Швец

Инцидент с вишнями преследовал Му Цина. Например, всего через день он наткнулся на чумазого воришку с замотанной головой, который не очень удачно прятался у поворота на его улицу, выжидая непонятно чего. Му Цин выбрал его проигнорировать и поспешить взобраться на гору к храму до того, как полностью рассветет. Тот день обещал быть ненапряженным и приносящим удовлетворение, хотя прочие прислужники вряд ли бы с ним согласились. Дело в том, что раз в сезон монастырь устраивал генеральную уборку всех помещений и прилегающих территорий, пользуясь тем, что большая часть совершенствующихся в его стенах отправлялись в странствие для уничтожения нечисти и приобретения бесценного практического опыта. Таким образом, тренировочные павильоны и полигоны можно было вымыть и вычистить, никому не мешая. А также как следует прибраться в спальнях шисюнов и шиди, в которые в обычное время прислуга не допускалась. Для Му Цина это означало свободно вздохнуть, будучи не обремененным взглядами свысока от старших учеников, вовлеченных в маленький скандал с его участием, да и от вечно преследующего его с неясными претензиями Фэн Синя. Кроме того, в этом году, как особо старательный работник, Му Цин удостоился чести отдраить и отполировать оружие в арсенальном зале, которое использовалось нерегулярно и оттого требовало особого внимания. Опять же - немногие поддержали бы его воодушевление: работы было до звезды. Но мальчику нравилось возиться с алебардами, копьями, мечами и саблями, которые обыкновенно были ему недоступны. Так что он с лёгкой, едва заметной улыбкой бережно снимал каждый предмет с подставки, натирал лезвие и узоры на рукояти, а потом, с благоговением полюбовавшись на делание рук своих, так же осторожно помещал на место. В арсенале он трудился в одиночку, так что мог позволить себе не спешить и немного помечтать. О том, что он берет каждый меч в руки, чтобы уничтожить врага. Или что все это оружие принадлежит ему... - Эй! - витавшего в облаках Му Цина резкий оклик заставил встрепенуться и чуть не свалиться с зашатавшейся под ним лесенки (он как раз вешал старинный посеребренный лук обратно). Упершись ладонью в стену, подметальщик посмотрел вниз. Лестницу поддерживал раздражающий телохранитель кронпринца, одетый в дорожный плащ поверх обычного ханьфу. Очевидно, Его Высочество должен был отбыть в дорогу вместе с группой шисюнов или же отдельно - при любом раскладе, Фэн Синь должен сопровождать его. Зачем он явился сюда? Грубый мальчишка хмурился, то пялясь на него, то отводя взгляд. Му Цин, не понимая, как на это реагировать, отвернулся, чтобы поправить лук на подставке. - Му... Му Цин, - подметальщик снова вздрогнул, сжав в руках щётку. - Тебе ведь так зовут? Я спросил у старшего прислужника. Му Цин, совсем растерявшись, стал неловко елозить щёткой по уже чистому желобку для стрел. Зачем ему было узнавать это, вот зачем? Определённо пахнет проблемами. Лестницу тряхнуло. - Эй! Ты слушаешь? Спустись-ка! - потребовал Фэн Синь. Ладно, такого подхода следовало ожидать, что немного вернуло Му Цина на землю. Он положил щётку на верхнюю ступеньку и медленно полез вниз, остановившись на некоторой высоте от мальчишки, чтобы тот максимум мог ухватить его за лодыжку. И уставился сверху сквозь перекладины. Фэн Синь подождал ещё несколько мгновений, надеясь, видимо, что Му Цин спустится до самого конца, и, наверное, даже пытался приказать ему взглядом, но подметальщик упорно смотрел выше, на его лоб и макушку. Осознав, что ему не переупрямить прислужника, Фэн Синь потёр переносицу костяшками пальцев и достал вторую руку из-за спины, раскрыв ладонь и подняв её над головой, чтобы показать содержимое. Му Цин скосил глаза. Ягоды вишни. Проклятье. Он..! - Я... Я видел тебя два дня назад. Ты тайком рвал вишню на территории монастыря, - пробормотал Фэн Синь едва внятно, опустив голову. Му Цин поджал губы и не ответил. Он не знал, что говорить. Отрицать? Глупо. Сказать, зачем рвал? Это не оправдание проступка. Но какое дело до жалкой пригоршни ягод правой руке Его Высочества, черт бы его побрал?! Нет, Му Цин не собирается оправдываться перед ним. - Ты теперь за мной следишь? Чтобы за руку поймать? - прошипел подметальщик сквозь зубы. - Чтобы доказать, что я воришка? - А? - вскинул голову Фэн Синь. Его загорелые скулы покрывал неровный румянец. - Вовсе я не следил!.. Ну, может немного... И разве тебе можно её рвать без спроса? Му Цин ударил его по ладони, заставив выронить вишню. На полу остались бордовые следы. - Да что ж ты ко мне прицепился?! - Му Цин спрыгнул с лестницы. - Хочешь благодарности? - он швырнул щётку оземь, соединил руки и согнулся пополам в поклоне. - Спасибо, спасибо, что помог мне тогда. Теперь и за вишню я тебе должен?! Должен быть благодарным, что не сдал меня? - Нет! - схватившийся было за пострадавшее запястье Фэн Синь стиснул кулаки и навис над Му Цином. - Все не так! - Тогда как? - подметальщик быстро выпрямился, чуть не задев макушкой подбородок мальчишки, и скрестил руки на груди. Уголок рта дернулся сам собой от напряжения. - Зачем ходил за мной? Фэн Синь открыл рот и закрыл его. Лицо его становилось краснее с каждым хаотичным вздохом. Он окинул взглядом разбросанную по полу вишню и воинственный вид Му Цина и почти что топнул ногой в возмущении: - Ты просто несносный мальчишка! Все переворачиваешь с ног на голову! - выкрикнул помощник принца и, взмахнув плащом, гордо удалился из зала. - Никто не просил тебя меня сносить. Сам прицепился, - почти обиженно отозвался Му Цин. Потом, успокоив дыхание, опустился на корточки и начал подбирать рассыпанные ягоды. Хоть помятые, а на вкус все так же сладки. В распоряжении Его Высочества, наверное, целые корзины, а его охранник понукает его за несколько горсток... Но даже если Фэн Синь пришёл бранить его за кражу, к чему было приносить вишню с собой? - Цин-гэгэ... Погруженный в свои мысли, Му Цин не услышал мягкий топоток босоногой служанки с кухни. Сейчас она уже находилась в нескольких шагах и с любопытством наблюдала, как он, стоя на коленях, покачивает в ладони истекающую соком побитую вишню. Мэймэй, не дождавшись никакой реакции, откашлялась в кулачок и незатейливо произнесла: - Друг его Высочество очень хороший, правда? И красивый. Му Цин бросил на неё взгляд как будто бы в недоумении и пожал плечами. - Если тебе такие нравятся... - Такие обычно с нами не разговаривают, - с хитрым прищуром заметила девчонка. Она, должно быть, разминулась с ним в дверях или даже подслушала их переругивания, затаившись. Слуги - большие охотники до сплетен. Му Цин осторожно ссыпал вишню в карман и поднял щётку, которую почти запустил в Фэн Синя. - Придирался к моей работе, только и всего, - туманно пояснил подметальщик. Мэймэй хмыкнула, хитро подмигнув: - Может, он из этих мужчин? - Каких ещё? - Му Цин хотел поскорее вернуться к уединению и холодному умиротворению оружия, поэтому отвечал уже с несдерживаемым раздражением. - Ну, знаешь, - девчонка спустила закатанный до локтя рукав рубахи и прочертила ногтем дугу от края, словно отсекая его, - тех самых... Му Цин, который в самых страшных мыслях не позволял себе такое представить, издал нервный смешок, скрестив руки на груди. - С чего такие выводы? - Разве он не угостил тебя вишней? - наивно поинтересовалась служанка. - И так покраснел при этом! Покраснел Фэн Синь явно от злости, хотя и являл собой, скорее, забавное зрелище, чем устрашающее. Однако если бы он действительно смутился, то, пожалуй, выглядел бы ещё милее. Му Цин почувствовал, как рот предательски растягивается в улыбку, и поспешно прикусил губу. - Провоцировать он меня пытался. Долгая история, - отмахнулся юноша. - Ты-то зачем пришла, балаболка? - Чжан-гэ просил передать, чтобы ты зашёл к нему, как закончишь на сегодня. У него есть особая работенка для тебя. Особая работенка означала, что пора обнажать иглы. А также - дополнительный доход. Так что походка Му Цина, когда он вечером направился к старшему прислужнику, стала пружинистой и бодрой, несмотря на изнурительный день. Чжан Минг нашёлся на кухне, проверяющим кастрюли на чистоту. Вежливый кивок Му Цина он встретил деловитым вопросом: - Мне ждать неприятностей? Чем сразу огорошил подметальщика. И заставил его желудок скрутиться от дурного предчувствия. - Почему у вас должны быть неприятности? - сдержанно спросил Му Цин в ответ, стараясь сохранять невозмутимый и неприступный вид. - Подручный Его Высочества расспрашивал о тебе сегодня. Так что спрошу ещё раз: ты натворил что-то такое, из-за чего меня могут высечь? - тем же спокойным тоном пояснил Чжан Минг, в то время как у младшего прислужника комок встал в горле. - Нет. Никаких проступков. Никаких неприятностей, - процедил он, склонив голову. Минг-гэ удовлетворённо хмыкнул. - Ну, смотри у меня. А то выкинуть тебя на улицу проще простого. Гораздо проще, чем вымаливать прощение у кронпринца или его приближенных. Попридержи на всякий случай свой строптивый характер, понял? Му Цину действительно потребовалось несколько долгих мгновений, чтобы не продемонстрировать свой "строптивый характер" во всей красе здесь и сейчас. - Да. - Вот и отлично, - старший щёлкнул пальцами и поманил за собой. - Было бы расточительством терять такого способного мальчика. А теперь идём, покажу тебе задание. Заданием оказались два совсем ещё юных шиди - 6-7 лет - новенькие в храме, только ступающие на путь заклинательства и боевых искусств. Им требовалось сшить тренировочные ханьфу, так как все комплекты в храме были им слишком велики. Пока Му Цин снимал с них мерки, он чувствовал на себе их как будто бы презрительный взгляд. Будучи вдвое младше него, они стояли настолько выше. Будучи знатнее. Или удачливее. Или же талантливее. В любом случае, таково ныне его положение - на коленях, с иглами и нитками в руках перед какими-то молокососами, которые и меч-то в руках ещё не держали. Настроение, конечно же, испортилось окончательно. Бредя домой по вишневой роще, с несколькими метрами хлопка в руках, в полнейшей темноте, Му Цин ощущал, как тьма вокруг проникает в него и сковывает его сердце ненавистью и завистью. Грязные чувства. Стыдные чувства. Которые, видимо, идеально ему подходят.