Одно пламя

Блум закончила бешеный танец с Валтором, но вечер все ещё продолжался. - Мне нужно на воздух, - сообщила она своему новоиспеченному спутнику - Пойдём со мной! - Не смею перечить, принцесса. Они уже находились в центре внимания. Наглые папарацци успели запечатлеть их для утреннего «Источника Солярии» и вечернего «Солнечного вестника». Фото разгневанного эраклионского принца и необычно откровенно танцующей парочки - ведущей и идейной вдохновительницей которой являлась никто иная, как самая родовитая гостья мероприятия - принцесса падшего в снегах Домино - Блум! А рядом с ней неизвестный, не представленный свету молодой маг, очевидно, любитель прекрасно скроенного винтажа. Сбитая с толку делегация Эраклиона и разозленный Скай, оставшейся без богатой невесты, что подыскала себе кандидата в мужья богаче - Сехмета Ромулейского и, возможно, без фаворитки голубых кровей Блум - этот выпуск будет однозначно одним из самых популярных в этом году! А ведь газетчики были уверены, что мероприятие будет как обычно скучным: Стелла на первой полосе в новом дизайнерском платье, рядом король Радиус, который гордится своей сильной и независимой дочерью, её подруги или подруга - тоже не менее восхитительно одетая; опальная королева-мать, дающая советы молодости и красоты, рекламирующая свой новоиспеченный косметический бренд… Но эта сумасшедшая Блум буквально стала спасительницей печатных изданий! Пожалуй, в редакции ей поставят памятник. Обязательно! И заведут алтарь. Ведь уже на следующий день все газеты будут раскуплены! Валтор не стал касаться Блум, брать её под руку. Проблем с её откровенным танцем уже создалось немало, любой неверный, слишком близкий жест, истолкованный «не так», мог бы повлечь за собой еще более неприглядные последствия. Задать направление движения ему все же удалось, девушка послушно отправилась за ним. Пара оказалась на одном из дворцовых балкончиков. Блум задавалась вопросом, и как на таком людном мероприятии Валтор всегда находит такое место, где некому их застать… - Принцесса Блум, ты позволила мне знатно повеселиться в твоём обществе, но, - фея приготовилась к нравоучениям - Будь осторожна. Завтра ты будешь на первой полосе. - Да мне плевать, - железным голосом заявила та - Сам сказал, Домино от этого не восстановится, а мои родители из ада не восстанут. - И это так. - Значит, ничего плохого не вижу! - Ты все ещё не в себе. Конечно, я понимаю, так приятно, наверное, почувствовать себя собой, безо всяких предрассудков и мыслей о благоразумности, благопристойности, чужом одобрении, и не совсем чужом… Но разве ты готова вот так расстаться с той жизнью, которая… - маг не успел закончить. Девушка бросилась ему на шею: - Валтор, ты такой милый! - Погоди ты, - он отцепил её от себя - Подумай над моими словами, пожалуйста. - А ты пойми меня! - Блум топнула ногой, как маленькая - Я ненавижу этот тупой и мерзкий выбор! Выбор между собой и привычным миром… всем этим… - Чем - этим? - спросил Валтор. - Да хотя бы Скай! Я же говорила, что он мне сказал. Я ему больше не на секунду не верю. - Твоё право. Но я бы советовал тебе остыть. Такие вещи не обсуждают на буйную головушку, - уверенно произнёс маг - Захочешь это обсудить, легко сможешь меня найти. Думаю, завтра я буду все ещё здесь. А пока, лучше будем веселиться. Но не навреди себе. Пока твоя репутация едва пошатнётся, выкрутиться сможешь. Соврёшь, что это был специально подготовленный номер, чтобы повеселить подругу. Но больше ничего такого сегодня не делай. - А как же последний танец? - Отдай его своему принцу. - Но я не хочу… - Уверена? - Как никогда! - Значит, сама напрашиваешься… Придётся быть ответственным и культурным кавалером, - обречённо вздохнул Валтор. Оставался лишь вальс. Медленный, мягкий, интимный, чувственный. Они вернулись в зал, где свечи приглушили насколько это возможно. Теперь лиц с большого расстояния было не различить. И это добавило происходящему эротизма. Валтор подал ей руку. Блум ответила на этот изящный жест и они двинулись в такт музыке. Его рука на её талии свела фею с ума. Дерзкие, непристойные мысли полезли в голову. Да, это точно были алкоголь и вещества. Что же ещё! И, конечно, мудак Скай. До чего он довел Блум! Посмотрите на него! Где он кстати… Эраклионская делегация не дождалась финального танца. Скай и его спутники, все, кроме Брендона, удалились в свои покои в южном крыле дворца. Больше оскорбляться происходящим никто из них не желал. В сердце принца теплилась надежда, что на следующий день будет лучше. А если сегодня произойдёт что-то важное, пускай Брендон доложит. Как удобно, ему как раз хотелось побыть со Стеллой. Музыка была необыкновенной. В зале благоухало розами и сандалом, пары кружились и лишь вблизи можно было рассмотреть лица гостей. Блум осмелела. Она ближе прижалась к Валтору и зашептала: - Здесь так темно… - Принцесса, ты, конечно, симпатична мне, но ты не находишь, что это все не очень правильно? Ни на что не намекаю, но не будешь ли ты завтра жалеть о… - Я ещё только начала… - фею было не остановить. Шею Валтора обдало её горячее дыхание, от Блум буквально разило ежевично-васильковой настойкой, с одной стороны, это перебивало её ужасные слащавые духи на эраклионский манер, с другой, маг не очень-то любил выпивших дам. - Блум, ты мне правда нравишься, но вероятнее всего ты пожалеешь, если продолжишь, - сказал он. Несмотря на отвращение, которое к нему подкатило от запахов, пускай качественного, но все же, алкоголя, было нечто, что продолжало тянуть его к Блум. Что-то, с чем он ещё не познакомился. Если бы не жажда неизведанного, он вряд ли бы вообще позволил ей так бесстыдно виснуть на нем, особенно зная, с какой целью его используют. Для Валтора это было более чем очевидно. Принц-мудак, сложный период, алкоголь, наркотики, красивый молодой маг (знала бы она его реальный возраст…). Шаблоннейший кейс. - Мне кажется, ты стал забывать, кто здесь идейная вдохновительница! - Блум и не думала останавливаться. - Думаешь мне будет стыдно? Черта с два! - Дилемма… - Валтор задумался. Шаги его вальса стали машинальными. Вопреки всем правилам и стандартам, теперь вела Блум. Всю жизнь, кроме разве что последней пары месяцев, Валтор был отъявленным плохишом. Но не потому, что он действительно хотел сеять хаос, панику, мрак, злодеяния; убивать, захватывать, разделять и властвовать. Другая жизнь была ему просто не знакома. Хотя бы первые лет двадцать. Потом Валтор уже стоял на перепутье, где и пребывал до сих пор. Валтора воспитывали как самого могущественного мага во всем волшебном измерении. Хочет он этого или нет, нравится ли ему это или нет, его, конечно, никто не спрашивал. Зачем Валтору завоевывать миры тоже никто не объяснил, но ведь малолетнему мальчику для начала и не нужны ответы на такие фундаментальные вопросы, когда даже вопроса как такового ещё нет. Однако, ведьмы позаботились о том, чтобы это «Зачем» не тревожило юного мага. Они неустанно твердили ему как будет здорово, как замечательно, когда он выполнит свою задачу! Как это сделает всех счастливее. Ведь счастье в знании, в силе и во власти. Чего ещё желать? В три Валтор сжёг своё первое деревце. В пять превратил маленькую речную долину в долину мертвых рыбок. Часто юнцу приходилось лицезреть, как в его собственных руках что-то маленькое, ещё живое, и беспомощное бьется в агонии. «Не жалей, ты должен быть сильным, - учила его тётушка Тхарма - И улыбайся. Все смертно. Забирать жизнь нужно всегда с почтением и улыбкой, как срывать цветок». Ежедневные, изнуряющие многочасовые тренировки - ведьмы стремились воспитать из Валтора совершенное оружие. И в попытках догнать их одобрение, единственное доступное ему, он делал абсолютно все. С каждым разом задания усложнялись и усовершенствовались и вот уже в свои десять Валтор похищает главные магические формулы Лацелии и превращает всю местную царскую семейку в симпатичных ужей. После двенадцати маг занимался всем тем, что уверенное большинство безоговорочно называет «абсолютным злом». И тем не менее, Валтор все ещё не задавался вопросом, нравится ему все это или не очень. Его первые несмелые опыты с завоеваниями миров были относительно невинны. До широкой общественности, предпочитающей смотреть сериалы и следить за жизнью исключительно крупнейших планет и королевств, планетки с окраин, не выходящие на связь или рассказывающие небылицы про малолетнего магического ублюдка, казались не более, чем забавным цирковым номером. Миру было наплевать. А тем временем молодой маг оттачивал мастерство в кратчайшие сроки осуществлять захват, высасывать всевозможные ресурсы и весьма изящно расправляться со всеми, кто вставал на пути. Когда нашему герою исполнилось восемнадцать, он был в самом расцвете сил. Украденные знания, вобранные в сильные и ловкие руки, сделали его неуязвимым и самым могущественным волшебником во вселенной. Он ощущал себя победителем. Тогда его, наконец, заметили. На бой с магом стали собираться тысячные, миллионные армии. Валтора лишь подстегивало такое сопротивление. Он всего-то выполнял свою работу, делал то, для чего, как думал, был рождён. В приступе куража он разносил фалангу за фалангой, поднимал мертвых и обращал живых в своих верных рабов. Власть могла бы закружить ему голову, однако, он жаждал не власти. Что было у него на сердце было неведомо даже ему самому. Первым его серьезным сражением была битва при Эймосе. Ополченцы шли стройными полками против одного единственного мага-малолетки, который легко разбивал своей огненной магией их ровные колонны. Он не ощутил и легкой усталости после того, как перебил их всех. Ни до, ни после Валтора, не было такого сильного мага, что мог бы вот так, непринужденно, раскидывать целые армии. Это было доступно лишь ему, ему, Осквернённой Искре Древнего Дракона! После боя Валтор опустился на окровавленную землю. Завоеватель почувствовал облегчение, ведь первая волна агонии обреченной планеты была успешно подавлена. Но вместе с тем, он ощутил и другое. Тяжёлое душное чувство в груди, напоминающее камень. Все вокруг было таким бессмысленным. Таким пустым. Валтор коснулся одного из мертвых воинов. В голове всплыли картинки, как ополченец носит на своих плечах маленькую дочь на национальном празднике, какая-то красивая женщина в летящем розовом, которую он обнимает. Много цветов, милый домик, пожилая чета у камина… Голову Валтора пронзили мысли о том, что он убил тысячи таких. А может и больше. И их ждали дома. Куда они не вернутся больше. Или вернутся трупами, его рабами. Напрягшись как следует, Валтор смог придать воинам их изначальные обличия. На это ушли все его оставшейся силы, которые он восстановил, все же подпитавшись от магического источника планеты. Знал ли он, насколько это было напрасно? Эймос принял жест Валтора вовсе не так, как задумывал маг. Полуразваленные трупы, пусть и уместного внешнего вида, но сомнительного содержимого, наводнили собой город, вернулись в дома к матерям, жёнам, детям… Живые сочли это кощунством, надругательством, жестокой насмешкой демона с его злым, нечистым колдовством. И полуживых, но сознательных, пусть немного гниющих, сожгли в храмах Священного Огня. Очистили посмертно. Тогда Валтор крепко призадумался. Он ведь сделал доброе дело, вернув их к жизни. Неужели внешний вид так много значил для этого народа, что они решили сжечь сознательных, пусть и гниющих родственников? Появился и ряд других вопросов. Например, а тем ли он занимается. Насколько правильно отнимать чужие жизни. Насколько необходимо нести боль и несчастья. Можно ведь и дальше просто незаметно красть заклинания - это довольно легко, можно забирать источник энергии, но убивать? Разрушать? Возглавлять в конце концов то, что разрушил? Почему не оставить все так как есть? С этим вопросом он явился к тетушкам. И ведьмы рассказали ему, что хотят вернуть старый мировой порядок, как в темное Средневековье. По своему обыкновению, ведьмы ударились в рассказы о прошлом, где небо было мрачнее, трава болотнее, а вода грязнее. Привычный порядок был необходим, ведь теперь феи обрели власть, организовали систему, ведьм в привычном мире притесняют, нет должного почитания и уважения и другим адептам темных сил. И все же, в это Валтору верилось с трудом. Учитывая, что остальное общество воспринимало его за опасного преступника, он продолжил им быть. Такова ведь его роль, верно? И он старался воспротивиться этим душащим его мыслям о правильности и неправильности происходящего, просто творить то, для чего он был рождён. Как искусство. Правда, отделаться от своих сомнений он все же не смог. И с каждый новым падшим миром он все крепче ощущал, что делается только несчастнее, камень в груди растёт, а навязчивые мысли о битве в Эймосе овладевают разумом вопреки его собственной воле. Как спастись? Куда идти? Остаться на старой дороге, делать и дальше вид, что ничего не происходит или изменить привычному во имя нового, того, что освободит его, может даже, сделает счастливым? Яркая, мерцающая вспышка янтарных глаз. Уверенный, отточенный шаг. Копия тётушек, но моложе, свежее, легче на подъем. Четко очерченная фигура, статная как статуэтка. Если бы геометрия была женщиной, её звали бы Гриффин. Они познакомились в Облачной башне. Ведьмы явились туда тайно, чтобы выбрать лучших адепток себе в услужение. Тётушки уже избрали тройку неопытных учениц и хотели было уходить, как появилась она. - - Быть может, я не так искусна, как мои коллеги. Но я полна решимости и злобы! - - И что же ты можешь? - прямо спросила её Тхарма. И Гриффин показала ей. Пространство будто разрезалось на осколки. Сосчитать их было задачей не из легких, но кого будет волновать количество, когда в каждом из них происходило буквально своё кино! В одном древние ведьмы сражались с адептками, в другом покидали башню ни с чем, в третьем продолжали выбирать среди кандидаток, в четвёртом выбрали не тех, на которых остановились в реальности. - - Пространственно-вариативная магия, неплохо. Что насчёт порталов и предсказаний? - Белладонна, предпочитающая обычно молча и высокомерно взирать на последовательниц, уважительно покачала головой. - Порталы пока не в совершенстве, что касается предсказаний, вы и сами прекрасно знаете, что следует из закона вариативности миров. - Достойный ответ, - похоже Гриффин удалось поразить даже Лилис. - Ты пойдёшь с нами, - вынесла вердикт Тхарма. И Гриффин, готовая к новым свершениям, отправилась вместе с ведьмами в их огромную резиденцию в Лумме Гамме. Там и произошла их первая встреча. Архитектура единственного сооружения на всей планете была мрачной, готической и возвышенной. Огромные башни, высокие потолки, лепные Минотавры, грифоны, демоны с самыми разными выражениями мерзких морд, плотоядные цветы и невероятное количество разлагающихся мертвых тел в качестве прислуги создавали этому месту особенный колорит. Все, кто когда-либо посещал резиденцию, были от неё в полном восторге. Гриффин не была исключением. - Нравится здесь? - впервые увидев её в главном магическом зале, выполненном в благородной серо-зелёной гамме, Валтор решил начать с вопроса, а не с приветствия. - Очень… - мечтательно вздохнула Гриффин, а после отвлеклась от созерцания местности - Вы… кажется вы… Валтор - она замялась. Голос стал неуверенным, как у маленькой девочки. - Ого, узнала, - маг не часто показывался молодым женщинам, обычно, он наблюдал за ними из-за потайных комнат. Он знал, что многие не отказались бы встретиться с ним, даже наедине, но такие глупости его, до сегодняшнего дня, не волновали. - Вас знает почти все волшебное измерение! И, кажется, мало кто видел… Из адепток, я имею в виду, - руки Гриффин дрожали, Валтор не мог понять, что это за эмоция. Может, страх? Странно для ведьмы, которая осмелилась так откровенно лезть к тетушкам с демонстрацией своих способностей. - Я редко выхожу из своих покоев. Обычно по делам, - ответил маг - Ты показалась мне интересной. Мало кто может так резко требовать обратить на себя внимание перед тетушками. - - Ты называешь Древних Ведьм тетушками? - янтарноглазая затряслась как чахоточная от несуразного, стеклянного смеха - И правда, могущественный и страшный маг! Три великие древние ведьмы ему тетушки! - Ты и правда очень смелая, - Валтору пришлось по вкусу откровенность и чувство юмора, однако девушка вдруг запнулась: - Прошу прощения, на самом деле… - робко продолжила она - Я ваша большая поклонница. Вашего таланта. Может быть, это так сразу непонятно, особенно по моему дурацкому смеху и шуткам, просто я очень растерялась. Не думала, что могу встретить вас здесь… - Нормально же общались… - картинно вздохнул Валтор. - Правда! Я видела столько разрушенных планет, обугленных тел. В Облачной башне нас постоянно предостерегали, говорили, что вы… - Ещё одно «вы» и я выйду отсюда, - мага начинал бесить её елейный голосочек. Вкус на женщин у него был своеобразный: перед глазами большую часть жизни были тётушки. И такими женскими характерами, какими обладали Три Древние Ведьмы, Валтор восхищался как никем больше. Их настойчивость, уверенность, властность, стержень, сила заставляли его трепетать. Белладонна, Тхарма и Лилис всегда знали как надо, как следует и никогда не колебались, хотя бы при нем, а количество и качество их знаний просто затмевало воображение… - Ладно, я… Я хотела сказать, что все эти битвы и сражения, где ты принимал участие, они… Просто чистое колдовское искусство, - все же закончила говорить Гриффин. - Приму твой комплимент, Гриф. Тебя же можно называть Гриф, да? - как можно вежливее спросил Валтор. - Конечно, - улыбка вышла такой же несуразной, как смех в начале их разговора. - Пожалуйста, сделай мне одолжение, Гриф, - маг посмотрел на неё строго - Прекрати это. Будь собой. Я не лучше и не хуже тебя, я просто делаю свою работу. Иногда я выполняю хорошо, иногда паршиво. Нечего здесь романтизировать. - Но как ты не понимаешь! - наконец-то, наконец-то она подала под маской лживого приличия себя настоящую! - Твоя работа очень важна для всех нас! Ты своими руками осуществляешь то, чего мы хотели всю сознательную жизнь, мы, ведьмы! Твои знания так важны! Твоя сила так вдохновляет! - В каком смысле? - Да в буквальном! Я пересматривала в комнатах симуляций, как ты разбивал огромные войска! Я восхищалась тобой с твоего самого первого завоевания! Никогда не забуду, как ты ослепил половину Гезиды, как обратил в своих рабов сотни кентавров с Крёза! Как ты изящно разбил отряды наемников Айсиса в Просперо и заставил каннибалов поедать самих себя! Ты черт возьми легенда! И… - она на секунду замялась, но продолжила свои смелые заявления - Пример для меня на всю оставшуюся жизнь. - Ты преувеличиваешь… - сказал Валтор. Лукавил. Ей он почему-то поверил. - Это ты приуменьшаешь. Вначале они виделись редко. Валтор делал свои злодейские дела, пока Гриффин училась и адаптировалась к новому месту своего пребывания. Но она, как полагается, не разочаровала Древних Ведьм. Валтор в ней тоже не ошибся: Гриф обладала железобетонным характером, была невероятно трудолюбива и дисциплинирована. Она просыпалась раньше всех в резиденции, бежала огромный марафон через Лунные пустоши, затем завтракала горсткой ячменя с чёрным тмином, и начинала упражняться в заклинаниях. Вечер она неизменно проводила в крупнейшей магической библиотеке, куда Валтор еженедельно, а временами и чаще, поставлял новые книги, свитки и артефакты. Внешность Гриффин была воплощенной в жизнь геометрией. Прямые, немного угловатые кости торчали из тела, как мечи и стрелы, туловище напоминало два равнобедренных треугольника, ноги - длинные, прямые, графичные линии. Таким же было и лицо: прямые бровей, высокие диагонали скул, четко очерченные маленькие сухие губы, длинный, будто прорисованный острым карандашом, нос, большие узкие янтари глаз. Идеальность линий нарушал лишь вдовий мыс, который Гриффин успешно прятала ровными ниспадающими прядями. Эта чересчур мягкая черта в её жесткой внешности крайне раздражала девушку. Волосы Гриф, как и у многих ведьм, были цвета спелой чёрной смородины, но она подкрашивала некоторые пряди в древесный. Магичка хорошо знала, как подчеркнуть свою необычную красоту. Каждое утро она угольком добавляла бровям графичности, и никогда - карандашом или кистью. Только тлеющее тельце могло создать нужную, совершенную линию на её лице. Гриффин акцентировала прямые костлявые плечи огромными плащами с подплечниками, носила низкую посадку, обращая внимание созерцающих на соприкосновение двух треугольников в зоне талии, а длинные ноги выделяла мини-юбками и облегающими брюками. Да, ведьма умела привлечь внимание. Лишенная мягких, изящных форм, она была самой худой, сухой и белокожей из всех ведьм в резиденции. В этом с Блум они были похожи… Со своим образом жизни, Гриффин быстро стала самой сильной из адепток резиденции. Три Древние Ведьмы, обычно скупые на похвалу, пожаловали ей роскошные апартаменты и даже позволили перевезти туда питомца - маленького воронёнка по кличке Коготь. Но главным поощрением было отправить её на задание с Валтором. Теперь они разоряли волшебные измерения вместе. Маг прекратил колебаться, ведь каждый раз говоря с Гриф, он понимал важность их дела. Она настолько восхищалась им, настолько верила в него и его силу, что поверил теперь и он сам. Больше всего Валтор хотел стать для неё тем, кого она в нем видела. Сильным и могущественным, самым главным волшебником Магикса. Когда Гриффин и Валтор вместе погрузили во тьму Долону, создав вокруг планеты тесное переплетение из туч и ураганов, а жителей обратив в богомолов, они ощутили удивительное единство. Тогда маг впервые позволил себе коснуться её не по-дружески. Они сидели на мокром асфальте, вблизи Долонской Академии Изящных Искусств, наблюдая, как идёт вечный серый дождь. Бархатный плащ Валтора укрывал плечи Гриффин, она промокла до костей, однако разве ведьме может не нравится такая погода? Магичка пребывала в восторге от проделанной работы и от последствий их совместных действий. - Правда мы здесь хорошо постарались? - тихо спросила она, восхищаясь фиолетово-серым пейзажам. - Сами себя не похвалим, никто не похвалит, - Валтор усмехнулся в ответ, как вдруг Гриф улеглась на его колени и посмотрела на лицо мага снизу вверх, он продолжил - Ты так раньше никогда не делала. - Мне казалось, ты не поймёшь, - на контрасте с тёплым жестом холодно ответила ведьма. - А сейчас пойму? - ухмылка. - А сейчас мне плевать, - Гриффин была наглой как никогда. Она схватила мага за острый подбородок и впилась в его губы, как в зрелый плод персика. Ведьма пахла удом и виноградом. Маг опешил, но не стал сопротивляться. Напротив, он поддался этому искушению, захотел прочувствовать сполна то, что желала ему подарить эта янтарноглазая нечисть. Он не верил в то, что кто-то действительно может так хотеть его касаться, и это ощущение невозможного пьянило. Когда Гриффин села на его колени, бесстыдно обвив тело ногами, схватила светлый водопад волос и продолжила ещё пуще, ещё агрессивнее впиваться в его губы, будто хотела съесть, он ощутил такое бешеное, животное желание овладеть ею, что не мог, вернее, не хотел сопротивляться. И все же спросил: - Ты хочешь? - Ты идиот что ли?! - в пылу страсти закричала она. - Ответь на поставленный вопрос, - голос мага зазвучал металлом. - Да, Валтор. Я хочу, - не своим, звериным голосом дала ответ ведьма. Бури вдалеке проносились с неистовым свистом, дожди обращались в обильные ливни, капли с неба становились все крупнее, а маги предавались своему безумию, дикому, неистовому, как животные. Это не было похоже на любовь. Скорее напоминало схватку. Острые ногти царапали кожу его головы. Гриффин нещадно закусывала его губы и пила кровь, сочившейся от её укусов, он же раздирал её плоть своими пальцами и сжимал шею так, что она едва могла дышать. Рычание, исходящее от обоих, едва ли можно было назвать человеческим. И все же нечто человеческое в этом было. Дважды в жизни Валтору приходилось собирать яд диких кобр близ Облачной башни. Точно так же, как он придерживал сейчас Гриффин, позволяя ей вгрызться в его шею, он держал змею, давая ей прокусить крышку ёмкости для яда. И в таких же конвульсиях тряслась змея, когда её железы освобождались от содержимого, в каких замирала от удовольствия ведьма, когда он ритмично входил в неё рукой. Она неистовствовала, сходила с ума и желала большего, требовала большего. - Какого черта… - прохрипела она и больно ранила его спину острыми ногтями - Какого черта ты ещё не во мне… - Мы до этого дойдём, - Валтор облизал её ухо и почувствовав, как она закончила, позволил ей упасть на его плечи. Кажется, Гриффин была разочарована: - Почему? - Тебе понравилось? - он будто не желал слушать её. - Да… - ненавистная ему робость. Нашла время. - Ты в этом не уверена, - заметил Валтор. - Чего ты от меня хочешь? Я ожидала другого. Ты этого не сделал. Она вдруг вскочила и побрела прочь. Валтор отправился за ней. Он не хотел оставлять её одну. И все же, в резиденцию они вернулись вместе. После произошедшего, Гриф не говорила с Валтором неделю. Но он не оставлял попыток обратить её внимание. В книгах ведьмы он постоянно оставлял маленькие прелестные вещицы - закладки с драгоценными камнями и плетёные браслеты из золотых нитей. Но она будто не желала замечать и возвращала книги в библиотеку, даже не притронувшись к подаркам. Тогда он начал писать небольшие письма и оставлять их у её кровати, неизменно прикладывая к ним по три маленькие синие розы. Валтор где-то читал, что в Магиксе синяя роза символизирует желание быть рядом с возлюбленной и он искренне надеялся, что она однажды обязательно это поймёт… - Валтор? - Блум опрокинулась на его грудь и по характерным звукам сопения маг понял, что фея засыпает. - Держись, я отведу тебя в одну из комнат. Маг выполнил обещание. Он усыпил охрану во избежание неловкостей и повёл полуспящую фею в свою комнату. Это показалось ему самым разумным вариантом, ведь месторасположения апартаментов Блум оставалось загадкой, но даже если предположить, где они, незаметно провести фею огня не получится. Другое дело восточное крыло дворца, где располагались покои, отведённые для Валтора. Оно охранялось куда более паршиво, чем остальные части дворца, ведь предоставлялось отнюдь не самым высоким гостям. Усыпить охрану здесь - обычное дело, ведь самые способные и идеально прошедшие аттестацию гвардейцы стоят в местах попрестижнее. - Валтор, ты такая прелесть, - вздыхала Блум, пока маг нёс её по полутемным коридорам - Ты такой милый и добрый, и даже совсем не хочешь меня трахнуть, ну почему… - Потому что спать с пьяной девушкой сродни некрофилии, - недовольно ответил тот, ускоряя своё движение. - Но я же не пьяная! - Вижу. Покои Валтора были не столь роскошны, какие отвели для принцессы Домино. И хоть потолки там были высокими, старомодные лепные амуры добавляли его апартаментам колхозности. Большая кровать, застеленная шелковыми простынями цвета шампанского, располагалась у балкона, выходящего окнами в королевский сад. Валтор уложил Блум и аккуратно укрыл её одеялом, а сам отошёл к восточной стене комнаты. Там располагалось зеркало в позолоченной раме и маленький комод на изогнутых ножках. Маг открыл верхний ящик, где расположилась большая коралловая раковина, и раскрыл её. Внутри лежало ожерелье из десятка небольших кристаллов нежного фиалкового цвета.