Однажды для сильфиды

      Через пару мгновений после нашего возвращения, из закрывающегося портала, вернее сказать, разрыва, вышли Эмма и Девид.       — А где пират? — спросила Реджина.       — Придётся искать другой способ его возвращать, — грустно выдохнула Эмма. А потом заметила пополнение в наших рядах, — А этот что здесь делает? Голд, мы так не договаривались!       — Нет, этого мне не приписывайте. Все вопросы к ним, — он беззастенчиво указал на нас и растворился в красном дыму. Предатель.       — Не переживайте, герои, — Питер закатил глаза и взял меня за руку, — Я не буду пакостить больше обычного. И не позволю тьме управлять собой. Предлагаю мирно сосуществовать.       — Больно тесное сосуществование, учитывая, что ваша Нетландия теперь под боком, — Эмме моя идея особого восторга не принесла. Ещё бы, она до сих пор не отошла от очередной потери Киллиана. Тяжело ей, ещё я тут… со своими заморочками. Для неё это несправедливо.       — Я так понимаю, мы теперь в Лесной тиши живём? — шёпотом спросил у меня Пэн.       — Эм… ага. Я позже тебе всё расскажу, — замялась я. Надо как-то преподнести ему информацию обо всех изменениях, я ведь полностью всё перекроила, и законы новые составила.       — Ладно, живи, — вступился за нас Девид, — Но учти Питер, обидишь нашу Дору, или опять задумаешь злом промышлять — вернёшься туда, откуда тебя достали. Всё понял?       — Всенепременно, ваше высочество, — усмехнулся Пэн, утягивая меня в свой переход. Мы вышли на границе леса.       — Стоило перенестись сразу к твоему дому, но я не знаю, как отреагирую на близость источника. Если тебе не тяжело, сперва пройдёмся.       — Пойдём, я пока расскажу что к чему, — согласилась я. Посмотрела на свои ладони и поморщилась, — Питер, пойдём вдоль реки. Не хочу пугать потеряшек видом своей крови.       — Конечно, — мгновенно согласился он. Мы медленно пошли по главной тропе, переговариваясь.       — Нетландия теперь община…       Так мы достигли ручья. Предварительно поздоровавшись с никсами, я погрузила ладони в воду. Холодная, она мигом очистила кровь. Одежду, местами порванную, я даже пытаться отмыть не стала. Придётся ещё раз искупаться, но уже под нормальным душем.       Почувствовала едва заметное шевеление в кустах. Это мальчишки-разведчики следят издалека. Пэн стоял спиной к их убежищу и молчал, к тому же он до сих пор был в пиджаке. Поэтому потеряшки не узнали его, и приняли за чужака. Их останавливает только моё спокойствие. Нужно бы их отослать.       — Роберт, возвращайтесь-ка в лагерь и предупредите ребят, что у меня новости, — достаточно громко сказала я. Питер хотел повернуться, но я остановила. Не стоит раньше времени волновать ребят. Отряд удалился в сторону лагеря.       — Я их даже не заметил, — сокрушённо признался Пэн, — Точно от магии остались только крупицы тёмной.       — Слушай, а ты вообще чувствуешь источник?       — Немного. За эти несколько лет он окончательно отпустил меня. С учётом отсутствия тени, странно, что я выгляжу молодо.       — Это как раз не удивительно. В твоей груди сердце сильфиды, мы делим с тобой одну жизнь. А источник теперь не только за счёт нас держится, он связан с кругом хранителей. Нужно будет посетить часы. Как они на тебя отреагируют вообще, — предложила я.       Мы заметили невдалеке огонь. Увидев путника, потерянные гостеприимно разожгли костёр для уюта. Я улыбнулась и попросила Питера повременить, дать возможность подготовить ребят к подобной новости. Пэн горько усмехнулся, но согласился с моими доводами.       — И да, Питер… мы об этом не говорили, но ты был мёртв, и теперь я…       — Ты хочешь сказать, что ты — королева Нетландии, а я там никто? Я знаю, — он сжал зубы, дабы скрыть эмоции, — Не переживай, малышка. Всё было справедливо, я нарушил клятву, власть твоя. Откровенно говоря, мы даже не женаты, — он залез рукой под рубашку и извлёк шнурок, на котором висело кольцо — веточка колючего кустарника. Я удивлённо выдохнула, — Я предал тебя и бросил. Отныне я не имею право его носить. Но расстаться с ним не смог. Теперь я должен заслужить твоё прощение. Иди, — хрипло приказал он.       — Как ты, вашество? Всё удачно прошло? — стоило мне пройти в лагерь, ко мне тут же подскочили генералы. Чувство вины перед Феликсом затопило меня, но я уже не в силах ничего изменить.       — Не так удачно, как хотелось бы. Позже расскажу вам. У вас всё спокойно было?       — На удивление, всё было хорошо. Видимо, неприятности ушли вслед за героями, — пошутил Феликс.       — Что за человек пришёл с тобой? — спросил Джорджи, — Неужели новенький? — я прикусила губу и незаметно сжала руки за спиной, оставляя на коже полумесяцы от коготков.       — Скорее старенький. Духи поставили мне условие, которое я должна была выполнить, чтобы вернуться. Соберите ребят.       Все потеряшки расположились вокруг костра. Теперь их было чуть больше, к нам приходили ребята, оставшиеся без крова. Генералы встали за моей спиной.       — Дорогие мои! Как вам уже сообщили, вернулась я не одна. Теперь в нашей общине стало на одного человека больше. Пока он будет жить на правах гостя, так что поводов для переживаний нет. Обещаю, он будет вести себя хорошо и относится к вам как к равным. Прошу вас, помогите мне научить его жить по-нашему, чтить законы доброты и справедливости, жить в согласии с природой. Я могу рассчитывать на вас?       Потерянные согласно заголосили, и с интересом принялись осматриваться в поисках новенького. Я обернулась на Феликса, внимательно следя за его реакцией. Парень хмурился, словно догадавшись, о ком речь. И он понял! Мальчишка посмотрел на меня с такой безысходностью, и положил руку на рукоять клинка. Нет, только не это…       Наконец, Питер вышел из тени деревьев и показательно склонился в приветственном поклоне. Феликс всё же вынул меч, и наставил его клинок на злодея, который, проигнорировав движение друга, шёл к нам.       «Питер Пэн, Питер Пэн!», — зашептались мальчишки, что лично знали старого короля. Ребята были напуганы. Привыкшие к свободе, они боялись возвращения тирании Пэна, хотя раньше сами выбрали его. Нет, я не позволю этому повториться.       — Уходи, Питер Пэн, — громко объявил Феликс, — Предателям здесь не рады! Дора наша королева, а ты здесь лишний.       — Я не стремлюсь к власти. Дора — ваша королева, так есть, и будет так. Я ни на что не претендую. Пока. У меня даже магии нет. Я жив лишь благодаря Доре. И не сделаю ничего, что может её расстроить. Я знаю, что мои слова больше ничего для вас не значат, но я клянусь! Отныне моя жизнь в её руках. Впрочем, так было всегда, просто я этого не осознавал.       Питер подошёл к Феликсу, по-прежнему не отпускающему меч. Джордж тоже был напряжён, но принял разумное решение не вмешиваться. Он доверял мне.       Стоило Пэну приблизиться, юноша поднял меч выше, на уровень шеи злодея. Тот не отстранился, вместо этого он сделал шаг, уткнувшись в клинок пульсирующей жилкой на шее. Я сделала испуганный выдох и качнулась в их сторону. У меня в груди ёкнуло от представшей картины.       — Всё в порядке, сердце моё, успокаивайся, — шепнул он, почувствовав моё состояние. И уже громче продолжил, — Феликс, я прошу у тебя прощения. За всё, что я совершил. За твоё убийство я заплатил своей жизнью. Не было и дня, проведённого в Царстве мёртвых, чтобы я не жалел об этом. Теперь у нас ещё больше общего, нас обоих вернула к жизни Дора, — он улыбнулся, а после опустил глаза, — Я никогда не был достоин такого друга, как ты, и едва ли когда-нибудь буду. Но всё же наивно буду надеяться и на твоё прощение.       — Сладко поёшь Питер, на тебя не похоже, — съязвил юноша, но меч всё же со звоном опустился в ножны, — Теперь, оглядываясь в прошлое, мне даже лестно, что я оказался единственным дорогим тебе человеком. Помимо Доры, разумеется. Тебе, злодею, отрицавшему любые привязанностью. Пока я не в силах тебя простить, но… я не буду возражать, если ты останешься. От меня, конечно, мало что зависит. Я даже не против, если ты вернёшь магию. Ты главное тьме больше не поддавайся, ведь… Питер Пэн, которого я уважал, никогда не позволил бы себе стать рабом, — это было сказано жёстким тоном, и я ещё больше зауважала Феликса. Он тоже стал сильнее.       Феликс протянул вечному мальчишке руку, которую он без сомнения пожал. Хрупкое перемирие состоялось.       — Раз уж мы всё решили, предлагаю пообедать. Последний раз я нормально ела примерно так… до похода в ад, — попыталась я разрядить обстановку. Гарри тут же принялся отдавать распоряжения. Я ушла в дом и хорошенько отмылась в душе. Любимую голубую рубашку пришлось выбросить. А вот брюки попыталась восстановить магией. Нарастила бесформенную клетчатую заплатку. А что, тоже вариант. Наверное. Пришлось откладывать их на память о незабываемом магическом опыте.       Вернулась к костру, и с радостью наблюдала за спокойной беседой Питера и Феликса. Видимо, капитан поделился со злодеем своей зелёной рубахой и чёрными штанами. Своих-то вещей у Пэна теперь нет, как и магии, чтобы их создать. Нужно решить проблему в ближайший срок. Возможно, даже завтра.       ***       — Тяжело ей, наверное, управляться со всем этим… — озабоченно спросил вечный мальчишка.       — Сейчас? Нет, — покачал головой Феликс, — Тяжело ей было несколько лет назад, когда она похоронила сына и тебя, а после в одночасье разлучилась с оставшимися родными и друзьями. Тяжело ей было, когда она, не успев оплакать любимых, спасала обитателей богом забытого острова на краю гибели. Просто потому, что не могла бросить. На её плечи легла ответственность за стаю детей и древнюю магию, которая уже разрушила её семью.       — Если бы я мог быть рядом…       — Многое изменилось, Питер. Не помню, когда я в последний раз видел её счастливой. Пожалуй, только когда вернулся Румпель. И то вряд-ли, потому что погиб Бей, её внук. А где был ты? Гнил себе в аду. Мог бы и дальше…       — Не забывайся, наглый щенок, — угрожающе прошипел Пэн сквозь зубы, — Может, я больше и не король, и магии у меня пока — крупицы, это не позволяет тебе, или кому бы то ни было ещё, ни в чём меня обвинять, понятно? Я и сам в курсе всех своих грехов. Мне теперь всё исправлять.       — А ведь она ночами не спала, о вас беспокоилась, — Феликс принял решение не заострять внимание на этом, чтобы ещё больше не разозлить злодея. Его вспышка напрягла генерала. Всё-таки, люди не меняются по щелчку пальцев, — Знаешь, я… как-то раз увидел свет в её окне, и рискнул зайти. Что-то спросить хотел. Но она…       — Находилась на грани сна. Она ворочалась по постели, и изредка плакала, — злодей как-то разом потух, — Она не выключает свет, когда знает, что к ней придут кошмары. Она боится плохих снов.       — Она даже не заметила моего присутствие, хотя слышит людское дыхание за километр…       — Потом она просыпалась и читала книги. Или уходила смотреть на звёзды. И так до рассвета, — закончил Пэн, и Феликс кивнул.       — Может, в твоих силах вернуть настоящую сильфиду? Ты всегда мог прогнать её кошмары…       ***       Ближе к вечеру зашёл Румпи, убедиться, что всё в порядке. Удивился, что Пэн до сих пор не захотел вернуть магию. По его представлению, он должен был в первую очередь рвануть за ней.       Пришла пора укладываться спать. Дежурные заняли свои посты, остальные разбежались по своим домикам и палаткам, а у нас встала проблема — где разместить Пэна. Моя совесть не позволяла мне разрешить ему лечь прямо на холодной земле. К себе никто его не пустить, не успел он восстановить их доверие.       — Сердце моё, я сут… агх… — он зевнул, прикрыв рот ладонью, — сутками могу без сна.       — Можешь, — согласилась я, — Когда тебя укрепляет магия. Всё нормально, ты… можешь лечь со мной.       — Уверена? — скептически спросил он, — А если я буду приставать? — тон сменился на вкрадчивый, и я шутливо закатила глаза. Знаю ведь, что дурачится. А вообще, что в этом такого? Он ведь мне как бы муж? Или уже нет… как-то всё запуталось.       — Пошли уже, — я взяла его за руку и вприпрыжку побежала домой. Мальчишка послушно плёлся следом.       Позже я поняла, что не готова лечь с ним в одну кровать. Ну вот останавливает меня что-то. Может, моральные барьеры были тому виной. Хотя в мои годы смущение уже должно как-то уходить, наверное. Не знаю, мне как-то не до того было. Я поцеловалась то по-нормальному первый раз с Пэном. У меня был один ухажёр, не считая Платона, но это не то же самое.       Я принесла ему запасное бельё, которое храню с тех времён, когда Генри оставался у меня на ночёвку. Сейчас он тоже приходит в гости, но гораздо реже. Вырос.       Пэн меня понял правильно, и лёг на разложенный диван. Его ноги согнулись, так как диванчик был для него маловат. Виновато прикусила губу. Мальчишку же, казалось, это положение вовсе не заботило.       — А как же спеть? В прошлый раз мне очень понравилось, про сказки, — хитро прищурился Пэн. Краска смущения легла на мои щёки — я тогда об этом и не вспомнила, а он вот запомнил.       — Ты не маленький, чтобы тебе колыбельные петь, — обиженно надулась я, оскорблённо отвернула голову, — Спокойной ночи!       — Дивных снов, сердце моё, — пробормотал он, и через пару мгновений раздалось мерное сопение. Он уснул, и я украдкой посмотрела на него. Никогда не видела его спящим. Во сне мальчишка выглядел весьма мило, как маленький дух света. Такой же чистый и невинный. Если не знать, что его душа черна как ночь. Однако даже черноту ночи разрывает свет звёзд, и она освещена сиянием Луны. А ещё, теперь Питер был похож на своего сына, на того одинокого мальчика.       Поднялась к себе, но лишь пол ночи ворочалась на постели. Совесть грызла меня как белка — орешек. Как представляла скрючившегося в три погибели Пэна, послушно спящего в подобном месте из-за моей чёрствости. Несколько раз за ночь останавливала желание позвать его к себе. Каждый подобный порыв я сознательно давила в себе.       К счастью я дух, и утром чувствовала себя очень даже бодро. Однако не стоит злоупотреблять возможностями тела, иначе через пару-тройку дней свалюсь от усталости.       Надела свободные чёрные шаровары, которые научилась превращать в пышную юбку на пуговицах или узкие брюки. Не забыла я и про оружие. Пристегнула пояс с кинжалом. У него было длинное и острое лезвие, а также гравировка «Ветерок» с изображением розы ветров. Это Киллиан реабилитировался за несколько дней рождения. Наглый пират, по которому я очень скучаю. Надеюсь, герои смогут его вернуть.       Пэн нашёлся в лагере. Он обсуждал с Джорджем подробности нашего уклада жизни. Вроде не возмущался, лишь что-то по поводу оружия его не удовлетворило. Но это даже хорошо, у мальчиков может появиться наставник. Кстати, Питер ни слова не сказал о наших девочках. Видимо, он действительно пересмотрел своё мнение насчёт некоторых вещей.       Мы позавтракали и отправились в путь. Я решила, что следует вернуть Питеру все возможности поскорее. Шли пешком, ведь моё предложение сразу переместиться он решительно отверг.       В полном молчании, прерываемом лишь шелестом трав под ногами, мы добрались до обрыва.       — Сердце моё, я знаю, что ты очень сильно любишь морские пейзажи, и открытые пространства, обдуваемые ветрами, — протянул Пэн, — но мы шли не на просторы Лесной тиши любоваться. Где теперь часы?       — Дурак ты, Питер Пэн. И к тому же — нетерпеливый, — усмехнулась я, стягивая сапоги и подвешивая их на поясе за шнурки. А потом разбежалась и сиганула вниз, спиной вперёд. Пэн вскрикнул и метнулся к обрыву.       Я рассмеялась, зависнув в воздухе напротив грота. Всё-таки ветер — моя стихия. Хотя концентрироваться было трудно — нужно будет научиться летать, как Пэн, магией желаний.       — Ну чего ты там застрял? Спускайся! — крикнула я.       — Никогда! Слышишь?! Никогда не делай так больше! — грозно воскликнул мальчишка. Его сердце, как и моё вскоре, забилось с удвоенной силой. Я виновато потупилась, — А если бы не успела среагировать? Несносная девчонка! Вернись немедленно!       — Прости, я… слишком расслабилась, — я обернулась духом и вернулась на вершину, к Питеру. Тот выглядел сердитым.       Он перехватил меня за талию, мир перед глазами перевернулся, и я оказалась животом на колене Питера, лицом к земле. Не успела я возмутиться, как он обжигающе хлопнул ладонью по самому мягкому месту, вызвав мой испуганный вскрик. Я попыталась вырваться, но он лишь крепче прижал меня другой рукой, и вновь ударил меня по заднице.       — Маньяк! Пусти, злодеюка! — извивалась я. Слёзы обиды предательски побежали по щекам. Я стерпела ещё штук шесть шлепков, прежде чем он меня опустил. Я обессиленно повалилась на землю. Протянутую руку я гордо проигнорировала.       — Меня! Как маленького ребёнка! По корме! Да как ты… — я задыхалась от возмущения, сложила руки на груди. Места ударов горели огнём.       — А кто ты, взрослая? От большого ума так не поступают, — безжалостно отрезал Пэн. Я тут же подскочила как ужаленная. Мальчишка вздохнул, — Ты не виновата в том, что счастлива, малышка.       — Тогда почему ты меня стукнул? — взвыла я.       — Для профилактики. Чтобы ты точно запомнила, и впредь меня не доводила своим безрассудством.       — Моим самым большим безрассудством было — связаться с тобой! — воскликнула я, потирая ноющее место, — Больно, вообще-то.       — Извиняться не буду, — он посмотрел на меня исподлобья, — А вот спуститься я не могу.       — Почему? — недоумённо спросила я, в любопытстве наклонив голову. Боль тут же ушла на второй план. Пэн раздражённо пнул камень, и он с громким бульканьем вошёл в воду. По морской глади пошли круги.       — Магии нет, забыла? Могу спуститься только как этот камень.       — Но… ты же нас перенёс, вчера, к границе леса.       — Считай прощальным подарком тьмы, — угрюмо ответил мальчишка, — Сомневаюсь, что тебе хватит силы спустить меня вниз.       — У меня — нет, конечно… но ведь есть Зайка! — воскликнула я радостно, и хлопнула в ладоши. Светлая сущность послушно вышла из-за моей спины и со всех сторон облетела Пэна. Любопытная.       — Это что? — хмуро и с изрядной брезгливостью спросил Питер, отстраняясь от сущности и отталкивая от себя её конечности.       — Эй! Имей хоть каплю совести. Я вот не называла твою тень ЭТО, хотя она была очень страшная и даже уронила меня с высоты ненамного меньше этой, — пожурила я Пэна. Зайка тоже обиделась, и демонстративно повернулась к мальчишке спиной.       — Ты хочешь сказать, что вот это… эта сущность — твоя тень? — он удивлённо приподнял брови. Я кивнула.       — Скорее блик. Она тебя спустит, если правильно попросишь, — с этими словами я перешла в состояние духа и села на краю входа в грот. Ждать. Обида на мальчишку прошла практически мгновенно, хотя его садистские замашки меня изрядно напрягали. Услышать бы, как он будет уговаривать Зайку.       У меня же есть связь с ней! Я прикрыла глаза и настроилась на зрение Зайки.       ***       — Тень! Отнеси меня вниз, — сущность не отреагировала, — Немедленно! Блик, отнеси меня вниз. Эм… пожалуйста?       Зайка была очень обижена, ведь нрав у неё был такой же упрямый, как у самой сильфиды. Питеру нужен был иной подход, пришлось обходить сущность, оказываясь с ней лицом к лицу. Пэн судорожно пытался вспомнить, как она обозвала свою тень.       — Зайка! Тебя же так зовут, верно? Прости, ты не ЭТО, а самый замечательный блик. Прямо как твоя хозяйка — самая удивительная девушка-дух. Давай не будем заставлять её долго ждать, договорились? Спустишь меня в грот?       Зайка, казалось, засияла ещё ярче. Она подхватила Пэна и через мгновение уже опустила его на каменный пол, тут же растворившись.       ***       Я подскочила, готовая сорваться с места, но Пэн схватил меня за руку, останавливая.       — Стой. Сперва обуйся, ты опять босиком, — под сердитым взглядом Пэна я быстро завязывала шнурки. Вдруг ему ещё чего в голову взбредёт.       — Командир нашёлся, тоже мне… — бормотала я. Закончив, выпрямилась, и в ожидании уставилась на мальчишку.       — Идём. Нам туда?       Вместе мы углубились во тьму пещеры. Коридор местами извивался, и я аккуратно вложила ладошку в руку Пэна, чтобы он не потерялся или не врезался в стену лбом. Вряд-ли будет хорошо, если он начнёт ходить с пробитой черепушкой.       Наконец, за поворотом возникло слабое голубоватое сияние. Я крепче сжала руку Пэна. Левая ладошка вспотела, и я незаметно вытерла её о ткань брюк. Нет, всё же заметил. Остановился и развернулся. Взял меня за плечи, вынуждая смотреть прямо в глаза.       — Что не так, сердце моё? Ты меня боишься? — пристально следя за моей реакцией, спросил он, — Обидно, если боишься.       — Я боюсь не тебя… а того, кем ты можешь стать, — прошептала я дрожащим голосом, — Что, если тьма опять возьмёт верх? Если ты не справишься…       — Ты веришь мне? — перебил меня мальчишка, и его руки обхватили мои щёки. Я не ответила, — Спрошу иначе. Ты веришь в меня? В то, что я могу стать лучше?       — Я… надеюсь на это. И очень хочу поверить.       — Это уже много. Даже ради капли твоей надежды я готов бороться. С охотниками, с ведьмаками, и даже с тьмой в себе, — он наклонился и невесомо потёрся носом о мой нос. Я улыбнулась, — Если ты хочешь, мы можем ещё подождать, — шепнул тихо.       — Нет, — я положила свои ладони поверх его, — Мы сделаем это сегодня. Я чувствую, что так правильно. И мы справимся со всем, чтобы нас не поджидало. Вместе.       — Мне нравится твой план, — с усмешкой кивнул Питер, а после поцеловал в кончик носа, заставив рассмеяться.       Наконец, мы преодолели последний поворот, и злодей замер, восторженно разглядывая пространство. Голубой свет кристаллов загадочно отражался в его глазах. Перевёл взгляд на меня.       — Это невероятно. Так… красиво. Верное слово? Я давно ничем не восхищался так, как сейчас. Ничего общего со скалой, созданной чьим-то поражённым тьмой воображением. Я представлял тут мрачные каменные глыбы, но… Ты внесла в мою жизнь свет. Во все её сферы. Пока не знаю, нравиться мне это или нет, но… кажется, я не возражаю.       — Кхм, — я засмущалась, мои щёки окрасились алым. К счастью, кристаллы давали достаточно отблеска, чтобы это было менее заметно, — Как всё будет происходить? Я должна как-то передать тебе силу, или…       — Просто будь рядом. Больше от тебя ничего не потребуется, — он снова взял меня за руку, и мы подошли к песочным часам.       Питер медленно поднёс руку к часам, оглянулся на мгновение, посмотрев на меня. Я ободряюще улыбнулась. Уже увереннее он опустил ладонь на стекло. Немного подумав, я сделала то же самое. Песок в часах засветился золотом, озаряя всю пещеру сильнее кристаллов. Я прищурилась от неприятных ощущений.       Свет прошёлся по ладоням, и нас затянуло в песчаном тайфуне. Я вскрикнула, зажмурив глаза. Мы начали куда-то падать.       — Питер! — крикнула я, крепче сжимая его руку. А ещё я перестала чувствовать эфир.       — Только не отпускай! — он нашёл и сжал мою вторую руку. Я рискнула открыть глаза. Мы падали во тьму.       Я крепче сжала его руки и, стиснув зубы, сделала рывок к Питеру, подтолкнув себя ветром. Я обвила руки вокруг его талии, он обхватил меня со спины. Я продолжала испуганно скулить, теснее прижимаясь к мальчишке — моей единственной опоре.       Через некоторое время мы на что-то рухнули. Не так сильно, но меня придавило Пэном, и на короткое мгновение в глазах потемнело. Позже стало легче, и мою тушку принялись трясти. Ммм, ещё пять минут…       — Малышка, вставай! Давай же, Дора. Дора! — под конец он воскликнул. Я лениво приоткрыла один глаз, — Умница. Очень больно? — он с крайней осторожностью помог мне принять вертикальное положение.       — Нет, скорее странно, — отмахнулась я, и осмотрелась. Мы находились в каком-то незнакомом лесу. Деревья были скрюченные и отбрасывали пугающие тени. Тут и там раздавался протяжный скрип потревоженных ветром ветвей. Небо было серое и мутное от туч. Мои глаза расширились от испуга, и я прижалась ближе к мальчишке, — Питер, а… где мы?       — Не знаю. Но это место не внушает доверие даже мне, — он успокаивающе погладил меня по спине.       — А магия? Вернулась? — с надеждой спросила я.       — Нет, — шепнул мальчишка обречённо, — Видимо, часы перенесли нас куда-то. Возможно, они даже были заколдованы. Ты чувствуешь что-нибудь?       Я сосредоточилась и поочерёдно попробовала призвать свои возможности. Итак, что мы имеем…       — Магия не отзывается. Источника будто и не существует вовсе. Природу чувствую, значит, я всё ещё дух. Эфир есть, но он будто… вплетён в этот мир. Где-то есть пространства, а где-то нет. Из всего вышесказанного предположу, что мы на другой грани мира. Проще говоря, в другом мире, очень похожем на наш.       — И как вернуться в наш мир, ты тоже не знаешь, я прав? — кивнула, поджав губы, — А ты можешь спросить у местных духов, где мы? Или нам следует искать людей?       — Спросить могу, только не здесь. Говорю же, эфир есть не везде.       — Значит, придётся идти, пока не наткнёмся на людей или грань, — решил Питер, и мы углубились в лесную чащу. Было темно, и мы регулярно спотыкались о камни и корни, торчащие прямо из-под земли.       Моя коса зацепилась за ветку, и я взвизгнула от внезапной боли. Пока пыталась отцепиться с минимальными потерями, Питер успел продвинуться дальше. Я быстро догнала его, но, пройдя чуть дальше, Питер поставил ногу прямо в яму! Я легонько оттолкнула его, предупреждая падение, но зацепилась за оставленную кем-то ловушку, и повисла на дереве вниз головой. По мышцам в ноге будто разлилась раскалённая лава, я тихонько заскулила.       — Дора! Вот зачем ты это сделала? Я тебя просил? — сокрушался Пэн, — И как я тебя оттуда буду спускать? Вот уйду сейчас без тебя.       И он на полном серьёзе развернулся и пошёл дальше, что-то весело насвистывая.       — Питер, ну пожалуйста, только не уходи, — заплакала я, — Сними меня отсюда, и делай, что хочешь! Только сейчас не бросай.       — А следовало бы, — Пэн вернулся, раздражённо закатывая при этом глаза, — чтобы впредь неповадно было. Нечего помогать другим, если себе помочь не можешь.       — Ах так?! — воскликнула я, — Ну и лети на все сто дорог!       С этими словами я подтянулась на верёвке, превозмогая боль. Извлекла из ножен кинжал и лёгким взмахом клинка разрубила путы. Приготовилась к болезненному удару спиной об землю, но… его не последовало. Питер в последний момент поймал меня. Его грудь ходила ходуном от тяжёлого дыхания.       — Убиться надумала? Не дури, — он опалял моё ухо своим горячим дыханием. Меня пробрала дрожь от непонятных ощущений, и я сжалась. Пэн тут же отстранился и осторожно поставил меня на землю. Я втянула воздух сквозь зубы, и ухватилась за его руку, чтобы не упасть. Он тут же вернул меня в прошлое положение и присел на землю вместе со мной. Принялся осторожно прощупывать мою ногу.       — Вывих? Перелом? Больно здесь? — он осторожно пошевелил моей ногой, и мышцы вновь загорелись.       — Ой! — я оттолкнула его руку, — Я потянула её. Скоро пройдёт.       — Я бы наказал тебя, да местный ландшафт уже опередил, — вздохнул мальчишка, — Слушай, ты ведь вроде в лесу живёшь, охотников отгоняешь. Ты внезапно хватку потеряла?       — Просто здесь природа враждебная, прямо как ты в нашу первую встречу, — буркнула я, — Мы для неё чужаки. Она не откликается на мои попытки поладить. Вот лешего бы найти — с ним договориться. Да здесь он дикий, наверное. Только пуще нам дорогу запутает, в жизнь не выберемся.       — День клонится к закату. Можем заночевать здесь, — предложил мальчишка. Я покачала головой.       — Здесь нельзя. Если есть ловушка, есть и тот, кто её поставил. Нам следует уйти отсюда как можно дальше, и поскорее, — меня передёрнула от окружающего пейзажа. Хотелось домой, — Я могу идти…       — И речи быть не может. Куда ты с больной ногой сейчас?       — Правду бает девица твоя, места здесь гиблые, — раздался потусторонний голос, и на поляне сгустился плотный туман, из которого вскоре показались два красных глаза. Да это же лешак!       — Здрав будь, дяденька леший, — поздоровалась я напряжённо, что не укрылось от Пэна. Он незаметно опустил руку на эфес своего меча.       — И тебе жить без хворей, сильфида. Я не жалую гостей в своём лесу, пойдите прочь. Иначе заведу вас в болота, сгинете в трясине густючей, — пригрозил тот.       — Всенепременно уйдём из вашего крайне негостеприимного леса, леший. Но сперва путь укажи, как выйти нам из твоих владений, — нагло выдал Питер, и я тут же шикнула на него, приложив палец к губам. Лешак — это тебе не Ферниф, здесь осторожней быть надобно.       — Наглый мальчишка! Мне это по душе. Как тебя величать? — с бОльшим уважением выдал лешак, отчего я в удивлении распахнула глаза.       — Его зовут Малькольм, — мгновенно вставила я, слегка перекрыв воздух Пэну, чтобы он не успел ответить.       — Твоя душа черна, как этот лес, Малькольм. Совет тебе дам — бери свою полюбовницу, и ступай прочь отсюда. Чудовищу близки такие, как он сам. Оглянуться не успеешь — уже в его лапах окажешься. Если дорога тебе сильфида — уводи её. Иначе чудище погубит её. Свет в ней великий, а сердце полно веры. В чудище жизнь плещется, покуда он такими вот молодчиками питается. А сердце у вас одно бьётся. Если не станет её — тьма поглотит тебя. Слушай мудрость старого лешака.       Я почтительно склонила голову, благодаря за совет. Туман расступился, предъявляя нам прямую тропу.       — По ней пойдёте, к утру в городе окажетесь. И помните — тьма не может жить без света. Как и свет не выживет без поддержки тьмы.       С этими словами лешак исчез.