Банановая боль

      Мучительный спазм заставил содрогнуться все тело, такое сильное, но все равно невероятно хрупкое. Эш сидел на полу, обхватив голову руками и пытаясь унять дрожь, пока очередной рвотный позыв не заставит согнуться над унитазом, быстрым движением собрав волосы на затылке. События минувшего дня горели на воспаленной коже, которую хотелось не то, что стереть мочалкой, а срезать ножом. Эш старался вести себя тихо, поэтому не спешил возвращаться в спальню. Он и так чудом не разбудил Эйджи, подорвавшись ночью от кошмара. Крик застрял в саднящем горле, так и не вырвавшись наружу, и только это помогло не нарушить сон японца. Неуклюже подскочив со скрипнувшего матраса, Эш направился в ванную, где сидел уже битый час, стараясь даже дышать беззвучно.       Эйджи проснулся сразу, как только блондина настиг кошмар, но не решался пойти за ним. Как и много ночей до этого. Но если раньше он мог только гадать, что мучает Эша, минувшим днем он увидел это воочию и сам до сих пор находился в шоке. Эйджи лежал в кровати, делая вид, что спит, и ждал, пока Линкс вернется, скрипнув матрасом соседней постели. Но время шло, а он все не возвращался. В конце концов Окумура не выдержал. Он не знал, что сказать или сделать, поэтому минут пять просто мялся у двери в ванную, не решаясь войти. Собравшись силами, японец неуверенно потянул на себя дверную ручку.       Эш пожалел, что не запер дверь. С трудом сдерживая подступающую по дороге в ванную рвоту, ему было не до этого, а потом просто не было сил встать с пола. Когда на пороге появился сонный Эйджи с растрепанными волосами, ему захотелось умереть. В носу защипало, к глазам подступили жгучие слезы. Последнее, чего хотел Линкс, чтобы японец видел его таким. Эйджи постоял несколько секунд, после чего сделал нерешительный шаг вперед. В глубине души он надеялся, что Эш накричит на него, прогонит, выставит за дверь и этого разговора не состоится. Но блондин молчал, он даже не смотрел на него, продолжая сидеть, сжавшись в комочек на холодном кафеле. Окумура медленно опустился на колени рядом с ним. – Не надо, Эйджи, – тихо, но очень четко сказал Эш, не поднимая глаз, – Нечего тебе перед грязными шлюхами... – Эш, – перебил его японец, – Эш, пожалуйста, не говори так. Это неправда. Ты вовсе не такой. На твою долю выпало много плохих, ужасных событий, но в этом нет твоей вины. Несмотря на то, что тебе пришлось пережить, ты остался добрым, честным и справедливым. – Я убивал людей, – хриплым голосом прошептал Эш, будто Эйджи говорит ему полный бред, а это неоспоримый и разрушающий все его доводы аргумент. – Чтобы выжить самому. Чтобы защитить тех, кто тебе дорог, – возразил Окумура, – Эш, все те люди заслуживали смерти. – Я не смог защитить их... – голос предательски надломился, – Скип, Гриф, Шортер... Я не смог... Я боюсь, что однажды не смогу защитить тебя. Я очень боюсь этого, Эйджи. Все, что я могу, быть грязной шлюхой. Пожалуйста, иди спать, а завтра ближайшим рейсом уезжай в Японию, – Эш с трудом сдерживал подступившие слезы. – Ты не грязный, Эш. У тебя чистейшие сердце и душа, – Эйджи хотел положить руку ему на плечо, но одернул себя, сжимая пальцы в кулак, – Пожалуйста, не отвергай меня. Ты взваливаешь себе на плечи слишком много. Позволь мне быть рядом. Позволь мне помочь тебе нести эту ношу. Я знаю, что от меня мало толку, но все же. Пожалуйста, Эш. Я бы хотел забрать всю твою боль до последней капли, ты не представляешь как сильно я этого хочу. Разреши мне хотя бы разделить ее с тобой. Я бы хотел защитить тебя, хоть я и не могу. Ты гораздо сильнее и умнее меня, но мне все равно хочется оберегать тебя. Ты не один, Эш. Я всегда на твоей стороне, – голос Окумуры звучал тихо, он струился мягким непрерывным потоком, словно смывая собой всю грязь, – Могу я... Могу я обнять тебя?       Плечи Линкса дрожали. Ему никто не говорил ничего подобного. Эш хотел верить в то, что это правда, но ему было так страшно обжечься о ложные надежды или еще хуже, потерять Эйджи. Но в нем зародился маленький слабый мотылек призрачной веры в то, что у него есть шанс на счастье. В то, что он может быть нужным. Эш неуверенно кивнул и почувствовал мягкое прикосновение к плечу. Ладонь Эйджи плавно проскользила по напряженным лопаткам, почти невесомо, чтобы не причинить боль, опустилась на противоположный локоть и мягко притянула к себе. Эш вздрогнул, когда вторую руку японец положил ему на затылок. Он ненавидел прикосновения к этой части тела, слишком много раз его трахали, вжимая голову в матрас или насаживая на член по самые гланды. Но Эйджи касался его по-другому. В его прикосновениях не было ни намека на пошлость или желание завладеть, использовать, причинить боль. Он осторожно гладил блондина по волосам, позволяя уткнуться носом себе в ключицу. Эш не выдержал, дав волю эмоциям. – Прости меня, – сорвавшимся голосом сказал Эш, – Прости за то, что произошло вчера. Я не хотел, чтобы ты это видел. Прости... – Ты не виноват, – Эйджи как нельзя четко вспомнил случившееся и сам с трудом смогрнул подступившие слезы, плавно покачивая Линкса в своих объятиях.       Сцена насилия не выходила у японца из головы. Все произошло так быстро, что он даже не понял, как их загнали в угол, а ему приставили пистолет к голове. – Будь послушной сучкой и япошка не пострадает. Дернешься и я вынесу ему мозги, – сказал один из людей Гольцине, удерживающий Окумуру.       Эшу ничего не оставалось, кроме как подчиниться. Гольцине подослал своих людей не с целью убить, а с целью позабавиться и сломать Линкса. Это было понятно с самого начала преследования. Эш положил пистолет, поднимая руки. Он бросил быстрый взгляд на перепуганного Эйджи, не в силах смотреть дальше. Эш знал, что сейчас произойдет. Привычным движением двое людей заломили ему руки, поставив на колени перед третьим. – Поработай ротиком, – с пошлой ухмылкой сказал он, притягивая голову Эша к паху.       Эйджи не мог смотреть дальше. Он крепко зажмурил глаза и зажал уши руками, но всё равно слышал давящиеся звуки. Ему хотелось закричать, сказать, чтобы Эш не делал этого, но не мог даже заплакать. Он слышал как Линкс задыхается, насаживаемый уже на два члена сразу, как ему не хватает воздуха. Эйджи казалось, что это длилось вечность. – Тебе кто сплевывать разрешил?! – громкий голос заставил Эйджи все же открыть глаза. Двое людей, удерживающих Эша, уткнули его лицом в пол, туда, где была сплюнута сперма, – Убирай за собой. Давай, до последней капли.       Линкс с трудом сдерживал рвотный позыв. Горло невероятно саднило, было не сглотнуть нормально. Он погрузил язык в собственную слюну, смешанную с чужой спермой, и тут же закашлялся. Удар с ноги по затылку припечатал его голову к полу, заставляя больно удариться лицом. – Живее, подстилка, не думай, что отделаешься легко, у нас на тебя много планов.       Эш молился лишь одному, чтобы Эйджи не видел этого. Только бы он отвернулся, отвел взгляд, закрыл глаза. Что угодно, только бы не смотрел на то, как Линкс унижается, слизывая с пола чужую сперму. Резкий болезненный рывок за волосы поднял Эша обратно на колени. Во рту чувствовался неприятный соленый вкус, на зубах скрипели мелкие песчинки с пола. Блондин болезненно сглотнул, горло продолжало саднить. Он с трудом сдержал приступ кашля, потому что иначе его бы неминуемо вырвало. Заломанные за спиной руки отпустили. Затекшие плечи неприятно ныли, но это заглушили обрушившиеся со всех сторон удары ног. Тело Эша пинали, как футбольный мяч. Его били по груди, выбивая из легких весь воздух. Били в живот, в спину, стараясь попасть по почкам, чтобы побольнее. Несколько раз ударили по лицу, разбивая нос и губы, отчего дышать стало совсем невыносимо, а во рту прибавился еще и не менее тошнотворный привкус крови. Эш свернулся в позу эмбриона, закрывая хотя бы голову и пах, но менее болезненными удары не становились. Когда один из людей Гольцине со всей силы пнул его по выступающей спереди тазовой косточке, у Линкса возникло ощущение, что ему сломали таз. Он коротко вскрикнул, но поспешил закусить разбитую губу. Нельзя кричать. Это еще больше напугает Эйджи.       Когда удары наконец прекратились, Эш лежал неподвижно, на короткий промежуток времени воцарилась тишина. Настолько пугающая, что Окумура все же решился посмотреть на происходящее. Блондин лежал на боку, лицо закрывали волосы, но было видно, что оно в крови. Грудная клетка тяжело опускалась и поднималась, тело дрожало. Светлую кофту покрывали отпечатки грязной обуви.       Когда чужие руку потянулись к ширинке Эша, Эйджи стало плохо. Они оба понимали, что сейчас пройзойдет и что они оба ничего не могут сделать. От этой безысходности Эйджи хотелось выть, орать во все горло, но он боялся даже пискнуть. Звук расстегиваемой молнии казался оглушающе громким. Эш рефлекторно дернулся, подтягивая ноги к груди и отталкивая чужие руки. – Я не понял, ты любишь пожестче и нарываешься или хочешь посмотреть на мозги японца, размазанные по стене? – за этими словами последовал болезненный удар по лицу, – Я задал вопрос, отвечай, блядина. – Люблю пожестче, – прохрипел Линкс не своим голосом. – Хорошо, – пошло усмехнулся мужчина.       Привычным, но не менее отвратительным движением с Эша стянули узкие джинсы с нижним бельем. Линкс посмотрел на Эйджи сквозь челку, чтобы не дай бог не встретиться с ним глазами. Японец сидел отвернувшись и крепко зажмурившись. Эшу стало легче от того, что он не смотрит. Особенно когда два хлестких удара тяжелым кожаным ремнем крест-накрест пересекли обнаженные ягодицы блондина. Люди Гольцине заулюлюкали. – Вы слышали, наша шлюшка любит пожестче. Посмотрим, через сколько ударов она заскулит?       Эш был поставлен на четвереньки. Два человека с двух сторон пороли его, не жалея силы, двое других смотрели на это, отпуская едкие комментарии, и дрочили. Потом один из них потянул Эша за волосы, приставляя член к губам. Блондин взял его в рот, надеясь не прикусить случайно во время порки, потому что за это можно было остаться без зубов. Горло болело, член словно резал его ножом. Эш надеялся, что трахать его вдвоем больше не собираются. Удовольствия от этого мало, самим же неудобно корячиться и тереться друг о друга, это больше показуха с целью раздавить морально. Даже с одним членом блондин не мог дышать. Из носа продолжала течь кровь, горло сводило спазмом, он не мог расслабить его. В конце концов его просто жестко насадили на член и начали трахать с нереальной силой и скоростью. Порка не прекращалась ни на секунду. Пытаясь уйти от боли, Эш выгибал поясницу, не в силах держать задницу выставленной. – Держи позу, шкура, – прозвучало словно из-под толщи воды.       Эш попытался прогнуть спину, подставить зад под болезненные удары, но ноги подкосились. Он терял контроль над телом, опускаясь на локти, отчего член ткнулся в стенку пищевода. Внезапно чужая огромная лапища отпустила его волосы, орган с отвратительным хлюпающим звуком выскользнул изо рта. Эш рухнул на пол, обмякнув. – Какой нежный, пососал немного и сразу в обморок, – смеялись люди Гольцине.       Услышав про обморок, Эйджи сильнее зажмурился, ненавидя себя за трусость и беспомощность в этот момент. Он боялся поднять глаза, потому что не знал в каком состоянии увидит Эша. Воображение рисовало самые худшие варианты событий, где блондин лежит полумертвый в луже крови. Линкс поморщился, когда в лицо ему плеснули водой, сознание начало возвращаться, но кожа оставалась синюшно-бледной от кислородной недостаточности. – Подъем, красавица, – после этих слов последовали несколько хлестких пощечин.       Эш приподнялся на локтях, осторожно садясь с опорой на бедро. – Я хочу, чтобы ты умолял выпороть тебя и трахнуть пожестче. Ну же, давай, мы хотим послушать твой сладкий голосок, или ты хочешь, чтобы мы пристрелили твоего друга?       Прочистив саднящее горло, он попытался сделать тот самый невинный детский голос, который так любили создатели порно. Что бы с ним ни сделали сейчас, нужно терпеть, чтобы спасти Эйджи. – Я был таким плохим мальчиком, папа, тебе следует отшлепать меня. Ну же, папочка, накажи свою непослушную шлюшку. Прошу тебя, папочка. Я заслужил порку и твой член в моей попке. Не забывай, что я люблю пожесчте. Пожалуйста, папа, трахни меня до звездочек перед глазами. Такая шлюха, как я, заслуживает этого. Я весь горю, папочка, умоляю, возьми меня, – лепетал Эш таким голосом, что мужчины едва сдерживались, чтобы не выполнить то, о чем он просит, сию секунду, и не подраться за право быть в роли папочки.       Не зная ситуации, Эйджи бы подумал, что Линкс говорит со всей искренностью. Недаром он пользовался таким спросом в порно, актерского таланта блондину было не занимать. Но за монологом Эша последовал ад. Его хлестали в два ремня, заставляя держать позу с красиво прогнутой поясницей и отставленной задницей, открытой для ударов, пока двое других людей продолжали дрочить, кончая блондину на спину. За время порки они несколько раз сменяли друг друга, не забывая улюлюкать. – А ну раздвинь булки, – скомандовал один из мужчин, – Давай-давай, открой очко.       Эш положил дрожащие руки на свои ягодицы, разводя их в стороны и посильнее прогибаясь в спине. Он почувствовал, что оказался зажат между чужих ног, плотно вставших по обе стороны от его бедер. Ремень глухо рассек воздух, опускаясь прямиком на сжатое колечко ануса. Несколько таких ударов и Эш не смог сдержать крик. Хриплый, надрывный, разрывающий сердце Эйджи. – П-пожалуйста, – прошептал Окумура, но его никто не услышал, тогда он повторил громче, – Пожалуйста, хватит мучить его.       Это вызвало волну гогота, но дало Эшу минуту, чтобы отдышаться. – Смотри, принцесса, тут твой рыцарь просит не мучить тебя. Ты разве не сам просил пожестче? Или может он хочет на твое место? Что скажешь, Линкс? Поменяешься с ним местами? – Не смей трогать его, – прошипел Эш, делая такой резкий рывок, что немедленно получил удар в челюсть, так как казалось, что он готов порвать всех голыми руками. – Эш... – едва слышно прошептал японец. – Заткнись, Эйджи, – не менее злобно процедил блондин, – Заткнись! Ты не слышал? Я сам просил этого, мне это нравится, поэтому заткнись! Хочешь – дрочи, но не лезь! – это был единственный раз во время случившегося, когда они встретились глазами. У Эйджи они были напуганными, наполненными слезами и отчаянием. У Эша – совершенно дикие, казалось, что этот зеленоглазый взгляд может разрезать не хуже ножа.       Эша поставили на колени, снова заламывая за спиной руки. Чужие потные ладони пробрались под кофту, нагло оглаживая накаченный пресс, бока, поднимаясь выше. Задрав ткань одежды, Эша заставили закусить ее край, удерживая грудь и живот обнаженными. Зеленые глаза невольно расширились, когда к соску был поднесен шокер. – Ну чего ты так напугался, ты же любишь пожестче, – мужчина огладил парня по щеке, убирая волосы за ухо, чтобы как можно лучше видеть выражение лица блондина.       Короткий удар заставил до спазма лицевых мышц стиснуть челюсти, но сдавленное мычание все равно вырвалось из горла, утонув в звуке рвущейся в зубах ткани. Одна сторона груди онемела, но в то же время Эш чувствовал дикую боль. Когда шокер поднесли к другому соску, руки заломили еще сильнее, боясь не удержать блондина, потому что первый раз он дернулся с невероятной силой. После второго удара Линксу показалось, что у него сейчас остановится сердце. Он повис безвольной куклой, удерживаемый за руки, не в силах вздохнуть. Жадно хватаемый ртом воздух застревал где-то в горле, не доходя до легких. Когда спазм начал проходить, Эш наконец смог вдохнуть, но это принесло такую боль, что выдыхать было страшно. Стараясь дышать как можно более поверхостно, Линкс сморгнул подступившие к глазам слезы. Он не заплачет при них. Ни за что. – А поставьте-ка его раком, – кровожадно ухмыльнувшись, сказал мужчина с шокером.       В ту же секунду Эша наклонили вперед, удерживая как можно крепче. Когда ему развели покрасневшие после порки ягодицы, нетрудно было догадаться, что задумал этот садист. Металлические стержни шокера болезненно коснулись выпоротого ануса. Одно нажатие на кнопку и тело пронзил электрический разряд. В глазах потемнело и Эш надеялся потерять сознание хотя бы на пару минут, но этого не случилось. Вскоре вместо шокера к анусу был приставлен его же пистолет, в барабане которого оставалось четыре патрона.       Усилием руки дуло раздвинуло сжатые мышцы. Насухую, без подготовки, вошло с трудом, разрывая и царапая нежные стеночки. Не дав даже привыкнуть, Линкса начали грубо трахать его же пистолетом. Несмотря на то, что дуло довольно тонкое, менее больно от этого не становилось. Мышцы были спазмированы после удара шокером, Эш до сих пор чувствовал онемение в бедрах. Пистолет двигался с такой силой, что казалось, будто слизистая воспламенится от силы трения. Свободной рукой насильник отвесил два мощных шлепка, оставляя на и без того выпоротых ягодицах два отпечатка своих огромных лапищ. Эш надеялся, что у него хватило мозгов убрать палец со спускового крючка. Случайный выстрел в такой ситуации будет стоить блондину жизни. Линкс не сразу понял, что неприятное щекочущее ощущение на внутренней стороне дрожащих онемевших бедер ни что иное, как его собственная стекающая кровь. По крови дуло скользило легче, но все равно больно, а рукоять становилась скользкой.       На секунду фрикции прекратились. Мужчина взял Эша за запястье, высвобождая одну руку из захвата своего товарища, и положил его ладонь на пистолет. – Давай, шлюха, покажи нам самотык своим же пистолетом.       Линкс находился в полубреду. Он стиснул зубы и послушно выполнял приказ, совершая возвратно-поступательные движения дрожащей рукой. Сквозь пелену боли шум в ушах прорезал всхлип. Эш прислушался, возвращаясь к реальности. Он понял, что плачет Эйджи. Блондин вздрогнул, рука соскользнула с окровавленного пистолета. – Ну вот, а ты говорил, что любишь пожестче, – донесся голос из-за спины, – Неужели не покажешь нам? – Показать вам пожестче? – Эш нащупал рукой торчащий из себя пистолет.       Он искренне надеялся, что после всего этого тело не подведет его. Одним болезненным движением Линкс выдернул из себя пистолет, едва не выпустив из дрожащей руки скользкую от крови рукоять. Права на ошибку у него не было. Собрав все оставшиеся силы, он совершил настолько быстрый выстрел, что никто из присутствующих не понял, что произошло. Только Эйджи увидел рухнувшее перед собой тело человека, который держал возле его виска пистолет. Следующие три выстрела последовали один за другим, попадая точно в цель. – Ах ты... – начал последний оставшийся в живых человек Гольцине, но договорить ему не дал сильный тычок дулом в пах.       Эш выхватил из его руки шокер, вонзив в солнечное сплетение с длительным разрядом. Мужчина рухнул на пол, но оставался в сознании, пока удар шокером не пришелся в шею. – Эйджи, возле тебя пистолет, дай его мне, – скомандовал Эш, чувствуя, что силы на исходе и нужно как можно быстрее добить его.       Эйджи несмело приблизился к лежащему рядом мужчине с простреленной головой и осторожно взял пистолет из еще теплой руки, стараясь не касаться кожи. Ему казалось, что дотронься он до трупа и с ним непременно случится какая-то болезнь. Пистолет ощущался в руке непривычной тяжестью, Окумура поспешил как можно скорее избавиться от нее, передав оружие блондину. Раздался пятый выстрел. Эш облегченно выдохнул, но дрожь унять не мог. Трясущимися руками он натянул джинсы, с трудом застегнув их, и упал на пол, позволив наконец слезам пролиться.       Вспоминая пережитый ужас, Эйджи шептал что-то на японском. Эш не знал, о чем он говорил, но от звучания его голоса становилось легче. Потихоньку Линкс расслаблялся в теплых объятиях Окумуру, несмело обняв в ответ. Эйджи мягко поглаживал его, позволяя плакать себе в плечо. – Пойдем спать, – тихо сказал Линкс, выплакав все слезы. – Пойдем, – ответил Эйджи, помогая ему подняться и дойдти до кровати.