Горечь побед

      Сидя в Большом Зале, Гермиона вяло ковыряла свой обед. Прошло уже несколько дней после инцидента в гостиной, и ситуация не улучшалась, а напряжение, наоборот, возросло.       Рон, с заметными синяками на лице, сидел теперь отдельно от них. К удивлению Гермионы, у него появились сторонники среди гриффиндорцев. Так что свои отметины он носил не как наказание, а чуть ли не как доказательства своей правоты. Для неё всё это было дико и, честно говоря, пугало.       Вопрос с письмами – о том, как они попали к Рону – решился просто. Гарри рассказал, как его на следующее утро поджидал первокурсник с Гриффиндора Томми.       При появлении Гарри, Томми вскочил с дивана, крепко сжимая в руках лямку рюкзака.       – Доброе утро. Мне нужно вам кое-что рассказать, – сказал бледный, с темными кругами под глазами, Томми.       – Доброе утро. Томми, верно?       Мальчик кивнул.       – Это я достал для Рональда письма, – серьёзно и тихо проговорил Томми. – Я не знал, к чему это привёдет. Он просил проследить, понаблюдать за Паркинсон, и для этого нужно было попасть в больничное крыло.       – Так это был ты, с нарывами и язвами? – вспомнил Гарри.       – Да, было очень неприятно и противно, – поёжился Томми, неосознанно потирая щёку.       – Так что конкретно просил тебя сделать Рон?       – Понаблюдать, слушать разговоры, – мальчик помедлил, – покопаться в вещах. Но он говорил, что это нужно для дела, что слизеринцы что-то замышляют. Я поверил, ведь это сам Рональд Уизли! Я думал, что делаю хорошее дело, помогаю! – горячо говорил Томми.       – Ты нашёл письма и передал Рону? – резюмировал Гарри.       – Не совсем, – печально вздохнул Томми. – Я сам сказал Рональду про письма, он не знал, что к Паркинсон прилетали совы, пока я лежал там. Когда Рональд услышал про письма, он настоял на том, чтобы я их выкрал. Сказал, что это очень ценная информация. Я сожалею, что сделал это. Простите, – закончил свой рассказ Томми, не поднимая глаз.       – Ты понимаешь, к чему привёл твой поступок? – спросил Гарри, глядя на мальчика.       – Да, понимаю. Я готов понести наказание, – обречённо выдохнул Томми.       – Посмотри на меня, – попросил Гарри. – Бессонная ночь?       Томми кивнул и, совершенно в детской манере, шмыгнул носом.       – Иди завтракать, – Гарри слабо улыбнулся.       – Вы не отведете меня к профессору Рейну? – удивился Томми.       – Нет, ты сам уже себя наказал, – ответил Гарри, беря Томми за плечо. – Просто запомни. Не всем авторитетам можно верить, и даже хорошие люди ошибаются.       С Панси всё было сложнее. Начавшиеся нападки были вполне понятны. Многие её недолюбливали, даже на собственном факультете. Шуточки, обидные и едкие комментарии. Панси справлялась, но слишком бурно и агрессивно реагировала, невольно вынуждая их продолжать. На попытки Гермионы помочь отвечала нервно и зло, что никакой помощи ей не нужно.       Гермиона с грустью посмотрела на стол ХалфПаффа, где рядом с Ханной теперь сидел Невилл. На следующий день после драки он демонстративно пересел туда. Ни Джинни, ни Гарри не смогли изменить его мнения, все их попытки оказались тщетны. В разговоре с Гермионой он был более откровенен и сказал, что сидеть за одним столом с «подлецом» не намерен.       Гермиона ощутила полнейшее бессилие. Некогда дружный и сплочённый факультет рассыпался, как карточный домик. Люди, которые были ей дороги, оказывались по разные стороны баррикад. Люди, с которыми хотелось быть ближе, в результате конфликта становились всё дальше. Неужели нет возможности прекратить давнюю вражду? Обезопасить и защитить близких?       Разговоры, мягкое воздействие не помогли. Здесь может сработать только что-то радикальное. Гермиона глубоко вздохнула, собираясь с духом. Встала и решительно направилась к слизеринскому столу.       – Гермиона? – обеспокоённый голос Гарри за спиной она проигнорировала.       Время обеда подходило к концу, поэтому свободных мест за столом хватало, но её интересовала лишь одна персона.       – Привет, Трейси! – вежливо поприветствовала девушку Гермиона. – Ты не могла бы подвинуться?       Трейси опешила: и от её появления, и от такой просьбы. Не произнеся ни слова, освободила место.       – Что ты творишь? – тут же ощерившись, зашипела Панси.       Драко владел собой гораздо лучше, и лишь вздернутая бровь свидетельствовала о том, что данную ситуацию он оценивает как неоднозначную.       – Добрый день, Гермиона, – спокойно сказал он.       – Чай? Сок? Десерт? – спросил Драко тоном радушного хозяина, решившего поухаживать за гостьей. В глубине его серых глаз уже горел жгучий интерес, а лёгкая улыбка тронула его губы.       Панси смотрела так, словно у него выросла вторая голова.       – Добрый день. Нет, Драко, спасибо, я уже пообедала.       Теперь и Гермиона удостоилась взгляда в стиле «какого хрена здесь происходит».       – Мы рады появлению новых лиц за нашим столом, но обычно такое случается в первый учебный день, – как ни в чём не бывало, продолжил Драко, отпивая из кубка.       – Недавние события привели к тому, что эту традицию теперь нарушают, – светским тоном ответила Гермиона, намекая на Невилла.       – Хватит валять дурака. Что за цирк вы тут устроили? – Панси начала терять терпение, вопрос был задан тихо и зло.       – Прошу простить мою подругу, Гермиона. Не всем за этим столом хватает выдержки и такта, – Драко явно наслаждался беседой, к тому же они были в центре внимания. Прочие разговоры стихли, и большинство учеников внимательно следили за происходящим.       – Думаю Панси права, пора перейти к сути, – Гермиона нервно переплела пальцы.       – Панси, я приглашаю тебя на свидание, в конце следующей недели, в Хогсмид, – для Гермионы произнесение этой фразы было подобно прыжку в пропасть, но ей хватило смелости и решимости сказать это прямо, глядя Панси в глаза.       Гермиона напряжённо замерла, ожидая реакции Панси. И она последовала незамедлительно.       Было видно, что Панси в ярости. Побледневшая, с плотно сжатыми губами, она резко встала и, высокомерно задрав подбородок, холодно процедила:       – Грейнджер, это идиотская и неуместная шутка. Советую тренировать остроумие на своих друзьях, – на этих словах развернулась и поспешила к выходу.       – Панси, постой! – Гермиона бросилась вслед за девушкой.       – Каждый раз поражаюсь гриффиндорцам, – лукаво протянул Драко, обращаясь к Астории, тихо сидящей рядом. – Никогда не поймешь, чего в их поступках больше: глупости или смелости?       – Панси! – Гермиона догнала её уже на школьном дворе. Тяжело дыша, опёрлась о стену.       – Зачем? Что за дурацкая выходка, Грейнджер? – уже не сдерживая себя, накинулась на неё Панси. – Тебе мало того, что уже произошло? Хочешь, чтобы моё пребывание здесь стало совсем невыносимым? Или это такая изощрённая месть? За что? – вопросы один за другим лились бесконечным гневным потоком.       – Что? – Гермиона отпрянула. – У меня и в мыслях не было ничего подобного.       – Тогда зачем? – повысила голос Панси, щёки пылали багрянцем злости.       – Чтобы всё исправить, – как можно убедительнее сказала Гермиона. – Какой смысл скрывать, если и так всё всем известно!       – Это были лишь слухи, – огрызнулась Панси, – но сегодня ты устроила потрясающее выступление для школьных сплетниц!       – Так предъяви им правду, и они замолчат. Ты думаешь, я не вижу, как девчонки шепчутся за нашими спинами? Как жадно и с каким отвратительным любопытством смакуют очередную выдуманную деталь? Не слышу обрывков разговоров, которые смолкают при моём появлении? Я даже не представляла, какие грязные подробности можно выдумать для подобных пересудов. Это мерзко, и это нужно остановить, – Гермиона с надеждой всмотрелась в лицо Панси, но оно сохраняло выражение брезгливой отстраненности.       – Ты привыкла жить в постоянной лжи и интригах, но я так не могу, – обречённо выдохнула Гермиона.       – Когда же ты перестанешь видеть во мне только чудовище, – тихо сказала Панси, опуская голову. Плечи её поникли, будто тяжёлым камнем припечатало.       – Панси, – горло Гермионы сдавило. – Это не так, – она придвинулась ближе, прикоснулась к руке девушки.       – Мне страшно, – также тихо, с трудом проговорила Панси. – Не за себя. За тебя. Моё положение и репутацию уже вряд ли что-то изменит. Да и те, кому это было важно, – она осеклась и криво усмехнувшись продолжила, – уже не смогут повлиять ни на меня, ни на того кто мне дорог. Но испугали на всю жизнь, – Панси подняла глаза на Гермиону, в них плескались страх и боль, в которых она тонула.       – Милая, – Гермиона взяла в ладони лицо Панси, – нельзя всю жизнь прятаться и бежать от самой себя. Сними петлю, которую накинули на тебя родители и которая с каждым годом затягивается всё туже. Я понимаю, тебе страшно. Мне тоже, – призналась Гермиона, глядя Панси прямо в глаза. – Но ты не одна. Уже нет. Давай сделаем этот шаг вместе.       – Я чувствую, что ничем хорошим это не закончится, – сокрушённо покачала головой Панси. – Но… давай попробуем.       – Всё пройдет отлично, – бодро заверила её Гермиона. – Не хочешь узнать, куда именно я тебя приглашаю?       Панси осторожно и подозрительно оглядела Гермиону:       – Мне начинать беспокоится?       – Не стоит раньше времени, – улыбнулась Гермиона. – Мы пойдем в кафе мадам Паддифут.       – Падди… Ты издеваешься? – Панси закрыла глаза, стараясь сладить с нахлынувшими эмоциями. – Если позорится, то по полной? – почти спокойно продолжила она.       – Нет, если и заявлять об отношениях, то совершенно открыто, чтобы ни у кого не осталось ни малейших сомнений. Кафе для влюбленных парочек – идеальное место, – удовлетворённо заключила Гермиона.       – Да ты дьявол во плоти, – Панси не удержалась от язвительной подколки. – Ты уверена, что распределительная шляпа не ошиблась с твоим назначением? – насмешливо поинтересовалась она.       – Сочту это за комплимент, – ответила Гермиона, легко толкнув Панси в бок.

***

      Гарри с сокурсниками только прибыли на стажировку в штаб мракоборцев, как их сразу перенаправили в кабинет для совещаний. Там уже располагалась большая часть сотрудников. Атмосфера была напряженной, не было привычных шуточек и дружеских пикировок, если коллеги и общались между собой, то ограничивались сухими и скупыми репликами.       Гарри заметил свободное место рядом с Меган и решил у неё разведать обстановку.       – Привет, Меган! – тепло поприветствовал её Гарри. – Не расскажешь, что происходит?       – Привет. Нет, – сдержанно ответила она. – Собрание проводит Палмер, он сам всё объяснит.       Это было неожиданно. Сам Эммет Палмер, глава мракоборцев. После ухода Кингсли Бруствера на должность министра, именно Палмера поставили преемником. Глава штаба не выглядел грозным и бравым воякой. Он производил впечатление добродушного старичка, тому способствовало небольшое брюшко и аккуратно подстриженная густая, белая бородка, но внешность часто бывает обманчивой. При первой встрече Гарри почувствовал жёсткий и цепкий взгляд, оценивающий новобранцев. По характеристике более опытных мракоборцев, работавших с Палмером, когда он был рядовым сотрудником – собран, рассудителен, не склонен к авантюрам и неоправданной жестокости, чтит букву закона и строгую дисциплину. Коллеги ценили его за солидный опыт и за то, что мог разрядить обстановку уместной шуткой, но без излишнего панибратства.       – Добрый вечер, – в кабинет вошёл Эммет Палмер. – Не буду ходить вокруг да около. Позавчера произошло событие, которое мы смогли скрыть от прессы. Никто не пострадал – ни сотрудники, прибывшие на место, ни хозяйка дома, в который пытались проникнуть, ни Терри Мюррей, – мистер Палмер выдержал паузу, оглядывая кабинет, – который, по счастливой случайности, оказался там и вступил в прямое противостояние с преступником.       Нападение было совершено на дом Сьюзан Уиллкот, сотрудницы Министерства. У нас есть основания связать его с другими случаями пропажи магов, но в этот раз, к счастью, неудачным для злоумышленника.       – Мюррей, прошу, расскажите подробности коллегам, – попросил Палмер.       Терри вышел к начальнику, и только сейчас Гарри увидел повязку, прикрывающую глаз, вокруг второго были отметины, напоминающие ожог.       – Нападавший был один, – начал рассказ Терри. – Осторожный, с хорошей реакцией. В близком бою – юркий, быстрый. Лица его я не разглядел, но по комплекции худощавый, жилистый. Не знаю, как происходили предыдущие нападения, но могу предположить, что мисс Уиллкот спасло то, что я был там и использовал нестандартные охранные чары. Именно благодаря им я был готов отразить атаку.       Терри помолчал, привычным жестом поскрёб щетину на подбородке и, осторожно посмотрев на Палмера, заключил:       – Ну вот, наверное, всё.       – Вопросы? – Палмер посмотрел на собравшихся коллег.       Сразу взметнулись вверх несколько рук.       – Райт, – обратился к мракоборцу Палмер.       – Терри, а это точно не могли быть Пожиратели? – задал свой вопрос Райт.       – Маски Пожирателя на нём не было, да и если это были они, напали бы стаей, как шакалы. Этот точно был один, – поморщившись, ответил Терри. Немного помолчав, он продолжил, – если связывать все случаи нападений и убийств, а в той хижине все оказались Пожирателями, хоть и некоторых опознали только по косвенным данным, не думаю, что они нападали на своих же. Такое возможно, но я сильно сомневаюсь. Моё мнение – этот неизвестный никак с Пожирателями не связан.       – Довольно. Питерс, – назвал следующего Палмер.       – Терри, что с глазами? – обратился к Мюррею Питерс.       – Ослепляющее, – сухо отозвался Терри. – Сам подставился и упустил его, – нехотя признался он.       – Ещё вопросы? – поинтересовался Палмер.       Больше никто не изъявил желания уточнить детали.       – Этой информации явно недостаточно и детального описания преступника нет, но будем работать с тем, что имеется, – Палмер кивнул Терри, чтобы тот смог вернуться к остальным.       – Коллеги, учитывая предыдущие нападения и то, что они происходят по сей день, мы приняли решение о дальнейших действиях. Составлены методические рекомендации по новейшим охранным заклинаниям, но их нужно не просто раздать сотрудникам Министерства, а обучить их использованию. Я получил одобрение у глав отделов на собрания с мракоборцами. Так мы сможем в кратчайшие сроки подготовить большую часть сотрудников, если не отразить угрозу, то хотя бы успеть скрыться от нападающих до того, как случится трагедия. Также мы усилим и увеличим количество патрулей в магической части Лондона.       – Палмер, вы действительно считаете, что этого достаточно? – Терри, так и не севший на место, хмуро смотрел на начальника.       – Ваши предложения, Мюррей? – строго спросил Палмер.       – Среди сотрудников много пожилых людей, активно противящихся всему новому. Магов никогда не работавших со сложными охранными чарами, требующими соответствующих навыков. Да и попросту работников, которые так погрязли в бумажной волоките, что ничего сёрьезнее бытовой магии, не используют годами! – разгорячился Терри.       – Ваши предложения, Мюррей? – уже жёстче повторил Палмер, и в голосе его прорезались стальные нотки.       – Этого недостаточно, – упрямо буркнул Терри.       – На достаточное у меня нет ни средств, ни ресурсов, – Палмер обратился ко всему коллективу. – Я не могу приставить к каждому сотруднику по мракоборцу. Я не могу собрать их в одном месте и караулить день и ночь. Надеюсь, что это понятно и без объяснений? Если у вас есть предложения лучше, я готов выслушать. Если они окажутся стоящими, рассмотреть.       В кабинете повисла тишина. Гарри всмотрелся в лица мракоборцев, и они ему напомнили лица членов ордена Феникса перед последней битвой. Решительные, собранные, готовые идти до конца. Гарри хорошо помнил скольким из них это стоило жизни и снова ощутил своё бессилие. Он был готов сражаться со злом, как и многие присутствующие. Но мирный период был слишком короток, а бесконечная и нескончаемая борьба выматывала. Неужели ни он, ни всё магическое сообщество не достойны спокойной жизни?       – Раз ни у кого нет дельных предложений, действуем по плану. Подробные инструкции, расписания собраний, дополненный график дежурств, – взмахом палочки Палмера пергаменты оказались в руках мракоборцев.       – Я понимаю, у всех нас сейчас непростые времена, – Палмер замер в дверях, посмотрев на коллег открыто и прямо, но было видно, как сильно он устал. – Но нам нужно постараться, чтобы никто больше не пострадал. Будьте осторожны и предельно внимательны.       Все стали расходиться, и Гарри пошёл к диспетчерской, где сегодня должен был помогать. На ходу размышлял о том, кто напал на Сьюзан Уиллкот и главное, зачем? Какой пост в Министерстве она занимала и в чём заключалась её работа, он тоже не знал.       – Привет, Гарри! – поприветствовала парня Кристи, диспетчер. – Собрание закончилось?       – Привет! Рассказать? – спросил Гарри.       – Нет, я всё слышала, – Кристи указала на предмет, похожий на миниатюрный граммофончик. – Диспетчеры на смене таким образом на собрании присутствуют, вопрос не задать, но будешь в курсе событий. Сам знаешь, нам отлучаться нельзя.       Гарри взглянул на волшебную карту Британии, сверкающую яркими огоньками, показывающие мракоборцев на заданиях, здания под специальными охранными заклинаниями. Вызовы окрашивались в ярко-красный.       – Смотрю, сегодня тихо, – прокомментировал Гарри.       – Да, но это и к лучшему, – улыбнулась Кристи. – Если принесешь мне кофе, расскажу интересную деталь про Терри, о которой на собрании не говорили.       Гарри сплетен не любил, но за кофе пошёл. Ему был интересен Терри Мюррей, неразговорчивый и угрюмый. Даже на поисках Пола Смита, они не перекинулись и парой фраз. Казалось, он и с другими коллегами оставался таким же закрытым. А Кристи, как не удивительно, словно знала всё, что происходило с командой мракоборцев. То ли лёгкий характер, то ли чрезмерная болтливость явно тому способствовали.       – Терри был первым в доме Уиллкот, и именно он вызвал подкрепление, – отпивая кофе и заговорщически зашептав, делилась Кристи. – Но немногие знают, в каком виде он сражался! Говорят, что в одном нижнем белье, представляешь? Хоть бы мантией успел прикрыться.       – Что за абсурд? – поморщился Гарри.       – Да это чистая правда, – округлила глаза Кристи. – Они же встречаются! Он частенько у неё ночует.       – С чего ты взяла? – недоверчиво спросил Гарри.       – Сьюзан Уиллкот, секретарь, подготавливает документы к заседаниям суда, а у меня в том отделе есть пара подруг, – авторитетно заявила Кристи. – Коллектив у них дружный, и за обедом они не прочь поделиться личными секретиками, – глаза Кристи азартно сверкнули.       – А потом поделиться ими с тобой? – уточнил Гарри.       – Почему бы и нет? – пожала плечами Кристи. – Я вообще не понимаю, зачем им скрываться. Сьюзан не замужем, да и Терри холостяк.       Их разговор прервал вызов, Кристи моментально собралась и серьёзно кивнула Гарри:       – Работаем.

***

      Накануне празднования Хэллоуина в замке царило радостное предвкушение. Несмотря на резкое похолодание и скверною погоду за окном, между факультетами чувствовалось небольшое «потепление». А всё благодаря распоряжению профессора Макгонагалл – привлечь всех желающих к подготовке к празднику, декорировать и оформлять Большой Зал, гостиные и даже учебные кабинеты. Преподаватели к этому отнеслись благосклонно, кроме профессора Трелони. Она категорически отказалась предоставлять свой кабинет – «для варварских украшений, которые нарушат тонкие потоки эфира и заблокируют светлые каналы позитивных энергий».       Гермиона удивлялась терпению Макгонагалл, как та, при всей своей нелюбви к прорицаниям и профессору Трелони в частности, до сих пор её не уволила. Единственным разумным объяснением выглядела дань уважения памяти Дамблдора: тот ценил Трелони и всегда вставал на её защиту. В общем-то, не зря, её талант хоть и редко, но проявлялся в самые тяжёлые и опасные времена.       Всё чаще на переменах можно было видеть группки учеников с разных факультетов, обсуждающих варианты декора очередного кабинета. Правда, составляли их в основном девушки. Парни, по большей части, были заняты тренировками к школьному турниру по квиддичу. Джинни разрывалась, пытаясь успеть всё и везде. Гермиона давно не видела подругу такой радостно-деятельной.       Но самую неожиданную и странную пару она стала наблюдать всё чаще. Панси и Полумна Лавгуд. Сначала она просто не поверила своим глазам, увидев это во второй раз, решила, что всё-таки не спит и не галлюцинирует. А теперь, видя, как Панси улыбается на какую-то фразу Полумны, почувствовала укол ревности. Внезапный, но от этого не менее острый и болезненный.       – О чём ты разговаривала с Полумной? – вопрос был задан впопыхах, Гермиона смутилась от своей поспешности, затем рассердилась на себя за смущение и попыталась придать спокойный и чуть отстранённый вид.       Панси, собиравшаяся было ответить, с интересом наблюдала эти изумительные метаморфозы.       – Да так, пока никакой конкретики, – протянула она. – Ты что ревнуешь? – проницательно уточнила Панси.       – Нет, – быстро выпалила Гермиона и тут же пожалела о сказанном, увидев, как знакомый дьявольский огонёк зажегся в глазах Панси. – Если только немного, – и опять, по её мнению прозвучало плохо, будто Гермиона извинялась за свою реакцию.       – Хмм… интересно. Оказывается, мисс Грейнджер у нас ревнивица и собственница, – сказала Панси с коварной улыбкой.       – Не испытывай моего терпения, – сквозь зубы прошипела Гермиона. – Ненавижу, когда ты так делаешь.       – Делаю что? Замечаю, что ты не идеальна? Что у тебя тоже есть свои слабости и недостатки? – поинтересовалась Панси, внимательно следя за Гермионой.       – Бесишь меня, – в сердцах бросила Гермиона.       – Успокойся, это чисто деловой интерес, – снисходительно ответила Панси. – Но я нахожу твой воинственный вид довольно привлекательным, – приобняв Гермиону и понизив голос, довольно добавила. – И очень сексуальным.       – Когда-нибудь ты доиграешься, – залившись румянцем, недовольно буркнула Гермиона.       – Что ж, принять смерть от твоих рук, достойное окончание скорбного и бренного пути смиренного слизеринца.

***

      День первой игры школьного турнира по квиддичу был пасмурным и промозглым. Ступая по промерзшей земле, команды направились в раздевалки. На трибунах собирались зрители, ёжась от пронизывающего ветра. Гарри надеялся, что в этот раз обойдется без ледяного дождя, но грозовые облака на горизонте не сулили ничего хорошего, ощутимо повеяло морозным дыханием приближающейся зимы.       Когда команда Гриффиндора была в сборе и готовилась к выходу на поле, Гарри вышел вперёд и произнес:       – Ребята, мы отлично подготовились к соревнованиям. Хочу заранее вас поблагодарить за то, что снова приняли меня в команду, тренировались до седьмого пота, помогали разрабатывать тактики на сезон. Но самое главное и ценное для меня, что доверились и назначили капитаном. Я сделаю всё возможное, чтобы оправдать ваше доверие.       К Гарри подошла Джинни и в знак поддержки положила руку ему на плечо. Предстояла сама трудная часть, он ободряюще улыбнулся Джинни и продолжил:       – Как бы сегодня ни закончился матч, у меня есть просьба. Многие из нас недолюбливают слизеринцев, и в чём-то эта нелюбовь вполне оправдана, но взаимная ненависть, агрессия разрушает нас самих, разобщает. Есть немало примеров, когда гриффиндорцы и слизеринцы работают и общаются без малейшей неприязни, и я этому безмерно рад. Но я сам слишком долго оставался в стороне. Сегодня я предлагаю сделать шаг вперёд, пожать руки слизеринцам после игры, как делают все команды, уважающие достойных противников. Что скажете?       Рон, до этого зло пыхтевший в углу, сдерживающийся до последнего, не выдержал:       – Даже если эти мерзавцы будут, как обычно, грязно играть и намерено калечить наших?       Джинни угрожающе двинулась в его сторону:       – Мы все в курсе твоей позиции, братишка. Подержи язык за зубами и дай высказаться остальным.       – Но если они действительно будут грязно играть, Гарри? Что тогда? – задал вопрос Джимми Пикс, загонщик.       – Я говорил об этом с Драко, – ответил Гарри. – Он сам за честную игру и поддержал моё предложение пожать руки, в независимости от результатов игры.       – Но если всё решено, зачем спрашивать наше мнение? – снова встрял Рон.       – Потому что мне оно важно! – повысил голос Гарри. – Я принял решение за себя и сказал, что попрошу вас о том же, но я не говорил Драко, что уже всё решено. Я не хочу давить, настаивать или упрашивать. Но напомню, что значит быть истинным гриффиндорцем – быть смелым и справедливым. А также о том, что Дамблдор никогда не заострял внимание на каком факультете учится человек или какого он происхождения. Он смотрел гораздо глубже, что у человека внутри. Не стоит забывать и о том, что Снейп, являющийся настоящим героем прошедшей войны, был выпускником Слизерина. Выбор за вами, – заключил Гарри, напряжённо вглядываясь в лица членов команды.       – Я согласен с тобой, – прервал всеобщее молчание Джимми. – Но если на поле они будут вести себя как козлиные задницы, я нежничать не стану!       – Договорились, – улыбнулся Гарри.       Остальные загалдели, соглашаясь и с Джимми, и с Гарри. Лишь Рон, обиженно фыркнув, принялся поправлять что-то в своей форме, не принимая участия в повальном веселье.