***
— Здесь ничего. — Корпорат вздыхает и убирает руки с клавиатуры ноутбука, зарываясь ими в распущенные волосы. — Просто пиздец. Было же столько всего! — Оно и есть, — устало проговаривает Эдгар. — Просто мы не можем найти. Нахрена тебе здесь столько всего? Какие-то левые люди, материалы? — Когда чип в порте, знаешь, оно как-то легче. Однажды все может пригодиться. — Фэнг качает головой. — Но не то, что нужно, да? — Ага. — Эдгар устало усмехается, а потом притягивает компьютер ближе к себе, что-то печатая в строках поиска. — Если на самого ублюдка мало что есть, надо рыть на клан. Байрона или в целом какие-то поставки, — мысли вслух. — Если бы только понять, как они шифровались. — В том-то и проблема. — Со стороны слышится еще один вздох. — Тяжело без половины информации в башке. Я не помню. — Ничего. Сейчас найдём. Время пока есть. Эдгар снова печатает — но уже не имена или конкретные названия — а просто слово «испанцы». Отчего-то это первая его ассоциация с родным кланом — как ни странно, его основатель, Сэмюэль де ла Торре, погибший лет пятнадцать назад, был родом из Испании. Он был главой всего кочевого клана, но, когда людей стало значительно больше, в основном предпочитал находиться в центральном племени. Знал бы этот черт, кого назначил на руководство западного — воссоздал бы себя из праха и убил всех причастных. — Да… — невольно вырывается у Эдгара, когда он листает вниз множество папок с документами. — Сэмюэль, говорят, был охрененным мужиком. — Ты про Сэма Дэт? — Фэнг вглядывается в экран. — Ткни-ка сюда. — Дэт — это ведь от «де ла Торра»? Если так, то про него. Мы всегда обращались к нему полным именем. — Эдгар послушно открывает файл, но, сконцентрировавшись на диалоге, смотрит куда-то мимо строк. — Он был отличным руководителем. — Кочевники — великолепные ребята. — Не все, — уклончиво отвечает Эд. — Тем не менее. Не думаешь, что вы, объективно, одни из тех, кто живет лучше всех? — Нет. — Парень высказывается слишком резко и старается смягчить тон. — Лучше, чем половина детей улиц и пара-тройка корпоратов-предателей. На этом все. — На меня намекаешь? Я-то сейчас живу лучше, чем раньше. — Да? Что-то я не заметил. Нелегально пересек границу штата, устроился в помощники риперу и чуть не умер. — Эд саркастически поднимает брови. — А. Дважды чуть не умер. Еще и против кочевого клана теперь. — Зато с тобой. — Дай прочитать, — отмахивается Эдгар, потому что не знает, как ответить, поддерживая полушутливый тон. — Похоже на нужное. Корпорат подается вперед, опираясь о край стола и колено собеседника, а потом внимательно вчитывается в текст. Эд невольно старается отстраниться, но, в конце концов, сдается. — Правда! Это, похоже, оно! — восторженно шепчет Фэнг. — Листай вниз. Где-то до середины. Сейчас точно узнаем. На улице по-прежнему очень темно. Для Эдгара такое вполне привычно: детство, прошедшее за пределами мегаполисов и с одним-единственным костром в маленьком окошке фургона давало о себе знать. Но вот Фэнгу — думал Эд, на секунду отвернувшись к окну, — такое, наверное, не совсем обычно. А чего ожидать от окраин центра города? Еще хорошо. Ведь чем дальше — тем темнее ночью, холоднее зимой и опаснее даже утром. Дальше от Мистборна (да и, в принципе, от любого другого города) значит дальше от шанса выжить. Потому что люди в трущобах из-за своей ненависти и отчаяния способны на все, и из этого «все» самое малое — жестокое убийство. Но Фэнгу, даже если он об этом знает, не стоит беспокоиться. За окном просто темно; два-три высоких фонаря, подсветка у входов здания, несколько сломанных рекламных баннеров… какой-то пьяный мужчина, едва переступающий через бордюр, шум машин и визг мотоциклов на дальней трассе, ровное дыхание напарника почти над ухом и тусклый, серый отблеск монитора. Этого, в принципе, может быть достаточно. Для них двоих. — Смотри. — Рука сжимается на колене с целью привлечь внимание кочевника. — Мы нашли. — Серьёзно? — Эд наклоняется вперед и щурится, чтобы прочитать данные, а потом победно откидывается на спинку дивана. — Твою мать! Ты — золото, Фэнг! Кто вообще будет сохранять подобную инфу? — То есть, ты, вообще-то, не надеялся что-то найти? — от радости Фэнг смеется слишком громко для раннего полушепота и косится на сплошной поток текста в ноутбуке. — Я не знаю, но, блять, это же так глупо. — Эдгар улыбается. Причем, как ему кажется, в этот момент улыбается по-особенному — сам не понимает, что не так, но удивляется со своего же жеста и прикрывает рот рукой. — Типа, возьмут такие же идиоты, как мы, и откопают все данные Накамуры? — Ну, не все, — закатывает глаза Фэнг и отвечает на веселье Эдгара тем же, — и никакие мы не идиоты. По крайней мере, я. — Ты… — хмурится кочевник и убирает от лица ладонь. — Ах ты! — он бросается на корпората и тыкает его в бок, потом, дезориентировав оппонента, треплет рукой по голове. Так же, как делала ему Белль. — Вот говнюк, а! Я тут всю работу делаю, а ты… — Да какую работу? — во весь голос хохочет Фэнг и пригибается, думая, что это поможет избежать безжалостного спутывания его прямых волос. — Ты мне сейчас еще хуже сделаешь! — корпорат старается схватить чужие запястья, но промахивается и валится на бок, чуть ли не задыхаясь от смеха. — Так тебе и надо! Идиот я тут, блять. — Эд наклоняется следом за другом и продолжает, пусть и с меньшим усердием, спутывать мягкие пряди волос. Которыми, кстати, очень восхищается. — Все! Все! У нас же дела! — примирительно зажмуривается Фэнг, выставляя руки вперед. Эдгар послушно прекращает и быстро дышит с той же искренней улыбкой на губах. — Слабак, — усмешка. — Не выдержал простого расчесывания волос. — Расчесывания? — делано удивляется корпорат. — Да ты мне тут все запутал! — он приподнимается на локте и пытается распрямить пряди. — Ну, да. Тут жесть. — Эд упирается в спинку дивана, нависая над Фэнгом, и снова, слабо слышно, посмеивается. — Ладно, прости. — Все отлично. — Собеседник широко улыбается. — Ты прости за идиота. Зато я узнал, как смешно ты злишься. — Парень снова прыснул от смеха и рухнул на жесткий диван. — Не смешнее, чем ты, когда строишь из себя кого-то пиздатого! — парирует Эдгар и щиплет напарника за оголенный из-за задранной майки живот. — Вот тебе! — Эй! Это удар ниже пояса! — Фэнг брыкается и одергивает одежду вниз. — Тебе показать, что такое «удар ниже пояса»? — Нет! — в шутку взвизгивает корпорат, — Только не это! Мы ведь были друзьями! Эдгар нарочито низко смеется и встает, чтобы казаться для Фэнга выше, чем есть на самом деле: — Да-да, Фэнг, конечно. — Он заговорщически понижает голос. — Подожди у меня. — А-а! — кричит тот и опирается на сидение, чтобы встать, но из-за слишком быстрых и резких движений падает обратно. — Ты меня убил. — Спас от пыток и предсмертной агонии. — Да, — кивает корпорат. — О, мой спаситель! — Вот это ты перескакиваешь с темы на тему. — Эдгар поднимает голову к потолку в попытке удержать очередной приступ смеха и отдышаться. — Настроение сильно скачет, конечно. — Ага. Ну, все-таки, мы почти достигли цели. — Фэнг не встает со своего места, а лишь кладет руку себе на лоб. Его растрепанные волосы смешно торчат, а улыбка, и так часто заметная на аккуратном красивом лице, никуда не пропадает. — Пару минут и я буду готов перенести все эти данные на какую-нибудь другую щепку. Только отдышусь. — Хорошо. — Эдгар, находясь в приподнятом настроении, снова садится за компьютер. — Тут и правда много всего. — Улыбка постепенно сходит на нет и он продолжает вчитываться в документы. — Я ожидал чего-то такого. — Чего? — спрашивает Фэнг, но остается в неизменной позе. — Байрон. Твою же мать. — Эдгар тяжело вздыхает и кривится. — Блять. Он реально знал обо всем таком дерьме. — Мне казалось, мы это и так выяснили? — Да, но… нет? Я не хотел в это верить даже после ситуации с Шелли, а сейчас… Блять, Господи, серьезно? — Эд качает головой. — И зачем он поступил так со своим племенем? — В первую очередь, конечно, деньги, — констатирует и без того известный факт Фэнг. — Ты все равно не сможешь его понять. Все, что мы можем — заложить его завтра утром. — Да, но… — Эд опирается на подлокотник. — Какой же он уебок. Фэнг хмыкает, невольно соглашаясь с собеседником, а потом, словно не решив, может ли сейчас сказать что-то не к месту, предлагает: — Иди сюда. — И раскрывает руки для объятий. — У тебя все в порядке? — искоса глядит на него Эдгар. — Да давай. Такой классный момент был, а ты снова переживаешь. Отвлекись уже. — Да я и так с тобой как-то отвлекся, — недовольно бормочет Эдгар, а потом осекается и отворачивается от собеседника. Фэнг сконфуженно поднимает глаза к потолку, но рук не убирает. — Забей пока. Ну же. — Встань хотя бы. — Парень закатывает глаза, пока Фэнг послушно выполняет просьбу и садится на диване. — Эдгар. — Да ладно, блять. — Эд бросает еще один косой взгляд, стараясь сделать вид, что напряженно о чем-то размышляет, и тяжело вздыхает. — Зачем? — Просто так. Я же вижу, что тебе нужна поддержка, а на словах ты у меня только идиотом получился. — В принципе, ты прав, — хмыкает кочевник. — О’кей. Эдгар неохотно двигается ближе, но не тянет рук навстречу и лишь позволяет обнять самого себя. Отчего-то кажется, что сейчас будет правильнее сделать именно так. Касания Фэнга всегда разные: то грубые и жестокие, как при их первой встрече, то сильные и уверенные, как когда Фэнг помогал Эдгару при побеге от корпоратов, то осторожные, но резкие — при очередном эмоциональном всплеске, то, как сейчас, нежные и невероятно хрупкие. Но не потому, что Фэнг боится быть отвергнутым. Он боится сделать больно человеку в его руках. И Эдгар это понимает. Хочет отрицать, но осознает, что это будет бесполезно. Опять не находит для себя верного плана или решения и просто идет на поводу вечно мешающих чувств, прижимаясь к белой майке и широкой груди ближе, чем следовало бы ему, как другу, но не так, как если бы был для Фэнга самым близким человеком. А потом, ощущая на своей спине горячие ладони и дыхание в области затылка, в удивлении распахивает глаза. Но чему он изумился — не понял сам, а потому в ответ на такие нужные ему касания поднимает руку и с силой сжимает тонкую ткань у лопаток корпората. С дрожью выдыхает Фэнгу в плечо и утыкается в него лбом, пробормотав нечленораздельное «Это всего на несколько секунд». Секунд? Пять минут спустя ситуация ничуть не меняется. Эдгар потерялся во времени, потерялся в пространстве, потерялся в собственных чувствах и воспоминаниях. Потерялся в человеке, робко прижимающем его к себе все эти триста несчастных секунд. А, может, и того больше. Но только лишь попав в чужие объятия, кочевник понял, насколько это было необходимо. Им обоим. И, неизвестным, но приятным чувством отдавая где-то в груди, в нем начинало зарождаться состояние уверенности в завтрашнем дне. По крайней мере, его безопасности. — Эд? — Посиди так еще минуту. Пожалуйста.***
— Люди нам не поверят. — Эдгар сжимает в руках пластмассовый стакан с кофе из автомата на первом этаже и поднимается по лестнице вверх. — Байрон руководит нашим племенем достаточно, чтобы внушить доверие. Я до сих пор не могу поверить до конца, хотя об этом говорила даже Белль. — Да, но… — Фэнг разминает затекшие плечи и идет вслед за Эдгаром. — Можно ли передать данные через кого-то? Например, Колетт? — Можно. Но она не обладает достаточной силой. Ей поверят едва ли больше, чем нам. — Тогда… твоя тетя, кажется? — Фэнг проходит вперед, передавая свой стакан с кофе напарнику, и открывает тяжелую железную дверь. — Она заместитель главы. — Не знаю, — голос Эда становится тише. — Я все еще не понимаю, как она относится ко мне после… всего этого. Мне страшно. — Эдгар, — стараясь успокоить друга, Фэнг, тем не менее, выходит на крышу многоэтажки и держит дверь. — Тогда в клане все было хорошо. Если ты не попробуешь снова с ней связаться — так и не узнаешь ее реальное отношение. Кочевник согласно кивает и выходит из здания, вдыхая свежий утренний воздух. Начинало светать; но едва ли солнце еще вышло, и только слабый свет, пробиваясь из-за горизонта, давал парням минимальную видимость на здания и постройки вокруг. — Так что? — переспрашивает корпорат, пока забирает стакан из чужих рук и случайно проливает немного на бетонную плиту под ногами. — Свяжусь. Но минимум через час. — Эд выбирает это время не столько для того, чтобы тетя выспалась, сколько для того, чтобы у него было время собраться с силами. Он делает глоток горячего кофе, неприятно морщится и замирает со стаканом в руке на какое-то время. — Не пьешь горячее? — Ненавижу, — отвечает Эдгар и крутит пластмассу с напитком в руке. — Зубы болят всегда. — А я вот наоборот. Только кипяток нормально и воспринимаю, — усмехается собеседник. — Тут хорошо. — Да я сам сюда впервые пришел. Макс как-то рассказала, что пряталась здесь от Вольта, и я запомнил. Так что… — Свидание? — корпорат игриво дергает бровями и смеется, когда замечает, как Эд сделал предупреждающий жест. — Иди ты, — слишком мягко для самого себя отвечает кочевник. — Я не могу долго находиться в помещении. Мало того, что скучно, так еще и непривычно. — Ну да, ну да, — доносится до парня с небольшой задержкой. — И, все-таки, есть романтика в кочевых народах. — Как знаешь. — Эдгар пожимает плечами и подходит к выступу у края крыши, отмечая, что перила давно были отломаны и лежали в нескольких метрах от самого парня. — Все-таки, я рад, что мы встретились. — Уверен? Почему? — Так сильно меня по голове еще никто не бил. — Он смеется и мнет в руках пустой стакан. Эдгар недовольно качает головой. Смотрит, как первые солнечные лучи прорезают темноту, в которой он спрятал свои искренние объятия, как отключаются первые несколько фонарей и тускнеют рекламные баннеры на высотках вдалеке. Как кто-то выходит из дома, чтобы покормить бездомного кота (они еще остались?), как в апартаменты после ночной работы заходит Вольт, в то время как Эд уже разглядывает пустынные дали совсем-совсем далекого от его квартирки места и поворачивается к привычному и яркому профилю Фэнга. Профиль быстро сменяется изящным и точеным анфасом с ободряющей усмешкой, и Эдгар в смятении отворачивается обратно с остывшим в руках кофе. — Что-то хотел? — Нет, ничего. Смотрю, — бормочет кочевник. — Нос у тебя красивый. — Нос? — Фэнг трогает часть лица кончиками пальцев. — Вот это ты выдал. — Он такой… Ну, знаешь, аккуратный и прямой, — мешкает Эд. — Забей. — Спасибо. — В ответ на слова напарника Фэнг хмыкает и разворачивается. — Пойдем? — Да. Да, идем. Рано или поздно все равно придется позвонить.***
Руки трясутся. Никогда еще не было так страшно звонить кому-либо. Набирая цифры одну за одной, он надеется ошибиться и попасть на нужный контакт не с первой попытки. — Что мне ей сказать? — Что мы нашли данные на Мортиса и Байрона. И, по идее, что они предали клан еще лет пять назад, если она не знала о сроках. Эдгар слышит долгие гудки с желанием как можно скорее прекратить звонить. Но Белль все-таки отвечает. — Ты что, не сменил номер? — первая реплика в их разговоре. — Нет. Я не успел, — растерянно отвечает Эдгар и в панике бегает глазами по полу, — Это срочно. — Говори, — слышится мягкий, но собранный голос тети и какой-то говор сзади. — Только быстрее. Эдгар рассказывает все, о чем он знал, запинаясь в своих же словах и стараясь уместить эту информацию в злосчастные, но условные пять минут, тогда как Белль кричит кому-то быть потише и внимательно выслушивает тираду племянника. — Я приеду в течение получаса. Подготовьте данные. И Белль сбрасывает. Эдгар хочет сказать ей что-то еще, но, услышав, что звонок окончен, опускает руку с коммуникатором и вздыхает. — Ты перенес инфу на щепку? — спрашивает он Фэнга и садится на диван, упираясь локтями в колени. — Самое основное — да. Счета, списки поставок и похожее. — Он садится рядом с Эдгаром. — Что-то еще? — Нет. Все. Приедет за ними через тридцать минут. — И ты хочешь отдать ей их? — Да. А что? Что-то не так? — с легким удивлением спрашивает Эдгар. — Эд, я понимаю, что она твоя тетя, но… Мы ведь не можем доверять ей на все сто процентов? Как минимум, просто отдать данные — не совсем верное решение. Эдгар сначала хочет вспылить и заступиться за Белль, но в последний момент одергивает себя, потому что понимает, что позиция Фэнга обоснована. И — пусть Эдгар надеется, что это не так, — вполне верна. — Да. Но… что еще сделать? Она попросила сейчас, а мы, вообще-то, планировали поехать в клан завтра утром. — Значит, поедем сегодня. Все равно ждать момента самой казни глупо. — Нет. — Эдгар снова одергивает себя. — Сегодня мы точно не поедем. Это еще опаснее. — И что тогда? — Я предлагаю отдать ей данные. — Голос Эдгара, наконец, становится ровнее. — Ничего не изменится, если она их удалит — это просто копия. Если покажет Байрону — у него возникнут проблемы, чтобы быстро все почистить или изменить. — Надеешься на родственные связи и волю случая? — Да, — уверенно кивает кочевник. — И не вижу в этом ничего плохого тогда, когда это единственный способ выбраться из дерьма. Фэнг качает головой и сразу же после этого зевает, закрывая рот рукой. — Что по времени? — Пять утра, — хмыкает Эд. — Все? Отрубаешься? — Ага. Могу я немного?.. — сконфуженно просит корпорат. — Разбудишь, как твоя приедет. — Да без проблем. Мне нормально. К моменту, когда приезжает Белль, Фэнгу, все-таки, не удаётся заснуть. Эдгар кладет руку ему на плечо и настороженно косится в сторону двери с просьбой открыть вместо него. Корпорат без лишних вопросов выполняет просьбу, а затем, когда видит высокую женскую фигуру, отходит назад. — Эдгар, — зовет его Белль, вышагивая по комнате напрямую к племяннику и замечая, как тот съежился. — Ты в порядке? — В полном, — кивает Эдгар и понимает, что это была наглая ложь. — А ты? — Точно? — отвечает Белль, проигнорировав чужой вопрос, и подходит к парню ближе. Эдгар стоит, не зная, что стоит сделать, и неожиданно вспоминает о собственных увечьях на лице, груди и руках. Чертова черная футболка сейчас ничего не скроет. И как только он думает об этом, Белль тут же, словно читая мысли, впивается взглядом в его лицо и удивленно поднимает брови. — Это что? — она тянет руку к племяннику, но тот отшатывается и кладет собственную ладонь на щеку. — Шрамы. Не обращай внимания. — Эдгар, полный резкости и злости на самого себя, отходит от Белль и садится на диван у ноутбука. — Сейчас есть дело важнее. Женщина кивает, но с обеспокоенным видом смотрит на Фэнга рядом, на что тот реагирует слабой улыбкой.***
— Жду вас завтра. — Кочевница хлопает Фэнга, который оказывается к ней ближе, по плечу и встает. — Я не могу сказать, что готова предпринять что-то прямо сейчас, хоть и чертовски зла на Байрона… Но через сутки решение точно вынесу. — Тогда зачем мы выдали данные раньше срока? — Фэнг суживает глаза. — Зато теперь мы все уверены в том, что у нас может получиться, — отвечает ему Белль. — Спасибо, — наконец прерывает их Эдгар. — Спасибо, Белль. Я рад, что ты согласилась помочь и нам, и клану. — Я не могу иначе. — Она, скрестив на груди руки, широко улыбается. — Моя семья для меня все. Эд с улыбкой качает головой и снова вспоминает свое детство с этой взбалмошной и искренней женщиной. Перебирает в памяти, словно осколки прошлого, которые режут сердце, их глупые сказки, придуманные в поездке на ходу, мнимые секреты о друзьях и любимой еде, объятия у вечернего костра и помощь каждый раз, когда Белль, в попытках помочь клану Делаторра, в раздражении и на грани нервного срыва хотела бросить всю картографию. Но не бросила — здесь и сейчас, блистая улыбкой с ярким золотым зубом, перед Эдгаром стояла заместитель западного племени. И, на самом деле, готовилась совершить диверсию. Он так же крепко, как в детстве, обнимает ее за плечи на прощание и провожает взглядом. У нее все получится. У них все получится.***
— Эдгар? — Фэнг вопросительно смотрит в сторону напарника и подходит к нему со спины. — Ты как? — С ног валюсь, — честно отвечает кочевник. — Ночи без сна — отвратительны. — Отдохни. — Фэнг переключается на мягкий тон. — Серьезно. Ты второй день подряд сам не свой. Эдгар мысленно соглашается с собеседником, но ничего не говорит вслух и прокручивает в голове последние два дня своей жизни. Столько оплошностей — и все только перед одним человеком. Наконец-таки он снова возвращается к вопросам, волнующим с вечера. — Какого черта это вообще было? — вырывается у него. Эд не спешит смотреть в глаза Фэнгу и вместо этого предпочитает блеклый вид из окна. — Что? — корпорат отвлекается от компьютера и поворачивается. — Ты про вчера? — Да. — В зависимости от того, как ты сам смотришь на эту ситуацию, я могу ответить по-разному. — Фэнг мешкает, но продолжает. — В первую очередь мне интересно твое мнение. — Ты так печешься обо мне, словно я — семилетний ребенок, — в смятении отвечает Эдгар. — У меня было много хуйни в жизни, но это не повод… вести себя так. — Он понимает, что даже такой пустой болтовней не в состоянии отсрочить ответ Фэнгу. — Я был согласен тогда. И пока что не имею ничего против. — То есть? — Фэнг продолжает стоять за чужой спиной и едва ли дышит. — Я не понимаю, какие у нас должны быть отношения, но… меня все устраивает. Просто не переходи границ. — Где они начинаются? Эдгар некоторое время молчит и смотрит вперед, опираясь на подоконник, но не находит нужных слов. — Эд? Все в порядке? — Я не могу сказать. Вернее, сам не знаю, если честно. Просто… есть то, чего я точно не собираюсь делать, и то, что, теоретически, мог бы. Но мне плохо от одних мыслей. — О господи, — шепчет Фэнг и дотрагивается до плеча собеседника. Все-таки он чертовски любит прикосновения. — Я никогда не хотел, чтобы ты заставлял себя что-то делать. Неужели ты не понял? Я спрашиваю потому, что мне важно знать о тебе и твоем состоянии. — И как мы вообще к этому пришли? — усмехается Эдгар и поворачивается лицом к взволнованному корпорату. — Я выгляжу как чертов уголовник, ты — как какой-то маньяк, а еще мы целовались в темном переулке на лавочке. — Где это ты видел переулки с лавками? Это был парк, — улыбается Фэнг. — Но, в целом, ты прав. — И то верно. — Эдгар вздыхает и отталкивается от подоконника, о который оперся руками, чтобы оказаться вплотную перед собеседником. — Заметь, что я тебе доверяю. Не пользуйся этим. — Мне приятно знать, что я это заслужил. — Фэнг молчит и смотрит в чужие, прямо как у него, карие глаза, в которых отчаяние сменяется теплым светом надежды и нерешительности. — У тебя тоже красивый нос. — Идиот, — смеется Эдгар и слабо бьет кулаком в чужую грудь. — Я тогда хрень сказанул, признаю. — Да ладно тебе. Было приятно. Эдгар вздыхает с улыбкой на бледных губах и отвлекается на сторонние мысли. Фэнг — последний его шанс не утратить доверия к людям. Последняя возможность выбраться из того Ада, с который он себя загнал, и тот маяк, который беспрестанно светит даже в самые суровые шторма. С надеждой, что он сможет помочь. И помогает.