Плоть чёрной птицы

Я медленно разлепляю веки, ощущая энергию, исходящую от Мёрдока. Молча наблюдаю за тем, как он сначала немного поднимает руку, словно проверяя, может ли ею двигать, после чего сглатывает от сухости во рту и открывает глаза. — Мэтт? — откликаю его, подаваясь вперёд, теряя остаток сна. — Где она.. — хрипло произносит мужчина, глядя в пустоту. — Мэтт? — хмурюсь, когда он начинает очень медленно подниматься, — Стой, тебе не стоит вставать. — Где я? Где? — зрачок уменьшается, но у меня получилось взять себя в руки. — В приюте святой Агнессы, — отвечаю, припоминая точное название этого места. — Как долго.. — хочет было продолжить, но я перебиваю его. — Тебе нужен отдых, Мэтт, — поднимаюсь на ноги, слыша, как его сердце начинает биться чуть быстрее. — Я.. — я замечаю, как он проводит рукой по уху, словно ничего не слыша, ведь обычно такие повадки при нём не замечалось. — Лежи, не поднимайся, — немного нависаю над ним, боясь прикоснуться. – Луна? — он снова начинает подниматься, а я недоумеваю. — Мэтт, прошу, успокойся. — Луна, я... — принимает сидячее положение, опираясь на руки. — Мэтт..! Сиди на месте, — теперь уже моё сердце начинает биться чаще, когда приходится поддерживать его за плечи. – Моё правое ухо.. я не... — Адвокат поворачивается ко мне спиной, а в голове начинается полный сумбур. — Мёрдок! — я еле успеваю его подхватить, но из за массы тела оказываюсь лежачей на спине, прижатой ещё более громостким телом. На грохот сзываются монахини и Святой Отец, я слышу, как они начинают нервничать и стучать в дверь, поэтому принимаю как можно более приемлемое состояние, по крайней мере, насколько это возможно, продолжая держать на себе Мэтта. — Я не вижу.. – он начинает тяжело дышать, я подкладываю его голову на свои колени, — Я не вижу! — в помещение входят две монахини в составе с Полом, они замолкают, видя эту ситуацию. — Мэтт, прошу.. — пытаюсь найти хоть что-то другое в его чувствах, но ощущаю лишь боль и страх. Ничего кроме этих ужасных чувств... — Вы сидите здесь уже почти сутки, — в помещение заходит знакомая женщина, я ничего не отвечаю, продолжая глядеть на мужчину, до сих пор лежащего без сознания и ощущающего боль, — Не знаю, кем вы являетесь Мэттью, но я рада, что у него есть такие люди, готовые пожертвовать своим временем, даже не обедав. — Я Луна, — беру из её рук кружку с горячим чаем, — Спасибо. — Мэгги, — садится на другое кресло женщина, тяжело вздохнув. — Вы... — слышу как размеренно бьётся её сердце, улавливаю чертовски знакомое дыхание и зрачок уменьшается, — Спасибо, что вытащили его с того света.. — На всё воля Божья, — отвечает, вероятно, как среднестатистическая монахиня или, человек, верующий во что либо, и я сдерживаю нервный смешок, лишь кивая. — И всё же, спасибо, — отпиваю немного чая, вспоминая этот давно забытый вкус, ведь последнее время моим постоянным напитком был кофе, или что-то покрепче. — Кем вы являетесь Мэтту? — задаёт довольно внезапный для меня вопрос женщина. — Подругой, — уголки губ ползут вверх, но в голове все мысли путаются, — Много всего пришлось пережить, так и дружим, — понимание того, что Мэгги знает о деятельности Мёрдока, говорит о многом. Наверно, поэтому она спросила о моём значении в его жизни. — Просто дружите? — склоняет немного голову набок, я не ощущаю от неё исходящей агрессии, скорее, это просто желание узнать побольше о кровном родственнике. — Да, — повожу плечами, отводя взгляд и показывая, что не намереваюсь продолжать этот разговор. — Вам нужно отдохнуть, Луна, – поднимается на ноги Мэгги, расправляя тёмную ткань. — Нет я.. Всё в порядке, правда, — пытаюсь отвертеться, ведь оставлять Мэтта одного не хочется, хоть ни он, ни монахини, да и мистер Лэнтом не просили об этом. — Я прослежу за Мэттью, можете не волноваться и отдохнуть, — понимаю, выгнать меня из приюта полностью у них всё равно не получится. — Хорошо.. — поднимаюсь на ноги, оказываясь на несколько сантиметров выше женщины и немного улыбнувшись, обхожу её и вскоре выхожу из помещения, кинув взгляд на Мэтта. На улице уже давно повечерело, дети так-же спят где-то в комнатах этого здания, а люди в основном разъехались по домам. По ощущениям, только несколько граждан находится в храме, они молятся, целуют иконы, какая-то бабушка даже плачет и внутри меня зарождается странное чувство, желание пройтись в нём. Мистер Лэнтом, вероятнее всего, ушёл, и его заменили другим Святым отцом, поэтому исповедоваться желание не появлялось. Я до сих пор внимательно следила за сердцебиением Мёрдока и слышала, как Мэгги протирает мокрой тряпочкой его лоб, доверие к этой женщине сразу выстраилось в правильном ключе, словно я доверяла ей, как Мэтту. Оставив кружку с чаем в небольшой беседке, я подобрала более или менее нормальную тряпочку и закрутила волосы, после уже вошла в храм. Пара монахинь глянули на меня, как и несколько бабушек, стараясь не обращать на них внимания, я прошла дальше, осматривая всё, будто в первый раз. На меня давно ничто так не действовало, удивляло тепло, исходящее от этого места, и возможная вера, надежда. Помимо хороших качеств, из за обострённых чувств, я ощущала на себе миллионы взглядов от икон. Они все так и наводили на мысль о прошлом и нынешнем. Я вбиваю в его глаз этот осколок и по всему району разносится крик, полный боли, ужаса. Внутри разливается ещё большая ярость, когда он пытается подняться, от чего я отбиваю ему голень, резко бью коленом в нос и мужчина вырубается. Хватаю его за шиворот и вбиваю в холодный бетон спиной, садясь сверху и избивая его кулаками, ровно до того момента, пока меня не откликает незнакомый голос. – Вы верующая? — задаёт вопрос бабулька. — Что-то типа того, — неопределённо пожимаю плечами, переводя взгляд на неизвестную икону. Не сказать, что я их все знаю наизусть, но эта была не такая как все. — Это адописная икона, девочка, – хмуро глядит на меня бабушка, даже не смея посмотреть в сторону той иконы, — Не все могут так надолго задерживать взгляд, а если и могут.. — Значит, у них есть глаза, — нагло перебиваю её, сжимая челюсти до хруста и отводя взгляд обратно на эту Адописную икону, не желая продолжать разговор. — В тебе таится дьвол, моя дорогая, — переходит на опасный шёпот женщина, — И он пораждает ангелов, какими бы они ни были. Осталось только моргнуть и она исчезнет, а потом я окажусь в самом, что ни на есть, глубочайшем аду своей жизни. Только эта бабка не знает, что внутри меня живёт не простой дьявол, а чертов котёл, где варятся все грешники и их чувства. Выходя из храма я резко остановилась, когда в меня врезался неизвестный мальчик, он был в тряпичной одёжке, похожей на пижаму. — Извините! — отпрыгивает от меня пацан, будто обжигаясь. — Ничего страшного, — склоняю голову набок, улыбаясь и прикрывая глаза, — Что ты тут делаешь так поздно? — Я.. ну... – парень мельком выглядывает куда-то за меня и я прислушиваюсь в сердцебиение, – Я книжку читал и решил сходить сюда.. — хмурю брови оглядывая его с ног до головы, понимаю, что это полуправда, и всё же решаю уступить, ничего не сказав и уйдя дальше к домику, где держат Мёрдока. Пока не скрываюсь в тени, ощущаю на себе взгляд не только мальчика, но и той самой бабки, их бешенное сердцебиение, от страха и злости. Только причины мне совершенно не ясны, наверно, и старуха и парень слишком верующие, недоверчивые к незнакомцам, которые выглядят как подозрительно. Присаживаясь на скамью возле комнаты я жмурюсь, чувствуя нечто изменившиеся в своём теле, прижимаю ладонь к правому боку и опускаю подбородок на грудь, прикрывая глаза, пытаясь выкинуть из головы то прикосновение. На глаза наворачиваются слёзы, стало так больно, что хотелось кричать. Но я лишь сняла куртку и приподняла край кофты, давая прощупать своё ранение. Так и не одев очки, адвокат притронулся к ране и я сжала челюсти до хруста костей, по щеке скатилась слеза которая пробежала дальше, впитываясь в плотную ткань. Было жутко страшно оттого, что по телу пробежали мурашки от прикосновения Мёрдока..