Проект «Ганнибал»

      Раннее утро лениво пробиралось в комнату. Просыпаться совсем не хотелось. Это был тот самый момент, когда ты дрейфуешь на задворках сознания, не желая выбираться из уютного кокона в реальный мир, полный хаоса и бесконечной бессмысленной суеты. И всё же тревожные звоночки постепенно вытаскивают тебя наружу. Словно кто-то в организме нажимает кнопку за кнопкой, и чувства возвращаются к тебе. Звуки вливаются в уши, тело начинает реагировать на внешние раздражители, свет проникает сквозь тонкую кожу век, вынуждая открыть глаза.       Уилл уже собирался потянуться в кровати, как его вдруг крепко сжали в объятиях. Ганнибал прижимался к нему со спины, зарывшись носом в волосы на макушке, и согревал теплом своего тела. Даже одеяла не понадобилось, настолько он был горячим. Такое пробуждение для Уилла было непривычным, но очень приятным.       — Я знаю, что ты уже не спишь, — раздался позади хрипловатый ото сна голос. — Твои сердцебиение и дыхание изменились.       Интересно, давно ли он проснулся? Как долго он лежал и наблюдал за тем, как Уилл спит? Малость жутковато, но Уилла это совершенно не пугало. Чего-то такого он и ожидал. Ганнибал прильнул к его шее, щекоча кожу лёгкой щетиной, и Уилл сдавленно захрипел:       — Что ты делаешь?       — Нюхаю тебя, — ответил Ганнибал, опаляя кожу жарким дыханием. По телу пробежали мурашки.       — Это странно, — фыркнул Уилл.       — Разве?       В действительности Уилл не знал. Он уже давно ни с кем не просыпался, и его уж точно никто так не нюхал.       — Ну-у-у… Может быть, совсем немного, — задумчиво улыбнулся он.       А потом нахлынули мысли, и улыбка медленно сползла с его лица. Чёрт! Мало того, что он переспал с мужчиной, так ещё и с убийцей по совместительству. Грёбаный научный эксперимент! Становился ли Ганнибал менее человечным из-за того, как именно он был рождён? Он состоял из той же плоти и крови, что Уилл. Мыслил, действовал, имел свои принципы и защищал их. Да, его убеждения немного отличались от общепринятых, но… разве не в этом прелесть быть человеком — иметь свою точку зрения? К сожалению, у Джека она была кардинально другой. Даже если Джек и не утилизирует его, то всё равно найдёт способ использовать по максимуму. Либо заставит Ганнибала выполнять военные приказы, либо до конца жизни будет держать его взаперти в качестве экзотичной лабораторной крысы. Ни один из вариантов Уиллу не нравился.       — Ты слишком много думаешь, — прошептал Ганнибал, кончиком носа водя у него за ухом.       К заду прижалась твердеющая эрекция, и Уилл с глубоким вздохом прикрыл глаза.       — Сложно не думать, когда время рассыпается у тебя на глазах.       — Не думай ни о чём, пока ты со мной, Уилл, — проговорил Ганнибал и обнял его покрепче. Залез под футболку, прошёлся тёплой ладонью от живота к груди, оставляя влажные поцелуи на шее. — Ты ещё не показал мне, как правильно целоваться.       От чувственных утренних ласк Уилл невольно разомлел. Обернулся и встретился с порочным изгибом губ. Прихватил их и лизнул. Проник внутрь, исследуя острую кромку зубов и шершавую поверхность языка. Развернувшись к Ганнибалу, Уилл через трусы огладил его набухший член и провёл рукой вниз, захватывая поджавшиеся яички. Ганнибал прикрыл глаза и откинул голову на подушку, хватая ртом воздух. Тень от его светлых ресниц затрепетала на точёных скулах.       — Я много чему не успел научить тебя, — произнёс Уилл, наблюдая за тем, как на бледном лице румянцем расцветает наслаждение. — Например, что такое согласие.       Ганнибал распахнул глаза и недоумённо уставился на Уилла.       — Разве тебе не понравилось?       — Понравилось, но… Ты чуть было не изнасиловал меня, — Уилл покусал нижнюю губу. — Это могло закончиться разрывами внутренних органов, не говоря уже про этическую сторону вопроса.       Ганнибал опустил взгляд и задумался.       — Прости, Уилл… Я не хотел причинить тебе боль. Я-я… не мог контролировать свои инстинкты.       Что? Асоциальный элемент общества просит прощения? Да ещё так искренне и смущённо, что Уиллу даже стало не по себе. На самом деле он чувствовал себя замечательно, хотя после вчерашнего казалось, что он едва ли сможет нормально ходить и сидеть.       — Понимаю, но больше так не делай, — пробормотал он, облизнувшись, и взгляд карих глаз сфокусировался на его губах. — Просто.. постарайся держать себя в руках.       — Хорошо, я постараюсь, Уилл.       Подушечками пальцев Ганнибал прошёлся по его щеке, а затем с особой нежностью убрал локон, спадающий на лоб. Необычайное тепло в его глазах перемежалось с глубокой грустью.       — Смогу ли я жить прежней жизнью теперь, когда узнал тебя? — произнёс он. — И сможешь ли ты?       Уилл предпочитал не думать об этом. Всё его естество начинало нестерпимо гореть, а сердце — сжиматься от боли. Его вдруг посетила странная мысль, что он особо-то и не жил раньше, скорее существовал. Делал то, чего не хотел. Ел то, что ему давали. Ехал туда, куда говорили. Убивал тех, кого приказали убить… Возможно, их разница с Ганнибалом была не столь велика, как ему казалось раньше. Эти выходные стали самыми счастливыми в его жизни. В жизни их обоих. Может, Ганнибал и не был обычным человеком, но с ним Уилл чувствовал себя живым. Две неприкаянные души, нашедшие покой друг в друге.       Уилл вглядывался в сверкающие янтарные глаза, и в груди распускалось что-то горячее и невероятно приятное. Непривычное чувство, от которого хотелось дарить нежность и принимать её, обладать и принадлежать. То, что согревало изнутри до самых кончиков пальцев. Уилл не мог насытиться. Эти смеющиеся лучики в уголках глаз, эта вздутая венка на виске, белёсые брови и утончённый нос — всё взывало к тому, чтобы любоваться им снова и снова.       Поддавшись порыву, он перевернул Ганнибала на спину и оседлал, целуя впадину у основания его шеи. Мощная волосатая грудь, совсем не похожая на женскую, подрагивала и напрягалась под огрубевшими ладонями Уилла. Ганнибал не отрывал взгляда, с обожанием наблюдая за ним. Не двигался, будто боялся сделать что-то не так. Тяжело дыша, он чутко отзывался на каждое прикосновение и тихо постанывал. Уилл отстранился с довольной ухмылкой. Его пьянила власть, которую он имел над Ганнибалом.       Плавно опустившись на его твёрдый член, Уилл зашипел от распирающего чувства наполненности. Выгнул спину и уронил голову на плечо Ганнибала. Всё его тело захлестнула дикая волна наслаждения, выбив воздух из лёгких. Она вынуждала подниматься и опускаться, полностью вбирая чужое возбуждение. Подгоняла двигаться быстрее. Ганнибал стиснул его в объятиях и замычал от удовольствия. Приподнявшись, принялся терзать шею Уилла губами и зубами, жадно сжимая в руке его жаждущий прикосновений член.       Бёдра Уилла подрагивали. Казалось, он мог бесконечно долго балансировать на грани после вчерашней ночи, но у Ганнибала были другие планы. Широко расставив ноги, он с остервенением начал вбиваться снизу, и всё внутри Уилла смешалось, взорвалось. С протяжным стоном он кончил, забрызгав спермой живот и руку Ганнибала. Несколько капель попало даже на грудь. С благоговением выдохнув его имя, Ганнибал вогнал член до самого основания и содрогнулся. Пульсация теплом разливалась внутри, заставляя Уилла сладко сжиматься и подрагивать от посторгазменной неги.       Тяжело дыша, он соскользнул с Ганнибала и утомлённо упал рядом.       — Чёрт! — отдышавшись наконец, Уилл хохотнул. — Вот это будильник!       Ганнибал усмехнулся и с интересом посмотрел на свой живот. Капли спермы уже начинали терять свою густую белёсую структуру, становясь прозрачнее и жиже. Поддев двумя пальцами, Ганнибал понюхал её и потянул в рот.       — Хэй! — воскликнул Уилл, перехватывая его руку. — Ты что делаешь?!       — Хочу попробовать.       — Это н-ненормально, — неуверенно проговорил Уилл.       — Да? — губы разъехались в лукавой ухмылке. Вырвав руку из ослабевшей хватки, Ганнибал погрузил пальцы в рот. Глаза его прикрылись, будто он смаковал самый настоящий деликатес. — Ммм… Я запомню твой вкус.       Слегка поморщившись, Уилл рассмеялся и покачал головой. Ну что поделать с этим извращенцем? Хотя он и сам не лучше. Влюбился в убийцу и недочеловека и позволил трахнуть себя. Дважды. Постойте-ка, влюбился?! Уиллу совершенно не хотелось так думать, но подсознание кричало, что так оно и есть. Чёрт, да он же по уши в дерьме! Кто он теперь? Дезертир? Псих? Гей? От представления других мужиков вместо Ганнибала его лицо исказилось в гримасе отвращения. Забавно, что последствия нарушения приказа волновали его в последнюю очередь.       — Уилл, скажи, почему эта жидкость сначала была белой, а теперь стала прозрачной?       Любопытство Ганнибала просыпалось порой в самые неожиданные моменты, но сейчас Уилл мысленно возблагодарил его за то, что тот отвлёк от неприятных размышлений.       — Эта жидкость называется спермой, — со вздохом принялся рассказывать он. — Разжижение спермы начинается сразу после эякуляции, когда она выплёскивается наружу. Сначала сперма имеет структуру, чем-то напоминающую гель. В таком состоянии ей проще «задержаться» во влагалище. А разжижается она, чтобы сперматозоидам было проще двигаться. Из жидкой спермы сперматозоиды вырываются, проходят шейку матки и продолжают свой путь к яйцеклетке. Ну, а дальше происходит оплодотворение.       — Как я понял, ты не впервые занимался этим, — проговорил Ганнибал. — Почему же у тебя до сих пор нет детей?       Вот так вопрос! Уилл растерянно хмыкнул.       — Честно говоря, не думал об этом. По моему мнению, дети должны рождаться в семье, а у меня её никогда не было. Да и к тому же, скорее всего, я бесплоден. Однажды врач сказал мне, что мои сперматозоиды слишком.. реактивные. В норме время разжижения спермы двадцать-тридцать минут, а у меня оно быстрее обычного. В общем, что-то не так со спермограммой.       — Мне очень жаль, — отозвался Ганнибал. — У тебя были бы красивые дети.       — Да брось! — Уилл небрежно взмахнул рукой. — Так даже лучше. Не хочу портить генофонд человечества своим поломанным ДНК.       Ганнибал промолчал, сканируя Уилла внимательным взглядом. Больше на эту тему они не говорили. Вместе сменили постельное бельё и отправились душ. Ганнибал с любовью омыл его тело, а Уилл соорудил на его волосах ирокез из пены и прыснул со смеху.       — Хоть на вид мы и одного возраста, но иногда мне кажется, что я старше тебя, — заметил Ганнибал с невозмутимым видом.       — Мне тоже, — усмехнулся Уилл, вставая под душ. — Возможно, твой год жизни по человеческим меркам идёт за все десять. Смотри, не расти слишком быстро, не то скоро состаришься.       Наверное, стоило сперва ознакомить эту машину для убийств с понятием «стёб», прежде чем так шутить. Грозно сверкнув взглядом, Ганнибал подошёл ближе и схватил его за шею. Прижал к стене и вдруг страстно поцеловал, отчего по телу Уилла током пронеслось возбуждение.       — Быстро учишься, — выдохнул он в приоткрытые губы Ганнибала и мягко оттолкнул его. — Но лучше поумерь свой пыл, иначе мы отсюда никогда не выйдем.       — Был бы рад остаться тут с тобой навсегда.       В глазах Уилла проскользнула грусть. Ганнибал уже не раз высказывал подобные мысли, и это начинало понемногу тяготить.       — Я попробую уговорить Джека…       — Хорошо.       После душа, пока Уилл кормил собак, Ганнибал приготовил замечательный завтрак. Тосты с авокадо, рыбой и яйцами пашот. Каким-то чудесным образом выжал сок из апельсинов, которые планировали безвестно сгинуть в холодильнике, и разлил по стаканам. Сев за стол, Уилл со зверским аппетитом уминал еду за обе щёки под улыбающимся взглядом Ганнибала.       — Даже не знал, что у меня было авокадо, — сказал он с набитым ртом. — Попросил продавца положить мне всё, что обычно покупают нормальные люди.       Ганнибал недовольно цокнул языком.       — Тебе стоит быть более внимательным к своему рациону, Уилл.       — Я учту, док.       После завтрака они отправились на прогулку с собаками. Те вились вокруг, обнюхивая и метя территорию. Играючи рычали и задорно повизгивали. Ганнибал с Уиллом бросали им принесённые палки, и за разговором сами не заметили, как ушли вглубь леса. Навострив уши, собаки взволнованно залаяли.       — Должно быть учуяли какого-то зверя, — прокомментировал Уилл. Присев на корточки, он отбросил палкой сухие листья и указал на след в земле. — Похоже на оленя.       Ганнибал принюхался с закрытыми глазами и повёл носом, словно хищник.       — Я чую его, — пробормотал он и с молниеносной скоростью рванул вперёд.       — Ганнибал, стой! — Уилл побежал следом, приказав собакам держаться рядом. Если Ганнибал уйдёт на достаточно большое расстояние, то сигнал тревоги с его телефона автоматически уйдёт в Научный центр. — Да твою ж мать!       Он потерял Ганнибала из виду, но шёл за ним по пятам. По мигающей точке на экране Уилл набрёл на небольшую поляну. Увиденное поразило до глубины души, вогнав в ступор. Могучий бурый олень с прекрасными раскидистыми рогами плёлся шатаясь к противоположной стороне поляны, истекая кровью. По земле за ним волочились выпавшие из вспоротого брюха кишки.       — Славная выдалась охота, — донёсся за спиной запыхавшийся голос, и Уилл испуганно вздрогнул. Встав плечом к плечу, Ганнибал с гордостью посмотрел на свою добычу. — Сегодня на ужин будет дичь.       Он прошёл вперёд с ножом в руке. Схватил обессиленного оленя за голову и одним точным движением резанул по мощной шее, орошая осеннюю листву алой кровью. На его лице застыло то же умиротворение, как в первую ночь на крыше дома. Такое же, как при убийстве тех несчастных санитаров в Центре.       Бросив тушу на землю, он подошёл к Уиллу и дотронулся до его лица окровавленными пальцами, будто спрашивая, в порядке ли он.       — Откуда у тебя нож? — выдохнул Уилл.       — Никогда не знаешь, что принесёт тебе день, — последовал уклончивый ответ.       От всего этого замутило. Уилл с трудом подавил приступ тошноты. Его трясло. Воздуха вдруг перестало хватать, а лоб покрылся испариной. В памяти всплыл старый город на Ближнем Востоке с усеянными повсюду трупами людей. Нет, нет, только не сейчас…       — Тебе плохо, Уилл? — в глазах Ганнибала промелькнуло беспокойство.       — Нет, конечно! Мне просто охуительно! — огрызнулся Уилл. Он снова забыл о том, кто такой Ганнибал, и тот не преминул об этом напомнить.       Привалившись к дереву спиной, Уилл осел, стараясь дышать глубоко и размеренно. Паническая атака потихоньку отступала. Всё то время, пока он пытался прийти в себя, Ганнибал неотрывно смотрел на него, застыв на месте, будто чёртов робот.       — Я не злюсь на твою грубость, Уилл, — его голос звучал безэмоционально. — Думаю, она может быть вызвана стрессом или беременностью.       — Чего?! — уставился на него Уилл с вытянутым от удивления лицом, а потом зло расхохотался. — Боже, Ганнибал!..       — Разве половое сношение не приводит к беременности?       — Да, приводит. Только вот есть неувязочка… Мы с тобой два мужика, понимаешь? — всплеснул он руками. — Мы одного пола, у нас не может быть детей!       — Ты в этом уверен? — недоверчиво прищурился Ганнибал.       Уилл устало опустил голову на сплетённые пальцы и шумно вздохнул.       — Да, Ганнибал, я в этом абсолютно уверен.       — Тогда советую умерить употребление кофе и сесть на диету. Жареное может вызывать воспалительные процессы желудочно-кишечного тракта.       — Спасибо, док! — раздражённо бросил Уилл, но его новоиспеченный друг вряд ли понял сарказм.       — Не за что.       «Мы в ответе за тех, кого приручили», — твердил себе Уилл, пока Ганнибал нёс тушу оленя домой. Собаки сопровождали его, оживлённо тявкая. Они радовались добыче, в отличие от Уилла. Ганнибала не изменить — следовало бы помнить об этом. Ганнибал — хищник, и это прописано в его генетическом коде. Он мог принести обществу как полнейшую разруху, так и неоценимую пользу. Вероятнее всего, одновременно. Раньше Уилл считал, что эти выходные разъяснят ему что-то, но в итоге запутался ещё сильнее.       Весь день нездоровилось. Было ли в этом повинно кровавое зрелище в лесу, психосоматика ли, но его нещадно лихорадило. Укутавшись в плед, заботливо принесённый Ганнибалом, он валялся в кровати и думал, думал… Мысли путались, ответов не было, а вопросов становилось всё больше и больше.       Закончив разделывать оленя в сарае, Ганнибал вернулся в дом. Сложил мясо в холодильник, вымыл руки и подошёл к Уиллу. Прохладная ладонь опустилась на разгорячённый лоб.       — У тебя температура. Примерно сто один градус по Фаренгейту.       — У тебя что, встроенный градусник? — осклабился Уилл.       — На мне часто ставили опыты и измеряли показатели. Было несложно запомнить цифровые значения, — Ганнибал выпрямился и поджал губы. — Согласно данным из интернета расстройство терморегуляции может служить одним из признаков вегетососудистой дистонии, пневмонии, инфекционного или аутоиммунного заболевания. Или же просто на фоне сниженного иммунитета.       — Нормальный у меня иммунитет, — огрызнулся Уилл, переворачиваясь на другой бок, чтобы не видеть больше этого умника. — У меня и простуды-то отродясь не было. Лучше займись более полезным делом, чем играть со мной в грёбаного доктора.       Ответом послужила напряжённая тишина и удаляющиеся на кухню шаги. Едва закрыв глаза, Уилл провалился в беспокойный сон.       Он бежал по лесу в темноте, не разбирая дороги. Нечто пугающее двигалось за ним по пятам. Зверь, монстр! Уилл боялся оглянуться. Не хотел встретиться с ним лицом к лицу. Наконец лес закончился, и впереди показалась высокая гора. Приблизившись к ней, стало понятно, что это человеческие останки, сваленные в огромную кучу. У подножья всё было сплошь усеяно белеющими черепами, а на самой верхушке горы на королевском троне восседал Ганнибал, с наслаждением обгладывая свежее мясо с кости. То была чья-то рука. Уилл опустил взгляд на своё левое плечо и обнаружил там лишь кровавые ошмётки. Глаза Ганнибала горели красным огнём. Посмотрев на Уилла, он протянул ему его же оторванную руку:       — Тебе нужно поесть.       Очнувшись, Уилл сел в постели, не понимая, сон это или реальность. В груди бешено колотилось сердце, а левая рука онемела.       — Уилл?       Ганнибал стоял у кровати с подносом. Его пристальный взгляд блуждал по лицу и телу Уилла, подмечая учащённое сердцебиение, разводы пота на футболке и широко открытые от ужаса глаза. Поставив поднос на тумбу, Ганнибал присел на край кровати и взял тарелку с супом. Запахло куриным бульоном и неизвестными приправами.       — Опять кошмары? — спросил он, поднося ложку ко рту Уилла, предварительно подув на неё.       Уилл неуверенно кивнул и уставился на ложку. Хотел было выдернуть её из рук Ганнибала, чтобы доказать свою самостоятельность, но побоялся разлить суп — его руки слишком сильно тряслись. Чуть помедлив, он всё же отпил немного бульона.       — Вкусно, — буркнул он, и Ганнибал улыбнулся одними глазами.       Некоторое время они молчали. Ганнибал продолжал кормить его с ложечки, а Уилл послушно ел, настороженно всматриваясь в его безэмоциональное лицо, словно высеченное из мрамора.       — Тебе ведь понравился вкус человеческой плоти, не так ли? — голос предательски дрожал.       Ганнибал даже бровью не повёл.       — Ты про тех санитаров? — уточнил он, и Уилл снова кивнул. — Да, понравилось. Однако правильно приготовленные санитары были бы намного вкуснее.       Уголки губ Ганнибала дрогнули. Уилл оценил бы эту каннибальскую шутку, если бы его опять не затошнило. Он отвернулся от протянутой ложки.       — Больше не хочу.       — Хорошо, — Ганнибал вздохнул и поставил полупустую тарелку на поднос. — Надеюсь, скоро тебе станет лучше.       Он помог ему переодеться в сухую одежду, бережно укрыл одеялом и уложил спать дальше. Проснулся Уилл только к вечеру, заметно посвежевший. Лихорадка исчезла так же неожиданно, как началась, и только футболка, насквозь промокшая от пота, напоминала о прошедшей болезни.       После освежающего душа Уилл привёл себя в порядок и прошёл на кухню. Там уже вовсю творилась магия. Таких вкусных ароматов в доме ещё не бывало.       — Уилл! — обрадовался его появлению Ганнибал. — Как себя чувствуешь?       — Отлично! Твой суп нужно запатентовать и продавать в аптеках как чертовски эффективное жаропонижающее средство.       Уилл действительно чувствовал себя будто заново родившимся — легко и бодро. Было немного стыдно за свою неоправданную грубость, ведь Ганнибал отнёсся к нему с необыкновенным терпением и пониманием. Наверняка кто-то другой на его месте давно бы поплатился за подобное поведение собственным носом, а то и жизнью.       — Я рад, — Ганнибал одарил его тёплой улыбкой и протянул нож. — Поможешь?       Некоторое время Уилл задумчиво смотрел на блестящее лезвие, прежде чем взять его в руку. Где-то глубоко внутри пробуждался дикий голод.       — Конечно.       Последний ужин. Зажжённые свечи, красное вино и дымящаяся оленина, украшенная полевыми цветами и листьями. Картина того, как кропотливо и придирчиво Ганнибал, должно быть, собирал их в лесу, ярко предстала в воображении, вынуждая подавлять рвущееся из груди глуповатое хихиканье. Ганнибал периодически косился на Уилла, но оставил эту резкую смену настроения без своих заумных комментариев.       Разрезав филе на идеально ровные пласты, он разложил их по тарелкам и полил клюквенным соусом. Несмотря на то, что в приглушённом свете соус был чертовски похож на кровь, Уилл с аппетитом принялся за еду. Одновременно положив по кусочку в рот, они прикрыли глаза, смакуя сочный вкус мяса. Слова были излишни. Блаженство, отразившееся на лице Уилла, являлось куда более красноречивой похвалой.       — Ты поговорил с Джеком? — спросил Ганнибал, когда тарелки опустели.       — Да, — тихо произнёс Уилл и понурил голову.       Ганнибал не стал уточнять, что именно ответил Джек — и так стало понятно, что переговоры прошли неудачно.       — Любовь — восхитительный цветок, но требуется отвага, чтобы подойти и сорвать его на краю ужасной пропасти, — изрёк Ганнибал, задумчиво покрутив бокал с вином. — Я не вернусь назад, Уилл. Хочешь ли ты пойти со мной?       Взгляд карих глаз пронзил насквозь, посылая электрические импульсы вдоль позвоночника.       — Хочу.       Лицо Ганнибала сразу же просветлело.       — Тогда тебе стоит оставить Алане записку. Она присмотрит за стаей.       Уилл нахмурился.       — И куда же мы поедем?       — В Италию, — мечтательно произнёс Ганнибал и вдохнул аромат вина. — Галерея Уффици во Флоренции, Палатинская Капелла в Палермо, Собор Святого Петра в Ватикане… В мире так много прекрасного, Уилл, и я хочу разделить всё это с тобой.       Сердце в груди на мгновение замерло, а затем усиленно забилось в предвкушении, как маленькая птица в клетке, пытающаяся вырваться на свободу. О, как бы Уилл хотел этого! Никто никогда не жаждал его так сильно, как Ганнибал. И никогда ранее Уилл не жаждал сделать что-нибудь сумасбродное ради кого-то, пожертвовать всем и сбежать. Любовь и преданность — то, о чём они не могли мечтать прежде.       Перед глазами невольно пронеслись бесчисленные кадры их возможного будущего. Вот он дарит Ганнибалу темперные краски, и тот рисует новые красочные картины. Вот Ганнибал рассказывает ему про искусство, а Уилл в свою очередь развивает в нём человечность и сострадание. А вот они гуляют по старым улочкам, пропитанным историей, и беседуют обо всём на свете. Меняют друг друга, меняются сами.       — Хорошо, — судорожно вырвалось у него.       Ганнибал расплылся в счастливой улыбке, и Уилл ответил тем же. Он не давал себе думать ни о чём, кроме как о предстоящем побеге. Собрать самое необходимое из вещей, оставить записку, обналичить сбережения, коих за время службы накопилось немало, и выйти на старого знакомого, который мог бы помочь с поддельными документами. Ах да! Ещё нужно вырезать чип…       Внезапно залаяли собаки. Следом раздался стук в дверь, и Уилл испуганно встрепенулся. Слишком рано. Джек говорил, что за Ганнибалом приедут ровно в десять ночи, а сейчас едва минуло восемь. Чёрт бы побрал недоверчивость Джека! Стук становился настойчивее.       — Иду! — крикнул Уилл и жестом велел Ганнибалу спрятаться. — Джек, ты что-то рано…       Распахнув дверь, Уилл ошарашено уставился на Чилтона в компании двух здоровяков в костюмах и с автоматами наперевес. На улице уже стемнело. Накрапывал дождь.       — Добрый вечер, лейтенант Грэм! — жизнерадостно пропел Чилтон, выпятив грудь. — Можно войти?       Уилл молча отошёл в сторону, дав собакам команду оставаться на месте. Он угрюмо проследил за тем, как непрошеные гости неторопливо вошли в дом и осмотрелись по сторонам. Пришлось подавить в себе желание спросить прямо, какого хера они тут делают? С наёмниками шутки плохи — для них не существовало иного закона, кроме денег.       — И где же наш дорогой Ганнибал-каннибал? — поинтересовался Чилтон.       За эту презрительную насмешку захотелось врезать ему по роже.       — Ганнибал принимает душ. А зачем он вам? — Уилл нахмурился, исподлобья взглянув на гостей. Он уже догадывался, каким будет ответ, и по спине пробежал ледяной холодок.       Чилтон высокомерно ухмыльнулся.       — Затем, что по поручению полковника Джека Кроуфорда я должен доставить объект обратно в Центр. — Могу даже предъявить необходимые бумажки, раз не верите мне на слово.       Изучив протянутый документ, Уилл потёр переносицу. Надо было потянуть время и придумать, как выйти из сложившейся ситуации. Вырубить надутого индюка — задача несложная, а вот пара вооружённых охранников — самая настоящая проблема. Уилл не хотел кровопролития и тем более ничьих смертей. Если он сумеет незаметно отключить телефон, то Ганнибал сможет сбежать. Правда, как только его побег обнаружится, чип активируют удалённо. Нужно было срочно вырезать этот грёбаный чип!       — Значит, вы работаете на АИЛ… — задумчиво протянул он, запуская руки в карманы. Там нащупал телефон и одним долгим нажатием на боковую кнопку выключил его. — Как долго?       — Давненько. Я — как серый кардинал, — Чилтон гордо вздёрнул подбородок. — Моего присутствия не видно, но моё влияние ощутимо.       Уилл еле сдержал смех. Удивительно, как непомерно раздутые тщеславие и самомнение этого маленького человечка умещались с ним в одной комнате. Едва ли ему могли поручить что-то важнее заполнения бюрократических бумажек.       — Понимаю, ведь вы так не любите публичность! — саркастично приподнял он бровь. — Ваше влияние настолько сильное, что за все четыре года вас ни разу не пригласили в Центр. Работали удалённо?       На лице Чилтона промелькнула неприязненная гримаса. Вопрос он проигнорировал. Деланно усмехнувшись, вразвалку прошёлся до кухни и хихикнул, заметив накрытый стол с потухшими свечами.       — Простите, что помешали вам. Надо сказать, вы двое отлично смотрелись в опере. Держались за ручки, защищали друг друга… А Ганнибал так смотрел на вас, лейтенант Грэм, что даже мне стало жарко, — выдержав паузу, он блеснул лукавой улыбкой. — В этом заключался план Джека? Подложить свою пешку под Ганнибала?       Хуже всего сейчас было бы начать оправдываться и говорить, что ничего подобного не происходило. Если намеренно задеваешь человека, будь готов к ответной реакции.       — Если я и шлюха, то подороже тебя, Фредерик, — спокойно ответил Уилл, хотя внутри кипела ярость. — Однако умение пользоваться языком у тебя, видимо, на высшем уровне, раз ты сумел наконец выторговать себе место в Центре. Особенно после провала со мной.       — О, мы уже на «ты»? — оскалился Чилтон. — Да уж. Похоже, в ваш разум проникнуть сложнее, в отличие от других частей вашего тела, — он небрежно махнул рукой в сторону Уилла. — Ну да ладно, хватит уже препирательств! Проводите нас к Ганнибалу. Немедленно!       Вздохнув, Уилл провёл их на второй этаж к двери ванной, за которой, к его огромному облегчению, раздавался шум воды. Расслабленно привалившись к стене, он сложил руки на груди и с насмешкой поинтересовался:       — Ну как, подождёте или выбьете дверь?       Чилтон смерил его презрительным взглядом и постучал в ванную.       — Ганнибал, пора на выход! — ответа не последовало, и он затарабанил в дверь настойчивей. — Не испытывайте наше терпение! Мы не хотим применять силу. Вы вообще там? Ответьте, иначе нам придётся выломать дверь!       Тишина. Переглянувшись с охранниками, Чилтон дал им знак действовать. Громилы выломали дверь и ворвались внутрь. Когда пар немного развеялся, стало понятно, что в душе никого нет. Уилл облегчённо выдохнул. Он надеялся, что Ганнибал сбежал и находился уже далеко отсюда. Выругавшись, Чилтон набросился на Уилла с красным от гнева лицом. Пахнуло резким ароматом дорогого парфюма и коньяком. Видимо, Чилтона тоже отвлекли от приятного времяпрепровождения.       — Вы за это ответите, лейтенант Грэм!       — Я тут совершенно не при чём, — невинно пожал плечами Уилл, отстранившись. Впрочем, выглядел он при этом слишком непринуждённо для того, кто только что просрал своё задание и упустил важный объект из виду.       — Чего стоите, олухи? — рявкнул Чилтон, обернувшись к растерянным охранникам. — Быстро осмотрите дом! Он не мог далеко уйти!       Когда те поспешно ретировались, он вытащил смартфон и стал набирать чей-то номер.       — Не советую звонить Джеку, — проговорил Уилл, и Чилтон недоумённо вытаращился на него, замерев с телефоном в руке. — Он может подумать, что вы хреново выполняете свои обязанности, раз не смогли справиться с одним безоружным человеком, имея в запасе двух верзил с автоматами.       — В вас говорит профессиональная солидарность или привязанность к объекту? — сузил тот глаза, однако телефон всё же убрал обратно в карман брюк. — А может, Стокгольмский и Лимский синдром в одном флаконе? Только никак не пойму, кто из вас жертва, а кто — захватчик?       — Вы видите то, чего нет.       — Пока нет.       Снизу послышались странные глухие звуки и взволнованный лай собак. Уилл с Чилтоном осторожно спустились вниз. Щёлкнул выключатель, и свет озарил просторную гостиную. Уилл боялся увидеть что-то, что ему наверняка бы не понравилось, но там оказалось пусто. Только собаки вились в прихожей, чуть повизгивая.       — Норвак, Хардисон?! — позвал Чилтон, с опаской посматривая по сторонам. Не получив ответа, он вытащил телефон трясущимися пальцами. — Ну это уже ни в какие ворота! Зря я не позвонил раньше…       Уилл за его спиной бесшумно достал пистолет из комода и взвёл курок. Дуло ткнулось Чилтону в затылок.       — Отдайте телефон, Фредерик! — приказал он ледяным тоном. — И без резких движений.       Чилтон медленно передал ему телефон и поднял руки вверх, не оборачиваясь.       — Уилл, прошу, не делай поспешных решений! — воскликнул он испуганным голосом.       — О, мы уже на «ты»? — губы Уилла изогнулись в садистской ухмылке.       — Подумай о том, чем грозит это твоё.. Чего ты лишаешься…       Уилл почти рассмеялся.       — И чего же?       Растерянное мычание Чилтона лишь доказывало, что терять Уиллу было нечего. Краем глаза он заметил, как тень у задней двери шевельнулась. Ганнибал вышел на свет. Волосы его были растрёпанны, на подбородке виднелась ссадина, но в целом он был невредим, не считая перемазанных в крови рук. Чужой крови.       — Убей его, Уилл, — произнёс он, поравнявшись с ним. — Ты сделаешь мир только прекраснее.       Уилл втянул носом воздух и с возмущением оглянулся на него.       — Это не тебе решать…       Воспользовавшись моментом, Чилтон достал спрятанный за пазухой пистолет, но Ганнибал не дал ему выстрелить. Он молниеносно бросился вперёд, выхватывая у него оружие одной рукой, а другой — нанося точные удары в кадык, нос и солнечное сплетение. Раздался выстрел. Запрокинув голову, Чилтон рухнул на пол, и Ганнибал набросился на него.       — Нет, Ганнибал! Не надо! — крикнул Уилл, но его тут же перебил вопль боли, заложивший уши.       Ганнибал заживо поедал лицо Чилтона, вырывая зубами целые куски кожи и мышц. Уже через мгновение крик оборвался.       — Ганнибал… — дрожащим голосом позвал Уилл.       Ганнибал отстранился от обмякшего тела и встал, облизывая окровавленные губы. Чилтон не шевелился. Его лицо превратилось в сплошное кровавое месиво. Чуть ниже ключицы зияла рана от пули, и по белоснежной рубашке расплывалось красное пятно.       — Т-ты убил его, — прошептал Уилл.       По невозмутимому виду Ганнибала нельзя было сказать, что тот сильно переживал по этому поводу. Закрыв на миг глаза, он втянул трепещущими ноздрями запах свежей крови.       — Он ещё жив, — бесстрастно ответил Ганнибал. — В отличие от тех людей, что он привёл с собой. Теперь ничто не помешает нам сбежать.       Он сделал несколько шагов навстречу, но Уилл отпрянул, уперевшись спиной в кухонный шкаф.       — Я не хотел ничьей смерти, — проговорил он. На лбу выступила испарина, а по спине тёк холодный пот.       Медленно приблизившись, Ганнибал чуть склонил голову набок и сочувственно поджал губы.       — Настоящая любовь порой требует жертв, — его приятный грудной голос понизился, стал проникновеннее и доверительнее. — Уилл, мне жаль, что так получилось.       Уилл всмотрелся в глубину ореховых глаз и замотал головой.       — Нихрена тебе не жаль.       Повисло молчание. Казалось, оно тянулось целую вечность, сгущая и отравляя воздух вокруг чем-то горьким. По лицу Ганнибала пробежала тень.       — И что же ты будешь делать?       С тяжким вздохом Уилл поставил пистолет на предохранитель и опустил на столешницу.       — Уходи. Я скажу Джеку, что ты сбежал.       — А как же ты? — спросил Ганнибал, не поднимая глаз. Уилл промолчал. — Ты передумал.       Уиллу нечего было ответить. Он не мог. Думал, что сможет сбежать и жить счастливо, но не такой ценой. Теперь стало ясно, что всё это было всего лишь иллюзией. Очень красивой, но фальшивой, в которую его заставили поверить, а он был и рад обманываться.       Протянув руку, Ганнибал ласково погладил его по щеке. В глубоких тёмных глазах блестели слёзы. Лицо его вновь стало холодным и безразличным. Что-то острое ударило в живот, и Уилл сдавленно простонал. Он не сразу понял, что произошло, пока нечто горячее не полилось с его живота вниз по ногам. Кровь…       — Ганнибал! — судорожно выдохнул Уилл, вцепившись в него. — Ты убиваешь меня…       — Я убиваю себя внутри тебя, — хладнокровно ответил тот и двинул лезвием дальше, вспарывая живот, как тому оленю на поляне.       От боли Уилл стиснул зубы. Пытался разглядеть в карих глазах хоть толику раскаяния, но они оставались по прежнему холодны. Убрав нож на стол, Ганнибал обнял Уилла, зарываясь окровавленными пальцами во вьющиеся волосы, слипшиеся от пота.       — Прощай, Уилл… — прозвучал хриплый голос над ухом.       Времени оставалось не так много. Скоро он отключится, и кровь вытечет из тела вместе с его бессмысленной жизнью. Схватив нож, Уилл приставил острие к шее Ганнибала. Тот не выглядел удивлённым. Лишь вскинул голову, открыв беззащитную шею, всё так же удерживая Уилла за талию. В его глазах стоял немой вопрос: «Что же ты сделаешь?» Из последних сил Уилл надавил и прорезал тонкую кожу за ухом. Дрожащими пальцами достал оттуда чип и вложил в ладонь Ганнибала.       — Прощай… — одними губами вымолвил он.       Колени подкосились, и Уилл упал на пол в лужу собственной крови. Последнее, что он видел — это силуэт Ганнибала, дымкой рассеивающийся в дверях. Сил бороться не осталось, и вскоре тьма полностью поглотила его.