***
Экубо вышел из квартиры, довольно улыбаясь своему похвально изобретательному отношению к проклятьям. Ждать пришлось немного дольше чем он рассчитывал, но вскоре они с Рейгеном отправились к железнодорожной станции. Спустя некоторое время туфля начала тихонько хлюпать, зато применённый к ней метод был эффективным, нетрудозатратным и не требовал «злоупотребления сверхсилами», которым Рейген так любил попрекнуть Экубо. Время для поездки они выбрали непопулярное, поэтому в вагоне смогли занять свободное сидение. Борясь со скукой, Экубо начал читать вслух рекламное объявление, подвернувшееся в новостях: — «Бесподобный подарок! Проведите незабываемую фотосессию прямо на крыше самого высокого здания города Специй…» Это они про новый небоскрёб, что ли? Только-только его открыли… «Скидка 30% на свадьбы. Сделайте возлюбленному лучший подарок — научно доказано, что головокружительная высота делает девушку более неотразимой и привлекательной… Пробудите естественные желания своего партнёра». Экубо почесал в затылке. Решив не рассуждать, скольких девушек сбросили с двухсотметровой высоты ради этого научного исследования, он сразу представил Рейгена, сидящего на хлипких перилах крыши небоскрёба, над бездной городских крыш. Как ветер треплет его волосы и как неумение сидеть на одном месте неумолимо толкает его перегнуться через перила… — Честно скажу, — прошептал Экубо, склонившись к самому уху Рейгена, — если бы ты что-то такое сделал, то моим естественным желанием было бы оторвать тебе голову… Рейген тихо засмеялся, пихнув его головой. От станции долго идти не пришлось: клиентка, преклонных лет женщина в вязаной шали из недешёвой шерсти, жила в роскошном коттедже совсем рядом с железной дорогой. Бессчётные окна, из-за квадратных ячейчатых рам и желтоватого отлива напоминающие вафли, наверняка тряслись и дребезжали каждый раз, когда мимо проезжал поезд. — Этот призрак, поселившийся в моём саду, ужасен, просто ужасен, — жаловалась хозяйка коттеджа. — Попортил мне все цветы. Пойдёмте, я вас провожу. Она провела их вдоль стены дома, по заросшей плиточной дорожке, и через узкую калитку. Пока Рейген обсуждал с клиенткой финансовые вопросы, Экубо огляделся: дорожка уходила за калитку и быстро терялась в зарослях травы и высоких цветов, стебли которых гнулись под весом крупных малиновых соцветий. Пройти немного дальше — и взору открывался небольшой пруд, над которым склонились, как заговорщики на тайном собрании, белые берёзы. Всего два шага вглубь сада, и Экубо почувствовал, что бушующая весна накинулась на него и обняла сотней мягких рук: глаза слепило свежей зеленью, в носу щипало от горько-сладкого запаха цветения и мокрой земли. Но он пришёл сюда работать. Поэтому встряхнулся, сосредоточился и посмотрел вокруг не как человек, всю зиму заточённый в бетонном городе, а как чуткий злой дух. Чьё-то присутствие пульсировало в воздухе, но очень слабо — вот-вот ускользнёт. — Ну как, есть что-нибудь? — спросил Рейген, присоединившись к Экубо. — Что-то чувствуется… Но я не могу понять, откуда. — Давай осмотримся. Они сделали почти полный круг по саду, но положение лучше не стало. Экубо начал всерьёз сомневаться, не почудилась ли ему чужеродная аура. — Смотри, — сказал вдруг Рейген и зачем-то громко шмыгнул носом. — Она говорила, что дух испортил её цветы, верно? Экубо взглянул, куда он указывает: несколько поодаль, у самого берега пруда, рос пышный куст розовых цветов, но на нижних ветках их лепестки скукожились и почернели. Экубо подошёл ближе, нагнулся и, приглядевшись, ошеломлённо выдал: — Серьёзно?! — Что? Что там? — Ты не поверишь… — сказал Экубо с кривой усмешкой. — Это тля. Призрачная тля. У самых корней, на листьях, на цветах и бутонах копошились неоднородные бугристые кучки, издалека напоминающие зеленоватую слизь. Каждый бугорок — букашка с округлым брюшком, погибшая по неизвестной причине, но решившая повредительствовать дольше отведённого срока. Рейген присел рядом, пригляделся, едва не засунув лицо в куст, и неожиданно вцепился Экубо в плечи. — Обалдеть! — воскликнул он. — Я тоже их вижу! — Да ну? Это точно духи? — Обычная тля не светится. — Тогда у меня для них плохие новости. Экубо взмахнул рукой, и вся светящаяся слизь испарилась с куста, открывая измученные листья весеннему солнцу. — Дело сделано, — довольно вздохнул Экубо, встал и потянулся. — Хотя знаешь, тут так приятно… Может, сделаем вид, что ещё не закончили?.. — А тут ещё одна осталась, — сказал Рейген, будто под лупой разглядывая один из листков. — Где? Экубо снова опустился на колени и успел увидеть, что на кусте в самом деле осталась одна букашка, но в тот же миг Рейген очень громко чихнул. Листок оказался пустым. — Ну и ну… — пробормотал Рейген, отчаянно хлюпая носом. — Похоже, ты изгнал её, — усмехнулся Экубо. — Это твой особый приëм? — Нет, это аллергия… — угрюмо ответил Рейген, вытащил из кармана платок и трубно высморкался. — Прошу, пойдём отсюда. Экубо вздохнул, но согласился, что не хочет дальше истязать ноздри Рейгена. Однако уже на выходе из сада он остановился и обернулся. Что-то не давало ему покоя. Как будто волос, упавший на шею, который раздражает и щекочется, но нащупать себя не даёт. — Рейген, — окликнул напарника Экубо. — Тут что-то осталось. — Что ты имеешь в виду? — Какая-то потусторонщина… Не в этом саду, но где-то неподалёку. Не нравится мне эта аура, лучше проверить. — Ты справишься сам? — спросил Рейген. — А то у меня следующий клиент из категории «чем быстрее, тем лучше». Да и я бы предпочёл оказаться подальше от этих, — он шмыгнул носом, — берёз… — Да без вопросов. Увидимся в офисе! Экубо развернулся и пошёл по дорожке обратно вглубь сада. Обогнул пруд, прошёл под светлыми шелестящими кронами заклятых врагов Рейгена и вышел к небольшому холму. Подозрительная аура стала сильнее. Склон, по которому начал взбираться Экубо, был пологий и заросший жёсткой травой, но противоположный оказался голым и крутым, а у самого его основания зияла дыра: как будто буханку хлеба расковыряли острым ножом, разбросав повсюду крошки. Сомнений не возникало: эта дыра — очаг загадочной ауры, но Экубо, как только сполз к ней по склону, застыл в нерешительности. Эта аура однозначно не принадлежала духу. На работу рук экстрасенса она тоже не походила. Чем ближе Экубо подбирался к её источнику, тем мутнее становились его ощущения: он словно плавал в бассейне, но вода вокруг была воображаемой. Он присел перед дырой — обычная, не особо глубокая выемка в камне, с рваными краями и неровной поверхностью. Подобрал с земли один из камушков, напоминающий кристаллик коричневого сахара, и покрутил в пальцах. Может, это просто такая порода? Изредка случается, что созданные обычной живой природой материалы излучают странную энергетику, сбивая с толку всю потустороннюю природу в округе. Среди таких любят прятаться слабые духи. Экубо провёл пальцем по камушку и вздрогнул — порезался острой гранью. Ерунда, такая царапина заживёт меньше, чем через минуту. Он встал, засунув свою находку в карман, и полез карабкаться по склону. Он ошибся. Однако стоит показать эту безделушку Серизаве, просто на всякий случай. Пройдя через всё ещё открытую калитку, он увидел хозяйку коттеджа, которая сидела на крыльце в кресле-качалке. — В вашем саду всё чисто, госпожа, — сказал Экубо. — Хорошего дня! Но женщина будто его не услышала — даже не посмотрела в его сторону, хотя глаза её были открыты. Экубо несколько секунд постоял в ожидании, а потом фыркнул и быстро зашагал в направлении станции. Вот ещё, высокомерная нашлась: как с молодым красавчиком в костюме пощебетать, так это с радостью, а его краснощёкий напарник даже «Всего доброго!» не достоин. Экубо добрался до города тихо и мирно — только проездной почему-то пробился не сразу. Приходить на работу позже всех — сплошное наслаждение, никакой толкучки по дороге, никакой делёжки обязанностей, и обед наступает очень быстро. Экубо с блаженной улыбкой нажал на ручку двери офисного здания… но она не поддалась. Улыбка сползла с его лица. Не может быть, чтобы её закрыли в такое время… Заклинило? Он нажал сильнее. Ещё сильнее… Это была, пожалуй, самая крепкая дверная ручка в мире, потому что любая другая уже давно сломалась бы от сверхчеловеческих усилий Экубо. Неожиданно ручка повернулась сама собой, и его чуть не сшибло открывшейся дверью — он чудом успел увернуться. Что ж, похоже, с обратной стороны ничего не клинило… Но Экубо не стал лишний раз задумываться и проскочил в здание, пока дверь снова не захлопнулась. Стоило ему подняться на нужный этаж, как он увидел Томэ: она стояла у офиса, подпирая открытую дверь спиной, и напряжённо вчитывалась в какую-то бумагу. Неужели для Экубо дверь придерживает? Как непривычно приятно… — Здравствуй, — поздоровался Экубо. — Ну и ну… Спасибо тебе что ли сказать? Но только он собирался сделать шаг через порог, как Томэ внезапно захлопнула дверь — только благодаря нечеловеческой реакции Экубо избежал удара по носу и сумел оказаться внутри. — Эй! Уважаемая! — возмутился он. — Ты что творишь?! — И как ты в этом мире живёшь… — сказала Томэ с мрачной усмешкой. Однако смотрела она не на Экубо, а через офис, на Рейгена, сидящего за рабочим столом. — Рейген, тебе тут настоящие смертельные угрозы прислали! — Это всё замечательно, но вовсе не повод бить меня дверью! — воскликнул Экубо. Томэ и ухом не повела. — В самом деле… — сказал Рейген, отрываясь от работы. Он смотрел прямо на Экубо, но в его взгляде читалось какое-то странное пустое выражение, как будто на самом деле он смотрел за него. Или через него… — Рейген, ну хоть ты скажи ей… Экубо перебили, будто его слова вообще не звучали в стенах этого офиса. — Они и на е-мейл мне писали. Ох уж эти конкуренты, что-то они совсем обнаглели в последние месяцы. — Рейген откинулся на спинку кресла, закинув руки за голову, и перевёл взгляд на Томэ. И её он абсолютно точно видел, в отличие от… — Но это ведь значит, что дела у нас идут просто прекрасно, не находишь? — Вы… вы разыграть меня пытаетесь? — громко спросил Экубо, судорожно сглотнув. — Прошлого раза не хватило? Рейген! Прекращай свои шуточки! Однажды коллеги Экубо уже подшутили над ним, сделав вид, что не видят и не слышат его. К счастью, они быстро поняли, что это была страшная ошибка, и после этого Рейген очень долго и очень нежно утешал Экубо. Вряд ли они стали бы повторять этот номер… — Лучше тебе этого не читать, — сказала Томэ и направилась к шредеру. — Вы меня слышите? — не успокаивался Экубо. — Рейген! Томэ! А ну прекратите! Он бросился к Томэ и попытался схватить её за плечи. Его руки просочились прямо сквозь неё… Просочились сквозь живого человека — и схватили воздух. Вернее, не схватили ничего. Вот и всё. Он — невидимка. Призрак. Пустое место… Экубо попятился. Чуть не рухнул на пол. Судорожно ощупал себя — тело на месте, ладони чувствуют гладкую ткань рубашки; он дышит и двигается… Тогда почему?.. Ответ предоставил себя сам: в кармане брюк Экубо нащупал камень, который унёс из дыры за коттеджем. Наверняка он проклят… Вот балда! Надо же тащить с собой всякую подозрительную дрянь и не думать о последствиях… Экубо стоял посреди офиса и исступлённо наблюдал, как Рейген и Томэ обсуждают профильтрованную почту. До них не докричаться и не достучаться… Может, это ненадолго? Эффект проклятий бывает недолговечным… И хотя одна половина сознания извивалась в попытках выискать самые безобидные сценарии и утвердить их правдоподобие, другой половиной Экубо понимал: эти сценарии — наивная чушь. Он встряхнул головой. Чего он стоит? Пусть он и призрак, но ему не привыкать. За столетия бесплотного существования он успел нахвататься кое-каких приёмов для привлечения внимания смертных. Первое, что Экубо попробовал — пошелестеть бумагой и погреметь скрепками в металлической чашке. Безрезультатно. Даже самые маленькие и невесомые бумажки стали подобны громадным булыжникам — с места не сдвинуть. Он попытался потрогать экран ноутбука Рейгена, изобразить на нём какой-нибудь символ, написать послание… Безуспешно. Даже проклятая вилка на столе Серизавы, которая использовалась для поиска призраков, осталась безучастна… Бесполезно. Экубо даже сквозь стены проходить не мог, что уж говорить о полёте! Ну конечно… Самые полезные способности отобрали, а самые неудобные оставили. Перетрогав всю мебель в офисе, он уселся на край стола Рейгена и угрюмо скрестил руки на груди. Рейген взглянул на настенные часы. — Давно уже Экубо нет… — пробормотал он и достал телефон. Экубо встрепенулся и чуть не свалился со стола. Может быть… Может быть у него получится до него дозвониться. Рейген приложил мобильник к уху и ждал. Экубо судорожно сжимал в пальцах свой телефон и бросал взгляды то на Рейгена, то на экран. Вот-вот, в любую секунду он загорится… «Аппарат временно недоступен», — приглушённо прозвучало в трубке. Экубо застонал и чуть не швырнул якобы недоступный аппарат об пол. — Опять Экубо куда-то запропастился, — сказал Рейген недовольно. — Ну и ладно… Так вот какого он мнения?.. — Да здесь я, здесь! — закричал Экубо, вскакивая на ноги. — Идиот несчастный! Вот он я! Он демонстративно раскинул руки, но пустой взгляд Рейгена скользнул мимо него, обратно в ноутбук. — Бестолочь ты эдакая… — простонал Экубо и беззвучно хлопнул ладонями по столу. Нагнулся вперёд, и их с Рейгеном носы почти соприкоснулись. — Ну почему ты не видишь…***
Время тянулось медленно. Спустя целую, кажется, вечность, в офис пришёл Серизава, и в груди Экубо шевельнулась надежда, что, может, хоть он своим эсперским зрением увидит его. Но он тоже прошёл мимо, проигнорировав громкое приветствие Экубо и попытку пожать ему руку. Как только Серизава появился в офисе, Томэ убежала по своим делам, сдав ему пост. Они с Рейгеном поставили кипятиться чай и принялись, смакуя подробности, обсуждать удобрения для комнатных цветов и овощей, и тогда Экубо понял, что нужно предпринять ещё хотя бы одну попытку. Он вытащил из кармана проклятый камень, который был уже изучен со всех граней и углов. Но в нём сидело не наложенное проклятие, а естественное… Экубо понятия не имел, как его снять: к каждому такому проклятию требуется индивидуальный подход. Но был один довольно универсальный способ — избавиться от проклятого предмета. Вопрос лишь в том, как именно от него избавиться. Экубо покосился на приоткрытое окно. Немного рискованно, учитывая, что камень может ещё пригодиться… Впрочем, совсем не важно, во что именно его швырять, главное — вложить побольше чувства. Экубо размахнулся и что есть силы кинул камень в ближайшую стену. Он не издал абсолютно никакого звука и так же глухо упал на пол. Ничего не произошло. Экубо обречённо вздохнул и хотел поднять камень, но внезапно Серизава спросил: — Что это? Рейген и Экубо синхронно проследили, куда он указывает. Ну конечно, камень они видят… Они видят камень! Экубо замер и в напряжении наблюдал, что произойдёт дальше. Серизава подошёл к своей находке и подобрал её — Экубо затаил дыхание. Но судя по тому, с каким непониманием Рейген уставился на Серизаву с камнем в руке, он прекрасно его видел. Проклятье не передавалось через простое касание… Видимо, дело было в порезе. — Это ваше? — спросил Серизава. — Нет, впервые вижу. — Он валялся на полу… Кажется, проклят. — Серизава положил камень к Рейгену на стол. — Будьте осторожны. — Ты можешь определить, что это за проклятье? — Не уверен… Нужно поискать информацию. — Отлично, тогда этим и займись, — добродушно сказал Рейген. — А я пока что закончу с налоговой. Экубо воспрянул духом и снова уселся на стол. Каким же замечательным было решение выбросить этот булыжник. Пусть самому проклятию было на это плевать — скоро Серизава нароет на него что-нибудь компрометирующее. А пока что можно отдохнуть и понаблюдать, как Рейген разбирается «с налоговой».***
— Опять Экубо куда-то запропастился, — сказал Рейген с горечью. — Ну и ладно… В самом деле, всё равно Серизава скоро придёт — пусть Экубо спокойно разбирается со своими делами, раз ему очень надо. Курсор мыши то и дело тянулся ко вкладке, где Рейгена ждали формы для налоговой, но каждый раз сворачивал не туда. Коллеги Рейгена сменили друг друга на посту, а формы так и остались нетронутыми. Ничего не происходило. Пока в один момент Серизава не спросил: — Что это? Он указывал куда-то вниз: на полу у ближайшей стены поблёскивал неприметный камушек размером с монетку. Рейген не представлял, что в нём такого важного, но Серизаву он заинтересовал настолько, что тот пошёл его подбирать, и Рейгену пришлось торопливо свернуть браузер. Ни к чему Серизаве знать, чем его босс промышляет на работе. Он выдохнул, только когда Серизава вернулся на место с поручением искать информацию о загадочном камне. Налоги ещё немного подождут, но вот полить овощи на виртуальной ферме — это дело первой срочности. Но когда и с этим он разделался, на горизонте остались маячить всего два дела: налоговая и неотвеченные письма. Пойти пообедать, что ли?.. Но как только Рейген задумался о еде, в голову ему пришла мысль: если Экубо сегодня не собирается появляться в офисе, то наверняка вернётся домой раньше и приготовит что-нибудь на ужин. И внезапно у Рейгена по спине пробежали мурашки — он ощутил тепло, будто Экубо сейчас стоит прямо за ним, положив руку на плечо. А вместе с теплом пришло чувство безопасности. Чувство надёжности. Какая бы проблема с ним ни стряслась — налоговые отчёты или письма с угрозами смерти — расхлёбывать её придётся не в одиночестве. И ему казалось, что если он сейчас обернётся, то увидит Экубо, и все неприятности… не исчезнут, конечно, но станут такими незначительными, что над ними можно будет только посмеяться — вдвоём. Но то была лишь иллюзия. И тем не менее, с неприятностями столкнуться придётся, и Рейген открыл злосчастные формы. Перед тем, как начать их заполнять, он посмотрел на таинственный камень, и в ту же секунду стол оказался пустым. — Исчез! — воскликнул Рейген. — Что? В чëм дело? — всполошился Серизава. — Камень исчез... — ответил Рейген, медленно ощупывая столешницу. — Смотрите! — воскликнул Серизава, тыча пальцем в пол чуть поодаль от стола. Камень лежал там, хитро поблескивая кристальными гранями. Не успели Рейген с Серизавой моргнуть глазом, как камень снова исчез и спустя пару секунд появился в метре от прежнего места. Затем он сделал ещё несколько прыжков, пока зрители ошарашенно наблюдали за его трюками. Конец его маршрута — книжная полка. Рейген и Серизава подбежали к ней: непоседливый камень лежал на книжке о секретных кодах. — Какое хитрое проклятье... — пробормотал Серизава. — Ты уверен, что это проклятье? — А что ещё это может быть? Камень повторил трюк с исчезновением и переместился на книгу с названием «Духи и как их обнаружить». — Знаете, лучше помещу его в специальную банку… — сказал Серизава, и камень, будто услышав его, снова пропал. Рейген почему-то был уверен, что в этот раз он уже не объявится, поэтому вернулся за свой стол. На работу больше не тянуло. Он сидел, глядя в пустоту перед собой, и размышлял, что же на самом деле двигало этот камень.***
Экубо знал, что налоги Рейгена уже заждались, но вот полить овощи на виртуальной ферме — это дело первой срочности. Безусловно, наблюдать за этим — развлечение далеко не первой категории, но выбирать не приходилось. Экубо встал позади его кресла, заглядывая в ноутбук. Не задумываясь, по старой привычке он опустил руку на плечо Рейгена, ласково сжал пальцы, и хотя они оставались призрачными, случилось невероятное. Рейген напряг плечо. Чуть подался назад, будто пытаясь найти Экубо спиной. И даже повернул голову — ещё немного, и он увидит его… — Рейген! — воскликнул Экубо, склоняясь к нему. — Рейген, это я! Их взгляды встретились — их взгляды должны были встретиться… но Рейген отвернулся и снова уставился в экран. Экубо обежал вокруг стола и растянулся поперёк столешницы. Он схватил Рейгена за щёки — не мог потерять его взгляд. Что-то почти заставило его прозреть, и Экубо знал: оно ещё было где-то здесь, на волоске от того, чтобы быть пойманным. — Ну прошу… — прошептал Экубо. — Умоляю… Раньше уже так было: он тянулся к людям, наблюдал за ними — порой так близко, что мог разглядеть прожилки в радужках их глаз. Но то были незнакомые люди, чужие люди, которые испугались бы, только увидев Экубо, а может даже швырнули в него чем-нибудь, приправив бросок крепким словечком. А эти люди — его люди. Они его принимают. Они его любят. И когда видят — улыбаются, зовут ласково, протягивают руки, чтобы он их коснулся. Но сейчас его бесплотные пальцы не находили в щеках Рейгена преграды, просачиваясь прямо сквозь них. Экубо отодвинулся, стиснув кулаки. Нетерпение кипело в нём — он понял, что не может больше ждать. Нужно предпринять ещё хотя бы одну попытку. Он заметил, что Рейген смотрит на камень, и в голове появилась смелая идея. Если этот камень — единственная связка Экубо с материальным миром, то грех этим не воспользоваться. И он схватил камень. — Исчез! — воскликнул Рейген. Экубо довольно ухмыльнулся; теперь дело за малым — грамотно донести своё послание. Он обрисовал маршрут от стола до книжного шкафа, перекладывая проклятый камень с места на место и внимательно следя, чтобы Рейген с Серизавой видели каждое перемещение. Наконец, он положил камень на книгу о секретных кодах: как ещё доходчивее намекнуть на желание переговорить? Морзянка или хотя бы даже двоичный код — что угодно подойдёт… — Какое хитрое проклятье... — пробормотал Серизава. — Ты уверен, что это проклятье? — А что ещё это может быть? Какие же они идиоты! Экубо повезло: рядом оказалась книга «Духи и как их обнаружить», и он переложил камень на неё. Куда уж яснее… — Знаете, лучше помещу его в специальную банку… Только этого не хватало… Экубо спешно убрал камень: если он окажется в банке, то обратно в руки обладателя проклятья уже точно не попадёт, а значит и последние ниточки контроля будут утеряны. Экубо смотрел на камушек, лежащий в его ладони: казалось, он стал блестеть ещё ярче, ещё заманчивее, коварная драгоценность — ну просто сияет от удовольствия. Так и напрашивается, чтобы его стёрли в порошок, но Экубо не хотел преждевременно рисковать: вдруг уничтожение этой финтифлюшки равносильно нерушимой печати на проклятье. Он вздохнул и убрал камень в карман. Затем подошёл к Рейгену, уже успевшему вернуться на своё место, — снова казалось, что тот смотрит прямо на него, но больше Экубо не обманывался. Однако на краю сознания всё-таки промелькнула мысль: Рейген почувствовал присутствие Экубо после прикосновения, тогда может быть… Экубо склонился над столом и осторожно поцеловал Рейгена в губы, но тот не просто ничего не заметил — сам Экубо осознал, что не ощущает тепла поцелуя. Он торопливо отстранился, прижав пальцы ко рту. Горько… Он не хотел больше ни секунды оставаться в этом офисе — пускай Серизава дальше наводит справки о проклятом камне, Экубо ничем помочь не может.***
Он исхитрился и выбрался из офиса через узкую щёлку приоткрытого окна. Улицы уже наводнили толпы людей: они суетились вокруг Экубо, но вместо того, чтобы задевать его локтями, проходили сквозь него. Раньше он ни за что бы не подумал, что будет скучать по вечерней толкучке. Было в городе одно место, куда ноги Экубо сами приходили, когда он блуждал по улицам без дела. В первые разы он удивлялся и даже возмущался такому самоуправству, но со временем привык и перестал сопротивляться тяге, которая приводила его туда. В некотором смысле, это место стало его местом. На окраине города. Возле шоссе. Около рощи, где давным-давно он нашёл Рейгена, лежащего без чувств после пьяного вечера. Экубо присел на невысокий металлический забор, но не смог, как обычно, расслабиться и погрузиться в мысли, потому что с тревогой ощупывал балку, на которой сидел. Правда ли он чувствует, что она холодная? Или ощущения температуры тоже немного изменились? Или именно таким на ощупь был металл до того, как Экубо смог потрогать его человеческой рукой? Так сложно вспомнить… Но в то же время он поражался себе: насколько естественным казалось нынешнее положение вещей и как быстро вернулись к нему старые привычки. Он перестал стараться уворачиваться от людей; совсем перестал следить за дорожным движением; пропускать сквозь себя предметы становилось всё проще и проще… И конечно же, он перестал думать о времени. Нет твёрдой меры часам, когда не нужно спешить в магазины до закрытия, и никто не капает на мозги, торопя на работу, и никто его не ждёт. Экубо смотрел на заходящее солнце, которое слепило глаза, но совсем не грело, и этим заставляло только яснее видеть дорогу, ожидающую впереди. Конечно, не всё ещё потеряно… Серизава неплохо разбирается в проклятиях, намного лучше Экубо, но и Экубо прекрасно знает, что некоторые проклятия невозможно разрушить. И если он столкнулся именно с таким, то Рейгену и остальным когда-нибудь надоест перестукиваться с ним азбукой Морзе. И куда он дальше денется, без своих друзей… Впрочем, когда-то давным-давно у него тоже были друзья. Подруга, если быть точнее. Кэнтай... Экубо не слышал о ней уже пару столетий — жива ли она вообще? Беря в расчёт её изощрённую натуру и чудовищный нрав, несколько наивно было полагать, что кому-то хватило сил от неё избавиться... Просто скрытности ей не занимать. Но единственным знакомым из прошлого, который регулярно о себе напоминал, был Анаго. Но Экубо предпочёл бы потратить ещё пару столетий в поисках Кэнтай, чем водить дружбу с ним, — всё равно казалось, что времени в ближайшем будущем найдётся предостаточно.***
Рейген смотрел на заходящее солнце, которое хоть и грело чуть-чуть, но слепило глаза, и этим мешало как следует разобрать каменистую просёлочную дорогу. Но иного пути нет, пусть и придётся немного поспотыкаться. Потому что Серизава смог определить, что за камень свалился из неоткуда в их офис, а Рейген вспомнил, где уже видел похожий. И всё встало на свои места. Камень был отравлен «проклятьем невидимости», и похожие камушки валялись в саду сегодняшней клиентки, а Экубо остался там, чтобы проверить некую подозрительную ауру. Все эти кусочки очень хорошо складывались вместе. Кроме того, теперь Рейген был уверен, что не просто так ему мерещился Экубо, стоящий у него за спиной. Он действительно был в офисе. И Рейгену почти удалось нащупать с ним связь. Рейген сразу же кинулся искать его: сначала в офисе, потом в его квартире, потом даже в своей квартире. Думал о нём, звал его, вспоминал, сколько ещё совместных планов они не исполнили. Однажды это почти сработало, значит, должно сработать ещё раз. Рейген ни на секунду не выпускал Экубо из своих мыслей. И пока шёл к секретному месту, куда он мог спрятаться, перебирал в голове самые сильные желания. Посмеяться вместе над глупой рекламой; попробовать его ужин; похвалить за самоотверженность; рассказать об анонимных письмах с угрозами — пусть поругает наглых конкурентов и погладит Рейгена по голове, которую они грозились отрезать ржавой пилой; просто обнять, поцеловать — в губы, в шею, в лоб, — потому что это наверняка то, чего Экубо больше всего сейчас хочет. Не быть изолированным от всего мира. И кто, как не Рейген, может дать ему желаемое, перекинуть этот мостик между мирами — материальным и призрачным? Рейген, как профессионал, сталкивался с явлениями куда более ужасными, и он не даст какому-то проклятому камушку запятнать свою репутацию. Потому он ни на секунду не сомневался — рано или поздно они с Экубо встретятся. А если даже здесь его не будет — в кармане лежит целый список мест, где он может найтись. Потребуется — и Рейген весь город перероет по сантиметру. И вот, наконец, дорога привела его в тупик. Небольшая площадка, огороженная забором, откуда открывается вид на шоссе. Рейген остановился — все его горячие мысли перегрелись и слились в одну. Нашёлся. Экубо посмотрел на него, округлив глаза и приоткрыв губы: наверняка сегодня он не на шутку перепугался, а внезапное появление Рейгена стало последней каплей. Они оба замерли и наблюдали друг за другом, боясь отвести взгляд, — всё-таки связавшая их ниточка была очень тонкой. В лучах заката щёки Экубо светились, а кожа обрела медный оттенок. На лице было написано недоверие и надрывная мольба. Рейген отважился сделать к нему шаг и медленно пошёл вперёд. Никогда прежде он не был так рад, что его слова услышат; никогда они не имели такой вес и ценность — будто слитки золота. Нельзя сказать лишнего, поэтому, подойдя к Экубо совсем близко, Рейген произнёс всего три слова: — Я тебя вижу. И протянул руку, чтобы погладить его по щеке, — он настоящий, живой, тёплый. Экубо с очевидным облегчением выдохнул и закрыл глаза, и Рейген держал ладонь у его лица всю минуту, пока он впитывал чужое присутствие. Наконец, он открыл глаза и спросил: — Как?.. Рейген сел с ним рядом на забор и пересказал расследование, проведённое совместно с Серизавой. Хотя казалось, что своим вопросом он подразумевал «Как ты меня видишь?», на это Рейген ответа не дал. Он сам не мог с уверенностью сказать, что за романтическая магия здесь замешана, а Экубо не захотел докапываться до истины. Вместо этого он спросил: — Но как ты нашёл это место? — Ну… Во-первых, я и так догадывался, что у тебя есть такое место: ты часто уходишь в одном и том же направлении. Во-вторых, Томэ живёт тут неподалёку: она рассказала мне, что видела, как ты проходишь мимо. В-третьих… я помню. Я помню, что здесь случилось. Немного странно, что ты выбрал именно этот эпизод… Но кое-как я могу это объяснить. Экубо смущённо усмехнулся. — Вообще, так получилось случайно… Я не приходил сюда с мыслями «Что ж, в эту рощу Рейген припёрся вусмерть пьяный, и я всегда не прочь вспомнить, как его вытаскивал». Но я это помню. Наверное, в каком-то смысле этот эпизод был для нас значимым. Несколько минут они сидели молча, наблюдая, как последние солнечные лучи тонут в рыхлых кронах деревьев. Потом Рейген заговорил: — Где-то год назад это произошло, да? Сколько же всего случилось… — Да. И к чему всё это привело… — пробормотал Экубо. — Ты о проклятье? — переспросил Рейген и весело хмыкнул. — Не беспокойся, Серизава сказал, что оно снимается на раз-два. Он уже готовит ритуал, приведём тебя в офис, и будешь как новенький. А потом пойдём домой, и ты приготовишь ужин... Впрочем… Возможно, я приготовлю ужин. — Рейген потрепал Экубо по плечу. — А ты заслужил отдых.