Время тик-так...

      Прошло несколько дней. Мы шли с Эмилем по тротуару. Обида испарилась, словно вода в жаркий день. Он вернулся, он теперь рядом. Разве это не счастье? Не хочу потерять это темноволосое, кареглазое чудо. Проблемы отступили, вот он, кажется, долгожданный happy end. Но не стоит забывать, мы не поймали убийцу Шадона, то бишь мою шантажистку. Сейчас это уже не пугает, как неделю назад. Я рассказал всю подноготную Иманову, он поддержал.       Пока покупал нам кофе, к Иманову подошла какая-то девушка. Я это видел через стекло кофейни. Не порядок! Они мило разговаривали, а мне что оставалось делать, вышел из кофейни и решил вмешаться. Фиг ли она к нему подошла. Я встал за спину Эмиля, словно он мой щит, хотя наоборот. Девушка подняла на меня глаза. — Здравствуйте, господин Масленников, Эмиль про вас рассказывал, два раза, — девушка улыбнулась, больше это было похоже на оскал, и протянула руку. — Да нет, не два, Маш, больше. Вечно про него тараторю.       Не нравится мне она. Говорит со мной, как общалась шантажистка. Может ли это быть она? Прятаться под носом, а я, как дурак, этого не замечал. Хотя, до этого момента мы виделись только на похоронах Татьяны Дмитриевны, а, ну, ещё у Эмиля. — Дим, эта Маша Гоголь, двоюродная сестра Али. — Приятно познакомиться, Мария.       Дедукция и интуиция меня не подводят. В яблочко. Осталось только следить за ней. Приставить к ней ребят будет палевно. Нужно выкручиваться самому, что если стать наживкой, как на рыбалке. Ей нужен я — пусть дитя получит, что хотела.       Стоп, она же сказала два раза, мне не могло показаться. Это отсчет, тот самый из сообщения. Теперь всё предельно ясно. В моей голове выстроился её мотив, Маше не нужен был Шади. Он был достаточно известный человек, его убийство, так ещё и на видном месте, привлекло внимание. Мое внимание, зная обо мне из рассказов Эмиля, Гоголь догадалась, буду изучать тело в поисках надписи. Её она успешно подделала, но не учла момент очень важный. Полина так не пишет, так не общается, ну, и на последок — она левша. Только вот в этом деле есть одна несостыковка — зачем ей нужна моя смерть? Помню всех преступников из её семьи или родственников, никто в делах не фигурировал. Впрочем, это ещё предстоит проверить. — Ладно, Эмиль, я пойду, много дел. Да и вам на работу пора. — Давай, Маш, пока! — Иманов помахал ей рукой. — Пока, Эмиль. До свидания, господин Масленников!       От этой прощальной фразы у меня мурашки по телу. Вот не зря параноик, а Эмиль говорит ничего страшного, пройдёт. Не прошло, ещё одна заноза в мягком месте всё ещё на свободе. Надо её поймать, тогда можно спать спокойно. По крайней мере до следующих преступлений. А тяжкие случаются крайне редко.       С Имановым мы дошли до отдела, где и оставили машины. Хотелось высказать ему всё, что о нём думаю. Скрывать знакомство с таким интересным кадром для расследования! Хотя, справедливо, что он не рассказал о родственниках Алии, я сам не давал наводок. В рассказе про шантаж этих подробностей не упоминал, чтобы не расстраивать его и Еникееву.       Эмиль зашёл в отдел первым, а я остался проверить свою машину. Теперь к ней отношусь очень тщательно. Всегда проверяю закрыты ли окна, двери, багажник и проверяю на наличие взрывных устройств. После того случая, когда меня чуть не убили, паранойя развивается с неопределённой скоростью. Надо действовать, что-то делать для её поимки.       После проверки машины, с успехом пошёл в здание следственного комитета. Собирать срочное собрание в своём кабинете, как по мне, нет смысла, а вот в морге — прекрасная идея. Не подумайте, что Дима, ты свихнулся. Нет. Поясню: в морге прослушек не может быть, по факту того, они либо замёрзнут, либо кто захочет слушать звук внутренних органов. К тому же Полина не смогла так тщательно скрывать, если в морге была прослушка. В общем, идеальное место, осталось только позвать туда всех подчинённых. Кроме дежурных, охраны и техперсонала.       Дверь в кабинет Даника и Никиты отворилась, на пороге стоял я. Подставь к этому звук из хоррора — и они долго будут бежать, сверкая пятками. Трупов они не бояться, а ужастиков да. Как по мне, должны уже были привыкнуть, эта наша работа, по сути своей. Прошёл в кабинет и опёрся о край стола Никиты, слегка ударив мягкое место. На меня смотрели две пары любопытных глаз. — Идём за мной. — Куда? — Тауланов по детски открыл глаза и прикусил нижнюю губу. — Надо, можно на все вопросы отвечу там. За мной, — отошёл от стола и пошёл в сторону двери, с места никто не сдвинулся, — Бегом!       Этот громогласный крик сработал, Никита и Даник подорвались со своих мест и пошли за мной. Мы шли по коридору, резко около моего кабинета повернули направо в сторону морга. Парни были немного в шоке, а как по мне нормально, это всего лишь часть работы. — Так, посидите с Тёмой. Мне нужно привести остальных.       Пока они не успели опомниться, я уже бежал за остальными. Эмиль, Яна и Егор. Для маленькой такой компании огромный такой секрет. Глядя на ситуацию срочного собрания, не возможно не вспомнить эту детскую песню. Но приберегу счастливые воспоминания из детства на более удобный момент.       Нашёл и привёл всех остальных. Мы сели вокруг стола Чернеца, мирно до того момента попивавшего чай. Ничего, просто в этом месяце зарплату прибавляют, подумаешь, пустил нас на собрание. По моргу разнеслась голоса моих коллег. Ответ Артёма убил! — Э, хватит так кричать. Всех клиентов распугаете, они вас на кладбище будут вспоминать с ужасом.       Это, конечно, всех рассмешило, но этому они послушались, теперь мог заговорить я, но перед началом обошёл всю мебель, как и подозревал: всё чисто. Теперь можно приступать. — Я не зря собрал вас именно здесь. Тут никто не сможет нас прослушать. — А кто-то должен? — Зенина выгнула бровь. — Да. Например та, кто меня шантажировал. — Ты выяснил, кто это? — заговорил Эмиль. — Да. Сейчас вы будете в шоке. Барабанная дробь. Её зовут Мария Гоголь. — Не может этого быть. Она и мухи не обидит! — Иманов подскочил на месте. — Может, убийство нашего многоуважаемого Шади на её руках. Незначительные улики у нас есть, но для ареста нужно больше. — То есть, эта девушка могла убить нифига такого важного человека? — Егор размышлял в слух. — Да. У меня есть улика ещё в качестве её волоса. На меня было совершено покушение в моей же машине. На заднем сидении остался след в виде белого волоса. Его заметил при обходе машины и изъял. — Так, а что по остальным уликам? —поинтересовался Никита. — А это дело к вам. Переройте весь архив, изучите тщательно все улики с этих предметов. Когда все будет готово — стану наживкой. Ей нужен я. — Как скажешь.       Мы ещё обсудили вопрос по этой операции «Ы» и вышли из морга, оставляя Тёму обниматься с любимыми трупами. Мне нужно было морально подготовиться к тому, что я буду червячком на крючке. Наживкой для рыбалки. Меня это не пугает. Не так уж страшно в самом деле умереть. Только придётся оставить Эмиля… Ладно, страшно.       Пошёл в кабинет, там хоть и есть прослушка, но, как минимум, могу просто посидеть ещё полистать документы, хотя за несколько дней залистал их до черных дыр. В которых, видимо, бесследно пропадают мои ручки. Между прочим, красивые черные ручки сейчас дорогие, а я не миллионер.       Вот уже в своем кабинете. Хочу оставить для Эмиля письмо, если задержание выйдет из-под контроля, он узнает о моих тайнах и чувствах. Стоит его предупредить обо всём, а то может прийти Алия и сказать: привет, это сын или дочь Димы. Вот если бы моя память меня не подводила, не за что было бы бояться. Ладно, чему быть — того не миновать.       Так, письмо лучше написать на состаренной бумаге так будет интересно. Мой почерк нельзя разобрать кому попало, но думаю, Иманов поймёт. Вроде умный, ну, если не поймёт — подскажет кто. Например, Сударь, он станет следующим полковником. Страшно, конечно, даже думать.       На бумаге появлялись буквы, кольцо на указательным пальце немного вдавливалось в кожу. Зато письмо получилось очень даже ничего. Спрячу я его в дело Эмиля. Там он найдёт его быстрее. Ну, вот теперь можно брать Машу на живца.