Большой обман

      После исчезновения Инка, Санс, удивленный поведением хранителя Мультиверса, подошел к Папайрусу. Нахмурившись, низкий скелет смотрел на старшего Свапа с некоторой обидой. Все время разговора с чернильным он молчал, видимо, чувствуя себя не совсем в своей тарелке. Еще бы — скелет, похожий на настоящего Блу, но чуть выше, выглядящий как капуста в своей коричнево-белой одежде, с органайзером красок, огромной кистью и, в завершение, вечно меняющимися глазами. Ко всему прочему, Инк, узнавший о замене Блу, очень пристально рассматривал, едва ли не сканировал внимательными глазами, самозванца, чего высокий скелет, при всей своей наблюдательности не заметил, поглощенный рассказом. А Санс заметил. Заметил и то, насколько быстро и сильно меняется чернильный скелет. В день, когда он «вернулся» в Андерсвап, хранитель казался совершенно другим, радостным, удивленным, а сейчас выглядел куда потрепаннее и сосредоточеннее. По правде говоря, такой Инк нравился ему меньше.       Через пару минут из портала едва не вывалились два скелета — вернувшийся Инк и его друг, Дрим. Тот выглядел еще более потрепанным, чем Инк. Но, в общем-то, Папайрусу было несколько все равно, что происходило с хранителями. Его проблема занимала все мысли в черепушке высокого скелета.       Дрим молча посмотрел на Папайруса, затем прикрыл глаза. Через пару секунд старший Свап почувствовал облегчение от прихода Инка и Дрима, да такое, что готов был заключить их в объятия. — Эй, Дрим, — обратился к другу Инк, заметивший состояние Папайруса, — ты его так в овоща превратишь.       Поняв, что перегнул со своей аурой, Дрим поспешил уменьшить свое влияние. Дышать сразу стало легче — до этого высокий скелет едва ли не радугой разбрасывался. Теперь же он ощутил обычное спокойствие. Поняв, кто стоит за сменой его настроения, он запротивился магии Дрима и гневно посмотрел на хранителя позитива. Тот развел руками и одарил Папайруса извиняющимся взглядом. — Можешь подробнее рассказать, что произошло? — спросил скелет в светлых одеждах, покосившись на успокоенного Санса. Тот, блаженно улыбаясь, смотрел на то, как его будут разоблачать перед хранителями Мультиверса. Еще бы — для него осторожный Дрим усилил ауру.       Пересказ событий недавнего расследования занял достаточно времени, чтобы скелеты оказались на кухне за столом с чаем. Чай, неожиданно найденный в органайзере хранителя вселенных, отдавал привкусом красок и чернил, но только такой и сохранился среди небольших разноцветных баночек. Возможно, это был и не чай, но Папайрус и Дрим единогласно решили об этом не думать. Лже-Блу сидел тихо, боясь влезать в разговор — он не хотел отвечать на вопросы хранителей. Особенно страшно было бы, если Инк и Дрим поняли бы, что проник в Андерсвап он не сам. После окончания разговора Дрим посмотрел на самозванца. Тот понял, что избежать расспроса не удастся. — Сам ты ничего не расскажешь, верно? — спросил хранитель позитива, едва ли не просканировав Санса взглядом золотых глаз. Не-Блу промолчал. А что говорить? Конечно, он не хотел рассказывать, как это произошло.       Дрим вздохнул. — Тогда тебе стоит немного поспать… — не успел самозванец ничего сказать против, как скелет положил руку на его череп.       По телу лже-Блу разлилась приятная тяжесть. Глаза налились свинцом, дыхание чуть замедлилось. Легко справившись с попыткой незнакомца противиться магии, Дрим поморщился. Мягкому хранителю не нравилось использовать усыпление без разрешения, тем более на беззащитных. Папайрус с удивлением посмотрел на спящего Санса, а затем на виновника сна. В его черепе промелькнула мысль, что он бы не хотел иметь скелета, усыпляющего усилием воли, во врагах. — Зачем ты это сделал? — спросил он. — Дрим может смотреть чужие сновидения, — ответил Инк заместо друга. Дрим кивнул. — Да, я хочу узнать с помощью снов, что он скрывает. Мы так долго говорили о его обмане, что сейчас он должен прокручивать именно то воспоминание, которое нам нужно.       Папайрус еще раз напомнил себе о том, что не хочет видеть Дрима врагом. В это время сам хранитель позитива вновь коснулся спящего скелета и, закрыв глаза, принялся отчаянно искать.       Сны никогда не выглядят как нечто полностью сформированное. Это похоже скорее на что-то вроде образов, миражей, быстро рассыпающихся, сменяющих друг друга, настолько быстро, что сам спящий и не подозревает об этом. Что-то вроде покадровой съемки. Каждый раз попадая в мир сновидений, Дрим чувствовал, что касается чего-то сокровенного и хрупкого, точно хрусталь. Одно неосторожное движение — и на полу ждут лишь осколки. Сны — не хрусталь, они не осыпятся звонкими стекляшками. Но двери в сокрытую комнату закроются на семь замков, и их не под силу взломать никому, пока владелец сам вновь не вручит вам ключи. Потому Дрим был так аккуратен, боясь упустить нужный образ. Его вела лишь внутренняя чуйка. Мимо проносились счастливые лица жителей, похожего на Андерсвап, мира. Похоже, в этой вселенной именно Санс помнил перезапуски, да и вел себя, в общем-то, взрослее. Но был так же счастлив в своем мире с пацифисткой концовкой. А потом произошло то, чего Санс так и не смог понять… Дальше Дрим не захотел следить — сон превращался в кошмар. Стоило исправить его, но времени было мало.       Наконец, он нашел, то, что искал. То самое сокрытое воспоминание. Оно жглось и желало вырваться из рук в золотых перчатках, но по велению хранителя неохотно показало мыслеобраз — черный глючащий скелет с разными глазами и смертоносно-синими полосами на щеках. Эррор. Дрим и не сомневался, что разрушитель стоит за этим цирком с подменой! Конечно это он! Внезапно воспоминание обожгло жаром протеста, погасило образ и исчезло, оставляя после себя сосущую пустоту. Дрим в шоке уставился туда, где секунду назад был виден Эррор. Хранитель никогда не видел подобного… Ни он, ни даже его брат, не уничтожали сон, лишь редактировали, направляя его в ту или иную сторону. Но здесь воспоминание не закрылось, нет. Оно попросту исчезло, не оставив после себя ничего. Такого Дрим еще не видел. — И когда разрушитель научился управлять снами? — задал самому себе вопрос шокированный скелет.

***

      Потрясенный Дрим вышел из мира снов, открыв глаза вновь в Андерсвапе. Пристально наблюдавшие за ним Инк и Папайрус едва заметно вздрогнули от резкого пробуждения хранителя, а затем тут же засыпали его вопросами, главным из которых был «Что ты увидел?» — Эррора… — неуверенно обронил скелет. Но это заявление восприняли с большой эмоциональностью — Инк отпил красной, а затем желтой краски. На его лице появилось торжествующее выражение. Папайрус тоже не остался в стороне, едва ли не прорычав: — Я так и знал, что этот глюк причастен! — Как это произошло? — было следующим вопросом хранителя миров. Дрим рассеянно посмотрел на друга. Инк же продолжал смотреть на него даже тогда, когда скелет отвел взгляд золотых глаз. Это заметил Папайрус, оттащивший Инка, продолжавшего гипнотизировать Дрима. Старший Свап сел рядом и посмотрел на хранителя позитива. Похоже, теперь его очередь успокаивать хранителя. — Там что-то произошло, верно? — проскрипел высокий скелет, зажигая сигарету, вскоре заполонившую комнату теплым дымком. — Да… Сон-воспоминание исчезло прямо в моих руках… Я никогда раньше не видел такого! — тревожно сообщил Дрим. Инк и Папайрус не слишком серьезно отнеслись к его словам, поэтому золотоглазый обратился к чернильному другу: — Инк, я же рассказывал тебе как работают наши с братом силы! Мы не можем уничтожать сны! — Инк нахмурился. — Кажется, я забыл об этом… — беззаботно пожал плечами хранитель и принялся перебирать свой шарф, пестрящий записями и рисунками. Наконец, найдя нужную запись, он издал торжествующий возглас и гордо продемонстрировал Дриму. Тот улыбнулся и продолжил: — Я не увидел ничего больше кроме самого Эррора. Не успел. Простите… — Ну, самое важное мы узнали, — утешил Инк, — За подменой стоит все тот же монстр. — Так вломитесь к нему и отберите Блу! — воскликнул Папайрус. Хранители переглянулись. — Пустота Эррора закрыта с того самого дня, как исчез Блу. Мы не можем туда пробиться. Ломаем один замок месяц, а он ставит новый, сильнее прежнего. Он даже в Оутертейл перестал заходить! Выходит разве что разрушать, а все остальное время сидит у себя закрывшись, будто в бункере! — восклицал Инк, вскочив с места. Дрим молча кивнул в подтверждение слов друга. Но Папайрус все еще продолжал негодовать: — Так поймайте его, раз он разрушает! Поймайте и выбейте всю дурь! — Бесчеловечно, — констатировал Дрим. — Невозможно, — пожимал плечами Инк, — Скорее он появится из ниоткуда, свяжет… — …И утащит к себе! — сжал кулаки старший Свап, — А затем подкинет запуганного самозванца!       Дрим нахмурился: — Пожалуй, нам всем стоит успокоиться. А затем, Инк в следующий набег Эррора позовет меня. Постараемся узнать у него что-нибудь… — Да, — воскликнул чернильный, — Отличная идея, Дрим! Вдвоем то мы точно его поймаем! — А втроем еще больше шансов, — высказался Папайрус, — Я иду с вами.       Инк встрепенулся, сложил руки на груди и хмуро посмотрел на высокого скелета: — Ни в коем случае! Здесь и так вселенная держится на честном слове, еще и чужой персонаж, а если и ты уйдешь путешествовать по мирам — весь Андерсвап рухнет, и никакого Блу уже и искать не придется, он либо исчезнет с вами, либо ему будет некуда возвращаться! Ни за что! Сиди здесь и карауль своего не-брата и вселенную, а то тут Эррору ломать будет нечего! — Я согласен с Инком, — подключился Дрим, — Папайрус, тебе стоит остаться здесь. Когда этот Санс проснется, он может быть в некотором состоянии непонимания. Нужен кто-то, кто сможет ему помочь. К тому же, битва с Эррором — вовсе не то же самое, что и битва с человеком. — В курсе, — сухо и мрачно ответил Свап, — Сталкивался, — Папайрус вспомнил ту битву. Не прошло и часа, как глючный скелет исчез в белом пространстве портала вместе с его братом. — И тот случай совсем не выглядел как то, что он использовал свои способности в полную силу, — высказался чернильный.       Папайрус мрачно задумался. В словах хранителей было разумное зерно. Разум соглашался со скелетами, но душа требовала идти в бой и вытрясти из этого чертового глюка все о своем брате! Слишком часто он оставался в стороне на пути Геноцида. Слишком часто позволял человеку уничтожать всех и каждого на пути. Но теперь все изменилось, хоть Чара и вернулись в мир, они до сих пор у Ториэль. А Санс оказался совсем не братом… Нужно было действовать! Хоть раз в жизни он должен выступить вперед до того, как ему окажется нечего защищать… Сейчас у него есть возможность все изменить!       Старший Свап посмотрел на категорично уверенные лица хранителей. Нет, так просто они не возьмут его… — Хорошо, я остаюсь, — Инк и Дрим громко выдохнули, — Но! Перед тем как идти усмирять вашего Эррора, один из вас должен сказать мне об этом лично! Скелеты переглянулись: — Зачем, позволь узнать? — мягко уточнил Дрим. — Проинструктирую вас насчет вопросов, — уверенно ответил Папайрус. — А ты не можешь проинструктировать нас сейчас? — спросил Инк. Папайрус фыркнул: — С твоей дырявой памятью? — скептично посмотрел он на чернильного. Тот был вынужден признать, что Свап прав… — Хорошо, мы согласны, — неохотно кивнул хранитель миров.