Подмена

Я проснулась в объятьях Егора, и это была одна из лучших вещей, которая случалась со мной. Честно. Еще никогда прежде мне не было так хорошо утром, как сегодня. Я чувствовала его равномерное дыхание позади себя, руки на талии и легкий аромат собственного геля для душа. Вчера вечером я не смогла заставить себя выгнать Егора из квартиры. Решила насладиться нашим последним совместным мгновение. Сегодня ведь все закончится. Но у нас есть еще немного времени, пока он не проснется. Думаю, Егор и не подозревает, что наши несостоявшиеся отношения держатся лишь на его крепком сне. Мне удается выползти с кровати и пойти в душ, умыться и переодеться. Я даже успеваю приготовить завтрак, в перерывах между думами о том, что все делаю правильно. Да, я все делаю правильно. Готовлю сладкие гренки, ставлю на стол две кружки с ароматным чаем и небольшую вазочку с конфетами. Его любимыми. Будто извинение за то, что я такая плохая. Да, я плохая. Рушу все хорошее своими же руками. — Две минуточки, — сонно шепчет Егор, обнимая мою руку и продолжая хвататься за свой сон. Знает ли он, что произойдет, когда он проснется? — И не секунды. — Минутку. — Егор, у меня нет времени. Даже лишней минуты. Пошли завтракать, — прошу я. Заставляю себя разозлиться на него, но не выходит. Разве можно сердиться на того, кто уже пробрался в твое сердце? Вспоминаю, как видела Егора с Манькой, но и тут злиться не получается. Не выходит! — Минуту. Ты такая вредная, Янина. И почему я всегда влюбляюсь в таких вредин? — на его губах появляется улыбка. Эта чертова улыбка, которая почти смогла меня обезоружить. Но я стена. Глыба. Непоколебимая глыба, которая крепко стоит на ногах. — Иди ешь, — пропускаю его слова о влюбленности мимо ушей. Между нами ничего не и не будет. Я так решила, а он сможет это принять. Моя рука все еще находится в его власти. Егор лениво поглаживает ее, переплетает наши пальцы и слегка сжимает. Вот зачем он все это делает? В какой-то момент Егор все же поднимается, но чтобы подсесть ко мне и приобнять сзади. Легко касается губами моей шеи, говори о том, что от меня вкусно пахнет. Закрываю глаза, выравниваю дыхание. Повторяю слова о том, что ему пора завтракать, а мне уходить. — Убери руки. Пожалуйста, — тихо прошу, пытаясь увернуться от очередного поцелуя, который заставляет дышать меня тяжелее. Вырываю свою руку из его хватки, прячу их в карманы поношенной кофты. — Ну что такое? Я еще не проснулся… — Тебе пора домой, — обрываю я. Не хочу слушать его. Не хочу чувствовать тепло этого тела рядом со своим. Хочу остаться одна. Учиться и ходить на тренировки. А по ночам плакать в подушку от того, что я безмозглая и принципиальная дура. Егор не убирает рук и обнимая меня крепче. Думаю, что он все понимает, но не хочет верить. Или ничего такого нет, и мне все это кажется. Зарывается носом в мои волосы, осторожно поглаживает пальцами по животу. Я слегка дрожу рядом с ним, напрягаюсь всем телом. Губы искусаны, а ведь еще вчера вечером они были исцелованы так сильно, что опухли. — Что-то не так? — шепчет Егор, пытаясь извернуться и поцеловать меня в щеку. — Тебе пора домой, — я не узнаю свой голос. Он безжизненный и колючий, самой себе противный. — Ты меня… выгоняешь? Егор поднимается с кровати, наклоняется и заставляет посмотреть ему в глаза. Я повинуюсь, не отвожу взгляда, пытаясь запомнить темный оттенок его глаз, губы и эту меленькую ямочку, которую сейчас не видно. — Тебе пора домой. — А я не хочу никуда уходить. — Тогда да, я тебя выгоняю. — Что случилось? Еще вчера вечером тебе нравилась моя компания. Что я сделал не так? — слышу в его голосе разочарование. Оно адресовано мне или ему? — Ты лучший друг Глеба. Ты не можешь быть в моей компании, — вижу непонимание на его лице и продолжаю. — у меня есть правильно. Никаких отношений с друзьями брата. — Неужели нельзя сделать исключение? Одно единственное исключение. — Нет. — Почему? — настаивает он и просит от меня объяснений. — Потому что! Потому что вы разругаетесь с Глебом, если между нами что-то произойдет. А я не хочу этого. Я не хочу рушить нашими отношениями вашу дружбу. — Почему мы поругаемся? Что такого может произойти? — Видишь? Ты меня не понимаешь. А я не желаю тратить время и все тебе объяснять. — Неужели ты не хочешь рискнуть? — он улыбается, и в этой улыбке я вижу надежду. — У меня есть правила Егор, — мой голос спокоен, хотя внутри я уже реву и залила слезами всю квартиру. — и я уже опаздываю. — Ты уже нарушила все свои глупые правила! — повышает он голос. Поднимется, зарывается пальцами в свои волосы и бегло осматривает квартиру. — нарушила в тот самый день, когда притворилась своим братом и мы с тобой встретились. Неужели ты ничего не почувствовала тогда? А сейчас? Потому что я все, черт тебя дери, чувствую. И сейчас ты меня просто уничтожаешь. Это больно, Янина. — Мы просто хорошо проводили время в месте, Егор. Это не было отношениями. — Как скажешь, — отмахивается парень и хватает со стула свою футболку и джинсы. Выходит из комнаты, и я больше его не вижу. Но он не ушел, дверь не хлопала. Не даю себе слабину. Я не буду плакать, пока он рядом и сможет увидеть меня такой. — Завтрак на столе, — немного громче обычного говорю я. В ответ слышу тишину. Не так я себе представляла все. Не так. Я не думала, что влюблюсь так сильно и в такого как Егор. А когда влюбилась, то поняла, что пропала. Мне плохо. Катастрофически плохо. И хуже всего то, что я с ума схожу по нему. Мне ужасно больно. Будто из легких выкачали весь кислород и мне катастрофически ничем дышать. Я вздрагиваю, когда слышу удар. Быстрый и громкий. Будто кулаком по столу. Все быстро стихает, через пару минут хлопает входная дверь и квартира слышит лишь мои всхлипы и копошение в вещах брата. Мои копошения.