Подмена

— Осторожнее, — медленно оборачиваюсь и натыкаюсь на руку Егора, что держит мои ключи. — Спа… спасибо, — во рту пересыхает. Скорее всего от нервов и говорить очень трудно. — Зайдем внутрь? Думаю, твои соседи меня в чем-то подозревают. Я слишком долго ошивался у твоей квартиры. Киваю и беру ключи из его руки, наши пальцы соприкасаются и по телу проходит легкая дрожь. С третьей попытки мне удается открыть дверь, пропускаю сначала Егора, а потом захожу сама. Чувствую себя неловко и неуютно, я будто попала в финал глупой подростковой комедии, которая затянулась. Только вот чувствую себя так только я. Егор спокоен. Он осматривается в квартире, включает свет и садится на диван в гостиной. Улыбается и смотрит на меня, а я так и застываю в дверном проеме с ключами в руке. Пошевелиться не могу. — Ну ты проходи, Глеб. Чувствуй себя как дома. — Что ты тут делаешь? Уже поздно, — своим голосом говорю я, потому что пытаться вывернуться уже поздно. Я загнана в угол и лучше всего будет сказать именно правду. — Я же сказал, что зайду к одной девушке. Ты меня вообще не слушал, Глеб, — он качает головой. Я не двигаюсь с места. Будто прирастаю к нему. Не знаю, что делать, когда пройду внутрь, окажусь рядом с Егором. Вот что мне ему сказать? Что все это время я вела двойную игру? Да он пошлет меня сразу же! — А если бы я стоял перед дверью, куда бы ты пошла ночевать? Снова молчу, кусаю губы так сильно, что чувствую на них вкус крови. Боль снова отрезвляет. Сейчас бы переодеться и выйти на поле, да как зарядить ногой по мячу, чтобы звезды из глаз посыпались. — Где я прокололась? — Твое поведение. Увлечения. Твой голос. Очень похож на голос Глеба, но ... Если знать тебя настоящую, то различия все же можно заметить. Твой телефон принимает его сообщения, ты знаешь то, что мы обсуждали с ним. Егор перечисляет все это, а сам продолжает смотреть на меня. — Ты единственный, кто это заметил, — расстегиваю кофту, убираю ее на крючок. Развязываю тугой пучок и освобождаю волосы, которые уже болят от жесткой прически. — Потому что я знаю не только его, но и тебя. — Ты меня не знаешь. — Знаю. Не так хорошо, как хочу, но знаю, — спорит Егор и вытягивает ко мне свою руку. Он меня не знает. Вообще никак. Это ему лишь кажется. Я позволяла ему лишь узнавать себя, но не открывалась целиком. Не могла допустить этого, как бы сильно сама не хотела. Разрешить себя узнать — это впустить в душу, обнажить ее перед человеком. — Ну же, иди сюда. — Зачем? — Потому что мне интересно узнать, зачем это все. — Глеб уехал на музыкальный фестиваль. Две недели назад. Попросил его… подменить. — Как фильме? — переспрашивает меня Егор, а я просто киваю. — и почему ты согласилась? — Потому что я его сестра? И… эта работа и хоккей важны для него. — И тебя никто не заподозрил? Неуверенно пожимаю плечами, потому что не знаю ответа на свой вопрос. Я не помню, чтобы кто-то заподозрил меня. Такого точно не было. Возможно, я просто не хотела этого замечать или я действительно гениальная актриса и прекрасно сыграла свою роль. Егор устает и сдается первый. Он поднимается, подходит ко мне и берет меня за руку, ведет с собой к дивану. Снова садится на то же самое место, а меня усаживает на свои колени. Откуда-то находит влажные салфетки и осторожно вытирает мое лицо. Избегаю смотреть на парня, чувствую стыд и смущение от всего случившегося. — Не молчи. Рассказывай. — Что рассказывать? — недоуменно хлопаю ресницами. — Что ты делала и как все так получилось? — его губы дергаются. Егор явно старается скрыть улыбку. — Это ведь прямо как в том фильме! Вздыхаю и рассказываю Егору обо всем с самого начала, с самого первого звонка брата. Делаюсь с парнем всеми казусами, включая пьяные приставания подруги, неожиданные встречи с обнаженными ребятами в раздевалке, подробности их жизни, о которых я бы хотела забыть. Он смеется, приобнимает меня за плечо и внимательно слушает. Задает вопросы и все это время смотрит на меня. А я напротив, стараюсь смотреть куда угодно, но не на него. Иначе теряюсь и сбиваюсь с мысли.