Purple Days c 23 главы

Мужчина в сдержанной одежде прошел мимо толпы изящных шлюх и торговцев шелком, уклоняясь от более шумных обитателей ночи, свернул в переулок и постучал в боковую дверь крепкого, обнесенного каменной стеной склада. На три стука, за которыми последовали еще два, быстро ответил толстый, грубоватый мужчина с короткой дубинкой, который слегка приоткрыл дверь, прищурился на одетого человека и быстро впустил его. Внутри Уилл из Старого моста, один из четырех хранителей ключей Красного замка, со вздохом смотрел на заряженный арбалет, направленный ему в лицо. - "Клянусь Семерыми, убери эту штуку от моего лица!" - без терпения сказал он импровизированному арбалетчику. Арбалетчик выглядел неубедительно, продолжая смотреть на Уилла, а двое других мужчин в комнате качали головами и продолжали играть в кости на перевернутом ящике. - "Откуда ты знаешь, что он не последовал за тобой?!" - спросил арбалетчик, когда толстяк с дубинкой со вздохом посмотрел на небо, закрывая дверь. - "Я прошел через полгорода, вот почему я, мать твою, знаю! А теперь убери эту штуку от моего лица!" - с рычанием сказал он, опуская арбалет. - "Прошел прямо через площадь Рыботорговцев", - с ухмылкой сказал толстяк, принюхиваясь к тонким одеждам. - "Не думал, что вас, высокородных, это так волнует". Уилл нахмурился, присев на один из ящиков. В иерархии Королевской Гавани он был едва ли на ступеньку выше этого сброда, если говорить о знати, и в пекло его положение Хранителя Ключей. Однако напоминать им об этом было бесполезно: - "О, мы и так заботимся, когда наступают тяжелые времена", - сказал он, снова нахмурившись. Арбалетчик вернулся на свое место перед дверью и покачал головой. - "Это проклятая Тень, он пройдет за тобой через все Семь Адов, а ты его даже не заметишь", - с мертвой уверенностью сказал он, когда толстяк закрыл дверь. - "Ну, если он последовал за вами сюда, то ему пришлось бы буквально превратиться в тень, потому что люди на крыше ничего не видели", - сказал худой мужчина с седой козлиной бородкой, его вооруженный меч и рубашка с набивкой не слишком скрывали недостаток объема или мускулов. Он вошел через другую дверь и аккуратно запер ее, после чего повернулся к Хранителю ключей. - "Уилл", - сказал он, его голос был нейтральным. - "Джонс", - сказал Уилл, прежде чем поднять брови, - "Почему броня...? И с каких пор вы выставляете стрелков на крыше?" - спросил он его. - "С тех пор как Голт сгорел дотла", - хмуро ответил Джонс, подходя к Уиллу и опираясь на ящик рядом с ним. - "Только не говори мне, что ты купился на эту чепуху про "Тень", - насмехался Уилл. - "Ну, ты прошел через "полгорода", чтобы убедиться, что он тебя не преследует", - сказал Джонс, пожав плечами. - "Это потому, что у лорда Бейлиша начинается паранойя..." прошептал Уилл, наклонившись ближе, - "Он говорит, что нужно продолжать в том же духе и что он все уладит, включая премию за стойкость его подчиненных". ждонс впервые улыбнулся, когда вошел в комнату. - "Люди будут рады это услышать", - прошептал он в ответ. - "Однако склад не заполнится еще месяц, у него на примете есть еще одна специальная поставка?" - спросил он у Хранителя Ключей. - "Да, простая работа с золотом, снова Железный банк", - сказал Уилл, передавая ему горсть писем, печать Мастера Монет светилась под светом факела. - "Мне это нравится", - сказал Джонс, укладывая письма в ранец, который он носил на поясе. - "Зайти, вручить письмо, получить больше золота, чем я потрачу за всю свою жизнь...", - с тоской сказал он. - "Даже не думай об этом", - предупредил Уилл. - "Украсть у лорда Бейлиша? Ты что, спятил?" - нахмурился Джонс, вставая на ноги. - "Тебе пора идти", - сказал он, кивнув в сторону толстяка у двери. Он отпер дверь, пока Уилл чесал голову. - "Вы уверены, что сможете доставить его без Голта?" - с сомнением спросил Хранитель Ключей. - "Человек и здание, возможно, сгорели дотла, но у нас все еще есть корабли. Попытка разобраться с потерянными записями не займет больше времени, чем головная боль", - ответил он, махнув рукой в сторону двери. - "Ладно, ладно, я пойду", - сказал Уилл, покачав головой. - "Передай от меня привет Тени, если увидишь его", - сказал он арбалетчику с ухмылкой. Возмущенный мужчина не успел ничего ответить, как толстый охранник быстро закрыл дверь и запер ее на засов. джонс несколько минут смотрел на письма в своем мешочке, пока один из мужчин на столе рычал в знак поражения, а другой громко смеялся, схватив кучу медяков на ящике. - "Надеюсь, тебе понравилось, Альрен, завтра нам придется поработать", - сказал джонс, поворачиваясь к другой двери, и остановился, увидев за дверью фигуру в черной одежде, длинный и тонкий кинжал Браавоса в руке, с которого капала кровь. - "Я бы не был так уверен в этом..." сказала фигура, когда Джонс с воплем выхватил свой меч, а двое игроков закричали, спотыкаясь. - "Это гребаная Тень!" - закричал арбалетчик, направляя свое оружие на него, арбалет дрожал в его руках как лист, даже когда толстый охранник занял позицию рядом с Джонсом. "Это… Это кровь Уилла?" - спросил Джонс, пытаясь восстановить контроль над внезапно ускорившимся сердцем и думая о том, как выбраться отсюда. - "Нет, пока что он был полезен. Уверен, что скоро он приведет меня к еще одной отличной добыче... проклятый Бейлиш, хуже белки...", - сказал он с сардоническим смехом, неторопливо шагая к ним, - "Вам следует нанять лучших наблюдателей", - сказал он. - "Ты последовал за ним", - сказал Джонс, делая пару шагов назад, одной рукой держась за меч, а другой - за плечо своего телохранителя, пытаясь выиграть время. - "Я потерял его на площади Рыботорговцев... - сказал человек в черном капюшоне, - Хотя я знал, что в конце концов он окажется здесь. С Маленьким Ублюдком всегда шлюхи и шелка, вы согласны?" - спросил он, буря сдерживаемой ярости скрывалась под стальной гранью его голоса. Теперь он был всего в нескольких шагах перед ними. - "УБЕЙТЕ ЕГО!" - крикнул Джонс. В одну секунду мужчина все еще шел, а в следующую он схватил одного из игроков за шею, бедный ублюдок все еще боролся, когда арбалетный болт материализовался прямо над его сердцем. Он позволил человеку упасть, прежде чем другой игрок набросился на него со стулом, на котором тот сидел мгновение назад, но только для того, чтобы человек в халате успел вывернуться, его рука с длинным стилетом сверкнула в свете факела. Второй игрок сделал еще пару шагов, слегка покачнулся, а затем использовал свой стул в качестве импровизированной опоры, чтобы опереться на него, и на секунду-другую моргнул, прежде чем Джонс заметил лужу крови, образовавшуюся под мужчиной. Он внезапно рухнул, и этот звук испугал его. - "...жалкий", - сказал Тень. - "Леррис, вперед!" крикнул Джонс, отступая назад, и его телохранитель с ревом бросился на человека, замахнувшись дубинкой в сторону. Тень каким-то образом уклонился от удара, зацепив руку толстого охранника и заставив его выронить дубинку. Однако он не был готов к последовавшему за этим безумному натиску: Леррис издал рев, прижав фигуру к стене и навалившись на нее всей своей мощью. Тень попытался ударить его ножом в шею, но Леррис вовремя поймал стилет: тонкая стальная игла прошла сквозь его руку и почти дошла до шеи. Он не обращал внимания ни на кровь, ни на боль, так как другой рукой начал бить Тень по ребрам, каждый удар вызывал болезненное "ухф" у вредителя, который разбирал на части многочисленные... авантюры лорда Бейлиша. Дыхание самого Джонса и лебединый звук панически перезаряжающегося арбалетчика, казалось, утопили комнату, когда Тень поймал кулак Лерриса после третьего удара. Но вместо того, чтобы направить свою силу против него, он обхватил руку Лерриса, отведя ее немного вправо, а затем сразу вверх. Леррис закричал от боли, и этот крик усилился вдвое, когда Тень поднял руку мужчины еще выше, по комнате раздался тошнотворный хлопок, прежде чем из другой руки Лерриса был извлечен стилет и вогнан сбоку в его ухо. Крупный мужчина сделал шаг назад и с глухим стуком упал на пол, стилет все еще был вогнан ему в голову. - "СЕЙЧАС!" - крикнул Джонс. Раздался визг арбалета, и Тень резко повернул голову влево, болт задел его щеку и разорвал черный платок, закрывавший большую часть лица. - "...Вам не следовало этого делать", - сказал он, направляясь к ним с покорным выражением лица. Арбалетчик закричал от страха, уронив арбалет, и бросился к двери, пытаясь поднять засов, прежде чем метательный кинжал вонзился ему в плечо. - "проклятье, надо продолжать тренироваться в этом", - сказал Тень, снимая с пояса еще один кинжал и вонзая его в почку мужчины, разрывая ее, а затем вынимая, арбалетчик издал крик агонии, а затем рухнул на землю. Джонс уже стоял в углу склада, держа меч наготове, его глаза дико сканировали помещение, а мягкая рубашка пропиталась потом. Тень снял капюшон, не обращая ни малейшего внимания на кровь, стекающую по его лицу из раны на щеке, пока он расчесывал свои светлые волосы. Он очистил стилет с трупа арбалетчика, а затем повернулся к Джонту, его бледно-зеленые глаза буравили его душу. - "Я думаю, нам стоит поговорить, не так ли?" - спросил он. Джонс выронил меч. -.PD.- Волны, разбивающиеся о высокий холм Эйгона, казалось, вырывались вверх, разбрызгиваясь по зубчатым камням отвесной скалы. Чайки с нежным криком носились над волнами, летая по кругу и вылавливая из моря свои щедроты, которые часто оказывались разбросанными по скалам. Джоффри стоял на одном из балконов Красного замка, наблюдая за одной из недолговечных радуг, которую рождали к жизни разбивающиеся волны. Он смотрел, как она исчезает, словно ее никогда и не было, и только море оставалось внизу, такое же вечное, как и прежде, и секунды жизни радуги были лишь мигом по сравнению с его собственной. Джоффри глубоко вдохнул соленый свежий воздух, на его губах появилась легкая улыбка, а глаза стали отрешенными. Улыбка исчезла, когда он слегка опустил голову, его глаза закрылись, когда он задумался. Почему все пошло не так? Он полагал, что все можно отследить по тому пренебрежению, которое он проявил к опасностям королевства в первые несколько месяцев своей прошлой жизни. Его попытки исправить положение вредили не меньше, чем помогали... Он думал о своих ошибках, о том, что могло бы пойти правильно, а что - еще хуже. Он полагал, что отношение к своим вассалам как к офицерам Легиона было одной из его первых ошибок. В Вестеросе не было такой степени централизации, как в Пяти крепостях, не было сложной бюрократии, которая могла бы заставить колесо вращаться, не полагаясь на дворян или сильных мира сего. Он не мог наказывать или увольнять своих вассалов, как это делали с мятежными или некомпетентными офицерами в Запределье... и не мог поднять своих людей на те же высоты, что и легионеров. Все, начиная с духа боевого корпуса, физической стойкости солдат и заканчивая их подготовкой, было принципиально иным. Его неудача с пикинерами была одним из многих подобных инцидентов. Конечно, рота ветеранов Железной Гвардии могла уничтожить своими пиками даже атаку тяжелой кавалерии, но вестеросские мелкие люди были совсем другой рыбой. Когда рыцари нападали, ты либо бежал, либо умирал. Пехоту могла спасти только контратака союзников, предпринятая вашими же рыцарями, за исключением чрезвычайных обстоятельств. Таков был закон восприятия в Вестеросе, а как выяснил Джоффри много жизней назад, восприятие делает реальность... Ему придется научиться обращаться со своими вассалами и людьми как можно эффективнее, если у него есть хоть какой-то шанс пережить Долгую ночь. ...и найти способ обучить грамотных разведчиков, подумал он со вздохом. Возможно, ему удастся сделать это за относительно короткое время, но для этого ему понадобятся деньги... а это уже целая проблема. С другой стороны, он не мог просто отложить свои поиски. Он был так близок, так близок к разгадке того, что, как он надеялся, будет ответом на... все. Он должен был соблюдать баланс и использовать свое время так интенсивно, как только мог. Первый год каждой жизни давал ему наибольшую свободу и наибольшие возможности убедиться, что королевство не пойдет коту под хвост, и ему предстояло многое обдумать. Он сконцентрировал свою волю вокруг себя, как прочную опору, и снова открыл глаза. Черная муть все еще клубилась по краям его сознания, но, если дать ей волю, ничего не получится. Я не могу размышлять, мне нужно двигаться дальше, иначе я сойду с ума... снова... Он содрогнулся от этой перспективы. Если он снова сойдет с ума от непрекращающегося отчаяния... от всепроникающей безрадостности, которая, казалось, понемногу наползала на его зрение после каждой жизни... Если я потеряю его снова... я не уверен, что смогу вернуться... Он снова глубоко вздохнул. По крайней мере, его продолжающаяся охота за активами Мизинца давала столь необходимую отдушину для выплеска разочарования. Мастер монет был, хотя Джоффри и не хотел этого признавать, финансовым гением. Там, где другие уходили от налогов короны, Мизинец создавал сложные торговые компании, склады, доки и дома на подушках (многие из которых, казалось, не существовали в реальности) и использовал их для перекачки налогов, прежде чем они доходили до "него" в его официальном качестве. Разумеется, с ежегодными займами от всех - от Ланнистеров, святош и Железного банка... и все это от имени короля. Он медленно, очень медленно проливал свет на огромные финансовые предприятия ублюдка, хотя по понятным причинам держал свою деятельность строго в пределах Королевской Гавани. Он не сомневался, что ублюдок приложил руку к убийству Тириона во время его последней жизни, возможно, использовав его мать в качестве невольной пешки... должно быть, бес слишком близко подобрался к правде. Он провел много ночей, молча читая записи Бейлиша, и было очевидно, что Тирион должен был найти несколько несоответствий, как и он. Игроки делают игру, а игра делает игроков... - загадочно подумал он. С таким количеством загадок, окружавших его, он чувствовал себя немного поэтом, по правде говоря. Возможно, Рейегар Таргериен и его одержимость арфой были не такими уж безумными, как он думал... или он уже был таким же безумным, как он. Он отмахнулся от этих случайных мыслей, когда колокола прозвонили полдень. Нужно было работать. И какой невероятной и насыщенной была эта работа... -.PD.- Роберт громко рассмеялся, когда Джоффри спросил его, может ли он присутствовать на заседаниях малого совета, и снова рассмеялся, когда тот настоял на своем. Однако, когда Роберт понял, что он говорит серьезно, он странно замолчал, думая только о себе и глядя в какую-то далекую даль. Вскоре он согласился, слегка кивнув. То небольшое уважение, которое он приобрел к своему бывшему "отцу", было потеряно, когда Джоффри попытался образумить его. - "Отец, сто тысяч золотых драконов за турнир... это безумие!!!" сказал он, схватившись за голову обеими руками. Они находились в малом зале совета вместе со всей их никчемной компанией, исключая, конечно, Неда. Обычно прохладная температура в малом зале совета исчезла, сменившись умопомрачительной жарой, которую Джоффри должен был как-то пережить, не рискуя сойти с ума. Я не помню, чтобы сумма была такой высокой... ее... ее... ее.... - "Это безумие", - прошептал он, когда Роберт опасливо посмотрел на него. - "Не смей отнимать это у меня, мальчик", - сказал он, находясь всего в нескольких шагах от ярости и, возможно, даже... отчаяния? Джоффри тупо покачал головой, повернувшись к Неду: - "Лорд Старк, пожалуйста, вразумите моего отца", - умолял он десницу короля. Нед выглядел настороженным и неуютным, он тоже покачал головой, глядя на Джоффри: - "Я уже пытался вразумить Его Светлость... безрезультатно", - закончил он, оглядываясь на Роберта. - "Я, мать твою, вижу разум, и он гласит: "Прекрати тявкать и делай, что говорит твой проклятый король!"" - прорычал он, разбив свой кубок о стол. - "Теперь о Таргериенской девке!" - сказал он, обернувшись к Неду и Варису, - "Я хочу, чтобы она умерла, и этот идиот Визерис тоже", - приговорил он. Однако Джоффри не обращал на это внимания, он почти навязчиво тер рукой лицо. Королевство уже задолжало шесть миллионов золотых драконов... шесть миллионов! Он в отчаянии смотрел на возмущенного Неда, пытавшегося защитить Таргериена. Шесть миллионов уже приближаются к семи! - "У нас нет золота ни для королевской армии, ни для королевских скаутов, но у нас есть золото для этого зрелища?! Я мог бы снарядить Первый легион на такую сумму!" - буркнул он, вставая. Роберт выглядел так, словно решал, ударить его или просто громко рассмеяться. - "О да, это так. Ты можешь играть в войну, когда ты проклятый король, я уверен, что это зрелище будет достойно внимания... Королевская армия...", - сказал он с ворчанием, но в конце концов решился на небольшую усмешку, отраженную покровительственными улыбками большинства членов малого совета. Все, от Ренли до Пицеля, прочитали ему небольшую лекцию о том, как устроена война, когда он высказал свою идею о большой военной силе, подчиняющейся только короне. Это включало в себя такие вещи, как вассалы и сборщики налогов, которые поднимались по призыву. Он сел обратно, задыхаясь. «Я ЗНАЮ, КАК УСТРОЕНА ВОЙНА, Я УБИЛ БОЛЬШЕ ЛЮДЕЙ, ЧЕМ ВЫ ВСЕ ВМЕСТЕ ВЗЯТЫЕ! Я ВИДЕЛ КОНЕЦ МИРА И ЛЕГИОНЫ ПРОКЛЯТЫХ!" Он хотел закричать, но вместо этого ему удалось лишь сардонически усмехнуться, что, конечно, ничуть не помогло его делу. Он снова был зеленым, идиотским мальчишкой-принцем, и он забыл об этом маленьком факте, когда снова вернулся из Пурпура. Он покачал головой, возвращаясь к текущему моменту. Видеть в действии дисфункциональный малый совет, управлявший Семью Королевствами (за определенную стоимость бычка), было невероятным уроком того, как не надо управлять королевством. Неудивительно, что после смерти Роберта стабильность Семи Королевств каждый раз рушилась... конфликтующие интересы и неэффективное правление благодаря отсутствующему королю привели к тому, что управление королевством выродилось до уровня Вольного города. Конечно, даже такой большой город, как Волантис, мог обойтись без постоянных интриг своих магистров и советников на высшем уровне, но попробуйте сделать это на целом континенте... - "Иногда правителям приходится совершать ужасные поступки ради блага всего королевства, лорд Старк, это, конечно, ужасная реальность, но, тем не менее, долг, который мы должны взять на себя", - сказал Пицель. У него действительно был дар звучать покровительственно. - "Подумайте о тысячах погибших, милорд Десница, если Визерис Таргериен пересечет узкое море с армией дотракийцев за спиной", - продолжал Варис, его голос звучал разумно. Он старался лучше, чем Пицель, хотя, зная Неда... он сомневался, что это сработает. Наблюдать за тем, как малый совет принимает решение об убийстве Дейенерис, было увлекательно... он мог только заключить, что Неду удалось в конце концов отговорить Роберта от этого, учитывая тот факт, что она казалась очень живой, когда он видел ее в Кварте... Он полагал, что теперь настала очередь дорогого лорда Бейлиша. Он повернулся, чтобы посмотреть на него с интересом и отвращением, гадая, какой мудрый совет у него на уме. Он не удивился бы, если бы этот непредсказуемый ублюдок объявил себя сторонником Таргериенов прямо там и тогда и каким-то образом вышел вперед, или если бы он придумал какой-нибудь извращенный аргумент, чтобы пощадить Дейенерис и убить Визериса, что объяснило бы, почему он не видел его в Кварте... С его склонностью добиваться успеха посреди хаоса все возможно. Наконец он заговорил, хотя постоянный взгляд Джоффри почему-то заставлял его потеть... он тоже выглядел немного потрепанным, его безупречный, услужливый фасад был натянут после многих бессонных ночей, без сомнения. То, что ваша финансовая империя постепенно разрушается под воздействием зловещей, неизвестной угрозы, может сделать это с вами, - мстительно подумал Джоффри, и жестокая улыбка неосознанно промелькнула на его лице, когда он продолжал смотреть на мужчину. Бейлишу удалось отвести от него взгляд, после чего он повернулся к Неду. Это будет интересно... Бейлиш прочистил горло, прежде чем перейти к своей стандартной, уверенной улыбке. - "Когда оказываешься в постели с некрасивой женщиной, лучше всего закрыть глаза и покончить с этим", - сказал он, когда его улыбка стала знающей, - "Перережь ей горло", - сказал он, беря свой кубок и выпивая. Он схватился за кубок, вино пролилось, и все в комнате вздрогнули, словно от сильного звука. Джоффри продолжал смотреть на Бейлиша, красные оттенки пытались залить его зрение, и он прикусил губу. Он вдруг понял, что все смотрят на него, а его рука лежит на кинжале с широкой рукоятью, который был воткнут в дубовый стол. Он выдернул кинжал и прикрепил его обратно к поясу, откинувшись на стол и пытаясь превратить свою дикую жажду крови в безобидную улыбку. - "Да, перерезать ей горло... вы ведь знаете об этом, милорд", - сказал он, все еще глядя на Бейлиша, его улыбка была скорее дикой, чем безобидной. Он выглядел растерянным и смутно испуганным, когда Джоффри удалось взять себя в руки. Он решил продолжать говорить и сделать вид, будто ничего не произошло. - "Я согласен с остальными членами малого совета, лорд Старк. Дейенерис Таргериен не может позволить себе жить...", - правдиво сказал он, оглядываясь на Неда. - "Я знаю, что туманные перспективы будущей войны кажутся туманными по сравнению с жизнью невинного ребенка и женщины, которая не сделала ничего плохого, но родилась не в той семье... Но Нед, ты видел, что война делает с людьми, с невинными, с городами, с этим самым городом... пожалуйста, вспомни их лица, лица вдов и голодающих детей, неурожай и грязные, окровавленные поля... Конечно, Королевский флот сделает фарш из любого флота селлсейлов, но поймать их на открытой местности будет адской задачей, есть большой шанс, что они проскочат и высадятся на материке... и тогда, да, мы победим их... ценой тысяч трупов, как раз когда наступит следующая зима. Пожалуйста, Нед, подумай о тысячах, которых ты обрекаешь на смерть, - умолял он. Надеюсь, Дейенерис никогда не пересечет Узкое море... - подумал он, пока Нед обдумывал его слова, конфликт ясно читался на его лице. Да, она потеряла кхала и халасар во время похода через Красные пустоши, но она также вывела драконов... и в ней было что-то такое... что-то такое, от чего у него зашевелились волосы на затылке. Так много жизней можно было бы пощадить, если бы она умерла, хотя был также большой шанс, что яма интриг, которой был Эссос, поглотит ее целиком, и дракон не сможет ей там помочь... Роберт снова хлопнул рукой по столу: - "Никогда не думал, что скажу это, но мой сын говорит здраво, к семи преисподням Нед, просто сделай это!" - сказал он. Нед выглядел растерянным, но потом покачал головой. Ну вот, опять... - подумал Джоффри. -.PD.- Его частые вылазки в город не оставались незамеченными, особенно утренние, когда он использовал дневной свет для наблюдения за различными фронтами Мизинца по всему городу, наблюдая, как они проводят свои номинальные операции. Когда мать спросила его о его вылазках, он сказал первое, что пришло ему в голову. Ну, и второе. - "Тири... - он запнулся, вспомнив, с какой ненавистью она относилась к его дяде, - А, то есть, я ухаживаю за леди Сансой, конечно, - сказал он, как будто это было самой очевидной вещью во вселенной. Она казалась довольно успокоенной этим заявлением... только позже он пожалел об этой блестящей идее. Ложь рухнет сама собой, если кто-нибудь спросит Сансу об этом... и тогда он привлечет к себе еще больше внимания... Вместо этого ему следовало пойти с Тирионом и проклясть последовавшую бы за этим вспышку гнева. Это сработало достаточно хорошо несколько жизней назад, когда он встретил... Налию... Он глубоко вздохнул. - "Джоффри? Что случилось?" - спросила Санса, когда они проходили через Крюк. - "Хм? Ничего", - сказал он, моргнув, оглянулся и заметил Пса в нескольких метрах позади себя, приглядываюшего за нами на предмет неприятностей или карманников. Санса с любопытством смотрела на него, ее рыжие волосы мало способствовали маскировке. Ей показалось безнадежно романтичным предложение "тайно" гулять с принцем по городу... Джоффри считал себя умным, скрывая свой тайный замысел под видом другого, гораздо более благородного "секрета". В конце концов, кто заподозрит послушную Сансу в том, что она служит прикрытием для маньяка-убийцы, разрывающего империю Мизинца на части? Конечно, подозревать его из всех людей было бы безумием даже по меркам Бейлиша, но маленький засранец должен был знать, что это кто-то с легким доступом в Красный замок, и после того, как он исчерпал все другие версии, он должен был подумать о случайно отсутствующем маленьком принце. Хотя он должен был признать, что все эти оправдания он придумал уже после совершения поступка. - "Он такой большой... как они смогли сделать витражи достаточно большими, чтобы закрыть эти окна?" - спросила она его, глядя на септу Баэлора, которая возвышалась неподалеку. - "На самом деле им пришлось импортировать части прямо из Мира, и половина из них разбилась по дороге сюда", - сказал он, вспомнив время, которое он потратил на изучение архитектуры. - "Вы можете увидеть углубления под окнами, где рабочие бригады соорудили временный кран, чтобы поднять их наверх, по одному на каждое окно", - сказал он. - "Должно быть, на это ушли месяцы тяжелой работы", - рассеянно сказала она, беря его за руку. - "Годы", - ответил Джоффри, чувствуя смутное тепло и расслабление, когда он повернулся, чтобы посмотреть ей в лицо. 'Джоффри, пожалуйста! Я должен был! Я должен был!" - кричал голос, его рука держала меч в предвкушении, а его собственная ухмылка все росла и росла... - "Ou! Ты делаешь мне больно!" - внезапно вскрикнула Санса. Джоффри отпустил ее руку, словно раскаленную кочергу, тяжело дыша и неустойчиво раскачиваясь. - "Уфф... уфф...", - бормотал он после каждого вдоха, его разум все еще не пришел в себя от неожиданного удара. Он упал бы на одно колено, если бы не крепкие руки Сансы. Она крепко обхватила его, и он слышал, как ее внезапно дико забившееся сердце билось рядом с ним, пока она вела его куда-то. - "Джоффри? Джоффри?!" - говорила она, когда они сидели на паре брошенных ящиков на обочине дороги, мимо проходили толпы людей, не обращая ни на что внимания, Пес странно смотрел на него и был в секунде от того, чтобы прекратить весь этот фарс и утащить их обратно в Красный замок. - "Я... в порядке...", - сказал он, дыша глубже, когда неясность постепенно исчезла. - "Это... Давно у меня такого не было...", - сказал он дрожащим голосом, укрываясь в объятиях Сансы, которая не переставала обнимать его с тех пор, как они сели. Он пришел в себя и встал, как будто сидел на костре. Прикосновение Сансы одновременно успокаивало и причиняло боль. - "Санса, мне жаль, пожалуйста, мне так жаль...", - сказал он в панике, даже когда она покачала головой. - "Моя рука в порядке", - солгала она, пытаясь спрятать ее под простым платьем, но Джоффри видел, как кровь снова начала циркулировать в ней, постепенно возвращая ей более здоровый розовый цвет. Я снова причинил ей боль... - "Джоффри! Не отключайся так больше! Я в порядке!" - яростно настаивала она, легонько встряхивая его. Джоффри был слегка шокирован таким нехарактерным поведением, но не настолько, чтобы пересмотреть свое решение, все это было ужасной идеей. - "Мы возвращаемся в Красный замок, не..." Его прервала пощечина, причем не меньше, чем от руки Сансы. Он стоял, ошеломленный и ошеломленный, когда левая сторона его лица покалывала, и медленно моргал. Санса вызывающе смотрела на него еще четверть секунды, прежде чем покраснеть от подбородка до лба и закрыть рот обеими руками. Они смотрели друг на друга, казалось, несколько часов, прежде чем Джоффри издал ворчание. Внезапно его лицо обезобразилось, и из его рта вырвался странный, фыркающий смешок, словно какой-то безвольный, ворчливый Снарк. Санса все еще прикрывала рот руками, когда тоже начала смеяться, и выглядела при этом так, будто ей сейчас самое тяжелое время в жизни, поскольку безуспешно пыталась сдержать свой постоянно усиливающийся смех. Джоффри продолжал смеяться, даже не пытаясь больше сдерживаться и просто теряясь в нереальности ситуации. Она остановилась вскоре после него, когда Джоффри сделал большой, глубокий вдох. Боже, как это... хорошо, подумал он, смутно удивляясь. Джоффри почесал голову и посмотрел на септу Бейлора. - "Эх... главный алтарь еще красивее, чем стекляшки..." он неловко отмахнулся. - "Звучит неплохо", - сказала Санса, ее голос был нервным, и она почти принужденно кивнула. - "Пойдем посмотрим", - быстро сказала она и начала идти к нему, делая вид, что ничего не произошло. Джоффри быстро последовал за ней, смешанные чувства боролись в нем с яростью моря и шторма, его самосознание было лишь маленькой лодкой, затерявшейся в путанице. В тот день он едва справился с одним из фронтов Мизинца. -.PD.- Сандор вошел на обычное место Джоффри в королевской библиотеке и столкнулся со зрелищем принца, стоящего в стороне от десяти других слуг с различными выражениями долготерпения, страха, замешательства или юмора. - "Так, все... подождите...", - сказал Джоффри, стоя очень тихо. - "Сейчас!" - сказал он, оставаясь смертельно неподвижным, когда все остальные сделали шаг вправо. Они оставались в таком положении, пока Джоффри напряженно закрывал глаза... и открывал их. - "Ничего", - сказал он разочарованно. - "Может быть, если мы сделаем все наоборот...", - размышлял он, почесывая свою несуществующую бороду. - "... Я в отчаянии, ладно?" - сказал он, увидев Пса, как бы оправдываясь. Пес только выглядел озадаченным, прежде чем успокоиться. Это была не самая странная вещь, которую он видел за последнее время. - "Твоя мать искала тебя", - сказал он, когда слуги начали покидать библиотеку. Он мог только догадываться, что этот маленький засранец заставлял их делать ради собственного развлечения. - "Чего она хочет?" спросил Джоффри, возвращаясь к столу и рассматривая нарисованные на нем созвездия в мельчайших подробностях. Если у него была хоть какая-то надежда спасти Вестерос, то он должен был узнать игроков этой проклятой игры, а это означало расследование всех игроков, присутствующих в столице. По очевидным причинам он начал с Мизинца... и не в последнюю очередь из-за маленького трюка, который он провернул незадолго до своей смерти. Он предполагал, что придется что-то делать и с его матерью... Он снова посмотрел на созвездия, хотя уже запомнил их вдоль и поперек. Он почти убил Бейлиша, когда очнулся в этой жизни, но осторожность и перспективы лучшей награды удержали его. Он должен был знать каждый маленький план этого ублюдка, прежде чем позаботиться о нем... все эти золотые драконы должны были куда-то сбежать... а ему нужны эти драконы, и чем скорее, тем лучше. У него были свои планы. - "Кое-что о нарядном костюме, который ты должен надеть на турнир Десницы", - сказал Сандор, развалившись на одном из диванов с усталым ворчанием, несомненно, раздраженный тем, что с ним обращаются как с прославленным мальчиком на побегушках. Джоффри был благодарен за подколку, Сандор, казалось, выходил из своей хриплой раковины, как будто он помнил его так давно... Он хмыкнул, перетасовывая листы и пергаменты: - "Изящный костюм, да? Я пойду в доспехах, может, тогда "отец" начнет воспринимать меня всерьез... проклятые сто тысяч золотых драконов...", - сказал он, качая головой от глупости всего этого, прежде чем его спина внезапно выпрямилась. - "Сто тысяч золотых драконов...", - пробормотал он, смакуя слова. - "Сто тысяч золотых драконов", - повторил он, повернувшись к Сандору, и на его лице появилась слегка маниакальная улыбка. Молчание затянулось, пока он задумчиво смотрел на свой заклятый щит. "Сандор, мне нужно, чтобы ты научил меня созтязаниям", - сказал он. Пес выглядел встревоженным. -.PD.- На территории, где проходил турнир, прямо за стенами Королевской Гавани, кипела бурная деятельность. Рабочие были заняты установкой палаток и ларьков, а также смотровых трибун вокруг трех основных площадок предстоящего состязания. Джоффри чувствовал волнение всего города, как знати, так и простолюдинов: огромные павильоны великих домов и деревянные трибуны для мелкопоместных воздвигались, словно огромные киты, пробуждающиеся от дремоты. С каждым днем все больше и больше знамен присоединялось к верхушкам шатров, приветствуя город каждое утро, хотя лорды и рыцари отсутствовали, только мелкие рабочие, кузнецы и дровосеки, работающие день и ночь, чтобы завершить турнирную площадку "для" Десницы, были на виду. И Джоффри, облаченный в броню, которую он использовал всего лишь жизнь назад, чтобы повести Королевские земли на войну, верхом на черном коне, с копьем и щитом в руках. - "Вперед!" - прорычал Пес с земли справа от него. - "Вперед, Лунный свет!" закричал Джоффри, подстегивая своего верного скакуна, опустив копье и быстро набирая скорость, галопом помчался по площадке для поединков. - "Твое копье слишком низко! Вверх! Вверх!" - крикнул Пес. Джоффри успел как раз вовремя, чтобы врезаться в своего противника с деревянной спиной, набитой сеном. Плечо имитатора разлетелось в щепки, и Джоффри выпустил копье, поморщившись от боли. Он затормозил Лунного Света бессознательным приказом с колен, потирая собственное плечо, корчась от боли. - "Немного лучше, но ты все еще недостаточно крепко держишься. Это не молот, ты должен упираться всем телом... твоя рука едва...", - Гончий запнулся, подыскивая слова в воздухе рукой. У Джоффри сложилось впечатление, что он никогда не ожидал, что будет учить кого-то состязанию... тем более его. - "Конечный результат уравнения? Естественное выражение совместных усилий, приложенных ранее? Естественное разрешение истории?" попытался Джоффри, остановив Лунный Свет рядом с королевской ложей, в остальном пустынной, если не считать Сандора и нескольких подглядывающих мелких людишек. Сандор надулся, как знал Джоффри. - "Просто думай о руке как о конечном результате всего остального, твоя инерция, твои колени, твоя спина, твоя рука едва говорит им, удалось им это или нет", - сказал Сандор. - "Хм, значит, рука - это то, что связывает все вместе? У нее есть сила отказать в совершенно хорошем наклоне, но она не может сделать его сама... похоже на проклятого короля!" Джоффри хрюкнул, рысью возвращаясь на свой конец площадки для поединков. - "Еще раз!" - скомандовал он, когда слуги заменили раненого бойца на свежего с телеги в конце площадки, а другой подал ему копье. Благожелательный человек мог бы назвать выражение лица Пса выражением неодобрительного уважения, когда Джоффри посмотрел на него с кивком. - "Вперед!" - прорычал он. Джоффри рванул своего скакуна вперед, как молния, его копье опустилось, но не слишком низко над целью, когда он, сузив глаза, устремился вперед. Через мгновение он был уже у цели, его копье разлетелось вдребезги, но плечо лишь немного болело, вместо огромных, напряженных синяков, которые он оставлял на нем уже несколько дней. Деревянный враг лежал на земле с дырой в центре, и Джоффри улыбнулся, глядя, как Лунный Свет скачет к Сандору. - "... Ты быстро учишься", - сказала Пес, за словами скрывался слабый оттенок недоверия. Джоффри рассмеялся хорошей шутке: - "Хотел бы я", - сказал он с улыбкой и снова позвал. - "Снова!" - сказал он, возвращаясь галопом. - "На сегодня мы закончили, вы хорошо поработали... очень хорошо", - сказал Сандор, спрыгивая с королевской ложи. - "О чем ты говоришь, Сандор?! Мы сжигаем дневной свет!" - отозвался он, выхватывая еще одно копье у широко раскрывшего глаза слуги. Пес пытался переварить это, пока слуги заменяли упавшую куклу из сена на другую. Джоффри снова врезался в него, улучшая прицел и пробивая его насквозь. - "... Мы занимаемся этим с самого рассвета, ты уже тренировался больше всех оруженосцев, которых я видел... на сегодня с тебя хватит", - туманно приказал Сандор, его лицо было жутко озабоченным. Джоффри выглядел оскорбленным, когда его лошадь рысью неслась перед Сандором. - "Закончим на сегодня? Сандор, мой заряд жалок, я должен быть королем, а я едва могу победить какого-то соломенного человека в рыцарском бою?" - сказал он, не веря своим глазам. Ладно, я не знаю, на какую девушку он хочет произвести впечатление, но это уже достаточно затянулось, подумал Сандор, берясь за поводья Лунного Света: - "Мы возвращаемся в Красный замок, без всяких сомнений...", - сказал он, прежде чем Лунный Свет почти откусил ему руку. Сандор почувствовал, как холодок пробежал по его позвоночнику, когда мальчик-принц, который пару месяцев назад восторгался его едой, уставился на него, его лицо было сделано из мрамора, когда он жестом приказал Сандору отойти. - "Если понадобится, мы останемся здесь под лунным светом, ясно, Сандор?" - приказал он, его голос разносился по всей территории. Пес ничего не сказал, его глаза опустились ниже и увидели слегка опухшее плечо Джоффри и немного крови из царапины на его руке. - "Твои раны..." - "Я знаю свое тело, Сандор, меня хватит еще на две дюжины наклонов", - сказал он, проходя мимо него, отряхиваясь от боли, которая, по оценке Сандора, оставила бы на земле красное лицо оруженосца средней руки. - "Еще раз!" - крикнул Джоффри, подойдя к слуге. - "И принеси еще копий", - сказал он человеку, глядя на полдюжины копий, оставшихся в бочке. -.PD.- Ночь в Красном замке прошла беспокойно, патрули стражников пробирались через залы и крепостные стены, а ночная смена слуг молча убирала мусор и пыль. Один из стражников, красный плащь из Ланниспорта по имени Тайфер, улучил момент и выглянул в окно. Он смотрел с высоты башни на двор Красного замка и убеждался, что никто из возможных убийц не взбирается на стену. Ирония в том, что солдат Ланнистеров ищет лазающих убийц, намеревающихся проникнуть в Красный замок, не прошла даром, и он покачал головой, фыркнув. Лицемер или нет, но Тайвин Ланнистер был его сеньором и человеком, который косвенно вырастил его из убогой жизни. Довольный своей бдительностью, Тайфер продолжал идти по коридору, красный ковер под его ногами заглушал его шаги, когда он проверял углы, изредка оставленные контрфорсами вдоль длинного коридора. Когда он ушел, подул легкий ветер, факелы немного затрепетали, а затем вернулись в нормальное состояние, вдалеке защебетала птица. На некоторое время в коридоре воцарилась тишина, прежде чем пара кожаных сапог медленно спустилась с верхушки окна. За сапогами последовали полуночные черные брюки и плащ, и вскоре по коридору пробиралась одетая в черное фигура, ноги которой бесшумно ступали по красной ковровой дорожке. Фигура свернула за открытую дверь и поднялась по длинным спиральным ступеням в высокую башню, остановившись на мгновение. Бледно-зеленые глаза мужчины на секунду сузились, остальное лицо было непостижимо под черным платком. Внезапно он прыгнул через окно в свою сторону, и наступила тишина. Прошло несколько мгновений, прежде чем по винтовой лестнице раздались гулкие, тяжелые шаги, и вскоре показался человек в кольчуге, спускающийся по лестнице с факелом в руке. Он прошел мимо окна, едва взглянув на него, и зевнул. На лестнице снова воцарилась тишина, и черная фигура прокралась вверх по лестнице. Он остановился перед дубовой дверью, приложив ухо к ней на пять минут, после чего медленно опустился на колени и достал набор отмычек. Он тихо ругался во время работы, сначала казалось, что он не знаком с инструментами, но по мере того, как отмычки проверялись и раздавались щелчки, он быстро становился все более эффективным. Он медленно открыл дверь, вошел в комнату и закрыл за собой дверь. Кабинет грандмейстера Пицеля выглядел ужасно знакомым, хотя Джоффри не мог вспомнить его очертаний, стопок пергамента и мейстерских инструментов, разбросанных по полкам и тяжелому дубовому столу. Он быстро пробрался внутрь, сканируя все глазами, пока не добрался до большого письменного стола грандмейстера. Он немного поработал отмычками над большим ящиком, затем открыл его и схватил стопку писем. Он перетасовал их молниеносно, уже вскрытые печати не обнаружили ничего, кроме банальностей или приказов о реквизиции, а также случайной академической переписки с Цитаделью. Джоффри покачал головой, продолжая быстро перетасовывать письма, глаза его быстро двигались, пока руки обменивались письмами, каждые несколько мгновений привлекая его внимание к новому. Он остановился, услышав шаги, сильные и быстрые. Он отчаянно огляделся в поисках укромного места в тесной комнате, но между книгами и беспорядком едва хватало места, чтобы стоять. Он поднял глаза к высокому потолку, услышав, как ключ входит в замочную скважину двери, и сделал один шаг назад, а затем пробежал еще полсекунды, пока не вскарабкался на стену, его ноги и руки заскребли по кирпичам. Дверь открылась, и появился подозрительного вида грандмейстер Пицель с масляным фонарем в руках, странно смотрящий на свои ключи, когда он закрывал дверь. Он покачал головой и быстро пошел к шкафу с реактивами, бормоча про себя что-то негромко, чтобы Джоффри мог услышать. Он стоял, свесившись со стены кабинета, в нескольких метрах от земли, и был смертельно неподвижен, пока Пицель осматривал комнату, снова покачал головой и взял ключ от соседнего шкафа с реактивами. Его движения были абсолютно уверенными, без единой запинки или спотыкания, его сутулые движения сменились решительной походкой. Джоффри едва мог поверить своим глазам, когда грандмейстер достал что-то из шкафа, маленькую фляжку, которую он быстро откупорил и выпил одним глотком. Он удовлетворенно вздохнул и на несколько минут прислонился к шкафу, потягивая горлышко. Джоффри слизнул капельки пота, выступившие у него на губах, и едва дышал, пока грандмейстер ворчал, закрывая шкаф и возвращаясь к двери. Джоффри услышал, как он закрыл ее, но только после того, как услышал его шаги, становившиеся все более медленными и нерешительными, чем дальше он спускался в башню, он решил сползти по стене. Я знал, что меня что-то беспокоит в нашем бывшем грандмейстере в моей прошлой жизни... его глаза выдавали его. Слишком бдительный, чтобы быть тем дряхлым дураком, которым он себя выставляет... Он убрал кинжал в ножны, который оказался в его руке, и подошел к незапертому шкафу, открыл его и взял пустую флягу. Он быстро понюхал ее, затем поднес к носу и глубоко вдохнул. - "... Дамские кружева..." прошептал он, наклонив голову и сделав еще один глубокий вдох, - "С чем-то... Ночной паслен...? Нет...", - сказал он себе, ища в дальнем углу шкафа, за линией больших бутылок, загораживавших ему обзор, больших бутылок, которые, как Джоффри мог сказать сразу, были наполнены ничем иным, как уксусом. Интересно... что у нас тут позади... Он нашел еще две фляги с оранжевой жидкостью, откупорил одну и осторожно понюхал. - "Определенно не паслен... немного печеночницы? Да... Интересно... что еще, что еще...", - пробормотал он, полностью поглощенный захватывающим исследованием. Прошла целая жизнь с тех пор, как он занимался этим в Цитадели. - "Золототысячник?" - спросил он сам себя и слегка мазнул пальцем по вязкой жидкости, оставив немного на языке, а затем вытер его рукавом. - "Нет... слишком сильно..." прошептал он, другой рукой хватая воздух, пока думал. Это на кончике моего языка, пошутил он про себя, скорчив рожу в смутном разочаровании. Он расслабился, прежде чем снова принюхаться. - "Цветки пряностей...", - пробормотал он, глядя на флакон. - "Но зачем смешивать его с Леди'с ла...", - пробормотал он, подняв брови. - "О, - прошептал он. Приготовить пряное молоко, стимулирующее средство. Очень мощный стимулятор, учитывая, что в его состав входила печеночница. Очень мощный, вызывающий привыкание стимулятор. Хитрый подлый грандмастер Пицель... этот негодяй не только симулирует старческую дряхлость, он на самом деле даже более осведомлен и активен, чем должен был бы быть, если бы просто притворялся. Интересно, сколько еще людей попались на первую приманку... Он аккуратно сложил все на место, как оставил, и вернулся к столу. Зная, что он теперь знает о Пайселе, он понимал, что ничего не найдет в большом ящике. Даже запертый сейф в задней части под окном был очевидной приманкой. Вместо этого он встал на колени под столом, его руки искали повсюду и ощупывали каждый контур стола, пока он не нашел небольшую выпуклость, скрытую за массой большого ящика. Он осторожно подтолкнул маленький ящик и открыл его, используя свой кинжал на случай, если Пицель оставил какую-нибудь ловушку, привязанную к нему. Его осторожность оказалась излишней, когда деревянный ящик упал ему на руки, а бледно-зеленые глаза Джоффри сверкнули в свете, проникающем через окно от восходящей луны. Открыв его, он обнаружил пачку писем и еще три оранжевые колбы. Он внимательно пролистал письма, читая быстро, но эффективно. Все было написано шифром, но Джоффри пришел с пергаментом и пером. После месяцев и недель, потраченных на запоминание и даже расширение своих знаний о шифрах, от самых современных до самых причудливых, в его безумных попытках взломать код, скрывающийся за ответами, он нашел перевернутый вариант вертикального шифра мейстера Гойла почти милым. С каждой буквой его брови поднимались все выше и выше. Любимец Тайвина насквозь... ничего нового, полагаю... Глубина сотрудничества между ними была просто поразительной, и Пицелл оказался гораздо большим, чем просто осведомителем, поставляющим в Кастерли-Рок всевозможную ценную информацию. Через Грандмастера Тайвин имел неограниченный доступ к лекарствам всего Красного замка и распоряжался ими по своему усмотрению, начиная с того, что еженедельно готовил Лунный чай для Серсеи так тщательно, чтобы сделать его безвредным, но и бесполезным, и заканчивая его указаниями, как справиться с изжогой Роберта. Последнее граничило с изменой... из-за смешивания обычного средства с дистиллированными бутонами шафрана... непонятным легким коагулянтом. Неудивительно, что Роберт почти не истекал кровью после того, как эта свинья растерзала его... Боги... Джоффри в недоумении покачал головой, тяжело задумавшись. да мать его, в половине случаев его "бедное сердце сдало", должно быть, было настоящим, а не наперстянкой... с его проклятыми привычками в еде... Несуществующая канализация Королевской Гавани должна быть чище, чем его артерии! Но почему? Зачем Тайвину это делать? ...Почему именно сейчас? Должно быть, что-то пошло не так, подумал он, усаживаясь поудобнее, прислушиваясь, нет ли движения, но ничего не услышал. Он закрыл глаза, строя догадки, погружаясь в мутный мир интриг, который казался ему таким чужим. Чего хочет Тайвин? Легко, Ланистеры правят превыше всего. Это означает, что я король... а Роберт мертв... Я еще слишком молод, но он должен знать, что при раннем наследовании высока вероятность того, что Ренли уступит ему... Почему бы не подождать, пока я стану старше, опытнее и увереннее в умах королевства? Может быть, он считает, что угроза, исходящая от Ренли, слишком мала, чтобы о ней заботиться? Может быть, он не знает о поддержке Тиреллов... Нет, решил он, Тайвин слишком осторожен, когда не замешана его проклятая гордость... даже одни Штормовые земли могут разрушить его наследие... он, должно быть, планировал, что Роберт съест и выпьет до смерти через несколько лет, чтобы убрать Роберта с дороги, когда наследник... я... окажусь в лучшем положении. Это имеет смысл, учитывая его вмешательство в дозировку "Маминого лунного чая", он хочет иметь еще пару наследников на всякий случай... Должен быть какой-то изъян в плане... - подумал он, пытаясь вспомнить все, что узнал о Пицеле во время расследования этой жизни. Он не был самым светлым умом в медицине, по крайней мере, если верить слухам. Конечно, он получил свое серебряное звено, но с бутонами шафрана сложно обращаться, особенно учитывая их относительную безвестность как лекарственного реагента. Большинство мейстеров использовали бы... - он порылся в памяти, подыскивая название. Гилероза, гораздо более простой коагулянт... его также легче обнаружить. Расчеты Пицеля, должно быть, где-то сбились, доза слишком сильна... Добавьте сюда смерть Джона Аррена, плюс его безрассудный образ жизни... неудивительно, что Роберт продолжает падать замертво, так или иначе. Джоффри растерянно моргнул. Ущерб... он уже нанесен. Конечно, существовали паллиативные методы лечения и изменения в образе жизни, которые могли помочь, но... Джоффри продолжал листать письма, быстро понимая, что "лечение" началось довольно давно. Слишком давно. Роберт был ходячим мертвецом. ... Вы ублюдки... невежественные, глупые ублюдки... Стержень, поддерживающий мир в Семи Королевствах, должен был умереть, так или иначе... вопрос только в том, когда. Джоффри подавил темное желание зарубить Пицеля ржавым мечом, стараясь не думать об этом, пока искал другие письма. Где-то была недостающая часть. Кто-то должен был снабжать старого дурака пряным молоком, потому что хитроумная химия, необходимая для его изготовления, выходила за рамки его лаборатории, а возможно, и его опыта... а письма Тайвина не свидетельствовали о пристрастии Пицеля. Джоффри нахмурился, обнаружив несколько писем без шифра, но с простым списком. Темы были самые разные: от "иббенских купцов" до "смерти Джона Аррена", от "Дейнрис Таргериена" до "Драконьей ямы"... и маленький кожаный ремешок, меньше его руки, идеально подходящий для флакона или двух Пряного молока... и никакой подписи. Они продолжались и продолжались, и Джоффри быстро понял, что отправитель запрашивает информацию... хотя не было возможности убедиться в этом, не видя ответов самого Пицелла. Еще один двойной блеф, два скрытых мастера, один прячется в тени другого. Игра престолов оказалась глубже, чем он думал... а он даже не начал с Вариса, самого очевидного участника интриг... или начал? Может быть, под тенью паука скрывается еще более компетентный игрок? Ненавижу интриги, подумал он, раздраженный этими поворотами. По его мнению, они не так уж сильно отличались от загадок Пурпура - просто разные виды разочарований и двойных догадок. Но как Пицель получает пряное молоко, не может же он получать его через лежбище, если только два его ученика не участвуют в этом... Он слегка хмыкнул, подойдя к окну, коротко глянул вниз, прежде чем ощупать раму окна на предмет чего-нибудь не в порядке. Подоконник был вытерт, очень чисто. Джоффри сузил глаза, ощупывая края подоконника, и почувствовал что-то сухое и смутно липкое прямо у его края. Он принюхался к этому черному предмету, прежде чем наморщить нос и вытереть палец носовым платком. Воронье дерьмо... Они доставляют дозу и заказы Пицеля через его собственное окно... Это означает, что второй хозяин Пицеля имеет доступ к специально обученным воронам... Интересно. Он распорядился оставить все так, как было, когда он их нашел, тихо взломал дверь и запер ее за собой, спускаясь по лестнице. Ему нужно было о многом подумать. -.PD.- За Уиллом из Старого моста было приятно следить. Как один из четырех Мастеров Ключей, он подчинялся непосредственно Бейлишу и служил одним из посредников между Мастером Монет и его коррумпированной сетью капитанов золотых ключей, судоходных предприятий, складов и, конечно же, борделей. Он получил возможность взглянуть на огромную финансовую империю, которую Бейлишу каким-то образом удалось возвести в столице без чьего-либо ведома. Конечно, он также лично сжег и искалечил большую часть этой империи, что было крайне необходимым упражнением для выплеска своего разочарования. Однако в последнее время в голове Джоффри зародились другие мысли. Пустые размышления о том, как заставить эту империю работать на другие... более просветленные цели. В конце концов, зачем сжигать то, что можно использовать? Особенно когда у Джоффри в голове были довольно... дорогие идеи. Его нос дернулся, когда он беспечно спрятался за повозкой, полной стальных слитков, как раз в тот момент, когда его меченый оглянулся. Починка столичных канализаций сейчас звучит как хорошая идея, подумал он, замедляя шаг, так что, когда он вышел из-за повозки, он спокойно шел за рабочим, несущим высокий ящик. Его меченый продолжал идти, под звон молотов и кузниц стальной улицы, в постоянном темпе созидания. Бейлиш наконец понял, что Уилла основательно скомпрометировали, а Джоффри понял, что он понял, когда Уилл целых два дня просто ходил кругами по городу, даже не приблизившись к оставшимся авантюрам Мизинца. Это и банды головорезов, которые следовали за Мастером Ключей, несомненно, намереваясь найти его хвост и проломить дубинкой череп ужасной 'Тени'. И вот Джоффри перешел на более зеленые пастбища, следуя за подчиненными другого Мастера Ключа, некоего Дженнета Уотерса. Похоже, обязанности этого истукана были связаны скорее с чистым шпионажем, чем с экономическими предприятиями, поскольку большую часть своих дней он проводил, организуя стаю шпионов, которые следили за различными высокородными или иными важными жителями города, от леди Стоукворт до Тороса Миррского. Он остановился рядом с группой оруженосцев, торгующихся с мускулистым кузнецом и его подмастерьем неясного размера, остановился так, чтобы случайный наблюдатель подумал, что он часть группы, но достаточно далеко, чтобы сама группа могла списать его на простого прохожего, рассматривающего товары. Наклонив голову, он увидел, что лакей Дженнет Уотер, безымянный крысолов из Блошиного Дна, остановился возле другой лавки, делая вид, что рассматривает товары. Однако его взгляд постоянно перемещался между этой лавкой и другой кузницей, охраняемой двумя суровыми северянами в ливреях Старков. Джоффри подавил желание застонать. Клянусь старыми богами, Нед, ты должен быть еще более заметным? Крыса из сточной канавы вполголоса торговалась с кузнецом, быстро показывая монетой, что заслуживает внимания хотя бы подмастерья, а не молота подмастерья, несмотря на свою потрепанную одежду. Все это время он не сводил глаз с кузницы на другой стороне улицы, и стражники Старка, как и их хозяин, не замечали, что за ними наблюдает незваный гость. Нед Старк вышел из кузницы Тобхо Мотта, лицо его было сосредоточенно, он рассеянно махал рукой своим стражникам, чтобы те следовали за ним. Джоффри подумал, что он мог бы стоять прямо за ним и не заметить. Шпион вскоре последовал за ним, и Джоффри остался в одиночестве. Какого хрена Нед делает в кузнице, и почему Мизинец обращает на это внимание? Знал ли он, что Нед придет сюда, и таким образом следит за тем, чтобы все шло по плану? Или это сюрприз как для него, так и для Неда? размышлял он, пробираясь в дом Тобхо Мотта. Он "играл" в игру по заданной стоимости, но это не означало, что он отказался от своей дерзости, которая пронесла его через столько жизней. - "Чего хотел лорд Старк?" - спросил он Тобхо в упор, испугав мужчину и заставив его выронить молоток, который он чинил. Мужчина слегка запнулся, на полсекунды перевел взгляд на звонкий стук металла по наковальне в задней части магазина, прежде чем снова повернуться к Джоффри: - "Я не знаю...". Тобхо сказал мгновенно, прежде чем прикусить язык, его лицо быстро покраснело от вторжения, и он приготовился разразиться мощным ругательством, когда Джоффри прошел мимо него. - "Конечно", - сказал он, следуя за направлением взгляда, проходя мимо матерчатой перегородки и выдерживая внезапный жар кузницы. В центре ее стоял ученик Тобхо, широкоплечий юноша с мощными руками и темными волосами, и с силой бил молотом по наковальне, держа щипцами раскаленное железо. Подмастерье прекратил работу на середине взмаха, его молот все еще держался в воздухе, а лицо, залитое потом, повернулось, чтобы посмотреть на него. Джоффри мог представить себе Рейегара Таргериана на месте наковальни, а на лице мальчика вместо пота - кровь. Мальчик не успел ничего сказать, как Джоффри вышел из магазина... он видел достаточно. Тобхо Мотт смотрел, как он уходит, тщательно сжимая свой молот, как человек, знающий, что с ним делать. Джоффри шел по улицам в глубокой задумчивости, срезая путь через переулок. Он понял, что значительная часть времени, проведенного Недом в Королевской Гавани, всегда была посвящена выяснению правды о его происхождении. Неважно, спас он Брана или нет, Нед всегда подозревал о его происхождении и всегда стремился выяснить это... почти как если бы существовала активная сила, подталкивающая к такому развитию событий. Особенно жалкая и гнилая сила, которая пахла ужасно знакомо. Он уже видел, как тот посетил несколько борделей, где рождались самые последние ублюдки Роберта, и связать все точки было не так уж сложно, учитывая потрясающую способность Неда к интригам. Его осторожно вели от бастарда к бастарду, оставляя идти по следу улик, которые привели его в черные камеры и в царство Войны Пяти Королей. Остался только вопрос о кукловоде. Очевидным последующим вопросом был: Варис или Бейлиш? Пицель был маловероятен, учитывая, как глубоко он сидел в кармане Тайвина, таинственный пособник или нет, а Серсея и Барристан были очевидными нестартерами. Станнис решил выбросить игру за борт и бежать на Драконий Камень... что свидетельствует о недюжинном здравом смысле. Оставался Ренли, интересный выбор... вот только он никогда не объявлял Джоффри или его братьев и сестер бастардами. Его заявление всегда предполагало, что никто не хочет иметь марионетку Ланнистеров, и что последующий выбор - он или Станнис - был очевиден. Скорее всего, он не знал правды. Варис всегда был вероятным виновником. Паук держал свои карты на замке, казалось, никогда не поднимая волн и не участвуя в великих замыслах... что, конечно, в действительности означало обратное. Сложным вопросом было выяснить, где, почему и, возможно, как... Но в глубине души Джоффри знал, что за всем этим стоит Маленький Ублюдок. Все это пахло им. Мизинец всегда оказывался на стороне Ланнистеров после каждого противостояния в тронном зале... предавая Неда и обеспечивая хаос и войну. Если бы он организовал события так, чтобы у чести Неда не было иного выбора, кроме как оспаривать престолонаследие, и в то же время поставил себя перед Серсеей как решение той самой проблемы, которую он же и создал... Тогда он действительно был таким же хорошим игроком, как и все остальные, подстроив события так, чтобы подняться еще выше благодаря проклятому хаосу, благодаря его помощи золотым плащам, браку Мергери, всему, что за этим последовало... Это соответствовало тому, что Джоффри знал об этом ублюдке. Был один быстрый способ выяснить, действительно ли за всем этим стоит Бейлиш... но ему нужен был человек, приближенный к Мастеру Монет, а не те, кто делает грязную работу на кошачьих лапах. Он свернул в другой переулок, надел черный плащ и прикрыл рот черным платком, его шаг ускорился, когда он взбежал по штабелю ящиков и спрыгнул на балкон, нависающий над небольшим, хотя и хорошо обставленным особняком. Человек с арбалетом едва успел испустить тревожный вздох, прежде чем ему перерезали горло, и он рухнул на колени. Оттолкнув булькающего человека в сторону, он вошел в коридор, который быстро привел его в небольшой кабинет. Открыв дверь, он увидел, что крыса в сточной канаве докладывает о своем состоянии одному из мастеров ключей, Дженнету Уотерсу, тучному мужчине, одетому в слишком большое для его должности... и его заработка обмундирование. Глаза Дженнета расширились, когда он увидел Джоффри, который уже зажал рот крысе, а другой пронзил длинным и тонким браавосским стилетом ее челюсть и поднялся вверх, гладкий металл скользил по ней, как валирийская сталь по песку. - "Ты!" - взвизгнул Уотерс, отшатнувшись назад, и стул позади него упал на пол. Часть его страшилась удовольствия, которое ему вскоре предстояло испытать... хотя другая часть упивалась предвкушением. - "Я", - согласился Джоффри, извлекая стилет, и шпион рухнул на пол, как марионетка, у которой перерезали ниточки. -.PD.- Он мыл руки почти навязчиво, ведро с водой становилось красным, когда он снова и снова потирал руки. Закрытая дверь позади него пульсировала в его сознании, хотя он старался не обращать на нее внимания. Он твердил себе, что не хотел этого делать, но знал, что это ложь. Он отбросил противоречивые чувства на задворки сознания, жалея беднягу, который вошел в комнату на следующее утро и обнаружил останки, называвшющие себя Дженнет Уотерс. Ему потребовалось время, чтобы заговорить. Он был... был очень напуган лордом Бейлишем. По крайней мере, я сделал это не ради самого себя, а с определенной целью. Чтобы спасти королевство, сказал он себе, продолжая мыть руки. Он тряхнул головой, пытаясь вернуть мысли к тому, чему научился. Бейлиш знал местонахождение каждого из бастардов Роберта в Королевской Гавани, а некоторых даже переместил на более видные места. Он лично приказал Уотерсу постоянно следить за Недом и доложить ему, как только Нед отправится к Мотту и увидит Джендри, ученика Тобхо Мотта и самого старшего и похожего на него из всех бастардов Роберта. Всю мою жизнь... именно Бейлиш причинял мне больше всего вреда... после меня самого, конечно. Он знает правду о моем рождении и манипулирует Недом, чтобы тот узнал это сам... все это часть его плана, чтобы возвыситься в конечном счете... Бейлиш также заплатил за более чем десяток переписей одной книги, большинство из которых было спрятано в подвалах поместья... за исключением нескольких, доставленных самому Бейлишу. Глядя на книгу "Родословные и истории великих домов Семи Королевств", Джоффри не мог не вздохнуть. У него было чувство, что он знает, к чему все идет. Мне нужно помедитировать, подумал он, покачивая головой. -.PD.- Пока сердечное дерево Красного замка свистело от ветра, его осознание опускалось все ниже и ниже, его внимание было сосредоточено на нити смысла и направления, которую давала скрижаль. Как он всегда знал, где находится скрижаль по отношению к нему самому - в его покоях, точнее, под его кроватью, - так же он знал и направление, в котором лежала ее суть. Как он уже делал со Звездой, он позволил своему сознанию следовать за нитью смысла, продолжая погружаться, погружаться и погружаться, внешний мир терял смысл, терял само существование, когда он чувствовал, видел, осязал, обонял калейдоскоп ощущений, доходя до места глубоко внутри себя. Он чувствовал зловещую, разрушающую реальность силу фрактальных пурпурных столбов над ним, удерживающих его в эонах, если бы он только захотел посмотреть, но Джоффри не сдавался, не рискуя даже бросить быстрый взгляд на разрушающую рассудок вещь, которая каким-то образом удерживала все, чем он был. Он продолжал следить за смыслом, как ищейка, чувствуя запах крови, слыша звон стали, ощущая страсть, силу и одиночество. Последнее послало метафизическую дрожь по всему его... он не знал. Он не чувствовал своего тела. Он был своим телом. Но даже больше. Он был осознанием. Он проследил линию, пока не добрался до самой сути скрижали, привязанной толстыми, мощными связями к тому, что, как он знал, было им самим. Он взял ее в руки, это была тайна, это была кость, соль и бури. Но больше. Это был Смысл, пронеслась мысль по всему телу Джоффри. Извилистые линии, его извилистые линии, он сам, та его часть, которая плотно прилегала к сущности скрижали, была сложной, полной смысла, практически тенью самой скрижали из-за самой ее природы. Часть Джоффри была вылеплена, чтобы принять скрижаль, с любовью, вдумчиво, с силой... Бережно. Джоффри понял, что находится у контуров, у краев своей души, в огромной сфере смысла, которая охватывает все под ним, вокруг него, но не над ним. Над ним возвышались колонны. Извилистые линии, которые крепили пластину к нему, были очень, очень знакомы. Он уже видел нечто подобное раньше. Он был уверен. Он направил все свое сознание на саму скрижаль, прижимая ее к себе и пробуя на вкус тайну, соль, кость, саму ее форму, форму и состав, и понял, что скрижаль никогда не покидала его, никогда, она была практически частью его души. Она была прямо здесь. Прямо здесь. Прямо здесь, подумал он, когда пластина наводнила его. Открыв глаза, он обнаружил, что пластина находится между его руками, как будто он держал её все это время. Он держал её дрожащей рукой, не зная, находится ли он все еще внутри или снаружи. Звуки птиц и успокаивающий ветер вокруг сердечного дерева успокаивали его нервы, давая ему понять, что он снова в... в том, что, как он был почти уверен, было реальностью. Он дышал медленно, почти испуганно, поднося скрижаль к глазам, вглядываясь в руны, линии и повороты, которые она хранила, как никогда раньше. На скрижали не было изображено ни одного языка, это не были руны, это не были послания. Джоффри понял, что она изображает грубую карикатуру на контуры его души... но лишь малую ее часть, края маленького пустого пространства, очень похожего на то, которое занимала сущность скрижали, то, которое он только что видел глубоко внутри себя, прижавшись к своей душе. - "Это карта... - пробормотал Джоффри в ужасе, - Карта к какому-то участку моей души... карта к пустому якорю", - прошептал он, слова звучали нереально для его ушей. … Но что должно быть якорем? Вот и все, что изображала пластина, - контуры, которые должны были закрепить что-то очень конкретное, что-то, чего сейчас не хватало. В этом и заключалась цель скрижали. Привлечь его внимание к недостающей части его души. … - "Мне нужно выпить", - пробормотал он.