Оставайтесь на всю ночь, мы сохраняем население.

Каждый день, уже на протяжении месяца, лидер пил таблетки. По началу это было обезболивающее, потом к ним прибавились еще какие-то. Предназначение им Торд не знал, но спокойно их пил. Их всегда выкладывали на стол после завтрака. Так как Ларссон еще не притрагивался к еде, у солдат было время на подготовку. Вышло так, что на кухне оказались два шутника солдата. им пришла гениальная идея подсунуть не ту таблетку, что надо было. И вот когда Торд под оживленную беседу с Томом доел свой завтрак, он быстро запил таблетки и вышел из-за стола. Он направился в свой кабинет, от куда потом должен был пойти на строевой осмотр. Риджуэлл послушно двинулся следом. —Лидер, вы хорошо себя чувствуете? —Прекрасно, а к чему вопрос? —Просто... У меня вызвали небольшое недоверие на счет двух ваших солдат, что дают вам таблетки.. —Ты про то, почему они все еще мне их дают? Не знаю, так сказали врачи на моей базе. Том решил дальше не продолжать разговор, ведь убедился, что с его командиром все хорошо, а значит, беспокоится нечего. —Открыть двери. Двери открыли. —Ключи. Ему передали связку разных ключей. —И как они там? —Докладываю: Мэттью Харгривз несколько раз рыдал и просил зеркало. По вашим указаниям мы ничего ему не дали. Эдвард Гулд лежал на полу и повторял слово "кола". Мы ничего ему не дали. —Прекрасно, прекрасно! — Торд рассмеялся, сжимая ключи. Ларссон прошел к одной из камер, и отворил двери ключем. На полу и вправду распластался Эдд, беззвучно повторяя название своего любимого напитка. Может, это было притворство. Мэтт не плакал, сидел, поджав к себе ноги, смотрел в пол. —Ну что? Как вы? Ха-ха. Ответ очевиден... —Том! — Гулд поднялся с пола и хотел было рвануть к другу, но его схватил Торд. — Никаких Томов. — железная рука вдруг еще сильнее стиснулась на запястье брюнета, после чего тот вскрикнув, опустился на пол. Лидер пихнул ногой дверь и она закрылась. Риджуэлл тихо забрал ключи у Торда и запер дверь. —Так, я больше не собираюсь тут сидеть! Мне не нравится здесь! —Мало ли, что тебе не нравится, Мэтт. — Ларссон отпустил Эдда и уже стоял над Харгривзом. — Кстати, вы хотите правды? —Правды? —Правды. С кого начать? Эдд и Мэтт молчали. Они не понимали, о чем говорят. —Выбор падает на Мэтта. — Том посмотрел на Торда, а затем сразу же отвел взгляд. —Спасибо. И так... Знаете, в фильмах так делают, когда герой вдруг говорит горькую правду своим друзьям, а потом он бросается с крыши, убивает себя... Только вот я бросаться и убивать себя не собираюсь. Мэтт, я всегда считал тебя глупым! Нет, это слишком мягко... Тупым! Безмозглым! —Безобразным, неряшливым. — продолжал перечень Риджуэлл. Тут Эдд во все глаза посмотрел на предателя. —Да. А Эдд... Тут список увеличивается. —Три пункта. — Томас глянул на Гулда, и вдруг улыбнулся. —Ты ленивый. Все время лежал себе да рисовал. Эти твои комиксы... Фу, как вспомню, противно становится. Ты эгоистичный. Признаться, я следил за вами тогда. И сколько я раз замечал, что ты так легкомысленно относишься к своим друзьям. А еще ты... Жирный! Именно! Этой колой ты довел себя вот до такого состояния. — и лидер рассмеялся. — Я знаю, что вам абсолютно плевать на мое мнение о ва.. — Ларссон не успел договорить. Эдвард с криками полез на лжеца. Том бесцеремонно ударил ребром ладони по затылку брюнета, и тот повалился на пол. —Благодарю. Эффект, видимо, произведен. Он сломал нос? —Сломал. И поцарапана переносица. — Риджуэлл поднял голову Эдда за волосы. Из носа пострадавшего текла кровь. —Мэтт, а тебе как? Харгривз не ответил. —Молчишь? Ну и молчи. Томас, будь добр, открой дверь.