Паучий сын

— Питер? Питер бежал. Ему было холодно. Он помнил все до ужаса четко. И у него болели ноги. Но он больше не ощущал, ставшего ненавистным за одну ночь, холода. Ему было тепло. Он лежал на чем-то мягком, завернутым в одеяло, и каждый раз, когда он пытался пошевелиться, его тело отказывалось слушаться. Он наморщил нос, единственную часть себя, которая, казалось, была готова ему подчиниться, а затем ему все же удалось повернуть голову, совсем чуть-чуть. — Пит? Давай, Паучок, — рука легла ему на щеку, большой палец провел под глазом. Его похитили. Он вспомнил. Он был... А где он собственно был? Может, в лесу? А потом… Потом он повис на чьих-то руках, босые ноги скользили по полу, замерзший, голодный и напуганный, но он был смелым и убежал. Верно? Разве он не ушел? Потом... Потом там был дядя Роуди! И Стив Роджерс, которого он давно не видел. Они оба были там. И еще Мстители. Они нашли его! Был ли там его отец? Он хотел увидеть своего отца. Со свирепостью, прорезавшей туман в его сознании, он таки хотел увидеть своего отца! — Папа? — позвал он невнятным голосом, рот отказывался правильно произносить слова, но он повторил, повернув голову в поисках Тони. Рука на его щеке двинулась, откинув его волосы назад. — Я здесь. Я прямо здесь, детка. Открой глаза. Давай, Пит. Я здесь, — голос был умоляющим, и Питер старался повиноваться. Заставить себя открыть глаза, несмотря на затянувшееся изнеможение и боль, которая медленно возвращалась, пока он, казалось, приходил в себя. — Папа? — Правильно, приятель. Я тут. С тобой. Мир был слишком ярким, несмотря на то, что комната была тусклой, и постепенно все прояснилось. Лампа в нескольких метрах. Знакомые стены медотсека. А рядом с ним его отец. — Папа! — он изо всех сил пытался сесть, пытаясь вылезти из-под одеял, и отец помог, оттолкнув их, а затем притянув Питера на руки, крепко обняв его. — Папа… Папа… — шептал Питер сквозь внезапно навернувшиеся слезы и отказывался останавливаться, его руки крепко держались за спину отца, не собираясь отпускать ее в ближайшее время. — Я здесь, детка. Ты дома. Теперь ты в безопасности. Я здесь, — пробормотал отец, покачивая его взад-вперед и садясь на кровать, откидываясь на подушки и притягивая одеяло. — Все хорошо, слышишь? Питер всхлипнул ему в плечо, все его тело тряслось, и он смутно помнил, что тоже плакал в объятиях дяди Роуди. Было ли это реально? Он действительно прошел через лес и убежал от тех плохих парней? — Я выбрался, — прошептал он в отцовскую рубашку, все еще плача. — Папа… Папа, я выбрался. Я сломал… Порвал цепи и… И… — Я знаю. Я знаю, что ты это сделал. Ты был таким умным, Питер. Таким храбрым. — Я испугался, — закричал Питер, качая головой, и его отец сжал руки. — Я знаю. Но ты все еще был таким храбрым, детка. Ты ушел сам, — отец гладил его по волосам, укачивал и держал на руках, и Питер знал, что ему следует перестать плакать, потому что плакать было не о чем! Теперь он был в безопасности. Потому что папа держал его, а он никогда бы не позволил, чтобы с ним что-то случилось. — Папочка? — Да, приятель? — Я все еще боюсь, — Питер прошептал это, как страшную тайну, от стыда у него покраснели щеки. Отец сжал руки, слегка покачав головой. — Мне так жаль. Это нормально, бояться. Но сейчас все хорошо. Я не позволю никому причинить тебе боль. И Питер поверил ему. Но они его уже поймали. Они уже причинили ему боль. — Кто они? — прошептал он из-под рубашки папы. — Они… Они пытались заставить меня дать им деньги, используя тебя, приятель. Отец держал его так долго, что ему стало жарко, но Питер не хотел отпускать его. Не думал, что он сможет отпустить. Вдруг эти люди снова заберут его? Что, если они придут за ним, и на этот раз Питер не сможет убежать? Что, если ему снова придется идти по лесу одному? Что, если на этот раз его никто не найдет, и он умрет в одиночестве? Наконец, мужчина потер спину и прижался губами ко лбу сына. — Хорошо, Паучок. Почему бы нам не принести тебе что-нибудь поесть? Питер покачал головой, дрожа от мысли, что ему придеться отпустить отца, на что тот лишь вздохнул. — Мы в Башне. В медотсеке. Здесь ты в безопасности, обещаю. Эй, — он отстранился, и Питер позволил ему, рука отца прижалась к его щеке. — Все Мстители здесь. Мы арестовали мужчин, которые пытались навредить тебе. Ты в безопасности. — Но что делать, когда мне нужно будет уходить из Башни? — Тогда я буду с тобой. Или Хэппи. Внезапно он вспомнил и резко сел. Хэппи отвозил его в школу тогда! — Где дядя Хэппи? — Он в порядке, — быстро успокоил его отец. — Его просто немного потрепало. Теперь он в порядке. На самом деле, он очень хотел с тобой увидеться. Может, он сможет зайти ненадолго после того, как ты что-нибудь поешь? Питер кивнул, заставляя свои руки отпустить отца. Заставляя себя отклеиться. Он в безопасности, напомнил он себе, когда папа чуть отодвинулся назад, даже когда его собственное сердце стучало в ушах, он был в безопасности. Он был со своим отцом, и он сказал, что Мстители все еще в Башне, а плохие парни были за решеткой. Медсестра принесла ему тарелку супа, и он послушно съел ее вместе с крекерами и бутербродом, а отец все это время был рядом. Затем, как и обещал Тони, дядя Хэппи вошел в его больничную палату, одна рука была на перевязи, его лицо было покрыто черно-фиолетовыми синяками. Но он обнял Питера своей единственной здоровой рукой, крепко сжал и сказал, как он рад, что с ним все в порядке. Питер хотел сказать, что он не в порядке. Что плохие люди забрали его и причинили ему боль, и как он переживает на счет этого. Что, если они снова причинят ему боль? Или что, если они причинят вред дяде Хэппи или его отцу? Тем не менее, он только выдавил из себя улыбку и спросил Хэппи, все ли с ним в порядке, и выслушал его заверения, что так и есть. Затем Роуди вошел в его комнату и долго держал его на руках. Достаточно долго, чтобы Питер начал засыпать. Но казалось, что как только он засыпал, снова оказывался в той комнате. В одну минуту он был связан, его запястья болели и кровоточили, а в следующую он бежал по лесу, плача и истекая кровью, передвигая одну ногу перед другой, пока не упал на землю, дрожа и плача, и снова и снова звал своего отца, пока его осторожно не разбудил Тони, который подхватил его на руки, сел на кровать и снова, и снова уверял его, что все в порядке. Но Питер не чувствовал себя в безопасности. Он не чувствовал себя в безопасности, когда возвращался в свою спальню и каждую ночь просыпался в слезах или с криком, слетавшим с губ от ночных кошмаров. Он не чувствовал себя в безопасности, когда завтракал с папой и мамой, которые, казалось, не хотели выпускать его из виду. Он не чувствовал себя в безопасности, когда сидел в своей комнате, или когда был в лаборатории с отцом, или даже когда забирался в угол гостиной, иногда ютясь там по ночам, пока не появился отец, взобравшись на диван и подбирается так близко, как только может, но все же недостаточно близко, чтобы дотронуться. — Все в порядке, Пит. Ты в порядке, — всегда уверял его отец. Но Питер не знал, как заставить себя поверить в это . Отец дал ему недельный отпуск в школе. Неделю делать домашнее задание дома и откладывать телефонный звонок Неду. Но когда он лежал в своей постели воскресным вечером, зная, что на следующий день ему придется покинуть Башню, он обнаружил, что смотрит в потолок, его сердце колотилось слишком быстро и слишком громко, пока его грудь не заболела, а слезы не наполнили его глаза. Ему придется покинуть Башню, где были все Мстители, и отправиться на машине, и хотя он не помнил, что произошло, он знал, что был в машине с Хэппи. И они обидели дядю Хэппи и похитили его. Питер вылез из постели, дрожа, и медленно вышел в коридор. Ему хотелось взобраться повыше. Выше его кровати или потолка. Поэтому он поспешил в гостиную, закутавшись в одеяло, и направился к стене, забираясь в самый высокий угол, до которого мог дотянуться. Никто не мог достать его оттуда, кроме Тора, который умел летать с помощью своего молота. И его отец, и Роуди, которым не помешали бы их костюмы, чтобы сделать это. Еще этот Сэм, новый Мститель, у него же вроде были крылья. Закрыв глаза, Питер старался не вспоминать о темной комнате. Старался не вспоминать, как звал Джарвиса и папу или как было больно выбираться из цепей и бежать через лес. Ему было все равно, что кто-то мог увидеть, как он плакал. Ему было все равно, что его отец может расстроиться, если обнаружит его не спящим и плачущим в гостиной чуть ли не на потолке. Шаги в холле заставили его мысли остановиться. Уткнувшись лицом в одеяло и пытаясь спрятаться, Питер затаил дыхание, словно это могло помешать кому-то его увидеть. — А… Джарвис? Что я вижу? — спросил тихий голос, и Питер замер. Однажды он встречался с Сэмом Уилсоном, и все, что он знал о нем, это то, что большую часть времени он жил в Вашингтоне, у него был специальный костюм, в котором он мог летать, и что он иногда приходил в башню, чтобы поговорить c Мстителями. — Я полагаю, что младший Старк плохо себя чувствует, — просто сказал ему Джарвис. — Может быть, будет лучше, если я разбужу мистера Старка. — Пока не буди Тони, — пробормотал Сэм, и его шаги приблизились, прежде чем остановиться прямо под ним. — Питер? Питер не оторвался от своего гнезда из одеял, слезы все еще катились по его щекам, но он не хотел быть грубым с этим мужчиной, который также был другом Стива. Хотя он не очень хорошо знал Капитана Америку, он знал, что тот был приятелем его отца и что Стив помог дяде Роуди спасти его. Поэтому, тяжело сглотнув, он попытался заставить свой голос звучать нормально. — Привет. — Ты плохо себя чувствуешь? — Нет, — это было не совсем так, но Питер не хотел признаваться в своих чувствах. Хотя его подташнивало в желудке, сердце билось слишком быстро, а грудь болела. — Хочешь, я позову твоего отца? — Нет. — Хорошо, — Питер украдкой взглянул на мужчину и обнаружил, что он кивает, как будто самому себе, а затем увидел, как он подошел к дивану и сел. Немного расслабившись, Питер высунул голову из-под одеяла, прижавшись ступнями и одной рукой к стене. Мужчина слегка улыбнулся ему, перекинув одну руку через подлокотник дивана. — Знаешь, Стив рассказал мне, что произошло. Удивительно, что ты смог уйти сам. Должно быть, это было страшно. Питер нерешительно кивнул. — Когда я был за границей и сражался на войне, я часто летал на вражескую территорию, чтобы помогать спасать людей. Вот как я получил свой костюм. Питер какое-то время наблюдал за ним, затем опустил глаза, уставившись в пол, и задал вопрос. — Тебе было страшно? — Чертовски, — сказал Сэм, затем сжал губы. — Я имею в виду, э... Да. Мне было очень страшно, приятель. — Не переживай, папа тоже говорит это слово, — попытался успокоить его Питер. Мужчина усмехнулся. — Правда? — Ага. Но он говорит, что это плохое слово и я не должен их произносить. Так он говорил мне, когда я был маленьким. — Возможно, лучше не начинать использовать плохие слова, пока ты не станешь немного старше. Питер поколебался, потом решил спросить, так как было темно, а он был в безопасности и высоко. — Сэм? — Да? — Когда ты был напуган, или… Или когда ты возвращался после того, как спасал людей, тебе когда-нибудь снились плохие сны? Сэм кивнул. — Конечно, снились. Все время. До сих пор иногда снятся. Питер оглядел комнату, затем чуть продвинулся вниз по стене. — После большой битвы в Нью-Йорке я пострадал, потому что один из монстров пробрался в Башню, и я попытался спуститься, но упал. Потом… Потом, когда я однажды был в школе, моя мама, не Пеппер, моя настоящая мама, забрала меня и попыталась увезти от папы. И после этого мне снились очень плохие сны, как и папе. — Звучит очень страшно. Твои плохие сны уходили потом? — Вроде. Я разговаривал с врачом каждую неделю, и иногда мне становилось лучше. — Ты все еще с ним разговариваешь? Питер покачал головой. — Нет. — А хотел бы? Питер снова покачал головой. — Я не хочу об этом говорить, — прошептал он, хотя его губы дрожали. Ему хотелось перестать плакать. Хотел бы он просто забыть, что это когда-либо случалось. Но он продолжал видеть комнату, людей и лес, где, как Питер тогда думал, он умрет. — О том, что произошло, когда эти люди похитили тебя? Питер кивнул. — Эй, Питер? — Хм? — Я хочу испечь блины. Хочешь? Это испугало его, и он удивленно моргнул, глядя на мужчину. — Блины? — Да. Я немного проголодался. — Но... Уже ночь. — Да? Через мгновение Питер слегка ухмыльнулся, его желудок заурчал. Он слишком нервничал, поэтому не ел много на ужин, а отец даже не пытался его заставить. Так что теперь, когда часы на стене показывали два часа ночи, он почувствовал, как был голоден. — Ты можешь посыпать их с шоколадной стружкой? — Разве кто-то ест блины без шоколадной стружки? — поколебавшись всего секунду, Питер слез со стены, и Сэм встал, ведя его на кухню. — Это так круто. Хотел бы я уметь лазить по стенам, — с восхищением протянул мужчина. — Ты... Ты действительно считаешь, что это круто? — Конечно, — Сэм открыл шкафчик и вытащил смесь для блинов, а Питер вытащил из морозилки пакет с шоколадной стружкой. Мысленно возвращаясь к своей настоящей маме, Питер подумал, не ошиблась ли она. Его отец всегда говорил, что у него крутые способности. Теперь Сэм говорил то же самое. — Твои крылья тоже очень крутые. — Спасибо. Знаешь, они очень удобные. — Мой папа сказал, что ты использовал их, чтобы помочь Стиву, когда он попал в беду. — Да, приблизительно так. Это был интересный опыт. Потом я получил приглашение в Башню Мстителей, и должен был встретиться с твоим отцом, и теперь я помогаю Мстителям спасать людей. Как-то так. — Но ты все еще живешь в Вашингтоне? — Верно. — Ты будешь жить там дальше? — Думаю, да. Твой отец попросил всех нас помочь, когда ты пропал. — Ой, — Питер наблюдал, как мужчина вылил тесто в горячую сковороду. — Ты собираешься остаться? — На пару дней. Он помедлил, наблюдая за приготовлением блинов, и плотнее закутался в одеяло. — Это… Это чтобы ты мог помочь на случай… На случай, если меня снова похитят? Его отец поспешил бы заверить его, что, конечно же, Сэм здесь не поэтому, но Уилсон только покачал головой, говоря спокойно. — Это больше для того, чтобы убедиться, что с тобой больше ничего не случится. Ты должен вернуться в школу сегодня, верно? — Питер кивнул. — Итак, мы будем поблизости. Я и Стив. И мы будем околачиваться вокруг твоей школы снаружи. — Весь день? — Весь день. Мы знаем, кто тебя похитил, но хотим убедиться, что никто больше не пытается. — Сэм? — Ага? Он смотрел, как мужчина переворнул блин, а затем откашлялся. — Ты… Ты думаешь, кто-нибудь снова попытается меня забрать? — Возможно. Твой отец — очень… Известная личность. Не говоря уже о том, насколько он богат. — Значит... Значит, я никогда не буду в безопасности? Сэм сделал паузу, затем поставил блин на тарелку, прежде чем налить в сковороду еще немного теста. Питер схватил вилку и нож, разрезая его пополам, затем откусил свою половину и протянул Сэму вилку. Мужчина улыбнулся ему, кивнув в знак благодарности. — Ты же знаешь, в чем заключается моя работа? — Ты Мститель, — сказал ему Питер, кивнув. — Моя другая работа. Основная, так сказать. — Ой, — Питер задумался на минуту. — Ты в армии, как дядя Роуди. — Был когда-то, — кивнул Сэм. — Теперь я помогаю солдатам с посттравматическим стрессовым расстройством. — Пост... Травматическое стрессовое растройство, — проговорил Питер. Глаза мальчика заблестели от гордости из-за слов, которые он смог выговорить, когда Сэм удивленно поднял бровь. — Да. — Врач сказал, что это было у моего отца. Сэм кивнул. — Это может быть вызвано многими вещами, в том числе тем, через что ты прошел. Тебе может быть очень трудно чувствовать себя в безопасности. И это правда, что ты не всегда можешь быть в безопасности. Но Питер, я хочу, чтобы ты кое-что помнил, хорошо? Питер торжественно кивнул ему, и мужчина присел. — Ты смог уйти от тех мужчин один. С тобой случилось что-то ужасное, но ты знал, что делать. И если что-то подобное когда-нибудь повторится, мы не остановимся, пока не спасем тебя. Я обещаю, — Сэм положил руку на плечо Питера, слегка улыбаясь. — Ты храбрый и такой умный. Мы защитим тебя, и ты тоже сможешь защитить себя. Мстители могут защитить его. Мало того, понял Питер, Сэм был прав. Он защитил себя сам. И если он сделал это один раз тогда... То он мог бы сделать это снова. Сэм жарил блин за блином, они вдвоем ели их прямо со сковороды, стоя у плиты, пока Питер не наелся, а затем Сэм помыл посуду, а Питер протер стол. Несмотря на то, что его глаза закрывались, Питеру очень не хотелось ложиться спать. Он не хотел снова видеть кошмары. Сэм, должно быть, понял это, потому что отвел его обратно в гостиную и накрыл одеялом. — Как насчет фильма? Стив сказал, что тебе нравятся «Звездные войны». — Да… Но мы можем посмотреть что-нибудь еще, если хочешь, — пробормотал Питер, борясь с желанием спать. — Нет. Мне тоже нравятся «Звездные войны», — затем мужчина включил телевизор, приказав Джарвису поставить любимый фильм Питера, и сел на диван у ног мальчика. Не прошло и десяти минут, как Питер уснул. Он ненадолго проснулся от голоса отца и Сэма, говорящего что-то, чего Питер не мог понять. В любом случае, отец подхватил его, поцеловав в волосы, и Питер повернулся лицом к отцовскому плечу. — Надо вставать? — спросил Питер невнятным голосом от усталости. — Нет, приятель. Можешь спать. Питер с радостью согласился, не подозревая, что отец только что нанял ему нового терапевта.