Проведя четыре дня в родном доме брюнетки, девушки должны были возвращаться обратно.
Костья рассказала отцу про операцию в Германии и, не смотря на все её опасения, он согласился. Всё, тщательно обдумав и взвесив, они решили отправить его вместе с мамой.
– Всё будет хорошо, милая, – утешал её отец, – сделают укольчик, я усну, а проснусь в новом теле, как терминатор.
– Пап, ну это не смешно, – брюнетка сильно боялась за него.
– Ты же присмотришь за моей маленькой доченькой?
– Конечно, – Бэлль улыбалась.
– Только там сильно не шалите, – смеялся папа.
– Пап, – брюнетка покраснела.
– Не обещаем, ваша дочь, ну, очень громкая, – мужчина рассмеялся ещё сильнее.
– А ты мне нравишься, – он повернулся к дочери, смахнув слезинку, пролитую от смеха. – Нашла вторую половинку похожую на отца, только в женском обличье.
И он снова залился смехом.
Костья сидела красная, как помидор.
– Ваш юмор точно похож, – промямлила она, – но мы с ней не встречаемся.
– Ну, хорошо, хорошо, я верю тебе. Пусть будет так, – он по доброму посмотрел на дочку. – Только на свадьбу не забудьте пригласить.
– Ой, – брюнетка закатила глаза, – я за мамой.
Она вылетела из палаты.
– Когда Костья так реагирует, значит, я попадаю в точку, – мужчина улыбнулся и посмотрел на девушку. – Скажи мне, вы действительно подруги? Потому что пару дней назад, она говорила мне совсем другое.
– Мы запутались, – пожала плечами Бэлла. – Я не хочу вам врать, а ей тем более. Я стараюсь, не влюбляться в вашу дочь, хочу быть ей подругой, но…
– Это сложно, – перебил он. – Раньше у неё были парни, и было просто, она ни к кому никогда не привязывалась, а когда появилась одна
особа, Ася, я понял, что моя дочь привязалась. Её было не отодрать от этой девчонки, – он тихонько посмеялся, – но она была такая счастливая, такая влюблённая. И я поверил той девушке, отдал в её руки самое драгоценное, что у меня есть. И знаешь… Ася любила её, правда, но больше, как оказалось, она любила парней.
Бэлла молча слушала его. Костья никогда не рассказывала о её любимой. Да они вообще все держали в секрете друг от друга.
– После этого она попала в клинику? – осторожно спросила она.
– Я застукал Асю с…
Их перебили. Дверь палаты открылась.
– Пап, – брюнетка прошла внутрь, а следом за ней Василиса, – нам уже пора, работа не терпит, когда её откладывают, – она несколько раз чмокнула его в щеки. – Я тебя люблю. Мама знает, когда у вас вылет, когда операция… если будут вопросы, звоните.
Вероника обняла отца.
– Конечно, родная, обязательно.
– Мы тебя любим! – Настасья поцеловала дочь в лоб.
– Эй, странная девчонка, иди, обнимемся, – предложил мужчина и раскинул руки.
Кузнецова улыбнулась и обняла его.
– Я не знаю, как пройдёт операция, – шёпотом говорил он, – но прошу тебя только об одном, не подпускай Асю к моей дочери. Никогда. Я слишком сильно люблю дочь, и не хочу встретить её на небесах, рядом со мной.
– Не подпущу, – Бэлла кивнула и вышла из палаты.
Теперь ей, как никогда, было необходимо, да, именно необходимо, узнать, что сделала эта Ася и почему отец Вероники боится их встречи…
***
– Здрасьте, здрасьте, – Лика вылетела из дома и со всех ног мчалась к машине. – Я уже успела состариться, пока вас ждала. Кстати, у тебя красивая домработница, мы пару раз развлекались.
– Мечтай, Лужанская, – крикнула брюнетка. – Рони не идиотка, чтобы спать с моими гостями. У неё есть чёткие правила.
– Значит, её зовут Рони. А я все четыре дня пыталась узнать её имя, – она взяла сумки. – Спасибо за помощь, я в тебе не сомневалась.
– Идиотка, – Костья закатила глаза.
– Да ладно, она же шутит, – защищала Бэлль.
– И почему мне так везёт на шутников, – она подошла к водителю. – Подъезжай к восьми вечера, у меня есть пару дел.
Водитель кивнул и тронулся с места.
– Какие у тебя дела?
Кас улыбнулась, показав свою белоснежную улыбку.
– Надо кое с кем встретиться, подписать бумаги, узнать на счёт костюмов… дальше продолжать?
– Нет, – Бэлль поморщилась, – лучше бы не спрашивала.
Брюнетка взяла её под руку, и они прошли в дом.
– Когда ты собираешься съезжать? – Костья уставилась на парня.
– А что, я мешаю вам трахаться? – издевалась Лика.
– Лика! – Бэлль смерила его огненным взглядом.
– Тебе напомнить, с кем ты трахалась? – Кас подошла к ней вплотную. – Думаю, не сложно будет догадаться в каких позах.
Лика лишь улыбнулась.
– Я думаю, крошка, – она чуть чуть не касалась её губ, – тебе бы понравились эти позы.
Кас с силой взяла ее за шею и притянула к себе. Её губы чуть задевали ее ухо.
– Конечно, ты бы меня взяла?
Она сглотнула.
– Да.
Она жадно впилась губами в ее губы и прикусила нижнюю губу.
Лика уже не могла остановиться, она ловко подняла девушку в воздух и опрокинула на диван.
– Вы издеваетесь?
Бэлла с ужасом наблюдала за этой картиной. Её лицо было слишком бледным, а в глазах отражалась обида.
– Всё в порядке, я уже получила то, что хотела, – резким движением брюнетка поднялась с дивана, и, воспользовавшись моментом, сделала фото.
– Эй, ты что делаешь?
– Теперь, мое любимое фото.
Она хищно улыбнулась, а затем подошла к девушке.
– Отомри, – Кас взяла яблоко.
– Что за приколы? – не понимала Бэлла.
– В следующий раз, не будешь слушать рассказы моего отца.
– О чем ты? – Бэлла до сих пор ошарашенно смотрела на неё.
– Ты думаешь, я такая дура? – она откусил яблоко. – Тебя никто не просит лезть в мою жизнь. Не надо выведывать, что случилось и почему. Я
до сих пор её люблю и ты никогда, слышишь, никогда, не будешь стоять с ней и рядом.
Её затуманенные глаза прожигали все вокруг. Она словно устроила пожар и танцевала на углях в балетной пачке.
– Черт, ты не дура, – Лика взяла вещи и подошла к девушкам. – Ты чокнутая, раз вытворяешь такое. За словами надо следить. Бэлла, пойдём.
Она протянула руку и взяла её за локоть.
– Ну, и бегите, – брюнетка бросила в них яблоком.
– О Господи! – Лика уже кричала. – Ты вообще ничего не видишь. Если она и хотела узнать о твоём прошлом, то только потому, что хочет
знать тебя всю, слышишь, всю, полностью.
– А мне кто то говорил о своей жизни? О своём прошлом? – Костья подошла к ним. – Когда я тебя спросила, что случилось Бэлла, почему ты в баре, одна, пьёшь. Ты молчала, не говорила ни слова. Почему же ты имеешь права, знать что то обо мне?
Бэлль с сожалением смотрела на девушку. Она не могла просто так выдать свою самую ужасную тайну, прошлое, что шло по пятам… Но глядя в эти зеленые, полные злобы и боли глаза, что то внутри толкнуло ее на это. Выдать себя с потрохами, выдать, человеку, что никогда не полюбит её, никогда не поймет. Да, дело сделано.
– Ты хочешь услышать это? Действительно? Как меня называли ошибкой природы или дыркой. Как ломали мне запястье, челюсть или ребра.
Как заставляли раздеваться и насильно засовывали свой член в меня. Или как из за меня погибла девушка. Что, что тебе рассказать?!
Бэлла смотрела в глаза, наполненные страхом. брюнетка оцепенела.
– Бэлл, – промолвила Лика, – ты не должна это говорить, если не хочешь…
Она взяла её за руку и крепко сжала.
– Хочешь узнать, как погибла та девушка?
– Нет, – шёпотом ответила Костья.
– А я думаю, очень хочешь. Давай… чтобы окончательно поставить точку в наших тупых непонятных отношениях.
– Нет, – также тихо ответила она.
Но Бэлль уже не слышала никого.
– Я любила эту девушку… мы с ней общались раньше, дружили, пили вместе, смеялись… и как то я ей призналась, что влюблена, а затем поцеловала… Думаю, вы сами понимаете, что после этого, все узнали, что я лесбиянка и более того, что люблю именно её… тогда и начались издевательства. Перешептывания. Смех. Она перестала со мной общаться, я больше не существовала, – Бэлла отпустила руку Анжелики, и продолжила. – Эта самая девчонка была сестрой парня, который пихал в меня свой член. И в один прекрасный день, она увидела это, увидела, как он пьяный насилует меня, а я не сопротивляюсь… Ты думаешь, она его остановила? – из глаз Кузнецовой покатились непролитые слезы.
Смахнув их, она посмотрела в глаза брюнетки. – Нет, не остановила. Взяла телефон, включила камеру и начала снимать видео, комментируя его едкими фразами, ''давай ускоряйся, давай в рот, давай в нее''. А я лежала, я блять, лежала, молчала, не могла пошевелиться. Он в два раза сильнее, она закрыла дверь, что мне делать? Закончив со мной, он спокойно оделся, она поправила его причёску и они ушли. Я не могла спать, всю ночь. Все тело ныло, ломало, в голове была только одна картина… а на следующее утро, видео разлетелось по всему университету.
Преподаватели, студенты, даже некоторые родители… я сбежала. Потому что, ещё бы чуть чуть и какие нибудь таблетки были бы во мне, меня бы не стало, может оно и к лучшему… но к тому времени, я была настолько опустошена, разбита и у меня просто не оставалось сил это сделать. Покончить с собой…
Бэлла набрала стакан воды и осушила его. Все молчали.
– Да, во мне была такая ненависть, что я была готова убить её. Все началось из за неё и должно было закончиться… Через пару дней я вышла из дома и направилась в сторону того места, где она должна была пройти… и вот, ровно в назначенное время появляется девушка, одна, идеально. Была зима, я знала, что если ударить её глыбой, никто и не догадается, что это предумышленное убийство. Они же часто падают с крыш. Я начинаю подходить к ней и только замахиваюсь, как меня останавливают чьи то сильные руки. Это был ее брат. Он сильно меня скрутил. Казалось бы, все, победа. И только он хотел позвать сестру, как с крыши соседнего дома рухнул огромный ком снега, прямо на нее.
Конечно, он бросился к ней на помощь, конечно, он её откопал.
– Её не убило? – удивилась Лужанская.
– Нет, она находилась в больнице между жизнью и смертью, но даже если бы она очнулась, то её мозг все равно не смог нормально
функционировать. Она была бы ''овощем''. Её брат не мог этого позволить, его семья каждый день ходила в церковь, они молились, а я не могла спать, есть, учиться. Я лишь думала, что это моя вина, и я тоже заслуживаю такого…
– Бэлль…
– Нет, я расскажу, расскажу, и поставим на этом точку, – они замолчали. – Она очнулась. Но, как и сказали врачи… не может говорить, самостоятельно есть, ходить, думать. “Овощ”. Ее брат обезумел, он винил себя, меня, не мог в это поверить.
Лика серьезно смотрела на девушку. Она в жизни не слышала ничего подобного. Брюнетка просто была в ужасе.
– Тот парень, её брат, Андрей, он нашёл какой то яд или лекарство, что не оставляет следов после себя и… и… мы с ним договорились, что сделаем это вместе… Он знал, что она бы не хотела быть такой… и мы сделали. Вели дозу в капельницу, и через полчаса она умерла… не мучилась, её тело было уже далеко от разума… лишь, поэтому я стараюсь быть одна, не хочу, чтобы другие жалели или страдали вместе со мной.
– Я не могу… – промолвила Костья.
– Я знаю.
Бэлль выдохнула и направилась в сторону двери.
– Теперь догадайся, почему я тебе не рассказывала.
Она вышла из дома.
На улице шел дождь. Бушующий ливень, свежий ветер, яркие молнии.
Кузнецова шагнула вперед. Она впервые кому то рассказала об этом. Груз словно упал, на замену пришло принятие. Прошлое стало легче, но настоящее лишь тяжелее.
***
Бэлла зашла в квартиру брата.
– Сестренка, – Артем, как ребенок накинулся на нее, – я соскучился, очень сильно.
Она обняла его. В квартире находился еще один человек. Крис.
– Привет, привет, я тоже скучала, – Бэлль не думала останавливаться на достигнутом. – Я поговорю с братом и сразу же тебе верну его, – сообщила она Крис.
Девушка затолкала Артема в свою комнату.
– Что случилось? – парень был озадачен.
– Я расскажу тебе одну историю, чтобы никто не сделал этого раньше…
Бэлла рассказала ему все. От самого начала ее безумного поведения и суицидального настроя, до предумышленного убийства и произошедшем недавно.
Артем стоял возле стены, он глубоко вздохнул, в его взгляде читалось непонимание. Парень не понимал, почему сестра не доверилась ему раньше. Почему не попросила помощи. Артем многое хотел бы сказать ей, но все же поддержал Бэллу.
– Ты моя семья. Я всегда буду с тобой, – он заглянул в глаза сестры. – Солнышко… ты же ее любишь.
– Что? – девушка была удивлена. – Брюнетку? Ни за что.
– Ладно, хорошо, – он поднял руки вверх. Спорить было бесполезно. – У тебя два варианта, оставить все, как есть, жить прошлым, веря в настоящее или взять себя, хорошенько потрясти и вернуться к ней.
Бэлла присела.
– То, что ты предлагаешь… зачем?
– Вы обе совершаете ошибки, обе не видите, к чему все ведет.
Бэлль отмахнулась.
– Ты же хочешь быть с ней?!
– Хочу, да, хочу, – девушка взбунтовалась. – Даже не представляешь как. Но она занята, ее сердце в других руках и я уверенна… если эта девчонка появится, брюнеточка сразу же побежит к ней. А я не хочу быть растоптанной. Вновь, снова… так скажи мне братец, что мне делать?
Бежать сломя голову за лошадью, которую я никогда не догоню?
Тёма присел рядом с сестрой.
– Да, именно так…
Бэлла резко встала и вылетела из квартиры.
– Какие же все таки сложные эти девушки, – Тёма присоединился к Штрэфонд.
– Наоборот, все очень легко. Они сожрать, готовы друг друга и не из за ненависти.
Парень с изумлением посмотрел на девушку.
– У них зарождается прекрасное чувство, любовь, просто они еще не пришли к этому, – она пожала плечами. – Я долго работаю с Костьей и никогда не видела, чтобы она кого то знакомила со своими родителями, не говоря уже о том, чтобы жить у них.
Артем приобнял Крис.
– А свадьбе еще рано говорить?
– Что?! – девушка посмотрела на него.
– Думаю, сделать тебе предложение.
Она посмеялась и поцеловала Артема в губы.
– Ну, если вы настаиваете.
Они рассмеялись.
***
Девушка стояла возле знакомого дома. Она прислонились к двери и закурила.
Ночь была просто прекрасна. В этом районе всегда спокойно. Все улицы освещены, преступлений на редкость мало, да и за собаками убирают фекалии.
Район богатеньких сукинов сынов.
Девушка докурила и постучала в дверь. Тишина. Тишина. Быстрые шаги. Дверь открылась.
– Бэлла?!
– Пап, можно я поживу у тебя некоторое время?
Мужчина растерялся на долю секунды.
– Конечно, проходи.
Бэлла зашла в дом бросила вещи у порога и накинулась на отца.
– Щеночек, все хорошо?
– Я просто соскучилась…
Он обнял её еще крепче и поцеловал в макушку.
– Ты вся дрожишь, давай примем ванну и выпьем чего нибудь, хорошо?
Она кивнула.
– Я попрошу тебя об одном, – Бэлла заглянула в родные глаза, – мне нужно, чтобы ты начал тренировать меня.
