***
Вскоре она вернулась обратно в отель, собрала с пола и кровати все разбросанные наряды, убрала их обратно в шкаф и начала собираться на обед. Когда Гелла завязывала пояс на платье в её дверь постучали. Она открыла дверь и увидела на пороге Ванитаса. - О, Ванитас? Ты пришёл за мной, чтобы проводить на обед? Как вежливо с твоей стороны. – девушка развернулась спиной к своему гостю и вернулась обратно к завязыванию. - Вообще-то меня заставили.- парень сделал недовольное лицо, как будто его и правда затащили сюда силой.- Только прошу тебя, не рассказывай ничего о нашем с тобой прошлом. - Конечно-конечно… только…ах…может ты мне поможешь сделать бант?- Гелла передала зелёную ткань в руки Ванитаса и он начал завязывать его за спиной в красивый бант. Когда всё было готово, они вышли из отеля и направились к Лукасу.***
Когда они пришли, Ванитаса попросили предоставить им Геллу. Парень с неохотой повторил то же, что и говорил вчера. После такого короткого и поверхностного знакомства Лукас взял девушку за руку и они вместе пошли в обеденный зал. Там они сели по своим местам и начали обедать первое время молча, пока эту тишину, наконец, не прервал мальчик. - Гелла, а кто ты? То есть… какая у тебя раса? Ванитас так и не сказал об этом. - Хах, это так похоже него… Но я человек, хотя раньше была животным, до того как попала в этот мир. - Как это животным? – теперь уже недоумевала Доминика. – Такое бывает только в сказках. - Так и есть. Ведь я из сказки. - Что?! Правда? Можешь рассказать эту сказку? – Лукас был очень заинтересован и удивлён таким явлением и с нетерпением хотел услышать эту удивительную историю. - Ну, хорошо. Надеюсь, что Ванитас не против. – Гелла взглянула на парня, безучастно сидев за столом, на что тот одобрительно кивнул. – Прекрасно. Тогда слушайте. Один князь женился на прекрасной княжне, то есть мне, и не успел еще на нее наглядеться, не успел с нею наговориться, не успел ее наслушаться, а уж надо было им расставаться, надо было ему ехать в дальний путь, покидать жену на чужих руках. Что делать! Говорят, век обнявшись не просидеть. Много плакала я, много князь меня уговаривал, заповедовал не покидать высока терема, не ходить на беседу, с дурными людьми не ватажиться, худых речей не слушаться. Я обещала все исполнить. Князь уехал, я заперлась в своем покое и не выхожу. Долго ли, коротко ли, пришла ко мне женщина, казалось — такая простая, сердечная! — Что,- говорит,- ты скучаешь? Хоть бы на божий свет поглядела, хоть бы по саду прошлась, тоску размыкала. Долго я отговаривалась, не хотела, наконец подумала: по саду походить не беда,- и пошла. В саду разливалась ключевая хрустальная вода. — Что,- говорит женщина,- день такой жаркий, солнце палит, а водица студеная так и плещет, не искупаться ли нам здесь? — Нет, нет, не хочу!- А там подумала: ведь искупаться не беда! Скинула сарафанчик и прыгнула в воду. Только окунулась, женщина ударила меня по спине. — Плыви ты,- говорит,- белою уточкой! И поплыла я белою уточкой. Ведьма тотчас нарядилась в моё платье, убралась, намалевалась и села ожидать князя. Только щенок вякнул, колокольчик звякнул, она уж бежит навстречу, бросилась к князю, целует, милует. Он обрадовался, сам руки протянул и не распознал её. А белая уточка нанесла яичек, вывела деточек: двух хороших, а третьего — заморышка; и деточки мои вышли — ребяточки. Я их вырастила, стали они по реченьке ходить, злату рыбку ловить, лоскутики собирать, кафтанчики сшивать, да выскакивать на бережок, да поглядывать на лужок. — Ох, не ходите туда, дети!- говорила я им. Дети не слушали; нынче поиграют на травке, завтра побегают по муравке, дальше, дальше — и забрались на княжий двор. Ведьма чутьем их узнала, зубами заскрипела. Вот она позвала деточек, накормила-напоила и спать уложила, а там велела разложить огня, навесить котлы, наточить ножи. Легли два братца и заснули; а заморышка, чтоб не застудить, приказала им я в пазушке носить,- заморышек-то и не спит, все слышит, все видит. Ночью пришла ведьма под дверь и спрашивает: — Спите вы, детки, иль нет? Заморышек отвечает: «Мы спим — не спим, думу думаем, что хотят нас всех порезати: огни кладут калиновые, котлы высят кипучие, ножи точат булатные!» — Не спят! – Ведьма ушла, походила-походила, опять под дверь. — Спите, детки, или нет? Заморышек опять говорит то же: «Мы спим — не спим, думу думаем, что хотят нас всех порезати: огни кладут калиновые, котлы высят кипучие, ножи точат булатные!» “Что же это все один голос?”- подумала ведьма, отворила потихоньку дверь, видит: оба брата спят крепким сном, тотчас обвела их мертвой рукой — и они померли. Поутру я зову деток: детки не идут. Зачуяло моё сердце, встрепенулась я и полетела на княжий двор. На княжьем дворе, белы как платочки, холодны как пласточки, лежали братцы рядышком. Кинулась я к ним, бросилась, крылышки распустила, деточек обхватила и материнским голосом завопила: — Кря, кря, мои деточки! Кря, кря, голубяточки! Я нуждой вас выхаживала, Я слезой вас выпаивала, Темну ночь недосыпала, Сладок кус недоедала! — Жена, слышишь, небывалое? Утка приговаривает. — Это тебе чудится! Велите утку со двора прогнать! Меня прогонят, я облечу да опять к деткам: — Кря, кря, мои деточки! Кря, кря, голубяточки! Погубила вас ведьма старая, Ведьма старая, змея лютая, Змея лютая, подколодная; Отняла у нас отца родного, Отца родного — моего мужа, Потопила нас в быстрой реченьке, Обратила нас в белых уточек, А сама живет-величается! “Эге!” — подумал князь и закричал: «Поймайте мне белую уточку!» Бросились все, а я летаю и никому не даюсь; выбежал князь сам, я к нему на руки пала. Взял он меня за крылышко и говорит: «Стань белая береза у меня позади, а красная девица впереди!» Белая береза вытянулась у него позади, а красная девица стала впереди, и в красной девице князь узнал свою молодую княгиню. Тотчас поймали сороку, подвязали ей два пузырька, велели в один набрать воды живящей, в другой — говорящей. Сорока слетала, принесла воды. Сбрызнули деток живящею водою — они встрепенулись, сбрызнули говорящею — они заговорили. И стала у князя целая семья, и стали все жить-поживать, добро наживать, худо забывать. Но не успела пройти неделя, как я снова пошла купаться, только уже со своими детьми, и когда я окунулась с головою в воду и выплыла вновь, то уже была не на княжеском дворе, а в озере посередине густого леса. До ночи я бродила по нему и так наткнулась на домик в котором… - Достаточно. – перебил её Ванитас. – Дальше рассказывать не обязательно. - Но нам же интересно! Продолжай, Гелла. Начался спор продолжать историю или нет. Пока Лукас с Ванитасом кричали друг на друга, Жанна, сидевшая всё это время молча, спросила: - А что случилось с той ведьмой? Лука и Ванитас неожиданно замерли, прервавшись на половине слова, и с недоумением взглянули на девушку, а Гелла ответила, как ни в чем не бывало: - Ты что, сказок раньше не читала? Как обычно: ведьму привязали к лошадиному хвосту, размыкали по полю: где оторвалась нога — там стала кочерга; где рука — там грабли; где голова — там куст да колода. Налетели птицы — мясо поклевали, поднялися ветры — кости разметали, и не осталось от ней ни следа, ни памяти! Вот как! Так со всеми ведьмами делали, ну, или что-то похожее. – от этих слов Жанна замерла на месте. – Не беспокойся, так только на Руси делали, думаю, до Франции это не дошло. – тем временем Ванитас и Лукас успокоились и молча сели на свои места. - У вас остались ещё какие-нибудь вопросы ко мне? - У меня есть один. – подала голос Доминика. – У тебя были дети? Ну, то есть… тебе же только около восемнадцати лет… - Да. Я же рассказывала, что нанесла яиц, когда была уткой, а оттуда дети вылупились. Что же насчёт возраста, то в том мире мне было намного больше, чем сейчас. - Теперь понятно, но всё равно это как-то странно… - Что ж, спасибо, Гелла, что пришла сегодня ко мне в гости. Я очень рад. А теперь давайте закончим наш обед. Вскоре трапеза закончилась и девушка попрощалась со своими новыми знакомыми. Ванитас вызвался её проводить и Гелла согласилась. Выйдя на улицу, он пригласил её к себе, чтобы поговорить и девушка не была против.***
Через некоторое время они пришли в отель «Шушу» и поднялись в комнату, где их встретил Ной. Он хотел было поговорить с Геллой, но Ванитас сказал, что у них есть важный разговор и чтобы Ной их не трогал пока они будут на крыше. Поднявшись на самый верх они сели рядом друг с другом и Гелла спросила у него: - И о чём же ты хотел со мной поговорить, Братик?