Нейротрансмиссия

      Ты пыталась сосредоточиться на отчётах, которые тебе кровь из носу было необходимо закончить, но твои мысли всё время возвращались к одной и той же немедицинской теме. Ты посмотрела на Маюри. Он сидел за компьютером, хотя и использовал оставшееся пространство стола для записей. До тебя дошли слухи из одного из Отделов исследования, что Двенадцатый отряд получает новых подопытных. Тебе всегда было интересно, откуда они брались, особенно если учесть, что Совет сорока шести и другие отряды были не против, чтобы Маюри экспериментировал над кем-то.       Что-то ещё продолжало дёргать за невидимые ниточки твоего любопытства. Ты наклонилась вперёд и уперлась локтями в стол. Немного понаблюдав за работой Маюри, ты поняла, что он всё ещё не заметил твоего присутствия. Ты сцепила пальцы в замок.       — Я хотела бы спросить у Вас кое-что.       На долю секунды его рука застыла. Он даже не посмотрел на тебя и продолжил писать.       — Так возьми да спроси. Ты тратишь моё время.       — О том, что случилось сто лет назад, — тебе следовало признать, что быть подчинённой Маюри — идеальная возможность выяснить, что произошло. Ты слышала разные истории, но тебе хотелось услышать об этом от того, кто действительно был причастен к этому. — Что случилось с Урахарой Киске?       Раздался треск, заставивший тебя опустить взгляд. Маюри разжал кулак, в котором он сжал ручку. Чернила начали растекаться по его пальцам и капать на страницу. Он не обратил на это внимания. Вместо этого он повернулся к тебе, в его взгляде было больше огня, чем ты когда-либо видела. Ты судорожно сглотнула, сожалея о том, что вообще спросила это. Тебя переполняли мысли о том, что ты должна бежать, спасая свою жизнь, но его взгляд пригвоздил тебя к месту.       — Почему ты спрашиваешь о нём? — его голос был напряжён, как будто ручка была не единственным предметом, который он собирался сломать. Дрожь пробежала по твоей спине. — Более того, почему ты тратишь моё время, спрашивая о таком, как он? Только не говори мне, что у тебя есть склонность к посредственности.       — Вы работали с ним, — ответил ты ровным голосом. Ты была осторожна с формулировками. Если бы ты сказала, что он работал под руководством Киске, то, вероятно, навлекла бы на себя ещё больший гнев. — Я подумала, что Вы знаете что-нибудь о том, что произошло.       Он нахмурился и вернулся к своим записям. Он скомкал испачканную страницу и выбросил её, чтобы начать с чистого листа, новой ручкой.       — У меня не было никакого интереса к его жизни. И он меня до сих пор меня не волнует, чем бы он ни занимался. У меня нет времени думать о нижестоящих, — он резко поставил свою подпись в углу. — Больше не спрашивай меня о нём.       Ты вздохнула. Несмотря на его раздражение по отношению к большинству окружающих, ты не думала, что он будет с таким же презрением относиться к Киске. Ты уже начала сомневаться, нравится ли Маюри чьё-либо общество вообще. Даже Нему раздражала его большую часть времени. Между ними должна была быть какая-то история, но ты сомневалась, что сможешь её раскрыть. Ты сомневалась, что Нему была создана раньше. Возможно, Акон был рядом, когда Киске и Маюри работали вместе.       Твои предположения взяли верх:       — Тогда почему Вы ненавидите его? Я думала, что Вам нравилось работать с кем-то, кто имеет такую же страсть к науке и…       Маюри вскочил со стула так быстро, что чуть не опрокинул его. Он кинулся к тебе. Ты встала, но у тебя не хватило времени, чтобы обойти свой стол. Он загнал тебя в угол, почти прижав своим телом к стене. Он наклонился, оставляя тебе как можно меньше личного пространства, при этом не касаясь тебя.       — Ты меня не слышала? Я запрещаю тебе упоминать его.       Ты открыла рот, чтобы спросить, почему он ведёт себя так по-детски, но он отреагировал прежде, чем ты успела что-либо сказать. Он схватил тебя за подбородок, рукоятка его меча упёрлась тебе в живот, а его взгляд прожигал тебя насквозь.       — Кажется, ты забыла своё место, и я должен напомнить тебе его, — прорычал он. — Этот дурак, может, и основал НИИ Шинигами, но он больше не контролирует его. Его лаборатория была похожа на сарай по сравнению с тем, что у меня есть сейчас. Я достиг того, о чём он только мог мечтать. Я полностью превзошёл его. Единственное правильное решение, которое он когда-либо принимал, — оставить это место мне, — он задрал твой подбородок вверх, его золотые глаза всё ещё были наполнены гневом. — Я здесь главный. Это я организовал твой перевод, а не он. Ты не работаешь на него, поэтому тебе не нужно беспокоиться о нём или о чём-то ещё. Ты мой хирург, — его длинный ноготь впился в твою щёку, — ты принадлежишь мне. Ты не должна заботиться ни о чём другом, кроме как о том, чтобы угодить мне.       Ты уставилась на него. Даже если бы ты хотела что-то сказать, ты была уверена, что слова застрянут у тебя в горле. По крайней мере, у тебя появилось хоть какое-то понимание отношений между Киске и Маюри. Было ясно, что они не ладили ещё тогда, когда ты видела их вместе в тот день более ста лет назад, но теперь ты знала, что Маюри затаил глубокую обиду на этого изгнанника.       Ты хотела отвернуться, но не могла заставить себя сделать это. Ты была зажата между стеной и капитаном, который выглядел так, будто готов был пытками заставить тебя подчиниться. Попытка отвести взгляд, скорее всего, разозлит его еще больше.       Дрожа, ты освободила свою челюсть из его хватки и произнесла:       — Я не буду больше упоминать его.       Его рука опустилась, хотя было видно, что он не полностью удовлетворён. После того, как тебе показалось, что прошла не пара секунд, а целая вечность, он отошёл от тебя.       — Хмф. По крайней мере, сегодня ты хоть чему-то научилась, — и Маюри вернулся к своему столу, не сказав больше ни слова.       Ты чуть не рухнула в кресло. Ты и раньше видела, как Маюри сердится на своих подчинённых, но когда речь шла о тебе, всё было по-другому. Он всегда угрожал превратить их в подопытных или просто убить за ошибки. Он хотел избавиться от своих худших подчинённых. Но с тобой всё было по-другому. Вместо того чтобы перевести тебя обратно в Четвёртый отряд, он, похоже, решил убедить тебя, что ты больше нигде не сможешь работать и что лучше смириться с тем, что он всегда будет тобой командовать. Ты нахмурилась, пытаясь придумать какое-нибудь объяснение его поведению. Существовало ли вообще слово для описания того, как он вёл себя рядом с тобой? Ты тут же замялись, вспомнив одно единственное слово.       Собственничество.