***
— Армия Марли обладает обычным вооружением, которое во многом похоже на вооружение других мировых держав, но считается более устаревшим. Из стрелкового оружия — винтовки с продольно-скользящим затвором и ручные гранаты… — Ханджи без особого задора перечитывала общедоступную информацию о вооружении вот уже в десятый или даже двадцатый раз, попутно заставляя Рид собирать и разбирать винтовку в правильной последовательности. Весь тот курс военной подготовки, которую проходили солдаты Марли в течение нескольких лет, Йенсен приходилось схватывать за неделю. Конечно, запомнить все от и до было практически невозможно, но самое главное она усвоила наверняка. Иерархия здешней армии была практически идентична той, что Рид знала еще с двенадцати лет, за одним простым фактом существования элдийских солдат в качестве пушечного мяса. Кандидаты в Воины и сами Воины, в свою очередь, были более ценны и выделялись среди прочих особым цветом их нарукавной повязки. Существовала здесь и своя военная доктрина, которой на острове, ввиду войны Парадиза с неразумными титанами, конечно, не могло и существовать. При всей своей жестокости и несправедливости, марлийский военный «этикет» показался Рид более чем цивилизованными, не считая того факта, что люди вообще воевали между собой, а не ради выживания. Тряхнув головой, она вдруг поняла, что снова погрузилась в мысли, пропуская мимо ушей лекцию Ханджи, однако винтовка в ее руках покладисто и быстро обретала черты полноценного оружия из расставленных по столу деталей. Это не могло не радовать. — Военная винтовка с продольно-скользящим затвором делает пять выстрелов и может быть оснащена стандартным ножом в качестве штыка, — Ханджи поправила очки и внимательно осмотрела качество сборки оружия, воодушевленно охая. — Молодчина, ты так быстро научилась собирать ее! — В кадетском училище были винтовки… И хоть это — не самая актуальная часть вооружения, нас хорошо подготовили ко всем ситуациям, — она смущенно улыбалась, чувствуя, как похвала поджигает внутри нее инициативу учиться дальше. Рид прицелилась в стену, уверенно держа массивное оружие. Оно не было заряжено, да и стрелять никто не собирался, но научиться держать прицел было первостепенной задачей, даже если от Рид никто и не ждал боевых заслуг под знаменами вражеского государства. — Та-ак, идем дальше. Военная диктатура Марли… После «Великой Войны Титанов», в которой герой Герос привёл их к победе, Марли возродилась как грозная военная держава, — комнадующая облизнула палец и перевернула страничку. — Используя семь из девяти титанов в качестве «Воинов», она с легкостью побеждала вражеские народы с их подавляющей силой. В дополнение ко всему, у Марли имеется армия, флот и воздушно-десантные войска, сила которых может сравниться с мощью разумных титанов, — Ханджи постучала Рид по макушке своим карандашом, чтобы та обратила особое внимание. — Запомни хорошенько, воздушно-десантные войска — это то, чего должны избегать все в первую очередь, в том числе и сами пехотинцы Марли. С дирижаблей сбрасываются чистые титаны, которых ты уже хорошо знаешь. Увидишь вспышки — отступай как можно скорее и даже не думай высовываться. Без УПМ ты будешь легкой мишенью и не сможешь сделать ничего. В том числе и вот этим, — она указала карандашом на винтовку, усевшись удобнее на кресле. — Ох, деточка, непростая же тебе выпала задача. Но не забывай первоначальную цель своей вылазки. Поиск Эрена Йегера важнее любой проблемы, с которой ты столкнешься на войне. Как бы жестоко это ни звучало, выбирая между жизнью своих «союзников» и миссией, ты должна будешь сделать правильный выбор, — рука Ханджи сочувственно погладила Рид по рыжей макушке. Даже она относилась к ней как к ребенку и это самое чувство, по всей видимости, не давало командующей так просто и без волнения отправить недавнего кадета на войну. Наверное, весь отряд для нее все так же оставался детьми, даже несмотря на то, что всем им очень давно и очень рано пришлось повзрослеть. — Ну хорошо, мы закрепили теорию и практику. Я оставлю всю информацию при тебе, если вдруг забудешь что-то важное, — Ханджи хрустнула шеей и потянулась, вставая из облюбованного кресла. — Командующая, — голос Армина привнес в недавний персональный урок небольшую свежесть, однако его появление означало одно — сейчас начнется закрепление материала по шифрованию писем вместе с Жаном… И эти уроки были хуже всего. — Ох, а вот и ты, Армин. Точно по часам. Ну, я оставляю вас, ребятишки, будьте прилежными, — с этими словами она наконец поспешила разделить чашечку чая вместе с капралом, который, как пить дать, умирал от скуки, хоть в этом бы и не признался. — Ну как предчувствие? — Армин мягко улыбнулся и занял нагретое кресло Ханджи, наблюдая за тем, как Рид убирает на место винтовку. Пока не пришел Жан, а он, обычно, любил опоздать, Армин мог поболтать о чем-то приземленном. — Я бы сказала… Удовлетворительное, — кусая свою измученную губу, Ингрид присела на ковер возле стола, где ей было удобнее всего всматриваться в учебный материал, а сама размышляла, в какую сторону были больше склонены ее чувства… Хорошую или плохую. — Почему-то мне кажется, что ты справишься, — Армин уложил методичку на столик, подвинув оставленные предыдущим «учителем» канцелярские предметы. — Скажу больше, я верю, что ты вернешься живой. Так что не хорони себя раньше времени. — Я да хороню?! Чушь! — Рид опешила, сделав самый непринужденный вид возмущенного человека, однако Армин лишь отмахнулся, грустно улыбаясь. — Перестань, все прекрасно знают, с каким настроем ты туда отправляешься… Но ты — не смертница, Рид. Ты должна вернуться к нам как только найдешь Эрена. Это тоже часть твоей миссии. Отвечать на это она уже ничего не стала, лишь замученно прикрыла глаза, выпуская носом воздух. Неужели все и правда решили, что желание жить в ней не так сильно как в остальных? Вовсе нет. Ей хотелось вернуться живой, вернуться и продолжить служить Парадизу, защищая свой народ и друзей. Но она прекрасно соизмеряла желаемое и возможное. Что бы Армин ни говорил, и во что бы ни верил… Все зависело от ее сил и от самой судьбы. Негромкие шаги постепенно вернули Рид к реальности. Сегодня Жан опоздал на рекордно короткий срок, но радоваться этому приходилось с трудом. — Начинай, Армин, — он устало присел поодаль от Ингрид, будто специально не решаясь сокращать дистанцию между ними. Может из обиды, а может, из-за только ему ведомых причин. — Хорошо… — юноша неспешно развернул учебный материал, остановившись на том месте, где оставалась закладка еще с предыдущего их занятия. Шифрование оказалось для Рид крайне непростой наукой. Даже если не брать в расчет тот факт, что вся ее способность поглощения информации знатно барахлила, когда рядом маячил Жан, при виде которого мысли тут же уносились в сторону самоистязания, оставлять послания в письме было жутко мудре́но… Чтобы составить достаточно объемное предложение, обязанное уместить в себя тот самый заветный шифр, нужно было иметь какой-никакой писательский талант, а этим, к огромному сожалению, Рид могла похвастаться с натяжкой. — Помимо того, что ты можешь просто завуалированно писать в своих письмах о том, что происходит на фронте, для крайне подозрительной информации мы будем использовать шифр с цилиндром… Ты помнишь, как он работает? — Да, — Рид тихо кашлянула, взяв в руки деревянную палочку, которую принес с собой Армин. — Я должна буду носить ее при себе. Цилиндр имеет уникальный диаметр. Идентичный же будет иметься на руках у Жана. — Все так, Жан? — Армин обратился к нему и Кирштайн также заговорил. — Тонкая лента должна быть намотана по диаметру, плотно, но не внахлест, тогда послание можно будет прочесть, прокручивая цилиндр. — Послание будет считываться по заглавным буквам в предложении, считая все, вплоть до имен собственных… Неловкое молчание, сопутствующее их совместной работе начинало со временем смущать даже самого Армина. Он толком не знал и не понимал, какая кошка пробежала между неразлучной парочкой, но прекрасно чувствовал давление, заполнившее довольно просторную комнату. — Хорошо, теперь повторим еще раз все детали… Время неумолимо близилось к вечеру. Всю эту неделю Ингрид только и делала, что зубрила, а потому, при возвращении в свою личную комнату, перед глазами стояли цифры, слова и исторические выдержки, превращающиеся к ночи, словно по волшебству, в бессвязную кашу. Такой нагрузки и усталости Рид не чувствовала со времен кадетки, да чего уж там, сейчас она бы с радостью послушала лекцию о титанах или крики Кита Шадиса, нежели еще хоть раз уловила ухом хоть одно упоминание о Марли или магии шпионского шифра. Оставалось благодарить одну лишь судьбу за то, что людям, в принципе, нужно спать и отдыхать от баламуты, наслышанной за день. Дверь открылась с тихим скрипом, а все также не привыкшая к электрическому освещению, Рид судорожно нащупывала на стене переключатель. Но комната озарилась светом сама по себе, тогда как замученная Рид даже не успела испугаться и, кажется, заранее приняла свою смерть. — Извини, я снова поджидаю тебя без спроса, — Жан тяжело вздохнул и скрестил руки на груди, оставшись пребывать рядом с переключателем. — Жан?.. — она разлепила поочередно глаза, щурясь и надеясь, что ее не стали преследовать галлюцинации. На всякий случай она мазнула ладонью по его локтю, убедившись, что образ перед ней явился во плоти. Теперь уже она смогла удивиться. — Что ты… Хотел? — подбирая слова как можно более осознанно, она до жути боялась «спугнуть» проглядывающийся между ними вербальный прогресс, особенно, когда Жан сам пошел на сближение. — Не могу же я обижаться на тебя вечно, — он снисходительно улыбнулся ее желанию убедиться в действительности нахождения здесь того самого Кирштайна и в самом факте того, что он — не приведение. Ну а после присел на табурет. — А стоило бы. Я чересчур ужасный друг, Жан, — свалившись на пружинистый матрас, Рид хватило сил только на то, чтобы скинуть ботинки, которые разлетелись в разные стороны, словно поддетые ветром. Капитан точно не оценил бы ее широкий жест. — Это еще слабо сказано, — он усмехнулся, почесав подбородок. — Хуже тебя будут только титаны, — Рид смотрела в потолок и улыбалась, слыша как Жан ставит вровень ее безобразно брошенную обувь. Он совсем не менялся, даже когда стоило отчитать Рид по первое число, а лучше, сжечь все мосты и больше не трепать себе нервы ее выходками, Кирштайн все равно оставался заботливым братом. — Как говорил один мой знакомый… Шутишь — значит, идешь на поправку, — она кусала губы, но не могла перестать улыбаться, пытаясь удержать в себе несколько чувств сразу, а возглавляло их шествие огромное чувство вины. — Прости меня. Ты не заслужил всего, что я наговорила… И ты прав, думая, что эта миссия мне не по зубам… Но по-другому не получится, ты ведь и сам это прекрасно понимаешь. Я должна попытаться. Обязана. Прошу, постарайся понять меня, — шмыгнув носом, она не смогла удержать в себе порыв склизкой горечи, но, почему-то, именно сейчас она приносила облегчение, словно выбивала саму же себя. — Я боюсь умереть, Жан, так же как и любой человек, но я поклялась сделать все возможное для блага нашей родины. И я сделаю, чего бы мне это не стоило, — Рид повернула голову, когда Жан присел на колени у ее кровати и крепко обнял, уткнув нос в рыжую макушку. Она снова звучно всхлипнула, сжимая в ответ его рубашку и тихо хныча. Как же ей не хватало этого. Не хватало поддержки и одобрения самого близкого ее человека. — Прости, что я не был на твоей стороне… — Нет, не извиняйся. Я обещаю, что буду выживать. Всеми силами, — сердце натужно болело, когда Жан окропил ее ухо своим тяжелым вздохом и погладил по спине. Что-то в груди судорожно пульсировало, а мысль о расставании с ним, что почти не посещала ее голову все это время, осела где-то на плечах, давя Ингрид своей силой к холодной земле. Он не придет ей на помощь там, он не отрезвит ее в нужный момент и не поддержит, когда будет плохо. Теперь поддержкой для себя требовалось стать уже ей самой. — Мне этого достаточно, — его улыбка в голосе стала почти ощутимой, а легкий поцелуй в лоб заставил что-то внутри нее умереть от печали.***
Толпа разведчиков в ожидании скучковалась вокруг мужчины в цилиндре, а он, в свою очередь, кажется, уже давно успел пожалеть, что согласился работать со столь странными людьми. Госпожа Киеми наверняка заплатила ему немалую сумму, чтобы этот несчастный джентльмен не сбежал с криками еще после первой сессии с «дикарями». — Прошу вас, господа, не толпитесь… Так ведь и задохнуться можно, — он учтиво стянул цилиндр, протирая полысевшую голову своим тканевым платочком. — Ну же, ну! Господин, вы обещали нам показать, давайте же быстрее! — Саша раздувала ноздри от острого интереса, а тот самый господин, видимо, заметил, что толпа с прошлого раза стала еще гуще. Теперь уже весь состав, в том числе, примиренные Жан и Рид, облепили бедного фотографа, который точно обзаведется свежей фобией после работы с ними. — Что же вы как звери, обклеили его со всех сторон, — капрал фыркнул, глядя на человеческий рой, но от его предупредительных слов ситуация сильно лучше не стала. Капрал тяжело вздохнул. — Лучше покажи им все сразу, иначе они отгрызут тебе руки. Сглотнув, мужчина решил не испытывать судьбу и вынул из дипломата небольшую книжечку, упакованную в бумажный конверт. Ее тут же в руки приняла Ханджи, контролировавшая себя искуснее всех. — Готовы?! — она растянула губы до ушей, вскрывая конверт и распахивая новенькое удостоверение, где красовалась монохромная фотография Рид — ее точная копия. — Точь-в-точь! Это ж как вообще такое возможно?! — Конни вытянул шею, округляя глаза, словно увидел не фотографию, а божественное пришествие. — Я читал об этом на досуге… Лучи света отражаются через линзу фотоппарата и изображение проявляется на специальной фотопленке, — даже Армин не мог сдержать улыбки, слушая удивленные охи и ахи от своих товарищей. Вот ведь действительно все кажется магией, пока не углубишься в научный материал. — А ведь и правда точная копия. Даже лицо такое же недовольное, — Жан ехидно смеялся, потрепав Рид за нос, чтобы физиономия стала попроще. Она замычала, ворочая головой, чтобы выбраться из плена. Безусловно, Рид также радовалась вместе со всеми, особенно мирному договору между ней и Жаном, но с каждым днем и часом приближения точки «х» что-то опасливо булькало в ее животе. Страшно. — Смотри-ка, тебе, оказывается, 19 лет, и фамилия другая. Ну хоть имя оставили старое, — он прищурился, пытаясь правильно прочитать с первого раза. — Рас… Расмуссон? Какая странная фамилия, кто это вообще придумал? — Это фамилия умершего элдийского солдата. Госпожа Киеми помогла собрать все документы и оформить Рид как его дочку, так что, — Ханджи хлопнула удивленную девушку по плечу. — Привыкай. — Есть, — Рид слабо улыбнулась и, наконец, сама взяла в руки новый документ, читая каждую строчку внимательно, чтобы в будущем не ошибиться, а удовлетворившие свое любопытство разведчики разбрелись кто куда. — Н-да, на 19 ты явно не тянешь. Я бы дал тебе лет 10, — он смеялся, уворачиваясь от пинков и попыток наступить на ногу. Эти ее финты Жан знал уже от и до, так что даже не прилагал усилий при лавировании между ударами. — Ладно-ладно, но тебе ведь и правда нет 19-ти, неужели в бессовестную армию Марли не берут малявок? — Похоже на то… Ну или это просто мера предосторожности, — Рид оглянула комнату, тяжело вздыхая. Сегодня она видела это место в последний раз, как и всех своих друзей. Хотелось верить, что она сможет увидеть их снова, но знать наверняка не мог никто. Рид желала крепко попрощаться со всеми перед завтрашним отбытием, но собраться с мыслями и придумать нужные слова было донельзя сложно. И почему ее язык никогда не был таким же изворотливым как у Жана или Армина? Они-то точно смогли бы придумать достойную речь. — Ну ладно, пошли выпьем чайку с сахаром. На войне-то ты уже вряд ли сможешь побаловать себя такой роскошью, — вытянув из рук соратницы удостоверение, Жан положил его на стол к другим документам, которые были полностью готовы и ждали практического применения, как и все остальные ее вещи. — Буду чашками пить кровь убитых солдат, — странно усмехнулась она. — Да ну, я-то думал, ты только мою кровь пить любишь, — от этого пинка увернуться уже не получилось, но Жан улыбнулся и приобнял подругу за плечо, не став упускать возможность быть побитым ею на дорожку. — Ой и злюка же ты, Рид. — У меня был хороший учитель. Она усмехнулась и шагнула вперед, отворяя двустворчатую дверь на кухню, где всегда горел яркий свет и почти всегда было пусто, однако сейчас помещение оказалось переполнено ее товарищами. Конни, заметив ее, даже обжег руку, пока снимал с плиты свистящий чайник. — А чего вы все здесь? Тоже за чаем? — она пару раз непонимающе хлопнула глазами, пока Жан не отрезвил ее смачным хлопком по лопаткам. Аж воздух из легких вылетел. — Сюрприз! Армин предложил устроить тебе проводы, раз уж ты так символично отправляешься на фронт, — улыбался Жан. — Вообще-то мы тоже об этом думали, правда, Саша? — Конни сунул обожженный палец в рот, разливая кипяток по чашкам. — Да, а Микаса предложила устроить чайную посиделку! — воскликнула Саша, уже успев запихнуть за щеки что-то сдобное. Вот уж кого точно не стоит приурочивать к организации мероприятий. — Правда? — Рид удивленно глянула на девушку, сидевшую за кухонным островом вместе с Армином. Ингрид всегда казалось, что Микаса относится к ней с не самой большой любовью, а после того, как роль в миссии по возвращению Эрена была «украдена» из рук Аккерман, так и вовсе, но сейчас она слабо улыбалась, грея пальцы о дымящуюся кружку. На глаза Рид наворачивались слезы. — Ребята, — она поджала губу, протирая зудящий нос, словно от аллергии, и не могла поверить своей радости. — Я буду по вам очень скучать! — Да полно тебе, Рид, еще успеем тебе надоесть! — Жан контрольный раз ободряюще ее похлопал и разведчики позвали всех ко столу. На этот день все договорились хорошо провести время. Без ссор, нервов и военных планов. Разрядка требовалась каждому из присутствующих, а потому приятный смех и ностальгические истории о прошлом вытеснили из разумов ребят факт войны хотя бы на один вечер. Уже этого было более, чем достаточно, чтобы наполниться желанием жить и оставаться живой до самого победного конца. Цепляясь за это чувство, Рид, наконец-то полностью приняла свою цель: выжить, не только ради себя, но и ради других. Чего бы это ни стоило.***
Паровоз разразился оглушающим звоном клаксона и обдал приблизившихся к платформе людей клубами плотного пара. Это смутно напоминало успевший позабыться вид испаряющейся титаньей плоти, разве что, сопутствовало не такой сильной вонью. Народа вокруг было немерено, Рид даже и не могла ожидать, что такое огромное количество «подкрепления» будет отправляться на поле брани. Если судить лишь по этому факту, предположение о том, что Марли несет огромные потери солдат, оправдывалось все больше и больше. И этим несчастным придется умереть вслед за своими предшественниками, что, наверняка, не менее экзальтированно садились на точно такой же рейс в один конец всего-то месяц, а может и неделю назад. Люди с повязками обнимали друг друга, целовали на прощанье в щеки и губы, желая своим близким как можно скорее вернуться домой целыми и невредимыми. Но получится ли хотя бы у трети из них исполнить свои обещания? В этом Рид сильно сомневалась. Разведчики, хорошо замаскировавшиеся под гражданских, сопровождали юного солдата, будто члены семьи, пожимая ей руку и наставляя перед длинным и «веселым» путешествием. Саша даже заплакала и сунула в руки Рид сверток со вчерашним печеньем, которое сумела стоически не съесть за всю минувшую ночь, а в свете таких жертв невозможно было оставаться равнодушным. Обняв как следует всех и каждого, не рискнув на такую близость лишь с капитаном Леви, она пожала ему руку, а напоследок оставила самое главное — Жана. — Пиши письма, братец, буду ждать каждое с нетерпеньем, — на последнем шпионском уроке они условились писать друг другу в качестве родственников, чтобы выболтать и придумать как можно больше бесполезной ереси, внутри которой будут храниться ценные сведения. На эту ее ремарку Жан задорно усмехнулся и сам прижал к себе неродивую «сестру», да так, что аж кости захрустели. — Жан! Удушишь же! — ее хрип, при всем при том, нисколечко не ослабил хватку юноши, который тоже подал голос. — И я буду скучать, Ингрид. Помни о своем обещании и знай… — последующие слова он изложил ей на ухо, чтобы нежелательные свидетели не смогли разобрать слов, будь здесь даже могильная тишина. Рид удивленно на него посмотрела и слабо кивнула, поправив лямку своего рюкзака, но ничего не ответила. Все что нужно, Жан и так уже хорошо знал. — А ну поживее, демоны, успеете налобызаться, когда вернетесь с победой, всем на посадку! — голос мужчины без нарукавной повязки, но в такой же военной форме, звучал метрах в пяти от скопления разведчиков и явно адресовался не лично Рид, но что-то настороженно сжималось в ней от мысли, что совсем скоро подобное отношение войдет у нее в привычку. Совсем скоро. — Прощайте, — махнув всем рукой, Рид смогла натянуть самую беззаботную на свете улыбку, и наконец побежала ко входу в вагон. С этого самого момента полагаться ей стоило только на саму себя. Внутри вагона было жарко и битком набито солдатами разных мастей: от таких же юнцов как она сама и до совсем взрослых людей. Лишь какая-то часть из них могла похвастаться значительным энтузиазмом в глазах, а Рид-то думала, что местные элдийцы готовы жизнь отдать за то, чтобы благородно попасть под пулю. — Крепитесь, демонята. Нас ждет долгая поездочка, — тот же самый мужчина без повязки, что кричал с порога тамбура, усмехнулся толпе элдийцев не самым приятным образом и удалился в соседний вагон. По коже Рид пробежались холодные мурашки, то ли от сквозняка, то ли от плохого предчувствия… Словно их всех везли на расстрел. Метафорически, так оно и было. Взглянув в небольшое окно, Рид в последний раз окинула взором своих товарищей, когда паровоз тронулся и загудел. Она махнула им рукой, а сама разглядывала лицо Жана. Последние его слова перед уходом, Рид еще не раз будет вспоминать на протяжении своей миссии, так же, как думала о них и сейчас.