***
Хотелось вернуться как можно быстрее домой, в общежитие, разобраться со своими вещами и начать делать курсовую работу, которую сдавать уже через два месяца, благо, им дали отсрочку, так что студенты работают над этим «монстром» в сумме месяца четыре-пять. Нужно было сделать разработку фонов, персонажей и всего в таком духе, а также не забыть про анимацию. Однако в последнее время девушка «выгорела», как ей говорили окружающие, и всё шло из рук вон плохо, как бы сильно она ни пыталась заставить себя рисовать, ничего не получалось. Кисть не слушалась, карандаш, впрочем, тоже, руки будто переломали, поэтому работать было куда сложнее. Впрочем, с головой тоже не всё в порядке. Она будто находилась вне времени и пространства, вчерашний день она помнила с трудом, а события недельной давности почти стирались из памяти до основания, из-за чего становилось страшно за себя. Как жить, когда ты не в состоянии запоминать элементарные вещи? И это не простая рассеянность, как обычно описывают люди, девушка просто не в состоянии запоминать хоть что-то из своей жизни. Но что-то в её голове да отложилось. Как, например, недавноо выяснилось, что в её общежитие поселилась та, из-за которой она здесь и оказалась — Валерия, её бывшая соседка. От осознания того, что ей придётся жить рядом с этим человеком хотелось кричать. Благо, они живут по разным этажам, но сам факт того, что она рядом просто угнетал. До этого они год снимали вместе квартиру. Сначала всё было хорошо, они могли считаться подругами, но по итогу они не сошлись характерами, так как под самый конец их проживания вместе скандалы и ругань стали частыми гостями их дома. Потом тишина. Тактическое молчание, они не разговаривали друг с другом полтора месяца, что студентку просто сводило с ума. Поэтому, в один прекрасный день, Вася первая предложила разъехаться, так как сил терпеть этот беспредел у неё не оставалось, но её «подруга» боялась жить в общежитии и покидать «роскошную» квартиру, уговаривала всеми возможными способами оставить всё как есть: — Ты там не выживешь, — всё говорила она, — К тому же, кто будет терпеть тебя, кроме меня? « — Кроме меня, — повторила девушка в своей голове и усмехнулась собственной глупости, что согласилась пожить с ней ещё пару месяцев, — Лучше бы я раньше съехала от тебя, Лерочка.»***
Девушка стремительно поднималась по лестнице до пятого этажа, так как уже поскорее хотелось начать работу, хотя бы как-то, но внезапно она врезалась во что-то. Вернее, в кого-то. — Аккуратнее! — студентка до этого шла в раздумьях и никого не замечала, так что от «пострадавшего» пошла быстрая реакция, — Вообще с головой не дружишь? — Прости, я случайно, — спокойно ответила девушка, пытаясь сгладить ситуацию, но собеседница не унималась. Увы, именно Лера оказалась человеком, которого девушка ненароком задела. — Как свиньёй была, так и осталась, — с презрением сказала Валерия, одарив собеседницу скептическим взглядом, — Хоть бы рыло своё поднимала и смотрела куда идёшь! Ненормальная… — С тебя пример беру, — ответила студентка. Если раньше она ещё побоялась бы что-то ответить, то сейчас ей терять нечего, — В отличие от некоторых, я… — увы, договорить ей не дали. — Ты вообще больная? — сказала собеседница, возвышаясь над Васей на лестничной площадке. Больше ничего сказать, видимо, не в состоянии, так как студентка ей больше не подчиняется. — Такая же, как и ты. В голове было пусто, лишь один животный страх — она убьёт меня. Зарежет или задушит, не столь важно, но стойкое ощущение надвигающегося конца не оставляло девушку. По телу стекал холодный пот, голова гудела, а сердце бешено билось. В последний раз так она себя чувствовала, когда они разъезжались, повод тоже был пустяковым — уборка квартиры перед её сдачей. — Ублюдское поведение каким было, таким и осталось! — только и сказала возмущённая Лера, перед тем как скрыться за проёмом четвёртого этажа общежития, оставив девушку в глубоких раздумьях. Что она такого сделала?***
— Вася! — мягко и радостно сказала девушка, — Ты пришла! Студентка, по своей привычке, зашла в гости к своим однокурсницам, что жили в комнате напротив. Вернее, уже можно сказать, что она «живёт» на две комнаты. Довольно забавно. — Катенька, — мягко ответила студентка, — Ты как? Я чёт не видела тебя на парах сегодня… Всё хорошо? — Опять аллергия обострилась, но ничего страшного, завтра я снова буду в строю! — весело ответила Катя, — Что нового сегодня? Нарисовала что-нибудь? — О, я такое принесла! — задорно заявила Вася, — Сейчас покажу! Девушки принялись рассматривать рисунки, которые заготовила студентка — она не стеснялась показывать свои каракули друзьям, так как доверяла их мнению и в целом знала, что её они осуждать не будут. К тому же, им вроде нравилось, поэтому это ещё больше вдохновляло делиться частью своей души. — Опять Давида нарисовала? — вдруг подала голос другая подруга, Сусанна. В последнее время показывать именно ей свои рисунки почему-то не хотелось, — А мне посмотреть? — Да там ничего интересного… — сковано ответила Вася. — Как это ничего? То есть Кате можно, а мне нет? Я сейчас как подойду и посмотрю! — весело сказала красноволосая девушка и встала со своего места, направляясь в сторону стола, на котором расположились девушки. Васе же оставалось только терпеливо слушать смешные комментарии своих подруг относительно небольших набросков, не без наслаждения, конечно. Всё-таки некоторые вещи им действительно понравилось, отчего медленно начало разливаться тепло по телу. — Ты курсач начинала? — внезапно спросила Катя, — В последнее время ты не работаешь на парах по композиции и анимации… — Да, сидишь себе, бессмертная, перед носом Елизаветы Романовны вместо анимации заполняешь свой скетчбук! — снисходительно сказала Сусанна, — А потом жалуешься, что тебя ругают! — Я пока ничего не делала… — ответила девушка, пропустив последнее заявление подруги мимо ушей. Сейчас у неё нет сил спорить, — Руки вообще не рисуют. — Но Давида ты нарисовала, — ухмыляясь, ответила красноволосая, — Значит и курсач сможешь! Хватит дурака валять. — Ну-у сравнила мне! Давид это не курсовая! Давид — это искусство, это история, это… — Вдохновение для тебя и почти смысл жизни, — прервав терраду подруги закончила Сусанна. — Сус! — обратилась к подруге Катя, как бы намекая, что сейчас это было неуместно, — Вася, не обращай внимания… Как ни стыдно было это признавать, но в последнее время девушку действительно ничего не интересовало, кроме этого человека. Если бы это было возможно, она бы лучше докторскую о его истории писала, чем делала задание, которое ей даже не может принадлежать. — Да, — смущённо ответила Вася на заявление подруги, — Но курсач… Лучше бы я делала анимации днями и ночами, чем работала на какого-то дядьку, который мне даже не заплатит! И при этом ещё они имеют наглость указывать мне, что «это» не так, что «то» поправить надо и вообще! — начала возмущаться девушка. — А ты как хотела? Что всё легко будет? Плевать все хотели на твои «артблоки» всем важно, чтобы ты работала, вот и всё, — начала строить из себя умную Сусанна, — Как ты тогда поступать на высшее собираешься, если даже с курсовой справиться не можешь? — А у тебя будто всё уже готово? — повысила тон девушка, — Хватит меня учить! — Вася ожидала, что её морально поддержат, но увы, её могут только порицать, по всей видимости. Этот человек больше ни для чего не нужен. — Ну, во всяком случае я начинаю потихоньку делать текст. К тому же, у меня сейчас дел по горло — заказчики стали просить фуррей, так что учусь их рисовать. Вот заработаю свой миллион на этом, тогда никакая курсовая мне не будет нужна! К горлу стал поступать огромный ком, а глаза вот-вот наполнят слёзы. Неужели нельзя просто сказать «всё будет хорошо»? Этого было бы достаточно… — Я тоже учусь, между прочим, — слегка с горечью ответила Вася, — Хочу рисовать более анатомично, поэтому стараюсь изучать картины прошлых мастеров… — До уровня Давида тебе ещё далеко, — отрешённо ответила девушка. — Сусанна! — возмутилась Катя, — Тебя просили об этой критике? — Нет, но я считаю, что ей нужно знать об этом. Пора спуститься на землю и не мечтать о поступлении в Санкт-Петербург, для неё это нереально. — В таком случае, дорогая подружка, — съязвила Вася, — Пойду лучше делать курсач! — Понимаю, — отвлечённо ответила красноволосая. На этом их диалог закончился и студентка вышла за дверь. — Ты довольна? — злобно спросила Катя, — Ты её очень обидела. Кто тебя об этом просил? — Слушай, ей рано или поздно придётся столкнуться с критикой, так что если она не справится и не обмозгует это сейчас, то зачем тогда продолжать работать над всем этим? — Я не понимаю тебя… — ответила собеседница и начала заниматься своими делами, попутно думая о своей подруге.***
— Алло, Марина, привет! Ты как? — девушка позвонила своей тёте. — Я нормально, как всегда много клиентов, а я одна, — устало ответила женщина, — Ты лучше расскажи, как твой день прошёл? Что-то ты давно мне не звонила. — Всё отлично, — солгала девушка, — Мне намного лучше! Даже силы творить появились! Представляешь? Иногда Васю действительно посещали внезапные вспышки энергии и желания жить, она описывала своей тёте последнюю, пока ещё остались воспоминания, чтобы та не расстраивалась. Не хотелось бы, чтобы она забивала свою голову ещё и такой дурёхой, как она. — Я очень рада! — воодушевлённо сказала тётя, однако рядом с ней послышались голоса, из-за чего та стала говорить чуть быстрее, — Прости, меня опять по работе вызывают, я тебе позже перезвоню, хорошо? — несколько нервно сказала женщина. Видимо, действительно очень торопилась. — Да, хорошо, — сказала девушка спокойно, хотя в душе что-то ёкнуло нехорошо. Всё как всегда. — Тогда до связи, пока! — Пока, — девушка первой положила трубку и откинулась на кровать, положив голову на подушку. Рассматривать потолок было куда приятнее, чем думать, что тётя не перезвонит. Она всегда говорила, что позвонит позже или что-то в этом роде, но по итогу забывала о своём обещании. Вася понимала, что она не со зла так делала, но было до жгучей боли в груди обидно, что по итогу она остаётся одна в комнате сама с собой, разъедаемая мыслями о крыше. Тётя помогла девушке тем, что приютила её. Мама умерла лет семь назад, так что в одиннадцать девушка покинула родной дом и стала жить с Мариной. Да, не всё было гладко, так как маленькая Вася чувствовала, что её лишили всего, а тут ещё приходится слушать какого-то человека, который был связан с твоей жизнью меньшую её часть. Однако позднее их отношения наладились и девушка стала более покладистой. Всё-таки женщина не желала ей зла, к тому же старалась сделать всё ради счастья маленькой девочки, поэтому частенько пропадала на работе. Из-за этого Вася и чувствовала себя так паршиво. Ей хотелось душевного тепла, объятий, хоть какого-то присутствия в её жизни тёти, помимо её работы. Однажды девушка растрогалась и в слезах сказала, что благодарна тёте за всё и готова назвать её мамой. Увы, Марина пожелала оставить всё как есть, с чем девушке пришлось согласиться. Она понимала смятение и горечь женщины, однако после этого она окончательно почувствовала себя брошенной и ненужной.***
Через пару дней сдавать курсовую, однако студентка не успевает, так как руки совсем перестали слушаться и она ничего уже не может нарисовать. В такие моменты появлялось неприятное чувство тошноты, глаза начинали слезиться, а руки сводило, так что работать было почти невозможно. Увы, девушка так и не поняла, почему так происходит, отчего становилось ещё тоскливее на душе. — Василиса, — подала голос преподавательница анимации, — А где ваши наброски? Вы начали делать текстовую часть для своей курсовой? Учтите, что в последний день никто ничего проверять не будет, а вам уже сдавать! Ваши однокурсники почти всё сделали, а вы? — Елизавета Романовна, простите, я не знаю, что со мной творится, я вообще ничего не успеваю… — с грустью ответила студентка. — Василиса, – потёрла переносицу женщина, – Вы влюбились что-ли? Как вы собираетесь тогда поступать на высшее, как вы говорили? И вообще, как вы потом работать будете, если не умеете работать с конкретными сроками? Индустрия не терпит ленивых и медленных. Если будете продолжать в таком же духе, то до дна вам недалеко осталось, — раздражённо ответила преподавательница. — Да, я поняла… — безжизненно ответила девушка. Плевать она уже хотела на это высшее, плевать она хотела на этих преподавателей, глаза бы её не видели этих людей. Строят из себя через чур умных персон, хотя в душе ничего из себя не представляют, лишь пыль, которая будет оседать через время на полках памяти. Учат других как жить, хотя сами толком жить и не умеют. Это была последняя капля. Девушка, отпросившись у преподавательницы на пять минут выйти, направилась к зданию колледжа. Вернее, на крышу.***
— Жанетта? — тихо позвал художник, — Как вы? Всё хорошо? Девушка, аккуратно сев на кровати, протёрла заспанный глаз от пыли и, привыкнув к свету, посмотрела на мужчину. Было в нём что-то умилительное сейчас, когда он с волнением смотрит на неё и держит в руках мокрую тряпку, чтобы в случае чего положить ей на лоб. Хотелось бы верить, что он искренне волнуется за неё, а не за то, как долго она будет находиться у него дома, но даже такого проявления заботы ей достаточно, чтобы на душе стало теплее. — Спасибо, я в порядке.