Двойник

Акт IV. Спасение Цукино и Камико

— Я ненавижу тебя, Деку! — ворчал Бакуго на одноклассника. Почему этот идиот не мог прямо сказать, что они зовут Каччана на миссию по спасению Камико и Цукино? Надо было ведь этому придурку начать настолько издалека, что прямолинейный Бакуго подумал, что ему признаются в блакитной любви! Чёртов Мидория, будь он неладен! Бакуго ворчал относительно недолго — в другой бы раз его разнесло бы на десятистраничный трактат, почему-Мидория-болван, но не сейчас. Все мысли были заняты спасением двойника, так что праведный ропот Кацуки был чисто формальным. На саму операцию позвали почти весь класс. Они разделились на группы, и кто-то страховал кого-то в коридоре, кто-то охранял выход из территории Академии, а кто-то должен был непосредственного вытащить девочек из лап злодея. Этот стратег-засранец, которого-мухи обосрали с веснушками продумал тактику, которая должна была сработать. Учителя сами принимали в этом участие, ведь полиция и остальные профессиональные герои сразу летели на место. Тодороки, Киришима, Бакуго, Мидория, Урарака и Каминари отправились в назначенное место, чтобы забрать девочек. В целом, миссия не была такой уж и страшной, и как только они встретятся с Ханэ и Ёсида, то тут же свяжутся с учителями. На этот раз ребятам позвонила уже сама Камико с телефона своего хозяина. Ей всё-таки удалось отравить Вакуссу, и пока тот корчился от боли, а после был усыплён причудой Цукино (которая избавилась от браслета, ограничивающего использование силы), то Ёсида набрала номер Эйджиро, в срочном порядке приказав помочь им. Киришима тут же перебудил всех, оставив Бакуго на Мидории, и уже притащил для всех геройские костюмы и оповестил учителей. Телефон пришлось отдать приехавшей полиции, чтобы те смогли определить местонахождение лаборатории и как можно быстрее перехватить девочек. Но на это ушло слишком много времени, и Киришима просто без разрешения побежал вместе с Бакуго на помощь, тем более, что Камико оговаривала, по какому маршруту они будут бежать и куда. Вслед за этими двумя увязался сначала Каминари, а потом подоспели Тодороки и Мидория вместе Ураракой. Беспалевно удрать на помощь не вышло — всевидящие ока Шоты заметили эту кучу несовершеннолетних спасателей, и так как их праведный геройский дух было не сломить, отправился с ними, страхуя на случай непредвиденных ситуаций. Айзава в очередной раз отметил, насколько его детки непослушные, и что доставят своим поведением много хлопот всей администрации академии, и скорее всего попадут всем классом под какие-то исправительные санкции, но также похвалил их безудержный геройский дух и желание всем помочь. Это был отличный педагогичный монолог, но вряд ли подростки воспримут его, по крайней мере сейчас, когда сознание сконцентрировано на помощи девушкам. Остальными уже займутся профессиональные герои. — Тц, вот ведь альтруисты безудержные, — про себя выразился Шота, поправляя свои жёлтые очки. Вёл всю эту банду Киришима, стараясь вспомнить все примечательные точки, про которые упоминала Цукино. По правую и левую его сторону были Тодороки с Бакуго, сзади Мидория и Урарака, а замыкал строй Каминари. Недалеко был Айзава, который, что-то ворча про сорванную ночную смену, нормальный сон и справедливых школьников следил за всей колонной. — КАМИКО! — прогремел с соседней улицы крик, заставив ребят свернуть налево, в сторону тёмного поворота. — НЕТ, ОСТАВЬ ЕЁ! АЙ, ПУСТИ! — ПРОКЛЯТЬЕ! — одновременно выплеснули подростки, а со стороны Кацуки вообще звучала одна брань, и ему было плевать даже на учителя. Вся компания побежала ещё быстрее. Киришима на ходу заставил укрепить своё тело, Мидория активировал полное покрытие Единственной-за-всех, а остальные подготовили руки, и уже были готовы использовать свои причуды в любой момент. Сердце колотилось как бешеное. Все чувствовали уже не раз испытанный геройский мандраж — помесь животного страха за свою жизнь и за жизнь человека, нуждающегося в твоей помощи. Тебя сковывает ужас, но ты осознаёшь, что другому ещё хуже, и не помочь ему — всё равно что задушить своими руками. Человек в костюме клоуна вырубил обоих девушек, и связав обоих обручами, пытался утащить обратно, но 1А класс вовремя подоспел. Злодей сначала попытался закидать их цирковыми шарами и кеглями, но после того, как Айзава стёр причуду, тот решил удрать, кинув девушек под ехавшую фуру. На это среагировали мгновенно, даже не сговариваясь — Мидория и Бакуго подлетели и взяли девушек на свои руки, Тодороки остановил автобус своим льдом, а Урарака вспорхнула и коснулась своей причудой машины, а Киришима и Каминари своими руками попытались замедлить автобус. — Убери руки от моего двойника, Деку! — завопил Кацуки когда осознал, что они оба держат держат обруч из связанных Камико и Цукино. — Не дёргайся, Каччан, мы сейчас их уроним! — ответил Изуку, и лишь прижал обруч ближе к себе. — Ну всё Деку, я аж воспылал! — Бакуго дозволил Мидории держать обруч. — Ты должен мне махач, задрот! — из его ладоней уже извергались маленькие взрывы. — Давай не сейчас! — отмазывался от спарринга с Бакуго парень. — Тем более, что Камико, кажется, очнулась! Все тут же подбежали ближе, и смотрели с интересом и предвкушением на Ёсида. Видеть Бакуго в виде тян было странно, и всем было просто не оторвать взгляда от этих уставших, измученных, потухших рубиновых глаз. Она их чуть приоткрыла, и видела перед собой размытую пушистую шевелюру парня. Камико протянула дрожащую и ослабленную ладонь к щеке Мидории. — Как… Тебя… Зовут… — хрипела девушка, ещё не видя лица, а лишь нечёткий силуэт. — Изуку, — сконфуженно ответил парень. — Изуку-кун… Мой… герой… Рука, поглаживающая веснушчатую щёчку Мидории опустилась, и Камико снова закрыла глаза. Все умилялись и хвалили Изуку, но только не негодующий Бакуго. — А че в смысле, Деку, какого хрена! — рассвирепел блондин. — Я её спас, это Я её герой, а не этот задрот! Кацуки бомбил на всю округу. Кажется, его слышал даже соседний квартал. Он начал безудержно браниться, и когда Айзава стёр его причуду с фразой «умолкни», разозлился ещё больше. Глаза Бакуго вряд ли можно было сравнить с дорогим сияющим рубином, скорее с редстоуном, ведь кроме взрывной ярости, казалось, они никогда не изображали и не могли изображать что-то спокойное в принципе. И все, будто-бы, кроме Киришимы, забыли про Цукино, тоже связанной и висящей в руках Мидории. Но та всё ещё продолжала находиться в бессознательном состоянии.

Акт V. Посещение 1А классом Камико и Цукино

Было бы глупо хотя бы допустить мысль о том, что профессиональные герои не справятся с этим заданием. По итогу, никто даже сильно не пострадал, так как Вакуссу сложно назвать сильным в сражениях человеком — просто чёрный трансплантолог, рабовладелец и сутенёр, как воин весьма сомнительный, и даже ужасный. Профессиональные герои не могли и представить, что у них под боком скрывался такой аморальный человек, забивший на нравственность ради выгоды. У Хонейбомбса было в подчинении несколько таких же бесполезных беспринципных бездарей, один из которых умел открывать порталы через воду, что и позволило Вакуссу основаться в своём бизнесе не только в Токио, но и городах по типу Мусутафу. В впрочем, пока власти решали проблему розыска других баз, Цукино Ханэ и Камико Ёсида лежали в больничной палате. Их организмы настолько истощились, что девушки не просыпались уже несколько дней. Вокруг их палат всё это время кружили ученики 1А класса каждую свою свободную минутку. И как же они все обрадовались (даже Бакуго ухмыльнулся «Я был уверен, что они так быстро проснутся, как никак Камико — МОЙ двойник»), когда на одном из классных часов Айзава Шота оповестил класс, что обе девочки пришли в себя и чувствуют себя более менее в порядке, то все его ученики сломя голову побежали в больницу. Зайдя туда, в нос сразу ударили запахи хлорки, стерильности, спирта и выстиранных белых халатов. Для некоторых этот запах был уже как родной, например для того же Мидории, но остальным находиться в больнице было неприятно. Всегда гложет слабое, но навязчивое ощущение того, что где-то недалеко кто-то болен какой-то заразной проказой, или умирает от неизлечимого заболевания… Парни были более приспособлены и к атмосфере больницы, а девочки слегка съёживались. Но все эти мурашки пропали, когда они увидели проснувшихся девчушек. — Цукино! — первым, разумеется, забежал Эйджиро, сгребая в охапку обниматься Цукино. Девушка, чьи иссиня-чёрные волосы были сейчас распущены, засмущалась и порозовела до кончиков ушей, но радостный Киришима, тараторящий слова удачи и добрых переживаний, из-за своей, иногда излишней энергичности, этого не заметил. — Я так рад что вы теперь в безопасности! — Д-да, с-спасибо з-за п-помощ-щь… — заикалась от стеснения Ханэ. — Всегда пажалста! — Эйджиро в шуточной форме поклонился до пояса и отдал честь девушке. — А как там Камико? — Живая я, — улыбнулась Бакуго-тян. Теперь всё внимание было обращено к ней. — Спасибочки! Все даже умилились тому, что та разговаривает по-человечески. — А ты говорил, что характеры похожи! — буркнула Мина, привычно чуть склонив голову в бок. — А ну-ка дайте мне на неё взглянуть! — Кацуки вытеснил всех, приблизившись лицом к Камико. Та с интересом глядела на него, рассматривая мужскую себя, в то время как Бакуго пытался увидеть в ней его же дух, его характер, чтобы им гордиться. — Эй, аккуратнее Бакуго, ты не знаешь, как с ней общаться, мы провели слишком мало времени с ней! — вмешалась Момо. — Нам нужна тактика! — Какая в жопу тактика? — повернулся Каччан. — Нам нужно понять кто она такая, узнать прошлое, чтобы понять, как нам с ней общаться, чтобы её не триггернуло! — настаивала на своём Яойорозу. — Согласен, мы же не знаем, в каких условиях её содержали, и что она пережила, — кивнул легонько Шото, почти не двигаясь. — Это правильно, — откликнулась Цукино. — Она хоть и выглядит на пятнадцать, но разумочком она совсем девочка, у которой нет опыта общения с людьми. Она обычно просто делает то, что ей скажут, и даже не осознаёт чаще всего свои действия, и копирует то, что видит неосознанно. У неё не так развито мышление, как у вас, она совсем другая… Ребёнок она ещё, — пояснила Цукино. — Поэтому она не похожа на Бакуго, просто ты, Эйджиро, так подумал, ведь она копировала его поведение, что видела со спортивного фестиваля. — А, так вот оно что, — Киришима чуть опустил голову. — Простите за дезинформацию. — Ничего страшного! — импульсивно отреагировал Тенья. Бакуго это уже злило. Он хотел просто увидеть своё Я со стороны, чтобы гордиться им ещё больше, а ему в итоге прочитали лекцию, что Каччан люто ненавидит. Он снова посмотрел на Камико — а взгляд-то, и правда, как у младенца — заинтересованный, не понимающий, и даже чуть глупый, с этими широко раскрытыми глазами и приоткрытым ртом. — Хехехе, — он указал большим пальцем на остальных, подчеркивая их неполноценность перед Бакуго. Ёсида даже склонила чуть набок голову, не сводя взгляд с редстоуновых глаз оригинала. — Им нужны лёгкие игры, тактики, и схемы! А прирождённым победителям, — имея в виду себя и своего двойника произнёс Каччан. — Нужно настроиться, как следует! Выйти на поле, и не выходить с него до полной победы! Так, настроились! — он бросал самоуверенный взгляд на Камико, желая, чтобы она это повторила. — Где огонь в глазах? Где жажда победы? — Ёсида похлопала глазами. — Ещё! Больше огня! Камико посмотрела пустым взглядом на Бакуго, а потом перевела взгляд на остальных. — Мой герой! — воскликнула Камико, и вспорхнула к растерянному Изуку, обнимая того со всей детской благодарностью. Весь класс начал смеяться, а Каччана разозлило ещё больше. Изуку ничего не оставалось, как обнять девушку в ответ. Он, чуть оторопевший, поглаживал Камико по спине, пока она сама не прекращала его восхвалять. Эйджиро никак не мог приложить ума, как же эта девочка, что в прошлый раз казалась отпетой нахалкой и дерзилой, сейчас так покорно ластиться перед Мидорией. Глянув на Цукино, он понял по умиротворённой улыбке Ханэ, что переживать не за что, и несмышлёная Ёсида чувствует себя прекрасно. Почему-то Киришиме тоже хотелось улыбаться, когда он смотрел на тихую и спокойную Цукино, и не сдержал себя. Сама девушка, когда заметила его взор, посмотрела ему в глаза и улыбнулась в ответ, а потом, застеснявшись и покраснев, опустила голову. Киришима снова не смог подавить свои желания, и потрепал девушку по макушке, тормоша волосы, что ещё больше заставило Цукино смущаться. «Ы-ы-ы, слишкам близка», — Мидория сам стал походить цветом лица на цвет глаз Камико. Только та, кажется, абсолютно никого обескураживания не испытывала, так как в принципе ещё не знала, что это за чувство, и естественно не могла считать его у Деку. Она многого не понимала: со стороны это выглядело так, будто пятнадцатилетняя девушка с пышными формами домогается до неудачника, не разу не видевшего банальный вырез декольте и ноги выше коленок. Но на самом же деле она просто хотела его поблагодарить за спасение, ведь так всегда делают принцессы в сказках, которые ей иногда читала Цукино.

Акт VI. Разговор Очако и Кацуки

Всё внимание было снова приковано к Изуку. Снова! Опять этот Деку перетянул на себя одеяло! Было очевидно, что никто не заметил ухода Бакуго, который больше всех ждал встречи со своей копией. Он расстроился настолько сильно, что даже не хлопнул привычно дверью и не издал ни одного драконьего звука, ведь на удивление — внимания он сейчас уже не хотел. Не хватало ещё, чтобы какой-нибудь Деку или Яоймомо с Иидой увяжутся следом и начнут читать свои любимые лекции. А Киришима… А что Киришима, этот краснопёрый так пялился на мордашку своей любимой и милой Камико, так что и вряд ли заметил уход лучшего друга. Да что же это такое — всё внимание всегда забирает Изуку, даже если он проиграл, то его обязательно поддержат! С его мнением считаются, а гнев Бакуго никогда не берут в счёт, ведь он «агрессивный, и чё его слушать, он всегда против всех, и вообще он так общается, ведь его так воспитали»! Бесит! Может быть Кацуки бы и хотел с кем-нибудь поделиться, как Мидория, упасть в объятья, как девочки, что тискают друг друга… Но нет, он даже лучшему другу настолько не доверяет. На самом деле, Каччан не знает сам, что внутри него творится и почему он скрывается ото всех за своим вечным недовольством, что уж говорить про других. Его все называли больше злодеем с таким импульсивным характером, чем героем! И лишь Айзава поверил в него, когда его украли… Чёрт, пора бы Кацуки наконец признать тот факт, что их учитель довольно проницательный, и намного лучше Всемогущего, которого парень так стремиться переплюнуть. А если бы их, в ту самую ночь, разнял бы Айзава, а не Всемогущий? И если бы Шота тогда обнял Бакуго, оторвался бы он от него так же быстро, как от Тошинори? Или, может, обнял в ответ? Может, даже позволил бы себе расплакаться, ведь ему всё-таки ещё шестнадцать…? А тогда, в самом начале их обучения, когда Бакуго не мог сдержать слёз, и за ним пошёл Всемогущий, и он ему нагрубил… Если бы там был Шота, может, он бы даже чуть раскрылся. Да нахрен это всё. Пора наконец осознать, что всегда быть в центре внимания нельзя и невозможно. А если и получается, то всё выйдет боком, как у Всемогущего! Да к чёрту! Зачем он вообще решил стать героем?! — Бакуго-кун! Этот тонкий голос разрезал пространство тихого коридора больницы. Бакуго так глубоко ушёл в себя, что перестал воспринимать окружающий мир, и этот крик силой вернул его из топи зловонных размышлений, и Кацуки от неожиданности даже вздрогнул. — Чё хотела, подружка Деку? — парень остановился, и смотрел через плечо на приближающуюся девушку. Та бежала к нему, привычно сложив ладошки в кулачки и прижав их груди. — Я заметила, что ты ушёл, вот и… — Урарака начала что-то неуверенно говорить и смотреть в пол, пытаясь объясниться. Зачем она вообще за ним пошла? Как за Деку! Делает вид, будто ей не плевать! — И тебе разве есть какое-то дело до этого? — привычно огрызнулся Бакуго, даже не смотря на девушку. — Конечно есть, ты ведь мой д… — «друг» так и не слетело с её губ, и она осеклась. — Хватит лицемерить! — Каччан наконец развернулся к Очако. Та смогла теперь разглядеть его не просто гневное, а по-настоящему взбешённое лицо, с расширенными красными глазами, раздутыми ноздрями и складками на лбу. Урарака была готова поставить чай Яойорозу на то, что в этот раз его что-то задело настолько сильно, что Кацуки углубился в себя и это явно было плохо. — Не делай вид, что тебе не всё равно, если ты даже не можешь назвать меня другом, — он это не прокричал, нет, всего лишь прорычал сквозь зубы, тихо, но грозно, приблизившись к застывшей Урараке близко, как никогда до этого. — Вы все здесь лицемерите, один я всегда говорю то, что думаю, — он отстранился и развернулся, чтобы уйти. — Но Кацуки, вежливость — это не лицемерие! — пискнула уверенно девушка. Она тронула его. Тронула! Просто взяла и схватила за локоть, не желая пропускать! Бакуго уже снова развернулся и схватил Урараку за плечо, смотря сверху вниз, и уже открыл рот, чтобы высказать всё, что он думает об этой наглой мелкой девчонке, что вечно ошивается рядом с Деку и стесняется его. Но застыл, просто посмотрев на неё. Его гневное лицо чуть смягчилось, морщинки на лбу разгладились, да и взор стал более спокойным. Эта девочка, сейчас кажущаяся такой беззащитной и маленькой, смотрела на него с вызовом, переплетающимся с искренним беспокойством. Так самоуверенно, но в то же время покорно могла смотреть только Ур… — Очако… — выдохнул Бакуго, расслабляя выпрямленные плечи. Неужели стоит с ней заговорить? И почему именно сейчас она к нему вообще подошла? Впервые Каччан не знал, как поступить теперь, ведь просто послать её и уйти он уже не мог. Надо было понять, чего хотела эта девочка, чтобы перед сном не давать себе лишних надежд и не выдавать желаемое за действительное. — Что ты хотела? Бакуго сам был поражён такой мягкости и тишине в своём голосе. — Тебе тоже не нравится, что все только и делают, что говорят об этих Камико и Цукино? Как будто других рядом нет… — она опустила взгляд. Бакуго внимательно слушал, не понимая, зачем Очако понадобилось раскрываться перед таким, как Кацуки. — Нет, определённо, они пережили многое, но этот месяц… Будто забыли о нас! Урарака подняла глаза на Кацуки, что не стал перебивать её, и просто молча слушал, так и держа за плечо. Не согласиться со словами девушки парень просто не мог. Всё внимание притянули на себя эти двое: все ребята только и делали, что обсуждали, как они выглядят, особенно интересовала всех копия Бакуго. Позорно было осознавать, что тебя перескочила твоя же трёхмесячная копия. — Изуку вообще не обращал на меня внимание, девочки тоже, — «теперь понятно, зачем она завела этот разговор. Было очевидно, что это из-за Деку» — при упоминании имени своего неврага-недруга, Кацуки непроизвольно цыкнул, но продолжил слушать девушку. — В последнее время мне стало просто не с кем поговорить о своих проблемах, а имена спасённых девочек стали для меня ненавистны так же, как и имена членов Лиги Злодеев… — Урарака снова смотрела себе под ноги. — Что со мной?! Почему меня это так… — Злит? — перебил Кацуки, заставляя девушку поднять взгляд. — Просто забей, всегда не получится быть в центре внимания. — Но ты ведь не забил! — возразила Урарака, и была права. Чертовски права. Ответить что-либо Бакуго был не в состоянии. Впервые разговаривая так с ней, он не ожидал столкнуться с такой проницательностью. — Конечно нет! — Каччан ухмыльнулся. — Я слишком амбициозен, чтобы перестать биться за место под солнцем! — он заулыбался своей самоуверенной улыбкой, показывая, что не отступит от своей цели. — Это называется гордость, Кацуки, — ухмыльнулась в ответ Урарака, видя, как неожиданно легко пошло с ним общение. — Нет, это называется трезвой оценкой своих сил, — улыбка так и не сходила с его довольного лица. Очевидно, ему самому нравилось так непринуждённо разговаривать, когда не приходится ни на кого повышать голос и кричать о себе, чтобы заметили, ведь сейчас его слушали и так, и слушали внимательно, как никто другой до этого, что тешило его Я. — Если я продую какому-нибудь Мидории честно, то я не буду возмущаться, и приму поражение с гордостью. — Я слабо в это верю, — улыбка девушки стала ещё шире, и та легонько толкнула Каччана в плечо. — Просто до этого я всегда выигрывал, — парировал Бакуго. — Тебе напомнить, как ты завалил экзамен на временную лицензию героя, или как тебя украла Лига Злодеев? — напомнила Очако, а затем осеклась, ведь такие моменты истории Бакуго вспоминать не очень любит, и девушка сразу чуть зажмурилась, ожидая крика на всю больницу. Но Бакуго просто не хотелось сейчас кричать. Особенно сейчас, когда с ним просто разговаривали. Вместо громкого крика, коридор озарился на несколько секунд самодовольным смехом парня. — Про лицензию, мне просто не сказали, что очки надо не набирать, а просто не терять, — пояснил Бакуго. — Тем более, я же пересдал! И на счёт моей кражи… Эти ублюдки хотели сделать меня злодеем, но смотрели на меня слишком плоско, в отличие от Айзавы. Да и слаб я был ещё тогда. А вот сейчас — какие хитровыебанные планы бы у них не были, подорву за метр! Бакуго отошёл, чтобы немного пострелять из ладошек, показательно демонстрируя свою силу перед Ураракой. Он, правда, тут же получил по шапке за такое от медперсонала больницы, но искренний смех Очако, впервые звучавший для Бакуго и только для Бакуго, того стоил. — Тем более, не я один обосрался, со мной был Гламуроки, и довольно сильные ученики из Шикецу! — продолжал Каччан, польщённый таким вниманием. Оказывается, смешить людей не так уж и плохо, и иногда можно потерпеть смех над собой, и даже его вызвать, как сейчас. Хотя Кацуки не очень любил веселиться со всеми, но сейчас почему-то не мог не поднять настроение Очако. — Кацуки, а я и не знала, что ты можешь быть таким обаяшкой! — чуть успокоившись произнесла девушка. Если бы не характер парня и его воспитание, он бы действительно сейчас покраснел и застеснялся, но реплика Очако лишь заставила улыбнуться широко, когда внутри всё ёкнуло, пусть и на секунду. — А ты смелая, раз додумалась притронуться ко мне, когда я зол, — Очако была готова поспорить, что никогда не видела у Кацуки такой мягкой улыбки. Неожиданно, его грубая натренированная рука легла на её макушку. — И да, все не хватало сил переплюнуть свою гордость… — видеть, как Урарака чуть смущается при парне и от его действий, было божественно приятно. — Прости за спортивный фестиваль, я не хотел причинять тебе боль, просто я люблю сражаться честно, да и тебя проверить хотелось. Я правда не ожидал, что ты продержишься так долго. На удивление, ты очень сильная. Пожалуй, именно после этого я тебя и заметил. — Что ты имеешь в виду? — голос Очако чуть задрожал, а щёчки зацвели ещё сильнее. Было очень странно видеть его мягкую улыбку и ощущать тёплую ладонь на голове. — Я не сильно понимаю… — И не надо, — он приблизился чуть ближе, но остановился, будто силой сдержав себя от какого порыва. — По крайней мере, пока что. Она буквально слышала и чувствовала, как он дышит над её ухом. — Возвращайся в палату, думаю, ребята тебя уже потеряли, — он отпрянул, и сделал шаг назад, собираясь уходить. — Но Кацуки, а как же ты? — запереживала девушка. — А я пойду в общежитие, приготовлю что-нибудь, — и снова эта самодовольная улыбка. — Приходи, раз бессмертная и бесстрашная такая, когда балда Деку снова решит тебя презреть, — тот в последний раз посмотрел на девушку, и ушёл. — До встречи, Очако. — Пока, Кацуки,  — помахала с улыбкой тому Очако, и побежала в палату. А улыбки так не сходили с их лиц. Да и Бакуго… Почему он не разозлился на то, что Урарака обратилась к нему по имени? И ещё интереснее, почему сам начал называть её по имени? Ему уже не хотелось думать ни над этим, ни погружаться омут тех мыслей, что накрыли его как извержение вулкана какие-то несколько минут назад. Да и тем более, это уже не важно, ведь так спокойно и тихо на душе не было уже давно. Бакуго не привык чувствовать эту ту самую тихую, но трепещущую радость в груди, от которой даже его вечно недовольное и надменное лицо, всё время искривлённое гримасой гнева, расцветало в лёгкой улыбке, которую сдержать было труднее, чем привычную Кацуки злость.

***

Айзава, что наблюдал за всеми со стороны, и как свойственно ему, чуть отрешенно, не ожидал, что Бакуго хоть когда-то сможет по-человечески разговаривать, тем более с подругой Изуку. Даже меланхоличный Шота раскрыл глаза, и отнюдь не для того, чтобы использовать свою причуду (которая была наготове). Его задача как педагога — следить за развитием его обучающихся, задача как учителя — следить за ростом своих учеников, а как человека — просто наблюдать, наставлять и наказывать своих непослушных деток. Кто знает, может Очако сможет чуть успокоить буйный и импульсивный нрав Кацуки. Ведь, если подумать, спокойная и милая Урарака неплохо подходит для взрывного Бакуго, и сможет хоть немного успокаивать его, или хотя бы следить за тем, чтобы его не так сильно заносило.