Во время благодатного Золотого века на Кибертроне, когда мир большим благоухающим цветком распустился по периферии всей планеты; когда даже в Каоне практически не было недовольных, так как каждый получал достаточно условий для безбедного проживания; когда шпили небоскребов подпирали небеса, исчерченные белыми следами от турбин сикеров, а гладкие, блестящие трассы были сплошь в черных следах от шин, а не в рытвинах от разорвавшихся бомб, тогда Некротрона как могильника не существовало, а всех почивших мехов и фемм отправляли на переплавку. Но не все кибертронцы от одной с ними Искры желали более никогда не видеть своих некогда активных и любимых родственников. Бывало и такое, что дезактивные корпуса замуровывались прямо в поверхности Кибертрона, меж ярусов, или в стенах зданий. Корпуса окислялись, лишенные Искры, заражая ржой металл, и возникла реальная угроза эпидемии. И тогда Солус Прайм, создательница Великих Артефактов, правившая вместе с Советом Старейшин, указала на самый дальний из спутников стальной планеты и повелела, чтобы отныне все мехи хоронились там, либо отправлялись под пресс. Отныне Некротрон стал одним большим склепом, мало кто из трансформеров летал на него, ибо боялись разбудить почившую память предков.
Но красота этого места была невообразимой. Сикеры возводили легкие и стремящиеся ввысь гробницы, украшая светлые стены причудливыми узорами, лепниной и вязью, так как им был близок именно такой стиль: хрупкий, летучий, но прочный как скала. Колесные, не отставая от крылатых собратьев, собрались однажды и застроили восточное полушарие приземистыми и монументальными склепами, покрытыми хромом и черным стеклом, где белый металл соседствовал с черным сплавом углеводорода для крепости. Прозрачные пики храмов Праймуса переломляли лучи прожекторов и Белого Карлика, и тогда весь мертвый спутник заливала живая, струящаяся радуга, словно соединившиеся с Сигмой Искры снова возвращались назад, в мир, чтобы пообщаться с живыми. И весь Нектротрон сиял, окутанный мягким, семицветным светом. И это было по-настоящему красиво... Пока не началась война.
Битвы перекинулась на станции, оттуда на спутники, Некротрон из почитаемого всеми трансформерами кладбища превратился в...свалку. Свалку тел. Больше никто не приходил в склепы, молитвенных песнопений больше не было слышно под их сводами, а в стрельчатые окна больше не лился белый свет. Вместо него появился багровый дым, крики боли, гнева и страха, пламя, меняющее свои цвета. И на губах тысяч металлических гигантов застыл вопрос: кто виноват?
Совет ли Старейшин, вовремя не разобравшийся, что к чему, и не разглядевший прямо под своим носом угрозу с алыми очами? Прайм, вовремя не проявивший инициативу? Его ли вина была в том, что его предшественник был слишком стар, а сам он — слишком молод, чтобы вылезти из своих архивов и немножко поколесить по Кибертрону, посмотреть, какая жизнь царит за сияющими стенами Аякона? Недовольных властью было слишком много, целый Каон уже тогда стал столицей революции, которую разжег тогда еще гладиатор Мегатронус, отвергнутый самим Праймусом. Его месть оказалась страшна, семена злобы, брошенные в озлобленные Искры, попали на благодатную почву и дали всходы.
Плоды же пожинаются по сей орн.
Во время боевых действий виновных не ищут. При виде пролитого энергона, дергающихся в последних судорогах корпусов, искореженного металла мехи зверели, теряя свой облик и желая больше и больше боли, для других, конечно. Были отдельные личности, сохранявшие на время первых боев, когда безумие было уж совсем ярким, остатки разума, но что могут сделать несколько отдельных мехов против разъяренной, жаждущей крови толпы, которая видела либо красное пятно на размытых силуэтах, либо фиолетовое? Это только потом, когда разобрались, что к чему, подсчитали потери, оглядели масштаб разрушений и наконец схватились за шлемы, ярость поутихла и на все оставшееся время войны вернулся разум. Но было уже поздно.
Мертвых не вернешь, судьбы заново не отстроишь.
Но, быть может, полностью разрушив старое и получив ровную площадку для создания нового, мы дадим начало еще более великой эпохе, так как прежние ошибки уже не повторим? Взяв всего самого лучшего из прежнего уклада жизни, внеся в него что-то совершенно иное и не допустив проникновения того, что может его уничтожить, мы только выиграем. Или нет?..
Повисшая вниз шлемом в коконе из клейких, белых нитей Слипстрим не особенно задумывалась на эту тему, да и вообще на любые темы: она была оффлайн. Темный корпус фем был оплетен от шеи до турбин паутиной Эрахнид, что в данный момент неспешно потягивала энергон прямо из шейных магистралей инсектикона, лежавшего перед ней. Жук не сопротивлялся, его оптика была словно покрыта мутной пленочкой, так как паучиха погрузила его в легкое подобие наркотического сна. Контраст между Королевой и ее неудачливым подданным был очевиден: хрупкая, элегантная красавица и огромное, грубое, страшное чудовище. И тем не менее: голова монстра покоилась на изящных черных коленях, а острые клыки-жвала разрывали магистрали. Эрахнид трясла шлемом, откидывая в сторону куски проводки, капли энергона летели в разные стороны, паучиха довольно урчала, подобно зверю. Густой, тяжелый запах стоял в воздухе, любой бы мех содрогнулся бы от отвращения, но только не измененная адской смесью Темного энергона и энергона синтетического, Эрахнид. Этот терпкий, ни с чем не сравнимый вкус жидкости, наполняющей теплом ее рот, а после и магистрали по всему корпусу, он опьянял и дарил чувство сытости... Правда, ненадолго. Голод, сжигающий системы возвращался, и приходилось снова наполнять себя этим нектаром, чтобы не лишиться разума.
Фем устроила себе логово в остатках подземной станции, одним концом выходившей из стыка между ярусами. Это была длинная рукотворная трещина, которая протягивалась через четверть спутника. Когда война началась, здесь иногда останавливались нейтралы, надеясь, что уж тут они будут в относительной безопасности. Со временем металл наполовину заржавел и осыпался, так что теперь станция наполовину повисла в воздухе, напоминая старую и очень большую подводную лодку.
Эрахнид закончила свой легкий полдник и отбросила осушенный корпус в сторону. Потом посидела немного на месте, постучав длинными когтями по полу и недовольно глядя на Слипстрим. Затем фем встала и, подойдя к сикерше, резко тряхнула ее разрядом из электрошокера, зажатого в острых пальцах на манер указки:
— Время просыпаться, дорогая гостья.
Диафрагмы дрогнули, и алая оптика, померцав, зажглась. Слипстрим повертела шлемом, медленно приходя в онлайн, и явно не слишком хорошо понимая ситуацию. Темная сикерша дернула манипулятором, плотно прижатым к корпусу, а когда почувствовала сопротивление плотной паутины, ее Искры коснулись холодные пальцы страха. Так, спокойно.
Отправленный запрос на анализ исправности систем принес, на первый взгляд, неутешительные вести. По ней наверняка протопталась целая стая тяжеленных инстектиконов, судя по поверхностным повреждениям брони. Одно крыло погнуто, левая турбина не работает из-за того, что кто-то шарахнул по ней чем-то тяжелым, а сервоприводы, манипуляторы и вообще весь корпус опутаны чем-то липким, тяжелым и очень прочным. Похоже, это и есть ее паутина, о которой говорил Нокаут, когда давал инструктаж. Он тогда еще сказал, что ни в коем случае нельзя давать ей оплести тебя, иначе... Иначе некому будет потом ремонтироваться у него.
А потом проснулась злость. В первую очередь, на этого серого крылатого урода, на эту мразь, не предупредившую Слипстрим о том, что тут НАМНОГО больше инсектиконов, чем ей было сказано. Тупой выквинтонец, длинномордый ублюдок, шарков лжец! Она точно убьет его, когда разберется с этим дерьмом. Ух, лучше ему бежать. Твою дани, еще и щека чешется...
Слипстрим притушила оптику и улыбнулась, глянув в прищуренные очи Эрахнид, которая казалась ей сейчас перевёрнутой вверх ногами.
— Здравствуй, — усмехнулась сикерша, кивнув. — Знаешь, я бы сейчас протянула тебе манипулятор, да вот видишь, неудобно.
— Тебе неудобно? — Эрахнид изящно изогнула оптодугу. — Знаешь, хищник никогда не спрашивает у своей жертвы, удобно ли ей. Одна легкая вспышка боли — и все неудобства прекращаютс-с-ся...
Слипстрим очень не понравилось, как паучиха протянула последний слог, но она не подала виду и продолжила нарочито высокопарный обмен любезностями:
— Иногда жертва и хищник могут поменяться местами, никогда не забывай, что и безобидный с виду зверек может укусить. И не тянешь ты на хищницу.
— Да что ты говоришь? Знаешь, ты очень похожа на одного моего старого знакомого, его острую глоссу я очень хотела подкоротить, но вот момента не представилось. Ты, случайно, не знаешь его?
Слипстрим покачала шлемом, сохраняя надменное выражение фейсплейта, насколько это вообще было возможно сделать в ее положении.
— Ни малейшего понятия не имею, о ком ты, — невозмутимо ответила она, начиная перетирать острыми когтями правого манипулятора нити возле пояса. — А ты тут одна живешь?
Эрахнид смерила добычу взглядом и внутренне улыбнулась, обойдя Слипстрим вокруг. Какая смешная крылатая фемочка. Она умрет через несколько кликов и еще не знает об этом, иначе бы она не держала себя так нагло и не была бы такой бесстрашной. Инсектиконы на стенах, потолке и в углах почувствовали изменившееся настроение хозяйки и защелкали жвалами, подбираясь поближе. Услышав шорох их лап и когтей, фем содрогнулась и заработала пальцами активнее, заглушая треск рвущейся паутины своим голосом:
— Ах, ну да, ты же с инсектиконами... Любишь экстрим, значит, да?
— Чего? — опешила на миг Эрахнид, потеряв охотничий настрой.
— Экстрим, — снисходительно повторила Слипстрим. Потом посмотрела в расширившиеся окуляры паучихи и пояснила:
— Ну знаешь, это ведь довольно опасно — снимать стресс в компании столь огромных существ, ты ведь считаешься у них самкой?
— Да как ты смеешь, девчонка! — рявкнула Эрахнид, чувствуя, как волной поднимается внутри нее ярость и...голод. — Я уже близко общалась с сикером, наглости которого удивляются даже мои подданные, он долго умолял меня, стоя на коленях, не убивать его!
— Серьезно, Старскрим? — широкие брови Мегатрона поднялись чуть ли не до уровня середины шлема.
— Ложь, клевета и провокация! — заявил тот, фыркнув. — Не было такого!
— Да, Скример, вот только перед фемками ты еще на коленях не стоял, — захихикал Нокаут, но тут же словил на себе суровый взгляд Лидера и заткнулся, найдя что-то безумно интересное в нижнем углу монитора.
Старскрим промолчал, решив, что не стоит алому медику знать некоторые подробности его битвы с Арси, а особенно то, что было перед этим.
В связном пункте Дармаунта царило легкое оживление. Ну, конечно, если хаос, который там царил, можно назвать таковым. Старскрим и Нокаут, которые старались вести «бой на два фронта», открыли запись с веб-камеры Слипстрим в маленьком окошке, а сами метались от монитора к монитору по всей связной. Саундвейв принимал информацию, отсеивал лишнее, остальное передавал напрямую Мегатрону и Старскриму, а они уже распоряжались ею, как нужно.
— Командующий Старскрим на связи! Так, уйди с дороги и не мешайся...да я не тебе, шлакодел ты заржавелый, что там у тебя? Саундвейв, передай Шоквейву, который сейчас на грунте, чтобы послал кого-нибудь к Ядру, кажется, они нашли, в чем там проблема. Лорд Мегатрон! Посланная вниз резервная группа ученых-нейтралов... Бывших нейтралов разобралась, почему энергохранилища не заполнялись! Нужен всплеск мощной энергии вот тут, — тонкий коготь вставшего на цыпочки сикера указал на схему-план энергопроводов глубоко под землей. Мегатрон держал датапад на уровне собственного фейсплейта, и дохлому сикеру было немного проблематично достать до него. — И здесь. Сюда подходят энергомагистрали, и если подключить к ним генераторы, а в генераторы провести усилок...
Лорд перевел взгляд на своего заместителя, рассматривая его острый фейсплейт. Оптика сикера горела, он возбужденно что-то говорил, едва не приплясывая на месте, в нем действительно проснулась страсть, проснулось желание разгадать этот ребус, словно это был последний барьер на пути к величайшему открытию всех времен. Даже красный шеврон чуть дрожал сам собой.
В нем проснулся ученый, деловито отодвинув недовольно огрызающегося убийцу и психопата. На миг Мегатрон увидел в своем вероломном заместителе того юного ученика Академии, мечтавшего о великом будущем, с горевшей от восхищения оптикой следившего за каждым движением гладиатора. Всего на миг.
— Хорошо, — перебил он его. — Поступим, как ты предложил. Но если все сорвется, ты понесешь наказание по полной программе, ты понял?
Сикер отчаянно закивал, прыгнул на кресло, в творческом порыве одним толчком перемахнув через спинку, и крикнул через плечо Нокауту:
— Тащи Искру Ультра Магнуса, куда ты там ее перепрятал, она сейчас может пригодиться!
Нокаут на миг опешил, но поспешно кивнул и, трансформировавшись и взвизгнув разогревшимися покрышками, умчался в сторону медблока. Они с Мегатроном уже обсуждали возможность использования энергии отдельной Искры в нужных целях, но ведь это...лишь теория, верно?
Саундвейв качнул шлемом, и с его груди слетел Лазербик, проклекотав что-то явно недовольное и направившись к выходу. Рэведж рявкнула, отвечая ему и заурчала, хлеща хвостом по шипастым бокам.
— И...Искру Ультра Магнуса?! — поперхнулся Рэтчет, резко оборачиваясь на сикера. Тот глянул на него через плечо и мерзко ощерился:
— Не поверишь, но у меня до сих пор над платформой висит шлем Балкхэда, я оставил его как трофей.
Он развернулся к экрану, намереваясь посмотреть, что происходит со Слипстрим, и не заметил, как за его спиной возник красно-белый силуэт с горевшими отчаянной яростью, небесно-синими окулярами.
— Рэтчет, нет! — выбросил вперед руку Рафаэль, сидевший на столе за каким-то контейнером, но тут же замолчал и отпрянул к стене, когда на стол упруго вспрыгнула киберпума, цокая когтями по металлической поверхности и обходя хаотично наваленные датапады, стилосы и пустые кубы. Рэведж, широко раскрыв пасть в угрожающем оскале, зарычала, глядя на мальчика, как кошка смотрит на мышь-полевку.
Уж насколько медик был терпелив, хоть иногда и не упускал возможности швырнуть гаечный ключ в антенну особенно упрямым индивидам. Уж насколько непробиваем и тверд он был, но при одном только воспоминании об этом...зеленом увальне, способном парой фраз одновременно разозлить и вызвать улыбку, таком наивном, таком прямолинейном... Автобот не выдержал и, не слыша предупреждающего выкрика мальчика, от всей Искры врезал Старскриму по виску, сбив его на пол. Вообще, медик был не слишком хороший боец, но даже этого удара легкому истребителю хватило за окуляры: он отлетел довольно-таки далеко, врезавшись фейсплейтом в блестящий пол и с грохотом прокатившись по нему аж до противоположной стены.
За широким окном мигнул прожектор, осветив подлетевшего к нему угольно-черного сикера, с широкими, мощными крыльями и вообще тяжелой общей конструкцией. На каждом крыле ярко сиял фиолетовый знак, выделявшийся на общем фоне. Сикер трансформировался и завис на антигравах, прижав ладони к толстому стеклу, выше клубов строительной пыли. Как только он это сделал, стало видно, что это тот самый дозорный, который был на крыше в палаточном городке внизу. Та же маска, скрывающая полфейсплейта и тот же визор, не дававший опознать вторую половину.
— Братишка, у нас тут насилие, драки и хаос, все как я люблю, — смеясь, воскликнул он и кувырнулся в воздухе назад, снова подлетая. — Это, кажется, Старскрим и его бьют. Что делать будем?
По комлинку ему ответили, судя по голосу, далекий «братишка» был не в лучшем настроении.
— Ладно-ладно, не буду больше тебя так называть. Так что де...не перебивай, когда я думаю... Что значит «ты не умеешь думать»?! Ну хорошо же...
Черный сикер отлетел от окна, покачав шлемом, и внезапно исчез, растворился в воздухе с легким хлопком. Мимо пролетел нагружённый по самые форсунки крылатый, ничего не заметив.
А тем временем внутри Даркмаунта и вправду разворачивалась драма. Старскрим тяжело уперся узкими манипуляторами в пол, сверкнув яростью в алых очах, но Рэтчет, никем не останавливаемый, шагнул к нему, воспользовавшись тем, что истребитель был временно небоеспособен: удар автобота пришелся в точку на шлеме, отвечавшую за балансировку. Медик размахнулся, выдвинув лезвие из-под брони на манипуляторе, движимый совершенно нехарактерной для него злобой, все на уровне импульса. Он просто очень хотел отомстить за погибших сознаковцев и друзей, за детей, за идею...
За все, что ему пришлось предать.
Рэтчет встретился оптикой с окулярами Старскрима и не увидел в них страха. Лишь спокойствие змеи, знающей, что она в любой момент может коснуться клыками шеи противника и жизнь толчками вытечет из нее. Лезвие, блеснув в свете лампы, распороло воздух, но тут...
За медиком, возвышаясь над ним, выросла черная тень с горевшими сиреневым пламенем, хищно суженными окулярами. Мегатрон хрустнул шейными сочленениями и резко перехватил манипулятор автобота, вообще без видимых усилий повергнув его на пол и вдавив исполинскую ступню ему в грудь. Дыхание медика сорвалось, и он страшно захрипел, так как погнутая внутрь броня теперь давила на механизмы внутри.
— Только потому, что у нас нехватка медперсонала, только из-за твоих навыков ты, автохлам, еще функционируешь, — сурово произнес Мегатрон и повернулся к главному терминалу, оставив Старскрима сидеть на полу с широко раззявленной варежкой, а Рэтчета — лежать, захлебываясь собственным дыханием. Сикер оттолкнул протянутую руку Саундвейва и поднялся сам, перешагнув через сервоприводы медика.
— Все, хватит, — голос его дрожал от злобы. — Нужно сначала проследить за нашей фем, а потом я разберусь с тобой, автошлак.
Сикер уселся на стул, нацепив комлинк, и уставился в экран невидящей оптикой. Его мысли путались, поступок Мегатрона полностью разорвал истребителю шаблон. Несомненно, Лидер заступился за него перед Рэтчетом, ответив ему на удар по заместителю. Но вот в чем проблема — это Мегатрон! Он не способен ни на сочувствие, ни на банальную жалость! Он же ненавидит его, Старскрима! И уж точно никогда не будет за него заступаться, никогда. Откровенно говоря, крылатый мех и сам давно разучился ощущать это, но он хотя бы имел представление о том, что такие чувства вообще существуют. Мегатрон такого не знал. Но тогда что вот это сейчас было?
Старскрим сцепил когти перед собой, уткнувшись в них лицом. Что произошло? Что?.. Нет, не время сейчас думать об этом, есть дела поважнее. Он потряс шлемом, который в одночасье стал очень тяжелым, выровнял баланс, сбитый ударом Рэтча и поправил переговорное устройство.
— Слипстрим, я смотрю, дело у тебя продвигается не очень.
***
Фем вздрогнула и рассерженно запыхтела, но не подала виду, глядя в горевшие жаждой фиолетовые окуляры паучихи. Что-то определенно было не так: Эрахнид сейчас вела себя как голодное животное, то чуть поворачивая висящую вниз шлемом сикершу, то легко касаясь изящными когтями тонких шейных энергопроводов, чуть пульсирующих от протекавшего по ним топлива. Алые окуляры Слипстрим настороженно следили за движениями хищницы, десептиконша просто не могла понять, чего та хочет от нее. Ответ фем получила ровно через клик:
— Позволь мне показать тебе, во что превратили меня десептиконы, — пропела Эрахнид, прикрыв тонкой ладонью рот.
На потолке и стенах послышался мерзкий шорох и скрежет лапок насекомых, спешно линявших прочь из зала, словно испугавшихся того, что произойдет сейчас. С одной стороны, Слипстрим обрадовалась этому, ведь больше не будет угрозы сверху, а с другой... Чего могут так страшиться могучие монстры, что убегают, наседая друг на друга? Наступившая тишина начала угнетать, но тут...
Эрахнид отняла руку от лицевой и внезапно распахнула сочащиеся растворителем и темно-синей слизью мандибулы, показав немаленькие клычки по краям и тонкую глоссу-вектор со стальным захватом на самом конце. Крючья его клацнули в дюйме от фейсплейта фем и она заорала одновременно со Старскримом на другом конце канала.
— Оквинтеть, БрейкСайлас все же ее заразил! — возопил сикер, схватясь когтями за шлем.
— БрейкСайлас? — вскинул брови Нокаут. Он уже вернулся с герметичным контейнером в манипуляторах и теперь аккуратно стирал с него пыль.
— Ну да, как «Брейкдаун» плюс «Сайлас», по-моему, звучит. Эм-м...
Старскрим обернулся на Мегатрона, который был явно недоволен напоминанием о том орне, когда десептиконам пришлось побегать по собственному кораблю... А, ну и тогда же они потеряли половину боеспособной армии.
Потом истребитель осторожно повел серебристыми крыльями и зачастил:
— Ну, мы не знали, что она выберется из стазис-капсулы и заразится... Когда Нокаут синтезировал тот препарат, реакция была непредсказуемой... Всякое могло произойти... А Брейк был очень силен...
Сочный удар по затылку когтистой дланью, впечатавший сикера лицевой в стол, оборвал поток оправданий, который грозил стать бесконечным. Иногда даже и говорить ничего не нужно — в случае со Скримером все и так понятно.
— Саундвейв! — рявкнул Мегатрон, бросив суровый взгляд на верного связиста. — Приготовиться к вторжению, похоже, у нас будут гости.
Нокаут прищурился, задумчиво крутя в когтях светлый стилос. Он уже закончил беззвучно ржать над Старскримом, поэтому сейчас являл собой образец собранности и серьезности. Настолько, насколько было возможно в его случае. Но даже он удивленно возразил:
— Но, Лорд Мегатрон, о каком вторжении может идти речь? Если вы об инсектиконах, то я не думаю, что...
Договорить он не успел: Саундвейв легко качнул темным шлемом из-за спины своего господина, призывая медика к молчанию. Как раз вовремя: оптика Лидера сверкнула.
— ...Впрочем, вам виднее, — закончил гонщик и замер на месте, не зная, чем себя занять. В этот момент двери распахнулись, и в связную вбежал какой-то стажер, имени которого Нокаут не запомнил.
— Лорд Мегатрон... — он, нервно мигнув подсветкой, бухнул себя кулаком в грудь, отдавая честь главнокомандующему. Потом поискал голубой оптикой по помещению и вперил взгляд в медика:
— Нокаут, сэр... Там...
— Ну говори-говори, что еще случилось? — скрепя Искру, хмуро спросил алый красавец.
— Там... Прилетела вчера новая партия мигрантов, совсем еще «духи»... В общем, они чинили аннигиляционную пушку, что-то там напутали, и загорелась проводка. Они где-то раздобыли H2O, и когда их командир отвернулся...
— О, Юникрон, — страдальчески возвел очи к потолку Нокаут. — Только не говори мне, что эти идиоты тушили загоревшиеся провода ВОДОЙ!
Стажер замолчал, дрожа всем корпусом и переминаясь с одного сервопривода на другой. Судя по тому, сколько вмятин и царапин было на лимонно-желтой броне, выбрали его по принципу «кого не жалко» и так и отправили на ковер к десептиконской верхушке. А от того, что практически совсем рядом был еще и Великий и Ужасный Мегатрон (который был явно очень доволен, наблюдая за такими эмоциями), парень, будучи совсем маленького роста, готов был прямо сейчас уйти в оффлайн от страха. Либо слить трансмиссионную жидкость на пол.
— Т...так точ-чно, сэр, водой...
— Сколько их там пострадало?
— Четверо.
— Лорд Мегатрон, могу я съездить и посмотреть? — учтиво поклонился Нокаут лидеру. Тот бесстрастно ответил, отвернувшись к монитору и листая голографические файлы, на которых были образцы архитектурных решений для новых типов зданий:
— Нет. Если процессор атрофирован настолько, что вода используется для тушения проводки, значит в армии такие воины ни к чему. Подождут, отправь к ним кого-нибудь из последних стажеров, а сам помоги Старскриму, похоже, он как всегда, не справляется. Выполняй.
Сикер шипел в комлинк, общаясь со Слипстрим и пытаясь хоть как-то повлиять на нее через канал, так как слушать она его не желала, а на Некротроне дела шли совсем не гладко.
***
Слипстрим сделала резкое движение правым манипулятором, с треском разрывая клейкие нити паутины, вывалилась из кокона на пол, встала на ладони и упруго взлетела назад и вверх в крутом сальто.
— Что ты за существо?! — взвизгнула фемкон, зависнув на низко загудевших антигравах.
— Я то, во что вы меня превратили! — ответила ей паучиха и выстрелила, трансформировавшись и встав на восемь тонких сервоприводов с длинными лезвиями на концах. Плазма, шипя и разбрасывая в стороны раскаленные капли, всколыхнула разреженный воздух возле фейсплейта Слипстрим, отразившись в ее расширившихся окулярах и опалив ей шеврон. Фем вскрикнула и рванула вверх, в пролом в потолке, образовавшийся от прошедших мимо зарядов. Через наноклик она была свободна, идя вертикально по четкой спирали, перейдя в альт-мод и сжигая синеватым пламенем турбин кричащий воздух.
— Старскрим, какого, *****, квинта?! — зарычала она, поднимаясь выше и созерцая целое — стадо? рой? стаю? толпу? — инсектиконов под собой. Они поднимали клубы плотной пыли, жвалами откидывая в сторону останки мехов и фем. Чьи-то манипуляторы, какие-то залитые давным-давно засохшим энергоном тряпки, истлевшие обрывки проводов, разошедшиеся по швам крылья... Праймус...
Комлинк затрещал и выдал голосом Старскрима:
— Хватит делать вид, будто ты не слышишь меня!
— Слушай ты, ублюдок, как ты мог не сказать мне, что тут целая армия этих тварей?! Ты ведь все знал, верно?! Ты знал, знал и ничего мне не сказал!
— Я не виноват, был четкий приказ — не говорить тебе всего, а так бы, конечно, я бы тебя проинформировал!
— Ах, прика-а-аз?! Да как у тебя совести только хватает...
— Совести у него нет, — это уже был подключившийся к сикерской линии Нокаут. — Совесть вообще не его конек.
— А ты вообще заткнись!!! — рявкнули крылатые хором, а Старскрим взмахнул когтями, едва не попав медику по фаре. Тот вовремя отскочил назад, дабы сберечь драгоценное покрытие, и, буркнув что-то, с гордым видом вышел из связной, подхватив за компанию Рафаэля.
— Лорд Мегатрон, вас спрашивают на мостике, дело чрезвычайной важности, — в проем заглянули окуляры какого-то ученого, из тех, у кого был допуск в Даркмаунт, потом резко испарились, а из коридора донесся громкий топот. Мегатрон в два шага достиг двери и вышел, справедливо посчитав, что уж с этим-то они справятся сами. Он привык трезво рассчитывать свои возможности и возможности своих подчиненных,как умственные, так и физические, и был уверен если не в них, то в себе-то точно.
Единственное, что Лорд не мог понять: почему он еще держит при себе этот истеричный комок нервов, а также алого недо-десептикона, которого куда больше волнует собственная внешность, нежели идея? Не лучше ли было сразу избавиться от обоих при первой же их неудаче? Зловещая тень скользила по полу и стенам, а ее обладатель, слыша даже отсюда чересчур громкий голос своего заместителя, всерьез задумался о том, чтобы убрать серебристого сикера с его должности и вообще из мира. По сравнению с ним даже у Нокаута было куда больше шансов на сохранение актива. Впрочем, в данной напряженной ситуации замену искать непросто, поэтому стоит дать ему еще немного времени. Если Слипстрим справится с заданием, если она вернется активной и, желательно, с трофеем, то, пожалуй, можно даже рассмотреть ее кандидатуру.
Сегодня, когда автоботский медик сбил Старскрима на пол за его неосторожную реплику, Мегатрон вдруг ощутил такую первобытную ярость, что просто не смог сдержать собственный корпус.
Правитель целой планеты, Ядро которой пока находится в полусонном состоянии, ни в коем случае не может позволить себе такой всплеск лишних эмоций. А со Старскримом этого избежать невозможно, хоть режь. Есть только один способ, и этот способ отнюдь не подразумевает дальнейший актив этого взбалмошного существа. Но, с другой стороны...
В памяти всплыли фрагменты битвы гладиатора с Предакингом. Он победил его тогда, но сейчас, наедине с собой...
Мимо, едва не пробив себе грудь кулаками, пронеслись очередные мелкие придурки с датападами.
...Почти наедине, стоит признать, что сикер тогда выстрелил в Короля Предаконов, внеся свою лепту. Конечно, Мегатрон справился бы и сам, иначе и быть не могло. Вечно Старскрим лезет, куда его не просят... Что ж, пока что это не имеет значения, следует заниматься делом, а не такой мелочью. Нужно разбудить уснувшее Ядро.
***
— Старскрим...
— Слипстрим, это можно решить и позже, а пока — посмотри по сторонам, трансформируйся и поверти шлемом!
На вогнутом лиловом мониторе, зашевелилось изображение — умная фемка просекла, что от нее требуется и начала обозревать периметр. Увиденное заставило Старскрима нервно икнуть, а Саундвейва до хруста сжать кулак, впиваясь пальцами в темную ладонь. Инсектиконов было слишком много. Слишком. Сикерша в робо-форме облетела равнину, на которой они копошились, потом вернулась к ущелью, чтобы найти Эрахнид.
— Я расправлюсь сама с этой стервой, — прошипела Слипстрим, нащупав стержень хлыста на поясе. — Я убью ее своими когтями, эту...эту...
— Спокойно, безумная фемма, — комлинк затрещал. — Просто внимательнее смотри по сторонам.
— Я смотрю! — раздраженно рявкнула она, прислонив большой палец к кнопке включения на рукояти. — Не учи фем активировать, высокомерный уб...
Фразу она не успела закончить: хлесткий удар в висок сбил летящую в робо-моде фем в сторону, из-за чего она кувырком полетела вниз. В паре десятков метров от земли Слипстрим выровнялась, взлетая вновь и, трансформировав руку в бластер, пронзила взглядом Эрахнид, сидевшую верхом на инсектиконе. Издевательская улыбка изогнула ее фиолетовые губы, маленькие изящные клычки чуть поблескивали, когда не было устрашающих мандибул.
— Нравится? — спросила она, поглаживая урчащего инсектикона по твердой голове. — Мне нравится это куда больше, маленькая наглая сикерша.
Слипстрим вместо ответа вскинула пушку и, практически не целясь, выстрелила, попав насекомому в шею. Грохот взрыва прокатился по спутнику, эхом отражаясь в стенах руин.
— Не смей за ней ходить! — заорали из передатчика, когда темная фем спустилась на землю и побежала в ту сторону, куда упала Эрахнид.
— Бамблби, мой мир только что изменился.
— Почему, Джек? — спросил черно-желтый Camaro, растирая пальцами рыжую снежинку, чтобы ты оставила огненный, но не обжигающий след на черном металле. Оба находились в связной, с любопытством наблюдая за хаосом, творившемся в нем. Оптимус Прайм вышел совсем недавно, призрачной тенью следуя за своим закадычным врагом, следя за ним по мере своих сил.
— То, что Старскрим пытается помочь этой девушке.
— Фемке, Джек, фемке. Ну, тут суть в сикерской солидарности. Если бы она была колесной, он бы и когтем не пошевелил, чтобы вытащить ее из этой передряги.
— А здорово Рэтчет ему врезал, — рассмеялся Джек, лежа на столе. Он по привычке сделал вдох, но ничего не почувствовал — воздух просто посвистел внутри призрачных легких, выйдя наружу.
— Я бы тоже врезал, будь у меня возможность... Кстати, знаешь, почему Слипстрим и Скример так похожи внешне?
— Не особенно, честно говоря... Но расскажи, мне интересно, я вообще довольно мало знаю о крылатых, — попросил Джек.
— Ну, это сикер легкого типа. Они довольно тщедушны по комплекции, но очень быстрые и ловкие, а уж в воздухе им нет равных. На них у нас обычно хватало парочки зарядов плазмы, но в этих летучек нужно было еще попасть и сбить на землю, а сбив — еще и удержать.
— Но ведь ты сам сказал, что они слабы.
— Слабы-то слабы, но хитры и извиваются как... Та рыба у вас на Земле...
— Угорь?
— Да, угорь. Ну так вот, если ослабить хватку — вывернутся и сбегут. Так... Дальше есть средний тип — эти побольше и помощнее, с ними всегда было больше... Ох, намного больше проблем. Хотя летали они не так, как легкие, маневренности не хватало. Сбить легко, но лучше этого не делать — упадут, встанут и ударят. Как... Как Дредвинг и его брат.
— Интересно... — задумчиво произнес Джек, поддевая носком кеда пласт ядрено-синего мха.
— Да, особенно когда бьешь их, — протянул Бамблби, опершись на стол и пытаясь взять в манипуляторы колбу. Реактор никаких сигналов не подавал, система трансформации отказала, лишь проц оставался чист и свеж, а банки памяти — наполненными информацией. Это все, что у них осталось.
— Би, как думаешь, почему мы не можем уйти?
Он задумался и ничего не ответил, лишь пожав исцарапанными плечами и утерев энергон с лицевой. Он сам не знал.
***
Сикерша бежала, прыгая по развалам, отталкиваясь от них и преследуя уходившую на шести конечностях Эрахнид. Под сервоприводами осыпались камни и крошился проржавевший насквозь металл, фем делала длинные прыжки, чтобы не ступать в рыже-черную труху на земле. Вот она вытягивается всем корпусом, выбрасывая манипулятор вперед и хватается на круглый выступ, служивший, кажется, когда-то поручнем. Два сильных толчка — и Слипстрим вылетает вверх, подключив турбины и обрушивается сверху на Эрахнид, хватая паучиху за шею и броском через плечо впечатывая ее шлемом в стену неглубокого ущелья, куда заманила сикершу мятежница. Клыкастая Королева инсектиконов зашипела и распахнула жвалы, вытянув вектор. Слипстрим не стала ждать, пока покрытые слизью клыки вонзятся ей в шею, и, обхватив серебристый вектор у самого основания, резко дернула на себя, с хрустом вырвав его из глотки паучихи. Та страшно завизжала, извергнув из себя синий водопад энергона, и, расширив горевшие безумным огнем окуляры, ударила острейшими лезвиями на концах сервоприводов.
— Приспешница этого неблагодарного урода! Юникронова гайка! Умри! Умри! Умри! — удары сыпались в основном сверху, фем едва успевала уходить от них, отскакивая назад, отклоняясь до хруста в спинных суставах. Конструкция ее корпуса позволяла скручиваться как угодно, но были ведь и свои разумные пределы. Эрахнид оказалась очень, очень сильной противницей.
Внезапно стены ущелья, покрытые старыми отпечатками ладоней, вмятинами от зарядов и трещинами от осколков гранат, пришли в движение. Двигались, конечно, не сами стены, но штук пятьдесят инсектиконов на них. Они все сползали с вертикальной поверхности, голодно щелкая челюстями — огромные, устрашающие, безжалостные. Слипстрим отвлеклась, в панике метнувшись взглядом по ним, и паучиха нанесла удар. Лезвие как в масло вошло в плоскость крыла, пробив его насквозь. Фем зашлась в истошном крике, отключая себе узел нейросети в том месте, и ее противница расхохоталась.
— Я отомщу десептиконам, я поступлю с вами также, как вы поступили со мной! Я изуродую ваши корпуса, моя армия пройдет по планете, мы вытесним вас отсюда, я буду править кибертронцами! — закричала она, поднявшись во весь рост. Инсектиконы вторили ей низким ревом, и медленно калибровавшаяся на земле фем поняла, что ей впервые за долгое время очень страшно.
— Размечталась, шлюшка, — рыкнул Старскрим, махнув Саундвейву и передавая мысленный образ. Тот, недолго думая, трансформировался и вылетел вон из отсека, а потом и из Темной Башни, резко устремившись вверх, на самый ее шпиль, выше и выше. Наконец он был наверху, замерев на огромной высоте. Панорама отсюда открывалась потрясающая, но Саундвейва она мало интересовала. Старскрим в кои-то веки правильно понял намерения своего Лорда, правильно понял и его опасения, а значит, одна из главных боевых единиц должна находиться в партере, когда начнется наполненный чужим энергоном спектакль. А он начнется — в этом никто не сомневался. Нокаут и Рэтчет оба получили приказ сидеть тихо, не рыпаться и ни в коем случае не лезть на поле, а конструктиконы — как можно быстрее убрать с секторов гражданских. Оставалось лишь надеяться, что Мегатрон ошибся.
Мегатрон не ошибся. Очи Эрахнид торжествующе сверкнули, и она, разведя в сторону манипуляторы, нараспев произнесла:
— В бой, мои инсектиконы, в бой, мои поданные! Уничтожьте всех, кто будет сражаться, убейте Мегатрона! Завоюйте Кибертрон вашей Королеве!
Свист, щелканье, клекот и визг наполнили разреженную атмосферу Некротрона, заставив Слипстрим вскрикнуть от такой какофонии и вжать ладони в аудиосенсоры. Она отползла за сохранившийся кусок серебристо-черной стены и, шипя от боли, достала из субкармана круглый контейнер с регенерировалкой. Эту гадость ей почти насильно всучил Нокаут, заявив, что «немножко пощиплет, а потом пройдет». Фем зачерпнула хороший ком лилово-синей вязкой жижи и, втянув в себя пыльный воздух, щедрым жестом шлепнула себе на крыло.
— А-А-А-А-А-А-А-А-А!!! — не сдержалась Слипстрим. Казалось, само крыло кричало от боли, так и подмывая хозяйку выдрать его ко всем квинтам. «Немножко пощиплет»?!
К счастью, за гудением сотен крыльев ее позорного вопля не было слышно. Инсектиконы огромным роем поднялись в воздух и колыхающейся живой тучей полетели к сиявшему на космической канве Кибертрону. На спутнике через клик не было никого, кроме Эрахнид, Слипстрим и пятерки тварей.
— А теперь, давай поиграем, милая фемочка, — прошипела паучиха, чуть сгорбившись. Ага, сейчас. Слипстрим поднялась, выходя из-за стены. Она встала напротив Эрахнид и тряхнула манипулятором, в котором был зажат серебристый стержень с длинным, черным, прозрачным проводом . Его конец слабо засветился, и вдруг воздух наполнился низким, вибрирующим гулом разбуженного электричества. По толстому кабелю пробежал один разряд, другой, и он вспыхнул, плюясь белыми молниями в разные стороны и цепляя ими то один, то другой металлический объект-проводник на земле.
— А давай.
Мне стыдно. Очень. На кол меня и в печь за ТАКОЙ простой!
