Приказано любить, Но любить это — отвратительно.
. Это было необычайное красивое зимнее утро. На руках беловолосой женщины лежал маленький молчаливый сверточек. Девочка с прекрасными глубокими зелёными глазами. Её взгляд был не таким как у всех родившихся только что младенцев, он был осознаным. Женщина не улыбалась, она смотрела с неким отвращением. — Я не дам тебе имени, я не хочу, чтобы ты жила. В палату вошёл высокий зеленоглазый мужчина. — Моя девочка, ты уже дала нашей дочери имя? — Я её не принимаю, я не хочу, чтобы она дышала со мной одним воздухом. Безымянная, вот так я её буду называть. — Ты родила этого ребёнка, это плоть твоей плоти и кровь твоей крови, ты бросишь её не дав ей даже имени? Да какая ты мать после этого! Ты выносила Дейлу и Норта, дала им имена, дарила материнскую любовь, у них было всё. А от этой маленькой беззащитной девочки отказываешься? Она тебе ничего не сделала! Женщина чуть ли не швырнула ребёнка на кровать. Та даже не заплакала. — Я знаю того человека, который, воспитает её как родную и у неё будет больше всего, что было старших брата и сестры. — К Лиссе собрался? Прихвати эту идиотку, рыжую, она мне глаза мозолит. Уж слишком мамочку напоминает. — Чем тебе насолила Василиса, она из комнаты и носа не показывает, за всё это время она даже не отужинала с нами ни разу за общем столом. Сколько себя помню, Вася не разу не причиняла никого дискомфорта, учится отлично, даже придраться не к чему. Женщина молчала. Она смотрела в окно. — Тринадцатое февраля, пятница, родилась Безымянная в самый короткий месяц, это знак, что жить ей осталось не долго. — Нира, да что с тобой? — Ничего, забирай этот мусор и вези ее к этой шлюхе. — Она между прочем мать моего родного ребёнка, Лисандра родила мне наследницу рода, не забывай об этом. Нира смотрела в окно. Нортон бережно взяла ребёнка на руки, его девочка ему улыбнулась и схватила за нос и засмеялась таким звонки чистым смехом. Они вышли из больницы, девочку укутали в самые тёплые пелёнки, так ещё и тёплый комбинезон одели. — Тебя же чем-то покормить надо. Ладно я поедем с тобой в дом твоей старшей сестры — Василисы. Хотя знаешь, что… Нортон набрал номер и позвонил. — Алле, папа, как Нира? Родила? Всё хорошо? — Лисёнок, всё отлично, можешь подойти к остановке, через пятнадцать минут, я подъеду и поедем в Хрусталь. — Хорошо, может что-то купить надо? — Да, попроси Шарлотту купить качественную детскую смесь, она наверника знает, что и как. — Ладно, пап, точно все хорошо? — Лисенок, не переживай, мы переночуем в Хрустале и полетим к маме, ты же давно маму не видела? — Я очень скучаю по ней, а ты? — И я, доченька, сделай всё так как я попросил. — Слушаюсь, товарищ командир Огнев. Василиса отключилась. — Я не буду давать тебе пока имя, может Василиса что-то придумает, а твоя приёмная мама даст прекрасное французское имя — Нортон посмотрел на малышку с улыбкой. Спустя трое суток они приехали в отель возле аэропорта. — Папа, как же мы полетим если, у …. Ники?! — Как ты ее назвала? — Ника, это греческая богиня побед, по-моему. Это имя ей очень подходит. — Чего нет Ники? — Ну документов для вылета из страны в другую страну, мама живет в Провансе, во Франции. — Мы полетим на частном самолёте. Мои люди все уладят, не волнуйся. Таможенный осмотр проходить не будем, да и вещей у нас нет. Думаю нам всем пора на боковую. У нас вылет в десять часов утра, прилетим там ещё два часа ехать. Сейчас там не очень холодно, плюс семь будем, когда прибудем. Полет выдался лёгким, а сама дорога до дома матери выдалась трудной, к пяти вечера Ника, Василиса и отец прибыли к Лисандре. — Господин Огнев и маленькие гостьи прошу проходите! — возле входа их встрети дворецкий. — Не бось запыхались и устали, маленькая Госпожа, о а что за прелестное создание, как зовут? — Лили, это моя сестрёнка — Ники или Ника. — Так вот о чем говорил Нортон. Вниз спустилась сама хозяйка дома. — Мама! Василиса побежала к матери и обняла ее. — Мой драгоценный Лисёнок, как я по тебе скучала! Нортон, мы подготовили комнаты, располагайтесь, а малышку я пока приберу к своим рукам. Не переживай, я позабочусь о ней. Она очень похожа на тебя, у неё даже глаза твои и губки. Малышка звонко засмеялась и потянула ручонки к лицу Лиссы. — Ладненько, мои слуги вам все покажут. Нортон, будь в моем кабинете примерно через сорок минут и Васю прихвати. Она тоже должна знать. Спустя указанное время приглашённые явились в кабинет. Лисандра сидела в уютном кресле с малышкой на руках. — Надеюсь за это время вы отдохнули. Нам предстоит долгий разговор. Начнём с того, что малышку будет звать Николь, Ника — это богиня победы, а Николь с французского переводится как «победительница народов», думаю ей это имя подойдёт. Николь до шести лет будет жить со мной. Я обучу ее всему, что умею сама и подготовлю ее к возращению домой. Нира надеюсь не будет возражать? — Она оставила ее, сказала, что не признаёт ее… По какой причине мне неизвестно. — А мне известно, — внезапно произнесла Василиса, — Нира говорила, что если родится сын, то он сможет взять предводительство над родом Огневых, на что ее не путевый сын на это не способен. Она очень часто кричала на бедного Норта. Дейла, по ее мнению, станет второй госпожой Мортиновой. Я понятия не имею кто это, но мне кажется вы знаете. Тем более папа говорил что-то о этой женщине. Молчание. Все удивлённо смотрели на Василису. — Даже так…. — Нортон помассировал виски. — Проблему мы нашли, теперь ее следует искореннить. Не знаю как с этим справится Нортон, но мое сердце подсказывает, что ты дорого заплатишь за это. Во время каникулярных дней Василиса обязана находится рядом с сестрой, чтобы Ники была уверена, что, когда она вернётся у неё есть опора. Если все-таки будут проблемы, то удочерю Николь и она будет является моей второй дочерью от тебя Нортон. В комнате было душно. Нортон смотрел на бывшую жену, он перевёл взгляд на старшую дочь, та смотрела в окно, словно она знала все условия, которая скажет ее мать. Напряжение…сплошное напряжение. Дышать даже стало сложно. — Я согласен, но это в том случае если, все будет плохо. — Договор мы подпишем позже. Свидетелем будет Василиса. — Простите, но мне кажется все уже хуже не куда. Мы чертим судьбу новорожденной малышки. Она только родилась. Мама, я слезно прошу тебя дай все, то что дала мне, пусть она будет сама счастливая из нас. — Василиса улыбнулась и по ее щеке скатилась слеза. Это была не слеза грусти, нет, Василиса уже сейчас понимала, что ее жизнь начинает разваливаться. Учитывая, что ее мачеха на дух не переносит, а здесь она отказывается от дочери, отец стал все чаще проподать на работе. Он был единственный человеком, который мог ее защитить. Он разочаровался в собственной удаче. Обычно он любил беседовать с дочерью, но их традиция обсуждать из прошедший день потихонечку стала бледнеть. Стал он больше уделять времени своему старшему сыну и дочери. Данный приватный разговор, который велся между мамой и папой был не для неё. Василиса была здесь как третье лицо, которое может подтвердить слова сказанные здесь. В голове семелетней девочки стал складываться пазл. Здесь именно в этом кабинете она поняла, что ее жизнь ухудшится. Николь просто стала той самой главной и начальной частью этого огромное и сложного пазла. Она была ключевой фигурой. Благодаря этой малышке рождённой всего три дня назад, Огнева поняла, что ей нужно накапливать терпение и силу, чтобы давать всем отпор. Не только ради себя и ради этого дитя.***
Так шли года. Василиса приехала, четыре раза в год. Порой и больше. Малышка привыкла к Василисе, но в один из дней ее старшая сестра не приехала. В доме собралось множество людей, многие из них являлись родственниками, но на этом собрании не было Ниры. Николь совершенно не понимала, что происходит. — Лисса, а что происходит? Вася где? — Крошка, Василиса не может приехать, она пропала. — В эти слова были вложены и грусть, и ненависть, и обида, и ещё какое-то чувство, которое Николь не поняла. Взрослые сидели долго. Решалась судьба наследницы дома Огневых. Многие настаивали, чтобы наследницей оставалась Василиса, но были родственники со стороны Ниры, которые говорили, что Василиса недостойна быть ей. Нортон молчал, он слушал. Естесственно он не понимал почему его родная дочь сбежала. Никаких вестей не было. Его люди не могли найти никаких зацепок. После всего этого балоганища он отправился в комнату к Николь. Девочка стояла и смотрела в окно, её плечики содрагались, она беззвучно плакала. — Ника, девочка моя, иди ко мне. Младшая Огнева кинулась к нему. — Почему она ушла, она не любит меня, мне так грустно. Мне не хватает ее. — Мне тоже её не хватает, мы разыскиваем её уже неделю. Николь, прости…я наверно худший папа на свете раз мои собственные дети сбегают от меня. Он внимательно посмотрел в глаза своей девочке. — Всё будет хорошо, мы её найдём.***
С самого утра в доме была суматоха. Всё слуги насились по дому как угорелые. Шестой День Рожденья Николь Огневой должен пройти идеально. Сама именница была не в настроении. Она продолжала скучать по своей любимой Василисе. Внезапно окно в её комнате распахнулось. В комнату ворвался морозный воздух. Спустя несколько секунд на подоконнике оказался человек в длинном плаще с капюшоном. Лица не было видно. Только Николь хотела закричать, но к ней обратились по имени. Это голос до боли был такой родной, нежный, драгоценный его ничего больше не было. — Николь… Человек откинул капюшон, копна рыжих волос упала на худые плечи. Голубые глаза всё были такие же. — Василиса… Николь кинулась к сестре в слезах. — Ну что ты именница плачешь? Давай успокаивайся, у меня очень мало времени. Василиса опустилась на колени. — Ты бросила меня, потому что я плохая сестра? — Ну-ка покажи мне того человека, который тебе это сказал, ему не поздоровится. Ники, я очень скучала, но я всегда была рядом, я охраняла твой сон, я защищала тебя. Будь ради меня сильной. Каждый твой день рожденье я приходила и приносила тебе подарок. Неужели ты не видела? — Так это ты? Подожди ты мне так и не объяснила почему ты ушла, папа, Лисса, бабушка, Нира знают что ты здесь? Василиса отрицательно покачала головой. — Это будет небольшой наш с тобой секрет, хорошо. Придёт время и мы встретимся, это уже не будет тайно. А теперь малышка, пришло время подарка. Девушка достала из внутреннего кармана небольшую коробочку. Николь приняла коробочку, распаковав, она увидела серёжки в виде бабочек и практически такую же брошку. — Николь, это всё настоящие золото, это не лучшее, что я могу тебе подарить, пойми Зайчонок, я очень люблю тебя, никому не говори, что видела меня, пожалуйста. Теперь мне пора, надеюсь скоро свидимся. Чмокнув сестрёнку в лоб, Василиса исчезла за окном. В эту же секунду в комнату ворвалась няня. — Всё хорошо, я слыша чей-то голос. — Всё порядке Фиала. Николь держала в руках маленькую лиловую коробку и улыбалась. Так появилась их совместная маленькая тайна.