Acta est fabŭla / Спектакль окончен

— Хочешь знать, что нужно, чтоб быть хорошим киллером и тебя не заподозрили? Хм… ну, навыки стрельбы у тебя есть. Умение анализировать людей — тоже. О, знаешь, думаю, тебе нужна репутация. Не понимаешь о чем я? Хех. Придумай себе образ такого себе «не подозрительного» человека со своими слабостями. Но не веди себя слишком тихо. Например, выбери кого-то, кого ты будешь показательно бояться. Чтоб другие над тобой подшучивали и думали, что ты и правда его/её боишься. Такие люди кажутся открытыми и вызывают доверие. Райдэн Макото. Она была одета в тёплое зимнее пальто. Длинная фиолетовая коса сзади, из-за сильного ветра волосы слегка растрепались и немного падали на лицо. Женщина стояла на вокзале, пряча руки в карманы в попытках согреться. С неба срывался снег, мороз щипал щёки, а сухие губы трескались и неприятно пекли. Связь с сыном пропала три дня назад, но его поезд должен скоро приехать. Она очень нервничает, всё ли с ним в порядке, транспорт задерживается уже на два часа, что и не удивительно. Такое случается вот уже 4 год подряд. Её мальчик уезжает на соревнования, а когда нужно возвращаться, то погода портится. Конечно, она очень переживает, но верит, что, как и в предыдущие годы, связь пропала, и поезд опаздывает только из-за погоды, её мальчик точно приедет. «Поезд из Снежной прибывает на третью платформу.» — прозвучало сообщение диспетчера по всему вокзалу, и женщина облегченно выдохнула. Она достала телефон, нашла фотографию билета, которую скидывал ей сын. «Так-с… вагон номер 7.» — она перевела взгляд на движущийся поезд в попытках понять, как идёт нумерация вагонов. Характерное шипение оповестило, что двери открыты. Проводники вышли из вагонов, помогая пассажирам покидать транспорт и желая хорошего вечера. Низкого роста мальчик выскочил из седьмого вагона. Он растерянно смотрел по сторонам, выискивая глазами маму. Он одет в тёмно-синюю тряпичную зимнюю куртку, она закрывает ноги почти до середины бедра. Плотные чёрные джинсы, тёмно-синие ботинки. На шее — серый шарф, а за спиной — длинный чёрный кейс. Ветер раздувает его короткие волосы, они падают в лицо, отчего он морщится и недовольно фыркает. Через плечо переброшена спортивная сумка с одеждой. — Скар! — женщина наконец находит сына в толпе и бежит к нему. — Мама! — мальчик широко улыбается. Люди куда-то спешат, бегут, задевая друг друга локтями. Женщина идёт навстречу потоку, пробираясь к сыну. Кто-то толкает её, она теряет равновесие и уже готова упасть, но тонкие руки подростка помогают устоять на месте. Она прижимает мальчика к себе: — Я так скучала, сынок. — Мама, прости. Снова из-за метели не было связи. И электричества. Телефон сдох… я хотел тебе позвонить… ещё и поезд опоздал… — Ничего, малыш, главное, что ты в порядке. Мама видела тебя по телевизору. Очередная золотая медаль. Ты даже не представляешь, как я горжусь тобой. Уютное кафе в самом центре города было их любимым местом. Они ходили сюда нечасто, но когда ходили, то всегда говорили по душам. Их отношения давно перестали быть отношениями «мама-сын», они — друзья. — Тебе как обычно, Скар? — женщина делала заказ. — Или кофе? — Снайперам нельзя пить кофе, — пробубнил мальчик, — зелёный чай. Этот раз был не таким, как все другие. В этом году мальчик должен сказать маме, что больше не сможет ездить на соревнования. Ему было больно, что приходится бросить любимое дело, он не хотел расстраивать её, но выбора нет. — Мам… — он не решался посмотреть ей в глаза. — Я… ухожу из биатлона. — Что? Почему? — Я… получил травму колена… — его рука рефлекторно опустилась на больную ногу. — Доктор сказал, что про лыжи можно забыть на несколько лет. — Давай сходим в больницу? Моя подруга — очень хороший хирург. Она посмотрит что там у тебя. — Давай… — его взгляд был потухшим и безжизненным. — Ну-ну… не расстраивайся. Помнишь дядю Сэма, ну того, который с тобой часто в детстве играл? Он держит целую академию по военной подготовке, включая спортивно-стрелковый комплекс. Хочешь, я запишу тебя туда в стрелковый клуб? — Хочу. — глаза подростка сразу загорелись. — Очень хочу! — Пей свой чай, льдом уже покрылся. — Точно… — Ты правда про него забыл? Нельзя быть таким рассеянным, Скар. С того дня, кейс с винтовкой для биатлона оказался под кроватью подростка, и больше он ни разу его не достал. Скар поступил в стрелковую академию, куда с большой радостью бегал каждый день после школы, после колледжа, после ВУЗа. Обучение здесь рассчитано максимум на год, но он продолжал ходить снова и снова. Мамин друг был не против того, чтоб юноша обучался столько, сколько сам того хочет. «Грешно зарывать такой талант в землю» — с этими словами Сэм подарил юноше на совершеннолетие снайперскую винтовку. Был ли Скар удивлён? Более чем. Он впервые держал в руках боевое оружие. Оно оказалось тяжелее, чем винтовка для биатлона и пневмат. Райдэн Макото — мать одиночка. Юноше всегда не хватало отцовской любви, а этот мужчина, в какой-то мере, смог заменить ему отца. — Э-это мне? — дрожащим голосом спросил парень, держа на ватных руках открытый кейс с винтовкой. — Конечно. — дядя Сэм улыбался, у него тоже не было детей, а этот мальчик смог заполнить дыру в его сердце. — Её зовут CheyTac M200 Intervention. Лучшая снайперская винтовка в мире. Я уверен, ты найдёшь ей правильное применение, и, конечно, придумаешь новое имя. А, и ещё… Будет лучше, если об этом никто не узнает, хехе. Ты ещё слишком юн для таких «игрушек». Пойти в полицию и защищать мирных граждан. Такое решение принял Скарамучча. Его мама — военная. Он хотел бы пойти по её стопам, но женщина была против. Выбор остановился на полицейской академии и криминалистике. Работа следователя привлекала юношу: распутывать клубки, сложные дела, ездить на место преступления. Стрельба осталась его хобби. Парень взрослел, приоритеты менялись, взгляды на жизнь — тоже. Райдэн Эи — сестра его мамы, работала начальником полицейского участка. Очевидно, работать следователем он пошёл именно сюда. Макото отправилась в «горячую точку», а Скар заканчивал обучение. Хороший снайпер должен быть терпеливым, хладнокровным, внимательным к мелочам, иметь строгую самодисциплину и высокоразвитое абстрактное мышление. Скарамучча был слегка рассеянным, но зато он отлично разбирался в людях. Встречая новых людей, он уже знал, кто и что из себя представляет. Из равновесия его выбивал только новый коллега. От этого судмедэксперта исходила какая-то странная аура, заставляющая Скарамуччу его побаиваться. «Придумать образ, да? Благодаря Вашему сыну, ничего придумывать не пришлось.» Райдэн Макото обязана жизнью Альбедо. Скар знает, и он будет благодарен этому блондину до конца своих дней. . . . «Скар, мне жаль тебе это сообщать, но дядюшка Сэм был убит.» — сообщение от мамы, разделившее жизнь на «до» и «после». В это время Скарамучча уже состоял в Фатуи. Более того, он даже стал одним из 11 основных членов организации. Парень взялся за частное расследование, немного копнув глубже, он узнал страшную правду про дядю Сэма, про свою тётю, про полицию, про детский дом семейного типа, про воскресную школу «Селестия». Информации было мало, но этого хватило, чтоб их пути разошлись. Он до сих пор состоит в Фатуи. Никто не знает, что N — это он. Играть на два фронта сложно. Особенно, когда под боком «нарисовалась» третья сторона. Орден бездны. Скар мало что знает об этих ребятах, но того, что он знает, вполне достаточно, чтоб им было «не по пути». Имя того из Фатуи, кто был убит первым выстрелом из подаренной винтовки, остаётся неизвестным. Скар точно знал, что эта девушка — одна из 11. Этого было достаточно. Он презирал всех Фатуи, включая себя. «Я избавлю мир от Фатуи» — идея фикс, занявшая его голову. Капитано. Кажется, так звали девушку, что стала его второй жертвой. Так иронично, что дело об этих двух убийствах попало именно в его отдел. Панталоне. Третья жертва N. Очередная «чистая» работа. Ни следов, ни улик. Выстрел с расстояния ± километр. «Тарталья, — снайпер лежал на крыше многоэтажки, стоящей недалеко от склада, — как глупо было выбрать это место. Вдох. Выдох. Сяо? Он ранил Сяо? Тц… прости, Алатус, я замешкался. Вдох. Выдох.» Выстрел. Пуля прошла навылет. Мгновенная смерть. «Слушай, адвокат, ты же теперь мне жизнью обязан, нет?» Страйкбол. Капитан принял решение оставить Скарамуччу на базе. Пусть будет так. Он и отсюда сможет их «снять». Эмоции. Сложно держать себя в руках, хладнокровно убивая тех, кто когда-то был твоим другом. Он убрал уже четверых. Ещё 6. И он сам. Ему нельзя пить успокоительное и курить. Он должен справиться сам. Сегодня он набросился на Альбедо с поцелуем. Впервые он поддался эмоциям. А дома… дома он вышел из себя и разбросал по полу вещи. Он злился на себя за то, что поддался чувствам. Он не имеет права оступиться. Он должен вести себя как обычно. «Чёрт, я топчусь на одном месте… Я не сдвинулся в поисках следующего Фатуи, я не могу помочь Сяо, я не могу найти Каэдэхару. Как же это бесит…» Сегодня он снова поддался эмоциям. Он сидит на полу, закрывая лицо руками. В комнате стоит резкий запах разбавителя, в углу — картина, написанная художником, так беспощадно вырвавшим сердце снайпера. За спиной годы биатлона, Академия по стрельбе, школа полиции, ВУЗ, криминалистика, вступление в Фатуи, работа на них, смерть дяди Сэма, болезнь мамы, влюблённость, когда влюбляться нельзя… это давит. Всё давит. Он начинает ломаться. — Кхем… здравствуйте… — он робко проходит в светлый кабинет. — Добрый день. — блондин поворачивается на стуле, встречаясь глазами с новым клиентом. — А-альбедо? — Скарамучча опешил. — Оу, так Вы знакомы с моим братом? — психолог наклоняет голову и жестом приглашает клиента присесть. — Да… работаем вместе… наверное, я лучше пойду. — Я не стану Вас удерживать. Каждый человек сам волен выбирать, что ему делать и как жить. Но, если Вы пришли ко мне, осмелюсь предположить, что Вам некуда было идти. Я готов выслушать Вас и, будьте уверены, дальше меня эта информация никуда не уйдёт.