Время тик-так...

      Я проснулся. За окном был рассвет. Эмиля по правую руку уже не было. По звукам доносящимся из кухни, стало понятно, что он там. Я поднялся с кровати, пошёл на кухню. Иманов стоял у плиты и готовил яичницу. Я замер в дверном проёме, глядя на него. — Доброе утро, почему не разбудил? Мы сегодня возвращаемся к делу Савекиной. Нельзя опаздывать.       Эмиль вздрогнул, видимо не ожидал, что я проснусь. А в следующую секунду замялся, будто скрывая от меня какую-то тайну. — Доброе, ты так сладко спал, не хотелось будить. Нам обязательно заняться делом Полины так срочно? — Ты не хочешь поскорее раскрыть это дело? — Да, но тебе нужен отдых. — Спасибо за заботу.       Иманов как-то натянуто улыбнулся. Я сделал вид, что не заметил этого. Улыбнулся ему в ответ. Эмиль поставил на новый стол тарелки с едой. Яичница с помидором и сыром пахла просто прекрасно.       Я прошёл от дверного проёма до кофемашины. Набрал воды, налил внутрь. Дальше положил герметичную капсулу, добавил молока. Иманов уже стоял рядом с двумя кружками. — Иди садись, пока не остыло, а я налью кофе.       Спорить с Эмилем было бесполезно, поэтому я повиновался. Не прошло и двух минут, а он уже садился за стол подавая мне кружку с ароматным напитком.       Завтракали мы довольно медленно, торопиться было куда. Я быстро закончил с едой. У меня зазвонил телефон, я вытер пальцы салфеткой, ответил. — Алло, — обычный вопрос без конкретики, я даже не удосужился посмотреть, кто звонит. — Плохого утра, Дим, — звонил Никита. — Сударь, какого хуя оно плохое? — Во-первых — у нас убийство, во-вторых — из-за этого к нам с проверкой приедет Лёша. — Понял, куда подъехать? — На Гоголевский бульвар. В этот раз Полина постаралась всё сделать на виду. — Хорошо.       Я отключил звонок. Положил телефон в карман, поставил посуду в раковину и вышел с кухни. Я подошёл к вешалке с верхней одеждой. Накинул пальто, взял зонт. — Эмиль! Там убийство, ты доедай, на своей машине приедешь на Гоголевский бульвар. Там тебя встретят.       Не дожидаясь ответа, я вышел из квартиры, пошёл к лифту. Лифт остановился на первом этаже. Двери открылись. Я оглядывался по сторонам. Надо быть начеку. Старуха Марфа уже не спит. С тех пор, когда на меня пытались повесить убийства, бабка следит за каждым моим шагом.       Я вышел на улицу. Слава Богу, Марфы Ивановны не было. Я спокойно дошёл до своей машины. Сел в неё, завёл, выдвинулся на место преступления.       На Гоголевский бульвар я приехал достаточно быстро. На месте уже работали мои ребята. Я подошёл к ограждающей ленте. Ее охраняли полицейские, которые меня не пускали. — Я руководство этих следователей. — Тогда я сын Илона Маска. — Боже мой! — в этот момент как раз подошёл Никита. — Точно долбанутые, — прошептал он, — это полковник Масленников, если вашего подполковника убили, это ещё не значит, что у других его тоже нет. — Извините, Дмитрий Андреевич.       Меня наконец пропустили за ограждение. Мы с Сударем прошли к трупу накрытому белой тканью. Я откинул ткань, освобождая лицо покойника. Замер. — Да, брат, это Шадон. Полина и до него добралась. — Ты уверен, что это точно она? — А кто ещё? — Не похоже на её стиль. Кто-то повторил её стиль. Но слишком глупо. — То есть, ты хочешь сказать… — Рамазанова убил кто-то другой. Подожди, тело проверяли? — Нет.       Я стянул белую ткань ещё ниже. Тело было в одежде. Пришлось поднимать Шадону майку. И я не прогадал. На его груди скальпелем, до боли незнакомым почерком, было написано: «Господин Масленников, вы следующий!»       Теперь я полностью уверен, это не Полина. Она так не назвала бы меня. Тем более, она сама не знает, кто будет следующим. Единственной её угрозой была надпись «время тик-так.»       Меня как раз осенило, «время тик-так», относится к моему отравлению. С каждым днём мне становилось всё хуже. Я должен был продержаться дольше. А что, если, когда я выпил колу с таблеткой, мне стало хуже? А Полина хотела, чтобы я умирал медленней. Но её целью не было моё убийство. Тогда что? Она хотела выбить меня из колеи? Чтобы её не нашли.       Из моих мыслей меня вывел Никита, который толкнул меня в плечо. Пришло время везти труп в морг. Я вернул майку Шадона в её исходное положение. — Прости, братик, что так вот получилось, — я мысленно попрощался со своим другом.       Рамазанова закрыли белой тканью и унесли. Я поднялся с земли. Сударь кивнул в сторону машин. Я последовал за ним. Только когда мы были у машин, Никита начал разговор. — Ну и над чем ты думал столько времени? — Сударь повернулся ко мне лицом. — Над тем, что Полина не могла такое написать. Не её стиль. А ещё у меня есть версия насчёт надписи «время тик-так.» — И, что же это значит? — Не могу сказать. Слишком это всё притянуто за уши. Поверь, возможно, скоро это будет секретом полишинеля.       Сударь молча кивнул. В этот момент как раз подъехал Эмиль. Он вышел из машины с максимально грустным лицом. — Труп уже увезли? — Ты бы ещё позже приехал, на осмотр улик не успел бы. — Пацаны, вы это, идите улики смотреть. Я пойду к депрессивному Данику.       Не сказав больше ни слова, Никита ушёл к машине судмедэксперта. Мы с Имановым дошли до места преступления. Удивительно, что мы не заметили эту улицу в первый раз. Скальпель аккуратно лежал рядом с примятой травой. Со стального лезвия стекали капельки крови.       Эмиль надел на себя перчатки. Подобрал скальпель и положил его в сейф-пакет. К нам подошёл Артём. По всей видимости, его вызвали вместо Даника. Чернец забрал пакет с вещдоком и понёс его в машину для судмедэкспертизы. На это не потребуется много времени.       Нам были нужны ещё улики. Для этого мы с Эмилем решили разделиться. Он пошёл к ограждению, а я к редко растущим деревьям. У ограждающей ленты толпились люди. — Вот видите, и до нас маньяк доберётся, — фраза донеслась из толпы. — Я слышал, эти мусора даже бабу поймать не могут.       Мои нервы были на пределе. Я из-за всех сил старался держать себя в руках. Но такие комментарии становились всё громче. Вплоть до моей личной жизни. — Гражданские, вам ничего не угрожает. Во-первых — мы не мусора, мы следователи по особо важным. Во-вторых — как вы выразились, эта «баба» — опасный преступник. А в-третьих — хватит верить слухам! Как бабки базарные, — на этом моя речь закончилась.       Толпа понемногу разошлась, конечно, не без помощи полицейских. Эмиль вернулся с пустыми руками. Задерживаться здесь больше незачем. Нужно было ехать в комитет, готовиться к визиту начальства.