Плоть чёрной птицы

И он остался. Не знаю, что правило мной в тот момент, но до ночи меня невозможно было успокоить. Мэтт просто обнимал меня, пока я сидела у него на коленках и рыдала навзрыд. Было так больно, сама не знаю почему. Просто. Ужасно. Больно. А так же и страшно. Страх, что он уйдёт как все мои друзья и близкие люди, а я этого не хочу, до ужаса не хочу. Хочу чтобы он остался. Хочу тренироваться и заниматься спортом вместе. Хочу, чтобы он приносил еду, которую сам приготовил, еду, которая была самой вкусной в мире. Хочу, чтобы он забрал меня от отца навсегда. И это я поняла только ночью с пятницы на субботу, запомнив эти несколько часов на всю оставшуюся жизнь. Что кареглазый, слепой парень стал для меня всем миром, что он почти ничего о себе не говорил, только имя и что-то из прошлого, из тяжёлого детства. И я готова была слушать его рассказы до самого утра, только он уходил под вечер, а я оставалась в страхе, понимая, что он мог уйти навсегда. Но Мэтт не уходил навсегда. Приходил после обеда, мог опаздать на десять минут, нежели обычно, а мог очень рано прийти. Да за эту чёртову неделю я усвоила намного больше уроков, чем за девять лет своей жизни. Я впервые в жизни расплакалась при незнакомце, который стал для меня другом. Никогда раньше не плакала, ни при отце, ни при его друзьях. Даже когда он бил меня, до крови и потери сознания, я держала это всё в себе и эти все эмоции вырвались из меня только тогда, когда в моей жизни появился добрый, загадочный, слепой незнакомец. Он оказался таким тёплым и осторожным по отношению ко мне, даже не смотря на то, что мне было уже целых девять лет. А я до сих пор считаю его самым добрым человеком, которого когда либо встречала. Самого дорогого мне человека, самого лучшего и самого верного друга. Он заменил мне отца и старшего брата, он заменил мне многое в характере, сделав правильно, научил меня тому, чему не мог научить папа, он научил меня держать кулак прямо и бить прямо в цель, прямо в сердце, разбивая всё на маленькие осколки прозрачного льда. Я проснулась от услышанного дверного щелчка и тихих шагов. Приоткрыла веки, чтобы поглядеть, и увидела Мэтта, он был спокоен, в руках пакет, видимо с едой и ещё чем-то, но разглядеть я не смогла, так как глаза слипались. — Доброе утро, — тепло произносит Мэттью, выставляя на стол пластиковые контейнеры с самой вкусной в мире едой. — Доброе, — немного хрипловато произношу я, потирая глаза кулачками и смахивая остатки сна. — У меня два выходных. Не против, если мы пойдём сегодня куда нибудь? – подходит ближе, ставя пакет в моих ногах. — А.. — принимаю сидящего положение и вздыхаю, голова немного болит от того, что полночи я плакала, — Разве у тебя нет планов?.. Ну, с друзьями там погулять? — Нет, — безвольно поводит плечами, кивая на пакет, — Открывай, Лулу. Я заметила, что он чаще называет меня по имени, только в сокращённой форме. Не сказать, что мне это не нравится, наоборот, очень даже. Вот и я теперь буду называть его Мэттом, вдруг это на что-то повлияет. — Что там..? – с прищуром гляжу на его невинное личико, и качаю головой, ответа нет, значит надо самой узнать. Придвигаюсь к пакету и немного дрожащими руками прикрываю его, надеясь, что там нет никакой мыши. Но зрачок увеличивается, когда я вижу там окуратно сложенную рубашку и какие-то шорты. — Доставай, не бойся, — облакачивается бедром на стенку и снимает очки, а это меня ещё больше подталкивает на действие. — Я и не боюсь, — гордо произношу, раскрывая пакет и слишком резко доставая от туда белоснежную рубашку с неизвестным принтом. Непонимающе смотрю то на друга, то на рубашку, — Это мне..? — Да, конечно, не мне же, — и правда, размер точно не его, да и навряд ли Мэтт носил бы рубашку с рисунком многочисленных чёрных фламинго. — Спасибо, спасибо! — срываюсь с места и прыгаю к нему на шею, крепко обнимая. — Не за что, Лулу, — обнимает меня в ответ, а мне становится очень тепло, этой обычной улыбкой можно было освещать страны и города, так уж искренне и светло она выглядела. — Нет! Есть за что! — хмуро восклицаю, ещё сильнее сжимая его в объятьях. — Хорошо, хорошо, хватит, а то задушишь меня, — произносит с улыбкой и поглаживает меня по волосам. — А что за шорты? — интересуюсь, соскальзывая с него и отходя обратно к пакету. — А ты посмотри, — скрещивает руки на груди, улыбаясь ещё шире. Я на мгновение задумываюсь и всё же достаю эти шорты, которые оказались полностью чёрными, с карманами, да вообще, совершенно обычные шорты, но это было очень приятно получать. Одежда села на мне как влитая и я даже немного растерялась, не понимая, как он так угадал мои параметры. Но это волновало в последнюю очередь, ведь после завтрака, Мэтт сказал собираться. — Что, куда? — недоумённо спрашиваю, стоя перед ним в новой одежде, которая мне безумно нравится. — Это сюрприз, — улыбается мой лучший друг, оставляя куртку висеть на крючке. Ну, я ещё давно заметила, что на улице начало хоть и холодать, но тепло таилось на улицах Адской кухни до последнего. — Ну можно хотя-бы намёк? — держу его за левую руку, пока в правую он берёт трость. — Люблю держать интригу, — пожимает плечами, уводя меня из спортзала. Я шла за ним, чувствуя на себе взгляды некоторых прохожих, слыша их шептания и понимала, что они не понимают, почему маленькая девочка ходит со слепым парнем. Вполне возможно, что он её отец, но ведь это не так. Словно читая их мысли я лишь сильнее сжала огромную руку Мэтта и гордо вздёрнув подбородок, пошла с ним бок о бок. Спустя некоторое время, он привёл меня в очень красивый парк. Что странно, знал, что здесь так красиво? Зелёный лес, коротко подстриженный газон, несколько лавок и не такое большое количество людей с детьми, тут было так спокойно, что я слишком уж засмотрелась. — Зачем ты сюда меня привёл? — интересуюсь, смотря на него с прищуром. — Я был в этом парке до того, как потерял зрение, но после того перестал сюда ходить, — плавно опускает голову, глядя на меня, — Не знаю, как изменилась природа этого места, раньше здесь ходило множество людей, и судя по звукам, сейчас их не так много, неужели парк настолько испортился? — задаёт вопрос, будто самому себе, но продолжает, а я его не перебиваю, — Папа тоже любил всё здесь, мы приходили и обходили весь этот парк, а сейчас мне не с кем поговорить о его красоте. Поэтому я бы хотел услышать от тебя всё, что ты видишь, если тебе не сложно конечно, — он мило улыбается, показывая, что не обидится, если я скажу нет. Но я не могу отказать. — Впереди нас идёт девушка с парнем, между ними ребёнок, они держат его за руки и улыбаются, — не вынимая свою руку указываю в другую сторону, — Там, на лавочке, сидят два старика и играют в шахматы. Который справа выигрывает и очень широко улыбается... блин, даже у меня щеки заболели, — слышу, как он посмеивается, — В этом парке красиво, не знаю, как было раньше, понятия не имела о нём. Но.. в общем, лавки сделаны из тёмного дерева, деревья не рубят, наверно, только веточки отрезают, чтобы глаза не травмировались, а так большая часть листвы закрывает от нас небо, но есть пробелы. О! Пошли, — теперь я его виду, а Мэтт не отстаёт, держит меня за руку совершенно доверяя мне. Я тихонько касаюсь воды из просто прекрасного, чистого, белоснежного фонтана и резко выровнявшись, брызгаю водичкой в друга, который смеётся, хоть намочила и не так сильно. – Я услышал его ещё давно, Лулу, — широко улыбается, а на щеках появляются милые ямочки. – Сними очки, — прошу, как можно вежливей и он снимает, убирая их в карман на рубашке, — Фонтан полностью белый, вода в нём чистая, он трех этажный и из каждого носика сливается вода, работает как шоколадный фонтан. — Шоколадный фонтан? — окунает свободную руку в воду и брызгает в меня, пока трость лежит на небольшой плите. – Ага, первое что в голову пришло - сказала, — смеюсь и брызгаю в него снова. — Не хочешь мороженного? — он повернул голову прямо в сторону небольшого ларька с различным мороженным. А у меня назрело несколько вопросов...