***
В мой кабинет постучали. Это была опять Аля. Я даже ничего не успел ответить, а она уже сидела напротив меня. — Эмиль. Нам нужно обсудить похороны твоей матери. Я молчал. Молчал, постукивая кончиками пальцев по столу. Я сейчас был так зол и обижен, что не мог ей нормально ответить. Первый раз я её даже не впустил. — Эмиль? Я же русским языком спросила, не на родном татарском. — Замолчи! Не хочу никого видеть и слышать. Потом всё обсудим, а сейчас пошла вон! Еникеева выглядела напуганной. Она впервые увидела меня таким. Холодным, злым. Совсем как Дима. Но не могу же я перенять его привычки? Надеюсь нет. Ладно, нужно извиниться и поговорить. — Аль, прости. Так что там по поводу похорон мамы? — А? Да, там нужно выбрать кладбище и место захоронения. — На Новодевичьем. Ближе ко входу. — Ближе ко входу дорого. Ты сам это понимаешь. — Да мы, вроде, не бедствуем. Денег хватит. Гроб из тёмного дуба заказали? — Да. Всё, как ты просил. Что по поминкам? — В каком-нибудь ресторане. Арендуем. Цветы, венки, памятник готовы? — Да. Всё готово. Отпевание в церкви заказано. Как и было написано в завещании. И да, Эмиль, у меня к тебе маленькая просьба. Можно Полина придёт на прощание? После она готова сама сдаться. — Слабо верится, но ладно. А ты теперь её посредник? — Типо того. Ну ладно, я побежала. — Давай, пока. Чувствую, есть здесь свой подвох. Но, раз уж каждого есть свои секреты и тайны, я тоже буду знать одну и не говорить Диме. На моё лицо в этот момент подошла бы злодейская улыбка, которую стоило бы примерить. Я скрываю тайну о соучастнике преступления. Жалко ли мне? Мне совершенно плевать. Даже если мне установят срок за скрытие информации, Масленников отмажет. Хоть он и иногда выходит из себя, зато любит меня до безумия. Хоть в сердце и таилось чувство справедливости и мести за маму и себя, сейчас шла война только наша с Димой.***
Я услышал звон ключей. Открылась входная дверь. Признаюсь, я был уже не сильно пьян. Поэтому стоило спокойно поприветствовать Эми. Ведь мы не чужие друг другу люди. Иманов пошёл на кухню. Я даже не видел его. Пришлось на свой страх и риск идти за ним. Почему на страх и риск? Да потому, что на кухне много колюще-режущих предметов. Эмиль стоял спиной ко мне, но, услышав скрип, даже не оглянулся. Я подошёл и обнял его сзади. Он скинул с себя мои руки, чтобы показать своё безразличие. А Эмиль не из робкого десятка. Я не собирался отступать. Я прильнул к шее Иманова. — Солнце моё. Прости, я не хотел тебя ударить. Ты же знаешь, мои вспышки агрессии по поводу темы Савекиной, — прошептал я. По коже Эмиля побежали мурашки. И я это прекрасно знал. Шёпот и горячее дыхание в шею. Перед этим он не мог устоять. — А моё наказание всё ещё в силе? — Иманов развернулся ко мне. — Конечно. Я посадил Эмиля на стол. Я целовал его шею и уже собирался снять с него майку, как вдруг стол прохрустел и весь покрылся трещинами. Наступила тишина. А потом по нашей квартире пронёсся дикий ржач. — Ты даун, блин? — задыхаясь от смеха, спросил Эмиль, — Ты нам нахер стол сломал, — смеху не было предела, он уткнулся в меня. — Я виноват что ли, что кто-то жрет по ночам? — я тоже ловил воздух, чтобы не умереть от смеха. — Слышь ты! А сам то! В итоге стол переломился на две части, Эмиль упал на меня, а я упал на пол. Нотка романтики и похоти, летающая в атмосфере, растворилась, остался лишь только смех. Мы перешли в комнату. Я лёг на кровать заниматься своими делами, а Эмиль пошёл стримить. Да, не знал, что Иманов может материться как сапожник. Под эти маты я уснул.***
Я оказался в каком-то пространстве. Хотя засыпал дома. Боже, опять эти сны. Ладно, пока что рядом со мной никого не было. Но из тумана начал формироваться чёткий силуэт. Боже, у этой семьи все такие? Силуэт принадлежал Татьяне Дмитриевне. Она подошла ко мне. — Я в гневе. Но он пройдёт. Я знаю, что Эмиль жив. Я знаю, что вы вместе. Береги его и не пей, ни в коем случае… Договорить она не успела. Меня растормошил Эмиль. Я медленно открыл глаза. Мой парень усердно пытался влить мне в рот воды. — Я сейчас захлебнусь, Эмиль! — Прости, прости. Просто понимаешь, я не знал, что делать. Ты будто сонный паралич схватил. Лежал с открытыми глазами, не двигаясь. Понятно. Это точно не сон. Хотя, бред это какой-то. Не могут же её слова оказаться правдой. Это просто побочка от алкоголя. Я всё-таки взял стакан из рук Эмиля, жадно выпив весь стакан. Он посмотрел на меня, как на дибила. В принципе, всё как обычно. — А мне? — По губе, кстати, что там по поводу похорон. Вы с Алей всё решили? Иманов хотел что-то ответить, но замялся. Наверное, это потому, что потерял дорогого человека. Наверное, это очень больно. Не дай Бог, конечно, мне это почувствовать. Эмиль так ничего не ответил. Ну и ладно. На это просто нет времени. Я пошёл умываться, а Эмиль позвонил кому-то по телефону. Мне было очень интересно. Но подслушивать нехорошо. Я уже наполовину разделся, но до меня донеслись обрывки фраз. — Нет, он не знает. Да, никого из отдела кроме нас не будет. Приводи. Это обо мне он говорит в третьем лице. Кого приводи? Возможно, кого-то важного? Не знаю. Мысли не шли в голову. Иманов не будет от меня скрывать что либо. Я всё-таки клал на эту затею — подслушивать. Я зашёл по горячий душ, включил воду. Разговор стал вообще не понятен. Но мне уже было неважно. Не хотелось забивать мысли тупым бредом. Тем более, мой парень не может быть связан с криминалом. Хотелось уснуть от успокаивающей воды. Словно в тот раз, когда меня убаюкали волны Москвы-реки. Было так спокойно. Но я боюсь засыпать. Боюсь всего, шугаюсь от каждого шороха. Нужно быть смелым. Умру — значит, судьба. Я высунул руку из душа и включил новости. «Следственный комитет совсем отбился от рук. Мало того, что убийца стольких людей бродит на свободе, так ещё и появилась группировка. Эта банда подчиняется ей и никому больше. Бойтесь ходить по улицам и не доверяйте полиции» Твою ж налево. Ахуеть. Мы, и не работаем? Да мы пашем как заряженные в плуг кони. Но вдруг у меня зазвонил телефон. А на экране высветилось: Лёха Столяров.