Пять свиданий до знакомства

– Попался! Кан Со Джун почувствовал, как стальные пальцы сжимают его ухо и тянут вверх. Больно, но он знал, что заслужил. – Дядюшка, как я рад вас видеть! Как ваше здоровье? – Какой я тебе дядюшка, нахал? Со Джуну пришлось не просто встать с четверенек, но и подняться на цыпочки. Железная рука всё так же за ухо выволокла его из-за огромного раскидистого куста, где он пытался спрятаться от гнева дядюшки, и продолжала тянуть вверх. – Ты что здесь делаешь? Разве я не сказал тебе не появляться тут? – Сказали… Ай, больно, дя… Господин Ю! Старик ещё не был готов признать Кан Со Джуна членом семьи (даже будущим) и страшно бесился, когда парень так его называл. Приходилось тщательно подбирать слова, общаясь с ним. – Знаю, что больно! Это твоё наказание за то, что нарушил слово! Или, может, ты уже сдал экзамен? – Нет ещё, вы же знаете. – Вот именно. А я ведь тебе ясно сказал: пока не сдашь экзамен, не смей приближаться к моей Ю Ми Гён! И что же? – Он тряхнул парня за ухо, заставив того запищать. – Я нахожу тебя под своими окнами, наполовину торчащим из куста камелии! – Простите! Господин Ю разжал хватку и брезгливо вытер руку об одежду. Со Джун схватился за пульсирующее ухо и сделал два шага назад – ему хотелось быть уверенным, что железные лапищи дядюшки не дотянутся до него вновь. А они обязательно попытаются, ведь Со Джун не намерен был отступать. Он был студентом, а меньше чем через полгода он сдаст экзамен и получит гражданский чин. Да любой другой старикан из штанов выпрыгивал бы от радости, что такой перспективный юноша захаживает в его дом. Но этот не был любым: он охранял свою племянницу, как какой-то адский пёс, и готов был перегрызть глотку каждому, кто приблизится к ней меньше, чем на ри. Однажды Кан Со Джун уже получил от него трёпку. Но он был готов вынести это ещё не раз и не два. Пташка Ми Гён того стоила. – Студент Кан Со Джун. Я предупреждал тебя. И мне казалось, что мы поняли друг друга. – Я всё понял, – гордо задрал голову парень, не отрывая, однако, руки от уха, – но прошу и вас понять. Я люблю Ю Ми Гён. И я буду продолжать искать встреч с ней, даже если вы против. Господин Ю окатил его таким холодным взглядом, что Со Джун почувствовал иней на зубах. Он хотел отступить, когда мужчина сделал шаг в его сторону, но не смог – ноги будто приклеились к земле. Ему даже показалось, что в небе сгущаются тучи. – Наглый мелкий негодяй. Ты ведь даже не представляешь, что я могу с тобой сделать. В его глазах сверкали молнии. Кан Со Джун ни капельки не сомневался: может, ещё как может, причём такое, что вообще никто не в состоянии представить. У этого человека была нечеловечески сильная аура, и Со Джун побаивался его, даже находясь на безопасном расстоянии. А сейчас, когда его палец упирался парню в грудь, когда он возвышался, как гора, вершина которой окутана грозовыми тучами – сейчас стало ещё страшнее, чем обычно. Но мысли о возлюбленной и остатки чувства собственного достоинства придали парню сил, и он запальчиво выкрикнул: – Вы не сможете вечно стоять между нами! – Слушай. Меня. Внимательно, - чеканил мужчина, сопровождая каждое слово ощутимым тычком в грудь. – Я не собираюсь стоять между вами. Но я не намерен делать своим зятем студента-недоучку. Сдай экзамен, получи чин – покажи, чего ты стоишь. И тогда уже приходи. Ты меня понял? – парень кивнул. – Вот и хорошо. А теперь проваливай, и либо возвращайся уже чиновником, либо не возвращайся вообще! Какая-то странная сила, которая удерживала Кан Со Джуна на месте, ослабла, и он смог, наконец, отодвинуться от дядюшки с его карающим пальцем. – Спасибо, господин Ю. Я вас не подведу. Вы ещё будете гордиться своим зятем! Резко развернувшись, парень покинул двор. Точнее, сделал вид, что покинул. На самом деле он выждал пару минут за забором и, низко пригнувшись, прокрался обратно под куст камелии – замечательный куст, что рос прямо под окном комнаты пташки Ми Гён. Понимал ли он, что играет с огнём? Конечно, понимал. Волновало ли его это? Разве что немного. Собирался ли он прекратить? Разумеется, нет! Стараясь не трясти ветками слишком сильно, он устроился под камелией и прислушался. В комнате господин Ю разговаривал с Ми Гён. – Это очень, очень безответственно. Я разочарован в вас обоих, - голос, конечно, суровый, но не сердитый. Да и кто мог бы сердиться на эту милую пташку, этот славный цветочек? – Дядюшка, мы не делали ничего плохого. Просто разговаривали. – Разговаривали тайком, наедине, несмотря на мой запрет! Разве ты не понимаешь, как это выглядит? – А разве ты не понимаешь, что мы любим друг друга!? – Услышав эти слова из уст возлюбленной, Со Джун аж поёжился от удовольствия. Одно дело, когда она говорит это тебе на ушко, а другое – когда заявляет это в полный голос, да ещё и своему жёсткому дяде. – Разве ты не был молодым? Разве ты не нарушал запретов ради того, кого любил? Со Джун из своего укрытия не видел, что происходит в комнате, а затянувшаяся тишина тревожила его. Осторожно и медленно, чтобы шелест ветвей его не выдал, он выбрался и, подкравшись, заглянул в окно. Ми Гён сидела рядом с дядей, гладила его по руке и что-то шептала. «Громче, – подумал любопытный Со Джун, – говори громче!» Он напряг слух и смог разобрать некоторые слова – а может, девушка и впрямь стала говорить громче. – Дядя, прости. Мне так жаль… Я не хотела, честное слово… Я сожалею… Прости. – Всё в порядке, Ми Гён. Посмотри на меня, – он положил ладонь ей на плечо. Девушка подняла голову, и Со Джун заметил, как блеснули слёзы в её глазах. – Ми Гён, пойми: я волнуюсь за тебя. Когда-то я пообещал, что обеспечу тебе счастливое будущее. И я никому и ничему, даже грязным слухам, не позволю его разрушить. Ты мне веришь? – Да, – кивнула она и, будто маленький ребёнок, вдруг бросилась дяде на шею. – Я люблю тебя, дядя. Я не хотела тебя расстраивать. – Я знаю. Я не сержусь на тебя. – И на Со Джуна не сердись. – Хорошо, ради тебя не буду. Он в общем-то не так уж плох. Он может много достичь в будущем и построить прекрасную карьеру. К тому же он так сильно тебя любит. Несмотря на его дерзость и непослушание, я почти готов смириться с твоим выбором. Но если я ещё раз поймаю его под твоим окном – я окончательно в нём разочаруюсь. Кан Со Джун не стал искушать судьбу и всё так же, пригибаясь, почти ползком теперь уже действительно покинул двор.

***

Они столкнулись случайно. Кан Со Джун увидел старушку, торгующую всякими безделушками. Он хотел выбрать что-нибудь в подарок для Ми Гён, и в тот момент, когда он перебирал заколки для волос, рядом возникла она. Её теплая ладошка накрыла его холодные пальцы. Подняв голову, он встретился взглядом с её тёмными, тёплыми глазами – и задохнулся от восторга. Он держал данное господину Ю слово и не приближался к девушке. Он страшно тосковал по ней все эти долгие недели, а тоску глушил бесконечной зубрёжкой. Но сегодня выдался слишком хороший вечер – тёплый, безветренный, такой тихий и нежный, что оставаться в душной комнате с пыльными книгами было бы просто грешно. Он вышел прогуляться – и, как оказалось, не зря. – Ми Гён! – Он сжал её ладонь, с трудом удерживаясь, чтобы не начать покрывать кончики её пальцев поцелуями. – Как ты здесь оказалась? Девушка ласково улыбалась ему, и он был заворожён этой улыбкой. В её глазах – самых чудесных глазах на свете! – полыхали отсветы заката. Её губы казались манящими, и ему больше всего на свете хотелось сейчас наклониться и поцеловать их. Но вокруг было слишком много людей, да ещё и эта старуха-торговка смотрит на них, не отводя взгляда. – Мы с дядей гуляли, и я увидела тебя. – С дядей?! – Со Джун огляделся и увидел его. Он стоял немного поодаль, с очень недовольным выражением лица, скрестив руки на груди, и смотрел на него, не моргая. «Как змей» – подумал парень, и его передёрнуло. – «Этот дядюшка умеет навести жути». – Да, и он позволил мне поздороваться с тобой. – Неужели? – Я думаю, ты ему нравишься. Он даже разрешил нам с тобой немного прогуляться. Кан Со Джун поклонился господину Ю. Тот скептически приподнял бровь, но кивнул в ответ. Получив такое немногословное подтверждение слов Ми Гён, парень с облегчением выдохнул. – Брать что-нибудь будете? – проскрипела торговка. – Вот эту, – парень вдел в волосы Ми Гён маленькую заколочку с украшением в виде цветка с пятью лепестками. Он видел у неё шпильку с похожим цветком. Девушка снова улыбнулась и, смущаясь, коснулась кончиками пальцев подарка. – Не стоило… – Тебе очень идёт, - заверил её Со Джун и усмехнулся, пытаясь скрыть собственное смущение. – Ну что, идём? Они не осмелились взяться за руки, но всё же держались друг к другу так близко, что их рукава соприкасались. Они отошли от стола торговки на несколько шагов, когда их догнал её крик: – А де-е-еньги? Кан Со Джун почувствовал, как мгновенно заливается краской. Он ведь не заплатил! Какой стыд! Он развернулся и бросился обратно, на ходу доставая кошель и рассыпаясь в извинениях. Извиняться пришлось и перед мужчиной в чёрном, будто из ниоткуда возникшим на его пути. – Эх, молодёжь, – ворчала старуха, пряча монетку в складках одежды, – ничего вокруг себя не видите. – Ещё раз простите, – Со Джун поклонился и бегом вернулся к Ми Гён. Мужчины, на которого он натолкнулся, уже нигде не было, но парень быстро выбросил его из головы. – Куда мы пойдём? Просто прогуляемся по улице, или твой дядя разрешит нам пройти к реке? – Он догнал девушку и снова пристроился справа от неё. – Вечер такой замечательный. Куда бы тебе хотелось пойти, моя пташка Ми Гён? – Не называй меня так, – вспыхнула девушка, – дядя услышит. Со Джун засмеялся и коснулся локтем её локтя. Было так хорошо идти рядом с ней, слушать её голос, ощущать её близость, любоваться её красотой. Со Джун думал, что если она станет его наградой, то он готов сдать все на свете экзамены, свернуть все горы и переплыть все моря. Рядом с ней он впервые за долгие недели почувствовал себя живым. Но счастье не продлилось долго. Они ещё не дошли до конца улицы, когда господин Ю догнал их и вклинился между ними: – Всё, детки, расходимся. Пора по домам. На Со Джуна накатило желание прибить этого противного старикашку. Но он, собрав самообладание в кулак, не стал спорить с ним. А вот Ми Гён стала. Она упёрлась и наотрез отказалась уходить. Её дядя, никогда не обладавший особым терпением, быстро начал закипать. Со Джун заметил, что он всё время нервно оглядывается, будто где-то в толпе прохожих увидел кого-то опасного, кого-то, от кого хотел скрыться. Сам он не заметил никого необычного: простые люди, которые день изо дня ходили по этим улицам, усталые лица, согбенные спины. Люди жались к обочине, пропуская всадников – тоже обычное дело, эскорт какого-то богача. Что так встревожило дядюшку? Не мог ведь он так разволноваться без причины. – Ми Гён, твой дядя прав. Мы должны быть благодарны ему за то, что он позволил нам увидеться сегодня. Спасибо, господин Ю, – он поклонился, – вы очень добры к нам. Мужчина посмотрел на него недоверчиво, и Со Джун с трудом сдержал улыбку. – Если ты не даёшь нам больше гулять, – заявила Ми Гён, – позволь Со Джуну хотя бы проводить нас. Со Джун удивился этой просьбе сильнее, чем дядя – тот лишь закатил глаза и потянул её за руку: – Конечно, пусть проводит, если очень хочет. Идём же, идём. Он потащил племянницу вперёд, уверенно прокладывая путь среди прохожих. Со Джун, не веря в то, что только что услышал, последовал за ними. Вдруг сзади раздались крики. Он обернулся. Он уже никогда не забудет того, что увидел. Того, во что может превратиться человек под копытами скакуна. Лошадь взбрыкивала, меся копытами то, что осталось от какого-то бедняги. Всадник никак не мог утихомирить её: животное кусало удила, трясло головой, вставало на дыбы. Люди в ужасе разбегались подальше от беснующегося зверя, и их крики слились в сплошной монотонный вой. Со Джун почувствовал, как к горлу подкатывает тошнота. Пытаясь совладать со своими чувствами, он отвернулся. И встретился взглядом с господином Ю. Мужчина стоял, крепко прижимая к себе племянницу и не давая ей обернуться. Он не смотрел на мертвеца, не наблюдал за всадником. Он смотрел вперёд, куда-то сквозь Со Джуна. Смотрел взглядом, полным холодного презрения. Со Джун обернулся, но никого не увидел. Толпа схлынула в считанные мгновения, даже торговка безделушками куда-то исчезла. На кого же господин Ю смотрел? Неужели…на него? Ми Гён дернулась, но дядя удержал её, что-то прошептал на ухо. Она кивнула и освободилась от его рук. Со Джун догнал их и пошёл слева от неё – справа шёл господин Ю. За всю дорогу никто не проронил ни слова. Со Джун пытался прогнать из головы ужасную картину, но каждый раз она появлялась перед ним вновь и вновь. Мог ли он чем-то помочь тому бедняге? Разве что помолиться о его душе. Подумаешь, очередной бедняк, случайно погибший по вине богача. Такое случается чуть ли не каждый день. Но почему-то он чувствовал себя виноватым. Разве равнодушие не преступление? Когда они дошли до дома семьи Ю, солнце почти зашло. Закат выдался на удивление ярким – красным, как кровь. Значит, завтра будет ветрено. На западе ещё пылала каёмка горизонта, но остальной небосвод уже был глубокого, неповторимого синего цвета – цвета вечернего неба. Со Джун вглядывался в его глубину, перебирая в памяти все философские трактаты, в которых хоть что-то говорилось о смерти. Ни один из них не помог ему почувствовать себя лучше. Ни один из них не объяснял, почему же смерть так уродлива и трагична. В голову лезли ужасные мысли. Хотелось выть. Ми Гён сдержанно попрощалась и ушла в дом. Со Джун остался с господином Ю наедине. Что он мог сказать? Да и мог ли он сказать хоть что-то? – Послушай … – Вы знали, – перебил его парень, – вы знали, что это случится, поэтому так торопились увести Ми Гён. – Ты в чём-то меня обвиняешь? – Под его ледяным взглядом Со Джун стушевался и попросил прощения. Он не думал, что его тон будет звучать как откровенное обвинение. – Смерть невозможно предугадать. Ты ещё молод и не сталкивался с ней близко. Но сегодня ты узнал, как она выглядит. Ступай домой и приведи в порядок свои мысли. – Господин Ю, вы так посмотрели на меня тогда… – ему пришлось собрать всю свою храбрость, чтобы сказать это. – Мне показалось, вы меня ненавидите. – Я смотрел не на тебя, – вздохнул мужчина. – И я тебя не ненавижу. Послушай меня внимательно, Кан Со Джун, и не перебивай. Я скажу это один раз и не буду повторять. Я считаю тебя достойным человеком, но ты ещё очень молод. Я не смогу всегда быть рядом с Ми Гён. И всё, чего я хочу – выдать её замуж за хорошего мужчину, который сделает её счастливой – выдать до того, как покину её. – Господин Ю, – горячо воскликнул Со Джун, – что вы говорите? Вам рано думать о смерти. – А тому человеку под копытами лошади – ему было не рано? Это всегда случается неожиданно. Я просто хочу, чтобы судьба Ми Гён была в надёжных руках. Докажи мне, что ты умеешь достигать поставленных целей. Докажи, что в твоей голове есть что-то помимо ветра. Докажи, что ты достоин. И тогда я лично вложу её руку в твою. Они попрощались. Со Джун медленно шёл домой. Темнота сгущалась, и в бездонном небе крошечными фонариками горели звёзды. Кан Со Джун думал. Ему предстояло ещё многое узнать, многое переосмыслить и многому научиться. Но кое-что он знал уже сейчас. Он обязательно станет достойным.