***
Песчаная буря все еще была в самом разгаре, когда Джоффри прошел сквозь собравшихся мужчин, разговаривая с Солнечным лучом и несколькими болезненно молодыми капитанами, которых он недавно повысил, чтобы убедиться, что с людьми все в порядке. Единственная палатка, которая все еще стояла, была Джоса, она была окружена несколькими выжившими лягушками и четверть лунами, сидящими на песке. Они, казалось, не обращали внимания на песчаную бурю вокруг них, неподвижные, как статуи, когда медитировали. Или сконцентрировались на ритуале… Хотя это было странно, Джос сказал ему, что оно будет готово к рассвету… так как солнце выглянуло из-за горизонта более часа назад. Он остановился перед входом в палатку, не зная, не будет ли опасно входить сейчас. У входа в палатку стоял одинокий лягушка, державший на страже короткий меч в ножнах. — три солнца, — сказал он, предпочитая использовать традиционный титул Джоффри, а не его измененный аналог. — лягушка, — ответил Джоффри, медленно идя к откидной створке, ожидая предупреждения солдата. Однако никто не пришел, и Джоффри вошел внутрь. Он не знал, чего ожидать, возможно, щупальцев тьмы, закручивающихся странными узорами, или ослепительных узоров радужных лучей, как в некоторых легендах, которыми когда-то владели Дети Леса. Вместо этого он обнаружил Джоса, стоящего на коленях на земле спиной к входу, его мантии закрывали только ноги. Джоффри продолжал идти медленно, на всякий случай держась подальше. Он смотрел на серебряный кинжал в руке, выражение его лица было смесью разочарования и печали. Его грудь была испещрена крошечными порезами и полдюжиной более крупных уколов вокруг сердца. Джос оторвался от кинжала, когда услышал его, и грустно улыбнулся. — Это… сложнее, чем я думал… Я пытался все утро, но каждый раз, когда я приближался, я… — он покачал головой, глядя на свой кинжал. — Джос, какого хрена ты творишь?! Джоффри взревел, бросился и выхватил кинжал из его не сопротивляющихся рук. Его Нефритовый капитан глубоко вздохнул, глядя на него: — Любой ценой… это то, что ты сказал, помнишь? — сказал он. Джоффри ахнул, с отвращением глядя на кинжал в руке. — И что?! Ты собирался убить себя?! Отличный план, Джос! Какой охренеть отличный план!!! — закричал Джоффри, покачав головой и расхаживая, как лев в клетке. — Ты тоже был прав. Угроза, которая пирует на трупе, который когда-то был Потусторонним, больше, чем любая другая угроза, с которой когда-либо сталкивались Пять Фортов в письменной истории… они должны быть готовы, любой ценой… помнишь? — сказал он. — забудь! Я не позволю тебе убить себя! Мы найдем другой способ, — сказал Джоффри, покачав головой. — Другого нет, и ты это знаешь. Каждое поселение, с которым мы сталкивались, было уже разграблено или лежало в руинах, и мы не видели ни одного каравана за два месяца… другого пути нет, полковник, — сказал он, используя свое звание, чтобы напомнить ему об ответственности. — Джос… пожалуйста… пожалуйста, не надо, — сказал Джоффри, почти умоляя, когда разум заставил его согласиться. — Магия всегда имеет цену, так или иначе. Подумай о своих людях, полковник, подумай о Шахе, Ху, Сабу и всех остальных, подумай обо всех людях, находящихся под твоей ответственностью… все они умрут в течение недели. Ты знаешь это… — сказал Джос, глубоко вздохнув, сосредоточившись, прежде чем снять большой серебряный медальон с исписанными тайными рунами и оставить его рядом с собой. — Отдай это Высокой Луне Вензи в Форте Рассвета… скажи ему, что я не дрогнул, — сказал он. — Хотя один я не справлюсь… Я понял, что сегодня… у меня нет силы воли… — сказал он с грустной улыбкой, оставляя медальон и глядя на кинжал в руке Джоффри. Джоффри уставился на медальон, прежде чем покачать головой. Он подошел прямо к нему и встал на колени перед ним. — Я сделаю это… Я буду жертвой, — сказал он, и его окутала спокойная уверенность. Спокойная уверенность, которая вскоре была разрушена веселым смехом Джоса. — О, Джоффри… пусть ты никогда не изменишься, — сказал он с задумчивой улыбкой, прежде чем покачать головой. — Однако это не сработает, это должен быть я, — сказал он, схватил Джоффри за руку и приставил кинжал, все еще крепко сжатый в руке Джоффри, прямо к его сердцу. — Однако я не могу сделать это сам… как бы я ни старался… вы должны будете выполнить свой долг в качестве моего командира… — сказал он. Джоффри посмотрел на кинжал в своей руке и понял, что тот снова дрожит. — Все… все оставляют меня и уходят на покой, Джос… сначала Хан, потом Ксон-Ми… потом Генерал… И я мог бы с таким же успехом убить Яхама… всех мужчин… Джехи, Чжей, Донг… имена за именами… Боже, пожалуйста… Джос… пожалуйста… не ты тоже, — умолял Джоффри, пока кинжал продолжал трястись. Джос, однако, был невозмутим, глядя ему прямо в глаза, когда он схватил Джоффри за оба плеча, напрягая себя. — Я прожил свою жизнь так, как хотел, и мне не стыдно закончить ее вот так… сделай это для людей, Джоффри… сделай это для своих людей, — сказал Джос, даже умоляя. Джоффри продолжал пристально смотреть на кинжал, который продолжал трястись, его глаза были парализованы. — Джоффри… сделай это для меня… сделай это для друга… — прошептал Джос. Друга. Джоффри посмотрел в глаза Джоса, безмятежный и умиротворенный. Его руки перестали трястись. Друг… Он вонзил кинжал в сердце Джоса с неожиданной силой, вывернув его и перерезав несколько вен и артерий одним быстрым, мгновенным движением. Джос хмыкнул от внезапной боли, но его благодарные глаза уже были наполовину закрыты, когда Джоффри осторожно придержал его культей за спину, позволив ему тихо упасть на землю, когда руки Нефритового Солнца перестали сжимать его плечо, обмякнув по бокам. Дыхание Джоффри стало прерывистым против его воли, он втягивал воздух наугад, когда у него защипало глаза. Легкий ветерок, казалось, на какое-то время окружил их обоих, прежде чем рассеяться. Я должен быть сильным… я не могу сломаться… не здесь… Джоффри с силой закрыл глаза, глубоко вздохнул и успокоился, не давая упасть ни одной капле. Он полностью закрыл глаза Джоса, прежде чем взять медальон и медленно выйти из палатки. Снаружи песчаная буря, казалось, совсем рассеялась, оставив лишь серое пространство. — Рассвет, — сказал один из лягушек, глядя на Джоффри одновременно и с грустью, и с благодарностью. — Рассвет, — хором повторили остальные лягушки. Джоффри посмотрел на медальон на своей руке, прежде чем медленно поднять его к груди и отсалютовать в ответ, ударив левым кулаком по груди, не имея сил ответить в ответ.***
Экспедиция была далеко-далеко от того, чем она была. У мужчин не было сил даже поаплодировать, когда они маршировали под приподнятой решеткой сторожки Серой башни. Вернулось менее трети, немногим меньше четырехсот человек. Джоффри ехал во главе колонны, осторожно слезая с лошади. Он все еще был немного не знаком с основами верховой езды одной рукой, но его предыдущее обучение стрельбе из конного лука очень помогло с этой задачей. — Во имя богов… ты — зрелище для воспаленных глаз… — пробормотал Джоффри про себя, глядя на башню. Солнечный Луч, стоявший у ворот, торопливо бежал к нему с видом человека, взиравшего на спасение. — …Майор Джоффри?! Слава Деве Света!!! Мы думали, что вы… — он остановился, увидев лишнее солнце на груди Джоффри. Затем он воспользовался моментом, чтобы по-настоящему взглянуть на него и на остальную часть экспедиции. — Полковник… — пробормотал он, отдавая честь, пытаясь привести мысли в порядок. — Солнечный луч, — Джоффри отсалютовал в ответ. — Люди голодают и хотят пить, пожалуйста, примите соответствующие меры, — сказал он, глядя на своих утомленных людей. — Конечно, полковник… но… где генерал Ю? — спросил он, потрясенный. Джоффри глубоко вздохнул, оглядываясь на Солнечного луча. — «Ночной ястреб» пал в бою… — сказал он, прежде чем быстро продолжить, решив выполнить последний приказ «Четверосолнца». — Полковник, теперь генерал Джин возглавляет Разведчиков Рассвета… — сказал он, прежде чем покачать головой. — Где он, кстати? — спросил Джоффри, оглядываясь вокруг, озадаченный тем, что его старый друг и наставник еще не вышел во двор. Болезненное вздрагивание Солнечного Луча и его оглушающее молчание могли с тем же успехом быть темным заклинанием, поскольку Джоффри чувствовал, как его маленькая, зарождающаяся надежда была раздавлена, как боевой молот Роберта в гальку.***
— Джоффри.! Ты выглядишь как дерьмо… — Джин усмехнулся, когда Джоффри опустился на колени у его кровати, схватив Джина за руку и сглотнув. — Ты тоже, Джин… ты тоже… — сказал Джоффри с хриплой полуулыбкой, медленно опуская взгляд. Тяжелое одеяло не могло скрыть тот факт, что ниже талии Джину нечего было прикрывать. — Я вижу, ты встретил и… нежное милосердие пилы… а, старый друг? — сказал Джоффри с легким смешком, быстро моргая. — Можно сказать и так… — сказал Джин, прежде чем немного закашляться, откидывая голову на подушку и все еще сжимая руку Джоффри. — Я осматривал ремонтные бригады внутренней стены, когда вся гребаная секция рухнула… Я до сих пор не могу в это поверить… — сказал Джин, медленно покачав головой, — Пятнадцать долгих лет в Скаутах… и это был проклятый кирпич, который убил меня… — сказал он, фыркнув. Джоффри снова сглотнул, прежде чем нерешительно фыркнуть, пытаясь улыбнуться, но безуспешно. — Да ладно, Джин… ты заплатил цену, теперь пришло время поправиться… — сказал ему Джоффри, резкий, гнилостный запах, наполнивший комнату Джина, выдал ложь. — Не остановил инфекцию… проклятые песцы тела уже некоторое время вводят мне успокоительное, пытаясь замедлить проклятую тварь… ублюдки… — Джин снова фыркнул, уже с меньшей силой. — Я пригрозил им вечной болью, если они не разбудят меня после возвращения экспедиции, — сказал он, вызвав смешок в глубине души. — К счастью, это все еще было во мне… оно все еще было… во мне… — пробормотал он, когда его взгляд постепенно расфокусировался. — Бо, — внезапно сказал он, глядя на Писца Тела в углу. Белые длинные усы целителя тревожно дернулись. — Полковник… Вы умрете… — Бо… — снова прошептал он, прежде чем каким-то образом призвать какую-то внутреннюю силу. — Бо! Еще один… — скомандовал он. Даже на пороге смерти у Смеющегося Тигра остались когти. Писец Тела встал и медленно наполнил чашку темно-коричневой жидкостью. Он сел на край кровати, прежде чем медленно наклонить ее, позволяя Джину пить в своем собственном темпе. — Ааа… на вкус как серый песок… только хуже… — сказал он, покачав головой, его глаза уже выглядели более настороженными. — Еще один, — скомандовал он. — Ты не продержишься этой ночи, Джин… — сказал Бо, смиренно наполняя чашку. — Ночь… неделя… что такое несколько часов между друзьями, а? — усмехнулся Джин, прежде чем снова выпить. Бо молча отступил, качая головой, унося свои инструменты. — Я буду снаружи, — сказал он, открывая дверь. Джин выглядел ожившим, краска заливала его лицо, когда он смотрел на Джоффри, теперь серьезного. — Насколько плохо? — спросил он, приспосабливаясь. Джоффри заметил: — Это плохо, Джин… очень плохо… — сказал он. — Демоны Ночи… то, что мой народ называл Белыми Ходоками… они идут, и их армия нежити больше, чем легионы вместе взятые… армия, победа за победой растет… Они больше, чем армия. … они — море смерти и разрушения, Джин… и я боюсь, ничто не сможет их остановить… — прошептал Джоффри, его отчаяние росло, пока он продолжал говорить. Он бормотал почти бессвязно, рассказывая Джину об ужасах, которые он видел, об ужасах, которые пришли за ними всеми. — …Понятно… — сказал Джин, глядя в потолок, потратив немного времени на то, чтобы переварить сокрушительное для мира откровение. — Генерал Ю пал? — внезапно спросил он, глядя на Джоффри. — Он мертв… — пробормотал Джоффри, вынимая из-за пояса мешочек, и выругался, когда его культя бесполезно замотала веревки. Он, наконец, открыл его, прежде чем вынуть две вещи. Одно из солнц Ночного Ястреба и Рог Разведчика. — Он приказал мне дать тебе это… — сказал Джоффри. Его рука крепко сжала железное солнце в золотой оправе и нить, на которой висел Рог, когда он медленно двигал его к Джину. — Нет, — сказал Джин, внезапно подняв руку и остановив руку Джоффри. — Я не могу продолжать выполнять свои обязанности… — сказал он, мягко прижимая руку к груди Джоффри. — Джин… — прошептал Джоффри, чувствуя вес солнца в руке. — Ты потерял больше, чем просто руку и глаз, Джоффри… но ты тоже кое-что приобрел… — сказал Джин с легкой улыбкой. — Иногда… иногда мужчины должны стать чем-то большим, чем они сами… чем-то… большим, — сказал он, глядя в глаза Джоффри. — Джин… — повторил Джоффри сдавленным голосом. Однако Джин был непреклонен. — Ночь приближается Джоффри… Вы видели это лучше, чем я когда-либо мог, вы понимаете, что должно произойти… Вы понимаете, что нужно сделать… — продолжил он, когда Джоффри отрицательно покачал головой. — Маяк света и надежды, непоколебимый столп, отец… Джин замолчал, когда его взгляд, казалось, сосредоточился на друге. — Ты должен стать этим, Джоффри… если наша цивилизация сможет противостоять грядущей буре, о которой ты говоришь… ты должен стать чем-то более великим… ты должен быть тем маяком для наших людей, для наших братьев… отчаяние, этот отец мужчин… ты должен вести… ты должен вести их, Джоффри… — продолжал Джин, все еще отталкивая кулак Джоффри. — Я не могу продолжать выполнять свои обязанности лидера Разведчиков Рассвета… — сказал он. — Джин… — полушепотом прошептал Джоффри, глядя, как его собственный кулак наконец коснулся нагрудника. — Открой, — сказал Джин. Джоффри почувствовал, будто все его существо состоит из иголок, когда он разжал кулак и посмотрел на ремешок Рога и одинокое железное солнце в золотой оправе. — Генерал Джоффри… Служи разведчикам сквозь рассвет и закат, сквозь свет и тьму, — продекламировал Джин, и его голос эхом отозвался внутри черепа Джоффри, словно приказ Судьбы. Он медленно сжал кулак, глубоко вдохнув. Джин улыбнулся, опустив руку обратно: — А теперь… я верю, что у нас еще есть несколько часов до заката… и ты должен мне игру, ублюдок-варвар… — сказал он. Джоффри сделал еще один глубокий вдох. — Я верю, что ты прав, — сказал он с легкой улыбкой. — Игральная кость? — спросил Джоффри, едва сдерживая жжение в глазу. — Конечно, нет! Проклятый кирпич упал мне на ноги, а не на голову! И слава богам за это… — воскликнул Джин, откровенно смеясь. Джоффри усмехнулся рядом с ним, снова схватив его за руку. — Тогда карты? — спросил он. — Карты, — удовлетворенно кивнул Джин. Это была одна из лучших партий, в которые они играли, полная как возмутительно искусных ходов, так и досадных ошибок. Джоффри и Джин смеялись над старыми историями и падшими друзьями, а Сивин выпили немало. И когда солнце медленно садилось на запад, игра медленно подошла к концу, и Джоффри недоверчиво фыркнул. — Я не могу поверить, что ты снова выиграл, Джин… никто не может быть таким опытным… — размышлял он, в шоке глядя на свои карты. — Джин? — спросил он, оглядываясь назад. Смеющийся Тигр щеголял насмешливой, довольной полуулыбкой, его глаза были полуприкрыты и неподвижны. В его безвольной руке было всего несколько карт, остальные выскользнули. Однако у него было больше карт, чем следовало бы, и многие из них, казалось, были сосредоточены вокруг его левого рукава. Джоффри несколько раз моргнул, увидев карты, уголки его рта приподнялись в удовольствии против его воли. — Ты ублюдочный мошенник… — сказал он, покачав головой, не в силах сдержать сдавленный смешок, вырвавшийся из его горла. Он сделал глубокий, прерывистый вдох, глядя в окно, ошеломленный последними лучами заходящего солнца. Он быстро моргнул, прежде чем закрыть глаза и снова вдохнуть. Солнце почти село, когда Джоффри положил руку на плечо Джина. — Сквозь Рассвет и Закат, Джин… Сквозь Свет и Тьму… — пообещал он ему, крепко сжав его, и солнце полностью скрылось, уступив место темной звездной ночи.***
«…и я лично возглавлю контингент Форта Рассвета. Те немногие осколки обсидиана, которые нам удалось найти, превращаются в наконечники стрел, пока вы читаете это, потому что, если враг так силен, как вы видели, дальний бой может быть единственным способом уничтожить его. Остальные командиры форта согласны с вашей оценкой, учитывая характеристики Реанимированного, наша глубокая оборона будет бесполезна против такого врага. Лучшие из легионов соберутся в Полуденном форте и встретятся с врагом в открытом бою, как я говорил ранее, где мы воспользуемся нашей мобильностью и превосходящей мощью в своих интересах и сокрушим их. Вы и жертва ваших людей не должны быть забыты, генерал Джоффри, и я с нетерпением жду личной встречи с вами, как только все это закончится. Тем не менее мы устоим. Подписано, Генерал Фей-Пи, Зеленый Слон, Командир Рассвета.» Джоффри прицелился, еще раз прочитав письмо, и справа от него тут же вырвались протестующие звуки. — Он готов? — спросил он, наклонив голову вправо, чтобы видеть, что происходит. — Не совсем генерал, хотя и пошло бы быстрее, если бы ты не двигался так много, — проворчал старый оружейник, продолжая возиться с металлической деталью и сбруей, тряся культю Джоффри и причиняя ей ужасный зуд. — Вы можете продолжать читать это снова и снова, приказы там не изменятся, — сказал Сабу, когда здоровенный мужчина сделал глоток воды из своей фляги. Он, Джоффри и еще несколько офицеров находились в кузнице Серой башни, в основном коротая время и уставшие от безумной гонки по Запределью. — Я не могу поверить, что они оставляют нас здесь… Они собирают мощь Пяти Крепостей, чтобы уничтожить Демонов на открытом воздухе и покончить с этим раз и навсегда… и они оставляют нас здесь… Джоффри сплюнул, покачав головой. — Справедливости ради, почти все подразделения здесь ополовинены или даже хуже, и это не считая Остатков Экспедиции… — сказал Ху, пожав плечами. Разведчикам, оставшимся в гарнизоне Серой башни и окружающих аванпостах, пришлось не намного лучше, чем экспедиции. После ухода экспедиции рейды отрядов умертвий только участились, хотя их атаки почти полностью прекратились вскоре после прибытия Джоффри и остальных выживших. Было очевидно, что Белые Ходоки концентрируют свои силы, казалось, они знали, что Легионы готовы встретиться с ними в открытом бою… и они были готовы подчиниться. — Я знаю… — пробормотал Джоффри, когда зуд на его культе стал почти невыносимым, — Просто… после того ада, через который мы прошли… не видеть лица этих ублюдков, когда Легионы разбивают их… — он покачал головой. — Не важно, мы сделали свою часть… Легионы теперь знают, как с ними бороться, — сказал Джоффри с надеждой. — И готово, несмотря на постоянное движение… хотя теперь тебе придется использовать силу своего торса еще больше… — сказал пожилой Солнечный Луч, вставая, без капли уважения и ничуть не испугавшись нового звания Джоффри. Освежающее отношение после наблюдения за тем, как все больше зеленых рекрутов прекращают свои дела и с благоговением смотрят каждый раз, когда он проходит мимо. Шах и остальные распространяют слишком много слухов… — Подержи это для меня, — сказал он, вручая Сабу письмо и глядя на свой протез. Это был короткий стальной стержень, который соединялся с тем, что осталось от его предплечья, что делало его новую «руку» чуть длиннее, чем раньше. Однако вместо руки он заканчивался навершием булавы с ужасно острыми краями. Он неловко пошевелил ею, сделав несколько пробных взмахов. Это было неудобно и немного тяжело, но возможность использовать обе руки в бою того стоила. Джоффри предпочел бы клинок, но булава просто эффективнее разбивала черепа умертвий. У него не было той ловкости, к которой он привык обращаться с саблей, но он мог взмахнуть этой штукой в любом направлении, и один из фланцев все равно попадал в цель, если та не уклонялась от нее. — Майор Ям заплакал бы, если бы увидел, что ты делаешь… — сказал Сабу с легкой ухмылкой, глядя на неуклюжие замахи Джоффри. — Твой стиль развивается совсем не так, как обычно… — размышлял Яхам, помогая Джоффри подняться, ледяное лезвие все еще пронзало его грудь. Джоффри остановился на полпути, прежде чем резко покачать головой. — Он заплакал бы еще сильнее, если бы увидел, что мы с Сабу будем делать сегодня днем… — сказал Джоффри, фыркнув, пытаясь поскорее оставить внезапный образ позади. — Что? — внезапно спросил Сабу. — Помогая мне тренироваться в бою на саблях левой рукой, конечно, — бойко ответил Джоффри. — Боги… мы будем этим заниматься весь день, — пробормотал Сабу между раздражением и весельем, вставая. — Всю неделю, скорее, — сказал Ху, подняв брови. — Не то, чтобы у нас было много других дел. Разведчики, по крайней мере, могут патрулировать обычные маршруты, выжившим в экспедиции, которые не были разведчиками, высшее командование приказало оставаться здесь и восстанавливать силы… немного развлечений должно сделать их жизнь немного менее несчастной, — сказал Джоффри, схватив свою саблю левой рукой. — Хорошо, — сказал он, быстро повозившись с ним и уронив его на землю, — это может занять некоторое время… — О, и кстати, — сказал он, выходя из кузницы с Сабу, — я делаю всех вас майорами, — сказал он с ухмылкой. — Что?! — Но Джо… генерал! — Хм, различные крики последовали за ним снаружи, когда Джоффри усмехнулся. Они не думали, что я буду стоять во главе этой катастрофы, не слишком втягивая их, верно? — спрашивал себя Джоффри, продолжая идти. Он внезапно остановился. — Чему вы ухмыляетесь, майор Шах? — спросил он Длинного Разведчика, бездельничающего у входа в кузницу. — О, — было единственное, что обычно глубокомысленно сказал офицер, прежде чем Джоффри вышел на улицу, на солнце. — Боже, эта штука чешется! — крикнул он, размахивая булавой и пугая некоторых новобранцев вокруг себя, когда они пригибались.***
Остатки экспедиции и остальные скауты хорошо провели следующие два месяца. Обильные припасы в Серой башне, казалось, творили чудеса как с моральным духом, так и с утомленными костями, пока их тела восстанавливались после суровой миссии. Судя по всему, молва о «Серебряном Льве и его людях» распространилась по Легиону Рассвета, поскольку караваны снабжения несли с собой странные и часто забавные слухи, которые распространились по Форту Рассвета, вызванные диковинным, но не бессмысленным отчетом Джоффри, подписанным всеми выжившими офицерами экспедиции в придачу. Рассказы, которые, казалось, только разрастались по мере того, как караваны возвращались в Форт Рассвета, неся с собой точку зрения Разведчика на события, которые, очевидно, были еще более диковинными. Рассказы и слухи о «непоколебимом» офицере, который вывел своих людей из самого ада, в одиночку спустился в бездну в поисках ответов, вел войну против легионов культистов, трупов и рейдеров. Человек, который взорвал Демона Ночи ценой собственной руки… сумев еще больше преувеличить эти события, оставил Джоффри удивленым, ошеломленным и атакованным желанием размозжить головы своим людям и более зеленым новобранцам. Джоффри тошнило от того, что они шептались в благоговении перед ним перед всеми людьми, а не перед мужественными друзьями, которые бросили свою жизнь в Запределье, чтобы он мог жить. Джоффри думал, что, мало взаимодействуя с караванами снабжения, сможет свести глупые слухи к минимуму, но это оказалось роковой ошибкой. Его немногочисленные появления еще больше привлекали водителей фургонов, грузчиков и сопровождающих… Его серая повязка на глазу теперь светилась чистым солнечным светом и была способна обнаруживать ложь, а его протез-булава, по-видимому, на всякий случай служил спиралевидным драконом в чрезвычайных ситуациях. Ему пришлось разнести еще одного Ходока вдребезги, а другого артиллерийского орудия под рукой не было. И, конечно же, всегда находился кто-то, кто утверждал, что видел самого серебряного льва, бродившего рядом с генералом, всегда бдительного и явно сытого по горло поеданием теневых демонов на обед. Он очень сомневался, что Джин имел в виду что-то подобное, когда велел ему идти впереди, но у Джоффри не хватило духу разрушить оптимизм, с которым уходили караваны (и немало новобранцев). Им нужна была вся надежда и оптимизм, какие только можно было получить. Однако Джоффри не провел два месяца в праздности. Помимо тренировок каждое утро и каждый день с левой рукой и саблей, он позаботился о том, чтобы они максимально использовали добытый ими обсидиан, сделав из большого осколка дюжину кинжалов и двести наконечников для стрел. Выжившие в экспедиции поделились своими с трудом заработанными уроками с остальными разведчиками, как солдатами, так и офицерами, а тактика противодействия им была обсуждена и продемонстрирована в учебных боях. В основном они ждали кондора, которого ждали и боялись одновременно, который принес бы последние новости о том, что караваны с припасами назвали грядущей «Битвой за Свет». Пять легионов выступили против великого врага. Джоффри знал, что укрытие в сети крепостей и фортов не сработает против врага, с которым они столкнулись. Было бы мало или вообще не было бы маршрутов снабжения, которые можно было бы перерезать, или линий связи, которые можно было бы перерезать, без обильного использования Нефритовых писцов, которые и без того были перегружены. Их тяжелые стрелы были не то чтобы бесполезны, но их эффективность резко падала против врагов, у которых не было кровотечения. В общем, Джоффри считал, что встреча с ними на открытом воздухе, в местности, выбранной Легионом, была бы лучшим планом действий… но это не остановило кошмары и тревогу, а дни шли, а зима становилась все холоднее и холоднее, Джоффри вздрогнул при мысли о том, что именно произойдет, если Объединенные Легионы не смогут их остановить нашествие нежити. Все эти опасения резко возросли на третий месяц после их прибытия, месяц, когда не было ни каравана с припасами, ни всадников, ни кондоров. Через двадцать семь дней после последнего известного контакта напряжение вокруг Серой башни было настолько сильным, что его можно было разрезать тупым ножом… А затем 2-й Долгий Патруль обнаружил бредящего, рыдающего, сломленного Легионера, бегущего с севера. Он был одет в гербовую накидку 143-го сумеречного гарнизона.***
— Расскажи мне еще раз, на этот раз с самого начала, — сказал Джоффри. Он сидел перед одним из кухонных столов, прямо перед призраком солдата, костлявым и почти плачущим, когда глотал маленькую тарелку супа, которую ему дали. Солдат продолжал есть, бегая глазами из стороны в сторону, как бы недоверчиво глядя на углы комнаты, словно ожидая, что какой-нибудь зверь появится из ниоткуда и набросится на него. Помощник Джоффри, солнечный луч Ло, как всегда, был рядом с ним. Он нахмурился, обходя стол. Как и его начальник, Солнечный Луч уже повидал слишком много дерьма, чтобы скрывать слова. Как и его командир, Ло вернулся из Запределья не таким, как ушел. Тяжелая работа, проделанная им во время экспедиции, сделала его фигуру крупнее и злее. Его длинная черная борода делала его крупнее, чем он был на самом деле, а его закрытые шрамы имели тенденцию слегка вздуваться, когда он хмурился. — Генерал задал вам вопрос, два луча! — сказал Лох, хлопнув рукой по столу. Солдат выглядел пораженным, но быстро, почти маниакально, замотал головой. — Генералы не смогли нас спасти… никто не может… — бормотал он, продолжая есть из миски. Ло опустился к уху мужчины, его лицо покраснело. — Осторожнее со словами, гарнизонная мразь! Ты разговариваешь с Серебряным Львом! — угрожал он. — Лох! Хватит, пожалуйста… — отругал его Джоффри, поднимая ладонь. — Есть, сэр, — сказал его Солнечный Луч, отступая и непринужденно отступая в сторону от двух лучевого. Но каким-то образом он вытряхнул двух лучевого из транса. — Это… Серебряный Лев?.. — безмолвно спросил он, снова поднимая голову от миски. — Это то, за что меня провозгласили… Джоффри кивнул, ожидая, пока солдат продолжит. Мужчина неоднократно открывал и закрывал рот, пока остальные офицеры подходили, садились вокруг стола и что-то бормотали между собой, пока Джоффри взглядом не заставил их замолчать. — Я видел их… видел их и убил… Здесь нечего бояться, ты под моей защитой, — сказал ему Джоффри, не сводя глаз с мужчины и имея в виду это. двух лучевой сглотнул, прежде чем неохотно оставить миску на столе, капля решимости изо всех сил пыталась взять его под контроль. — Я… я… я был там… объединенная мощь Пяти легионов, все в облачении… в великолепии красок… боги… кружащиеся знамена, лошади и верблюды… — бормотал два луча. — Легионы собрались… они двинулись навстречу врагу…? — подтолкнул Джоффри, прежде чем второстепенные подробности угрожали снова сломить рассудок мужчины. Мужчина маниакально кивнул, словно очарованный взглядом Джоффри: — Да, да… мы шли… мы выбрали поле битвы… мы укрепили вход в долину… почти в дюжине миль от Железного холма… но их было так много… так много. из них… — сказал мужчина, когда рыдание вырвалось из его рта, и он начал плакать, слегка покачиваясь. — Что случилось потом.? два луча… два луча, нам нужно знать, что произошло… — умолял его Джоффри, наклоняясь вперед и желая, чтобы мужчина заговорил. Его трясло, когда он смотрел на Джоффри, его рот прерывисто шевелился, когда слова лились из него. — Трупы продолжали бить нас волнами… как океан во время осенней бури… и… а потом… легионы летающих тварей… о боги… — прошептал два луча, когда его глаза стали дикими, — целые рои, армии их, они падали с неба с мечами, топорами и когтями, гул был такой громкий, что я не мог слышать свой собственный голос!.. — сказал он, начиная задыхаться и поднося руку ко рту в смертельном ужасе. Джоффри встал, остальные офицеры с ужасом смотрели на то, как раскачивание солдата удвоилось. Джоффри подошел к мужчине и встал на колени рядом со стулом, держа его за голову левой рукой, продолжая смотреть ему в глаза: — А потом… что случилось, солдат? Что случилось потом? — спросил он. — …Они… они уничтожили нашу артиллерию… а затем волны нежити удвоились, нет, утроились… а потом… — безумный бормотание солдата прекратилось, когда он посмотрел на Джоффри, как будто вдруг вспомнил невероятную идею. — Где они сейчас? Где перегруппировались Легионы?.. Где сейчас линия фронта? — спросил Джоффри, пока мужчина продолжал смотреть на него. Взгляд солдата слегка дернулся, лицо побледнело. Тишина на кухне была оглушительной, и ровный голос Джоффри звучал смутно приглушенным под его тяжестью. — Сколько подразделений добралось до точки сбора…? Солдат… Сколько штук… — снова спокойно спросил он солдата. Его раскачивание потеряло всякую скорость, и он смотрел на Джоффри с чистым страхом, давно позабыв о миске с едой. Его голос звучал механически, когда он выдал остальное через равные промежутки времени. — Тогда они пришли… отовсюду… одновременно, о боги… лед и белый… о боги, белый-белый-белый… верхом… шаркающие звери с холодными глазами и… проклятым дыханием, которое содрало кожу с Солнечного Луча Геха и Тей закричал, когда его лицо--- о боги, о боги, о боги, боги, боги, боги, — начал он кричать, вскакивая с сиденья и падая на пол, трясясь и бредя, раскачиваясь взад и вперед. — Бо, пожалуйста, дай ему что-нибудь… — сказал Джоффри писцу тела, когда он медленно встал и посмотрел на своих офицеров, его зрение немного замедлилось, когда что-то медленно поползло к его горлу. Тишина была ошеломляющей, когда два луча тут же заснул от отвара Бо, а офицеры уставились на теперь неподвижного человека, одни в замешательстве, другие в шоке очень бледные. Джоффри закрыл глаза, задумавшись, и медленно покачал головой. Он открыл их и увидел, что его офицеры, как выжившие, так и только что получившие повышение, молча смотрели на него, пока Бо выносил два луча из кухни. — …У нас нет выбора… — сказал Джоффри, видя, что новые руки недоверчиво качают головами, а выжившие постарше закрывали глаза. — Наша позиция здесь стала несостоятельной около месяца назад… — сказал он, глядя на каждого из них, сожалея о том, что собирался сделать, но не находя способа обойти это. Его язык имел привкус кислоты, когда он скомандовал: — Мы отправляемся в Форт Рассвета завтра с первыми лучами солнца, приготовьте людей, — скомандовал он, и рана за его серой повязкой на глазу зловеще дернулась. Когда основная часть объединенных легионов ушла… Трупы заполонят форты, как прилив… …Мы должны вернуться… мы должны вернуться сейчас… Офицеры не двигались, пока им понадобилась секунда, чтобы переварить приказ. — Двигайтесь, мужчины! Оружие и еда имеют приоритет в фургонах, давайте сделаем это сейчас же! Он заорал на них, взмахнув рукой, выпустив хор приказов и приглушенных криков, когда офицеры и их секунданты выскочили из кухни, совещаясь между собой и ревя о подмогах и Солнечных лучах. — …это все, сэр.? — спросил вдруг Лох, когда кухня опустела, все еще позади и немного левее пустого стула. Джоффри обернулся, его глаза сосредоточенно сузились. — Нет, Лох… это только начало… — пробормотал он как бы про себя. — Давай, давай достанем из оружейной стрелы с обсидиановыми наконечниками, они мне нужны в середине конвоя… — приказал он, внезапно повернувшись и быстрым шагом выйдя из кухни. — Есть, сэр, — сказал Лох, без усилий догнав его, указывая на пару солдат, охранявших кухонные двери. — Дайте по десять стрел каждому из людей Шаха и скажите кузнецам, чтобы они тоже превратили остальные в наконечники для стрел, время для любых причудливых стеклянных боевых топоров истекло… — сказал Джоффри, не глядя, продолжая идти. Двое солдат быстро пробежали мимо него и Солнечного Луча Лоха, едва успев открыть двери замка, когда Джоффри прошел мимо них. — Да сэр. Шуй, скажи мастеру кузнечного дела, чтобы он превратил остальных в наконечники, и приведи сюда Ячжу. Каждый человек в первой длинной и седьмой должен получить по десять стрел, вперед! — проревел Солнечный Луч одному из сопровождавших его солдат. Солдат бросился в сторону, когда Джоффри вышел во двор, остановившись на секунду, чтобы пропустить четырех обезумевших солдат с ящиком. — …и я хочу, чтобы палатки были расставлены по нескольким фургонам сзади и в центре… — сказал он, подходя к середине большого двора в окружении ревущих офицеров и хрюкающих солдат, перемещающих ящики и животных в контролируемом хаосе, пока все больше и больше людей продолжали вытекать из казарм, а шум и крики нарастали в геометрической прогрессии. — Что насчет мебели, генерал? — спросил Лох, уже предвкушая его следующую просьбу. — Дрова… Да, преврати их в растопку и собери у конюшен, нам понадобится все, что можно достать… и где, мать вашу, Ху?! — сказал он, разворачиваясь посреди двора и ловко уворачиваясь от повозки, запряженной верблюдом. — Нуан! — крикнул его помощник стоявшему рядом трех лучевому. — Солнечный луч! — рявкнул Трехлучевой, быстро бежавший рядом с Лохом, пока Джоффри продолжал сканировать местность глазами. — Найди майора Сабу и скажи ему, что генерал хочет, чтобы вся ненужная мебель была свалена рядом с конюшнями и разрезана на растопку! Идти! Сейчас! — приказал он. — «Да сэр!» Трехлучевой быстро отсалютовал, прежде чем броситься к крепости. — Вот он… — пробормотал Джоффри, направляясь к Сторожке. — прах, откройте хранилище и наполните все фляги, которые сможете найти, мы повезем их на больничных фургонах… там наверняка есть еще выжившие…» — сказал он своему помощнику, когда они быстро приблизились к майору Ху. — Есть, сэр, — сказал Лох, смещаясь вправо, и быстро переговорил с несколькими солдатами. — Ха! — взревел Джоффри, обгоняя очередной карабкающийся фургон. — генерал! — закричал Ху, когда солдат дал ему шлем, который он тут же надел, махнув им на нескольких разведчиков. — Где вы были? Неважно, ты знаешь, что происходит? — спросил Джоффри, подойдя к нему. — Достаточно близко, сэр, — мне сказал Шах всего минуту назад. Я сейчас провожу инвентаризацию с Хо-Сенгом, — сказал Ху, его собственный помощник инструктировал нескольких Трехлучей, пока он что-то записывал на клочке бумаги. — Больше нет, вы берете семнадцатый и двадцать первый на север для долгого обхода, находите и приводите всех отставших или выживших, каких можете, пытаетесь подтвердить их рассказы… — сказал ему Джоффри. — Да, сэр, мы найдем столько, сколько сможем, — сказал Ху, кивнув, — Сэн, оседлай людей и приготовься к быстрой зачистке, — приказал Ху Солнечному Лучу подошедшему к нему. — Да, майор! Солнечный Луч отсалютовал, когда он повернулся. Джоффри уже возвращался, солнечный луч Лох снова был рядом с ним. — Скажи Бо, пусть обшарит больничную башню, берем все, что не прибито к стене. Нам понадобятся эти припасы… — сказал Джоффри, когда группы из двух человек вышли из оружейной с небольшими сундуками, полными стрел с обсидиановыми наконечниками. — Отведите половину из них к людям Ху у сторожки, двигайтесь! — скомандовал он, продолжая идти быстрым шагом, его культя слегка зудела, а рука с булавой покалывала. — Это только начало, Лох… едва начало… — прошептал он, когда мужчины расступились перед ним, на мгновение кивнув или слегка поклонившись, продолжая выполнять свои обязанности.***
Утреннее солнце сияло, поднимаясь с востока, красно-желтым пятном, освещавшим зелено-серые холмы, насколько хватало глаз. Холмистые равнины простирались далеко на север и восток, пока сам горизонт не стал чисто-серым, его цвет едва коснулся оранжевого рассвета. Джоффри стоял на одном из холмов, недалеко от Грейтауэр. Он присел на корточки, чувствуя между ладонями колышущиеся грубые пучки травы, которые ветер трепал по ним. Он глубоко вздохнул, когда ветер снова усилился, с силой сбивая пучки травы. Интересно, вспомнит ли их кто-нибудь после того, как мы все уйдем? Яхам… Джос… Ксон… Хан… Джин… Джехи… Ю… так много… так много их ушло… Будут ли они забыты со временем? Будут ли их жертвы испарены моей смертью? Не лучше ли было бы, чтобы мир был поглощен льдом и смертью, а не перезагружен?.. Если Ходоки победят, по крайней мере, их жертва будет что-то значить, по крайней мере, их существование не будет нарушено… но если мир снова перезагрузится… никто больше не вспомнит их, их мужество, их непоколебимую верность, их последние дерзкие крики. … они пропадут, как вой в осенней буре, исчезнут из самого бытия… …Но… если я сдамся сейчас… не будет ли еще хуже…? Предательство перед исчезновением… Оставить весь мир на съедение… оставить моих братьев в час величайшей нужды… нет. — Сэр… они готовы, — сказал Лхо, стоя на почтительном расстоянии слева и сзади от него. Джоффри сделал еще один глубокий вдох, прежде чем встать, схватив левым кулаком горсть серого песка. Песок движется… скоро все, что было Землями Шрайков, станет Серым. Скоро и сам мир станет бело-серым… Он сжал кулак, серый песок скользнул сквозь его пальцы и улетел сильным порывом ветра, пока он смотрел на Запределье. Он повернулся и направился к Лхо, взяв из рук поводья и вскочив на коня. — Давай покатаемся на Лхо, — сказал он, когда его помощник сел на свою лошадь. — Да, сэр, — сказал Лхо, ехавший позади него, неся длинный шест с прикрепленным к нему знаменем, которое вызывающе парило над ними. На нем был изображен серебряный лев, сидящий на вершине горы и смотрящий на поле, полное звезд, больше, чем лев и гора вместе взятые. — Поедем за Рассветом, — сказал он, пришпорив коня к линии ощетинившейся стали и изношенных доспехов, затвердевших глаз и крепкой хватки.***
Марширующая линия людей и фургонов была напряженной, но хорошо дисциплинированной. Они уверенно шли по грязной дороге с суровыми лицами и настороженными глазами. Большинство из них были ветеранами Экспедиции, людьми, прошедшими через ад, чтобы нанести удар по своему ненавистному врагу. Различие между их ветвями медленно теряло смысл в течение последнего полугодия, и они шли с легкой грацией, которая была за пределами физического, грацией ума и души. Джоффри был с фургоном, его лошадь галопировала быстрым, но размеренным шагом. Он с опаской оглядывал кусты по сторонам дороги, чувствуя зуд в его несуществующей правой руке. Волосы на затылке покалывало, когда он пытался прислушиваться к звукам движущихся людей, мрачный, но полный решимости бороться за жизнь и рассвет. Внезапно он решительно поднял левый кулак в воздух. — ЛЕГИОНЕРЫ! ОСТАНОВИСЬ! — проревел в ответ Лхо. Колонна резко остановилась, когда остановились фургоны, и Джоффри, воспользовавшись внезапной тишиной, прислушался и слегка повернул голову. Шах медленно подъехал верхом на своей лошади, с усталым лицом остановился рядом с Джоффри. — Ты слышал это? — резко спросил Джоффри. — …Да… — сказал Шах чуть громче шепота. Это был глухой, низкий удар, повторенный тысячу раз, как будто обезумевший слуга снова и снова тряс гофрированное кожаное одеяло. Джоффри стоял на стременах, его глаза щурились от солнца, когда он смотрел на север. На горизонте он заметил приближающееся к ним темное облако, сопровождаемое глухим, кожаным звуком, который теперь превратился в сплошное жужжание. — МУЖЧИНЫ!!! КАЮЩАЯСЯ ЧЕРЕПАХА СЕЙЧАС! Джоффри проревел в ответ, когда его новый роговой разведчик протрубил приказ. Он пришпорил свою лошадь обратно к центру, когда колонна сжалась, люди достали полупики или другое тяжелое оружие, когда они сделали круг вокруг множества фургонов. — ЛУЧНИКИ СЗАДИ! ГЛАЗА НА ГОРИЗОНТ! — проревел он, обнажая саблю, и солдаты стреляли стрелами, а на передовой преклонили колени. Джоффри мог видеть людей в темном облаке, которое постоянно увеличивалось, открывая сотни, тысячи летающих людей, совместные взмахи их крыльев постепенно заглушали все остальные звуки. Его лошадь скулила почти в панике, когда люди шаркали, некоторые короткие пики дрожали, когда всепоглощающий рев крыльев, казалось, заглушал даже их собственное дыхание. — СТОЯТЬ!!! УСТОИМ мууужчиины!!! Рев Джоффри прервал начавшуюся панику, его голос каким-то образом был слышен сквозь окружавший их гул, а легионы Летучих Людей продолжали двигаться, не приближаясь к ним, на юго-запад. Они даже не смотрели вниз, когда летели по небу над ними, их курс был странно устойчивым, даже несмотря на то, что многие из них изо всех сил пытались удержаться в воздухе, сломанные крылья и пустые голубые глаза целеустремленно следовали за своей непостижимой целью. Они больше не были Летающими Людьми. Это были летающие существа. Непреодолимый гул медленно стихал, когда мимо проходили последние из них, и вскоре их туманные очертания стали смутно различимы на фоне сияния горизонта. Джоффри смотрел, как они уходят, и его взгляд с пугающей напряженностью возвращался к Лхо. Этот курс не приведет их в Форт Рассвета. Эта мысль крутилась в голове Джоффри, когда он смотрел на своего помощника. — куда? — просто спросил он. Ло побледнел, когда посмотрел на карту, медленно водя пальцем по линии. — Если они не отклонятся… скорее всего… Вольный имперский город Ланьчжоу, — сказал он. Джоффри посмотрел на юг, на предгорья Гор Утра, и медленно посмотрел вниз. — Да пребудут с ними боги, если они еще остались… — прошептал он, прежде чем снова поднять глаза. — Что вы таращишитесь?! Такими темпами мы доберемся до крепости Хуланг завтра! — крикнул он своим людям, напугав их. — Перестаньте завидовать крыльям и двигайте ногами снова, вы думаете, что я командую тропой улитки! — крикнул он в явном раздражении. Мужчины нервно засмеялись, когда часть шока прошла, и Джоффри снова поскакал вперед, ревя. — Офицеры! Привести своих мужчин в порядок! И Лхо! — крикнул он. — Сэр? — спросил Лхо рядом с ним, когда он ехал. — Принесите мне еще немного этой проклятой мази, она чешется сильнее, чем задница Сабу! — крикнул он ему, размахивая протезом булавы. Люди позади него невольно захихикали, а рот Джоффри слегка скривился в улыбке, когда поведение его людей несколько утратило шок, и они снова двинулись в путь, несколько разведчиков бдительно следили за горизонтом.***
— ОТКРОЙТЕ ВОРОТА! — крикнул Лхо, когда Джоффри и его свита остановились перед сторожкой. Крепость Хуланг была респектабельным фортом, возвышавшимся над южным входом в долину Рокбоул. В самой долине не было ничего особенного, так как на твердой почве было трудно выращивать урожай, но за ней была единственная дорога, которая могла привести к Форту Рассвета менее чем за несколько месяцев. — Кто так командует? — проревел голос с башни. — Генерал Джоффри, командир Рассветных Разведчиков! — крикнул Джоффри в ответ резким и формальным голосом. Охранники наверху смущенно перешептывались между собой, прежде чем Лхо снова взревел. — ОТКРОЙТЕ ВОРОТА ДЛЯ СЕРЕБРЯНОГО ЛЬВА! — крикнул он, когда солдат справа поднял личную печать Джоффри. Джоффри увидел, как это заставило их двинуться, быстро подняв решетку. — Будет весело… — пробормотал он, проезжая мимо.***
— …Что ты имеешь в виду под уничтожением?! — закричал майор Гэньшуа из триста тридцать первого Железного гарнизона, пока Джоффри руководил своими людьми, наблюдая, как они готовят свои палатки в большом дворе. — Я имею в виду уничтожение как эффективной боевой силы, разрозненные выжившие, возможно, уже достигли юга, вплоть до Долины Рокбоул, — прокомментировал Джоффри, осматривая своих людей. — Но… но… но Легионы!.. Они… они не могут уйти!!! — он почти кричал. Джоффри идеально повернулся к нему лицом, его взгляд, твердый, как гранит, был устремлен на майора Геньшуа. — Когда вы обращаетесь к вышестоящему офицеру, вы будете делать это как «сэр», — сказал он, его взгляд не дрогнул. Гэньшуа отрезал прямо, несмотря на то, что был в два раза крупнее Джоффри, добавив нерешительно «сэр!», поскольку Джоффри продолжал смотреть на него. — Вы получили кондоров из Форта Рассвета? Пополнение запасов? — спросил он у майора. — Н-нет, сэр… и всадники, которых я отправил обратно, еще не вернулись, — сказал он. — Должно быть, это были бродячие отряды летучих существ, — сказал майор Сабу, добравшись до Джоффри. — Припасы хорошие, но люди здесь кажутся зелеными и потрясенными. Они не продержатся и недели против согласованной атаки, — сказал он Джоффри. — Согласен, майор Геньшуа, — сказал он, оглядываясь на командира крепости Хулан. — Сэр! — спросил майор, чувствуя себя слегка обожженным взглядом Джоффри. — Ты и твои люди пойдёте с нами завтра, обратно в Форт Рассвета, — приказал он. Майор Гэньшуа пробормотал, когда Джоффри внезапно шагнул вперед, схватив воющего на земле солдата: — Поднимите этот ящик! — скомандовал он, подойдя к нему, и двое других солдат подняли ящик, опрокинутый из ближайшего фургона. — Ты чувствуешь ногу солдат? — спросил Джоффри, помогая ему подняться. — Ой… ааааа… Я… Да, сэр… — сказал солдат, закрывая глаза от боли. — Отведи его в местный лазарет, — сказал он одному из писарей, прибывших за секунду до этого, помогая ему доковылять до одного из целителей. Они тут же взяли его за плечи, когда Джоффри повернулся к все еще ошеломленному майору Гэньшуа. — Почему ваши люди не двигаются майор? — спросил он, опасно шагая вперед. — Я-я не могу оставить свой пост просто так! У-у нас есть пайки, крепкие стены и… — У вас ничего нет, майор! Джоффри жестоко оборвал заикание мужчины, сорвал с него серую повязку на глазу и схватил его за воротник, ткнув пустой глазницей в лицо мужчины. — Последний демон, которого я встретил, дал мне это, прежде чем я убил его. И мне потребовалась моя рука, чтобы сделать это. У вас есть здесь тяжелая артиллерия, майор? Нет? Тогда, возможно, Полушарие Нефритовых Писцов? Хм?! Сколько единиц тяжелого удара? Сколько оружейников?! Сколько куч дров, чтобы сжечь мертвецов?!! — спросил он грубо. Гэньшуа побледнел, глядя в пустую глазницу Джоффри и бессвязно бормоча, когда сдержанный, тяжелый голос Джоффри, казалось, тянул его в бездну, о которой он только слышал раньше. Джоффри отпустил его и сделал шаг назад, протягивая руку влево. — Я знаю, где все эти вещи, Майор. Они в Форте Рассвета. Там мы выстоим, там победим или умрем, там Мы! Будем! Стоять! — взревел он, когда Лхо протянул ему повязку на глаз. Он повернулся к морю лиц, которые молча смотрели на него, ветеранов и новобранцев, серьезных участников экспедиции и бледных Железных Гарнизонов. — Мы не уйдем тихо во Тьму! Мы не будем хныкать, когда придут монстры! Сквозь рассвет и закат! Через Свет и Тьму! МЫ! БУДЕМ! СТОЯТЬ! — проревел он во всю мощь своих легких, подняв руку с булавой в воздух, и ветераны экспедиции издали смутно сдержанное рычание неповиновения, ударяя мечами по щитам, древками копий по земле. Гарнизонные железные все еще казались напуганными, но рвение Серебряного Льва и его людей, казалось, придало им новую силу. Он повернулся, стряхивая пыль с повязки, прежде чем надеть ее обратно на пустую глазницу, ловко привязав ее к затылку одной рукой. Геншуа уже отдавал приказы своим людям, вынося их запасы на открытое пространство. — Приказы, сэр? — спросил Сабу, странно глядя на Джоффри. — Помогите им очистить крепость, мы выступим завтра на рассвете, — сказал он, снова глядя на своих людей, пока они готовились.***
«Львиная армия», как ее начали называть солдаты, продвигалась через долину Рокбоул чуть медленнее, чем раньше. Они повсюду встречали небольшие группы перепуганных выживших, людей, бежавших на юг в надежде избежать верной смерти. Их рассказы подтверждали те, что они услышали от выживших, добравшихся до Серой Башни две недели назад… Пять Легионов исчезли, их трупы присоединились к Армии Тьмы. Неразбериха из нескольких голодных выживших увеличила силы Джоффри до более чем тысячи человек, напрягая, но еще не уничтожая достаточные запасы, которые они захватили из Серой башни и крепости Хуланг. Джоффри говорил с разбитыми и напуганными людьми из тридцать второго Полуденного гарнизона, пустыми глазами Полумесяцев из Созвездия Скрывшегося Тигра и даже с парой почти немых Долгих Сумерек Разведчиков. Все они рассказали одну и ту же историю. Было совершенно ясно, что форты были разграблены, и только самые плохо оснащенные или наименее надежные силы остались позади, да и то совсем немного. Джоффри позаботился о том, чтобы лично поговорить с каждой группой выживших, пытаясь передать им желание дать отпор отчаянию и снова встать на сторону своих братьев. Бороться за живых и сам мир. Он не был уверен, удалось ли ему это, но после десятков стычек с бродячими бандами тварей, в которых выжившие не сломались, он был уверен, что хоть что-то удалось. Они покинули Долину Рокбоул через неделю после ухода из Крепости Хуланг, их силы насчитывали почти две тысячи человек, когда Джоффри рассредоточил конные отряды фуражиров и соединился с изолированными аванпостами и их припасами, аванпостами, которые время от времени разрушались, а еда и припасы портились или уничтожались… без признаков присутствия тел. Было ясно, что Ходоки не хотели, чтобы они добрались до Форта Рассвета, и подозрения Джоффри относительно стратегической проницательности противника подтвердились, когда его передовые разведчики обнаружили группу напуганных и осторожных Железных Гарнизонов, охранявших импровизированную баррикаду на дороге. Баррикада, обращенная в сторону форта Рассвета…***
— Мы ничего не могли сделать, клянусь богами, все произошло так быстро… — пробормотал лейтенант Дзики, командир того, что осталось от Высокого Дозора. — Спокойно, Половина Солнца, начни сначала, ладно? — спросил Джоффри, пытаясь успокоить его своим примером. — Д-да, сэр… я… мы возвращались из обычного патрулирования долины Рокбоул в поисках выживших после Падения, когда увидели, как они напали на замок… — сказал Джики, прежде чем успокоиться. Джоффри воспользовался моментом, чтобы посмотреть на Высокого Дозорного, прикусив нижнюю губу в раздражающем тике, который он подцепил где-то, чего не мог вспомнить. Они расположились лагерем на дороге, прямо за баррикадой. Перед ним мощеная дорожка все поднималась и поднималась, извиваясь через горы, оставляя позади долину Рокбоул, пока не достигла вершины. Там, охраняя единственный горный перевал между долиной и Равнинами Рассвета, стоял Высокий Дозор, внушительный редут, который каким-то образом был взят штурмом нежитью. Стены командирской палатки еще не были свернуты, что давало четкий обзор извилистой тропы и не обеспечивало защиты от внезапных порывов холодного горного бриза. — Они пришли с воздуха, сэр… Летающие люди с голубыми глазами и ужасными костяными когтями. Каждый из них держит на ногах умертвие, но едва… — сказал Джики, медленно качая головой. — Должно быть, они маршировали, пока не оказались на ближайшем холме, прежде чем поднять их для короткой поездки по стенам… пробормотал Ху, пристально глядя на близлежащие холмы, которые, казалось, поднимались только выше, чем дольше один шел по дороге. — Да… их были сотни, и каждый нес павшего легионера… — пробормотал Дзики, словно пытаясь поверить в это. — Боги… — пробормотал Шах, история была слишком сильна даже для его молчаливого поведения. — Никто не выбрался, они даже не успели открыть решетку, прежде чем их убили… и несколько раз, когда мы пытались штурмовать это место с самодельными лестницами, мы были сильно окровавлены, вот когда капитан Ак получил стрелу в глаз… Мы уже пол недели пытаемся удержать их здесь… — сказал Дзики, заканчивая свой рассказ отчаянным взглядом. Джоффри слушал вполуха, внимательно глядя на неуклюжую башню. «Воздушный штурм», используя свою превосходную мобильность, чтобы прижать нас… — Майор Геньшуа, — внезапно сказал он. — Сэр? — спросил майор, оторвавшись от лежащей на столе карты и снова переведя взгляд на Джоффри, когда легкий порыв ветра ворвался в открытый полог палатки. — Есть ли у вас люди, которые умеют лазать хоть на демонов? — спросил он, поворачиваясь. — Хм… Пара дюжин, сэр, они находят их полезными для наблюдения за долиной… — сказал он, замолчав, когда понял, о чем думает Джоффри. — Это будет трудный подъем, но я пойду с веревкой. Умертвия ни фига не видят, и их слух ничуть не лучше… если мы поднимемся на восточную сторону ночью, мы сможем открыть решетку еще до того, как они поймут, что произошло нападение… сам. — Да… да… приготовьте людей к вечеру, майор. Сабу, я хочу, чтобы наша тяжелая пехота была готова мчаться как проклятые и помогала нам удерживать ворота, пока остальные люди… — он замолчал, сбитый с толку странными взглядами собравшихся офицеров. — Что? — спросил он. — … сэр… — сказал Ху, чувствуя себя смутно. — Твоя рука, Джоффри, — мрачно сказал Шах. Джоффри посмотрел на свою правую культю. — О, — просто сказал он. твою мать. — Я могу поручить хорошему полу солнцу, который может взбираться на высоту, сэр, — сказал майор Сабу совершенно непринужденным тоном, как обычно. проклятье, мать твою а… — сэр? — Джоффри? — вдруг спросил он. — Сделай это, — внезапно сказал Джоффри, оглядываясь на стол. — Тогда давай наведем порядок, — сказал он, подходя к карте. Полчаса спустя различные офицеры разошлись по своим людям, все, кроме Шаха. — В чем проблема, Шах? — спросил его Джоффри, вертя в руках разобранную руку с булавой и глядя на кожаные ремни. — Ты думал, что будет с парнями, если ты умрешь, Джоффри? — спросил он его внезапно. Выйти из существования? Быть разбитым о берега пурпура, как и я, но их воспоминания содраны с них, как шкура со свиньи? Он покачал головой, пытаясь прогнать отчаянные мысли. — Они будут продолжать, как всегда Шах… — сказал он нерешительно. — Неправильно, — сказал Шах, взяв один из табуретов и сел перед Джоффри. — Они бы впали в отчаяние и панику, весь отряд распался бы… возможно, разведчики и выжившие участники экспедиции остались бы вместе, но в результате возникшего беспорядка… мы все были бы главной добычей для нежити, — сказал он. — Ну и что, ты говоришь, что я какой-то герой? — сердито спросил его Джоффри. — Нет, Джоффри, ты их лидер. Ты тот, кто свел их вместе и довел до этого места, ты тот, кто подвел их так близко к безопасности. Ты тот человек, которому они доверили свое доверие и надежду, даже свои мечты. Я разговаривал с одним из Огненных Копий из того, что осталось от двенадцатого… Знаешь, что он мне сказал? — сказал Шах, глядя прямо на Джоффри. — Что? — невольно спросил Джоффри. — Он сказал, что больше боится разочаровать «Генерала», чем столкнуться с Демонами Ночи, — сказал Шах с пугающей настойчивостью. — Пожалуйста… — усмехнулся Джоффри, откидываясь назад и тяжело фыркая. Больше боишься разочаровать МЕНЯ?! Боится Джоффри Уотерса больше, чем Белого Ходока?! Он фыркнул снова и снова, так как не мог сдержаться от его зарождающегося смеха. Он хихикал в течение добрых долгих пяти секунд, прежде чем обернуться к Шаху: — Клянусь богами, Шах! Я так сильно не смеялся, кажется, давным-давно! Больше боится… — ТЕПЕРЬ СЛУШАЙ ВНИМАТЕЛЬНО, САМОУНИЖАЮЩИЙСЯ ИДИОТ! Шах взревел, схватив Джоффри за воротник доспеха и швырнув его на стол с картой в пугающе редком проявлении ярости. — Шах, какого хрена! — ЗАМОЛЧИ! — взревел он, прижимая его к себе. — С тем же успехом можно считать, что вы отбросы этой земли и не достойны того, чтобы на вас наступила собака! — крикнул он, наклоняясь ближе. — Но парни верят в тебя, мы все верим в тебя! Ты вернул нас домой с края ада! Вы убедились, что мы продолжали сражаться и умирать с высоко поднятой головой и с целью в наших сердцах! Вы заставили нас вспомнить, что мы солдаты! Легионеры! Не паникующие овцы на бойне!!! Шах взревел, отпуская его и отступая, глубоко вздохнув. Джоффри стоял в нерешительности, слишком потрясенный, чтобы что-то сказать. — Даже если бы у тебя была рука, твою мать, если бы у тебя было четыре руки, чтобы помочь тебе подняться, сделать это было бы величайшей глупостью, которую я когда-либо видел! Вы больше не просто майор Джоффри, и даже не генерал. Вы больше, чем это! Вы — талисман, который, как горячо верят люди, приведет их к победе, а если нет… — Шах внезапно замолчал. Джоффри сглотнул, прежде чем невольно спросить: — А если нет…? — А если нет… они верят, что при тебе их смерть будет иметь значение, — закончил Шах. — …Понятно… — сказал Джоффри, искренне пытаясь понять, но все равно безуспешно. Он просто не мог этого понять, он действительно не мог понять. — Веди их, Джоффри, пожалуйста, что бы ты ни думал о себе, думай о них… веди нас до конца. Перестань пытаться делать все сам и перестань высовывать свою тупую варварскую голову во все мыслимые опасности под солнцем… если ты не можешь сам увидеть, кто ты есть на самом деле, что ты значишь для всех нас… тогда посмотри им в глаза и увидь. поразмышляйте над ними, потому что именно в этом сейчас заключается истина, — сказал Шах, его голос становился все тише по мере того, как он заканчивал. Джоффри несколько минут машинально жевал, пристально глядя в пол. — Не буду врать, Шах… не скажу, что понимаю, но… буду осторожнее… — выдавил он, качая головой. — Сэр! Шах жестко отдал честь после нескольких секунд тишины. Джоффри отсалютовал в ответ и снова сел, глядя на свои колени, сбитый с толку, когда Шах ушел. Я не знаю, почему они все верят в меня, но я могу только попытаться убедиться, что они не сочтут меня нужным… Он действительно больше боялся подвести их, чем быть навсегда убитым Белым Ходоком. Однако ирония этой мысли была потеряна для него.***
В конце концов, Джоффри возглавил атаку из середины построения, защищенный от случайных стрел. Его несуществующая правая рука покалывала каждый раз, когда он слышал рев или крик, и он уже собирался пустить лошадь в галоп, когда его настиг окровавленный рейнджер верхом. — Умертвия уничтожены, Высокий Дозор наш, сэр! Мужчина чуть не закричал. Люди вокруг Джоффри закричали одновременно от радости и облегчения. Джоффри глубоко вздохнул, прежде чем кивнуть: — Передайте офицерам мой привет и принесите немного воды, — скомандовал Джоффри, смутная улыбка украсила его лицо, несмотря на дыру, которую он чувствовал в своем сердце из-за того, что он не был в гуще событий со своими людьми. С этого момента два дня ничего, кроме равнин… а потом… А затем Форт Рассвета поманил их.***
Последний отрезок пути казался Джоффри почти вечным, но как только солнце взошло с востока, «Армия Льва» наконец прибыла в Форт Рассвета, последнюю линию обороны перед тем, как Запределье уступило место Империи и землям живых. Огромная черная крепость горела.***
— ПАРНИ! СО МНОЙ!!! Джоффри взревел, мчась вперед, проезжая мимо огромной сторожки без охранников, тройной решетки и распахнутых настежь двойных железных дверей. Они вышли из-за толстой огромной черной стены и увидели зрелище, ошеломившее Джоффри. Он был готов к легионам нежити или, возможно, массам Белых Ходоков, но не… Мародерство. Грабежи и изнасилования. Он видел мужчин, одетых в доспехи легиона, вытаскивающих женщин из своих домов со спущенными бриджами и безумным выражением лица. Он видел солдат… нет, животных, ворвавшихся в магазины, некоторые убивали владельцев гостиниц и торговцев, в то время как другие просто хватали каждую унцию еды, какую только могли, прежде чем выбежать наружу. — Шах, со мной, Сабу, охраняйте Восточные ворота, — рявкнул он, пришпорив коня вперед, за которым последовала дюжина Трехлучей плюс Лох и его разведчики связи, включая его знаменосца. Конные солдаты быстро пересекли большую площадь, окружающую Восточные ворота, различные мародеры прекратили свои действия, как только заметили его. Слева от него стоял Шах и две дюжины его Длинных Разведчиков, все достали луки. Джоффри резко остановил свою лошадь, когда он оказался в десяти метрах от центра площади, где было сложено большое количество еды и рыдающие женщины, окруженные вооруженными солдатами. — Ну-ну-ну… Офицер, который не совсем трус! Это зрелище… — громко проревел мужчина, проходя мимо нескольких солдат, судя по всему, Солнечного Луча. От него исходил такой сильный запах алкоголя, что Джоффри чувствовал его запах с того места, где находился. — Ну, должно же быть несколько девиц, которые еще живы, мы можем поделиться, солдат с солдатом! — проревел он, размахивая ручным топором. Оставшийся глаз Джоффри можно было с таким же успехом сделать ледяным, поскольку он смотрел на него секунду. — Майор Шах, убей этого человека, — скомандовал он бесстрастным голосом. — Да, генерал, — сказал Шах почти неторопливо, выхватывая из колчана стрелу и выпуская ее со скоростью молнии. Тяжелый широкий наконечник ударился о шею Солнечного Луча, выпустив фонтан крови, когда он упал на спину, булькая. Остальные мародеры угрожающе достали оружие, потрясенные, но уже начавшие приближаться к людям Джоффри. — ДОСТАТОЧНО! Джоффри взревел, стоя на стременах, оглядывая всю площадь и заставляя их двигаться: — Я ГЕНЕРАЛ ДЖОФФРИ, СЕРЕБРЯНЫЙ ЛЕВ, КОМАНДИР РАССВЕТНЫХ РАЗВЕДЧИКОВ! И Я КЛЯНУСЬ ВСЕМ СВЯТЫМ, ЧТО Я ЛИЧНО УБЬЮ ТЕБЯ, ЕСЛИ ТЫ НЕ БРОСИШЬ СВОЕ ОРУЖИЕ ПРЯМО СЕЙЧАС! Он взревел, красная ярость угрожала настигнуть его, когда его взгляд утомлял мародеров, его разум все еще боролся с тем, что он видел. Он снова взревел, когда остальные его люди вышли из ворот, сомкнутые ряды железа уже растянулись по площади, направляемые Солнечными лучами и офицерами. — Я ПРОКОЛЮ ТЕБЯ САМОСТОЯТЕЛЬНО, А ЗАТЕМ РАЗМАЗЖУ ВАШИ ЧЕРЕПЫ ПОСЛЕ ТОГО, КАК ТЫ РЕАНИМИРУЕШЬСЯ! В ЭТОМ КЛЯНУСЬ ВСЕМИ БОГОМИ ПОД НЕБОМ!!! Джоффри закричал в ярости, часть его умоляла их отказаться. Что-то в том, что они услышали или увидели, должно быть, напугало их, потому что они почти сразу бросили оружие, воздев руки и неопределенно съежившись на земле. Джоффри сделал несколько быстрых вдохов, пытаясь укрыться красным одеялом, которое, казалось, собиралось укутать его. — Джоффри! — Шах вывел его из погружения себя. — Майор — Джоффри удалось прийти с себя. — Приказы, сэр? — спросил он. Это помогло вывести его из транса: — Зачистите весь Форт любыми людьми, которые вам нужны, заключите в тюрьму тех, кто сдастся, убейте остальных, — приказал он. — Понятно, — сказал он, пришпоривая лошадь и крича нескольким своим отрядам. — Генерал, у нас есть Восточные врата, — сказал Сабу, ехавший рядом с ним, сопровождаемый примерно половиной тяжелых подразделений построения, эклектичной смесью спешенных тяжелых верблюдов, железных гвардейцев, рейнджеров и ударных железных. — Хорошо, идите по южному тракту и закрепите Западные ворота, никто не входит и не выходит без моего разрешения, — скомандовал он. — Да сэр! Тяжелая форма-а-ация! — проревел он, размахивая боевым топором в воздухе и пришпоривая коня, его собственный разведчик звуковым сигналом передал приказы. — И Лхо, — сказал Джоффри, пуская коня в галоп. — Сэр? — спросил его помощник. — Пристегните этих животных к железу и попросите кого-нибудь охранять их, я разберусь с ними позже, — сказал он, когда его свита снова собралась вокруг него, а черно-серебряное знамя закачалось на ветру: Он взревел, оглядываясь назад: — Со мной! Мы идем охотиться на предателей! — сказал он, вынимая саблю и направляя лошадь коленями в направлении восточной внутренней сторожки. Им нужно было закрепить три кольца стен, а культя Джоффри покалывала от жажды крови.***
Внешний и Внутренний районы в той или иной степени были полны мятежей и грабежей. Джоффри столкнулся с несколькими группами, пытающимися поддерживать порядок, но они были вынуждены занять фиксированные позиции, пытаясь защитить беженцев. Его булава разбила немало черепов, когда его свита промчалась мимо второй стены во Внутренний Район, его сабля пожинала кровавый урожай со спин тех, кто отказывался сдаться. Вскоре начали распространяться слухи, что Серебряный Лев вернулся из Запределья с подкреплением, подняв боевой дух лоялистов, в то время как большинство дезертиров потеряли надежду и сдались. Он боялся сцены, которая встретит его в Квартале Бастионов, самом сильно укрепленном редуте Форта Рассвета, его третья стена станет последней линией обороны, если врагу удастся взять штурмом две другие. Если мародерство там вышло из-под контроля, то вполне возможно, что осадные припасы Легиона Рассвета были потеряны… что означало верную гибель любому вооруженному и организованному сопротивлению к северу от Красных Топей. Однако, когда он добрался до сторожки третьей стены, он обнаружил, что она укомплектована людьми и вооружена, а на ее башнях развевается знамя Легиона Рассвета: красное солнце, выглядывающее из-за черного форта. Джоффри проехал мимо домов и казарм на почтительном расстоянии от сторожки, готовый галопом вернуться при первых же признаках враждебности. Лучники наверху не выглядели готовыми убить его, хотя и выглядели настороженно. — Я генерал Джоффри, командир Рассветных Разведчиков, прославленный как Серебряный Лев! Кто ваш командир?! — взревел Джоффри, настороженно глядя на лучников, баллисты, мангонелей и отверстия для убийств, разбросанные по стене. Немало из них было пилотируемым. Это вызвало спекулятивный шепот и возбужденные крики, прежде чем кто-то проревел в ответ: — Мы под командованием Солнечного Луча Валиона из восемьдесят седьмого гарнизона Рассвета! что? — Джоффри!!! Это вы, сэр?! — крикнул знакомый голос его старого вождя, когда среди лучников появилась фигура. — Клянусь главой Древних Богов! Ты загляденье! — крикнул Джоффри. Фигура исчезла из виду, и вскоре поднялась тройная решетка.***
Дым, испускаемый спорадическими пожарами, все еще оставался в холодном холоде ночи, придавая заряженному воздуху вокруг форта Рассвета мрачную ауру. Грабежи и мародерство были остановлены «Армией Льва», сторонниками Валиона и другими рассеянными группами защитников. Однако для Джоффри все это событие все еще было несколько контуженным. — Валион… как?.. Нет почему?.. — в замешательстве спросил Джоффри, пока они шли через большой двор Внутреннего квартала, зияющую сторожку Бастионного квартала — темную пасть, которая возвышалась над собравшимися людьми на большой площади. Его старый вождь печально смотрел на него, а Джоффри продолжал спрашивать, пока они шли к собравшейся армии. — Как они могли?! В такое время… предать своих братьев… моих братьев… — пробормотал Джоффри, снова и снова качая головой. Валион глубоко вздохнул, когда они подошли к деревянной трибуне, и на мгновение остановился, глядя на Джоффри. — Генерал… Джоффри… — сказал он, глядя на него, словно ища что-то в его глазах. — Ты действительно не знаешь? — вдруг спросил он. — Знаю что?! — спросил Джоффри, чувствуя, как что-то леденит в животе, а культя зудела. — После того, как Легионы были вырезаны… Белые Ходоки не перегруппировались Джоффри, они заполонили центр Пяти Фортов, как ураган… Полуденный Форт исчез, вырезанный до последнего человека… и, как лавина, они использовали трупы убитых, чтобы два дня назад заполонить форт Восход… нежить уже вторглась в Красные Топи. Джоффри чувствовал, как будто его зрение медленно уменьшалось до булавочного укола, а его сердце колотилось в груди, как колокола Королевской Гавани. Форт Восход… С падением форта Восход весь их левый фланг исчез. Форт Рассвета был самым южным из всех, окруженный Фортом Восхода на севере и предгорьями Гор Утра на юге. Но вместе с ними и Полуденный форт предали мечу и прибавили к армии проклятых… Пять фортов прорваны. Передовые элементы и летающие существа, вероятно, прямо сейчас достигают Внутренних земель Йитиш… И мы должны быть в нескольких днях от того, чтобы быть проглоченными и поглощенными самими собой. Ходоки не оставят за спиной таких значительных сил надолго, поскольку они обеспечили безопасность территории, будь то логистика или нет. Джоффри глубоко вздохнул, когда части того, что здесь произошло, начали складываться в его голове. — Где верховное командование? — спросил он Валиона, его разум был странно спокоен. — Когда они услышали новости… — пробормотал Валион, глядя вниз. — Где Верховный Командующий, Валион?! Джоффри чуть не взревел, когда подошел ближе. — Они бросили нас Капитан, — прошептал Валион, напряжение вытянуло из старика старые формы и старые мечты. — Командующий Рассвета Фей-Пи был убит на поле боя, немногие сломленные останки, пережившие битву и добравшиеся сюда, принесли весть. Через два дня после этого Верховное командование прочитало безумный текст, который нес один из немногих кондоров, добравшихся сюда… Форт Восхода выпустил их всех одновременно, и все они несли одно и то же сообщение… что их Бастион прорван и мертвые бродили на свободе… — И они оставили своих людей… офицеров, отвечающих за защиту королевства… нет, мира от этой апокалиптической угрозы… — перебил Джоффри, непонимающе качая головой. — Они погрузили поезд с припасами и уехали до рассвета. Когда гарнизон узнал, что их офицеры бросили их в час величайшей нужды… они всего лишь мужчины, Джоффри, они всего лишь мужчины… — пробормотал Валион. …этот маяк для наших людей, для наших братьев… — эхом отозвался голос Джина в его голове. …непоколебимый столп… Джоффри яростно замотал головой. Все были потрясены, и боевой дух был близок к пределу. Главные зачинщики мятежа были казнены вместе с самыми злостными преступниками, но с надвигающейся бурей Джоффри не был уверен, сможет ли то, что осталось от Легиона Рассвета, удержаться вместе. …изгоняющий отчаяние… Джоффри пошел снова, поднимаясь по деревянным ступеням импровизированной платформы по две за раз и поднимаясь над собравшимися внизу войсками, как мятежниками, так и лоялистами, стоящими по стойке смирно. Худшие из дезертиров, насильники и убийцы, в зависимости от тяжести совершенных ими преступлений, были либо казнены без суда и следствия, либо отправлены в застенки. Мужчины молчали, пока Джоффри осматривал их, медленно рассматривая собравшихся мужчин своим здоровым глазом. Он смотрел на дисциплинированных ветеранов, напуганных новобранцев, солдат, которые были слишком стары, чтобы сопровождать Легионы, и тех, кто считался посредственным, чтобы присоединиться к маршу против Демонов Ночи. Он посмотрел на сотни различных остатков под его номинальным командованием, от Деревянных Железных до Разведчиков, до того, что осталось от Нефритовых Писцов Форта Рассвета и многих других, неорганизованная и эксцентричная смесь. Теперь они были его людьми, хотел он того или нет. Это был его долг. Когда Джоффри наконец заговорил, он, казалось, застал их врасплох. — Слухи верны, — вдруг закричал он. — Форты «Полдень» и «Восход» пали, — сказал он, шок и резкость заявления оставили еще более глубокое окно тишины, чем прежде, которое через несколько секунд уступило бы место зарождающейся панике, если бы его оставили без присмотра. — Мы последняя сплоченная боевая сила к северу от Красных Болот, и если мы падем… Демоны Ночи получат беспрепятственный коридор прямо в сердце Йити, а оттуда — в остальной мир, — сказал он. Его мощный голос прорезал зарождающийся панический шепот, словно лезвие: — Я не буду лгать. Передовые части врага уже вторгаются, и любое подкрепление из Империи, скорее всего, будет слишком поздно, чтобы спасти нас, — крикнул он с трибуны. Солдаты и выжившие офицеры смотрели на него в замешательстве и страхе, пока Джоффри ходил по деревянной платформе, его глаза постоянно сканировали армию людей внизу. — Что бы мы ни делали, велика вероятность, что мы все равно падем. В каком-то смысле мы уже мертвы, все мы, — проревел он. Солдаты выглядели совершенно потрясенными странным безумием, которое, казалось, овладело их командиром, почти ломая линии при точном изложении их позиции. Джоффри, казалось, внезапно овладел внутренней яростью, он остановился, когда его единственный глаз осмотрел Легион, как заряженная баллиста. Его голос повысился до лихорадочной высоты, приобретая тон обещания или клятвы. — Может быть, мы уже мертвы, но у нас есть то, чего никогда не будет у тварей. Выбор! Мы можем предать все наши узы товарищества, брат против брата, каждый сам за себя, как это уже сделали худшие из нас! Умереть, как испуганные крысы!!! Сказать да мелодии отчаяния!!! — проревел он. Он позволил тишине установиться всего на две секунды, прежде чем метафорически погрузиться в бой, говоря от всего сердца, как безмятежные разговоры, которые он вел с Шахом, глядя на горизонт. — Но есть и другой выбор… — почти прошептал он, его голос все еще каким-то образом разносился по всей Большой площади. — Встать с нашими братьями, исполнить клятвы, данные с незапамятных времен, — сказал он, его голос усилился, когда он почти не думал о том, что говорил. Джоффри каким-то образом отказался от приказов или призывов к поднятию боевого духа где-то в своей речи, вместо этого он теперь передавал чистые эмоции, чистую волю, сущность того, о чем он мечтал, сущность духа, имевшего вкус сырого мяса и прекрасных восходов, благоговения и спокойствия, мужества и решимости. — Мы можем стоять вместе! Встаньте как один против безумия и хаоса!!! Задержать как можно больше врага, который увидит уничтожение наших цивилизаций! Наши памятники разорваны! Наши города обратились в пепел! Наши семьи навсегда превратились в рабов!!! — проревел он, чувствуя глубокое гудение внутри себя, когда говорил. — «Йитиш или варвар! Мужчина или женщина! Высокорожденный или крестьянин! Теперь эти различия бессмысленны! Перед апокалипсисом мы всего лишь один народ! С каждой минутой, которую Мы Стоим, будет жить больше наших людей, мужей и жен, сыновей и дочерей, друзей и возлюбленных! — закричал он, и его голос разнесся по площади, как мощный рог. Некоторые солдаты были очарованы, другие стояли неподвижно, как статуи, в то время как другие быстро моргали и тяжело сглатывали, когда голос Джоффри достиг своего пика, и его воля, казалось, затопила площадь. Джоффри едва мог видеть площадь и людей, когда он отдавал все свои силы тому, что изо всех сил пыталось вырваться из его груди, глядя в темное небо, сжимая рукой деревянный поручень и готовясь к тому, как слова лились из его груди. его как мощный поток. — За каждого умершего, которого мы уничтожим, будет спасеная жизнь! За каждого убитого Демона будет видно Чудо!!! Каждую минуту, когда мы стоим, наши люди будут свободны!!!!! — проревел он, прежде чем откинуть голову назад и снова посмотреть на своих людей. — Что вы выберете?! Сложить оружие и спокойно уйти в Долгую Ночь?! — сказал он, его сердце бешено колотилось, потому что он, наконец, не мог больше сдерживаться, и он поднял кулак в воздух, и он прорычал свою мечту, свою волю. — ИЛИ ВСТАТЬ ВМЕСТЕЕЕЕЕ!!!!!!!!! — проревел он изо всех сил, в то время как слева от него раздался оглушительный первобытный рев. Краем глаза он увидел силуэт Серебряного Льва во всей его красе, когда он стоял на корточках, серебристый мех и черная грива ощетинились, когда он ревел то же самое сообщение, ту самую волю, которую пытался передать Джоффри. Собственный рев Джоффри еще не закончился, когда люди почти как один подняли свое оружие с боевым кличем, способным разрушить стены, ударяя копьями и мечами, щитами и топорами. — ВМЕСТЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕ!!! — взревел Легион, поднимая оружие. Это был не крик аплодисментов и не крик победы. Это было обещание. — ВСЕ ЕЩЕ! МЫ! ВЫСТОИИИМ!!! Джоффри взревел, отмечая каждый слог своей уже обнаженной саблей, поднимая ее вверх и направляясь к надвигающейся буре. — ВЫСТОИИИМ!!! — взревели солдаты, офицеры и солдаты, и эхо отразилось от стен форта к ночному небу. Когда Джоффри опустил саблю и набрал полную грудь воздуха, он понял, что Серебряного Льва больше нет. Пока мужчины продолжали реветь и бить оружием по щитам и доспехам, Джоффри оглянулся на северо-восток. У него было обещание, которое он сдержал.