Проект «Ганнибал»

      Всё это не может быть правдой.       Уилл всего пару раз становился свидетелем землетрясения. Довольно неприятное явление. Почва уходит из-под ног. Сердце колотится, воздуха не хватает, а разум мечется в попытках что-то предпринять. Что-то, что тебе неподвластно. Эти ощущения были наиболее близки к тому, что сейчас испытывал Уилл, только возведённые в квадрат. Казалось, вот-вот земля разверзнется и поглотит его и всю его жизнь целиком. Прошлое, настоящее, будущее — ничего не останется. Ад у самых ног — стоит всего лишь сделать шаг, и ты провалишься. А может, он уже там?       Нет, такого же не бывает.       И вновь предстал знакомый коридор. Привычные стены просторной «тюрьмы» и силуэт за стеклом. Уилл невольно принюхался. Сквозь ядрёные пары хлорки можно было различить также и знакомый запах тела, напоминающий об одном прекрасном светлом утре, которое уже не повторится. Раньше Уилл не замечал за собой такого острого обоняния. Очевидно, эта способность «спала» в нём так же, как и ускоренная регенерация.       Это был просто сон. Ведь так?       Ночью в камере было темнее, чем обычно: общий свет после отбоя отключали. Горели только тусклые софиты. В сумерках глаза Ганнибала казались почти чёрными, а иногда лучик света отражался в них бордовыми всполохами, напоминая кровь. И полнейшая сонная тишина.       С того момента, как Уилл пришёл, они не сказали друг другу и слова. Ганнибал стоял неподвижно, не скрываясь рассматривал его, будто подмечая внешние изменения: залёгшие под глазами глубокие тени, помятую рубашку, небрежный хаос на голове. Все признаки бессонницы и душевных терзаний.       — Значит, ты познал истину, — нарушил он тишину.       Уилл не ответил. Да и вопроса по сути не было. Сделав шаг, он устремил к нему пронзительный взгляд и чуть нахмурился.       — Кем я был для тебя? Мостом между тобой и социумом? Тобой и нормальной жизнью?       В кровавых глазах напротив отразилось искреннее недоумение.       — Нормальная жизнь никогда меня не интересовала.       — Тогда что?       — Семья, — проговорил Ганнибал, доверительно склонив голову, и медленно моргнул, словно устав говорить общепринятые постулаты. — Мы — семья, Уилл. Стая.       — С чего бы это? — фыркнул Уилл, отвергая его слова.       И снова это недоумение с еле заметным подъёмом бровей.       — Я подарил тебе ребёнка, если ты помнишь.       Как будто это было то, о чём он просил. Впрочем, дареному коню в зубы не смотрят.       — Подарил, чтобы затем отнять, — в голосе Уилла прорезались стальные нотки. — Ты ведь знал, верно?       Ганнибал на секунду опустил взгляд — единственное проявление сожаления.       — Я не был уверен, что в твоём теле зародилась жизнь. Ты сам говорил мне, что это невозможно. Но я подумал, раз ты отказался от меня, то и наш ребёнок тебе не будет нужен, — он сделал паузу, и взгляд его смягчился. — Однако я рад, что Эбигейл осталась жива. А ты рад, Уилл?       Не-е-ет, ты меня так просто не задобришь.       — Ты подарил мне лишь боль и разочарование.       — А как же радость, счастье, любовь?..       Слишком мало, чтобы перебить нынешнюю горечь. Да и что такое любовь в понимании Ганнибала? Определённо нечто такое, что имеет свою обратную сторону. Тёмную и глубокую, как Марианская впадина.       — Капля в море… — отмахнулся Уилл.       — А ещё я подарил тебе знание, — продолжил Ганнибал. — Разве ты хотел бы остаться тем, кто не знает? Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся. Блаженны изгнанные за правду, ибо их есть Царство Небесное.       На эту тему дискутировать можно бесконечно. Порой правда не приносит ничего, кроме страданий. Уилл знал это по собственному опыту.       — Ты не понимаешь, о чём говоришь.       — А ты понимаешь?       — Да уж, — буркнул он, не желая продолжать бессмысленный спор. — С тобой я уже ничего не понимаю.       — Это пройдёт. Ты только начал осознавать, что всё, что ты знал ранее, ничего не стоит. Что вся твоя жизнь — не более чем сплошная ложь. Но рана эта затянется, и на её месте появится плотный шрам, не подверженный боли.       Эти слова неприятно кольнули в сердце. Его тело и так уже было сплошь обезображено шрамами, как и душа. Нет, Уилл не собирался добавлять новые.       — Прощай, Ганнибал.       Он прислонил ладонь к стеклу и, на мгновение встретившись взглядом с Ганнибалом, пошёл прочь.       — Ты был рад увидеть меня, Уилл? — донеслось в спину.       — Рад? — оглянулся он в дверях и нахмурился. Ганнибал стоял у самого стекла. Лицо его ничего не выражало, но в глазах горел огонь. — Нет.

***

      Визит к Ганнибалу не утешил. Не сделал жизнь понятнее или проще, да и, наверное, не должен был. Уилл не понимал, зачем вообще к нему пришёл. Наверное, необходимо было удостовериться, что всё это ему не приснилось.       Той же ночью он впервые напился. Осушил целую бутылку виски, но всё равно был слишком трезв, чтобы забыть обо всём этом дерьме. Жаль, уже не получится поговорить с отцом, задать терзающие его вопросы. Остаётся ли он его отцом, несмотря ни на что? И кто теперь Уилл: человек или такая же диковинная зверушка в руках Кроуфорда, как Ганнибал и Эбигейл? От попыток разобраться в этом голова шла кругом. Хотелось блевать, будто он вымазался в гниющих нечистотах и не мог отмыться.       Вывалив из конверта старые фотографии, Уилл перебирал их, вглядываясь в счастливые лица. Маленький мальчик с тёмными кудряшками выглядел счастливым, как и его родители. Ложь. Ложь. Ложь! Сплошная ложь, как и вся его жизнь! Он сжигал одну фотографию за другой и не чувствовал ничего, кроме опустошения. Но, как известно, природа не терпит пустоты и стремится её заполнить. На этот раз она заполнилась гневом. Не на кого-то конкретно, но на всех сразу. На себя — за то, что был так наивен и слеп, на Джека — за игру в бога, на родителей — за их фальшивость, на Ганнибала — за то, что до сих пор нуждался в нём, какую бы дичь тот ни творил. Единственное существо, за которое он всё ещё переживал — это Эбигейл. Мысль о том, что она его дочь, никак не усваивалась, казалась чем-то нереальным и смешным, и Уилл гнал её от себя, как назойливую муху. Лучшим решением сейчас было сконцентрироваться на деле и привести разум в порядок.       Дракон затаился. Ни одного упоминания за неделю! С новообретёнными крыльями его вряд ли можно было не заметить. Значит, он нашёл себе укромное место и выискивал пути переправы на другой континент, если ещё не сделал этого.       Джек вновь вызвал к себе. Так ничего и не сказав ему, Уилл решил продолжить играть роль несведущего смиренного объекта, покуда не определится с дальнейшими планами. А пока, думал он, пусть всё идёт своим чередом.       — Ганнибал сказал, что знает, где скрывается Фрэнсис, — угрюмо проговорил Джек, сцепив руки в замок. Он сидел за столом в своём кабинете и глядел исподлобья. — Ты ему веришь?       Уилл ненадолго задумался.       — Может, он порой и прячет туз в рукаве, но никогда не врёт. Так что да, я ему верю, — кивнул он. — Вопрос в том, что он хочет за эту информацию?       — Поговорить с тобой.       Из груди Уилла вырвался смешок. Ну конечно же!       — И зачем я только спросил?..       — Тебе нужно к нему пойти.       Уилл закрыл лицо руками. Боже, только не снова! Но он не мог отказаться. На кону стояли человеческие жизни — они-то уж точно ни в чём не виноваты. Без Уилла Ганнибалу незачем было сотрудничать с Джеком.       — Хорошо, — шумно выдохнул он, сдаваясь.       В «аквариуме» Ганнибала стояла приятная прохлада. Он стоял у стекла в ожидании, сцепив руки за спиной, и сдержанно улыбался. Кое-что в мире никогда не меняется.       — Рад снова видеть тебя, Уилл. В прошлый раз ты ушёл так поспешно… Кажется, это называется «бросить микрофон».       Уилл усмехнулся.       — Ты смотрел рэп-баттлы?       — Не сказать, чтобы я таким интересовался, но юным особам они весьма нравятся.       — Алана до сих пор пускает свою дочь к тебе?       Ганнибал чуть прищурился и мельком взглянул на камеры. Понял, почему Уилл использовал именно эту формулировку — их записывают.       — Да, за что я ей очень благодарен. Без Эби было бы совсем скучно.       — Я пришёл по делу. Ты правда знаешь, где прячется Фрэнсис? Откуда?       — Он долгое время был моим соседом по камере. В отсутствие других развлечений было бы кощунством не изучить его.       Наверняка у Ганнибала были тайные способы связи с ним, но вслух Уилл сказал только:       — Понятно. Так ты скажешь, где нам искать его?       — Фрэнсис не так наивен, как кажется. Он не говорил точного места. Для этого мне нужно будет послать ему «весточку». Но ответит ли он мне, я не знаю. Я бы не ответил. А ты бы ответил, Уилл?       Выйдя от Ганнибала, Уилл вернулся в кабинет Джека, где уже была Алана.       — Ну, — пожал он плечами, — вы всё слышали.       Лицо Джека было непроницаемым.       — И что же нам нужно предоставить Ганнибалу? — взмахнул он рукой. — Телефон? Социальные сети?       — Думаю, это не поможет.       — Что же тогда?       — Если Фрэнсис не так глуп, как говорил Ганнибал, то он ни за что не расскажет о том, где находится. Только если Ганнибал не сбежит и не захочет встретиться с ним.       Джек вытаращил глаза.       — Ты предлагаешь устроить ему побег?       — Да, именно это я и предлагаю.       — Это полный бред!       — Джек, вынуждена согласиться с Уиллом, — проговорила Алана. — Я общалась с Фрэнсисом, и, хоть его речевые функции оставляют желать лучшего, с интеллектом у него всё в порядке. Зачем ему говорить о своём местоположении другу, который сидит за решёткой?       — Вы оба сошли с ума!       — Отчаянные времена требуют отчаянных мер, — произнёс Уилл. — Фрэнсис собирается мигрировать на другой континент. Ты потеряешь его насовсем.       Последний довод возымел свой эффект. Джек почти сдался.       — Армия США не позволит мне…       — Тебе и не нужно ничего говорить им. Единственное, что тебе нужно сделать — это устроить перевод Ганнибала в другую лабораторию. Я буду сопровождающим.       — А дальше?       — Дальше не твоя забота.       Поразмыслив, Джек кивнул. Ему действительно не нужно было ничего знать. Меньше знаешь — крепче спишь. Важен был только результат.       — Хорошо, — проговорил он и протянул Уиллу маленькую вещицу, похожую на пульт от гаража. — Когда поймаете Фрэнсиса, нажмёшь на эту кнопку, и Ганнибал отключится.       — Вы вставили новый чип?       — Да. С некоторых пор новые чипы внедряются прямиком в спинной мозг. Так объект ни за что не сможет вытащить его сам. Если только не захочет умереть.       От этой мысли стало не по себе. Не то чтобы он собирался вновь собственноручно вырезать чип и освободить Ганнибала — это не входило в его планы, но смерть?..       — Кстати, — прочистил горло Джек, — доктор Чилтон интересовался тобой. Не знаешь, что ему нужно?       — Без понятия, — ответил Уилл, небрежно вскинув бровь. Ни одна эмоция не отразилась на его лице. — Но я обязательно заеду к нему и узнаю.       Покинув Центр, он немедля отправился к навязчивому психиатру. Гнев горел внутри синим пламенем, пожирая внутренности. Вот значит как? Звоним начальству, чтобы вынудить приехать на встречу? Хорошо, будет тебе встреча!       Офис Чилтона находился в фешенебельном районе Балтимора. Старинное двухэтажное здание с высокими окнами и мансардой выглядело достойно. Натуральная кирпичная облицовка фасада, тёмно-зелёная крыша с фигурной балюстрадой, треугольные фронтоны на слуховых окнах — всё говорило о достатке хозяина здания.       — О, лейтенант Грэм! — протянул елейный голос. — Какой сюрприз!       Чилтон сидел в кресле, вытянув ноги на пуфик, и самодовольно улыбался. Над его лицом отлично поработали. Нос, губы, даже бородку вернули на место, под которой еле заметно белел шрам от пересаженной кожи.       — Какой грубый шантаж, доктор Чилтон!       Медленно пройдясь по кабинету, Уилл огляделся по сторонам. Офис был оформлен в серо-бордовых тонах. На первом этаже, словно в галерее, висели картины. Второй же этаж представлял собой обширную библиотеку. Повсюду стояла добротная дубовая мебель, софа у стены и пара кожаных кресел в центре. Не так Уилл представлял себе обитель манерного павлина. В этой обстановке лучше смотрелась бы более благородная, более проницательная личность. Кто-то с идеальной осанкой, незаурядным умом и безупречным вкусом. Кто-то, кто действительно достоин.       — Не вините меня, лейтенант! — взмахнул руками Чилтон. — Я всего лишь пытаюсь добиться исполнения нашей договорённости.       — Не в моих правилах отказываться от своих обещаний, но… Всё это более чем не вовремя, — Уилл сел в кресло напротив доктора и задумчиво потёр подбородок. — Видите ли, Фредерик, один заключённый сбежал. Кто знает, что будет, если сбежит и второй. Вдруг он решит нагрянуть к вам в гости?       Сперва Чилтон рассмеялся. Наверное, подумал, что это такая шутка. Но, не обнаружив на лице Уилла и толику иронии, быстро затих.       — Я н-не… не понимаю…       — Всё просто. Чтобы поймать одного зверя, нужен другой.       Да, теперь он понял. Это было видно по тому, как резко Чилтон набрал ртом воздух, будто задыхался, и вцепился в край стола пальцами.       — Да вы с ума сошли! — в глазах отразился панический страх.       В последнее время эта фраза уже набила оскомину, и вполне заслуженно.       — Возможно, — Уилл позволил себе улыбнуться. — Если вы позвоните Джеку, он подтвердит.       — Это совершенное безумие! Вспомнить хотя бы, что Ганнибал натворил в прошлый раз. Он убил моих охранников, которые, между прочим, прошли серьёзную подготовку. А что он сделал со мной!..       Пока Чилтон громко возмущался, Уилл раздумывал над тем, какие перспективы открываются перед ним. Он мог бы плюнуть на всё и уехать с Ганнибалом в Европу. Забыть о том, сколько боли он причинил. О том, кто они есть на самом деле. Но нет, гнев всё ещё бушевал в нём. Если в мире существует хоть крошечная вероятность вернуть всё назад, Уилл воспользуется ею и сотрёт Ганнибала из своей жизни.       — Советую вам, Фредерик, взять отпуск и уехать из штатов, — прервал он бесконечную тираду, — пока всё это не закончится.       — Но я не могу вот так всё бросить! — возмутился Чилтон. — Я только недавно возобновил практику! Знаете, как тяжело мне это далось?!       Поднявшись с кресла, Уилл поправил полы пиджака.       — Ваше право, — он направился к выходу и, обернувшись, добавил: — Но я предупредил вас. Мясо снова в меню.       Под летящие вслед оскорбления, Уилл удалился из кабинета Чилтона, еле сдерживая удовлетворённую ухмылку на губах. Вышел на улицу и втянул носом вечернюю прохладу. Теперь-то доктор Пижон нескоро напомнит о себе, вынужденный беспокоиться о безопасности собственной шкуры. В данном случае трусость была более чем оправдана. Живой трус лучше мёртвого героя.