Acta est fabŭla / Спектакль окончен

В помещении неприятно пах освежитель. Запах был сладким и приторным, вызывая головную боль и лёгкую тошноту. Сяо лежал на кровати, одетый в белую хлопковую рубаху и такие же штаны. «Потерпи всего пару недель, сынок.» — вспомнил он слова матери и глубоко вздохнул. Эта «пара недель» длится уже месяц. Мама ни разу не приходила проведать его. Подросток не считал себя больным и искренне не понимал, зачем его заперли в этой «палате». Странная школа была больше похожа на интернат. Одноклассники ведут себя как-то странно, при чём все, из-за чего складывается ощущение, будто с Сяо и правда что-то не так. Пару дней назад он побил какого-то мальчика. Просто сорвался на эмоциях. Теперь он заперт в этой «камере-одиночке», даже на занятия не допускают. Он сидит тут сутками, вдыхая этот тошнотворный запах и смотря в потолок. Иногда к нему приходит психолог, иногда ему ставят какие-то капельницы. Он не считает себя больным, но и не сопротивляется. Может, если он пройдет через всё это, мама наконец полюбит его и перестанет обвинять во лжи. В один из таких одиноких дней к нему в комнату привели подростка чуть ниже ростом, с большими бирюзовыми глазами и немного пухлыми щеками. С первых минут их общение не заладилось, но, спустя какое-то время, Алатус начал находить компанию этого парня забавной. «Идеальный по всем показателям.» — последняя фраза, которую услышал Сяо перед тем, как потерять сознание. Он очнулся в светлой комнате с большими окнами. Вот только в них ничего не видно, кроме воды. Создавалось ощущение, словно он в пустом аквариуме, погруженном на дно океана. Помещение, в котором он находился, довольно просторное и уютное. Две кровати, стол, шкаф. Только кроме привычных бытовых вещей, в нём еще какие-то странные приборы и инструменты, что-то противно пикает, а руку буквально сдавливает. Алатус опускает взгляд на себя: всё та же белая одежда, какой-то браслет на руке, вставленный в вену катетер. Голова раскалывается, но хотя бы нет того тошнотворного запаха. Дверь открылась, Сяо повернул голову, и в помещение, толчком в спину, был направлен Венти. Подросток выглядел растерянным и испуганным, но, увидев друга, на лице появилась слабая улыбка. — Этот всё. Давай второго. — прозвучал чей-то голос. Алатуса грубо взяли под локоть и увели из комнаты. Его осмотрели доктора, записали какие-то показатели, его вопросы полностью игнорировались, что заставляло подростка чувствовать страх и растерянность. Ему не сделали ничего плохого, не ударили, не оскорбили, но ощущение неизвестности пугало куда больше, чем ожидание чего-то конкретного. — Сяо. — Венти бросился к другу, как только тот вернулся в комнату. — Ты в порядке? — Да. А ты? — Тоже… Что это за место? Они ничего не сказали мне… — Мне тоже. — Здесь не воняет «Селестией»… — Думаешь, нас куда-то увезли из дома? — Не знаю… мне страшно. Барбатос сидел на краю кровати, сжимая край белой одежды. Он смотрел куда-то в пол, нервно закусывая губу. — Успокойся, Вен… — Сяо присел на корточки напротив, опуская ладони на чужие колени. — Я уверен, нам всё объяснят. И наши родители же будут нас искать. Если б нас хотели убить, то давно убили бы уже. — Угу… — Тем более, мы тут вдвоем. Может, это просто очередная больница… Не зря у нас брали анализы, не зря в руке стоит катетер. — Мы типо в дурке? — Возможно. Мама давно говорила, что у меня с головой проблемы. — Хех… А мне моя говорила, что во мне живут бесы. — И такое тоже, да. В любом случае, всё, что мы можем сделать — это ждать. — О, а давай поиграем? — Быстро ты переключился, конечно. — Ты ведь прав. Вот и переключился. — Во что поиграем? — Хм… Давай просто поговорим сначала. Какое твоё любимое животное? — Пингвин. — Тц… я серьёзно! — Так я тоже? Пингвины милые, нет? Такие же чёрно-белые, как и я. — Грустно-грустно… Питание три раза в день, два раза в день можно сходить в ванную умыться, одежда чистая на каждый день, пять раз приходит врач (?) и вводит что-то через катетер, но никто так и не разговаривает с ними. Весь персонал (?) полностью игнорирует все вопросы и попытки как-то взаимодействовать. К ним не применяют физического насилия, но они оба уже так измотаны, что это и не нужно. Раз в день их выводят в искусственно созданный сад под крышей. Отсюда они не видят неба, у них нет часов и календарей. Кажется, словно прошла целая вечность. Браслеты на руке бьются током, если персонал посчитает это необходимым. — Госпожа прибыла. — тихо сказал один сотрудник другому. — Отлично. Доложи ей, что эти двое — идеальные образцы. Мы подвели все показатели в нужный вид. Они 100% отражают друг друга, при этом полностью дополняя. Это удивительно. Впервые у нас получилось. — Выводы делать рано. Сяо и Венти сидели в саду, наслаждаясь пением птиц. Оно было таким же искусственным, как и всё это место. Парни уже смирились со своим положением, хоть было и довольно страшно и непонятно, но сделать они ничего не могли. — Как думаешь, сколько уже времени прошло? — спросил вдруг Венти. — Не знаю… — А кем ты хочешь быть, когда вырастешь? Тебе сейчас сколько? — Или 15, или 16. Я не знаю, сейчас уже лето или еще весна. А тебе? — Или 16, или 17. Я тоже не знаю… — Я думал, тебе лет 14. — Обидно вообще-то! Эх… интересно, когда нас выпустят? — Не знаю… Кстати, меня мама отправила лечиться из-за того, что я всё время обманываю. А ты за что? — Не знаю, она всегда была помешана на религии, а после смерти брата совсем умом тронулась. — Соболезную. — Спасибо. Его звали Валефор. На самом деле, я нахожу весьма ироничным, что глубоко-верующая мать дала своим близнецам имена демонов. Барбатос и Валефор. Как глупо, не находишь? Он, кстати, был более спокойным и покладистым. Когда его убили, мама стала заменять брата мной. Готовить его любимую еду и говорить, что это моя любимая. Покупала мне одежду, которую любил носить он… Ну, такое, в общем. — Кто его убил? — Он был свидетелем по какому-то делу, где замешаны Фатуи. Я не очень пока разбираюсь во всем этом. Но, когда-нибудь, я обязательно добьюсь правды. Спокойные и одинаковые дни шли один за одним. Венти всегда находит о чем поговорить, он много улыбается и шутит. Его «грустно-грустно» — это уже что-то, в чем Сяо начинает нуждаться больше, чем в еде. Находясь с ним постоянно взаперти, он совсем не раздражает, а даже наоборот, он успокаивает. Постоянные процедуры, анализы, осмотры, тесты… всё утомляет, но Барбатос продолжает быть тем «солнышком», что пробивается сквозь тучи даже в пасмурные дни. Венти болтал ногами, сидя на белых простынях, на неприятно скрипящей кровати в «палате». Он что-то насвистывал, затем посмотрел в глаза Алатуса и произнёс: — Ты мне нравишься, Сяо. Считай это моим признанием. — Глупый Венти. — фыркнул подросток. — Такими словами не разбрасываются. — Ты думал, что будет с нами, если один из нас вдруг исчезнет? — Что? Нет… — Если ты пропадешь, мне будет плохо. Когда я подумал об этом, то понял, что ты мне нравишься. — Тебе будет плохо только из-за того, что ты останешься в этой комнате один… — А тебе? Было бы плохо, если б я пропал? — Да… — Значит, я тебе тоже нравлюсь? — Ну… эм… как друг. Общение было прервано звуком открывающейся двери. Высокая блондинка напевала небезызвестную детскую песенку. Она прошла глубже в комнату, держа в руках огнестрельное (?) оружие. — Добрый вечер, молодые люди. — с улыбкой проговорила она, направляя оружие на Алатуса. — Ты? — перевела дуло на Венти. — Или ты? — Что Вы делаете? Зачем Вы это делаете? — Сяо встал, закрывая собой Барбатоса. — Объясните хоть. — Хм… Свидетели долго не живут. Хочешь отдать свою жизнь взамен на информацию, которую не сможешь понять? Глупый ребенок. Почти как её сын. — Мы же и так свидетели… — Пока что — нет. Много вы там видели, хах… Посидели месяцок-другой в дурке, полечились и пошли на вольные хлеба. — Вы отпустите нас живыми? — не понял Сяо. — Конечно. — Зачем тогда оружие…? — А, это… Разве не очевидно? Хочу посмотреть, что будет, если у искусственно созданного «единого целого» отнять половину. — Я Вас не понимаю… кто Вы? — Хм… Меня зовут Алиса. Здесь я работаю (?), не знаю, насколько корректно так сказать. Госпожа Реин уже прибыла, но она слегка занята, так что вся работа лежит на мне. «Селестия», из которой мы забрали вас двоих — это наш проект. Частично наш. Мы занимаемся исследованиями психики и её возможностей. Ты знал, что мозг человека работает не на всю мощность? Мы пытаемся помочь ему раскрыться. Дуальные отношения могли бы неплохо справиться с этой задачей. Вы двое — просто идеальные образцы дуальности. Вы такие разные, но вместе создаёте то самое, что мы искали. При помощи препаратов, тестов и тренингов, которые с вами проводили, мы уже сделали вас полными отражениями друг друга. — Да, мы — разные, ну и что? — Вы не просто разные, глупый ребенок. Вы полностью противоположны друг другу. А сейчас связь между вами уже настолько сильная, что друг без друга вам будет плохо. Мы сделали из двух половинок одно целое, но, как и в любом изобретении, — мало уметь собрать, надо уметь еще и разобрать. — Вы… экспериментируете над психикой людей… — Грех жаловаться. Знал бы ты через что прошел другой наш «подопытный», а эксперимент провалился. Будет теперь жить с этим всем и, при том, даже не принёс пользу науке. — Почему мы… — Ну, за тобой Реин уже давно присматривает, потому что «в тебе есть что-то интересное», как она сказала. А вот Венти просто не повезло, что его брат с той девушкой не справились. — Что? — Ладно, довольно разговоров. — она направляет оружие на Сяо. — Значит, это будешь ты. Алатус чувствует удар в спину, затем хлопок, Венти падает на пол, его глаза медленно закрываются, а на плитке растекается красная жидкость. В голове Алатуса раздался противный писк. Барбатос не шевелится. Сяо поднимает взгляд, полный ненависти на женщину и слышит её голос в своей голове: «Надеюсь, он не догадается, что это лишь транквилизатор и краска.»