Коснуться звёзд | Touch The Stars

      В течение всего дня Джордж вёл себя совершенно нормально: никаких дразнящих шуток, никаких прикосновений дальше, чем необходимо, никаких непристойных предложений… но по его глазам было ясно, что он ожидал наступления ночи.       И я тоже.       Чтобы отвлечься от назойливых мыслей, мы решили удивить мою маму малиновыми кексами, так как они были её любимой сладостью, и она всё ещё хранила огромный запас малины после сбора урожая осенью. Это заняло у нас большую часть утра; мы много смеялись и всего несколько раз поспорили о том, кто лучше выпекает, но оно того определённо стоило. Когда мама пришла домой, чтобы пообедать с нами, она чуть не расплакалась. Моя бедная мама так привыкла всё время быть одна, что отвыкла от таких простых мелочей, когда кто-то готовит для неё.       После совместного ужина, поскольку она ждала наступления вечера, чтобы вернуться в свою студию, что находилась посреди леса, мы с Джорджем заполнили время, выполняя нашу домашнюю работу на рождественские каникулы, сидя рядом друг с другом, соприкасаясь ногами и стараясь контролировать дыхание. Я наблюдала за ним краем глаза: он запустил одну руку в волосы, когда прикусил внутреннюю сторону щеки, а в другой руке был карандаш, который он вращал вокруг своих длинных и тонких пальцев, пока пересматривал то, что написал — взгляд сосредоточен на эссе по зельеварению, губы поджаты.       Мерлин, такого рода желание не идёт на пользу ни мне, ни моей киске. Сделай уже что-нибудь, дружище.       — Ну что, мои дорогие, — вмешалась мама, появляясь в дверях библиотеки и надевая куртку, — я уже ухожу. Если я вам понадоблюсь, вы знаете, где находится студия. Я вернусь завтра утром. Люблю вас!       — Пока! И мы тебя любим, — сказали мы одновременно. Услышав, как закрывается дверь, а шаги моей мамы удаляются от дома, Джордж оставил карандаш на столе и посмотрел на меня, заставив меня почувствовать, как всё моё тело напряглось из-за того, как сильно я скучала по нему. Одна из его рук скользнула под стол, чтобы погладить моё голое бедро, так как на мне была, совершенно намеренно, короткая юбка.       — Я думаю, мы должны что-то сделать с тем, что ты делала со мной в течение всего дня, ты так не думаешь, Уиллоу?       Я моргнула, взглянув на него и притворяясь дурочкой.       — Что ты имеешь в виду?       Джордж взял меня за запястье и потянул, чтобы я села к нему на колени, оседлав его бёдра. Его руки немедленно огладили мои ноги, опасно поднимаясь вверх, в то время как его глаза продолжали пронзать мои.       — Ты меня в могилу сведёшь, — прошептал он. — Ты появляешься передо мной с этим ангельским личиком, не делаешь ничего необычного, заставляя меня чувствовать себя так, будто я спятил из-за того, как чертовски сильно хочу свою лучшую подругу, но потом появляются эти маленькие детали: твоя юбка чертовски короткая, чтобы показать эти бёдра… и, Мерлин, Уиллоу, я знаю, что ты знаешь, что эти бёдра делают со мной. Ты говоришь со мной этим мягким голосом с хрипловатым оттенком, который сводит меня с ума каждый раз, когда я слышу, как ты стонешь, а потом смотришь на меня так же, как сейчас… и ты ломаешь меня, Уиллоу. Ты, блядь, ломаешь меня, потому что я всегда замечал в тебе эти мелочи, но теперь они кричат мне в лицо и врезаются в мою память, теперь они очаровывают меня. И ты спрашиваешь меня: «Что ты имеешь в виду?». Ты околдовываешь меня, Уиллоу. Вот что я имею в виду.       Чёрт побери.       Я ухмыльнулась ему, изображая своего рода уверенность, о которой и не подозревала, и проглотила нервозность в своём теле, когда почувствовала, как выпуклость в его штанах растёт подо мной.       — А как я на тебя смотрю? — поддразнила я его более глубоким голосом.       — Как будто ты умоляешь меня разрушить тебя, — он повторил мою улыбку, приближаясь к моему лицу. — Как будто ты хочешь, чтобы я вырезал каждую частичку себя в каждой частичке тебя. И, поверь мне, милая, я не знаю, что меня больше возбуждает: мысль о том, что ты хочешь, чтобы я доминировал над тобой, как хорошей девочкой, или идея научить тебя доминировать надо мной, чтобы я мог быть хорошим мальчиком для тебя.       Дорогой Годрик, моё бельё уже насквозь мокрое.       Я удивлённо выгнула бровь, когда его руки скользнули под мою юбку, а затем обхватили ягодицы.       Безумная-Уиллоу, твоя очередь сиять, девочка.       Я положила руку ему на шею и прижала его к спинке стула, получив от него громкий вздох и широко открытые глаза.       — Кто сказал, что я нуждаюсь в каком-либо обучении, Джорджи? — прошептала я ему в губы.       Он посмотрел на меня щенячьими глазами и приоткрыл рот, издав почти неслышный стон. Пытаясь взять себя в руки, он попытался вернуть себе доминирование, неожиданно втянув меня в беспорядочный и страстный поцелуй. Я не смогла удержаться, чтобы не издать тихий писк в его губы, когда одна из его рук скользнула мне под юбку, и он потёрся пальцами о моё нижнее бельё.       — Оседлай моё бедро, Уиллоу, — пробормотал он, слегка прерывая поцелуй. Я сделала глубокий вдох, пытаясь переварить его слова, поскольку мой разум полностью отключился от внезапной вспышки тепла в комнате. — Пожалуйста.       Я встала с его колен и под его пристальным взглядом стянула трусики и немного задрала юбку. Джордж раздвинул ноги и взял меня за талию, притягивая к себе и усаживая меня на своё бедро, покрытое джинсами, которые были на нём. Ткань подо мной казалась несущественно грубой, но я слегка поёрзала, и от ощущения трения с моих губ слетел лёгкий, но резкий выдох.       Чёрт, я определённо могу насладиться этим.       Джордж сосредоточил внимание на моей промежности, трущейся о него, и его дыхание стало глубже, когда он облизнул губы и схватил меня за ягодицы, чтобы помогать мне покачивать бёдрами. Я откинула голову назад, когда клитор задел ткань, и сжала бёдра вокруг Джорджа, чтобы держать его ещё ближе; по мере того, как я двигала бёдрами быстрее, тихие стоны и вздохи, исходящие от меня, становились громче. Затем я положила руки на плечи Джорджа, чтобы лучше контролировать свои движения.       — Тебе приятно, милая? — он дразнил меня, покачивая ногой и заставляя меня хныкать, когда давление в клиторе стало невыносимым и чертовски восхитительным.       — Д-да, — я закрыла глаза, сильнее потираясь о его бедро, чувствуя приятное давление, растущее внизу живота. Годрик, это было так чертовски приятно.       Джордж заставил меня снять кардиган, наблюдая за моей обнажённой грудью с голодным желанием в ореховых глазах, и сразу же обхватил одну из них, чтобы взять в рот, а затем лизнуть сосок, в то время как я продолжала двигать бёдрами и стонать, чувствуя, как дрожь пробегает по спине прямо к набухшему клитору.       Я почувствовала, что намокаю ещё больше.       — Только посмотри на это, — он снова откинулся назад, сжимая мои бёдра и ухмыляясь мне. — Кто бы мог подумать, что моя милая Уиллоу — маленькая отчаянная шлюшка, которая получает удовольствие, скача на моём бедре. Такая отчаянная девочка…       — Я н-не такая уж отчаянная, — я попыталась поддразнить его в ответ, шипя от удовольствия от ощущения нарастающего внутри меня оргазма.       — М, нет? Ты уверена? Потому что я чувствую, как твоя киска пульсирует на мне, милая. Держу пари, она затянет меня в свои оковы, если я начну тебя трахать.       Джордж обнял меня за талию, притянул ближе к себе и поцеловал, заглушая мои стоны и всхлипы. Я услышала, как расстегивается молния на его джинсах, и когда он оторвался от моих губ, увидела, как он поглаживает свой твёрдый член, с головки которого уже стекал предэякулят, а его рука медленно двигалась вверх и вниз.       Блядь.       — Нравится вид, м? — поддразнил он, целуя меня в шею.       На самом деле очень. От этой картины я начала ещё быстрее двигать бёдрами, прижимаясь к его ноге, чувствуя, что трение становится ещё более резким, и чувствуя необходимость смотреть, как Джордж трогает себя передо мной, пока мой оргазм приближался всё больше и больше.       — Чёрт! — вскрикнула я, моё тело достигло края.       — Оу, ты вот-вот кончишь, — прошептал Джордж. — Что же случилось, милая? Ты представляла, как я стону твоё имя и умоляю тебя, пока трогаю себя? Или ты представила один из многих случаев, когда я дрочил, думая о тебе и твоей тёплой киске вокруг меня?       Я снова схватила его за шею и, впившись пальцами в кожу, посмотрела ему прямо в глаза, слегка касаясь его губ своими губами.       — И то, и другое, Джорджи, — прошептала я, наблюдая за выражением его лица. — Я представляю, как смотрю, как ты хнычешь, умоляя меня трахнуть тебя, пока пытаешься облегчить свой стояк рукой.       Наблюдая за его озадаченным лицом от моих слов, на этот раз именно я соединила наши губы в захватывающем дух и утопающем поцелуе, которого было достаточно для нас обоих, чтобы достичь наших пределов. Почувствовав давление в ноющем клиторе, я вспыхнула неизмерным оргазмом, который заставил меня захныкать и зажмуриться, когда каждый нерв моего тела достиг пика американских горок и взорвался чистым удовольствием.       Джордж приоткрыл рот, прерывисто дыша, и начал кончать в собственную руку с приглушёнными стонами, пряча лицо в пространстве между моей шеей и плечом.       — Хороший мальчик, Джорджи, — прошептала я ему на ухо. Джордж издал негромкое рычание и схватил меня за бёдра, чтобы приподнять и заставить лечь на стол; очистив руки благодаря волшебной палочке, он отодвинул наши блокноты и карандаши в сторону.       Джордж сдёрнул с меня юбку и широко раздвинул мои ноги, чтобы затем крепко взять меня за бёдра и без всякого предупреждения протолкнуть свой член внутрь меня с жёстким и глухим звуком, с насмешливой улыбкой на лице.       Я застонала, откидывая голову назад от внезапного ощущения удовольствия и боли из-за того, что он растягивал меня и наполнял по своей воле. Он запульсировал внутри меня, издал глубокий стон и начал медленно двигаться.       — Хорошая девочка, Уиллоу, — простонал он, погружая свой член всё глубже в меня, пока он весь не оказался внутри. — Вся такая мокрая и чувствительная для меня. Мерлин, ты просто чёртово совершенство. Твоя киска принимает меня так чертовски хорошо, что я даже не знаю, как ещё не стал зависимым, — он положил руку мне на шею и наклонился, чтобы прошептать мне в губы: — Если только я уже им не являюсь.       — Джорджи! — я застонала, накрывая его руку своими, чтобы он продолжил держать её на моей шее. Он начал сильнее толкаться, его бёдра прижимались к моим, наши глаза пронзали друг друга, а сильное давление между моих ног росло и росло с каждым его толчком.       — Правильно, милая, — пробормотал он, почти задыхаясь, когда сильнее надавил на мою шею. — Дай мне знать, кто заставляет тебя чувствовать себя так хорошо.       Джордж сместил руки и впился пальцами в мои бёдра, в то время как я опустила свои к моей груди, выгибая спину, когда он нашёл идеальный угол внутри меня и резко потёрся о то самое чувствительное место, заставляя меня оставаться неподвижной под ним.       — Блядь, Уиллоу, — он заскулил, когда я сжалась вокруг него от его грубых толчков. Он всё ещё медленно покачивал бёдрами, позволяя мне чувствовать, как он полностью протолкнул свой член в меня, позволяя мне прочувствовать его в полной мере, а затем почти вытащил его и повторил всё снова. — Я же говорил тебе, милая, что хотел трахать тебя медленно.       Я заскулила под ним, чувствуя, как дрожат мои ноги, а влажность во мне растёт, когда клитор снова начал пульсировать. Его член тоже пульсировал внутри меня, что заставляло его шипеть от удовольствия и закрывать глаза, откидывая голову назад.       — Это так п-приятно, Джорджи, — захныкала я. — Не останавливайся, п-пожалуйста.       — Ну, если ты так мило просишь, — Джордж ещё сильнее вошёл в меня, вызвав у меня громкий стон и сбитое дыхание. Он снял рубашку, демонстрируя свою потную и напряжённую грудь, и мне удалось провести по ней кончиками пальцев, любуясь им. Чёрт возьми, он что, бог?       В моём теле снова начало появляться знакомое чувство, когда Джордж в очередной раз потёр то место внутри меня; его член пульсировал и растягивал меня, а наше тяжёлое дыхание синхронизировалось в беспорядочной мелодии.       — Кончи вокруг меня, милая, — пролепетал он, поглаживая большим пальцем мой клитор, чтобы ещё быстрее подтолкнуть меня к краю. Я снова сжалась вокруг него, услышав его хриплый стон, когда начала чувствовать, как моё перевозбуждённое тело достигает большого взрыва удовольствия.       Я зажмурила глаза, чувствуя Джорджа в каждом дюйме себя и распутывая этот узел в животе, когда громкий стон сорвался с моих губ, а ноги начали дрожать. Блядь, так чертовски хорошо. Мой разум затуманился, и я почувствовала приятное и спокойное ощущение в теле, когда волны удовольствия накрыли меня с макушки до кончиков пальцев на ногах.       — Вот это моя хорошая девочка, — похвалил Джордж, улыбаясь и выходя из меня. — А теперь позволь мне использовать тебя так же, как ты использовала меня, — прежде чем я смогла хотя бы попытаться обрести голос, чтобы спросить его, что он собирается делать, он схватил мои ноги и закинул их себе на плечи, прижимая мои бёдра друг к другу. Подмигнув мне, он разомкнул своим членом небольшую дорожку между ними, слегка потирая им мою перевозбуждённую промежность и заставляя меня снова стонать.       Он тоже застонал, тяжело дыша и не в силах отвести взгляд от своих действий. Одной рукой Джордж крепко взял меня за ноги и начал толкаться; его влажный член тёрся о мои половые губы и бёдра, пока другая рука сжимала их, его головка покраснела ещё больше из-за неосвобождённого напряжения и возбуждения. Он громко захныкал, в отчаянии из-за того, как ему было хорошо.       — Твою мать! — он заскулил, прикусив нижнюю губу и слегка дрожа. — Как же это приятно.       Джордж откинул голову назад, постанывая и поскуливая, ударяясь бёдрами о заднюю часть моих бёдер, пока трахал их, заставляя меня стонать при виде того, как он так сильно возбуждён и так полон удовольствия. Меня наполнило самоуверенностью и эгоизмом, когда я поняла, что это я так сильно на него влияю.       Его член ощущался тёплым и пульсирующим на коже внутренней стороны моих бёдер, а сам Джордж продолжал шипеть и стонать, чувствуя приближение оргазма.       — О, Мерлин! Я могу кончить? Пожалуйста, мамочка. Можно мне кончить? — захныкал Джордж, умоляя, глядя на меня щенячьими глазами, когда он начал дрожать, и я широко открыла глаза, услышав слово, которым он назвал меня, чувствуя, как мой клитор пульсирует в знак одобрения. — Пожалуйста, Уиллоу… Пожалуйста!       — Ну, если ты так мило просишь, тогда да, Джорджи. Кончи для меня, — прошептала я, наблюдая, как он посмотрел на меня с вожделением.       — О, спасибо, милая! — он сжал челюсть, резко закрыв глаза, когда начал высвобождаться на мои бёдра и живот. — Спасибо, спасибо, спасибо.       Он застонал, выпуская всё до последней капли и слегка поглаживая себя, чтобы убедиться, что достиг наилучшего оргазма, на который был способен.       — Блядь!       Джордж, совершенно вымотанный, взял свою палочку и раздвинул мои ноги, чтобы привести меня в порядок, а затем уткнулся лицом мне в шею. Его тело прижалось к моему.       — Чёрт возьми, это было так хорошо, — пробормотал он, всё ещё тяжело дыша.       — Чертовски хорошо, — я согласилась, тоже пытаясь отдышаться.       — Просто для справки, — начал Джордж, и в его голосе послышалось веселье, — я что, назвал тебя мамочкой?       Я вздохнула, пытаясь сдержать улыбку и подобрать правильные слова.       — Ну… да… назвал, — я не смогла удержаться, чтобы не хихикнуть, и он фыркнул, посмеиваясь.       — Чёрт возьми, Уиллоу, — он покачал головой, усмехнувшись, — ты реально разбираешь меня на части, да? С каких это, блядь, пор у меня есть кинк на «мамочку»?       Я пожала плечами.       — Не знаю, я тут не при чём! Может быть, это было сказано в порыве эмоций.       — Ну, ты тут очень даже при чём, учитывая, как хорошо ты меня трахаешь, — пробормотал он в мои губы, всё ещё улыбаясь.       — Так теперь это моя вина?       — Как и было всегда, моя дорогая лучшая подруга, — прошептал он. — Или мне следует называть тебя лучшей подругой с привилегиями? Потому что, думаю, это очевидно, что я не смогу перестать заниматься с тобой сексом в ближайшее время, милая.       Моё сердце дико забилось в груди. Друзья с привилегиями. Обычно это плохо кончается, потому что один в конце концов влюбляется в другого. Но я уже влюблена в Джорджа, так что… не должно быть никаких проблем.       Да, я только что призналась, что влюблена в Джорджа. Глупо продолжать скрывать это или отрицать перед самой собой. А теперь, пожалуйста, сохраните секрет.       — Называй меня, как хочешь, Джорджи, — я попыталась изобразить невозмутимость, улыбаясь и подмигивая ему. — Включая «мамочку».       Он фыркнул, не в силах сдержать улыбку.       — Ты не собираешься оставить это в покое в ближайшее время, не так ли?       — Даже через миллион лет.       Джордж драматически вздохнул, закатывая глаза, всё с тем же игривым блеском в глазах.       — Тогда, может, мы пойдём в твою спальню? Надеюсь, мы сможем немного вздремнуть перед очередным раундом грубого секса, в котором я постараюсь вытрахать слово «мамочка» из твоей памяти.       Я фыркнула.       — Да, ты можешь попробовать.       Он вызывающе приподнял одну бровь.       — Это что, вызов?       — Определённо да.       Джордж отстранился от меня и начал собирать нашу одежду, а затем взял меня за руку и заставил следовать за ним в комнату. Однако из-за того, насколько мы были измотаны, мы заснули, как только наши головы коснулись подушки.       Ранним утром я проснулась от стука во входную дверь. Немного поворчав, желая продолжить спать, я всё же заставила себя проснуться. И чуть не растаяла от благостного вида Джорджа, мирно спящего рядом со мной. Какой же чертовски красивый. Должно быть, он почувствовал, что я разглядываю его, потому что медленно открыл глаза.       — Доброе утро, милая, — пробормотал Джордж своим хриплым и глубоким сонным голосом, потирая глаза.       — Доброе! Мне нужно спуститься вниз, кто-то стучит, — сообщила я ему, вставая с кровати и запахивая халат вокруг тела. — О, кстати, я всё ещё помню «мамочку».       — О, Уиллоу! — пожаловался он, посмеиваясь, когда я выбежала из комнаты, хихикая и чувствуя, как дрожат ноги, едва в состоянии держать моё тело.       Я встала перед дверью, думая, что это, вероятно, моя мама, так как она сказала, что вернётся примерно в это время, но мои глаза округлились, когда я увидела человека снаружи.       — Тео… — пробормотала я, совершенно ошеломлённая.       — Нет, его призрак. Могу я войти или мне придётся продолжать охотиться на этих бедных кроликов своей грешной душой? — ответил он с иронией.       Я отошла в сторону, посмеиваясь, чтобы впустить его.       — Где твоя мама? — сразу же спросил он.       — В студии, она должна скоро вернуться, — ответила я. — Как провёл время в поместье Кэрроу?       Он тут же фыркнул, поставив свой рюкзак на пол.       — Чертовски ужасно. Ничего нового.       — Уиллоу, ты не видела мои… — на лестничном проёме появился Джордж, выходя из моей комнаты, всё ещё в боксерах. Он остановился, совершенно удивлённый присутствием Тео, который просто выгнул бровь, увидев рыжего.       Казалось, они молча сражались друг с другом.       — Что он здесь делает? — спросили они оба одновременно.       — Я навещаю свою лучшую подругу, ты, полоумный рыжий идиот, — выплюнул Тео. — А, судя по тому, как ходит моя дорогая Уиллоу, держу пари, ты трахаешься с моей лучшей подругой.       Джордж молчал, всё ещё удивлённый.       — Он проведёт здесь пару дней, — осведомила я Тео более спокойным тоном.       Нотт закатил глаза.       — Ну конечно. Впрочем, мне пофиг до тех пор, пока вы не травмируете мою дорогую Набию, а моя комната по-прежнему остаётся моей комнатой.       — Она всё ещё твоя, — заверила я его. Джордж, казалось, не возражал против этого, так как он в любом случае спал со мной, хотя моя мама приготовила комнату и для него.       — Отлично, — он снова схватил свой рюкзак и начал подниматься наверх.       Когда он остановился на той же ступени, что и Джордж, они уставились друг на друга.       — Тебе лучше сделать всё, чтобы не позволить Уиллоу забеременеть, Уизли, или я отрублю твой член и скормлю его волкам в лесу, ясно? Я ещё не готов стать горячим богатым дядей.