Попробуй — коснись, можешь — полюби

Человеческая жизнь полна ритуалов. Маленьких, больших, каждодневных, грандиозных — Экубо успел повидать всякие, однако, до определённого момента, сам он успел поучаствовать только в ритуале изгнания злого духа. Поскольку в то время сторона, с которой он принимал участие, предписывалась ему однозначно, ничего приятного для себя он в этом ритуале не нашёл. Тем не менее, как только ему пришлось опробовать весь остальной ассортимент ритуалов, изгнание начало казаться не самым плохим воспоминанием: по крайней мере, его было просто запомнить. А приветствия, прощания, благодарности и просьбы, мытьё рук, поездки в общественном транспорте… Другими словами, просто наблюдать за ними было намного проще. Впрочем, в кое-каких ритуалах Экубо продолжал быть всего лишь наблюдателем. Например, цветы. Люди часто дарят друг другу цветы… На свиданиях, например. К сожалению, никакого ритуала для «Я очень благодарен, что ты спас меня от кровожадной убийцы» Экубо подсмотреть не успел. Тогда, может, цветы подойдут? Хотя что-то подсказывало, что Рейген истолкует такой жест превратно — что ж, хотя бы на лицо его посмотреть будет интересно. Будет морщиться, как будто слопал очень кислую конфету. Но Рейген любит подарки, так что в глубине души, за всей кислотой и морщинами, ему будет приятно. Так не в этом ли смысл? И какая разница, что он там подумает? — Экубо?.. — раздалось где-то сбоку. Экубо часто заморгал и огляделся. — Экубо, ты меня слушаешь? — спрашивал Шигео, с которым Экубо случайно встретился полчаса назад. Встреча привела к прогулке, на которую Экубо взял да и согласился, а теперь не мог разместить в мыслях. — Ты кажешься очень рассеянным сегодня, — сказал Шигео. — Ничего подобного. — Ну ладно… Так вот, как оказалось, недели вполне достаточно, чтобы восстановить лекции за три дня… Ещё бы тут не быть рассеянным, когда вокруг вьётся столько влюблённых парочек! Экубо и Шигео только на них и натыкались, пока шли вдоль главной улицы одного из модных райончиков города Специй. И хотя место очень располагало к свиданиям, Экубо мог поклясться, что раньше их было меньше, а сейчас куда ни глянь — всюду они… И вот ещё один ритуал: парень придерживает дверь кафе для девушки. Поступать так, когда у твоей спутницы две здоровые свободные руки, — очень странная демонстрация, но, по всей видимости, каждому своё. Экубо понимал, что уже не смотрит на этих влюблённых по-прежнему. Раньше было так: он ни разу не пытался, чего доброго, представить себя на их месте, но часто ловил себя на ощущении, что у них есть что-то, чего нет у него. И теперь ощущение пропало. Потому что у Экубо что-то появилось. И всё-таки цветы — не совсем подходят случаю. Что ещё люди друг другу дарят… Мягкие игрушки? Подарить Рейгену, как профессионалу своего дела, плюшевого злого духа — пускай спит с ним в обнимку… — А ты чем сейчас занят? — спросил Шигео. Экубо осознал, что парой минут ранее начал не слушать его, а поддакивать в нужные моменты, опуская суть. — Я… — растерялся Экубо. — Знаешь, очень приятно быть неубитым. Радуюсь жизни. Он ловко перепрыгнул через бетонный блок, когда они свернули во дворы. Ноги пружинили, прохладный ветер обдувал лицо. Действительно, как приятно… Однако Шигео молчал — ждал более детального ответа. — Ну, ещё я на работу хожу… — сказал Экубо. — Дела в офисе идут довольно неплохо. — Рад слышать. А сегодня у тебя выходной? — Сегодня у всех выходной. Рейген сказал, что будет дома отрабатывать крупный заказ, а мы можем гулять. — Вот так… Экубо не выдумывал. Вчера вечером всё произошло в точности как он сказал, только вот без выдумывания всё-таки не обошлось: Экубо был убеждён, что никакого крупного заказа на самом деле нет. Манера, в которой Рейген преподнёс эту новость, его уставший голос в телефонной трубке, полное отсутствие деталей заказа — в общем, многое указывало на то, что здесь замешана ложь. Почти нескрываемая и халтурная ложь. Только вот зачем? Что стряслось?.. — А как думаешь… — заговорил Шигео. — Можно ли сломать человеку жизнь, отобрав у него мечту? Экубо в очередной раз подивился провалу в своей памяти, потому что абсолютно не помнил, как они оказались посреди пустой детской площадки. — Наверное, можно… — пробормотал Экубо, остановившись у сложной металлической конструкции, которая, видимо, предназначалась для очень изобретательного ломания детских шей. Он приподнялся на носках и уселся на пологую лестницу, свесив с неё ноги. Обвил пальцы вокруг железных прутьев: холодные. Обжигающе холодные. Шигео встал рядом, томно прислонив голову к могучей опорной балке. — А к чему был вопрос? — поинтересовался Экубо. Шигео, замявшись, поскрёб ногтем по балке. — Со мной на курсе учится мальчик… Недавно он рассказал, что мечтал стать спортсменом. Всю жизнь занимался лёгкой атлетикой, в средней школе даже выиграл какой-то чемпионат… А потом случился страшный катаклизм, и во время эвакуации ему раздробило ногу. И это был для него конец. Он всё ещё хромает. Говорит, что никакая карьера в спорте ему больше не светит… И очень, очень злится. Как будто он знает, что причиной этому был… ну… я. И мысли, что есть один такой парень, которому я мог сломать жизнь… В голове моментально возник образ побагровевшего неба, наэлектризованной атмосферы и каменных глыб, летающих по воздуху, как пушинки на сильном ветру. И крошечные человечки среди них — совсем как муравьишки… — Один? — машинально переспросил Экубо. — Думаю, вряд ли он такой один… Шигео вытаращил глаза. — Хочешь сказать, есть ещё?! — с искренним ужасом вопросил он. — Я не то хотел сказать! — спохватился Экубо: думать надо, прежде чем языком чесать… — И вообще, не думаю, что теперь это важно. Больше такого не происходит. — Но происходило, — заметил Шигео, и повисло тягостное молчание. В конце концов, Экубо плавно соскользнул со своей жёрдочки и кивком позвал Шигео двигаться дальше. — Что ж, по крайней мере, я узнаю что-то новое, — сказал Шигео, пока они шли к выходу с площадки. — Моргана научила меня собирать энергию в пузыри. Получается очень красиво, но я не знаю, для чего это использовать… — Моргана… — пробормотал Экубо. Эту поразительную женщину он видел всего однажды, но и этой встречи хватило, чтобы понять: от неё жди только неприятности. Шигео это не касалось, конечно: даже если судить по ауре, эти двое действительно сошлись в идеальной гармонии. А Экубо просто очень не любил людей, которые знали о нём больше, чем он сам. Впрочем, он сам виноват, что у него этих знаний оказалось так мало. Он всё ещё не мог поверить: как можно быть настолько пустоголовым? Настолько недальновидным? Не допускать даже мысли, что дорогая сердцу связь может оказаться двусторонней? В городе Магнолий Экубо ошибся. И на этот раз — вовсе не потому, что задействовал недостаточно сил или недооценил противника. Он ошибся по-человечески. И получил за это самое настоящее человеческое прощение. Всё-таки нельзя отпускать Рейгена с пустыми руками… Пригласить его в ресторан? Нет, слишком буднично, они и так постоянно по всяким забегаловкам шастают. Впрочем, если оплатить за Рейгена счёт… — Но по переписке многому не научишься, — слова Шигео наконец-то дорвались до ушей Экубо. — Вроде как перенаправить свою силу — очень сложно… Экубо поморщился. Он мог сколько угодно планировать, как загладить вину перед Рейгеном, прямо сейчас он был плохим другом для Шигео. Притворяться, что он способен вести беседу осмысленно и развёрнуто, становилось всё сложнее. — Я думал, что ты принял свою силу, — сказал Экубо наполовину наугад. — Нет, ты не подумай, — завертел головой Шигео, — я очень уважаю эту часть себя и всё, что она мне даёт. Я не хочу от неё избавиться, но, может быть, мне стоит задуматься над правильным применением для неё… Это ведь тоже моя ответственность. — В этом есть смысл, — пусто и расплывчато ответил Экубо, обещая себе, что хоть следующую порцию рассуждений выслушает от начала и до конца. И вдруг — словно удар по голове, и весь мир померк. Свитер! Экубо может связать Рейгену свитер… Яркий, как цветы, мягкий, как игрушка, и тёплый, как лапша в лучшем ресторане. Экубо столько ниток истратил впустую, на никому не нужные вещи, которые служили всего лишь ступеньками для покорения новых вершин и отправлялись прямиком в коробки под кроватью: пришло время прервать этот порочный круг. Однако радость озарения немного приутихла, когда Экубо решил, что такой подарок больше подойдёт на день рождения: значит, над благодарностями придётся ещё поломать голову. Зато день рождения!.. Вряд ли кого-то ещё посетит мысль связать для Рейгена целый свитер. Подарок Экубо будет уникальным. Он будет выделяться среди всех… На какие-то минуты среди всех гостей самым важным станет Экубо. И Рейген, с растерянной улыбкой и свитером в руках, будет смотреть на него, благодарить — его, смеяться — ради него. Похлопает по плечу, случайно заденет пальцами щёку… — О, я вспомнил. Я забыл вернуть мангу Рейгену. Экубо едва не споткнулся о поребрик, и Шигео, вынимая из сумки книжку, покосился на него со смесью насмешки и недоумения. Такого позора Экубо не мог себе простить и торопливо спросил: — Что за манга? — Да так… — пробормотал Шигео, пряча книжку обратно. — Приключения и немного романтики. Слушай, если он сейчас дома, то, может, зайти к нему? А то я не знаю, когда ещё у меня будет время… Экубо всерьёз задумался: не хотелось лишний раз мутить воду и способствовать встрече, которая могла обернуться душевным членовредительством. Но ведь эта встреча пройдёт вплотную с другой встречей: между Экубо и Рейгеном, который спрятался дома по загадочной причине, настойчиво требующей расследования… — А почему бы и нет, — сказал Экубо, предвкушая удивлённую улыбку Рейгена. — Тут идти минут пятнадцать…

***

Экубо взлетел по ступенькам, ведущим к квартире Рейгена, и чуть не продавил сквозь стену кнопку звонка. За дверью долго молчали. Экубо уже начал подозревать, что Рейген завёл двойную жизнь и посещает тайные встречи в рабочее время, но тот всё-таки появился на пороге. — Экубо? — удивился он, и та самая долгожданная улыбка тронула его губы, но в следующий миг Шигео добрался до двери. — Моб! Вы тут внеплановое собрание устроить решили? — спросил Рейген и дотянул улыбку до фирменной, но получилась она явно не такой, какой планировалась изначально. — Просто мимо проходили, — слегка слукавил Экубо. — Хочу вернуть вам мангу. Рейген задумчиво потёр подбородок. — Я вообще-то работал… — С прищуром посмотрел на Моба, потом, мельком, на Экубо. — Но впрочем, на пять минут можете зайти. Экубо окончательно пришёл к заключению, что Рейген не выходил из дома со вчерашнего дня, а это настораживало ещё больше, чем тайные собрания. Совсем не в духе Рейгена было просиживать вечера в квартире: замкнутое пространство попросту не выдерживало его обычной энергичности. Он был одет во вчерашнюю рубашку, в которой, судя по виду, спал; домашние протёртые штаны со свежим пятном кофе эффектно дополняли образ. Шигео протянул ему книгу со словами: — Мне понравился финал. — Обложку дурацкую подобрали… — невпопад ответил Рейген. Он поднял взгляд от книги, но посмотрел не на Шигео, а на Экубо. И поскольку того вовсе не интересовали никакие посторонние предметы, их глаза не могли избежать встречи. Да и, казалось, не хотели. Уголок губ Рейгена дёрнулся. — А ещё я вам тысячу иен должен, — нарушил Шигео затянувшееся молчание. — Да забудь… — Нет, что вы, у меня как раз есть наличные. Он вытянул из кармана слегка помятую купюру и вручил Рейгену. Экубо ожидал, что сейчас он достанет бумажник или хотя бы засунет купюру меж страниц книги, но ни того, ни другого не произошло. Рейген просто бросил деньги на кофейный столик. И что с ним такое? Вселился кто-то? Но Экубо не чувствовал никакой подозрительной энергии. Только нарастающее тревожное напряжение. — Ну… Наверное, мне уже пора. Скоро клуб начнётся, — сказал Шигео. — Я рад, что ты заглянул, — улыбнулся Рейген, ероша волосы. — На учёбе всё хорошо? — Да, вполне. Ещё пара секунд молчания. Экубо скользнул взглядом от выброшенной купюры до Рейгена, рассчитывая на ещё одну трепетную встречу, но тот безучастно смотрел в окно. — Всего хорошего! — сказал Шигео и прошёл к двери. — До скорого! — кивнул ему Рейген. — Увидимся… — пробормотал Экубо, когда его ноги будто сами поплелись за Шигео. Убедительных доводов, почему им надо прямо сейчас оказаться за дверью, Экубо не придумал, но именно там себя и обнаружил. И когда он начал спускаться по лестнице, в голову начали лезть доводы к совсем обратной позиции. Почему он молчал? Почему стоял там как фарфоровый болванчик с пустотой вместо мозгов?.. Потому что он — невидимый наблюдатель, вот кто он такой. Всегда так было: и когда они жили вместе, и когда Шигео сдавал экзамены, и когда Рейген врал Серизаве… Сейчас он выполнил свою работу и мог возвращаться к красочным фантазиям о букетах. Но ведь Рейгену и его перемятой рубашке нужны были совсем не букеты, так ведь? Уже стоя на последней ступеньке, Экубо окликнул Шигео: — Слушай, я кое-что забыл. Пожалуй, вернусь. Тот затормозил и обернулся: — Да? А мне уже идти надо, а то скоро опаздывать начну. Тогда пока? — Пока, — махнул Экубо рукой и тут же ринулся обратно наверх. Он снова стоял перед дверью Рейгена, но трогать звонок не торопился. Что говорить-то? Не придумывалось ни одной отговорки, почему он вернулся, но теперь уйти будет совсем уж глупо. И внезапно дверь открылась сама. Рейген чуть не столкнулся с Экубо, в недоумении отшатнулся, но ничего не сказал. — И куда ты собрался? — спросил Экубо, не придумав вопроса получше. — Да никуда… — вздохнул Рейген. — Заходи. — И что, даже не спросишь, зачем я вернулся? — неловко усмехнулся Экубо уже внутри. Рейген пожал плечами. Экубо мог поклясться — в квартире что-то изменилось с тех пор, как они с Шигео ушли. Он стоял посреди комнаты, где его уже не было. Рейген, оставшийся наедине с собой, больше не улыбался; поник взглядом; передвигался чуть пошатываясь, как будто его каждую секунду кренило к дивану. Рейген снял куртку и механическим движением бросил на кровать. Экубо, застывший в паре шагов от него, подумал, что и приглашение зайти было как сообщение на автоответчике, и на самом деле что он в квартире, что снаружи — разницы никакой. Если отойдёт сейчас обратно к двери, то Рейген и не заметит… Но именно в этот момент Рейген поднял глаза. И увидел его. Экубо больше не задумывался, что делает. Всё получалось само собой. Шаг вперёд — и он поймал Рейгена в свои объятья, а тот так крепко обхватил его руками, словно ноги действительно перестали его держать. И Экубо должен был стоять твёрдо, но всё вокруг начинало плыть и колебаться, весь мир за стенами квартиры таял и исчезал. Экубо не чувствовал ничего, кроме макушки, жмущейся к его щеке, и биения сердца в груди, и пальцев, цепляющихся за его рубашку. Только ради этого момента стоило обрести тело: безусловно, он вернулся бы, даже если бы оставался духом, но это… Это ведь так просто. Так понятно. И в тысячу раз лучше любых букетов и приглашений на обед. Он здесь, он правда здесь… Экубо бережно провёл ладонью по плечу Рейгена, и ещё раз, и ещё, поперёк спины и вдоль другого плеча, и примял губами волосы, склоняясь к самому уху. — Давай немного поговорим, — тихо сказал он. Висок Рейгена под его щекой вздрогнул. Молчаливый кивок. Рейген отступил назад, потянул Экубо за собой, мягко ухватив его ладонь. Они сели на кровать, не ближе друг к другу, чем требовала обычная беседа, но Рейген так и не разжал руку. Рейген однозначно не был человеком неразговорчивым, но и с ним случались моменты, в которые слова из него приходилось вытаскивать клещами. В такие моменты всё зависело только от рычагов воздействия, и Экубо решил не применять изобретательность. — Что с тобой случилось? — спросил он. — Просто устал. Наступило чувство неприятного дежавю; ясно, к чему всё идёт. Разговор зашёл в тупик, ещё не начавшись… — Если не хочешь… — начал Экубо, но его тут же прервали. — Хочу. Не могу так больше… — Рейген, смотревший до этого в пол, чуть повернул голову, и Экубо разглядел, как вздрагивают его ресницы; точно он пытается что-то с них стряхнуть. — Экубо, как ты думаешь… Можно ли настолько выбить себя из обычной жизни, что обратно уже не вернуться? — Я… не совсем понимаю, о чём ты. — Для тебя всё вернулось на свои места? Рейген повернулся ещё на треть оборота; теперь, если чуть наклониться вперёд, можно почти заглянуть ему в глаза. Но Экубо смотрел на складку на воротнике его рубашки, и рука будто сама тянулась, чтобы мягко провести по нему пальцами и разгладить… Экубо удержался. — После истории с Финч? — переспросил он. — Честно признаться, я всё ещё временами шарахаюсь от птиц. Рейген усмехнулся. Его пальцы дрогнули, совсем слабо, но Экубо ощутил эту вспышку всей ладонью. — А я… Мне кажется, я всё испортил, — произнёс Рейген. — Я не жалею о том, что сделал… Но часто думаю: можно ли ещё хоть что-то исправить… — «Всё» — громко сказано. Кое-что ты починил, — улыбнулся Экубо. Рейген наконец повернулся к нему лицом, но посмотрел совсем не таким взглядом, который Экубо ждал увидеть. — Но взять хотя бы Серизаву, — угрюмо сказал Рейген. — Ты не замечал… ему будто бы противно приходить в офис? Вчера он со мной даже не поздоровался. — Вчера он и со мной не поздоровался. Может же у него быть жизнь и за стенами офиса… — Не делай вид, что не понимаешь, о чём я говорю. Экубо почувствовал, что его ладонь становится чересчур свободной — рука Рейгена слабела и соскальзывала с неё. — Я вовсе не пытаюсь! — спохватился Экубо и осторожно сжал пальцы. Соскальзывание остановилось. — История с Серизавой… не из приятных, я согласен. Ты пока не собираешься рассказать ему? — Я хотел. Но толку от этого теперь… Он отвернулся. Экубо склонил голову вслед за его движением; слушал напряжённое дыхание; смотрел за ресницами, но они оставались застывшими. — А вот Моб… С ним история ещё неприятнее… — Рейген медленно смыкал пальцы. — Ты ведь в курсе, что он и Моргана замечательно спелись после нашей поездки? И судя по рассказам Финч, только этого и стоило ожидать. Но я не могу отделаться от ощущения, будто что-то не так… — Думаешь, здесь замешан обман? Рейген задумался. — Не обман… Но очень уж всё хорошо. Слишком хорошо. Тебе не кажется?.. Он коротко, опасливо взглянул на Экубо и снова отвернулся: и хотел услышать ответ, и боялся его, будто это был итог важного медицинского обследования. Поэтому Экубо лихорадочно соображал, где же тут нащупать подводный камень: кажется, Шигео не пытаются использовать, он, несомненно, сможет постоять за себя, да ещё и учится чему-то… Экубо ответил честно: — Пожалуй, стоит приглядывать за ним. Но знаешь, иногда бывает так, что всё просто хорошо. — Наверное, ты прав. Моб нашёл себе нового наставника. Это хорошо. Но я… Я не против, само собой. Экубо вздрогнул: ладонь обожгло. Рейген явно перестал отдавать себе отчёт и наверняка не заметил, как Экубо ответил на его бессознательный жест. — Я не могу быть против, я совсем не хочу возвращаться к тому, как было раньше. Мне стоит порадоваться за него… Но я не могу. В этом моя проблема. Я должен радоваться, но мне тошно… Он резко вздёрнул подбородок и, подавшись назад, чуть не задел Экубо плечом. — И то же самое было с его экзаменами! Когда я узнал, что он не поступит… Ты знаешь, что я чувствовал? Он уставился на Экубо в упор. — Облегчение. Я не могу поверить… Я почти обрадовался, я почти обрадовался провалу моего друга. И какой я после этого человек? Пару секунд они молчали. — Самый обычный? Рейген смотрел Экубо в глаза — его лицо превратилось в одно сплошное противоречие: он ждал, он вымаливал себе оправдание, но при этом отчаянно желал, чтобы ему отвесили пощёчину. Но Экубо не хотелось исполнять ни одно из этих желаний. — Что я хочу сказать… Между тобой и Шигео много всего случилось. Ты… далеко не всегда поступал честно, правильно и по-хорошему. Людям свойственны ошибки. Как и привязанности, если я что-то в этом смыслю… — Он тяжело сглотнул: в горле начинало пересыхать. — Но кое в чём я уверен: нелегко изменить что-то, что оставалось неизменным веками… то есть годами. — Ну, кое-что точно не поменялось за эти годы, — вздохнул Рейген, ровно и спокойно. Экубо с удовольствием отметил, что своим ответом, похоже, разрешил его противоречие. По меньшей мере — притупил боль. — Я всё ещё ничего не понимаю… Я почти ничего о нём не знаю. Я не знаю, что происходит на его учёбе, с кем он общается, какие у него отношения с семьёй… — Рейген нервно усмехнулся. — Я оставил его одного в чужом городе, не узнав разрешения его родителей. Тюремная решётка по мне плачет! Эта манга, которую он мне вернул, — единственное, что есть между нами общего. И я уж точно не понимаю, почему продолжаю вести себя так, будто мои слова что-то значат. И не представляю, что делать дальше. Я пробовал поддерживать его, и это привело к катастрофе, я пробовал держать дистанцию, и случилась ещё большая катастрофа… «Катастрофа» — не то слово, которым Экубо описал бы случившееся, но Рейген смотрел на это совсем под другим углом. Да и Экубо ни разу не спрашивал себя о подобном, поэтому вопрос застал его врасплох. «Что делать дальше?» Он был как нависший над головой булыжник, держащийся на единственной истёртой верёвке, который вдобавок не заметить, пока не задрана голова. А как только задерёшь её, успеваешь ощутить только неумолимую беспомощность… Весь разговор Экубо с трепетом думал, какой нашёл мощный инструмент — держать кого-то за руку, но теперь казалось, что ничего он не нашёл. Экубо крепко держал в своей ладони руку Рейгена и жалел, что не может отрастить ещё десяток пальцев, чтобы касаться его ещё и ещё… Потому что этого касания слишком мало. — Знаешь, иметь мангу в качестве общего интереса — уже достаточно неплохо, — сказал он, вздохнув. Признав своё поражение. Но Рейген неожиданно оживился. — Хочешь сказать, оставить всё как есть? Экубо неуверенно пожал плечами. — Ну, Шигео наверняка даже не подозревает, что ты чувствуешь. — Ну вот пускай так дальше и будет… — сказал Рейген и склонил голову набок, ближе к Экубо, ещё и голос для чего-то понизил. — Хотя я немного волнуюсь, как бы Моргана ему голову не заморочила. Он же совсем ещё юный. Ролевые модели — это хорошо, нужно только… не увлекаться. — А он так ею увлечён? — Мне кажется, он действительно ею восхищается. Экубо понимал: ничего они не решили, но так обрадовался сменившейся теме, что осмелился пошутить: — Сам ты в его возрасте не восхищался красивыми могущественными девушками? — Что за смысл ты вкладываешь в это слово?.. — нахмурился Рейген. — Что касается меня… Я восхищался только своей сестрой. Сам видишь, к чему это привело. Он горько усмехнулся, однако Экубо не знал, чему именно. Сестра Рейгена — тот ещё фрукт, но в какую точку его самооценки она ударила, угадать было сложно. Рейген почесал переносицу и добавил: — Уже полгода ничего от неё не слышал. Иногда задумываюсь, что же между нами пошло не так… Про себя Экубо хмыкнул: Рейген задавался теми же вопросами, что и он. Но ему уже давно стало ясно, что лезть в семейные дела Рейгена — занятие запутанное и бессмысленное. Воротник его так и не расправился и, продолжая цеплять взгляд, вызывающе требовал, чтобы его разгладили. Экубо даже руку поднял, но до воротника так и не дотянулся. Неожиданная мысль озарила голову. — Если тебе от этого полегчает… ты не единственный, для кого дружба с Шигео однозначностью и не пахнет, — сказал Экубо. — Ты о чём? — спросил Рейген и посмотрел на него проницательными глазами: не отвертеться от них теперь. — Знаешь ли… Когда тебя воспринимают как чьего-то питомца, это наводит на мысли о своей роли и своей сущности. Хотя чего ещё я ожидал… Я столько времени следовал за ним, что иначе меня было и не назвать. Думаю, именно поэтому настал момент, когда мы сильно отдалились друг от друга. Мне просто хотелось чувствовать себя обособленным. Вдруг — еле ощутимо, непроизвольно вздрогнули пальцы, в которых лежала ладонь Экубо, и он бережно погладил их в ответ. И Рейген каким-то образом показался ему ближе, чем был до этого; сидит рядом, смотрит на него, впитывает каждое слово, которое как-то отражается там у него в голове… но главное, Экубо тоже сидит рядом с ним. Близко. И именно близость толкнула его сказать: — Я не очень-то задумывался обо всех остальных… Извини, если это выставило меня ненадёжным. — Никогда бы не подумал… — пробормотал Рейген, не сводя с него глаз. — И вот так ты видишь Моба? Экубо улыбнулся одним уголком губ. Он чувствовал, что может теперь говорить что угодно, к этому просто надо было привыкнуть, как он привык к постоянному ощущению, что его видит любой незнакомец. Теперь его мысли видит Рейген. Ничего сверхъестественного. Наоборот, всё по-честному, ведь Экубо уже не единожды нарушал неприкосновенность его мыслей. — Конечно же, он всё ещё мой товарищ, — сказал Экубо. — Мы столько сделали друг для друга, что никакой, даже самой космической сверхсилой этого не стереть. Но всё равно… где-то в глубине, у истоков своей сущности… я не могу не бояться его, понимаешь? Энергия его сознания буквально вытащила меня из небытия. Я видел в нём проблески божества… И это не так просто перечеркнуть. Поэтому, Рейген, помни… Когда живёшь рядом с такой огромной силой, невозможно избежать последствий. Она как чёрная дыра, подчиняет всё своему влиянию, и мы с тобой оказались к ней ближе всего… — Что ты такое говоришь? — возмущённо перебил его Рейген. — Моб совсем не такой. — Я знаю, — вздохнул Экубо. — Звучит, наверное, ужасно. Но Шигео не виноват. Никто не виноват. Это просто фундаментальный закон, на котором строится природа нашего мира, и мы ничего не можем с ней сделать. Только принять её, как есть. Рейген не стал больше спорить, а Экубо выговорился до пустоты в голове. Пару минут эта пустота оставалась глухой и тёмной, но через какие-то невидимые трещинки в неё просочился скорый день рождения Рейгена и свитер, который Экубо обязательно свяжет. Экубо то и дело бросал короткие взгляды на Рейгена, но тот, казалось, не замечал. Его лицо не было ни радостным, ни мрачным, но Экубо хотелось, чтобы он продолжал говорить. Хотелось увидеть ещё больше. Экубо раньше не слышал, чтобы Рейген так говорил: ничего не скрывал, ничего не стыдился и смотрел с такой честной признательностью, что в груди щемило. Теперь думалось, что и свитера будет маловато… — Я что-то не помню… — нахмурился Экубо. — Я вообще поблагодарил тебя за всё то?.. — Ну, на букеты и поклоны я и так не рассчитывал… Так что это уже не важно. Мне кажется, это мне стоит поблагодарить тебя. Рейген повернулся к нему чуть более резко, чем следовало, и оказался чуть ближе, чем ожидалось. И сам же застыл в недоумении от того, как так получилось, и немного глупо улыбался. Наконец, Экубо не выдержал. — И ещё… — сказал он. — Да? — У тебя воротник мятый. Рейген метнулся руками за шею. Экубо обратил внимание, что обе его руки оказались свободными, но совсем не возражал, потому что ладонь уже успела занеметь. Да и видеть, как мозолившую глаза складку наконец-то поставили на место, — одно удовольствие. — Да мне вообще пора эту рубашку сменить, — чуть смутившись, сказал Рейген. Повисла короткая пауза. — Мне уйти? — спросил Экубо. — Да нет, можешь остаться… — пробормотал Рейген и тут же спохватился: — Не то чтобы я предлагаю!.. Экубо тихо засмеялся, прикрыв лицо ладонью, и поднялся с кровати. — Я пойду умоюсь, а ты переодевайся сколько влезет… — сказал он. — А потом можем какой-нибудь фильм глянуть, раз уж я тут, а ты бездельничаешь. — Отчего бы и нет, — пожал плечами Рейген. Прежде, чем скрыться в ванной, Экубо ещё раз взглянул на него и сказал: — Если понадоблюсь, ты знаешь: я всегда неподалёку…