***
Ями выдохнула. Её дух не сломить болью — в конце концов, чего она только не испытала за двести лет жизни! Тем более, из каждой ситуации можно извлечь плюсы. Или надумать их себе — от этого станет легче. Например, ученая несколько получше изучила симптоматику «стражницы» и пришла к выводу, что у неё пограничное расстройство личности, появившееся, скорее всего, из-за психологической травмы в раннем детстве. Почему она не обращалась к терапевту — непонятно, но из-за этого женщина только усугубила положение для самой себя. Ями пыталась её это объяснить, но, к сожалению, никто не стал её слушать. На рабочий компьютер поставили более мощную защиту, так что взломать его будет сложнее. Эти хитрецы приплели еще раньше программы, сохраняющие каждую частичку данных, поэтому саботаж, устроенный вчера, оказался бесполезен. Эх, только зря мучилась… Но ничего, надежда умирает последней!***
Патроны сильно пахли железом, отдавали им во всех смыслах — звук и вид их явно были металлическими. Они позвякивали, соприкасаясь друг с другом, падая на бетонный пол с обшарпанного стола. Уфури даже мог поклясться, что чувствовал их резкий, кисловатый вкус во рту, что ощущал их всем телом, будто ими нашпиговали каждый квадратный сантиметр его организма. Руки дрожали, хотя мужчина и знал, что боятся ему нечего — какая разница, когда и как он умрет? Его рассудок и так давно прекратил существовать, оставив место для вволю разгулявшегося, больного и скупого разума. А мозгу, проводившему холодные расчеты уже более двух сотен лет, было всё равно на измученное, старое тело, прекратившее тратить энергию даже на заживление старых, затёртых ран, рассыпанных по всей коже. Учёный и не помнил уже, где получил каждую из них — да это и не так важно, факт их наличия просто перечеркивал все остальное. Лишь одного Уфури никогда не мог понять и обозначить, привычно идентифицировать, поставить на определённую полочку и подписать нужным именем. Лишь эту вещь из всех человеческих чувств его сознание до сих пор не смяло и не выкинуло в небытие. И именно из-за неё он, кажется, шёл на верную смерть. Шансы на успех были меньше одной десятой процента, но другого выбора у него не было — за долгие бессонные ночи он уже успел перебрать множество вариантов развития событий, и мог с уверенностью сказать, что по-другому он точно ничего не изменит. Осталось надеяться на волю случая…стоп, «надеяться»? Нет, зря он так подумал. Судьбы попросту не существует, никто и ничто не определяет дальнейшие события. Лишь расчет…это всё, что может помочь. В небольшой недоработанной организации, еле-еле тащащей на себе название «полиции», пользовались ружьями с электрическим импульсом, просто ненадолго вырубающими человека. Ну и зря. Нет ничего надежнее старой и доброй холодной стали, заманчиво позвякивающей в руках у хозяина. Уфури не любил выражаться таким образом, но…вот она, сила. У него в руках. С помощью одной этой древней, но верно и надежно работающей пушки, он может спасти Ями. Спасти любовь, единственное чувство, оставшееся в его промозглом сознании, заставляющее его вдыхать душный воздух Купола. Констебль уже давно служил в полиции, но так и не продвинулся по карьерной лестнице. Его вполне устраивало то, что всё есть так, как есть, ничего не происходит и всё, что включают его обязанности — по совести охранять внутренние двери Башни Управления. Обычно эта работа не приносила с собой абсолютно никаких проблем, кроме того, что пару раз приходилось отгонять разбушевавшихся и довольно надоедливых журналистов, жаждущих задать президенту или генеральше ещё несколько интересных вопросов. В остальное же, спокойное время, он просто болтал со своим товарищем, стоящим справа, пил чай с тонной сахара по перерывам и поддерживал мощный, обхвативший всё здание механизм слухов и сплетней. Однако сейчас констебль с удивлением разглядывал своё собственное тело, прислонившееся к колонне, украшающей главный вход. — Странно, — сказал он, почесывая затылок. — не помню, чтобы мрамор на полу был в красную крапинку. Женщина со светлыми светящимися волосами и в белых одеяниях, к которой он обращался, только пожала плечами и приветливо улыбнулась. — Не думал, что вы посетите меня лично. — наконец вывел констебль, разглядывая её. Кажется, он вполне смирился с произошедшим. Единственное, что его злило — это то, что последняя чашка сладкого чая досталась его коллеге, а не ему. — Ох, ты удивлен, что я пришла. Верно, тебе говорили, что я провожаю в мир иной только видных людей. Но ты тоже важный человек. Твоя смерть — звено из цепочки событий, которые скоро многое изменят. Констебль посмотрел вслед черноволосому человеку, убегающему вверх по лестнице с бесшумным пистолетом наперевес. И они исчезли. Уфури усмехнулся, пародируя состояние, которое обычно называют «запалом». Глупо было строить такие планы и ставить настолько некомпетентных личностей на важные посты. Будь он на месте президента, он бы в срочном порядке повел реформы в полиции…хотя, на самом деле, он понятия не имеет, что нужно этому чертовому Люмину. С другой стороны, если бы в Куполе внезапно начали усиливать органы исполнительной власти, то граки бы что-то заподозрили, так что эта стратегия тоже неплоха. Продолжая размышлять об этом, он успешно проник вглубь коридора. Надо действовать быстрее — скоро внизу обнаружат тело и поднимут тревогу. Бедолага констебль — он ведь ни в чём не виноват. Однако его пришлось принести в жертву, испачкать руки им ради того, чтобы потом смыть его кровью того, кто во всем этом виноват. Ага, сейчас Уфури идет мимо служебных помещений — чуть дальше, по его данным, отделение, в котором держат ученых. Вот так, на виду у всех — где никто и не стал бы искать. Это граничило между безрассудством и небывалой хитростью. Восхищается ли он Люмином или презирает его? Сейчас не время решать, нужно двигаться по прямой, до кабинета президента… Косматый прижался к углу, услышав в коридоре стук шагов. Когда они затихли, Уфури высунулся из-за стены, наблюдая за происходящем. — Доброе утро, Роза. — сказал тот, кого он ищет, миниатюрной девушке. Судя по всему, он не выспался. По близости по-прежнему не было никого из охраны, а усталость жертвы только пойдет ему на руку. Он должен сделать это, совершить убийство. Ради Ями, ради того, чтобы весь Купол мог спокойно жить дальше. — Здравствуй. — несколько отрешенно ответила Флосс, задумавшись о своём. — Как проходит операция? Учёные всё еще сопротивляются работе? Всё по плану. Можно сказать, что уже почти закончили, но нам нужен сильный инженер. Мы должны отсеять его из победителей конкурса в конце недели. Закупорить Низ, кажется, не так сложно, как мы предполагали. — Отлично. — вздохнул Люмин. Уфури взволнованно, но тихо набрал грудью воздух и поднял бесшумное оружие. Обе жертвы были повёрнуты к нему полубоком, поэтому не могли увидеть дуло, смотрящее из-за угла. Всё должно пройти идеально. Правителей не станет, а, следовательно, некому будет руководить всей этой вакханалией. Учёный не особо задумывался о своей судьбе — да, некоторые сочтут его просто убийцей. Но как они будут благодарить его, когда все планы этой парочки всплывут наружу! Рот сам по себе расплылся в хищной улыбке, оголяя желтоватые клыки. Прицелиться. Выстрелить. Два простых шага, отделяющих его от победы… От победы, верно?.. Косматый напряженно сжал пальцы на пистолете, неприятно скрипя ими о металл. Посмотрел в мишень, выбирая в качестве цели самое сердце президента. С Розой он потом сам разберется — в конце концов, это всего лишь хлипкая девчонка, она не представляет абсолютно никакой угрозы. Вдох. Выдох. Спуск. Лучик света попал Флосс на лицо. Сначала он лишь слегка зажмурилась, недовольная вторжением солнца в её глаза, но тотчас поняла — что-то не так. Это был солнечный зайчик. Генеральша мгновенно обернулась на окно, выслеживая глазами направление света и объект, отражающий его. Наверняка Санёк и Васёк снова балуются! Но какого же было её удивление, когда из-за угла на неё пристально смотрело гладкое дуло пистолета. Глаза встретились с парой странных узких зрачков — и время будто остановилось. Мгновенное движение, тихий хлопок, свист пули, вскрик. Люмин пошатнулся и по инерции отлетел ближе к гладкой стене, проводя по ней ладонью. Не до конца высохшая краска смешалась с мгновенно выступившим потом, делая всю кисть мерзко липкой. Президент остолбеневшее взглянул на Розу, несколько скренившуюся на бок. — Роза? Что за… — не успел он договорить, как девушка приняла боевую нападающую стойку и вынула из потайной кобуры, запрятанной на ноге под юбкой, электросиловой пистолет. — Немного зацепило, не беспокойся! — надрывно крикнула генеральша, бросаясь в атаку. Уфури шокировано ощетинился, перезаряжая пистолет. Всё вышло совсем не так, как он ожидал. Видимо у этой особы, вопреки ожиданиям, отличная боевая подготовка — она успела моментально среагировать, оттолкнуть Люмина, притом почти не подвергнуть себя опасности. Однако ключевым словом для учёного здесь является «почти» — у него ещё есть шанс выиграть. Прямо над головой просвистел выстрел Розы. Учёный отпрыгнул, вжимаясь в стену, ощущая всей спиной холод стены. По коже пробежали мурашки. Чёрт возьми! Ведь только что ситуация была под контролем, он был так близок к своей цели, и сейчас, из-за этой невыносимой женщины, всё пошло не так! Уфури попятился к лестнице, но краем глаза заметил два серо-синих мундира и зеленых галстука. Кажется, это местная военная полиция, а их ружья выглядят не такими уж и бесполезными вблизи… Мужчина рванул вверх, на крышу. Генеральша, президент и бойцы сразу кинулись за ним. Крыши небоскрёбов в Куполе представляли собой обширную, самобытную вселенную, существовавшую вне остального пространства и времени. Они были широкими и мощными, словно литосферные плиты, представляли собой некоторые непокоримые «бетонные горы», величаво возвышающиеся над остальным, тускнущим под ними миром. Проходя по тротуарам, ты будто по-настоящему ощущаешь их давление, а когда наступаешь в отбрасываемые ими тени — думаешь, что переступил границы какого-то дикого, опасного племени, и с минуту на минуту на тебя кто-то выскочит с копьем в руке. Пространства там были огромные и кипельно-белые, похожие на заснеженные пустоши тёмной стороны планеты. И там уж точно было, где разбежаться. Уфури скачками отдалялся от преследователей, периодически пуская в них пули не целясь. Может быть, кого-то могло и задет ими, но оторваться никак не удавалось. Грудная клетка уже не выдерживала, неистово опускаясь и поднимаясь, того и гляди норовя распахнутся и выронить старое, истрепленное сердце. В конце концов, бежать стало некуда — земля ушла из-под ног, чуть не отправив нерадивого учёного обратно вниз. Несколько кусочков искрошившегося бетона вылетели из-за обшарпанного, видавшего виды ботинка, и исчезли из виду, скрываясь в далёкой дымке. — Сдавайся! Тебе некуда бежать! — отрывисто выкрикнула Роза, пытаясь перевести дыхание. Розовая ткань на её плече почти полностью пропиталась багровым, а порванный рукав-фонарик совсем потерял форму и оголил худощавое, бледное плечо. Уфури мог поклясться, что даже отсюда чувствовал вкус и запах крови, исходящий от неё. — Да ни за что. — осклабился он, морща лоб. В его глазах мелькнуло что-то первобытное, дикое. Та самая искра, которая обычно заставляет, человека совершать наиболее необдуманные поступки, чтобы выглядеть драматично. — Вы всё равно ничего не добьетесь, а моя смерть вам ничего не даст! -О, ты ошибаешься! Ты думаешь, нам нужна твоя гибель, Уфури Линдберг? Ты — физик-ядерщик, один из первых людей, переживших столкновение планеты с астероидом, выдающийся ум человечества! У нас есть более интересные идеи для реализации твоего потенциала. Военные взвели ружья и направили их на учёного, в ответ на что тот лишь дико ухмыльнулся: — Ну, раз так, я сделаю прямо противоположное тому, что вы хотите. Он раскинул руки в разные стороны, и, продолжая жутко ухмыляться, сделал шаг назад. Шаг в пустоту. Встречный ветер охватил его тело, и Уфури, смеясь, отдалился, на глазах превращаясь в размытую точку, и растворился во мраке Низа, оставив после себя лишь запах ржавого железа. Роза закатила глаза и дала солдатам вольную. Девушка побрела к выходу с крыши, что-то недовольно бормоча себе под нос, и вздрогнула от прикосновения чужой широкой ладони к своему плечу. — Роза, — донёсся сверху голос Люмина. — Не надо меня защищать. Ты не знаешь, что я успел бы отпрыгнуть. Если ты продолжишь в том же духе, то можешь так умереть. — Это мой долг! — фыркнула женщина, отходя от него. –И вообще, можешь не притворятся, что беспокоишься. Я знаю, что тебе всё равно. Президент посмотрел ей вслед и вздохнул. Он и сам не знает, как он к ней привязан, но у него нет времени разбираться в этом. В конце концов, сегодня полно работы, которая ждёт его, да и генеральше есть, чем заняться.