Purple Days c 23 главы

Она медленно открыла глаза - перед ней стоял Джоффри без рубашки и разводил костер, а звездная ночь над головой была скрыта огромным дубом. - "Анх", - прохрипела она, ее горло пересохло так сильно, как никогда раньше. Джоффри растолкал ее, подбежав к ней, и дал ей глотнуть воды из какой-то чашки, сделанной из листьев и кожи. - "Сохраняй силы, к утру они наверняка найдут нас", - сказал он, садясь рядом с ней. Он положил теплую руку ей на лоб и улыбнулся ей с беспокойством. Санса откашляла немного воды и слегка улыбнулась. Она чувствовала себя теплой и уютной, укутавшись в листья и тряпки у большого костра. - "Ахнд... ты... сказал... что это... не... девичья... сказка...", - пролепетала она, хотя последовавшее за этим зыбкое хихиканье было похоже на удар ножом в грудь. Она застонала, когда боль не сразу прошла, словно ее отголоски все еще пытались разорвать ее. Джоффри прижал палец к ее губам: - "Пара твоих ребер оказалась там, где не должна была. Не говори пока...", - сказал он, и она слегка покраснела от этого комплемента, хотя он быстро превратился в хмурый взгляд. Он говорил так, словно снова разговаривал с Риконом. - "Ты сумасшедшая, ты знаешь это?" - набрался он храбрости и сказал ей: - "Что, мать твою, с тобой не так?" - сказал он, прежде чем снова приложить палец к ее губам: - "Нет, подожди. Не отвечай", - сказал он с веселой, возмутительной улыбкой. Ему следует чаще улыбаться, подумала Санса, пытаясь обрушить на него поток словесных оскорблений, но все, что ей удалось, - это чудовищный зевок и опущенные глаза. -.PD.- Она мечтала о большом лесу с обильным подлеском, полным вкусной мелкой добычи, которой она могла бы полакомиться, быстро сломав им шеи. Но сейчас на это не было времени: она уловила запах своей сестры и залаяла на вонючих двуногих позади нее, а затем помчалась сквозь подлесок, едва уловимый в воздухе после сильных дождей, унесших одного из ее стаи. Ее вторая сестра лаяла, завывая, и обе они сходились на запах, пока она пробиралась мимо поваленных деревьев и свисающих веток, двуногие не слишком отставали от нее, когда она услышала далекий крик. - " СЮДА!!! ЛЕЕЕЕДИИИ!!! НИМЕЕРИЯЯЯЯ!!!", - слышала она, продолжая принюхиваться и пробираться через лес, шум помогал ей навестись на цель, жар близкого костра делал ее еще более неистовой, когда она достигла поляны и заметила знакомого двуногого, держащего на голове два факела с опасным пламенем и размахивающего ими. - "Леди! Хорошая! Приведи остальных!" - прорычал он. -.PD.- Моргнув в следующий раз, Санса увидела, что несколько суровых солдат несут ее на каких-то носилках, солнце едва выглядывает из-за горизонта, а каждая маленькая шишка заставляет ее вздрагивать от боли. - "Не волнуйтесь, леди Санса, с вами все будет в порядке", - сказал один из тех, в ком Санса узнала людей отца. Она попыталась спросить, где Джоффри, но снова моргнула, и снова наступила темнота. Когда она снова открыла глаза, она снова была в лагере, в палатке отца. Отец лежал, прижавшись плечом к плечу, сидя на стуле и облокотившись на простой матрас, и выглядел так, будто постарел на десять лет с тех пор, как она видела его в последний раз. -"От... Отец?" - пробормотала она, ее рот снова пересох, когда она пыталась сглотнуть. - " С-Санса?" - сказал он, изумленно моргая. - "Санса!" - повторил он, и годы сошли с его лица, когда он осторожно обнял ее, помня о ее груди. - "Я сожалею о...", - замялась она, а ее отец покачал головой, - "Это была моя вина, что я не позаботился о твоем надлежащем сопровождении, больше такого не повторится, Санса", - пообещал он. Когда она обняла его в ответ, из ее глаз вырвалось несколько шальных слезинок, но одна мысль не дала ей превратиться в рыдающую развалину. Я должна вернуться к Джоффри, я не могу упустить его из виду. То, что она видела, как он делал... у нее не было этому объяснения. Это была магия, прямо из легенд Эпохи Героев. Если только Джоффри не был безумцем и к тому же колдуном, тогда то, что он сказал, было правдой... и он сражался с Белыми Ходоками неизвестно сколько времени. Последствия этого факта казались бесконечными, и ей пришлось ущипнуть себя, чтобы не потерять мысль. - "Санса, если ты хочешь вернуться в Винтерфелл, просто скажи, и Джори..." - "Нет", - удивилась она, ответив так быстро, что в ее голосе не было ни капли нерешительности, а отец странно посмотрел на нее. Старые боги и новые... Если Джоффри говорит правду... неудивительно, что он так сломлен, ведя безнадежную войну против живых легенд и детских сказок. Каждый момент, когда он оставлял его одного, был еще одним моментом для него, чтобы снова погрузиться в свою личную черную бездну, и если он погрузится слишком глубоко, он может решить покончить с собой, и тогда она забудет обо всем этом. Этого нельзя было допустить. - "Отец, я могу...", - она поморщилась, пытаясь встать, и сильные руки отца мягко прижали ее спиной к кровати. Ему нужно было найти его и как-то вывести из равновесия. - "Тебе нужно отдохнуть, - укорил он ее, - мейстеры говорят, что ты сможешь ходить через неделю или около того, - сказал он. - "Неделя?!" - воскликнула она. У нее не было недели! - "Отец, пожалуйста... хотя бы позволь мне поговорить с Джофом - принцем Джоффри, это очень важно", - умоляла она. Отец улыбнулся: - "Ты скоро увидишь своего спасителя, а пока спи", - сказал он ей. Она одарила его зловещим взглядом, когда эти слова вызвали у нее еще один огромный зевок, и она погрузилась в бессильную сонливость, когда ее глаза снова начали опускаться. -.PD.- Она проснулась от неожиданности, и в течение ужасного мгновения неуверенности она не была уверена в том, что знает. Я забыла?! Неужели я все забыла?! думала она в тумане, пытаясь освободиться от одеял. Джоффри... серебряный лев, река... боги... - думала она, просыпаясь и глядя на потолок своей палатки. «Он еще не сделал этого, хорошо...» - подумала она, посмотрев в свою сторону и обнаружив Джейне Пул, вяжущую оленя Баратеона. - " Джейне!" - сказала она, снова моргнув. - "Санса? Ты проснулась!" - радостно сказала она, подходя к матрасу и волоча за собой стул, - "Как ты себя чувствуешь?" - спросила она ее. - "Я в порядке, - быстро сказала Санса, - но мне нужно, чтобы ты оказала мне услугу, не могла бы ты привести сюда Джоффри? Это важно", - сказала она ей. - Ах, теперь это просто "Джоффри"? - спросила она с озорной ухмылкой. - "Хорошо, но потом ты должен мне все рассказать, все о том, как наш принц без рубашки выловил тебя из Красной развилки, как загорелый рыбак форель", - мечтательно сказала она. - "Отлично! Просто иди!" - быстро сказала она. Джейна вышла из палатки и оставила Сансу наедине с ее мыслями... ее постоянно усложняющимися мыслями. Значит, он может как-то повернуть время вспять? Где он научился этому? И вызывать при необходимости свирепого льва-защитника? А меч из валирийской стали?! Как давно он сражается с... Иными? Все вопросы она хотела задать лично. Прошло несколько часов, и она опасалась, что Джейне не справилась или отвлеклась. Ее послушная подруга иногда бывала немного рассеянной, в чем она охотно признавалась самой себе, даже если решительно отрицала это перед Арьей. Вовремя, однако, в шатер вошел Джоффри. Он выглядел немного смущенным, возможно, ему было неловко, когда он медленно шел к ее кровати, не зная, как себя вести. Она заметила Джейну, выглядывающую из-за входа в палатку, и суровое выражение лица Сансы вскоре заставило ее улететь и оставить их наедине, хотя и не без преувеличенного подмигивания. - "Леди Санса, - кивнул принц Джоффри, его суровое лицо было безупречным, словно их эпизод у реки был простым лихорадочным сном. - "Джоффри", - просто ответила она. - "Пожалуйста, позвольте мне извиниться за..." - "Извинения не принимаются!" - сказала она, нахмурившись, - "Я подумаю о том, чтобы принять их, когда ты подробно расскажешь мне все, что знаешь о... и-". Джоффри оттолкнул ее, когда приблизился на несколько шагов к ее постели, подняв руки вверх в успокаивающей манере. - "Не здесь, в палатках есть уши", - серьезно сказал он. - "... тогда хорошо. Когда мы будем в безопасном месте", - согласилась она, с трудом глядя на него. - "И даже не думай использовать этот кинжал! Джоффри, клянусь, если ты это сделаешь, я... Я...", - она пыталась найти способ угрожать ему сквозь время. - "Я буду очень сердита с тобой", - неубедительно закончила она, когда Джоффри задумчиво посмотрел на нее. - "Очень сильно", - добавила она, стараясь выглядеть как можно серьезнее и грознее. Джоффри продолжал смотреть, пока не начал смеяться, покачивая головой. - "Уффф, о боги... Я, ах, почему бы и нет?" - наконец сказал он сам себе, пожав плечами. - "У тебя будут кошмары, Санса. Это... Это просто сказка...", - сказал он, хватая воздух рукой. - "Тогда я буду ждать с нетерпением", - твердо сказала она ему. Он вздохнул, подойдя ближе: - "Ищи меня в богороще, когда мы достигнем Королевской Гавани", - прошептал он, маскируя это поцелуем в лоб, от которого ее затрясло. - "Буду", - прошептала она, когда он вышел из палатки, еще раз взглянув на нее, прежде чем закрыть заслонку. -.PD.- Ее сны становились все более запутанными и увлекательными, чем больше она приближалась к столице: ей снились огромные снежные звери верхом на гигантских пауках, которые роились на лежбище Винтерфелла, а она кричала, чтобы они убирались прочь. Иногда ей снились холмы и ровные поля пшеницы, а ее внимание привлекали аппетитные кролики, за которыми она гонялась по полям. Она всегда ломала им шеи, когда ловила их, но она не была дикаркой. Правильно было дать им быструю, чистую смерть, прежде чем полакомиться их восхитительными теплыми телами. Королевская Гавань была всем, о чем она когда-либо мечтала: три великих холма, венчающие пейзаж и хранящие живую историю в виде внушительного Красного замка, сияющей септы Бейлора и разрушенного Драконьего логова. Улицы были заполнены людьми, торговцами, лавками, телегами и кричащими мелкими людьми - больше людей, чем она когда-либо видела в Винтерфелле или где-либо еще. Их прибытие в Красный замок было спешным: отец и король поспешили куда-то внутрь, пока септа Мордейн вела ее, Брана и Арью к их спальным покоям и следила, чтобы они устроились как следует. Прошло совсем немного времени, прежде чем она разыскала Джоффри в почти безлюдной богороще. Септа Мордейн была ее постоянной тенью после инцидента в Красных Вилах, но добрая Септа дала ей немного свободы, когда она приблизилась к Сердечному Древу, ее сердце билось сильнее с каждым шагом, Леди с достоинством рысила рядом с ней. Там она нашла его. Он сидел в странной позе, глаза закрыты, ноги сложены почти до боли между собой, спина прямая, как доска, руки лежат на коленях, большой и указательный пальцы соединены в круг. - "Леди Санса", - сказал он, открывая глаза и обнаруживая ее присутствие как по волшебству... насколько она знала, он только что это сделал. - "Джоффри. Не могли бы вы просто бросить леди, иначе мне придется называть вас Заклинателем Джоффри", - попросила она его с предельным пренебрежением к протоколу. Джоффри несколько раз моргнул и ответил: - "Конечно", - пронеслось в голове, хотя запоздалая улыбка украсила его черты. Нужно вывести его из равновесия, подумала она про себя, даже когда ее проклятые щеки покраснели - ее неподобающее поведение заставило ее покраснеть. Однако это был единственный способ заставить его выйти из своего панциря. - "Где ты научился... что ты делаешь?" - спросила она, когда Джоффри встал одним плавным движением, и его тело изящно расправилось за секунду. Он жестом пригласил ее присоединиться к нему, проходя мимо Сердечного дерева, и Санса быстро последовала за ним, держась от септы на почтительном расстоянии. Достаточно, чтобы подглядывать, но не слушать. - "Медитация... Я научился этому у твоего отца, хотя он никогда не называл это так", - сказал он, когда его улыбка стала тоскливой. - "... Что? Я никогда не видела, чтобы отца так скручивали", - сказала она ему, идя рядом с ним, пока Джоффри вел ее по тропинке между деревьями и тщательно ухоженной листвой. - "Лотос?" - спросил он ее. - "Эхх...", - засомневалась она, прежде чем Джоффри наклонил голову. - "Моя, ах, осанка?" - переспросил он, когда Санса кивнула. - "Нет, этому я научился у друга в И-Ти, где я довел до совершенства все упражнения. Но семена заронил твой отец... он часто медитирует перед Деревом Сердца в Винтерфелле, чистит меч или просто смотрит на резное лицо", - объяснил он, хотя Санса все еще не могла понять, что Джоффри вскользь упомянул о посещении легендарного И-Ти. - "Но это еще не все, это упражнение для ума, чтобы очистить его от сознательных мыслей и эмоций", - сказал он. Санса переступила через корень, осторожно ступая, чтобы избежать новых всплесков боли в груди: - "Ты часто так делаешь? ... Очищаешь свой разум?" - спросила она его. Джоффри наклонял голову то в одну, то в другую сторону, вероятно, пытаясь сказать что-то другое, чем то, о чем он думал. Наконец, он сдался: - "В последние несколько лет все больше и больше. В зависимости от момента это может быть немного больше", - сказал он неопределенно. Он, наверное, целыми днями смотрит на деревья, если говорит мне такое... - "Хорошо, мы можем остановиться здесь на минутку", - сказал он, присев на случайное дерево, - "Шпионы Мастера над Шептунами не станут слушать нас здесь", - сказал он, убедившись, что септа остановилась на некотором расстоянии. Сердцебиение Сансы учащалось с каждым шагом, и она чувствовала, как на ее лбу выступил пот, когда она прислонилась к дереву рядом с ним. Время пришло. - "Прежде чем я продолжу, я должен кое-что прояснить Санса", - сказал он, и то немногое, что еще оставалось в его голосе, исчезло. - "Ты ничем не сможешь мне помочь, так что даже не пытайся. Не отчаивайся, пытаясь придумать, как остановить их или что-то в этом роде. Это моя битва", - сказал он, торопливо произнося последние слова. Он лжет, сказал ей какой-то инстинкт, когда она глубоко вздохнула. Она не знала почему, но что-то в этом заявлении не имело смысла. - "Хорошо... но тебе придется согласиться и на условия. Во-первых, никаких самоубийств, - ей пришлось сдержаться, чтобы не выкрикнуть это абсурдное условие, - Если по какой-то странной причине вам придется это сделать, я буду благодарна, если вы сначала поговорите со мной... стирать память человека вот так просто - это невежливо", - сказала она ему. Джоффри долго смотрел на нее, прежде чем кивнуть. - "Хорошо... Я могу с этим смириться", - сказал он. Наверное, это была самая абсурдная просьба из всех, что я когда-либо просила... - подумала она, качая головой. - "И ты пообещаешь быть честным. Не искажать правду только для того, чтобы у меня не было "кошмаров", - сказала она ему, глядя в глаза. - "да запросто", - сразу же сказал он. - "... Ты ужасный лжец Джоффри", - сказала она ему со вздохом. - "С этим не поспоришь", - сказал он, глядя на несколько деревьев. - "Хорошо. Я ничего не обещаю, но я хотя бы попытаюсь", - наконец сказал он ей. Придется довольствоваться этим... пока. - "Еще одна вещь, которую ты должна знать, и это очень важно для тебя, Санса", - сказал он, глядя ей в глаза - "Что?" - спросила она, прочищая горло. - "Жизнь на Юге - не девичья сказка", - серьезно сказал он, снова обращаясь к ней так, словно ей было пять лет. Она возмущенно покачала головой, протестуя: - "Конечно, я знаю, что Джоффри! Я не глупая, я..." - "Да, ты знаешь это, - согласился Джоффри, остановив ее тираду. - Интеллектуально ты знаешь, что здесь не все так, как кажется, и что вокруг опасность, даже если ты не совсем правильно представляешь ее масштабы, даже если ты недооцениваешь ее больше, чем можешь осознать сейчас. Эмоционально ты все еще чувствуешь, что вступаешь в страну, населенную Дженни и принцем Дунканом, рыцарскими рыцарями и красочными турнирами, послушными леди и праведными королями и лордами..." - "Ты говоришь так, будто я простушка..." - слабо протестовала Санса, некоторые слова задели ее где-то глубоко внутри, там, где маленькая девочка мечтала покинуть одинокое, серое место во время суровых зимних бурь. - "Ты не такая", - сказал Джоффри так же решительно, - "Просто ты неопытна в этом мире и воспитана леди Кейтилин и этой септой совсем не так", - сказал он с неожиданным гневом. Не каждый день Сансу так принижали за все ее образование и воспитание, и она почувствовала, как ее щеки запылали от глубокого пронзительного оскорбления: - "Спасибо, Джоффри. Думаю, теперь мне стоит поискать уголок и поплакать во сне? Или мне присоединиться к тебе и смотреть на деревья?" - прорычала она в ответ, ее голос был немного грубоват для ее ушей. Рот Джоффри сжался, и он вздохнул, глядя в сторону: - " Прости, это было немного грубо", - поправился он. - "Но не неправда", - сказала она. - "Нет. Послушай, Санса, - сопротивлялся он, потирая голову, - боги, почему это так трудно?! Послушай, твоя семья воспитала замечательного человека, доброго и храброго, обладающего проницательностью, которая все еще удивляет меня после сотни жизней. В твоем существе скрыт внутренний стальной стержень, который никогда не разрушается, несмотря на все ужасы и лишения, которые я видел, как ты переносишь, снова и снова. Просто тонкости требуют срочного внимания", - сказал он. Санса посмотрела на него, выражение ее лица было непостижимым: - "Думаю, я бы предпочла поэму", - сказала она мрачно и отвернулась, снова покраснев. - "Я рада, что хоть что-то можно спасти...", - с горечью пробормотала она, а затем снова посмотрела на него: - "Просто скажи то, что тебе нужно сказать", - сказала она ему. Джоффри встал и пригласил ее следовать за собой, и они оба продолжили путь по тропе. - "Турниры, рыцари и сплетничающие девицы - это тонкая оболочка, скрывающая жестокий мир предательства и войны. Красочные знамена лишь скрывают тот факт, что рыцари - не более чем исполнители, убийцы, выполняющие приказы своих повелителей, когда они слишком слабы, чтобы самим занять место, или из чувства ошибочной преданности. Дворяне строят заговоры и планы, руководствуясь только своими интересами, и их заговоры приводят лишь к войне и разрушениям, урожаи и инфраструктура превращаются в пыль ради мелких амбиций и славы, не меняя ничего, кроме того, кто находится на вершине на небольшой момент истории, в то время как королевствам требуются десятилетия, чтобы восстановиться. Фрейлины и леди делают то же самое, обмениваясь колкостями и информацией в бессмысленной игре интриг, в результате которой их дома то возвышаются на мгновение в истории, то полностью разрушаются, используя невинных и наивных для достижения своих целей. Опасность повсюду, Санса, неверные слова, сказанные в неподходящий момент, могут разрушить династии, которые складывались тысячу лет, а вооруженное насилие - это постоянный призрак, которому нужен лишь малейший повод, чтобы устроить кровавую баню прямо здесь, в Красном замке, или в любом другом месте Семи Королевств", - Джоффри говорил с апломбом, выражение его лица было мрачным. Санса просто шла, глядя на землю и медленно дыша. - "Наверное, ты самый циничный человек, которого я когда-либо встречала", - праздно прокомментировала она, пытаясь скрыть растущее беспокойство. - "Наверное, ты прав, человеческий разум не создан для того, чтобы испытывать бессмертие, в конце концов. Ты сам сказал, я сломлен. Отчасти потому, что я видел все то, что только что рассказал тебе тысячу раз, и теперь все это кажется бессмысленным", - открыл он, сильные эмоции слишком переплелись, чтобы их расшифровать. - "Но это не важно, - ворчал он, качая головой, - важно то, что, хочешь ты этого или нет, ты - пешка в том, что моя мать любит называть "игрой престолов". Вот что это такое, Санса, больная игра, которая захватит тебя, что бы ты ни делала", - настаивал он. Он остановился у небольшой естественной канавы, прислонившись к небольшому склону. Санса скользнула рядом с ним, не обращая внимания на грязь на своем платье: - "Значит, вы говорите, что мир был ужасным местом даже до того, как мы перешли к вопросу о... Иных", - сказала она, чувствуя себя немного опустошенной. Мысль о том, чтобы рассказать Джейне предполагаемые "романтические" подробности ее отношений с Джоффри, теперь казалась горькой шуткой. - "Это куда-нибудь приведет?" - спросила она, рассеянно обнимая Леди, ее рыжие локоны затерялись среди серо-белого меха. Никогда в жизни она не подумала бы, что будет так разговаривать с кем-либо, будь то благородный, обрученный или принц, не говоря уже обо всех трех. В этот момент ей казалось, что все ее способы общения с должной вежливостью и дамским достоинством практически исчезли. - "Да. Я знаю, что это жестоко, но ты должна понять. Никогда и ни с кем не говори о том, что я тебе скажу, или о чем-либо еще, что может показаться хоть немного опасным. У стен есть уши в Столице, и шпион любого из дюжины различных "игроков" обязательно подслушает все, что ты скажешь, если не находишься в безопасном месте, каковым не является большая часть Красного замка. Другое дело... что бы мы с тобой ни делали, всегда есть шанс, что все пойдет в седьмое пекло...", - он замялся, выхватывая кинжал, и Санса приготовилась броситься на него. Она ни за что не позволила бы ему убить себя и оставить ее в таком состоянии, сотрется память или нет... это понятие все еще не укладывалось у нее в голове. Он удивил ее, когда взял его, в ножнах и все остальное, и протянул ей. - "Что мне с этим делать?" - спросила она, осторожно взяв его в руки, так как рана на ее руке пульсировала в болезненном воспоминании. - "Всегда носи его при себе, желательно где-нибудь спрятанным", - сказал он, когда они оба встали, и он пошел позади нее, схватив ее и ведя их немного вправо, пока он рассчитывал линию видимости Септы Мордейн. - Держи его вот так, когда неожиданность потеряна, ближе к груди кончиком вниз", - сказал он, беря ее за руку и демонстрируя, его дыхание щекотало ей шею. - "В противном случае держите его вверх ногами, плоским краем к запястью, пряча его рукой и длинными рукавами платья". - "Джоффри, это абсурд, стража и присягнувшие на верность защитники существуют не просто так..." - "Ты что, не слушала?" - прошипел он, - "Стражу можно купить, присягнувших на верность защитников можно убить. Если я втянул тебя в это, то сделаю это, мать твою!" - прорычал он с нотками отчаяния в голосе, яростно шепча ей на ухо. - "Хорошо, хорошо... Я... что... что мне с этим делать?" - спросила она, потрясенная яростью его голоса. Если игра с кинжалами заставит его раскрыться, то, клянусь Семью Преисподними, она сделает это. - "Держите крепко, но не настолько, чтобы побелели костяшки пальцев. Даже не пытайтесь сопротивляться на расстоянии, так как у вас не будет шансов на успех, и в лучшем случае вас убьют. Тот, кто попытается подчинить тебя, скорее всего, захочет взять тебя живой и будет сильно недооценивать тебя, что является фатальной ошибкой в бою, которая может сильно изменить шансы в твою пользу", - объяснил он, делая движение рукой, отводя ее в сторону или вверх на уровне шеи. - "Если он схватит тебя, у тебя будет несколько мгновений, чтобы проткнуть им его шею... он не будет этого ожидать. Делайте это с силой, но не настолько, чтобы вы рисковали потерять точность. Лезвие проскользнет внутрь с удивительно малым сопротивлением", - сказал он, маневрируя вокруг нее и ставя себя впереди. - "Идея в том, чтобы проткнуть одну из сонных артерий, расположенных здесь и здесь, - сказал он, рисуя пальцем линии на своей шее, - Если на нем полный панцирь или шлем мешает, воткните его в нижнюю челюсть", - объяснил он особенности убийства, и Сансу начало подташнивать, пока она в оцепенении следила за выполнением команд. - "Не сомневайся", - сказал он, прежде чем отдать ей кинжал и отойти в сторону, плавно направляя ее к небольшой глыбе раскрашенных камней, а Леди с достойным любопытством обнюхивала желтый мел. - "... Я... я не буду", - сказала она, засовывая ножны в складку платья. - "Теперь ты можешь объяснить мне, что с тобой происходит? Иные, магия и это бессмертие... Мне просто нужно понять", - сказала она ему. Джоффри сочувственно посмотрел на нее и провел рукой по волосам: - "Это сложно... столько всего произошло, столько ужасов..." - прошептал он, глубоко задумавшись. - "Начни с самого начала", - предложила она, пытаясь расшевелить его. - "Начало? Я... на это ушли бы дни... недели, даже если бы у меня было время, а у меня его нет", - сказал он загадочно. - "Тогда подведи итог, и отец, скорее всего, останется здесь на несколько лет. У меня есть время", - рассуждала она. - "Я... - он запнулся, его губы неловко сжались, - я никогда никому не рассказывал полной истории...", - понял он, садясь за особенно большой камень. - "Всегда бывает в первый раз", - сказала она, садясь рядом с ним и почти прижимаясь к нему, все ее внимание было приковано к нему и не позволяло даже шанса отвлечься. На этот раз убежать не удастся. Он глубоко вздохнул, его бледно-зеленые глаза приобрели еще более блестящий блеск, когда он посмотрел за пределы богорощи, за пределы времени. - "В своей первой жизни я был имбецилом. Не буду рассказывать подробности, но я был жесток и глуп, и когда пришло мое время царствовать... чуть меньше чем через год Вестерос взорвался в многосторонней гражданской войне", - мрачным голосом произнес он пророчество. Санса затаила дыхание, ее руки волей-неволей зажали ей рот: - "Но, но как? Как могло произойти восстание против их законного короля? И менее чем через год? В королевствах царит мир!" - быстро сказала она, ошеломленная. - "Причин много, но сейчас это неважно. Меня отравили на свадьбе, а когда боль прошла, я снова оказался в своей постели в Красном замке, через три дня после смерти Джона Аррена", - сказал он. - "Тебя отравили!?" - почти закричала она, понизив голос, когда Джоффри замахал руками. - "... И... свадьба? Где мы...?" - неловко пролепетала она. Джоффри, казалось, на секунду задумался, прежде чем покачать головой: - "Нет. К тому времени наша помолвка уже давно была расторгнута", - пояснил он. - "О... кто она была?" - спросила Санса. - " Действительно, Санса?" - сказал Джоффри, нахмурившись. - "Я пытаюсь осознать тот факт, что ты был отравлен и воскрешен какой-то падшей магией! Разве немного бессмысленного отвлечения - слишком большая просьба?" - выстрелила она в ответ. Он выглядел ошеломленным, но быстро пришел в себя: - "А, это была Маргери Тирелл", - сказал он с видом неловкого признания. Санса смотрела на него с растущим весельем: - "Она была красивой?" - спросила она с самой неженской улыбкой. - "Ах, я, ах..." - пролепетал он. Санса закрыла глаза, глядя вниз. Джоффри положил руку ей на плечо, наклонившись ближе: - "Да, но она была преданной интриганкой и довольно фальшивой Санса, это точно..." Его прервали, когда Санса дико захихикала, глядя на него глазами, наполненными не слезами, а весельем. - "О, Джоффри, ты кажешься удивительно наивным для бессмертного воина эпохи героев!" - сказала она, не переставая хихикать, и от этого смеялась еще сильнее. Джоффри просто смотрел на нее, его серьезное выражение лица медленно сменялось улыбкой. - "Вы воспринимаете это удивительно хорошо", - прокомментировал он. Санса перестала хихикать: - "Ну? Ну?!" - сказала она, подняв брови, - "Это не то слово, которое я бы использовала... Я просто... перспектива того, что ты будешь чувствовать себя неловко из-за этого..." - она покачала головой. - "Спасибо, мне это нужно", - сказала она с неловкой улыбкой. Многие вещи начинают обретать смысл... Я не знаю, повезло ли этой леди Тирелл или она проклята... - подумала она с болезненным привкусом горечи. Она слегка тряхнула головой, прогоняя эту мысль. Ее больше не волновала сорванная помолвка, она хотела лишь понять, что происходит, и помочь Джоффри взять себя в руки. Эта... штука убивала его, причем гораздо более ужасающим образом, чем простая физическая боль. Ему нужна была помощь, а она была единственной, кто смог сказать с ним больше нескольких десятков слов. Ни дяди, ни братья, ни отец, ни мать - никто, казалось, не мог регулярно прижимать его к себе и тем более общаться с ним. - "Я тоже, я думаю", - прошептал он через мгновение, медленно наклоняясь к ней, когда он снова погрузился в воспоминания. - "Если говорить коротко... Сначала я не понимал, что происходит. Я пытался отомстить тем, кто, как мне казалось, обидел меня, я пытался изменить события, чтобы оказаться на вершине, как и любой другой игрок... только я был наименее компетентным из них, - сказал он, фыркнув, - Со временем я начал исследовать причину, цель моего состояния и узнал, что я был... создан для выполнения одной задачи. Остановить Вторую Долгую Ночь", - сказал он, его голос звучал отстраненно. - "С тех пор я пытаюсь найти способ остановить ее...", - сказал он. Пытался, - эти слова пронеслись в голове Сансы. Он потерпел неудачу, сильный и бесстрашный король-колдун терпел неудачу жизнь за жизнью, потерпел неудачу в борьбе с самой страшной из легенд и детских сказок, живой легендой, которая даже сейчас приближалась к нему. - "Значит, ты был избран судьбой, чтобы в одиночку остановить конец времен", - легкомысленно сказала Санса, моргнув головой. - "... Это один из способов посмотреть на это", - пробормотал он. - "... И ты имеешь наглость говорить мне, что жизнь - это не девичья сказка...", - сказала она ему с насмешливым видом, ее живот завязался в узел, когда она представила Брана и Арью в виде... в виде вихтов. Бродячие тела, вернувшиеся, чтобы убить их друзей и семью. Джоффри беспомощно пожал плечами, и Сансе пришлось сдержать очередное хихиканье. В последнее время таких нападок на нее становилось все больше и больше. Все это совершенно нереально, подумала она, глядя на свою дрожащую руку. - "Я... я думаю, мне нужно время, чтобы... подумать об этом...", - пробормотала она, ее рука тряслась так сильно, что это было бы неуместно среди завывающей снежной бури. Джоффри схватил его, глядя на нее: - "Я понимаю. Если дела пойдут совсем плохо, я могу научить тебя, как очистить свой разум. Это помогало мне больше раз, чем я могу сосчитать", - мягко сказал он, и дрожь в ее руке усилилась, она схватила его за руку, и все ее тело слегка задрожало. - "Ты, ты имеешь в виду, смотреть на деревья?" - спросила она дрожащим голосом, шутка прозвучала придушенно, так как ее горло сжалось, когда она представила себе ледяной апокалипсис, охватывающий мир снова и снова, пока Джоффри тщетно сопротивлялся ему, как моряк, кричащий в грозу. Джоффри ненадолго закрыл глаза, как бы говоря себе: - "Я знал, что это случится", - и снова посмотрел на нее. - "Я думаю, этого уже было достаточно", - начал он, но Санса подняла голову с его плеча и тут же уставилась ему в глаза. - "Нет, - яростно прошептала она, - даже не думай об этом. Ты не сможешь нести это бремя в одиночку", - сказала она, сверля его взглядом. Септа Мордейн прочистила горло, и Сансе пришлось сдерживать себя, чтобы не вскочить. Подняв голову, она увидела хмурую септу, укоризненно смотрящую на их неподобающее поведение. - "Я уже ухожу, септа, - нейтрально ответил Джоффри, вставая. - "Джоффри!" сказала Санса, снова схватив его за руку. - "Мы поговорим позже?" - спросила она. Джоффри слегка, почти болезненно, кивнул, прежде чем уйти с поляны. Оставив ее наедине с септой и тем, с кем, как она подозревала, ей предстоит суровая беседа. -.PD.- Джоффри был прав по крайней мере в одном, и она не скажет ему об этом, пока дышит. Ночные кошмары. Она обнаружила, что все чаще просыпается в странные часы посреди ночи, ее сердце бешено колотилось, когда она пыталась вспомнить хоть что-нибудь, кроме сильнейшего ужаса. Ее простыни были залиты потом, а горло продолжало сжиматься даже после нескольких дней без разговоров с Джоффри. Дошло до того, что она стала тайком приносить Леди в свою комнату и спать с ее удобным весом у своих ног. Он переживал это годами... может быть, даже десятилетиями... Это ничто по сравнению с тем, что он должен был увидеть, думала она про себя в тишине ночи. Я должна быть сильной. Что бы он ни говорил о своей занятости, похоже, это было правдой. Она часто замечала, как он выезжал со двора на вершине Лунного света, направляясь бог знает куда в течение дня, а иногда и посреди ночи. Прошло несколько недель, в течение которых они обменялись лишь несколькими короткими фразами. После ее непрекращающихся приставаний Джоффри тщательно объяснил, как работает Долгая Ночь, пытаясь изложить это в терминах, которые, по ее мнению, не были столь ужасающими. Если это было его намерением, то он потерпел неудачу. Долгая ночь - это огромный, нематериальный, похожий на часовой механизм, созданный для того, чтобы положить конец жизни как таковой, и он работал по крайней мере миллионы и миллионы лет назад, уничтожая великие и ужасающие цивилизации сотнями. Пурпур, магическая сила, сделавшая его относительно бессмертным, был создан, чтобы остановить этот механизм (кто именно, он не объяснил, да Санса и не была уверена, что хочет знать), и он пытался и не смог сделать это через своих "хозяев" бесчисленное количество раз. Санса быстро оказалась погруженной в мир, который она не понимала и не постигала, незрелые выходки Арьи и ее кошки мало что делали, чтобы отвлечь ее от догадок. Что может сделать человек против таких чудовищ?! На этот вопрос Джоффри лишь горько усмехнулся. Даже ее уроки с септой Мордейн, предметом гордости для них обоих, стали приходить в упадок. Она часто смотрела в окно на двор, размышляя о таинственных планах Джоффри, а вязание было забыто в ее руках. Она также не могла нормально петь, ее голос звучал напряженно. Джейне казалось, что все это последствия ее "любви" к Джоффри, а Арья, казалось, только наслаждалась тем, что ее прежде "идеальная" сестра начала "терпеть неудачу". Ее упадок побудил септу поговорить с отцом, но, похоже, его внимание было занято предстоящим Турниром Десницы. Турнир... Турнир Руки был таким, каким она его себе представляла, и даже больше. Огромные флаги и знамена колыхались на ветру, а ликующие толпы людей, как простых людей, так и благородных, кричали и вопили под звуки сталкивающихся рыцарей. Сами рыцари были облачены во всевозможные эмалированные доспехи, от древних бронзовых лорда Йона до эмалированных белым золотом пластин сира Барристана. Казалось, каждый дом в Семи Королевствах откликнулся на призыв короля, и вокруг места проведения турнира возник настоящий город с павильонами, превосходящими по размерам Винтертаун. Несмотря на радость и зрелищность всего этого, Санса не могла полностью подавить тревогу, которую посеял в ней Джоффри, и смотрела на рыцарей и приезжих дам с необычной настороженностью. Неужели все это было лишь прикрытием для мира варварства, который он описал? Глядя на сира Джейме Ланнистера в его сияющих золотых доспехах, столкнувшегося с рыцарем Дома Редвин в яростных красных и синих цветах, когда толпа ревела так сильно, что заглушала биение ее сердца... это не казалось таким. Постепенно ее настороженность улетучилась, когда она погрузилась в волнения, и невинное блаженство стало успокаивающим бальзамом для всех бессонных ночей. Джоффри отлучился за несколько дней до этого, сказав, что у него "дела" на Черноводной, и у Сансы не хватило смелости попросить его взять ее с собой. Поэтому она хихикала и падала в обморок вместе с Джейне, глядя на лихих рыцарей и пиры, наслаждаясь полуночными балами, где толпы сплетничающих девиц кружились вокруг будущих оруженосцев в поисках любви. Однако семена сомнения были сильной вещью, и она не могла не нахмуриться на некоторые странные замечания других дам, а также на то, как огромное количество рыцарей из Штормовых земель смотрели на рыцарей из Западных земель со взаимным и все возрастающим презрением. Она впервые увидела смерть человека, когда сир Хью из Долины получил копьё сира Григора Клигана прямо в шею. Она чуть не расплакалась, спрятавшись под защитными объятиями отца и успокаивающими словами, не в силах избавиться от воспоминаний о том, как кровь сира Хью, казалось, без конца вытекает из его горла. Этот ужасный эпизод прошел без особых комментариев со стороны остальных зрителей, и Санса не могла не чувствовать себя немного ошеломленной этим фактом. Она не могла перестать накладывать лицо Джоффри на лицо молодого сира Хью, лежащего истекающего кровью и разбитого на тысяче полей сражений. Была ли это война? спрашивала она себя, представляя тысячи рыцарей, набрасывающихся друг на друга с копьями из стали, их шеи и груди взрываются кровью, как у сира Хью, их разноцветные знамена пропитаны кровью. Несмотря на это, зрелище было таким, какого она никогда не видела в Винтерфелле и о чем даже не мечтала. Турнир длился три дня, хотя вся неделя до него была заполнена дружескими поединками и пирами, на которых она могла окунуться в краски юга, о которых говорила ее мать, когда она была еще маленькой девочкой. - "Как ты думаешь, кто победит в поединке?" - внезапно спросила Джейна, вырвав ее из размышлений утром второго дня турнира. - "Хм... Думаю, сир Джейме сделает это, он никогда не колеблется, и он не проиграл ни одного поединка", - сказала она, возвращаясь мыслями в настоящее, когда рыцарь Фреев был снят сиром Арисом Дубовое Сердце из Королевской гвардии. Она аплодировала вместе с остальными членами своей семьи возле королевской ложи, а сам король кричал, требуя еще вина. - "Я думаю, это будет Рыцарь Цветов, он, кажется, просто скользит к победе каждый раз... и он такой красивый", - сказала Джейна со вздохом. Санса кивнула с легкой улыбкой. Сир Лорас Тирелл, безусловно, казался мечтой каждой девы: лихой, красивый, сильный рыцарь с легкой улыбкой. Честный с поверженными врагами и великодушный в победе, он уже казался победителем турнира, а его доспехи, сделанные мастером в форме цветочного поля, придавали ему героический вид. Бран насмехался рядом с ней: - "Серебряный рыцарь все равно растопчет его!" - сказал он с абсолютной уверенностью, - "А потом ты будешь плакать, потому что цветок не может противостоять льву!" озорно сказала Арья со своего места позади нее, чем вызвала недовольство Джейне. В голове Сансы зазвенели предупреждающие колокольчики, когда она оглянулась на Арью, Брана и Джейна, чередуя их троих, а ее рот открывался и ничего не говорил, как у глупой рыбы. - "Ты даже не можешь это отрицать!" - с триумфом сказала Арья. - "Какой Серебряный Рыцарь? О чем вы все говорите?!" - спросила она, чувствуя ужасное предчувствие. - "О, он просто какой-то безымянный рыцарь живого леса", - насмешливо сказала Джейна, бросив на Арью зловещий взгляд. - "Он выиграл все свои поединки вчера днем, после того как мы вернулись в Красный замок", - сказала она как бы между прочим. "Сир Арис победит его, не говоря уже о сире Лорасе!" - сказала она с неопределенным возмущением. - "Говорят, он потомок изгнанной ветви Ланнистеров еще до Завоевания, вернувшийся, чтобы вернуть расположение главного Дома!" - сообщил Бран, возбужденно улыбаясь. - "Он просто рыцарь живой изгороди, которому повезло. Любой может поехать на турнир и заявить о своем родстве с Великим Домом", - фыркнула Джейне. - "Рыцарь живой изгороди, которому повезло?!" - воскликнул Бран, - "Он выиграл состязание по стрельбе из лука, даже не сняв шлем и доспехи!" - сказал он Джейне, как будто она была простофилей. - "Это принесет ему много пользы в сегодняшней схватке", - сказала она. - "Он тоже участвует в ближнем бою?" - спросила Санса, глядя на Джейне. - "Лоллис Стоукворт упомянула об этом вчера вечером, она, кажется, была весьма заинтересована в сером рыцаре", - сказала она, закатив глаза, - "Почему ты так любопытна?" - спросила она. - "Какая у него геральдика?" - услышала Санса свой вопрос. - "Серебряный лев на вершине горы, смотрящий на несколько ступеней", - рассеянно подумал Бран, - "Может, он и в ближнем бою победит! Мастер стрельбы из лука и воин!" - сказал он, затаив дыхание. - "Сирио все равно может победить их всех", - ворчала Арья. - "У твоего "учителя танцев" не было бы ни единого шанса!" - воскликнул Бран, но Санса его уже не слушала: она встала и поспешно направилась вниз по лавкам. - "Санса, куда ты идешь?" - с подозрением спросила септа Мордейн. - " Я... я забыла позаботиться о Леди сегодня, я сейчас вернусь!" - крикнула она, хватая свое платье и убегая, пробираясь через испуганных оруженосцев и слуг, несущих еду. Она запоздало поняла, что не знает, где находится кольцо для рукопашного боя, поэтому ей пришлось спросить у нескольких слуг, и по пути она поняла, что Леди рядом с ней. Сегодня она взяла ее с собой на турнир. Септа Мордейн не будет одурачена, подумала она с чувством вины, которое быстро угасло, когда он подошел к кольцу. Она протиснулась мимо странно молчаливых зрителей и рыцарей, Леди рычала на всех, кто мешал ей пройти. Она подошла к перилам и увидела настоящее море хромых или стонущих мужчин, некоторые даже не проснулись, все либо лежали на земле, либо ковыляли прочь. Пять рыцарей тасовались вокруг шестого, вооруженные булавами, мечами, щитами и шпагами, все они устало покачивались влево и вправо, словно ожидая чего-то, их движения были нерешительными. Прямо посередине стоял тот, кто, как она уже догадалась, был Серебряным Рыцарем. На первый взгляд он выглядел неважно: в слегка помятой кольчуге, тускло поблескивавшей серым светом под утренним солнцем, он казался немного маленьким по сравнению с другими, более крупными, но странно испуганными рыцарями. Он лениво размахивал двумя одноручными булавами, постоянно поворачиваясь вокруг своей оси, как будто для того, чтобы посмотреть на всех пятерых рыцарей одновременно, безостановочно симулируя и поражая их каждые две секунды. Люди наблюдали за происходящим в почти полной тишине, перешептываясь между собой и даже не освистывая других рыцарей за их трусливое и бесчестное поведение. Один из рыцарей, тот, что был в ливрее Хайтауэра, сделал неуверенный шаг вперед, но Серебряный рыцарь внезапно прыгнул на него, с потусторонним ревом ярости, когда его двойные булавы расплылись, и он отбил щит рыцаря, а другой булавой отбил меч в сторону, оставив рыцаря открытым для удара головой в шлеме, от которого он упал навзничь. Другие рыцари уже двигались, но Серебряный рыцарь был быстрее. Он набросился на того, кто стоял слева от него, мгновенно наклонившись вправо, когда меч его нового противника пронесся мимо, едва не задев его. Он нанес быстрый удар обоими булавами по шлему мужчины, от которого у Сансы зазвенело в ушах. Мужчина повалился назад, как подкошенный, даже когда Серебряный рыцарь крутанулся и увернулся от меча, который должен был вонзиться ему в спину. Он бросился к краю ринга, два рыцаря в радикально разных цветах последовали за ним и попытались ударить его сзади, когда он достиг края большой ямы и использовал деревянную горизонтальную балку в качестве импровизированной лестницы, удивив своих противников, когда он крутанулся на середине подъема и упал обратно на землю с очередным ревом: одна булава поймала меч первого рыцаря на середине замаха, а другая нанесла жестокий удар по его голове. Он рухнул, когда Серебряный рыцарь, сохранив импульс, перекатился, встал одним изящным, привычным движением прямо перед вторым рыцарем и врезался в него, сделав захват. Они упали в кучу, и рыцарь в ливрее Дома Коннингтон издал отчаянный рев, воспользовавшись возможностью разрубить Серебряного рыцаря топором. Серебряный рыцарь все еще боролся со своим поверженным противником, но один наклон его головы - все, что успела сделать Санса, прежде чем он за полсекунды отклонился в сторону, используя своего схваченного врага как щит, когда рыцарь Коннингтона вонзил свой топор в его бронированную спину. Рыцарь издал крик боли и, возможно, сдачи, прежде чем выронил оружие, а Серебряный рыцарь отпихнул его в сторону, даже когда Коннингтон снова поднял топор. Он перекатился и едва избежал второго удара, врезавшись в ноги мужчины и заставив его упасть над ним. Он выронил обе булавы и схватился с ним, используя ноги как крюки, повернулся и прижал рыцаря Коннингтона к себе. Зажатый рыцарь отчаянно пытался дотянуться до своего упавшего топора, но чудовищу в серой одежде это было не нужно. Одним плавным движением он сорвал с мужчины шлем, отбил его вторую руку, а затем схватил его за волосы и ударил окованным кулаком в лицо раз, два, три раза, каждый раз вызывая вздохи публики, когда несколько оставшихся дам закрывали лица, а рыцари и оруженосцы смотрели в ужасе. Она услышала, как Лоллис Стоукворт неподалеку от нее проглотила свой завтрак, когда кровь хлынула из лица поверженного рыцаря. Санса не могла отвести взгляд. К шестому удару Серебряный рыцарь закричал, а к восьмому упавший рыцарь уже не двигался, мертвый или без сознания, она не знала. Он медленно встал, глядя на последнего оставшегося рыцаря в ливрее Хайтауэра, который все еще пытался стряхнуть с себя удар по голове. Рыцарь Хайтауэр посмотрел на трибуны, о чем-то размышляя, но затем резко встряхнул головой и бросился в атаку. Он издал пронзительный крик, когда достиг безоружного Серебряного рыцаря, переместил меч в сторону для размашистого удара и приготовил щит для последующего удара. Серебряный рыцарь сделал шаг вперед навстречу удару меча, слегка захрипел, принимая его с помощью наручника доспеха, а другой рукой схватил щит мужчины и направил силу удара в сторону. Они застыли так на несколько мгновений, рыцарь Хайтауэр с ревом обрушил меч еще два раза, каждый из которых парировался ударами Серебряного рыцаря, пока он не схватил рукоять меча мужчины. Серебряный рыцарь отпустил щит и повернулся к рукояти меча мужчины, держа его странно обеими руками, а затем повернул его вниз и в сторону. Рыцарь закричал, меч выпал из его руки, и Санса услышала тошнотворный хруст. Серебряный рыцарь снова повернулся и сделал что-то ногой, отчего рыцарь из Хайтауэра упал на колени. Он сорвал с мужчины шлем, а затем зажал его горло сзади тисками, и Санса в ужасе смотрела на обезображенное агонией лицо молодого рыцаря, одна рука которого безвольно повисла, а другая безуспешно пыталась схватить Серебряного рыцаря. Его лицо стало багровым, глаза красными, а Серебряный рыцарь сжимал руку с неослабевающей силой, не издавая ни звука, стоя неподвижно в центре ринга и медленно выкачивая жизнь из рыцаря своей рукой. Санса издала придушенный вздох посреди наполненной ужасом тишины, а голова Серебряного рыцаря с ужасающей быстротой повернулась в ее сторону. Казалось, он смотрел на нее сквозь полностью закрытое забрало, а затем внезапно отбросил полумертвого рыцаря, заставив его упасть на землю под дождем хриплого кашля. Воцарилась тишина, нарушаемая только вздохами Хайтауэра и стонами побежденных. Серебряный рыцарь повернулся и показал Сансе только спину, пока восстанавливал свои две булавы. - "И победа в рукопашной достается рыцарю Дома Звезд!" - провозгласил глашатай, выглядя несколько шатко. Постепенно толпа начала ликовать, зрители-рыцари и оруженосцы хлопали в немом благоговении и, возможно, даже в ужасе. Однако леди Стоукворт быстро покидала ринг, ее сопровождающие нежно похлопывали ее по спине, избегая лужи рвоты под ней. Серебряный рыцарь некоторое время смотрел на ликующую толпу, затем медленно покачал головой, взобрался на небольшую площадку и что-то сказал глашатаю, который стоял рядом с сундуком, наполненным двадцатью тысячами золотых драконов. Глашатай кивнул, и рыцарь пошел прочь, каким-то образом затерявшись в толпе, которая все время пыталась дать ему место. Санса задумчиво почесала щеку, все еще потрясенная мрачным зрелищем, свидетелем которого она только что стала. В ярости, в интенсивности ударов Серебряного рыцаря сквозило очень знакомое отчаяние... или, по крайней мере, ей так казалось. У нее появилась идея, когда она увидела, как глашатай, ведущий четырех других охранников, которые несли большой сундук с выигрышами, медленно пробирается сквозь толпу. Она следила за ними издалека, не спуская глаз с септы, пока Леди послушно блуждала рядом с ней. В конце концов, она добралась до довольно неказистой палатки в центре участка, где расположились рыцари живой природы. Один из них окинул ее взглядом, покачиваясь, и направился к ней с бутылкой вина в руке, но упал на спину, когда Леди зарычала на него. - "Добрая леди", - пробормотала она, почесывая затылок, а другой рукой нащупывая спрятанный кинжал, в то время как рыцарь живой изгороди проклял ее и, спотыкаясь, удалился. Вскоре стражники вышли из шатра, лишившись сундука, и Санса сделала свой ход после того, как они освободили дорогу. Она подошла к палатке, которую охранял один человек в кольчуге, с мечом у бедра и кулоном с куском обгоревшего дерева на шее. Казалось, он был очень удивлен, увидев ее, и перегородил ей дорогу. - "Ах, миледи, это частные апартаменты", - неловко сказал он. - "Я не займу много времени", - сказала она, пытаясь проскочить мимо него, но мужчина схватил ее за руку. - "Миледи, я..." - он запнулся на секунду, когда Леди зарычала на него, подняв голову в миллиметрах от паха мужчины. - "Я ах", - пробормотал он, отпуская ее, хотя Санса уже входила в палатку. Внутри она обнаружила множество тренировочных манекенов, запасные доспехи, копья, несколько стоек для оружия и три простые койки. Серебряный рыцарь стоял, опираясь на простую деревянную ванну, наполненную водой, в доспехах и смотрел на воду. Рядом с ним стоял еще один стражник, который снимал с Серебряного рыцаря браслеты. - "Леди Санса, - сказал Серебряный Рыцарь, поворачиваясь, - Вы вторглись сюда, - сказал он просто. - "О, прекрати, Джоффри! Ты не обманешь никого...", - она остановилась на секунду, покачав головой, - "Ну, может быть, ты и обманешь всех остальных, но не меня", - сказала она ему. - "Леди Санса, боюсь..." "Леди, где Джоффри? Вы знаете, где Джоффри?" - перебила она его, стоя на коленях рядом и почесывая шерсть своего царственно выглядящего лютоволка. Леди дважды рявкнула на Серебряного рыцаря, а затем пробежала вокруг него, игриво виляя хвостом. Он замолчал, когда Санса встала и взглядом пробила дыру в его броне: - "Джоффри. Снимай. Сними. Этот. Шлем!" - вызывающе сказала она. Серебряный рыцарь мгновение смотрел на нее, прежде чем его руки поднялись вверх, и он отпустил застежки своего шлема. Джоффри выглядел слегка истощенным, его глаза были немного запавшими и с черным ободком. Его лицо покрывали два синяка, а также несколько порезов... его улыбка была бы неуместна на скелете. - "Здравствуй, Санса, - произнес он негромким голосом, избегая ее взгляда. - "Джоффри, ты ранен", - сказала она, подойдя к нему, и гнев рассеялся, когда она посмотрела на его разбитое лицо. Стражник закончил освобождать нагрудный щиток, а затем снял с Джоффри одежду и гамбезон. - "Спасибо, Баррет", - сказал Джоффри, когда стражник поклонился и вышел из палатки. - "Это всего лишь несколько синяков", - протестовал он, когда Санса вторглась в его личное пространство. Она слегка потеряла дар речи, когда из-за отсутствия пластин и ткани открылось море порезов и ушибов, оттенки синего и фиолетового покрывали его кожу, когда он пожал плечами. "Джоффри... ты, ты мог умереть там", - почти с ужасом сказала она, осторожно прикасаясь руками к распухшей плоти, и его лицо медленно отстранилось от ее рук. - "Неважно", - сказал он, и Санса в гневе ущипнула его за один из синяков: - "Ай! Я не это имел в виду, Санса!" - сказал он, и в его голос вернулась доля юмора, когда он сел на ближайший табурет, - "Это было не так опасно, как кажется, я сталкивался и с худшим... конечно, другие рыцари просто играли в турнире, я же..." - он снова пожал плечами, - "Если я собираюсь драться, я буду делать это правильно", - закончил он. Санса непонимающе посмотрела на него, затем покачала головой и взяла лежащую рядом губку. Она намочила ее водой, ее глаза были обеспокоены, когда она начала промывать несколько ран. Джоффри не останавливал ее, но, похоже, его тоже не волновало состояние своего тела. - "Должно быть, это было шокирующе...", - внезапно подумал он как бы про себя. - "Да, это было...", - замялась Санса. - " Жестоко? Жутко? Ужасающе?" - ответил Джоффри, пока она чистила порез возле его лба. - "Все три", - согласилась она, и Джоффри, казалось, приуныл. - "Где ты научился так драться?" - быстро спросила она, к этому времени уже довольно хорошо чувствуя его черные настроения. - "Вокруг тысячи полей сражений, от сотни друзей и безумцев по всему миру, свирепых капитанов кораблей и хитрых разведчиков, отважных солдат и мудрых мудрецов...", - сказал он с легкой причудой, - "Возможно, когда-нибудь я напишу о них поэму", - засмеялся он собственной шутке. - "Ты пишешь стихи? Я уже вижу: 'Bleak - black, black - bleak. Черный и мрачный". Хорошо звучит", - сказала она ему, вызвав у него смех. Тысяча полей битвы... Семеро. Я должна поддерживать разговор... - думала она про себя, размышляя об ужасном бремени, которое нес Джоффри, об осколках его души, которые и сейчас режут его. - "Как долго ты прыгал по всему миру до такой степени, что уже почти не чувствуешь боли?" - спросила она его, когда он едва сдвинулся с места под ее неопытными манипуляциями. - "По меньшей мере, пять десятилетий, после этого я сбился со счета... хотя мне никогда не было больше двадцати", - он сказал это так, как будто это была очень хорошая шутка. Санса глубоко вздохнула, моргнув. Их разделяла бездна времени, но Джоффри не казался ей стариком... скорее молодым человеком, скрывающим в себе такие глубины, что можно было бы потратить всю жизнь на их изучение, так и не узнав его до конца. - "Тебе было страшно? Когда смотрела на меня на ринге?" - неожиданно спросил он, когда она подошла к его спине и приглушенно поморщилась от ее состояния. - "С чего бы это? Ты яростен в бою, а разве не на таких мужчин обращают внимание все девы?" - спросила она в ответ. - "Умно, но не ответ", - сказал он, зачерпнув немного воды из небольшого ведра, стоявшего у него под боком, и плеснув ее себе на лицо. Интересно, как громко закричала бы Септа Мордейн, загляни она сейчас в эту палатку, причудливо подумала она. Вся ситуация была неподобающей, даже скандальной. Восхитительно скандальная. Разве такие вещи вообще существуют? Возможно, именно так чувствовала себя Арья каждый раз, когда крала меч из оружейной Винтерфелла... это объяснило бы, почему она делала это так часто. - "Ты хочешь сказать, что я не дева?" - ответила она, наслаждаясь шуткой и на короткую секунду отвлекаясь от тяжелых мыслей. - "Что? Нет! Я имею в виду..." - он остановился на секунду и откинулся назад, расслабившись и слегка хихикая, - "Ты умеешь держать меня в напряжении, Санса", - заявил он с весельем. Она покраснела от нетрадиционного комплимента, хотя, к счастью, он этого не заметил, так как она снова намочила губку и очистила его волосы от пота и грязи. - "Я стараюсь. Я так далека от правильного поведения, что в основном придумываю его на ходу", - призналась она. - "Самое странное ухаживание, интересно, засмеялись бы барды или заплакали...", - поспешно сказал он, усмехаясь. Казалось, вопрос был задан неправильно. Джоффри напрягся, как деревяшка, а затем резко встал с табурета и отошел от нее. - "Тебе пора идти, Санса, турнир", - его глупость была быстро остановлена мокрой губкой, ударившей его прямо в лицо. Он медленно моргнул, когда рука поднялась и погладила его по щеке. - "В данный момент возможны два исхода: либо ты садишься обратно на табурет по собственной воле, либо мы с леди сделаем это за тебя", - поспешно сказала она, когда адреналин захлестнул ее, и леди рявкнула в знак согласия, ее угрозы кронпринцу наполнили ее огнем. Если это действительно было ухаживание, то оно имело опасный и восхитительно запретный пряный привкус, какого не было ни в одной девичьей сказке. И, конечно, кошмарные размышления и бессонные ночи, но нужно было принимать хорошее вместе с плохим. Джоффри моргал на нее еще несколько секунд, а затем беззвучно сел обратно на табурет. Санса торжествующе улыбнулась, взяла вторую губку и продолжила чистить его избитое тело: - "Это было так трудно?" - прошептала она ему на ухо, не удержавшись. - "Да", - сказал он ровным монотонным голосом. - "Очень жаль", - сказала она, отжав влажную губку на его голове и вернувшись к работе. Они простояли так некоторое время, прежде чем Джоффри заговорил снова. - "Так ты боялась?" - снова спросил он ее, и этот вопрос имел для него какое-то странное значение. - "... Я была, да. Но не это занимало большую часть моего внимания", - честно сказала она. - "О?" - спросил он, пока она терла губкой порез на его спине. - "Больше всего меня потрясла... сырая ярость, я полагаю. Сырая интенсивность всего этого...", - сказала она, - "Это выглядело так, как будто у вас было что-то на уме, от чего вы не могли избавиться, и я не говорю о вашей... миссии. Это казалось каким-то более непосредственным", - сказала она задумчиво. - "Я не знаю, о чем вы говорите", - быстро сказал он. - "Джоффри, что я говорила о лжи?" - укорила она его. - "В основном потому, что у меня это плохо получается", - сказал он, снова сдуваясь. - "Ты страшная", - добавил он, хотя она чувствовала тревожную ухмылку, хотя и не видела ее. - "Бесстрашный воин-колдун принц Джоффри, напуганный глупой девицей с головой в облаках", - сказала она себе, снова выжимая губку на его голове, и вода залила его лицо. Он, казалось, находил это очень забавным, одаривая ее невероятно редким, глубоким смехом. Она наслаждалась каждым мгновением этого смеха, бережно храня его, как ценную реликвию, пока он не был потерян для отголосков времени. Она закончила мыть его, но не могла не нахмуриться, когда он встал и начал снова надевать свои доспехи. - "Ты снова собираешься куда-то идти?" - спросила она его. - "Мой следующий поединок состоится совсем скоро, против лорда Берика Дондарриона. Это будет весело", - сказал он с ухмылкой, надевая свою полотняную рубаху и гамбезон. - "Зачем ты вообще затеял этот спектакль про таинственного рыцаря? Планируешь ли ты в конце сделать большое открытие?" - спросила она его, смутившись. - "Это просто отвратительно. Нет, мне просто очень нужны драконы", - просто сказал он, закрепляя нагрудник на себе. "Ты уже выиграл состязание лучников и рукопашный бой... каким-то образом. Зачем тебе столько золота?" - сказала она, когда Джоффри начал закреплять свои наручники доспеха. Он, казалось, колебался мгновение, подняв взгляд, чтобы посмотреть на нее на долгое мгновение, прежде чем вернуться к своему наручнику. - "Чтобы создать армию", - сказал он, его голос звучал отстраненно. Иные, подумала она с легкой дрожью. Она не забыла о них, но призрак их угрозы померк в легенде во время разгара турнира и сопутствующих ему празднеств. Теперь они снова обрушились на нее с яростью зимней бури. Джоффри торжественно кивнул, прежде чем прикрепить второй наручник. - "Эти и все другие грядущие войны", - прошептал он. - "Разве ты не говорил, что ничто не может их остановить?" - вспомнила она, хотя отказывалась в это верить. - "... Не совсем. У меня еще есть несколько трюков в рукаве, которые я хочу попробовать... и... поэкспериментировать. Если нужны две части, то одна должна послужить в крайнем случае, если я ее достаточно модифицирую", - сказал он почти про себя, опять с бесполезной таинственностью. - "Нужны детали? Ты имеешь в виду заклинание? Как у серебряного льва?" - допытывалась она. Он выглядел крайне неловко, повернувшись к ней спиной: "Что-то вроде этого. Для работы ему не хватает одной детали. Одной, которую я никогда не буду использовать", - он произнес последнее с необычной яростью, - "Так что мне придется импровизировать, модифицировать остальное, чтобы оно могло работать без нее", - сказал он, словно пытаясь убедить самого себя, глядя на свой браслет. - "Я помогу, чем смогу, Джоффри", - яростно сказала она, снова подойдя к нему и схватив за плечи, останавливая его возиться с браслетом. - "Тебе просто нужно вбить это в свой толстый череп. Я помогу тебе, несмотря ни на что", - сказала она ему, глядя ему в глаза. - "Это не твоя война, чтобы сражаться", - сказал он, избегая ее. - "Сейчас", - ответила она. - "Ты не понимаешь, что это значит. Когда Нед вернется на север, ты поедешь с ним. Это место не для тебя", - сурово приказал он, хотя в его голосе слышалась мольба. - "Мое место прямо здесь. Мне все равно, женишься ли ты на этой женщине Тиреллов, но кто-то должен помочь нести твой груз", - сказала она ему, внутренне вздрогнув, и настала ее очередь быть суровой. - "Я не знаю твоих планов и стратегий, но ты думаешь, что каким-то образом достиг дна... когда ты все еще разрываешься на части. Ты хоть с кем-нибудь разговаривал, кроме нескольких слуг? Больше шести слов?" - безжалостно атаковала она, - "С кем-нибудь, кроме меня?" - настаивала она. - "...я... ты не можешь..." - заикался он, пока Санса продолжала говорить. - "Ты не можешь так закрываться от остального мира, Джоффри, иначе ты сойдешь с ума. Так что либо ты открываешься кому-то другому, либо я остаюсь здесь", - решительно заявила она. Джоффри уставился на нее на секунду, прежде чем его лицо обезобразилось от гнева: - "Открыть?!" - мрачно прошептал он, с силой отступая от нее, уставившись в случайный угол палатки, прежде чем вернуться к ней в ярости: - "Ты думаешь, я делаю это потому… - "Сир Сильвер!" - окликнул один из стражников из-за шатра, прерывая тираду Джоффри. - "Ваш поединок подойдет через несколько минут, сир!" - срочно позвал он. Джоффри зажал рот, глубоко вздохнул, прежде чем подойти к своему шлему и надеть его. - "Ты даже не поел", - тихо сказала Санса, глядя на брошенный поднос с несколькими ломтиками хлеба и ветчины. - "Я не голоден", - отрывисто сказал он, его голос звучал искаженно из шлема, когда он подошел к створкам палатки, - "Тебе следует вернуться на трибуны, хорошие септы, должно быть, сходят с ума", - сказал он, прежде чем выйти. -.PD.- Бран болел за "Серебряного рыцаря", когда тот расправился с лордом Дондаррионом из Штормовых земель, Джейне хмурилась, даже когда Арья бросила на нее косой взгляд. Санса вдруг обнаружила, что ее удовольствие от турнира резко снизилось: тяжелые слова Джоффри и большой риск поединков заставляли ее потеть от волнения каждый раз, когда он выходил на поле. За оставшийся день Джоффри расправился более чем с тремя рыцарями, и каждый раз, когда он мчался на неописуемой коричневой лошади, ее сердце билось в тревоге, а в голове мелькали воспоминания о разбитом сире Хью. От благородных дам ожидалось, что они будут болеть за своих любимых рыцарей, но Санса лишь глубоко и искренне вздыхала от облегчения каждый раз, когда он выходил вперед с победой. Септа Мордейн больше не выпускала ее из виду, и она почти не ела во время ночного пира. - "Как ты думаешь, кто возьмет приз, а, Нед?" - прокричал король с высокого стола в Красном замке. - Разве этот вопрос не слишком... невежливо задавать в присутствии рыцарей? -спросила она, когда отец нахмурился. - "Все, похоже, вполне владеют копьем и конем, ваша милость", - осторожно сказал отец, и король рассмеялся, глядя на ряды больших столов, за которыми пировали все рыцари, как побежденные, так и продолжающие участвовать. - "Да ладно, Нед! Тебе позволено иметь свое мнение! Твой король приказывает тебе!" - крикнул он, хотя отец сидел рядом с ним. - "Завтрашний день решит этот вопрос довольно основательно, ваша милость", - сказал отец, поднимаясь с места, и король махнул рукой. - "Ба!" - прорычал он, - "Может быть, Цареубийца возьмет драконов? Ему не помешает еще немного золота на доспехи", - сказал он с глубокой усмешкой, остальные собравшиеся рыцари послушно смеялись вместе с ним, а сир Джейме ухмылялся, стоя рядом с ним и сзади. - "Или этот цветочный рыцарь! Достаточно молод, чтобы быть моим внуком, а в этих нелепых доспехах превосходит могущественнейших людей королевства!" - рассмеялся он, и Рыцарь Цветов поднял в воздух кубок в знак благосклонности. - "Я, конечно, постараюсь быть достойным похвалы вашей милости!" - воскликнул он под одобрительные возгласы других рыцарей из Долины и даже нескольких из Штормовых земель, сидевших за одним длинным столом. Король весело фыркнул, отпив еще из своего большого кубка: - "А как насчет этого "Серебряного рыцаря", а?" - спросил он сира Лораса, - "Он расправляется с соперниками, как лев на своем щите! Ей-богу, мне следовало бы посмотреть на этот бой, судя по тому, что я слышал...", - сказал он, качая головой. - "Я думаю, сир Лорас разделается с ним с первого же наклона, брат!" - "Готов поспорить, что в Хайгардене их обучают лучше, чем какого-то случайного рыцаря из живой изгороди", - сказал он под звон кубков лордов простора и терпимый смех Штормлордов. - "Хех, еще бы...", - мрачно усмехнулся король, глядя на брата, - "Этот человек видел войну. У него есть этот инстинкт убийцы, эта борьба за то, чтобы удержать копье от прицеливания в горло другого ублюдка...", - сказал он и засмеялся, на этот раз сам. - "Я не вижу его сейчас, нехорошо это, отвергать королевское гостеприимство", - мрачно сказал он, прежде чем резко разразиться искренним смехом. - "Должно быть, он в заточении!", - прорычал он, и другие рыцари засмеялись вместе с ним. Санса молчала, и когда септа пришла за ней и остальными членами семьи, спасаясь от все более веселого и шумного пира, она не переставала бояться того момента, когда Джоффри и его неудержимая воля столкнутся с лучшими рыцарями королевства. В ту ночь ее кошмары были наполнены смертью и ужасом. -.PD.- На следующее утро она проснулась рано и, крепко обняв Леди и расчесав ее шерсть и свои собственные волосы, быстро спустилась по лестнице Красного замка и направилась к месту проведения турнира. Однако ее планам помешали стражники у ворот, и ей пришлось довольствоваться тревожным беспокойством, пока она ждала появления остальных членов семьи. Отец бросил на нее вопросительный взгляд, но ничего не сказал, а Арья и Бран были слишком заняты перебранкой между собой из-за чего-то, что произошло в псарне, чтобы обратить внимание на ее состояние. Шествие к месту проведения турнира было мучительно медленным, и она уже собиралась бежать, когда отец схватил ее за плечо: - "Санса, в чем дело?" - спросил он. - "Ничего, отец", - сказала она, и вздыбленный мех Леди как-то выдал ее душевное состояние. Отец нахмурился, но не стал давить, а когда они заняли свои места на трибунах рядом и под королевской ложей, она снова попыталась сбежать. Однако септа Мордейн уже ждал ее. - "Мне очень нужно в туалет", - пролепетала она, и септа нахмурила брови, заставив ее почувствовать себя виноватой, даже когда она зашаркала. - "... Что ж, тогда пойдемте", - сказала она со все еще подозрительным хмурым видом, направляя ее к одному из королевских шатров, где хранились палаточные горшки. Санса покорно кивнула и попросила Леди остаться. Септа Мордейн не спускала с нее глаз всю дорогу, и Санса едва не закрыла створки палатки перед ее лицом, когда она проскользнула внутрь. Она тут же перешла на другую сторону и попыталась пройти под тентом, но это было бесполезно, он был слишком плотно прикреплен к земле. Она нахмурилась, отказавшись от попыток поднять кусок холста, и вместо этого схватила кинжал, подаренный ей Джоффри. Она лишь на мгновение застыла в нерешительности, а затем неуклюже ударила по полотну, пробив вертикальную дыру и протиснувшись сквозь нее, чтобы найти испуганного слугу. - "Извини", - сказала она ему, прежде чем отойти, схватив свое платье, чтобы бежать быстрее. Вскоре она была у шатра Джоффри, и стражник даже не попытался остановить ее, когда она ворвалась внутрь. - "Не делай этого", - крикнула она ему, пока другой охранник устанавливал бедренную пластину. - "Санса...", - вздохнул Джоффри, бросив на охранника многозначительный взгляд, прежде чем тот отступил. - "Только не надо, у тебя уже есть, сколько, двадцать пять тысяч золотых драконов?" - спросила она его. - "Тридцать тысяч", - поправил он ее, закрепляя то, что осталось от его доспехов. - "Более чем достаточно", - сказала она, чувствуя себя как ребенок во время истерики. - "Я думал, девы должны болеть за своих любимых рыцарей", - сказал он с невольной улыбкой, следуя тому, что теперь стало их собственной частной шуткой. - "Это не смешно, Джоффри!" - Она отругала его, хотя и не смогла сдержать собственной невольной улыбки: - "Кроме того, я даже не оказала тебе услугу", - добавила она. - "Жаль", - сказал он с той же улыбкой, надевая перчатки. - "Мне плевать на рыцарство и глупую честь, давай поедем в Красный замок и просто... я не знаю, просто не езди туда", - умоляла она. - "Санса, со мной все будет в порядке... расслабься, - укорил он ее, положив руку ей на плечо, - я отправлю уважаемого сира Лораса в такую грязь, что он будет годами соскребать грязь со своих дурацких доспехов, а если не он, то кто бы ни стоял у меня на пути", - уверенно сказал он. Он такой бесстрашный, мать его... - подумала она в равной степени с восхищением и раздражением. Она вздохнула, когда Джоффри подошел к створкам палатки, - "Подожди!" - позвала она. Джоффри остановился у выхода, его шлем в руках: - "Да?" Санса оторвала кинжалом кусок своего прекрасного платья, затем подошла к нему и обвязала его вокруг предплечья. - "Значит ли это, что я пользуюсь твоей благосклонностью?" - спросил он в шутку, хотя Санса видела, как в его бледно-зеленых глазах боролись противоречивые чувства. - "Я хочу, чтобы ты вернул это мне лично", - сказала она ему. - "Как прикажете, миледи", - сказал он с издевательским поклоном. - "Это серьезно!" - запротестовала она. - "Полагаю, поцелуй наступит сейчас", - весело добавил он, наслаждаясь покраснением ее щек. - "Почему бы и нет", - надулась Санса, прежде чем чмокнуть его в губы. Джоффри казался абсолютно парализованным, он потрясенно смотрел на нее, когда она покраснела от подбородка до волос. Его глаза, казалось, потерялись в мучительных воспоминаниях, и выражение его лица не было приятным, когда он медленно покачал головой. - "С вашего позволения", - сказал он так, словно его только что ударили ножом, надевая шлем, - "Орланд проводит вас обратно". Санса смотрела, как он уходит, и пока Орланд, один из охранников Джоффри, провожал ее обратно на трибуны, она не могла перестать думать о его реакции. Что в ней было такого, что заставило Джоффри так отреагировать? Это выходило за рамки его закрытости от остального мира... нет, это было связано с ней, но что? Казалось, он относился к ней с некоторой симпатией, но иногда даже само ее присутствие заставляло его вздрагивать, как будто он чувствовал себя виноватым. Или расстроенным. Как обычно в случае с Джоффри, вопросы, казалось, только усиливались со временем. Септа Мордейн даже не потрудилась встать, когда Санса прошла мимо нее к своему месту. Отец разочарованно смотрел на нее, когда она сидела рядом с ним, Арья даже не обратила внимания на столкновение двух рыцарей и рев публики. - "Я разочарован, Санса", - сказал он своим обычным серьезным голосом, когда сердился. - "Отец, я просто..." - "Септа Мордейн сказала мне, что заметила, как вы бежали к кварталу рыцарей изгороди, это правда?" - сурово спросил он. Санса неловко попятилась, бросив на септу предательский взгляд: - "Отец, я могу объяснить..." - "Мы поговорим в замке", - сказал он голосом, обещавшим последствия. Она тихо охнула и опустилась на свое место, когда Арья ухмыльнулась. - "Идеальная Санса сбежала от глупой септы, думаю, наступит конец света", - ухмыльнулась она. По словам Джоффри, так оно и есть, подумала она, бросив на нее презрительный взгляд и даже не потрудившись ответить. Однако ее внимание быстро заняли другие вещи. Например, глашатай объявил Серебряного рыцаря и сира Джейме Ланнистера следующими участниками поединка. Джоффри сидел на своей безымянной лошади в тусклых доспехах, а с другой стороны скакал царственного вида сир Джейме. Они не могли выглядеть более непохожими друг на друга: один в прекрасных золотисто-белых доспехах, а другой в жесткой пластине с вмятинами. Они оба поклонились королю, хотя Джоффри не открыл забрало своего шлема. - "А! Цареубийца!" - крикнул король, - "Против нашего Таинственного Рыцаря, не меньше, это должно быть интересно!" - прокричал он, и оба рыцаря снова склонились в поклоне в любопытном сходстве. Они устало посмотрели друг на друга, прежде чем выехать на свои позиции, и сердце Сансы ускорило свой ритм, пока она не убедилась, что отец может его услышать. Джоффри проехал мимо них верхом, его шлем на секунду задержался на ней, прежде чем он продолжил ехать. Он все еще носил обрывок ее зеленого платья, плотно обхватив его рукой. Под звуки рога оба всадника помчались навстречу своим противникам. Их столкновение было жестоким, дождь деревянных щепок, рев толпы почти заглушил шок, когда сир Джейме упал на бок, отброшенный грубой силой удара Джоффри. Джоффри поскакал обратно к королю, сдвинув плечо, вероятно, от боли. Санса сглотнула, когда он поклонился, а король разразился хохотом, как будто только что увидел лучшую в мире сценку про бормотуху. - "Какая ярость! Этот человек знает, что к чему!" - прорычал он, - "Война! И дамы тоже...", - он замолчал, глядя на кусок платья, привязанный к его руке. - "Скажите мне, какая прекрасная дева отдала свою благосклонность?!" - Он рассмеялся, и близлежащие дворяне и дамы послушно засмеялись вместе со своим королем. Король остановился, когда Джоффри не ответил, наклонив голову набок: - "Ну, так займись этим! Ваш король приказывает вам!" - снова сказал он, слегка раздражаясь. - "...Кто-то очень дорогой для меня, ваша милость", - сказал Джоффри с мертвой серьезностью, его голос звучал искаженно через шлем. Король фыркнул, когда Джоффри поклонился и ушел, Бран бурно захлопал, когда повернулся со своего места, чтобы посмотреть на Сансу: - "Ты видела это! Он расправился с сиром Джейме! Он один из величайших рыцарей королевства!!!" - кричал он, словно едва мог в это поверить. Санса могла только нервно улыбаться, подыгрывая ему. С этой победой Джоффри перешел в четвертый раунд, и риски возросли в геометрической прогрессии... Следующие поединки прошли как в тумане: один рыцарь из Дома Крейкхолл получил осколок в горло, а другой из Дома Свонн упал вместе со своей лошадью в кувырке конечностей и металла, который не позволит ему больше ходить. Сир Джейме вернулся к королю и королеве, охраняя их даже тогда, когда король задавал ему всевозможные неудобные вопросы. Сир Джейме признал, что Серебряный рыцарь был достаточно хорош, что для него было большой похвалой. Королева же, напротив, держала язык за зубами, то и дело комментируя что-то о том, что грядущая "мощь Западных земель" не сравнится с маленьким, "храбрым" рыцарем изгороди. Но разве сир Джейме не является "силой Западных земель"? И он уже побежден? спросила она себя в замешательстве. Вскоре, после долгого перерыва на обед, Джоффри был объявлен снова... - "В четвертый раунд выходят сир Сильвер из дома Старс и сир Лорас из дома Тирелл", - объявил он, и толпа уже аплодировала двум фаворитам турнира, пока они скакали к королевской ложе. Таинственный и суровый рыцарь изгороди против красивого, благородного отпрыска. Рыцарь цветов скакал со всей грацией опытного всадника, приветствуя ликующую толпу взмахом руки и легкой улыбкой. Джоффри был образцом контраста: он сидел на своем коне скованно, но еще более легко, едва удерживая поводья, а его лошадь двигалась словно по собственной воле. Сир Лорас остановился перед Сансой и одарил ее ослепительной улыбкой, поклонившись и протянув ей красную розу. Она осторожно взяла ее в руки, не зная, что с ней делать, пытаясь успокоить свой разум и борясь с желанием не смотреть на тупые наконечники копий. Сир Лорас, казалось, был озадачен ее отсутствием ответа, а Джейне была близка к обмороку, когда оба рыцаря склонились перед королем. - "Санса! Он подарил тебе свою розу! После победы он обязательно коронует тебя королевой любви и красоты!" - восторженно сказала Джейне, а Арья закатила глаза. Ей не было дела до ее бессодержательной болтовни, когда она услышала рог и увидела, как оба всадника набирают скорость, все быстрее и быстрее, пока они не столкнулись, оба разбили свои копья, проскакав мимо королевской ложи и перевернув деревянные перила. Она крепко сжимала руку отца, ее дыхание едва контролировалось, пока Джоффри сжимал грудь от боли и качал головой, призывая еще одно копье. - "Не волнуйся, Санса, сир Лорас прекрасно держится в седле, с ним все будет в порядке", - пытался успокоить ее отец, но все было напрасно. Она не успела ничего сказать, как они снова столкнулись, и тяжело вздохнула от облегчения, когда сир Лорас вылетел из седла и упал в грязь. Лорд Ренли стоял на ногах и выглядел почти в панике: толпа ревела, а Серебряный рыцарь вернулся в королевскую ложу и смотрел на сира Лораса с довольной ухмылкой, как подозревала Санса. Она бросила на него укоризненный взгляд, когда он поклонился, посылая в его сторону свои кинжалы за то, что он чуть не заставил ее упасть в обморок. После этого он собирался поговорить с Джоффри о значении риска и глупости. - "Похоже, сир Лорас не так хорошо катается по грязи, как ездит верхом", - сказала Арья, глядя на нее с ухмылкой, и Санса улыбнулась в ответ. - "Все знают, что львы топчут розы, это естественный порядок вещей", - с улыбкой ответила она, не сумев скрыть странную гордость в своем голосе. Арья не выглядела озадаченной этим заявлением, а Санса откинулась на спинку стула и облегченно вздохнула. Джоффри что-то сделал со своей лошадью, заставив ее склонить голову к ее, и она, нахмурившись, наклонила вверх-вниз розу, подаренную ей сиром Лорасом, как бы ругая и лошадь, и всадника. Джоффри не смог сдержать смешок, проезжая мимо нее, и вскоре толпа уже скандировала имя "сира Сильвера", когда он вернулся в свой шатер, чтобы немного передохнуть. Конечно, тревога Сансы вернулась с новой силой, когда она вспомнила, кто именно победил в другом Раунде Четырех. Улыбка королевы казалась смутно хищной, когда она повернулась к своему брату, - Похоже, удача этого "серебряного рыцаря" скоро закончится", - сказала она фыркнувшему королевскому гвардейцу, который в ответ лишь покачал головой. Санса чувствовала себя так, словно ее душили, когда Гора-Который-Выезжает пробирался к королевской ложе. Это чудовище было самым крупным из всех, кого она когда-либо видела, больше, чем Ходор, с тяжелым щитом и черным копьем. Его конь был столь же чудовищным - полуночный черный жеребец, чьи копыта при каждом галопе опускались на землю. Джоффри выглядел маленьким рядом с ним, когда они склонялись перед королем; зрители в основном аплодировали Серебряному рыцарю, а Санса сжимала руку отца, как спасательный круг. - "Санса... ты знаешь этого рыцаря живой изгороди?" - спросил отец, нахмурившись, когда он о чем-то задумался. Санса ничего не сказала, когда участники схватки встали по разные стороны: Джоффри выхватил копье из рук Орланда, остановившись рядом со своим щитом, а Серебряный Лев уставился на широкое поле Звезд. - "Санса?" - спросил отец, когда она крепко обняла его, ее руки дрожали против ее воли, когда запел рог и всадники понеслись друг на друга, копья опустились, когда расстояние сократилось до волоска, и они столкнулись, яростный дождь осколков окутал их, но лошади продолжали идти, а Джоффри сжал плечо от боли. Джоффри призвал еще одно копье, и Орланд подал ему его, в то время как Гора приготовил свое и с гортанным ворчанием вонзил шпоры в лошадь. Джоффри тоже ускорился, его копье опускалось с тщательной точностью, пока лошади сжирали расстояние, а она впивалась ногтями в руку отца. Джоффри издал слабый крик боли, когда они столкнулись друг с другом, почти вылетев из седла от огромной силы удара, но Гора продолжала ехать, не издавая ни звука. Джоффри слегка покачивался в седле, наклоняясь то влево, то вправо, пока не восстановил контроль, и Орланд не передал ему другое копье. Санса едва удержалась на месте, когда рог протрубил еще раз, и они снова бросились в атаку. В толпе раздались почти оглушительные возгласы шока и благоговения, когда оба всадника без всякой пощады и четверти снова ударили копьями в быстром шквале сосредоточенной жестокости. Она издала приглушенный крик, когда они столкнулись, Джоффри тряс головой в оцепенении, когда его лошадь медленно галопировала, и кровь стекала по его пластине, он тряс головой снова и снова, пока не призвал еще одно копье. - "Его собираются убить! Отец, пожалуйста, остановите их!" - сказала она ему, не в силах сдержать пронзительный голос, когда отец покачал головой. - "В финале не может быть ничьей, Серебряному рыцарю придется уступить", - сказал он, растерянно глядя на нее, и Санса отчаялась, когда рог прогремел, и они снова бросились в бой. - "Но он не может уступить, он не способен на это!" - крикнула она ему, когда копье Горы ударило Джоффри в живот, сила удара заметно замедлила его коня, а его собственное копье безвредно разбилось о щит сира Грегора. Джоффри остановился, прежде чем повернуть за ограду, и, наклонившись набок, сплюнул каплю крови, длинная струйка которой стекала с забрала его шлема. - "Копье!" - прорычал он Орланду, который бросился с новым, даже когда Санса увидела, как кровь стекает по его доспехам, окрашивая коричневый плащ его лошади. - "Стоп! Пожалуйста, остановитесь!!!" - Санса закричала на него, и Джоффри смотрел на нее вечную секунду, прежде чем медленно покачал головой. - "Санса! Сдерживай себя!" - Септа отругала ее, в то время как ближайшие дворяне и дамы смотрели на нее в замешательстве или раздражении, а бледная Джейне с силой схватила ее за руку и попыталась успокоить. Он не знает, как остановиться, ошеломленно подумала Санса, когда он схватил свое копье и снова бросился в атаку. Сир Григор снова пришпорил своего коня и вонзил копье в грудь Джоффри. Даже король слегка наклонился вперед в благоговейном ужасе, когда удар Джоффри задел плечо сира Григора и заставил его опасно покачнуться на лошади. Джоффри, казалось, едва пришел в себя, когда он откинулся на седло, его щит выскользнул из руки, когда он остановился. Глашатай вдохнул воздух, чтобы объявить победителя, но Джоффри едва успел поднять руку, остановив его, даже когда он крикнул Орланду. - "Орланд! Щит и копье!" - прокричал он, кровь стекала с его бородки, когда он поворачивал коня, опираясь на колени. Казалось, он тяжело дышал, глядя на небо, медленно возвращая взгляд к далекой, чудовищной форме сира Грегора на другом конце поля. - "Я должна остановить его!" - крикнула про себя Санса, вставая и пытаясь спрыгнуть с ряда кресел, но отец крепко держал ее. - "Санса, что с тобой!" - крикнул он, схватив ее. - "Отец, отец, это Джоффри, Гора убьет его!" - сказала она ему, пытаясь вырваться из его хватки, и зарыдала, когда Джоффри снова атаковал, а Гора с яростным ревом направила свое копье вверх. Санса издала истошный крик, когда они врезались друг в друга, шлем Серебряного рыцаря отлетел в сторону, открыв бледное лицо Джоффри, когда его лошадь остановилась возле конца линии наклона. Крики - "Принц!", - "Это принц!" начали проникать на территорию турнира, когда Джоффри поднял руку и вытащил длинную деревянную щепку из подмышки в струе крови, струйки которой пропитали его доспехи, когда его лошадь покатилась, и он посмотрел вокруг себя дикими глазами. - "Джоффри?! Джоффри!?" - закричала королева, вставая, а Санса попыталась вырваться из железной хватки отца. - "КОПЬЕ!!!" - Джоффри с ревом бросился на Орланда, половина его лица была залита кровью, когда его стражник, превратившийся в оруженосца, бросился с ним, улучив момент, чтобы поднять щит с земли и вернуть его всаднику. Король выглядел ошеломленным, когда он медленно начал вставать, королева смотрела в свою сторону и обратно на Джоффри в шквале движений, когда она закричала. - ДЖЕЙМЕ! РОБЕРТ, СДЕЛАЙТЕ ЧТО-НИБУДЬ!" - истерично сказала она, когда отец встал. - "Остановите наклон! Остановите наклон!" - крикнул он глашатаю, когда Сансе удалось вырваться из его хватки, а Орланд испуганно посмотрел на королевскую ложу. Но было уже поздно: Джоффри наклонился и выхватил копье из слабых рук Орланда, приложив его к руке и груди, когда его лошадь пошла в атаку. - "НЕМЕДЛЕННО ОСТАНОВИТЕСЬ! Остановитесь во имя вашего короля!!!" - прорычал король, но Гора, казалось, не слышал его, он мчался, его огромный боевой конь выбрасывал огромные шлейфы земли, когда несся вниз по склону, его копье обрушилось на Джоффри без шлема, кровь залила половину его лица. Она не успела дотянуться до него, перепрыгнув через Брана и септу, и добралась до перил трибуны как раз в тот момент, когда Джоффри прорычал мощный боевой клич, и Гора ответил ему тем же, их столкновение заглушило ее крик, когда сила удара лишила ее слуха, и все на трибунах, казалось, встали в панике, Гора наклонился влево, как огромный колосс, и врезался в землю вместе со своей лошадью в кувырке плоти, грязи и стали. Лошадь Джоффри поскакала обратно к королевской ложе, Джоффри каким-то образом все еще оставался на ней, когда он остановил ее коленями, с усмешкой глядя на Роберта, когда его щит выскользнул из его ослабевшей руки и бесполезно повис на боку. - "Я бы сказал вам вернуть драконов в сокровищницу, где им и место...", - его чистый голос прорезал столпотворение, как коса пшеницу, заглушив, словно заклинанием, шум на площадке турнира. - "Но ты все равно потратишь их снова... ваша милость", - он произнес последнее, как будто это было оскорблением. - "Отправьте их в мои покои", - сказал он глашатаю, прикрыв один глаз из-за засохшей крови. Король потерял дар речи, когда Джоффри повернулся к Сансе... все, казалось, были на мгновение потрясены немым параличом, когда Джоффри взглянул на нее: - "И отдайте корону Сансе", - сказал он. Она стояла впереди и чуть сбоку от него, ее глаза были на одном уровне с его глазами из-за стойки, - Джоффри... ты ранен", - сказала она ему, ее голос прозвучал ненормально громко среди тишины, когда Джоффри опустил взгляд на свою грудь и увидел, что старая пластина наконец-то поддалась, из живота торчит длинный осколок ясеня. - "Это всего лишь рана", - сказал он, пришпоривая коня, и заставил его вернуться галопом, а сам соскользнул с седла и упал лицом в грязь. Королева закричала, король позвал мейстера, а сир Джейме прокладывал себе путь среди дворян, спеша к земле. Санса уже спрыгнула вниз, испортив платье, когда стояла на коленях рядом с Джоффри. - "Ты заслужила эту корону", - пробормотал он, моргая. - "Мне не нужна эта дурацкая корона", - всхлипывала она, разрывая кусок своего платья и прикладывая его к ране на груди Джоффри, окружая кусок дерева. О боги, как много крови, в отчаянии подумала она, когда поток крови уменьшился, отец внезапно приложил свои руки к ее, что-то прорычал, и земля задрожала от гулких шагов вооруженных рыцарей и стражников, Джори Кассель схватил ее сзади и потащил прочь от Джоффри, когда он закрыл глаза, а она закричала.