– Сколько ты будешь ревновать меня? – Костья только что зашла домой, она была уставшая.
– Где ты была? Это же простой вопрос, – ответила Бэлль.
– На работе, – по слогам произнесла Кас.
– Время пять утра и от тебя несет алкоголем.
– Мы выпили с коллегами после тяжелого дня, – резко выпалила Кас.
Бэлла шумно выдохнула.
– Тёма был дома еще в восемь и сказал, что никакой вечеринки не намечалось, а ты ушла домой, – она подошла к девушке. – Что с тобой происходит? Все же
было очень хорошо, просто шикарно, Каспер.
Костья облокотилась на входную дверь.
– Мне звонила она…
– Что? Когда? – в глазах Бэлль отражалась боль.
– Две недели назад, – брюнетка опустила голову и стала разглядывать свои туфли.
– Поэтому ты так холодна со мной? – Костья хотела, чтото сказать, но Бэлла перебила. – Что она могла тебе такого пообещать, чтобы ты забыла, с кем живешь?
– Ничего, – Кас резко подняла голову и посмотрела в зелено-янтарные глаза. – Спросила, когда у меня заканчиваются съемки… и все.
Бэлль взяла ее руки.
– Не надо, любимая, – она поцеловала ее в лоб, – не отстраняйся от меня, прошу.
Костья любила эти руки. Этот божественный цвет глаз. Она отдавала всю себя каждую ночь и забирала её каждое утро. И все было идеально. Ужин при свечах, поцелуи в губы, совместный новый год в кругу обоих семей, небольшая поездка в загородный конный клуб, учеба, над которой занимались они вдвоем, страстные дни, маленькая депрессия изза работы, поддержка во всем. Это время, эта любовь. Бэлль не просила отдачи, денег или жалости. Они жили, душа в душу. Просто, со своими заботами и характерами. Редко ругаясь, но и редко мирясь… Но один звонок. Одна фраза, «привет, Каспер». И внутри все вспыхнуло. Как это назвать?! За что? Почему эта несносная Ася не могла оставить её жить, любить жизнь без нее. А разве так должно быть? Один сраный звонок, ничего не обещающий, ни к чему не обязывающий. Можно ли так любить когото еще? Помимо того, что есть. Счастье! Она думала, что наконецто оказалась в этом «долго и счастливо», пока не услышала голос другого уже второстепенного персонажа в своей жизни.
Все перевернулось, после слов «я приеду на твою вечеринку, как и обещала». Чтото больно екнуло внутри, а затем разлилась приятная горячая жидкость. Стало
жарко и невыносимо…
Костья смотрела на свою девушку. Бэлль чтото говорила, пыталась понять, но уши словно заложило.
– …все решим, хорошо? – донеслись до нее обрывки слов.
Брюнетка отпустила теплые руки девушки.
– Она приедет…
– Кто? Я тебе говорю… – Бэлль застыла, она поняла о ком идет речь. – Приедет… приедет… твою мать, – из глаз потекли слезы. – Она приедет?
– Да, – тихо, ответила Купер. – Я не знаю, как с этим быть?
Кузнецова отошла от девушки.
– Ты уже все знаешь, раз позволила ей приехать, – она грубо вытерла слезы и поднялась по лестнице.
Бэлла забежала в комнату и захлопнула за собой дверь. Ее разрывало на части, изнутри, снаружи. Слезы не переставили идти, изза них ничего не было видно, все переливалось, преобразовалось в кучу. Она пыталась схватить воздух, но лишь задыхалась от нехватки. Все сгнило, растаяло, исчезло. Бэлла видела её глаза, она слышала её. Человек не пустит в свою жизнь руины, он просто не позволит даже ступить на порог… если ему нужна эта любовь. Легко сказанные слова «
она приедет», но слишком больно бьющие по лицу.
Бэлла снова вытерла слезы и вышла из комнаты. Она спустилась обратно. Брюнетка сидела на диване и пила водку.
– Мне уйти? – Бэлла не знала, зачем это спрашивала. Все было понятно и без следствия. Её любимая сидела и пила водку. Не было ни слез, ни сожаления. Только алкоголь и девушка, растворяющаяся в нем.
Костья повернула голову. Глаза горели огнем. А лицо было слишком серьезным.
– Я не хочу тебя терять, – вымолвила наконецто она, – но мне нужно её увидеть.
Кузнецова ухмыльнулась.
– Я не буду ждать её, – губы предательски дрожали. – Ты можешь с ней встретиться, я тебе не барьер, но сидеть и ждать вместе с тобой, я не буду.
– Стой! – Кас вскочила. – Ты уйдешь?
– Я люблю тебя, Купер, – шмыгала носом Бэлль, – но ты должна сама решить это… не понятно, что… я буду тебя ждать, только тебя… одну, – она не могла
справиться с эмоциями, но держалась, как могла. – Ведь, я слишком близко подпустила тебя к себе. Отдала и хотела отдавать все… когда увидишь её, просто позвони и скажи, должна ли я все бросить и кинуться обратно…
Купер не могла дать ответ. Она чувствовала, что нос щипает, а из глаз выступают слезы…
Кузнецова спустилась со своими вещами, и бросив короткий взгляд на брюнетку, вышла за дверь.
Пустота. Вновь. Тишина. Что-то хлопнуло на улице, и послышалась уезжающая машина.
Костья Купер знала, что пожалеет об этом. Она сглупила, выбрала не то, поступила, как полная идиотка. Но, как правило, наступать на те же грабли, одна из самых легких задач. Алкоголь жег горло, а слезы капали с подбородка на пол. Брюнетка еще не до конца осознавала, что упустила из своего дома. Одно она знала точно, нужно было встретиться с Митрониной. В какойто момент, Купер хотела к ней снова прикоснуться, взять за руку, поправить прическу. Не правильно, все это неправильно. Но жить во лжи, рядом с любимым человеком, надеяться на светлое будущее, не было смысла. В конечном итоге, ей было бы еще больнее. Хотя и сейчас, Кас не понимала, какого Бэлле. Ведь она могла вернуться, её будут ждать. А Кузнецова не знала абсолютно ничего. Она просто любила…
Бэлль в сотый раз набирала номер Костьи. Она целую неделю пыталась ей дозвониться, писала, искала встречи. Все впустую. Брюнетка продолжала жить своей работой, как говорил Тёма. С ней все было хорошо. Бэлль убедилась в этом сама, когда игнорирование, начало сжирать. Она ждала её после работы, хотела извиниться, сказать, что она была не права, оставила самое драгоценное. Бэлла только хотела продолжать встречаться, жить ею.
Костья вышла из здания, она говорила по телефону.
– Да, да. Когда ты приедешь? Ага… ага… хочу увидеть тебя, слиииишком сильно, – она смеялась. – Ты стала другой? Серьезно? – снова смех. – Ася!
В груди Бэллы чтото треснуло. Она нырнула за здание и медленно опустилась на землю. Зажав рот варежкой, Кузнецова била ногами по земле, поток нескончаемых слез попадал на куртку. Она кричала, но криков было не слышно. Стало душно, перед глазами все плыло. Невозможно оторвать эту жизнь и спустить в унитаз, как комок сожалений. Но что тогда делала Купер? Все было мимолетным желанием? Страх сковал Бэлль. Она сидела на снегу и просто смотрела на телефон. Одно действие, и он выключен. Одно действие, и она уезжает. Одно действие меняет её всю. Один телефонный звонок перегнул обе жизни. Открыл непонятное будущее, и возможное счастье одной девушке, и напустил смуту и темноту в душе другой.
Впереди 7 часов заправок мостов, песен стихов, городских округов, вокруг будто кино
Тебя главная роль так идёт, но ты играешь её без слов
Будто мне назло, может просто повезло с другим?
Может это я плачу за все сердца что я разбил?
Будто мне назло, может просто повезло с другим?
Может это я плачу за все сердца что я разбил?
Прошу останься образом, в тумане моим компасом
Со мною пой, со мною пой ночами вполголоса
Останься образом, в тумане моим компасом
Со мною пой, со мною пой ночами вполголоса
©Macan- Останься образом
