Барбатос спал, морщась и сводя брови. Альбедо нависал над ним, с интересом изучая каждый жест и буквально каждую мелочь записывая в блокнот.
— Слушай, Сяо, а, может, сейчас самое время?
— Что? О чем ты? — детектив подошел ближе и посмотрел на умиротворенное лицо Венти.
— Ну, смотри, его шатало из стороны в сторону, от эмоционального подъема до полного упадка сил, и, как итог, его просто вырубило.
— К чему ты клонишь?
— Думаю, именно сейчас можно попробовать внушить ему что-то. Просто, если подумать логически, все эти перепады были такими быстрыми, что времени на внушение остается мало. А так, его психику раскачало, а потом организм просто сказал: «моя остановочка», и, как итог, вот он, лежит перед нами без эмоций и сил. Не самое ли время сейчас делать всё то, для чего мы его напичкали этим всем?
— А для чего мы его напичкали?
— Блять. Чтоб выебать, Сяо.
— Что?
— Что? Вернись из прострации, я не понимаю, куда тебя постоянно «уносит».
— Я и сам не понимаю… такое ощущение, будто меня сейчас тоже вырубит.
— Миндальная связь?
— Я серьезно…
Перед глазами темнело, неприятный звон в ушах и лёгкая дрожь. Тело становится податливым и расслабляется. Алатус чувствует прикосновение холодной ладони Альбедо к своей руке, но никак не может отреагировать, не хватает сил даже поднять глаза и взглянуть на блондина. Густой туман снова утягивает его, и парень проваливается в сон.
— И как тут матом не ругаться… — блондин держал упавшего на него Сяо, стараясь устоять на ногах. — А с виду и не скажешь, что ты такой кабан…
Кое-как он сбросил с себя парня на диван рядом со спящим Венти.
Сквозь густой туман Барбатос медленно двигался вперед. Он не видел ничего, кроме силуэта где-то вдалеке. Парень прищурился, пытаясь понять, чья это фигура, но тщетно. Он делает осторожные шаги, но кажется, словно кто-то его держит. Венти опускает взгляд на свои руки: они испачканы кровью и дрожат. Нервно сглотнув, он закусывает губу и закрывает глаза.
— London Bridge is falling down, falling down, falling down… — тихое напевание детской песни заставило адвоката вздрогнуть, он вертит головой по сторонам, но голос словно звучит в мыслях, вокруг лишь туман и пустота. — Он убивает вас обоих.
Барбатос широко распахнул глаза. Он тяжело и быстро дышал, сердце бешено колотилось, к горлу подступала тошнота, а в голове стоял противный звон.
— С возвращением. — проговорил Альбедо, помогая адвокату сесть. — Как себя чувствуешь?
— Ужасно… ничего не помню.
— Вообще ничего?
— Помню, как мне стало плохо, ты пошел набрать воды, пришел Кадзуха и что-то спрашивал про любовь… а, Сяо меня на руках держал… эм… помню, что было весело.
— И это всё?
— «London Bridge is falling down».
— Ч-что…? — блондин заметно дёрнулся.
— Название той песни, что Сяо настукивал вчера. Она мне приснилась сегодня. Вспомнил вот…
— Какого цвета на мне футболка, Венти?
Адвокат с непониманием смотрел на Альбедо, слегка сводя брови и выдавая странную гримасу.
— Ты будешь смеяться, но… твой вопрос поставил меня в тупик. Глаза видят, что ты в белом, в прочем, как обычно, но мозг мне твердит, что ты в черном.
— Хех, так вот как это работает… забавно.
— Что? О чем ты?
— Пока рано делать выводы. Нужно испробовать эту дурь на втором человеке. Сяо предлагает Кадзуху, но я не готов.
— Заботливый папочка~
— Подождем, пока Алатус придет в себя, тогда обсудим, что делать дальше.
— А что с ним? — Венти опустил встревоженный взгляд на парня, лежащего рядом.
— Всё в порядке. Его вырубило следом за тобой. Мне вот что интересно, — медик присел на край, закидывая ногу на ногу, — тебя сейчас не трусит и не рвёт, как было с Алатусом у Аяки. Это потому что у него был передоз? Либо твой организм уже воспринимает эту наркоту не так? Ты так легко поддался внушению о черном и белом… чтоб ты понимал, пока вы с Сяо были в отключке, я разговаривал с тобой, убеждая, что на самом деле черный и белый цвета должны быть наоборот. И знаешь что забавно? Ты отвечал мне, утвердительно угукая. Предполагаю, что эта дурь как-то осаживается в организме, но не могу понять как. Я возьму у тебя кровь на анализ завтра, ок?
— Конечно… осаживается?
— Я знаю о наркоте не понаслышке, и, могу сказать, что выводится эта хрень так себе… ну и, очевидно, Сяо прав… такое не проходит бесследно. Даже если мозг против, и ты против, но тебе вводят это, то потом телу будет тяжело отвыкать.
— Ты про ломку?
— И это тоже. Но… Кадзуха тоже ходил в «Селестию», значит, его пичкали этой хернёй, первые дни я был с ним и никаких симптомов не заметил… И… когда-то давно меня тоже пичкали наркотой, но привыкания она не вызывала. То есть, так же, как и в случае с тобой и Кадзухой. Отсюда вопрос, в чем смысл делать такую «дурь», которая не вызывает привыкания…? Я тогда находился в таком моральном состоянии, что не различал реальность и бред, я сутками не спал и не ел, так что… как «подопытный» я не сгожусь. Даже сейчас, вспоминая те дни, я не могу чётко сказать, что из того, что я видел и слышал, было на самом деле… Отсюда и отсутствие привыкания. Мне тяжело говорить на эту тему, так что буду выражаться немного не прямо, иначе рискую распустить сопли и провести очередную ночь в слезах…
— Ты? В слезах? — глаза Венти заметно округились.
— Ладно, не суть. Важно лишь то, что тогда эта хрень была «на стадии разработки», но даже так, она не вызывала привыкания. Отсюда вывод: этот наркотик не несёт цели наживаться на больных и зависимых людях. Я тогда точно не поддавался внушению, иначе сейчас сидел бы где-то на цепи у одного… ладно, не важно. А сейчас этот порошок делает людей более податливыми и открытыми для внушения. Осталось понять, имеет ли он в себе некий накопительный эффект (к чему я склоняюсь), либо нет. Для этого нужно протестировать на ком-то, кто не связан с «Селестией».
— Сяо?
— Не вижу других идей… Я знаю еще двоих людей, которые точно не откажут в помощи, а один даже рад будет, потому что питает неподдельный интерес к работе психики и т.п. Но стоит ли впутывать кого-то в это… Если подумать немного шире, то каждый, кто знает о Кадзухе — это труп. Аналогично можно предположить о «Селестии». Как только мы начнем ворошить это, то каждый рискует оказаться на секционном столе. Один из этих «двоих» — мой любимый брат, а второй просто дорог мне… Я бы не хотел впутывать кого-то еще.
— Получается, выбора нет? Только Сяо.
— Ну тогда готовьте жопу, адвокат. Если у него начнет срывать крышу, как у тебя, то твой зад окажется в опасности, а я не смогу тебя защитить, ибо я и так особой силой не отличаюсь, а сейчас тем более. Он, когда упал на меня, я думал, у меня хребет через задницу вылезет, так что… да.
— Эм… Я… приставал к нему?
— Да. А еще рассказывал интересные истории о том, как Сяо долбил тебя на кухне своим огромным…
— Я понял! — перебил адвокат и сразу залился краской. — Так вот почему у меня запястья ноют…
— Ага, детектив защищал своего «Сяо младшего» от цепких рук адвоката.
— Блять… — простонал Алатус, приподнимаясь на локтях.
— Эх-эх, — вздохнул Альбедо, — а я только собирался шутки шутить и рассказывать Венти о том, как вы тут ебались во всех позах.
— Что?!
— Не было такого, Венти… — слабо выдохнул Сяо. — Меня вырубило?
— Так точно. Но, пока ты был в отключке, мы с адвокатом посоветовались и решили, что он готов рискнуть своей жопкой, так что вторым «подопытным» будешь ты. Учитывая, что завтра понедельник, в участке будет траур, похоронная церемония тоже завтра, так что полдня можно пропустить «по уважительной причине», и нового нача пока нет, я б хотел закончить со всем сегодня.
— Ты на похороны не пойдешь? Вы же с Эи вроде ладили неплохо. — аккуратно спросил Сяо.
— Конечно, пойду. Умерла Макото. Мы с ней были куда ближе, чем ты можешь себе представить, хехе… Ну что ж, вечереет уже, так что предлагаю не тянуть. Готов, Алатус?
— Угу…
***
N сидел на холодном полу, скрещивая ноги в позе лотоса, он держал в руках, одетых в перчатки, блестящий кухонный нож:
— Слушай, Дотторе, ты любишь кошек?
— Мхм… — мужчина выдал что-то непонятное, не в силах произнести ни слова.
Дотторе лежал на полу, измученный и истощенный, его руки были черными и распухшими, смерть казалась как никогда близкой. Ссадины на теле отдавались сильной болью, он слабо дышал, роняя глухие болезненные стоны.
— А Синьора любит кошек?
— Н-не трогай её…
— Ооо… — протянул Скар, расплываясь в безумной улыбке, скрытой под маской N, кажется, он нашел «ту самую» тему. — А тот блондин просил тебя не трогать его? И что ты сделал? Ах, да… насиловал его 2 месяца всеми возможными способами, попутно избивая. Вот было бы здорово, если б и с тобой так поступили. Хотя, ты — тот еще мусор, тебе такое даже понравится. Но вот Синьора не такая, да? Может, пригласить ее к нам? Пусть составит тебе компанию.
— Н-нет… пожалуйста…
— Оу… — парень подошел ближе и присел на корточки около лица Дотторе. — А тот мальчик просил тебя «нет, пожалуйста»? Держу пари, что просил.
— Т-ты… почему ты за него…
— Я не «за него», я «против тебя». И, да, если ты о личной неприязни, то Фатуи омерзительны. А ты еще хуже. Ну так что, Синьора любит кошек? Что по выставке? Ходит на подобные мероприятия?
— Н-нет…
— Вот как… Хочешь умереть быстро? Мне надоело с тобой возиться. Предлагаю тебе «быструю смерть» в обмен на «информацию».
— Чего ты хочешь…
— Расскажи мне всё, что знаешь о Фатуи и «Ордене Бездны». Я всё равно доберусь до них, это лишь вопрос времени. Так что… не смотри на это, как на предательство. Хотя, мне похуй, как ты на это смотришь. И еще. Меня очень интересует то, почему ты вдруг решил издеваться над Альбедо. Почему именно он? Просто потому что он был красивым и невинным? Эту чепуху будешь Всевышнему рассказывать, вымаливая котёл поглубже, а меня интересует правда.
— Т-так у тебя к нему что-то есть…
— Я люблю его. На этом всё. А теперь выбирай, либо ты говоришь всё и умираешь быстро, либо посмотрим, насколько тебя хватит, когда я буду резать тебя заживо, обильно посыпая каждый порез солью, растворителем и прочими интересными вещами. А еще, кстати, обязательно отправлю кусочек тебя Синьоре.
— Н-не надо…
— Я во внимании, Дотторе.
***
Разум затуманен, голова разрывается от боли. Сквозь пелену перед глазами Сяо видит слегка испуганные бирюзовые глаза. Его руки крепко сжимают запястья адвоката, который бормочет что-то невнятное, стараясь достучаться до Алатуса. Тихая ругань матом, затем удар в живот. Сяо разжимает руки, хватаясь за живот. Секундное замешательство, но этого хватило, чтоб Альбедо выдернул Венти из-под Сяо и быстро побежал к комнате Кадзухи. Он затолкнул парня к подростку, а сам был одёрнут рукой детектива.
— Тц, что за животное. — выпалил Альбедо отталкивая Алатуса от двери. — Венти, запрись и не открывай. Отвечаешь за Кадзуху.
— А ты… — растеряно скулил адвокат с той стороны.
— А я буду в порядке.
Зрачки Сяо были расширены, руки дрожали, а вместо слов получалось лишь недовольное шипение.
— Возьми себя в руки, детектив. — Альбедо облокотился спиной об дверь и скрестил руки на груди. — Ты же не животное.
— Отойди… — кое-как выпалил Сяо.
— Хочешь стать насильником?
— Что…? — на секунду в безумных глазах промелькнуло сознание.
— О, с возвращением? — он слегка наклонил голову и пристально посмотрел в янтарные глаза, в которых понемногу начинал виднеться рассудок.
— Пиздец… — Сяо сделал шаг назад и облокотился об стену. — Почему оно на меня так влияет… Почему я не бегаю, как Венти, не выгляжу смешным и забавным, почему оно влияет вот так…
— Кто знает, — Альбедо развёл руки в стороны, — но дверь я закрою.
Он повернулся к Сяо спиной, вставляя ключ в замок и проворачивая несколько раз. Блондин переживал, что в порыве следующей «волны» Алатус может причинить боль Венти или Кадзухе, кроме того, не хотелось, чтоб они сами вышли из комнаты навстречу потенциальной опасности. На этой двери есть два замка, и каждый можно открыть/закрыть только с одной стороны, так что запирая сейчас Венти с Кадзухой вместе, он надеялся «успокоить паранойю» внутри себя.
Не успел медик развернуться, как был прижат лицом к двери. В голове сразу всплыли флешбэки, заставляющие глаза мокреть.
— Сяо, отпусти меня… — тихо проговорил Альбедо, стараясь, чтоб ни Венти, ни Кадзуха ничего не слышали.
— Ключ.
— Ты снова теряешь самообладание? Подумай о Венти, Сяо… Вот заберешь ключ и что дальше? Дверь ведь заперта и изнутри тоже. Допустим, ты вошел в комнату, что потом будешь делать?
Вопрос поставил парня в тупик. Алатус совсем не понимал происходящего, он ощущал себя так, словно наблюдает за происходящим со стороны.
— Сяо, отпусти меня. — более уверенно повторил медик, чувствуя, как затекает его рука, которую держит детектив за спиной, продолжая прижимать блондина к двери.
— Прости. — Алатус сделал шаг назад, освобождая Альбедо.
— Вот и славно. А теперь давай отойдем отсюда, присядешь в комнате и постараешься собраться.
— Угу.
Подавляя сильный страх и подступающую из-за воспоминаний тошноту, Альбедо прошел в зал и присел на диван. Дышать было сложно, он старался взять себя в руки, чтоб Сяо не заметил страха. Блондин уже давно уяснил для себя, что «испуг» и «страх» лишь разжигают интерес в глазах потенциального насильника или убийцы, так что нужно сохранять спокойствие и холодный рассудок.
— Ключ. — «словив» очередную «волну», Алатус стоял возле Альбедо, протягивая руку.
— Нет. — медик поднялся с дивана и сделал несколько шагов назад, направляясь к окну.
— У тебя же первый этаж… решетки на окнах. — с усмешкой прокомментировал его действия Сяо.
— Алатус, вернись в себя. Начинаешь напоминать мне редкую мразоту.
Сяо словно находился во сне. Он слышал матерную ругань медика, видел страх в его небесно-голубых глазах, чувствовал холодное тонкое запястье в своих руках. Ключ со звоном вылетел в окно, ударяясь об решетку.
«Сяо, отпусти, мне больно», — последнее, что услышал Алатус перед тем, как снова оказаться в тумане.
