***
Оказывается, времени было довольно много. Четыре часа дня, если быть точным. Фэнг шел рядом с мрачным, как всегда, Эдгаром и наблюдал за наскоро завязанным шарфом на его шее. — Ну и куда мы можем пойти? — спрашивает Эд, продолжая бесцельно идти вперед. — Да я не знаю. Если ты хотел есть, найдём какое-нибудь кафе. А потом можно в ближайшие парки или дворы. — Вот это ты оригинальный, — бурчит кочевник, но послушно сворачивает направо, потому что видит вдалеке пятиэтажный торговый центр. Фэнг смотрит по сторонам. Толпы незнакомых людей, еще больше, чем в Уэсте, ведут себя более организованно и менее развязно. Корпорат не совсем понимает, в каком районе или секторе находится прямо сейчас, но, судя по отсутствию постоянных перестрелок и грабежей — где-то ближе к центру. Жаль, что здания здешней корпорации не видно. — Глянь на вывеску, — обращается к нему Эдгар и кивает головой на большой неоновый баннер. — Хуйня? — Да давай зайдем. Мне кажется, все будет отлично, — слишком наигранно и оптимистично уверяет друга Фэнг, вставая с рядом с ним. Ну, «хуйня» — не совсем верное слово, но Эдгар был очень близок. Фэнг давно отвык от настолько дешевого и пропитанного какими-то химическими препаратами стритфуда, хотя, судя по выражению лица Эда, такая еда вполне нормальна для городских. — О’кей, в жопу. Потом что-нибудь куплю. — Корпорат отодвигает свою пластиковую тарелку и берет в руки стакан с кофе. — Не знал, что такое вообще едят. — Ага, блять, и тебе приятно пообедать, — отзывается Эдгар. — Такая еда тут еще хороша, Фэнг. Корпорат досадливо пожимает плечами: — Ну, то есть, прям хороша? Да я в жизнь не поверю. — Да не верь. — Эдгар с вызовом поднимает брови. — А что, слабый желудок корпората не выдерживает тяжелых металлов в пище? Фэнг громко смеется, но потом, словно удивлённый чем-то, распахивает глаза. — Ты чего? — спрашивает его Эдгар, недовольно покосившись на чужую, почти нетронутую, еду. — Нихрена себе! У тебя получилось! — радостно вскрикивает Фэнг и непроизвольно хватает Эда за свободную руку. — Блять, чумба, я посмеялся с твоей шутки. Аха-ха, Эдгар, да ты растешь! Эдгар сначала в ступоре смотрит на чужую руку, но потом, все-таки, недовольно кривится и думает, как ответить. — Ты все еще ждешь, когда я… налажу с тобой контакт? Только на языке клоунов, да? Фэнг снова поднимает густые брови вверх. — Ебать. Общение со мной идет тебе на пользу. — Скорее, не делает хуже, — входит во вкус Эдгар и быстро, как только может, старается придумать новый и новый язвительный ответ. Все-таки, иногда сидеть с кем-то весело. Фэнгу редко удавалось и правда повеселиться от души, потому что после десятичасового рабочего дня хотелось только одного — самоубийства. Потому что корпорация делала тебя зависимым от нее и от ее средств, и почти никто не решался выбраться из этой чертовой финансовой пирамиды. А Фэнг смог. Пусть и не своими силами, но, Господи, как он благодарен сейчас человеку напротив. Как благодарен глупой Эмз, которая по чистой случайности свела их двоих. — Вообще-то, на вкус и правда херня. Но я очень хотел есть, — цедит Эдгар, когда подносит к губам стакан с черным кофе. — Ладно, я не думаю, что меня убьёт какая-то синткартошка и хлеб. Отчего случайное откровение Эдгара так повлияло на их отношения сейчас? Он боялся как раз-таки случайно рассказать, что творилось в его клане столько лет, или сейчас осознал, что скрывать ему больше нечего? Это было очень приятно. Потому что Эд, за исключением поведенческой особенности рожденных кочевников, был невероятно притягателен. Тем, сколько всего он мог знать. Тем, с каким притворным недовольством соглашался на любую авантюру. Каким нежным и ласковым старался быть с лучшей подругой, понимающим — с Пайпер, осторожным и слабым — с Белль, и, конечно же, Эдгар вызывал интерес своим отвержением Фэнга. Но, на самом деле, корпорат не хотел бы знать, что это отторжение идет вовсе не от искренней неприязни к нему, а из недоверия и страха попасть в ловушку. А что, если они и правда смогли стать друзьями? Все, как и хотел Фэнг, да? — Пойдем в твой парк. — Эдгар встает и косится на корпората, который сейчас расплачивался за заказ. — Все нормально? — Ага, — кивает Фэнг и с ярким блеском в глазах смотрит на Эда. — Если мы здесь потеряемся, то я свалю все на тебя. Эдгар сначала недоуменно поднимает бровь и хочет нагрубить в ответ, но потом, верно, понимает, что имел в виду Фэнг. И тихо смеется. — Эй! — Эд бьет его кулаком в плечо. — Вообще-то, это ты заставил меня выйти на улицу. — А что, ты не рад? Мне казалось, тебе нравится. Фэнг улыбается. Снова и снова за этот день. Эд бьет по плечу больнее, чем нужно, но, наверное, это уже его привычка. Не страшно. Куда идти — не знает ни один из парней, но тот факт, что они идут вместе, очень греет душу корпорату. Потому что Эдгар, пусть и не хочет этого показывать, но уже доверяет ему. «И это, — думает Фэнг, — охренеть как круто». — Пойдем уже отсюда, — ворчит Эдгар и тянет за собой второго парня. — Просто куда-нибудь случайно свернем, может быть, и найдём, где пройтись.***
Его мать всегда была строга. Но не жестока, в отличие от отца, который за малейшую провинность доставал из толстенного сейфа свою прекрасную «Ноль-пять» и грозился однажды прострелить сыну голову. И пару лет назад произошло именно это — просто старый мужчина, отчего-то, промахнулся. Эмз тогда завизжала и бросилась к целому и невредимому Фэнгу, его сестры, в слезах разбежавшиеся в разные стороны от отца, что-то щебетали про опасность и любимого брата, а мать, со спокойным выражением лица наблюдавшая за всей ситуацией, молча и элегантно, так, как умела только она одна, подошла к стойко выдержавшему все сыну и положила тонкую, длинную и мягкую ладонь на его плечо. — Прости его, Фэнг, — начала та тихо. — Ты понимаешь, из-за чего он это сделал. Но я, в отличие от твоего отца, — женщина неодобрительно косится на разъяренного мужа, который опускает винтовку в пол, — вполне способна тебя отпустить. Если ты считаешь, что тебе будет лучше с… — она брезгливо с ног до головы осматривает Эмз, — ней, то, я полагаю, так и правда будет разумнее. Я прошу подумать тебя лишь об одном: как только ты устроишься в Накамуру, путь в другие корпорации уже будет закрыт. Не опускайся до уровня простого шпиона. — Я понял, — слабо кивает головой Фэнг. — Но отступать не собираюсь. Юань и Лин, вытирая слезы, подбегают к брату. У Фэнга непроизвольно вырывается стон, когда девочки, пролепетав что-то про безграничную любовь к нему, обнимают с двух сторон. Одну из них — Юань, потому что та была ниже, — Фэнг треплет по голове, а вторую — Лин — в ответ приобнимает за плечи. Эмз подходит со спины и кладет руку ему на плечо, показывая, что полностью одобряет выбор парня. С отцом в тот день больше никто не говорил. Да и вообще… Фэнг никогда более не разговаривал с этим мужчиной.***
Парни завернули в какой-то почти безлюдный район. Что, на самом деле, удивительно, так как на главных улицах были сотни людей, а здесь — редкие группы странных незнакомцев, отщепенцы из банд и какая-то пара, занимавшая всю длинную черную лавку и громко спорившая о том, кто сегодня должен был что-то сделать. Эдгар садится на светло-серую скамью напротив, а Фэнг смотрит на гигантские массивы домов и торговых центров вокруг. Кажется, что сейчас города не отличаются практически ничем. — Слушай, — первым начинает Эдгар, — как ты вообще решил, что будешь встречаться с Эмз? — В смысле? — Ну, блять, ты на них посмотри, — кочевник кивает на пару напротив, — у вас же не было чего-то подобного? — А. Ну… — Фэнг смеется и, наконец, садится на лавку рядом с Эдгаром. — Было. У всех было, мне кажется. Мы, вообще, познакомились в универе и как-то случайно стали вместе везде ходить. Зи была странной, но веселой, пока не устроилась в корпорацию. Эдгар кивает и достает из кармана пачку сигарет: — Мне кажется, как бы я ненавидел вас всех, — он усмехается, — работа на износ — отвратительна. Корпорации сами по себе отвратительны. — Но это единственный способ, чтобы жить лучше, чем… «остальные» будет звучать грубо? — Фэнг тянет руку Эдгару с просьбой поделиться одной. — Будет. Но, наверное, ты прав. Многие люди в городе, если не могут стать наемниками или податься в банду, живут ужасно. — Эдгар протягивает пачку собеседнику, чтобы тот сам забрал сигарету. — Так вот. И получается, что, если хочешь жить лучше, то нужно загонять себя до смерти. — Корпорат неодобрительно усмехается и достает сигарету, кивнув в знак благодарности. — Все равно не пойму тех, кто добровольно отдается в рабство. Оттуда сложно уйти? — Очень. Если бы ты мне… по факту, не помог, я бы горбатился там и рано или поздно помер. Ну, о’кей, если бы узнали про импланты — меня бы пристрелили прямо в кабинете, а если бы все оставалось в тайне, то я бы рано или поздно переработал. Хорошо живут только те, кто дослужился до работы в центре. — Корпорации — говно. — Корпорации — говно, — повторяет за другом Фэнг и широко улыбается, зажимая сигарету в зубах. — Иди сюда, — вместо какого-либо ответа говорит Эдгар и наклоняется ближе к Фэнгу, параллельно поджигая маленькую красную зажигалку в руках. Они соприкасаются концами сигарет, зажатых между губ, и Эд снова щелкает зажигалкой, свободной рукой (только для чего?) придерживая чужое запястье от лишних телодвижений. Фэнг слабо дергается от этого прикосновения и в месте, где тонкие пальцы придерживают его руку, чувствует необычное тепло. Вау. Руки у Эдгара — до ужаса холодные, и корпорат понял, что так, наверное, было всегда. Но прикосновение от этого не перестает быть приятным, и Фэнг, черт бы его побрал за эти мысли, снова поднимает глаза на губы Эда, подмечая каждую мелкую неровность на месте шрама и каждые рельефные полосы на бледной и мягкой коже. Он попал. Эдгар поджигает сигареты и отстраняется, оставив после себя ощущение упущенного шанса. Фэнг горестно вздыхает и снова садится в ту же позу, что и до этого. — Смотри-ка, уже делюсь с тобой последней. — Эд кивает в сторону пустой пачки, которую положил на лавку. — Это ты так намекаешь, что стал менее хреново ко мне относиться? — отвечает ему Фэнг и как-то неудовлетворенно косится на картонную коробочку. — Ага, — без доли какого-либо замешательства или смущения выдаёт Эдгар. — Блять, давай честно, ты с самого начала предполагал, что сможешь расположить меня к себе? — Э-э, ну… — Фэнг мешкает, но потом широко улыбается. — Если честно — я планировал выбить из тебя все дерьмо. Ну, в первый день-два знакомства, — они оба одновременно делают затяжку. — А потом, да, я понял, что ты не такой хреновый, каким хочешь показаться. — Правда? — неожиданно мягко и нежно выдает Эд, когда поднимает свои глаза на собеседника. — Блять, окей, это прозвучит немного тупо, но, — он неловко смеется, — мне тебя в какой-то момент стало жалко, вот я и решил, что делаю что-то не совсем правильно. — И ты сжалился надо мной, плебеем? Снизошел, так сказать, с пьедестала и предстал перед обычным смертным? — стараясь сохранять серьезное выражение лица, но с явным насмешливым тоном, Фэнг непроизвольно наклоняется чуть ближе. — Вот это ты, блять, загнул. Иди нахер, — смеется Эдгар и отмахивается рукой, в которой держал сигарету. — Да-а, Эд, не такого я ожидал от тебя. Фэнг хочет сказать что-то еще, но сталкивается глазами с кочевником. Эдгар что-то бормочет себе под нос и неловко усмехается, когда понимает, что выглядит сейчас как никогда искренним. Непохожим на самого себя, неловким, потерянным и вместе с тем наполненным все той же уверенностью, остатки которой старается не потерять насовсем. Эд опускает глаза и старается отодвинуться в сторону, потому что, верно, не знает, как ответить глупому корпорату… Но снова пересекается с ним взглядами и хочет поднести к губам сигарету. Фэнг же наклоняется еще чуть ниже, чтобы быть с Эдгаром на одном уровне, и убирает руку с тлеющим табаком вниз. Они молча смотрят друг другу в глаза, но ни один из них не понимает, как поступить в данной ситуации. — Могу я? — неловко, даже, может быть, слишком неопределённо и криво спрашивает Фэнг, потому что понимает, что его разум постепенно погружается в туман. — Я… я не… — мечется Эд, опуская глаза вниз, на свои ноги, и выдавая всю нервозность с потрохами. А потом слабо кивает. И кивает еще раз — так, чтобы человек напротив увидел. Фэнг осторожно наклоняется, чтобы поймать беглый взгляд кочевника и, как только на мгновение чувствует мимолетный взгляд карих глаз на себе, соприкасается с Эдгаром губами. Блять. Наверное, именно этого ему хотелось долгое время. Аккуратно отодвинув шарф и осторожно положив руку на щеку Эда, он понимает, как же приятно сейчас осознавать, что именно ему — Фэнгу! — кочевник доверяет себя. И не просто доверяет, но и дает согласие, чтобы это доверие укрепить. Вот черт. Фэнгу впервые так неловко кого-то целовать. Даже, Господи, просто соприкасаться губами! Податливые и нежные губы другого человека, лишь с краю начинающие грубеть из-за шрамов, так трепетно отзываются в сердце самого Фэнга, что он непроизвольно улыбается. Это был какой-то мимолетный порыв, которому корпорат поддался, но ни разу о нем не пожалел. Очаровательная дрожь в чужих руках, когда Эд, словно перегруженный эмоциями подросток, сжимает плечи Фэнга и постепенно расслабляется. Сам же Фэнг в волнении закрывает глаза. Будь он сейчас на ногах, а не на чертовой лавочке неизвестно где, то упал бы. Смятение и непроизвольное смущение постепенно уходит на второй план, а вместо них — как осознание ранее не выявленной влюбленности — проступают восторг и благоговение. Вот, какие на самом деле бледные и часто сухие от нервозности губы Эдгара. Вот, как он реагирует на вторжение в личное пространство — с испугом и трепетом, словно не ожидая от себя или собеседника чего-то подобного, но все равно продолжая начатое. Он сминает мягкую кожу на чужих губах и подаётся вперед, решив на самую малость увеличить напор, а Эдгар в удивлении подается немного назад, но первым не отстраняется. Фэнг решает, что на этом, пока что, ему можно остановиться. Как только корпорат отрывается от чужих губ, то немигающе смотрит на них еще какое-то время. И что он сейчас сделал? Эдгар точно не был против? Стоило ли ему вообще? Фэнг касается своей нижней губы кончиками пальцев и трепетно поднимает глаза на Эда. — А-а, я даже… — запинается кочевник, делая то же самое, что и человек напротив — дотрагиваясь до места недавнего поцелуя руками. — Слушай, Фэнг, мы… Его коммуникатор громко пищит, уведомляя о новом сообщении. — Точно. Мы ведь сюда за этим пришли? — отводит взгляд корпорат и сдавленно, неловко смеется. — Биби? — Да, — только и может выдавить из себя стыдливо осунувшийся Эдгар. — Теперь у нас есть компромат.