Однажды для сильфиды

      — Что всё это значит? — недоверчиво спросил Пэн, — Это был леший?       — Лешак. Это те же лешие, только живут в диких лесах. Если уж он рискнул дать совет, его следует принять с благодарностью. Идём, — я поднялась, опираясь на его плечо.       — Как скажешь. Только самостоятельно ты далеко не пройдёшь, а если и пройдёшь, нога твоя распухнет, и так легко уже не вылечится. А таскаться с раненной тобой непонятно где я не намерен.       — Ерунда, жить буду, — попыталась я отмахнуться. Он лишь огрызнулся и подставил свою спину, вопреки своим же словам, — Ты уверен?       — Давай уже, сердце моё, — он подхватил меня и резво пошёл по тропе, словно я ничего не весила. Обняла его за шею. Моя пышная коса смешно болталась за спиной из стороны в сторону. Как маятник.       — Что он там говорил о свете и тьме? — нарушил тягостное молчание Пэн, спустя четверть часа, — Как думаешь, что за чудовище?       — Кто же знает? Каких только тварей на свете не водится, — пожала я плечами, задумавшись, — Видимо, он хозяин этого леса. Не самый гостеприимный. Возможно, даже вероятно, он тёмный. Честно говоря, не хотела бы я с ним встречаться. Как-то спокойнее, когда со злом борются герои, а ты лишь оказываешь им поддержку.       — Сказала девушка, которая отдала сердце за друга, убила древнюю ведьму, спасла толпу детей, спустилась в царство мёртвых…       — Вернула к жизни древнее зло… — с лёгким сарказмом добавила я.       — Твоя самая большая ошибка, — усмехнулся Пэн, — За которую тебе теперь долго придётся расплачиваться.       — И сколько? — приподняла я бровь, хоть он этого и не увидел.       — Всю жизнь, милая, — с весёлой язвительностью отозвался Пэн, крепче прижав меня к своей спине. Я фыркнула.       — Ну это мы ещё посмотрим.       — Не думала же ты, что сможешь уйти от меня? — его вроде бы шутливый тон был приправлен стальными нотками, да и сам он весь напрягся, — Ты — моя. Это неизменно.       — Это не совсем так, — осторожно заметила я, — Сам сказал, что ты мне никто, по факту. А я никто тебе. Ты — моё сердце, но не более того.       На это он ничего не ответил, даже головы не повернул, просто продолжил идти. Мне стало стыдно, на самом деле ведь я так не считаю. Просто упрямая очень и своевольная.       — Питер, я не…       — Вот сейчас не говори ничего, пожалуйста. Просто молчи, пока я не высказал тебе всё, что я думаю по поводу твоего упрямства, и твоих слов. Разберёмся, когда выберемся из этой дыры. Вон, скоро конец тропы.       И вправду, через пять минут мы вышли к небольшой деревушке. Несколько деревянных домов на старый лад, но на улице никого из людей. Из поселения выходил ещё один дорожный тракт.       — Попробуем постучать, — решила я, осторожно приближаясь к двери добротного дома в центре поселения. Оглянулась, и, убедившись, что мальчишка стоял за мной, неуверенно стукнула костяшками по деревянной поверхности.       В доме послышался грохот, заставивший меня испуганно отступить. Пэн тут же утянул меня себе за спину, перехватив рукоять меча. Наконец, дверь распахнулась, являя нам вооружённого мужчину лет тридцати.       — Кто такие будете? — хмуро спросил мужчина, явно не узнавая нас, и от этого напрягаясь.       — Здравы будьте. Мы заблудились, — честно призналась я, выглядывая из-за спутника, — Держим путь в сторону ближайшего городка. Не могли бы вы нам помочь определить местность?       — Как звать вас? — не меняя положения, и не выпуская из правой руки клинок.       — Я — Питер, а она — Дора, — представился Пэн, с шипением затолкав меня обратно за спину, — Знаем, всё это странно, но…       — Здесь много всего странного, Питер, — усмехнулся внезапно мужчина, убирая клинок прочь, — Мы, жители этого леса, и не такое видели. Здесь всегда разного рода чертовщина творится. Я Калеб, кстати.       Мы кивнули, а мужчина вгляделся в небо. Покачал головой.       — Сегодня вы уже не уйдёте, ночью не безопасно находиться на открытой территории даже за лесом. Проходите, гостями нашими будете на этот вечер. Только придётся поделиться своим повествованием. Соседи любят слушать истории.       К ночи посреди деревни разожгли огромный костёр, и на его свет собрались все жители деревеньки. Оказалось, что все они мужчина от двадцати до тридцати пяти лет… странно, что нет стариков или детей, или женщин. А Калеб считался у них старшим.       — Мы падали в во тьму, и в итоге очутились в вашем лесу. С трудом, но всё же мы смогли выбраться, — рассказывала я краткую версию нашего приключения, — Так что мы не знаем, где находимся, и как нам вернуться домой.       — Вас лешак к нам вывел, да? — спросил один из мужчин. Я кивнула, поражённо раскрыв рот.       — Да, а вы что… видели его?       — Разумеется, видели. Он иногда помогает нам, чтобы почувствовать себя более культурным от общения.       — А зачем вы зажгли костёр, да ещё и такой огромный? — внезапно задал вопрос Пэн. Пояснить взялась я сама.       — Раньше было принято считать, что пламя костра отгоняет злых духов. Видимо, здесь эта традиция ещё актуальна, — и уже только для него, шёпотом, — Вы же тоже костры жгли, что не так?       На это Питер лишь отмахнулся, возвращаясь к дискуссии.       — А вы не боитесь, что ваше местное чудище придёт на жар костра? Нам тут лешак столько страшилок местных рассказал, — притворно усмехнулся Пэн. Но я поняла, что он пытается расположить к себе мужчин, и выведать всё, что его интересовало.       — Не, чудище не придёт, — непринуждённо отозвался один парнишка, — Оно уже приходило в этом цикле луны. Теперь его ранее чем через пятнадцать солнц мы не увидим, к счастью.       — Вы ходите сказать, что раз в лунный цикл это ваше… чудовище приходит к вам? Вот так просто? А потом уходит? — я была ошарашена. Куда мы попали?       — Это его территории, он здесь хозяин, — охотно принялся пояснять Калеб, — Мы называем его Каллу Вит. А его настоящего имени никто не знает. Говорят, когда-то очень давно он был обычным человеком. Жаждал власти, мечтал найти вечную жизнь. И неведомый дух леса, что всегда отпугивал от своих владений путников, охотно принял его, и наградил вечной жизнью за все его злодеяния.       — Сами понимаете, слухи не есть правда. Что было на самом деле нам не ведомо, — заключил другой человек. Мы с Пэном поражённо переглянулись.       — И что, вы не боитесь здесь обитать? Что однажды он заявится и… скажем… убьёт вас?       — Мы платим чудовищу дань, а он позволяет нам жить здесь, очень долго. Ни у кого из нас нет дома и семьи, вот некоторые в услужение ему и уходят. Только девиц нет здесь. Была одна селянка, у неё отец умер в долгах, хотела укрыться. А он увёл её куда-то, с тех пор не видели. Вероятно, погибель встретила от его рук.       Я невольно напряглась, в очередной раз услышав о том, что девушек здесь ничего хорошего не ждёт. Может, часы так решили избавиться от меня в качестве хранительницы магии? Питер успокаивающе приобнял меня за плечи. Мужчины проводили его руку заинтересованным взглядом.       — Извините, а как называется ваш лес? — уточнила я, нервно теребя кончик русой косы.       — Нетинебудет, — проговорил Калеб. Я нахмурилась, пытаясь вспомнить что-то подобное в реальном мире, или в книге сказок, но ничего не пришло в голову. Однако это название было очень похоже на что-то знакомое…       Когда жители разбрелись по домам, мы обосновались в любезно предложенном пустующем доме, я поделилась своими сомнениями с Питером. Всё-таки он дольше живёт на свете.       — Хм… ничего подобного я не припоминаю. Всё же мы явно в мире сказочном.       — Это я и сама поняла, — вздохнула я. Повисло неловкое молчание. Несмотря на небольшое примирение, мы оба помнили наш разговор, за который лично мне было очень стыдно. Я ведь по-прежнему искренне любила этого вздорного мальчишку, пусть он и жуткий собственник. С ним я почему-то не боюсь быть слабой.       Кровать в доме оказалась одна. Диванов или кресел не наблюдалось. Даже коврика на полу не было.       — Как… как твоя нога? — спросил он, неловко пытаясь проявить свою заботу, — Уже легче?       — Да, почти и не болит. К утру и не вспомню, — с улыбкой отозвалась я, — Питер, насчёт вчерашнего…       Глубоко вздохнув, я сняла с пальца обручальное колечко. Пэн нахмурился, сжав зубы, но промолчал, позволяя мне провернуть дальнейшее и закончить мысль. Я сняла шнурок, на котором до сих пор находился ключ, и добавила к нему кольцо. Не возвращая ему обруч, но и не обозначая свой потерянный статус.       — Ты для меня гораздо больше, чем возможно представить человеку. Мы ближе, чем муж и жена в людском понимании. Духи свои сердца кому попало не отдают, поры бы уже понять. Пусть в начале у нас и были сложности, ругаться с тобой сейчас я не хочу, — устало выдохнула я, по-прежнему не поднимая на него глаз, — Просто… мы непонятно где, и не знаем, что будет дальше…       — Я понял, — хрипло ответил он, и я рискнула поднять глаза. Он стоял ко мне спиной, — Я лягу на полу.       — Нет! — возмутилась я, подойдя и обхватывая его талию, прижимаясь щекой к его спине. Он вздрогнул и выпрямился. А я тихо попросила, — Питер, я не смогу здесь уснуть… мне страшно. Не оставляй меня одну, пожалуйста.       На последних словах я всхлипнула — нервы не выдержали.       

***

      Питер резко развернулся и обнял девушку, прижав её к своей груди. И снова она, как маленькая девочка, уткнулась в его рубашку, тихонько подвывая.       — Я никогда тебя не оставлю, слышишь? — он зарылся носом в её волосы, и невесомо погладил по спине.- Всё будет хорошо, малышка, мы обязательно вернёмся. Вместе.       Питер старался отдать девушке все те крохи тепла, что хранились у него в сердце. К счастью, она не видела лица злодея в этот самый момент. Он крепко сжимал зубы, злясь на собственное бессилие. Он должен был защищать её. И что в итоге? Его любимую, нежную и хрупкую малышку снова выдернули из привычного мира в непонятное и пугающее место. Ещё и лешак этот жути нагнал. Конечно, ей страшно. С такой историей, как у этой сильфиды, любому будет плохо. А она сильная, и продолжает бороться, несмотря на все обстоятельства.       — Я просто хочу покоя, — пробормотала девушка, — Неужели я не заслужила?!       — Конечно заслужила, малышка. Ты заслуживаешь целый мир. Давай-ка, — он ненавязчиво подталкивал девушку к кровати, но в итоге просто подхватил на руки и аккуратно опустил на постель. Завернул её в одеяло, как в кокон, и тут же прилёг рядом. Она опустила голову ему на грудь, чтобы иметь возможность заглянуть ему в глаза.       — Питер, я всё хотела спросить… ты имел возможность видеть мир живых, пока был в подземном царстве?       — Я не знал, что происходит там, у вас. Но я чувствовал тебя. Когда тебе было больно, тоскливо, или в моменты счастья, которых, к моему огромному сожалению, было крайне мало. Сердце будто передавало мне все твои ощущения, даже после смерти, — он горько усмехнулся, — Видимо, сердцу сильфиды нипочём даже кинжал тёмного, настолько оно… любящее жизнь. И я точно знаю, что ты скучала по мне. Что ты не спала ночами, и сидела на краю обрыва, наблюдала закат, непременно босиком. И даже твои голые крохотные пальчики важны… кажется, я вправду люблю тебя. И всё, что с тобой связано.       — Питер… — девушка улыбнулась свозь слёзы, что вновь потекли по щекам.       — Я не буду тебя торопить. Ведь ты не уйдёшь, потому что любишь меня не меньше, — он поцеловал её в лоб, — Всё, спи давай. Завтра пойдём город искать. Хватит с меня баек о чудовищах, своих хватает.       ***       Наутро я была настроена на порядок позитивнее. Что неудивительно, ведь мы практически помирились с Питером!       — Как повернёт от тропы к дороге, идите прямо вдоль тракта, со стороны леса, — наставлял нас Калеб, — На сам тракт лучше не выходите, прячьтесь в пролеске. Старайтесь избегать других путников, здесь полно охотников, разбойников, частенько укрываются контрабандисты. Чудовище их не прогоняет, вероятно, они с чем-то ему помогают. Ну да не так важно. Запомнили?       Мы согласно закивали и поблагодарили мужчин за гостеприимство.       — Да не стоит, — а потом мужчина наклонился ближе и понизил голос, — на самом деле мы ужасно боимся его. Мы верим в истории о его силе, и не хотим проблем. Вы уж сильно о нас не распространяйтесь. Проблемы не нужны ни вам, ни нам.       Мы вновь отправились в путь. Шли долго, и по большей части — молча. Один раз впереди раздался стук копыт.       — В лес, — живо скомандовал Пэн, но я и так услышала шум заранее. Мы скрылись в тени. По тракту проехал обоз, которым правил мужчина в бедной одежде — крестьянин.       К обеду мы дошли до места, о котором нас предупреждал Калеб — здесь тракт уходил в лес, а потому легко можно было напороться на ловушку охотников.       — Я буду прислушиваться к шорохам, — предупредила я. Пэн кивнул, и расположил руку на эфесе меча, готовый в любой момент выхватить оружие. Надеюсь, этого не потребуется.       Мы прошли совсем немного, как я остановилась, словно вкопанная. Я задохнулась от резко накатившего на меня ощущения.       — Эфир! — воскликнула я поражённо, перенастраиваясь на иное зрение. Удивительно, но этот лес буквально кишел лесными духами! Кого здесь только не было: и лешие, и эльфы, и даже дриады. А ещё мимо моего носа пролетел сильф, высокомерно вздёрнув нос при виде меня. Фи, какие мы брезгливые. Ну и иди в пень, сдался ты мне.       — Дора! — оказалось, Питер уже минут пять меня тормошил. Я проморгалась, прекращая своё наблюдение, и виновато поджала губы.       — Прости, просто… он здесь такой яркий. Я даже в своём мире не помню такого разнообразия.       — Он безопасный для тебя? — дождавшись моего уверенного кивка, он продолжил, — Тогда иди туда, и узнай у кого-нибудь, где мы. Сможешь?       — Конечно, — согласилась я, а после спохватилась, — Но как же ты? А вдруг охотники?       — Я не маленький мальчик, сердце моё, — нахмурился он, — Я в состоянии о себе позаботиться. Не забывай, по натуре я — тёмный…       — Страшный, ужасный, и далее по пунктам, — с улыбкой закатила я глаза, — Будь осторожен. И ежели что — уходи. Я найду тебя, не переживай.       — Непременно. Будь хорошей девочкой, не разговаривай со злыми духами, и не позволяй им тебя обижать.       Я кивнула и легко соскользнула в эфир. Так, в том вековом дубе затаилась дриада. Но она до меня не снизойдёт, эти духи высокомерны по отношению к духам изначальным — по их мнению, нас слишком много похожих, чтобы обращать внимания. По камням пробежали две саламандры — духи огня. К ним бесполезно обращаться, они мало разумны. А вот там трое эльфов кушают дикую ежевику — совсем другое дело. Эльфы самые мудрые лесные духи после леших — они уважительно относятся ко всем созданиям природы. Подлетела к девчушке, пытающейся подпрыгнуть с ветки на листик и сорвать крупную ягодку. Срезала её потоком ветра прямо в крохотные ручки.       — Благодарю! — поблагодарила эльфиечка. Я подлетела ближе, — Меня Тинки нарекли.       — Очень приятно, — вежливо ответила я, — А меня зовут Дора.       — Ого, я ещё не встречала сильфид, владеющих именем, — удивилась девочка, присаживаясь на веточку. Я присела рядом на шип, чтобы быть на уровне её глаз, — Вы же считаете, что они вам ни к чему.       — А мне оно теперь нужно — у меня есть большой и крепкий род, — призналась я. Эльфийка восхищённо вскинула ручки.       — Как чудесно! А у меня тоже есть род, — похвасталась девчушка гордо, — Там мои братья жаждут испить нектара синего плода.       — Прекрасно! — порадовалась я. У меня не было ни братьев, ни сестёр, кроме других сильфид, — Тинки, на самом деле я не просто так пришла. Мне нужна помощь.       — Конечно! Чем я могу быть полезна тебе, повелевающая ветрами? — с интересом спросила эльфийка.       — Понимаешь, мы с моим спутников на самом деле из далёкого края. Нас притянуло в лес около Нетинебудет, что дальше по тракту, неизвестная магия.       — Вы были на территории чудовища? Несказанная удача, что вы благополучно вышли оттуда! Там живёт тьма.       — Я успела это понять. Не подскажешь, где мы находимся сейчас?       — В Зачарованном лесу, конечно же! Тебе известны наши места?       — Безусловно. Здесь живёт… вернее, жил мой род. Королева — Реджина и принцесса Белоснежка.       — Кто эти люди? Королеву людей зовут Селестина.       Что? Это выходит, в отсутствие героев здесь властвует кто-то другой? Весьма странно. Значит, в замке нам никто не поможет.       — А давно она властвует над людьми? — уточнила я.       — Духи не интересуются делами людей, — она тряхнула белокурыми волосами.       — Само собой… благодарю за помощь!       — Не стоит. Пусть удача сопутствует тебе, прекрасная сильфида, — добавила эльфиечка, поправляя своё изумрудное платьице.       Я вышла из эфира в том же месте, где я ушла. А потом испугалась, ведь Питера… здесь не было! Как и в ближайшей округе. Трава вокруг была помята, на дороге выделялись алые пятна крови. Чуть подальше, в траве, я обнаружила порванный кожаный шнурок. А на нём — кольцо с ветвями мор-шиповника…       

***

      Чуть ранее:       Питер с волнением проводил Дору в эфир. Для него это место — одна сплошная загадка, и ориентироваться приходилось лишь по рассказам сильфиды. Вроде это место для неё безопасно.       Пэн задумчиво походил по кругу, осматриваясь. Он стремился понять, где же они находятся. Чуть в стороне от дороги, ближе к кустам, он обнаружил растение, чьё присутствие здесь весьма его удивило. Мор-шиповник Питер Пэн не смог бы перепутать ни с чем другим.       Внезапно он почувствовал что-то. Резко развернувшись, он едва не уткнулся открытым горлом в кинжал. Разбойники, ну разумеется. Пэн мгновенно извлёк свой меч и отбил чужое оружие.       — Деньги или жизнь! — сказал главарь бандитов, принимая боевую стойку. Пэн оскалился.       — Если вы хотите отдать ваши жизни, я с удовольствием отправлю их на высший суд, — предупредил злодей.       Разбойники на эту угрозу лишь рассмеялись, Пэн их изрядно повеселил. Мальчишка насчитал около десяти голов. Да, расклад определённо не в его пользу. Придётся быть гибче.       — Уважаемые, признаться честно, при мне нет денег. Ни гроша. Я просто путник, иду в город, — как можно миролюбивее отозвался мальчишка, сдерживая желание свернуть шею каждому присутствующему.       — Китель дорогой, из ткани заморской. Меч — отборная сталь. О нет, ты не простой путник.       Пэн дураком никогда не был, и прекрасно осознавал безнадёжность своего положения. Он незаметно сорвал с шеи кожаный шнур и бросил кольцо в сторону. Чтобы, не дай боги, его не отняли. Как бы ещё предупредить Дору… здесь ему придётся положиться на её чутьё.       — Если при тебе нет денег, может, кого-то заинтересует твоя жизнь? Вероятно, ты сын кого-то знатного.       Точным ударом главарь выбил меч из крепкой хватки мальчишки. Ему тут же заломили руки, и связали. Обшарили все карманы, сняли ножны, но ничего ценного не нашли. Тогда они увели его к своему тайнику — в небольшое углубление вроде пещеры были вбиты железные прутья, образуя клетку. Именно сюда и поместили сопротивляющегося мальчишку.       — Отправь гонца в город, наверняка его будут искать. Если же в течение пяти дней никто не объявится — мы просто его убьём.       Пэн сидел в клетке и пытался придумать, как выбраться самому, пока Дора не решила отправиться на поиски. Одной против стольких охотников у неё шансов практически нет при всём её опыте и силе.       

***

      Первым делом я повторно прослушала пространство, желая найти отзвуки шагов в воздухе. Тщетно. Либо они шли очень быстро, либо владели магией, но второе маловероятно. Или они пришли сразу, как я ушла. Меня ведь долго не было, за беседой время течёт иначе.       Как же мне его искать в незнакомом мире? Вернее, малознакомом, ведь пару раз я в человеческой стороне Зачарованного леса бывала. Правда, тогда со мной были знакомые из местных.       Ладно, выследить в лесу, полном духов, схрон разбойников оказалось не так и сложно. Нам повезло совершить стоянку почти в миле от их лагеря. Они были подвыпившие и громко шумели. Я притаилась в кустах, и принялась наблюдать за обстановкой. Пэн находился за решёткой, значит, без ключа его не освободить. Сам он сидел весь мрачный, прислонившийся спиной к дальней стене. Его глаза метали в разбойников молнии, обещая долгую и мучительную расправу. Внешне он, кажется, не пострадал. Что бы такого придумать, чтобы поскорее его вызволить…       Отойдя чуть подальше, чтобы меня не увидели, я встала на колени и приложила ладони к земле — первейшей изначальной стихие, и прислушалась к ней. Поделилась с матушкой-природой своим горем, взмолилась о помощи. И вдруг услышала едва слышный скулёж. «Предсмертный», — судорожно поняла я, и тут же, толком не подумав, бросаюсь в сторону звука. Дабы не терять времени, перенеслась в эфире.       Смело могу заключить, что помимо разбойников в лесу множество охотников. Ух, это чудовище совсем не следит за своей территорией! Живи тут я, ни одного вредителя бы не осталось! Этот злодей поставил сеть, и в неё попался чей-то детёныш. И прямо сейчас, на моих глазах, мужчина срезал верёвку. Я заметила на ней кровь. Видимо, малыш издал крик, когда охотник проткнул ему бок, подавляя сопротивление. Алая жидкость текла и по телу щенка. Смотреть на это я уже не могла. Опустилась человеком прямо перед охотником и, сжав в кулаке воздух в его горле, зашипела:       — Отпусти!       Он захрипел, и его рука на сети тут же исчезла — пальцы ослабли. Он попытался, было, схватиться за оружие, но я потоком ветра откинула кинжал на траву. В безуспешной попытке сделать вдох, злодей сжал шею руками. Когда его глаза едва не закатились, я разжала руку, и его бессознательная тушка опустилась на землю. Он был жив, я ведь не убийца, но едва ли рискнёт ещё когда-нибудь обижать маленьких.       Щенок оказался маленьким чёрным волчонком. Он скулил, извивался и уходил от моих рук.       — Потерпи, малыш, мне нужно осмотреть твою рану, — мягко заговорила я с ним, и он послушно лёг на здоровый бок, глубоко дыша, — Никто тебя больше не обидит, маленький.       На интуитивном уровне малыш меня понимал, и потому покорно позволил мне прикоснуться к нему. Эх, была бы сейчас магия — вмиг бы рану залечила. А так что — ни перекиси, ни бинтов… Хотя, чего это я! У меня тут целая аптека под боком! Слишком уж я привыкла к городской жизни.       Я принюхалась, и принялась руками копаться в траве. О, полевой хвощ! Отлично, он обладает антибактериальными свойствами, может сгодиться для обеззараживания раны. Так… а это что за жёлтый цветочек… чистотел? Вот это удача, он ускоряет регенерацию тканей. Однако он ядовит, и придётся выдавливать сок. Благо его здесь не один стебелёк. Мелко покромсала траву кинжалом, нашла в кармане носовой платок. На обвязку его не хватит, зато можно отжать сок. Маловато, но хоть что-то. Отрезала от рубашки низ, замотала им рану.       Как только я закончила с перевязкой, волчонок благодарно лизнул меня в руку. Я улыбнулась и погладила его шёрстку. «Пожалуйста, пусть боль поскорее заживёт», — подумала я, слабо накрыв рану ладонью. Жаль, магии нет.       И вдруг произошло чудо, по-другому это не назвать. Царапина под повязкой слабо засветилась зелёными искрами, и мне пришло понимание, что магия здесь всё же есть! Пусть и очень мало, на уровне интуиции, но источник меня подпитывает!       — Нужно найти твоих родителей, — я почесала малыша за ушком, — Давай так. Ты их окликнешь тихонько, а ветра разнесут твой зов, они непременно услышат и придут. Готов?       Волчонок послушно завыл, а я сделала необходимые пассы руками. Мигом услышала шелест листвы под мощными лапами, и на нашу стоянку выбежали два чёрных волка. Я ещё не видела таких красивых животных. Они были очень похожи на флоридского чёрного волка, вот только такие вымерли больше сотни лет назад.       Проигнорировав моё присутствие, волчица сразу подбежала к малышу и принялась его вылизывать, стараясь избегать раны. Волк же, убедившись, что жизни малыша ничего не угрожает, обернулся ко мне и оскалился. Я демонстративно подняла руки вверх, выражая свою беззащитность перед его клыками и когтями.       — Я — друг!       Волчонок заурчал что-то матери, что я идентифицировала как «страх», «боль», «плохой», «травы», «хорошая». Тогда отец-волк перевёл взгляд на охотника, всё ещё лежащего без сознания. Волк крадучись подошёл ближе и ткнулся ему в щёку носом. Мужчина пошевелился, и тогда волк рыкнул и впился клыками в его шею, раздирая плоть.       — Подожди… — пыталась было остановить его, но слишком поздно. Прикрыла рот рукой, ибо зрелище было не для слабонервных. Волк выпрямился и вернулся к нам. Посмотрел мне в глаза и учтиво склонил голову.       — Я рада, что оказалась рядом и смогла помочь, — искренне ответила я, а после прикусила губу. Вспомнила о своей беде.       Волк подошёл ближе и ткнулся лбом мне в колени, призывая опуститься на землю. Он положил лапу мне на бёдра и, преданно заглянув в глаза, прорычал: «Какое горе у тебя?». Волчица тоже подошла ближе с малышом в зубах.       — Мой человек тоже попался в ловушку. Только не охотника, а разбойников. Я не знаю, как его вызволить. Там много таких людей, с оружием.       Волки переглянулись. Мать-волчица кивнула, лизнула мне щёку напоследок, я погладила её и волчонка по головам, и они удалились в лес. А вот отец-волк вернулся к охотнику, зубами снял с него арбалет и принёс мне.       — Спасибо, конечно, но одного арбалета тут будет мало. Всего пара болтов осталась.       Волк рыкнул, недовольный моей непонятливостью, и подставил спину, предлагая мне оседлать его. Я посомневалась, но всё же забралась на его холку, зарывшись пальцами в густую шерсть красавца. Он помчался прочь размеренными прыжками. Он делал это осторожно, не позволяя моим волосам запутаться в низкорастущих ветвях.       Вскоре он притормозил, и вовсе остановился. Издал короткий рык, и со всех сторон послышался шорох. И на поляну вышла целая стая огромных чёрных волков! Я испуганно пригнулась и крепче вцепилась в шёрстку моего нового друга. Он прорычал что-то стае, и они все почтительно опустили голову. А мой волк звуками объяснил:       — Ты помогла нам, человеческая женщина, спасла волчонка, и мы вернём долг. Ты меня понимаешь?       — Да, — уверенно кивнула я, — Я сильфида, дух воздуха. Моё имя — Дора. Если вы поможете, я буду вам очень признательна.       План я придумала сразу, и превратила брюки в юбку, застегнув мелкие пуговички на подоле. Пока шли к нужному месту (я всё также восседала на моём новом знакомом), задумалась о феномене этих волков. Что-то не складывалась у меня картинка происходящего.       

***

      Итак, я шла довольно шумно, разнося шелест шагов по всему лесу. Разумеется, явно криминальная компания не смогла проигнорировать подозрительные звуки. Чужаков на своей территории никто не любит. Ко мне вышли трое мужчин с обнажёнными клинками, и я как можно приветливее им улыбнулась.       — Здравствуйте, добрые люди! Как хорошо, что я вас встретила! — эмоционально прижала руки к груди, — Я заблудилась и потеряла своего спутника. Вы не видели здесь русоволосого юношу?       — Нет, не встречали, — обходительно ответил один охотник, и все мечи звонко опустились в ножны, — Но мы покажем дорогу до города. Как можно не помочь такой замечательной девушке?       Они повели меня вперёд, а потом один из них, явно главный, приобнял меня, не давая отстраниться.       — Вы что творите?! — возмутилась я, когда руки разбойника бесцеремонно забрались под мою рубашку, прикасаясь к груди. На моём лице отразился страх. Надеюсь.       — Ты нам немножко поможешь, а потом мы тебе поможем, — похотливо улыбнулся разбойник, и я пронзительно завизжала, чтобы стая меня услышала, — Извини, красавица, к нам редко попадают такие девушки.       Как только раздался протяжный вой, заставивший разбойников содрогнуться, я резко дёрнула руку разбойника, до лёгкого вывиха, и оскалилась, обнажая несколько клычков.       — Думать нужно, прежде чем честных девушек обижать. Мальчики!       В следующее мгновение на стоянку мягкой походкой зашли громадные чёрные волки, медленно окружая поляну. Каждый из стаи настиг свою жертву довольно быстро. Разбойники и оружия извлечь не успели. Кого-то повалили, прижимая лапой к земле. Волки превосходили охотников числом, и мой друг с ещё одним волком встали по обе стороны от меня. Также сразу по два волка удерживали главаря и самого крупного разбойника, который без труда мог бы пробить лбом каменную стену. Один из охотников, что был самым высоким, догадался залезть на ветвь размашистого дуба, в чьей тени и пряталось их убежище, но один волк, присевший рядом и гневно рычащий, ясно давал понять, что неудачливому разбойнику это мало поможет. Однако он был рисковый, и попробовать метнуть перочинный ножик в зверя. Предупреждая удар, я выхватила арбалет и выстрелила ему в ногу. Он взвыл и слетел с ветви, тут же оказавшись под надзором волка. Он почуял кровь и плотоядно облизнулся, демонстрируя белоснежные клыки. Красавец.       — Кто ты, девка?! Ты хоть понимаешь, на кого собачат спустила? — огрызнулся главарь. Волчатам не понравилось подобное сравнение, и один из конвоиров клацнул зубами у его уха. Он дёрнулся.       Пэн тоже не остался в стороне от происходящего. Он прижался к прутьям и гневно воскликнул:       — Ещё раз посмеешь оскорбить её, я тебя медленно выпотрошу и скормлю этим милейшим созданиям.       Я польщённо улыбнулась и зарделась, а мой друг-волк скосил на меня взгляд и прорычал: «Мне нравится твой человек. Защитник».       — Запомни на будущее — девушек обижать не хорошо! Тем более незнакомых. Я ведь действительно могу разрешить своим друзьям вас съесть, — легко сказала я, на что волки навострили уши, а некоторые оскалились в усмешке, — Итак, у кого из вас ключ?       Все молчали, только громила кинул взгляд на другого разбойника, что сидел около огня рядом с крупным волком, у которого имелся шрам на пол морды. Одно его ухо было разодрано.       — Я так люблю, когда мне говорят правду, — призналась честно, а потом слегка пережала сидящему кислород, заставляя того захрипеть, но тут же отпустила, — Мне повторить вопрос? У кого ключ?       — У… меня, — прохрипел он.       — Так и чего мы сидим? Выпусти моего друга, наконец, — я мотнула головой в сторону пещерки.       — Меня же съедят! — он скосил глаза на сидящего рядом волка.       — А ты не торопись. Иди медленно и раскаивайся.       Тяжело сглотнув, он всё же поднялся и медленным шагом, постоянно оглядываясь на идущего рядом волка, который улыбался клыкастой улыбкой всякий раз, как ловил его взгляд. Повозившись с замком, он открыл его.       Питер тут же вышел оттуда с видом короля, перед которым распахнули парадные ворота. Он спокойно дошёл до меня и встал рядом.       — У тебя есть к ним вопросы? Претензии? — поинтересовалась я, едва заметно вкладывая свою ладошку в его. Наконец-то, прошло всего несколько часов, а я будто вечность его не видела.       — Претензии при тебе я высказывать не буду, ты расстроишься, — он, не замечая никого вокруг, крепко взял мою ладонь, и поцеловал тыльную сторону, — Я в восхищении, — шепнул он для меня лично, а потом громко: — Где мой меч и пиджак?       — Нету их уже, — с вызовом усмехнулся разбойник, — Обещаны одному оружейнику.       — Оружейник где-то далеко, а я здесь и сейчас, — оскалился Пэн, — Ты тронул мою женщину, уже за это я готов тебя убить. Думаешь, моя рука дрогнет?       — Питер, зачем лишние движения? Мои друзья едва ли захотят кушать мертвечину, а вот от свежего мясца не откажутся. Едва ли они в ближайший месяц ели что-то такое сытное. А у них здесь ещё семьи, с детьми. Хотя бы парочку из них отдадим в благодарность. А там они поделятся, — предложила я с лёгкой улыбкой. На самом деле травить этих красавцев какими-то разбойниками я не собиралась. А вдруг они болеют чем?       — Мы поняли! — воскликнул разбойник, когда один из волков снова клацнул зубами, — В мешке около дуба посмотри.       Питер деловито подошёл к указанному месту в сопровождении одного из хищников. Закрепил на поясе ножны, протёр клинок о рубашку уже не сопротивляющегося долговязого, которого я подстрелила. Встряхнул сложенный ранее пиджак, и накинул его на себя.       — Так и быть, моё сердце милосердно. Но учтите, ещё раз вы нам на пути попадётесь — я вас покромсаю лично.       Стоило стае отойти от людей, они тут же обратились в бегство, даже не взяв вещи с оружием, заставив мою практичность довольно потирать ручками. А ещё они оставили на поляне подстреленного напарника. Вздохнув, я подошла к нему.       — Сердце моё, ты же не собираешься… ещё как собираешься, — вздохнул Пэн, и раздражённо повернулся спиной. Я лишь покачала головой.       Среди вещей охотников я нашла спирт. А ещё флагу, пустую. Оставила себе, как и ещё несколько полезных вещей. Оторвала кусок рубашки разбойника — это тебе не волчонок, чтобы я своё рвала. Пережала ногу, продезинфицировала и перевязала. Магию растрачивать не буду — не заслужил. Разбойник поднял взгляд и с недоумением посмотрел на меня.       — Живи, и помни доброту, дарованную в ответ на злой поступок.       Друг вновь подставил свою спину, предлагая забраться верхом. Питер немного смягчился, начиная привыкать к моим нелогичным поступкам. Он шёл рядом, не отходя от нас ни на шаг. Когда мы остановились у небольшого ручья, к которому я попросила нас сопроводить заодно, я наполнила флягу. По дороге Пэн перешёптывался со вторым волком, что имел шрам. Я не пыталась что-либо услышать, да и Питер речь волка не понимал, потому тот лишь кивал или мотал головой.       Волки сопроводили нас до того места, где мы встретились. Трупа охотника уже не было, лишь его кровь.       — Благодарю вас за помощь, друзья, — я склонилась пред волками, и они ответили тем же. А потом тихо скрылись в лесу.       Тем временем день начал клониться к закату. Мы решили сегодня больше никуда не идти, и устроить ночлег прямо здесь.       Натаскали сухих веток, и сели рядом, облокотившись о ствол дерева. На его требовательный вопрос, откуда я умудрилась взять стаю чёрных волков, я поведала краткую версию нашего знакомства. Он усмехнулся, и потрепал меня по голове, как глупенького, но любимого ребёнка. А что опять не так?       — Дай воды, пожалуйста, — попросил Питер.       Передавая ему флягу, я увидела капли крови на его зелёном рукаве.       — Ты что, поранился? — спросила я с волнением.       — Где? А, это ерунда. Просто слегка расцарапал руку.       — Показывай.       Он послушно раскрыл левую ладонь. Царапина оказалась глубже, и ещё слегка кровоточила.       — Обо что ты так?       — А не всё ли равно? О решётку, — всё же соизволил ответить мальчишка.       — Руку раскрой, — я выжала на неё остатки чистотела, а после накрыла его руку своими ладонями и искренне пожелала, чтобы его рана зажила чуть быстрее, сперва подсушив кровь потоком воздуха, — Как ты умудрился?       — Тебе правда важно это знать? Ты очень натурально закричала, когда главарь протянул к тебе свои… — он не договорил, отвернув лицо, чтобы я не смогла увидеть его эмоции.       Бросив на него быстрый взгляд, я снова опустила глаза, сосредоточившись на крупицах магии. Не без труда, рана затянулась.       Понимая, что сегодня мы уже никуда пойти не сможем, слишком темно, холодно и страшно, чего уж тут говорить. Порадовавшись своей запасливости, я достала из собранного у разбойников мешка кремень и кресало. Пользоваться ими мне не приходилось, но попробовать следовало.       Увы, попытки успехом не увенчались. Огонь не зажегся ни с первого раза, ни со второго. Я умею высекать искры камнем, пусть и с трудом. Но приспособлениями — никогда. Силы не хватает. Пэну надоело смотреть на мои жалкие потуги, он отнял орудия труда, и через пару мгновений ненасытный огонь затрещал, принимая за своё тепло, которым он делится с нами, подношение в виде сухих ветвей.       — Не знала, что ты умеешь, — восхитилась я. Пэн тут же гордо нахохлился и снова посмотрел на меня как на несмышлёныша.       — Сколько мне, по-твоему, лет? — с превосходством спросил он, — Я много чего умею.       — Охотно верю. И всё же спички — полезное изобретение человечества, — кивнула я, подсаживаясь ближе к костру и вытягивая руки вперёд.       Я передёрнула плечами и перевела взгляд на его пиджак, вспомнив интересный момент.       — Слушай, а чего ты так хотел пиджак свой вернуть? Дорог как память?       — В некотором роде — да, но ещё для этого, — Питер мягко опустил пиджак мне на плечи. А после взял мои холодные ладони в свои, даря тепло своего дыхания. Я смутилась, и отвела взгляд на огонь. Вытянул руку в сторону, предлагая облокотиться. Я тут же легла спиной на его грудь.       — Мы в Зачарованном лесу, Питер, — вспомнила я то, из-за чего мы вообще сегодня расстались.       — Я так и подозревал. Отдыхай, сердце моё. Ты наверняка переволновалась сегодня.       — Не думаю, что смогу уснуть. А если ещё кто придёт? Это их чудовище, или…       — Спи, малышка. Я всегда рядом, помнишь? — он поцеловал меня в макушку.       — А сам ты не устал? Давай лучше я покараулю, духи могут обходиться без сна несколько дней, а ты сейчас…       — Я успел отдохнуть, пока был в плену. Если ты так переживаешь, через несколько часов я разбужу тебя, и ты будешь сторожить мой сон.       — Договорились, — чувствуя, что мои веки закрываются от усталости, и тянет зевнуть, я согласилась. Опустила голову на грудь мальчишки и тут же ко мне заглянула добрая Дрёма, наслав сладкие сны…       

***

      Глубокой ночью:       На поляну тихо вступили четверо чёрных волков — один из них гордо носил шрам, перекрывающий левую щёку и часть глаза, другой имел пару седых шерстинок, третий был отцом, а четвёртый самый высокий в холке. Их ждали. И они пришли, следуя своим законам чести.       Питер Пэн кивнул новым знакомым. Волк с седой прядью подошёл ближе и лёг, подставляя свой мягкий чёрный бок. Питер осторожно, стараясь не разбудить, выбрался из-под щеки девушки, и опустил любимую на тёплую шкуру.       — Головой отвечаешь за неё, — шепнул Пэн, и волк едва слышно рыкнул. Из леса вышли ещё двое, и опустились рядом.       Чуткий волчий нюх быстро выследил своих жертв. Далеко они и не убежали, что было мальчишке только на руку.       — Кажется, я говорил вам не попадаться больше на моём пути, — раздался по стоянке вкрадчивый голос, пробирающий до самых костей.       А дальше началась кровавая бойня. Могучие чёрные волки сшибали с ног, разрывали неудачливым разбойникам глотки, и раздирали тела. Увидь подобную жестокость сильфида, непременно бы упала в глубокий обморок. Но для самих волков это не являлось чем-то ужасным и неправильным. Законы чести наказывали им пролить кровь обидчика, посмевшего тронуть семью. И волки с огромной гордостью помогали мужчине-защитнику, ловко орудовавшему сталью, совершать месть за обиду, нанесённую его милой и хрупкой самке.       Мальчишка не отставал от своих спутников, уверенно распарывая плоть мечом. Сам не замечая, что его глаза во мраке засияли зелёным. «Чудовище! Это чудовище!» — с ужасом прохрипел один их разбойников. В следующее мгновение на него налетел волк, ломая хребет до хруста.       Вообще, Пэн мог позволить волкам сделать всё за него, но он уже дал одну клятву, когда бился руками о железную решётку, до ноющей боли в костяшках, до крови. А клятвы Питер Пэн зарёкся впредь нарушать.       Да, сегодня он впервые понял, что кто-то другой мог прикоснуться к его Доре, и ему не понравилось это чувство. Помимо злости он ощутил нечто новое — жгучую ревность. Мысль о том, что девушка могла бы принадлежать не ему, а кому-то другому вызывала в нём чистое инстинктивное желание спрятать своё сокровище ото всех чужих глаз.       Главарь, с прокушенной ногой, раненным зверем уползал от спокойно идущего к нему мальчишки. Пэн чуть ускорился, и поставил свою ногу прямо на разодранную в месиво плоть, пригвоздив разбойника к земле и вызывая стон.       — Ты посмел коснуться её там, где даже я себе не позволяю, — мрачно изрёк злодей, размахиваясь мечом. Разбойник приготовился встретить свою смерть гордо, но в следующее мгновение истошно заорал от боли, пронзившей всё его тела от плеча. С нескрываемым ужасом он смотрел на свою руку, лежащую отдельно от него. Мужчина истекал кровью.       Небольшая капля брызнула Пэну на штаны и щёку, когда он нанёс удар, но злодей даже не заметил этого, поглощённый своим гневом. Он развернулся и ушёл, так и не отпустив душу главаря на суд высших. Он подарил ему ещё несколько минут в мире живых, что он проведёт в муках.       Один из волков подошёл к мальчишке, и легко слизал алые капли с его щеки. Чуть в стороне они обнаружили раненого, что залечила Дора. Он огромными от испуга глазами смотрел на мальчишку.       — Моё сердце даровало тебе жизнь и здоровье. Я не буду их отнимать, живи спокойно…