С чистого листа

Я влюбилась в Натаниэля. Я долго не хотела в это верить и пыталась списывать все проявления собственных чувств на что-то еще, и поначалу мне это даже неплохо удавалось, но потом подсознание устроило бунт. Мне стали сниться такие сны, наутро после которых было неловко смотреть Нату в глаза. От звука его голоса разум сразу переставал работать, я могла лишь зачарованно смотреть на него и кивать, соглашаясь во всем. Когда я увидела, как он с обнаженным торсом тренируется стрельбе из лука на заднем дворе, со мной было невозможно нормально разговаривать еще два дня – мысли витали где-то далеко от нашего мира, и все мои слова никак не относились к предмету разговора с окружающими людьми. Наконец я сдалась и призналась самой себе – да, влюбилась, до дрожи в коленках, до полного умопомрачения. После этого подсознание успокоилось, и я вернула себе право отвечать за свои действия даже в те моменты, когда Хоу был рядом. Не всегда, конечно, но в подавляющем большинстве случаев. Только на душе от этого легче не стало. В голове постоянно вертелась мысль, что, если бы я раньше осознала зарождающуюся симпатию, с ней можно было бы бороться. Правда, кто теперь знает, насколько мне удалось бы это сделать. Эта влюбленность была чем-то похожа на мое чувство к Андерсу, но отличий все же было на порядок больше. И главным, пожалуй, было то, что она не имела никаких шансов закончиться счастливо. Любовь для Серого Стража – непозволительная роскошь. Так, кажется, говорил Натаниэль? Я не собиралась лезть в отношения между ним и Энджелой, которую, с некоторыми допущениями, могу назвать своей подругой. Энджелой, которая ему изменяет. Решение ничего не рассказывать об увиденном и, особенно, услышанном нестерпимо грызло мою совесть до сих пор, хотя прошло уже не меньше года. Я вспоминала эту сцену каждый раз, когда Карон вызывали в Денерим на очередное «важное и неотложное» совещание, что не было редкостью в последнее время. Впрочем, даже если бы мне взбрело в голову потягаться с Энн за Хоу, вряд ли что-нибудь получилось бы. Пусть у нее был не самый гладкий характер, зато в наличие имелись бесподобная внешность, железная уверенность в себе и умение справляться со всеми трудностями, встающими на пути. Я боролась с чувствами, как могла. Пыталась забыться в работе, бросаясь на помощь любому, кто в ней нуждался, участвовала в каждом задании ордена, без конца тренировала новичков и проводила бессонные ночи в библиотеке. Только все было бесполезно. Замечая, как я выматываю себя, Нат просто подходил ко мне, брал за руку и предлагал немного развеяться – съездить на природу, прогуляться по Амарантайну или навестить Тима. Я не могла устоять и соглашалась, ненавидя себя за это. После каждой подобной поездки борьбу приходилось начинать с самого начала. Немного отвлекало лишь прибытие в Башню новобранцев. Прошли те времена, когда Стражи имели такой недостаток в людях, что принимали любого, изъявившего желание. Теперь орден мог позволить себе брать лучших, поэтому желающих присоединиться к нам испытывали со всех сторон. Сложно сказать, каким было мое отношение к новому порядку приема. С одной стороны, если бы подобное практиковалось уже давно, я, скорее всего, так и умерла бы на Глубинных Тропах от скверны. С другой, тогда в Стражи не взяли бы Ригала, который, несмотря на замечательный характер, магией владеет не лучше шестилетнего ребенка. Так или иначе, на ужине в общем зале я с любопытством рассматривала новобранцев, сидевших за одним из соседних столов. Их было не так много, как обычно, всего четырнадцать, до Посвящения, скорее всего, допустят не больше половины, а подсчитать, сколько после него выживет, и вовсе невозможно – здесь все зависит только от везения. Зато можно с уверенностью сказать – те, что в итоге присоединятся к нам, будут лучшими. Большую часть новобранцев я видела впервые, но несколько лиц оказались мне знакомы. Это Эви, эльфийка из Круга, которая должна была приехать еще после прошлого отбора, но тогда не смогла из-за недомогания, Такир, очень сильный отступник, случайно обнаруженный во время поездки в Денерим, и Вольдар, потомок одного из благородных родов и, кажется, весьма неплохой воин. - На этого дворянина возлагают большие надежды, - шепнула мне на ухо Веланна, заметив, на кого обращен мой взгляд. – У него были лучшие учителя воинского искусства, которых вообще можно найти в Ферелдене, правда, практики настоящего боя никакой. - Тогда главное, чтобы он прошел Посвящение, - пожала плечами я. - А вот мне кажется иначе, - еле слышно усмехнулась она, а я непонимающе спросила: - Что ты имеешь в виду? - Гордец, нахал, мыслит прямо и предвзято, не способен сообразить, к чему может привести то или иное его действие, и считает, что все вокруг ему обязаны, - негромко ответила Вел. - Ты что, так хорошо с ним знакома? – удивилась я. - Общалась пару раз, и, поверь, этого было достаточно, чтобы сделать выводы, - хмыкнула та. Я была склонна верить ей, учитывая, что обычно долийка хорошо понимала окружающих и причины тех или иных их поступков, однако поначалу думала, что она все же несколько преувеличивает. Но, к сожалению, доказательство ее словам последовало тем же вечером. Наш кладовщик недавно попросился в отпуск на пару месяцев, поэтому мне пришлось задержаться в хранилище, чтобы составить списки на ближайшую закупку. Я возвращалась к себе довольно поздно, когда большинство обитателей Башни уже разошлись по своим комнатам, поэтому встреча с Вольдаром в одном из нелюдимых коридоров была для меня неожиданностью. - Доброй ночи, - широко улыбаясь, поздоровался он. – Ты же Бетани, верно? Так тебя называла та нудная старуха. - Да, действительно, - стараясь казаться доброжелательной, ответила я. Такие фразы по отношению к Винн всегда воспринимались мной болезненно. – А ты Вольдар, если не ошибаюсь. Что случилось, тебе нужна какая-то помощь? - Да я, оказывается, уже успел стать известным, - довольно усмехнулся воин. – Просто хотел поближе познакомиться, мы же скоро станем боевыми товарищами, верно? Будем вместе ходить на разные задания, а потом получать за это почести от королевы. - На самом деле все происходит немного не так, - пояснила я, начиная понимать, что именно имела в виду Веланна. – К тому же у нас обычно не принято сразу же отправлять новичков на задания, сначала они проходят довольно долгую тренировку. - Вот увидишь, со мной все будет иначе, - самоуверенно усмехнулся он и неспешно стал подходить ближе. – Знаешь, если бы мне раньше рассказали, что в Стражах есть такие красавицы, давно бы здесь поселился. - Извини, но мне, пожалуй, пора идти, - сообщила я, чувствуя, как на меня начинает накатывать вязкий страх. Все-таки в то, что в Башне со мной не может случиться ничего плохого, давно уже не верилось. Стараясь не выдавать свою нервозность, я повернулась и быстро пошла по коридору, и в этот момент, подтверждая мои опасения, Вольдар схватил меня за руку и притянул к себе, так резко, что едва удалось устоять на ногах. - Ну и куда же ты так спешишь, мы ведь еще не закончили знакомиться, - с какой-то хищной улыбкой пробормотал он. Сердце колотилось как бешеное, но я, стараясь сохранять остатки самообладания, посмотрела ему в глаза и коротко произнесла: - Отпусти меня. Он лишь рассмеялся в ответ, больно сжимая запястье: - Успокойся, тебе понравится. А вот у Энджелы, наверное, получилось бы сказать это так, чтобы нахальный воин к ней после этого и обратиться бы боялся. Понимая, что миром все уладить уже не удастся, я осторожно завела свободную ладонь за спину и принялась творить обездвиживающую руну, когда он неожиданно заметил мои действия и, грубым толчком откинув меня к стене, с усмешкой поинтересовался: - Думаешь, с магичками дел не имел? Знаю уж, как за вашими шаловливыми пальчиками надо следить. Я ничего не ответила, чувствуя, как от сильного ушиба затылком об каменную кладку темнеет в глазах, и тупая горячая боль разливается где-то внутри головы. Вольдар, впрочем, тоже больше не тратил время на разговоры. Одной рукой сжимая мои тонкие запястья, чтобы невозможно было применить заклинание, он, не обращая внимания на слабые попытки сопротивления, принялся меня раздевать. Я попыталась звать на помощь, на крик оборвался от бесцеремонного удара по лицу, и во рту появился слабый привкус крови. - Зубы вышибу, - прозвучало короткое обещание, и в том, что оно может быть осуществлено без промедления, сомневаться не приходилось. Ощущая себя оплеванной и втоптанной в грязь, с омерзением чувствуя, как он шарит жадными пальцами по моей обнаженной груди, я поклялась, что убью его, когда все закончится. А до этого буду сопротивляться, пока останутся силы. Но неожиданно ко мне пришло спасение, на которое я даже не надеялась. Вдалеке раздался звук шагов, и я закричала, несмотря на угрозу. - Молчи! – залепил еще одну увесистую пощечину Вольдар, но было уже поздно, шаги приближались. Натаниэль. Я с облегчением выдохнула, и сразу же громко, натужно закашлялась, чувствуя, как к горлу подступает липкая тошнота. Он оценил ситуацию мгновенно, подлетел к насильнику и несколькими точными ударами уложил его на пол, а потом, видимо, не сдержавшись, добавил пару раз с ноги. Воин со спущенными штанами лежал на холодном полу, удивленно хватая ртом воздух. Кажется, он не ожидал подобной силы от подтянутого и жилистого лучника. А Хоу, между прочим, однажды в одиночку завалил огра, что ему самоуверенный хам, ни разу не побывавший в настоящем бою. - Убирайся из Башни, и чтобы я больше никогда тебя не видел, - с каменным спокойствием произнес Нат, в упор глядя на пытающегося подняться Вольдара. Я, неловко прикрывая обнаженную грудь руками, настороженно провела языком по зубам. Кажется, все в порядке. - Слушай, извини, я не знал, что она занята, - принялся оправдываться тот, с трудом принимая вертикальное положение. – Обещаю, ее больше и пальцем… - Убирайся, или засуну стрелу в глотку! – рявкнул мой спаситель, и, сказать по правде, таким разъяренным я его не видела ни разу. – У тебя три секунды чтобы скрыться с моих глаз, время пошло! На этот раз Вольдар не стал дожидаться повторения. Натаниэль, отводя взгляд, повернулся в мою сторону, и, отдавая мне свой плащ, спросил подрагивающим от ненависти голосом: - Он… что-нибудь успел сделать? - Раздеть, облапать и заставить желать его смерти, - как следует закутываясь, чтобы скрыть наготу, сообщила я. Шок еще не прошел, и пока мне удавалось храбриться. На полу постыдной кучей лежали разодранная кофта и лифчик с оторванной лямкой. Хоть до штанов добраться не успел, и на том спасибо. - Надо было исполнить твое желание, - вздохнул Хоу и мягко притянул меня к себе. – Бедная моя девочка… Я крепко прижалась к нему, положила голову на плечо, прикрыла глаза и, невольно наслаждаясь этой близостью, тихо заплакала. Нервы все-таки сдали. Он гладил меня по волосам, шептал что-то успокаивающее и был уверен, что знает, чем вызваны мои слезы. Но это было не просто проявлением страха или унижения. Помимо всего прочего, в этих слезах я, наконец, позволила себе выразить всю боль своей неразделенной любви к нему, Нату, - человеку, к которому была так близко, только еще ближе быть уже не могла. - Энн, скажи, зачем мы здесь? – поинтересовалась Бетани, легко скользя взглядом по прилавку, на котором вперемешку были навалены тонкие дешевые ткани и грубые клинки, начинающие покрываться ржавчиной. - У меня испортилось настроение после общения с Орваном, и мне захотелось себя немного порадовать, забыла? – ответила Карон, увлеченно копаясь в разноцветных платках, брошенных в кучу на одном из столов. – Смотри, тебе нравится? - Чистейший шелк, монна, берите, не пожалеете, - сразу же подскочил к ней весьма подозрительный на вид торговец-эльф. На шелк эта вещь походила не больше, чем Огрен на проповедника. - Я имела в виду Ансбург, а не рынок, - вздохнула девушка, скептически наблюдая за тем, как ее спутница заворачивается в яркую ткань и любуется на это в тусклое зеркало. – Дипломатические визиты – вещь хорошая, но почему не съездить куда-нибудь еще? - Не люблю тратить много времени на дорогу, это так утомительно, - сообщила Энджела, старательно строя глазки своему отражению. – Пока доберешься в Неварру или Андерфелс, может пройти вечность, а после этого ведь еще и обратно возвращаться. - А почему не Орлей? – подобные расспросы были настоящим занудством, зато позволяли хоть немного скрасить время, пока Командор выбирала себе обновку. – Разве тебе не хочется повидать страну, из которой ты родом? - Во времена моей бурной молодости там не было ничего стоящего, и, уверена, за прошедшие годы это не изменилось, - презрительно морща носик, произнесла Энн, после чего, переводя тему, спросила: - Что думаешь по поводу этого платка? - Ткань хлипкая, поползет через неделю, - пожала плечами магесса. Может быть, это походило на паранойю, но ей не нравилось, что Карон так упорно избегает разговоров о своем прошлом. - Зато цвет красивый, - с сожалением отметила Энджела и, слегка поколебавшись, все же отложила в сторону понравившуюся вещь. – Тогда тот браслет, да? Который мы видели в самом начале? - Да, он неплох, и уж точно лучше всего остального, что здесь есть, - кивнула Бетани, надеясь, что на этом все закончится. - Может, возьмешь и себе что-нибудь? – предложила Командор, увлекая спутницу за собой, к началу торговых рядов. – Я видела там очаровательный пояс, не хочешь? - Хочу домашние тапочки, чтобы мягкие, теплые, и влезать в них можно было быстро, - отмахнулась девушка. – И еще обратно, в Ферелден. А с поясом ты обратилась не по адресу. Из украшений ей хватало янтарного ожерелья, подаренного несколько лет назад Натаниэлем. Пусть она ни разу его не надевала, но как же приятно было перебирать сияющие гладкие бусины, которые так быстро нагревались от тепла ее рук. - Тогда давай найдем тебе тапочки, - предложила Энн, пропуская слова о Ферелдене, мимо ушей, непонятно только, неосознанно или специально. – Если хочется, почему не купить? Скажи, ты хоть раз брала те деньги, которые полагаются тебе в качестве жалованья? - Не помню, - поморщилась Бет. – Но они мне не нужны, пусть остаются в казне ордена. - Послушай, у нас есть средства к существованию, уж поверь, - нахмурилась Карон. Этот разговор повторялся не раз, и она никак не могла переубедить упрямую подругу. – Нам выделяют деньги из королевской казны, да и сокровища в подземельях Архитектора еще не подошли к концу. - Добрая монна, не поделитесь ли вы медной монеткой? – раздался сбоку слабый, бледный голос. Снова попрошайка. Они всегда обитали рядом с рынками, и в этом не было ничего удивительного, но в Ансбурге, казалось, их было какое-то неимоверное количество. Магесса повернулась, чтобы привычно отказать нищенке, но вдруг замерла, не веря собственным глазам. - Джанека?- с недоверием пробормотала Бетани, а затем, прислушавшись к своим ощущениям и убедившись в том, что в крови женщины, находящейся перед ней, есть скверна, повторила уже с уверенностью: - Джанека… Зеленые глаза словно потухли, волосы сальными прядями свисали вдоль впалых, серых от грязи щек, а на лице и в помине не было той непоколебимой уверенности, что отражалась на нем три года назад, но все же это она, не узнать невозможно. - Вы знаете мое имя? – с надеждой прошептала та, цепко хватая девушку за рукав. – Вы знаете, кто я? - Ну вот, нашлась, - негромко произнесла Энджела, с недоверием глядя на попрошайку. – Только как мы теперь что-то узнаем, если она даже имени собственного не помнит? Этот же вопрос, слово в слово, был озвучен вечером, на внеочередном собрании. Помимо него были заданы и другие, например, почему никто не заметил Джанеку раньше, если все это время она была так близко. Больше всего корил себя Орван, но в этот раз, как ни странно, Карон взялась его защищать, заявив, что в городе, полном Стражей, легко не обратить внимания на скверну в чужой крови, настолько это становится привычным. Они обсуждали сложившуюся ситуацию до тех пор, пока небо за окном не начало розоветь, а присутствующие – засыпать. Тогда Энн, порядком охрипшая от споров, сообщила, что спасение мира подождет как минимум до завтрака, а сейчас она намеренна немного отдохнуть. Остальные, не долго думая, последовали ее примеру. Бет спала очень плохо, без конца терзаемая то собственными мыслями, то демонессой, заявившейся в ее сознание, словно к себе домой. Неудивительно, что встала она раньше остальных, хоть и чувствовала себя при этом совершенно разбитой. Слегка реанимировав гудящую голову внушительной порцией крепкого кофе, девушка, не удержавшись от соблазна, решила заглянуть в комнату, отведенную их неожиданной находке. Та, впрочем, тоже не стала задерживаться в постели, и вместо этого сидела в кресле и с любопытством листала какую-то книгу. - Представляешь, я даже не думала, что умею читать, а тут только увидела, и буквы сами в голову полезли, - виноватым голосом, словно оправдываясь, сообщила она. Теперь, помывшаяся, причесанная, чисто одетая, Джанека куда больше походила на ту бесстрашную магессу, упрямо добивающуюся своей цели, только безвольное, апатичное выражение лица портило всю картину. - Но это же хорошо, верно? – сочувственно улыбаясь, предположила Бетани, присаживаясь на неудобный колченогий стул. Ее собеседница неуверенно кивнула: - Наверное, да. Но все вокруг такое странное, что нельзя сказать точно. Все, что я помню из своей жизни – как очнулась на какой-то дороге, замотанная в грязные тряпки, не зная, кто я и откуда. Пришлось просить деньги, чтобы хоть как-то жить, питаться всякой мерзостью и спать, где придется. Ночью были страшные сны, а потом я вдруг поняла, что умею колдовать, и испугалась, что придут храмовники, и заберут меня в Круг. Так глупо – не помнить ничего о себе, но знать, что творится в мире, и кого нужно бояться. А теперь вдруг оказалось, что я еще и Серый Страж, и, кажется, в чем-то виновата. Ты можешь рассказать мне, в чем именно? - Мы пока сами точно не знаем, что случилось на самом деле, но, надеюсь, скоро удастся это выяснить, - слегка поморщившись, сообщила девушка. Такая возможность представилась им совсем скоро, когда Веланна неожиданно сообщила, что обнаружила в пыльных свитках древний ритуал, возвращающий воспоминания. - Согласно записям, для него требуется четыре мага и магия крови, но, думаю, если увеличить количество магов по крайней мере в два раза, обойдемся и лириумом, - уточнила долийка в ответ на заинтересованные вопросы окружающих. -На крайний случай, всегда можно принести в жертву кого-нибудь ненужного, - вполголоса произнесла Карон, а потом, заметив обращенные на нее взгляды, возмущенно добавила: - Да шучу я, вы же не думаете, что такое можно сказать серьезно? Бетани негромко вздохнула. Она не могла сказать за всех, но сама была уверена в том, что в последнее время с Энн происходит что-то неладное. Приступы безудержного веселья мгновенно сменялись грустью, злобой или даже паникой, и нередко те или иные решения принимались без оглядки на возможные последствия. Такое поведение настораживало и пугало, и, признаться честно, девушка не сильно бы удивилась, если бы подобное предложение Энджела озвучила всерьез. Так или иначе, ритуал был проведен той же ночью, при участии десяти магов, в числе которых была и Бет. Накачавшись лириумом, они собрались вокруг испуганной Джанеки, стоящей в центре сияющей бледным светом руны, и на одном дыхании принялись читать вслух длинное, путаное заклинание на неизвестном им древнем языке. Прочие Стражи стояли немного поодаль, для страховки. Едва последние слова слетели с губ собравшихся, Джанека издала короткий вскрик и упала на пол, схватившись за голову. Несколько человек бросилось к ней на помощь, но она, кажется, уже почувствовала себя лучше, и даже смогла встать, тяжело опираясь на сочувственно протянутые руки. Сначала казалось, что ничего в ней не изменилось, но, приглядевшись, можно было заметить: осанка, выражение лица, взгляд, улыбка – все стало немного другим. - Получилось? – утирая выступивший от напряжения пот, недоверчиво поинтересовалась Веланна, первая подмечая эту перемену. - Да, - кисло улыбнувшись, кивнула та. – Кажется, теперь мне придется многое объяснить. И она, не дожидаясь вопросов, сама начала рассказывать обо всем, что произошло, так стройно и гладко, словно репетировала эту речь не один день, и собравшиеся слушали ее историю, затаив дыхание. Ларий действительно когда-то был Командором Стражей в Тантервале, хотя даже о существовании этой базы знали совсем немногие. У этой части ордена, полусекретной, для кого-то почти мифической, была своя задача, которая должна была оставаться в тайне, – сдерживать Корифея в его древней тюрьме, замурованной кровавой магией не один век назад. О могущественном тевинтерском магистре когда-то говорили по всему Тедасу, но время шло, эти рассказы стирались из памяти, превращались в страшилки, которыми пугают детей, а потом и вовсе забывались. Правду знали только обитатели Тантервальской крепости, и она передавалась от одного поколения Стражей к другому как величайшая ценность. А потом на базу напали порождения тьмы, разрушив ее почти до основания. После этого даже те немногие люди, имевшие информацию о ее существовании, решили, что выживших не осталось, а потому не стоит и вспоминать об этом странном месте. Но некоторые Стражи все же уцелели, укрывшись в прекрасно защищенных подземных тоннелях, предусмотрительно подготовленных к подобному случаю. Оказавшийся среди них Ларий, уже вступивший к этому времени в должность Командора, радовался лишь одному – буквально за пару месяцев до нападения они, при помощи мага-отступника Малькольма Хоука, смогли укрепить печати тюрьмы, уже начавшие утрачивать свою силу, и теперь их должно было хватить еще на несколько десятилетий. Это значило, что у них было время на восстановление ордена. Сообщать другим базам, что в Тантервале остались выжившие, никто и не подумал. «Лучше сохранить все в тайне» - фраза, которая не была озвучена вслух, но крутилась в голове у каждого в то время. На сохранение тайны теперь было направлено все, даже форменную одежду стали шить по образцам, принятым в остальном ордене, чтобы при случайной встрече можно было выдать себя за Стража из другой страны. Немало лет ушло на восстановление хозяйства, после чего поиск новобранцев был возобновлен. Теперь в Стражи брали с осторожностью – тех, кого никто не спохватится, чтобы не возникало лишних вопросов, и их тайна не была нарушена. Тогда в орден и попала Джанека, пятнадцатилетняя сирота, прячущаяся от Круга. Веселая, задорная непоседа с не по возрасту умными мыслями в рыжеволосой головке так понравилась Командору, что он даже не посмотрел на ее возраст, и всю ночь перед Посвящением молился Создателю, чтобы она выжила. Джанека стала для него дочерью, которой у него никогда не было, но тогда Ларий не мог предположить, какой удар в спину подросшая малышка нанесет спустя несколько лет. Смышленая девочка начала усердно изучать все документы, касающиеся Корифея, и неожиданно пришла к мысли: тевинтерский магистр – не зло, его можно и нужно использовать во благо всему миру, главное суметь направить эту силу в верное русло. Эта идея распространилась среди остальных Серых Стражей, и обитатели Тантервальской крепости быстро раскололись на две части. Большинство из них, под предводительством уже повзрослевшей магессы, хотело разрушить тюрьму и освободить закрытую в ней мощь, оставшиеся в меньшинстве придерживались стороны Лария, требовавшего оставить Корифея под защитой печатей. Сторонники Джанеки одержали внушительную победу, выставив своих противников за пределы убежища, и теперь перед ними встал новый вопрос – как осуществить задуманное? Печати значительно ослабели с момента их последнего укрепления, но и этого было недостаточно. Чтобы снять их, пришлось бы ждать еще двадцать, тридцать, может, пятьдесят лет, а такого времени у нетерпеливой девушки не было. Впрочем, был и другой вариант. Можно было разрушить путы, сковавшие Корифея, раньше, если воспользоваться кровью последнего мага, проводившего над ними ритуал. Кровью Малькольма Хоука. Несколько лет ушло на то, чтобы найти отступника или кого-нибудь из его кровных родственников, и, наконец, поиски увенчались успехом. О том, что случилось дальше, все знали и без долгих объяснений. Только вот концовка оказалась неожиданной. - Магистр не умер, он просто переродился, занял тело Лария, - с уверенностью заявила Джанека, тяжело откидываясь на спинку предложенного ей стула. Кажется, долгий рассказ ее утомил, но сейчас оставить его недосказанным было нельзя. - У нас были такие предположения, но разве можно говорить об этом наверняка? – нахмурившись, поинтересовался Орван. - Можно, - твердо кивнула она. – Я заметила неладное еще в тюрьме, сразу после победы, и решила вернуться в Тантерваль, поднять документы, выяснить, как можно избавиться от этой силы, если мое предположение окажется верным. Мне удалось найти указания на древние библиотеки, в которых может находиться что-то полезное, и я уже собиралась отправиться к ним, когда в убежище вернулся он, Ларий или Корифей, не знаю, как теперь будет правильно. Магесса слегка поморщилась от воспоминаний и продолжила: - У нас состоялся разговор – довольно короткий, но его было достаточно, чтобы понять, кто теперь главный в этом некогда дряхлом теле Командора. А потом он стер мою память и забросил куда-то в район Оствика, чудо, что меня каким-то образом потянуло в Ансбург. - Но почему он просто не уничтожил нежеланного свидетеля? – с недоверием поинтересовалась Энджела. - Может, внутри него все же осталась частичка от Лария, и ему стало меня жаль? – пожимая плечами, предположила Джанека. – По крайней мере, других идеей у меня нет. - Хорошо, допустим, так, - кивнула Карон. – Скажи, где же ты собиралась искать эти… древние библиотеки? Она усмехнулась и произнесла два слова, которые Бетани уже не могла слышать без какого-то безнадежного отвращения: - Глубинные Тропы.