Torn apart

День, которого Тэхен ждал и боялся одновременно, наконец наступил. Пострадавшую от теракта часть сеульского национального университета полностью восстановили. Здание теперь выглядит лучше, чем было и все благодаря финансированию Jeon Group. Тэхен успел оправиться от болезни до начала первого учебного дня. После всего, что произошло, возвращаться в университет было очень волнительно, однако получение высшего образования для омеги оставалось приоритетом. — Зачем тебе учиться, если я могу дать тебе столько денег, сколько ты за всю свою жизнь не заработаешь? — интересуется Чонгук, держа левую руку на руле мерседеса, а правую на бедре Тэхена. Это уже неотъемлемая часть любой поездки. Альфа, как и обещал, к близости больше не склоняет, однако в удовольствии прикоснуться к бархатистой коже, хоть и сквозь одежду, себе не отказывает. Омега переводит сосредоточенный взгляд с учебных материалов на него и поражается абсурдности этого вопроса. — Я не хочу всю жизнь сидеть у тебя на шее, — твердо отвечает Тэхен и пытается отцепить от своей ноги грубую татуированную ладонь. — Разве найти альфу с толстым кошельком и членом, и жить в роскоши не мечта любого омеги? —  спрашивает Чон, усиливая хватку на тэхеновом мягком бедре, игнорируя слабое сопротивление. — Возможно, для кого-то это и так, но точно не для меня. Я хочу работать графическим дизайнером после получения диплома, — делится планами на будущее Тэхен и перестает пытаться сбросить его руку, поняв, что с Чоном тягаться в силе бессмысленно. Гук всегда эту игру выигрывает. — Как глупо растрачивать свою молодость и красоту, сидя в душном офисе и работая за копейки. — Почему за копейки? Эта профессия хорошо оплачивается в нашей стране, — спокойно отвечает Ким и наносит тонким слоем бальзам на губы, защищая от холодной погоды. — Это все мелочь по сравнению с этим, — сухо смеется Чонгук с наивности этих рассуждений сквозь призму своего жизненного опыта и, достав черную безлимитную карту, протягивает Тэхену. — Ты опять не хочешь услышать и понять меня, Чонгук, — разочарованно говорит Тэ, вертя в руках черный пластик. — Ты хочешь сам зарабатывать деньги, я понял и препятствовать не собираюсь. Но подарки от меня ты будешь принимать любые, даже если они очень дорогие. Договорились? Тэхен кивает в знак согласия чтобы не продолжать этот спор. — Вот и хорошо. Люблю, когда ты такой покладистый. Мужчине откровенно плевать на стремление Тэхена достичь чего-то в этой жизни своим трудом. Работать он ему не позволит в любом случае. Омега поднимает глаза и видит на студенческой парковке подъехавший шевроле Намджуна. Боль моментально разливается в груди, достигая сердца и режет страдальческий орган своими острыми когтями. Тэхен уверен, что Намджун не поверил тем словам, которые он ему сказал в их последнюю встречу, и так просто это все не оставит. Чонгук, обойдя мерс, открывает дверь для Тэ и галантно подает руку.  Тэхен боковым зрением замечает, что Намджун выходит из своего авто, и решает действовать. — Стой,— Тэ хватает Чонгука за руку, останавливая, — Ты всю дорогу смотрел на мои губы, так почему не сделал то, что хотел? — Я бы не смог остановиться на одних поцелуях, —  Чон не шутит и Тэхен это знает. — Целуй, не сдерживайся,— буквально умоляет его омега. — Учти, ты сам меня попросил. Мужчина резко усаживает его на капот мерседеса, пристраиваясь меж разведенных в сторону коленей, и сминает вкусные, с нотками вишневого бальзама губы. Тэхен зарывается пальцами в его волосы на затылке и обхватывает ногами крепкий торс альфы, чуть ли не ложась на спину. Сдержав всхлип, когда чужой язык проникает в рот, омега отчаянно целует в ответ, пытаясь изобразить страсть между влюбленными. У него это получается весьма успешно, потому что всех вокруг привлек развернувшийся спектакль. Но главное то, что зритель, ради которого это все и затевалось, сейчас стоит и наблюдает за ними. Тэхен чувствует его взгляд на себе и сильнее прижимается к Чону, сокращая расстояние между ними до нуля. Чонгуковы поцелуи глубокие, влажные и болезненные, но Тэхен терпит и даже кусает в ответ, слизывая его кровь, оседающую ядом на языке. Альфа отрывается от персиковых губ и переходит на медовую шею. Ким сам оттягивает ворот пальто в сторону, открывая мужчине больший доступ к своей коже. Чонгук оставляет множество поцелуев, пятнает, кусает, вылизывает. Ему нет дела до того, что на них смотрит огромное количество глаз. Вырвать их он всегда успеет. Сейчас его сознание сконцентрировано на бархатной коже и грейпфрутовом шлейфе. Альфа обводит горячим языком пульсирующую жилку на омежьей шее и дуреет от мысли пустить кровь. Тэхенова кровь, наверняка такая же сладкая, как и он сам. — Что вдруг на тебя нашло? Сердце снежного принца начало оттаивать? — в губы шепчет Чонгук, поглаживая тэхеновы коленки. — Ты опоздаешь на работу, — на выдохе произносит омега, отстраняясь. Намджун ушел и больше нет смысла притворяться. — Ты сделал мое утро прекрасным,— довольно улыбается Чон. Альфа нутром чувствует что что-то здесь не так, но что именно он обдумает потом, когда остынет. Эти своеобразные ласки распалили его не слабо. Не удостаивая его взглядом, Тэхен быстро разворачивается и уходит в здание университета. Войдя внутрь, он сразу замечает косые взгляды. По большей части они принадлежали завистливым омегам, для которых Чон был недосягаемой, но желанной мечтой. Ким их игнорирует и бежит быстро в уборную, чтобы стереть Чонгука со своих губ. Умывшись ледяной водой становится легче дышать и думать. Тэ уже знает, что будет делать для того, чтобы его план сработал. Утренние пары, на удивление, проходят быстро и продуктивно. Ким хорошо влился в учебный процесс, после длительного отсутствия занятий, но его поражает тот факт, что Чонгук не стал препятствовать этому. Альфа ведь мог приказать охране не выпускать его из стен особняка, но не стал уходить в такие крайности. Тэхен убежден, что чонова собственническая натура еще сыграет с ним злую шутку. В обед все студенты собираются в большом кафе на первом этаже их корпуса и там наверняка будет Намджун. Тэхен очень на это рассчитывает и оказывается рад тому, что сегодня удача на его стороне. Омега покупает себе ланч, расплачивается безлимитной картой, подаренной утром Чонгуком, чем еще больше зависти вызывает в свой адрес. Он садится спиной к намджуновому столику и неспешно ест. Тэхена сразу окружают те самые омеги, которые еще утром смотрели на него со злобой и готовы были плеваться ядом. Сейчас на их лицах надеты фальшивые улыбки. — Тэхен-а, ты когда собирался нам рассказать? — всей толпой спрашивают они. — Вы о чем? — притворяется Тэхен, неспешно жуя сендвич с курицей. — Как это о чем? Весь универ теперь в курсе, что вы с Чон Чонгуком вместе. — Я собирался рассказать, когда здесь, — Ким указывает на безымянный палец, — будет двадцать каратов. — Да ладно! У вас скоро помолвка? — округлив свои подкрашенные глаза, спрашивает брюнет из этого змеиного клубка. — Да, Чонгук-и должен решить какие-то дела по работе, после чего он увезет меня в Италию и сделает там предложение, — приторно сладко выдает Тэхен повышая голос, чтобы до Намджуна дошли его слова. — Повезло же тебе отхватить такого альфу. С ним ты будешь жить лучше, чем муж нашего президента. — Деньги деньгами, но трахает он так, что я двое суток с постели встать не могу, — с лукавой ухмылкой парирует Ким. Омеги вокруг него восторженно закатили глаза, мечтая оказаться на тэхеновом месте. — Скажи, Тэ, у Чонгука есть друзья? Может, познакомишь нас с ними? Этот вопрос ввел Тэхена в ступор и заставил задуматься о том, что он ничего не знает о человеке, с которым вынужден жить под одной крышей.Он знает одно: Чон Чонгук имеет огромное влияние в этой стране, позволяющее ему убивать людей и не нести за это ответственности. — Он у меня ревнивый и против того, чтобы я общался с другими альфами,— отмахивается Ким. Все оставшееся время ланча Тэхену приходится выдумывать разную романтическую чушь, ничего неимеющую с реальностью и отвечать на глупые вопросы омег, которые вместо того, чтобы свою личную жизнь налаживать, лезут в чужую. После того, как этот цирк заканчивается, Тэ выходит из кафе и направляется в лекционный зал на втором этаже. Погруженный в собственные тяжёлые мысли, он не замечает чужую руку на своем плече. — Постой, нам нужно поговорить,— раздается некогда родной голос совсем рядом. Тэхен замирает на несколько секунд, обдумывает то, что должен сказать и тащит Намджуна в уборную. К счастью, там оказывается пусто и им никто не помешает. Оказавшись наедине, вся уверенность Тэхена моментально куда-то улетучивается, словно ее и не было никогда. Омега смотрит на Намджуна всего секунду и уводит взгляд в окно. Альфа окутывает его запахом корицы, за которым Тэ успел сильно соскучиться. Не столько родной запах заставляет хрупкое сердце сжаться, как боль на дне намджуновых глаз. — Это правда, что у тебя скоро свадьба? — звучит надломленно. — Да, я выйду за Чонгука. Разве ты не расслышал? — пытается звучать надменно Тэхен. — Я слышал каждое твое слово. — И тебе не противно от мысли, что я бросил тебя ради альфы побогаче и сейчас трахаюсь с ним? — интересуется омега, не решаясь смотреть в глаза. Боится не выдержать и разрыдаться, как маленький ребенок. Тэхену приходится приложить все усилия, чтобы унять нарастающую войну внутри себя и стать снежным принцем, у которого глыба льда вместо сердца. — Вы не спали,— уверенно заявляет Намджун. — Откуда ты знаешь? — Ты бы никогда не стал так быстро соглашаться на секс. Я слишком хорошо тебя выучил за эти года, медвежонок. Тэхена размазывает от этого ласкового прозвища. — Наивный идиот. Я не спал с тобой потому, что ты меня не возбуждал. С Чонгуком все по-другому, —  бесцветно усмехается омега, смотря на него своими непроницаемыми глазами. — Ты можешь в этом убедить кого угодно, но не меня. Что произошло между тобой и Чоном на самом деле? Разве я не заслуживаю знать правду?— вкрадчиво спрашивает Джун, взяв лицо Тэхена в ладони, и заглядывает в родные глаза. Омега вздрагивает от тепла его рук и быстро сбрасывает их. Невыносимая боль пронзает все его тело от осознания того, что Намджун все еще любит его и не хочет отпускать. — Правда в том, что я выбрал того альфу, который мне может предложить достойное будущее. У нас с тобой его никогда не было. Я уже говорил, что между нами все кончено, но ты продолжаешь, как собака, которую хозяин выбросил на улицу, скулить и проситься обратно. Меня тошнит от такого ничтожества, как ты. Еще раз подойдешь ко мне и я прикажу охране, выделенной мужем, — Тэхен специально делает ударением на этом слове,— разобраться с тобой. Намджун глотает каждое ядовитое слово, произнесенное любимыми губами и чувствует, как сомнения начинают расползаться в его голове. Может, Тэхен действительно говорит правду, и он просто не хочет отпустить его из-за прочной привязанности, которая связала их души и сердца? Тэхен отталкивает его и выходит из уборной, оставляя Джуна в полном хаосе. После этого разговора проходит несколько дней. Все это время Ким чувствовал себя последней сукой за те слова, которые наверняка больно ранили его любовь. Его терзают сомнения, правильно ли он поступил. Он плохо спит эти ночи и почти ничего не ест. Хорошо, что Чонгук постоянно занят своей работой, в которую, естественно, не посвящает его. Тэхен хочет поступить так, как велит его совесть, а совесть буквально кричит, что Намджун должен знать истинные причины, разрушившие все их планы на счастливое будущее. После окончания пар, омега выцепляет в толпе Намджуна взглядом, и ничего не объясняя, тащит его в сквер возле их университета. — Я так больше не могу, Намджун-и,— горькие слезы хлынули из глаз. — Расскажи мне все по порядку, Тэ,— нервно говорит альфа, протягивая платок. Видеть тэхеновы слезы для него сродни пытке. — Спасибо, — благодарит омега за протянутый платок и стирает им слезы. — После той сделки с картиной Чонгук стал одержим мной. Он заваливал меня подарками, после чего предложил стать его омегой. Я ему отказывал и пытался объяснить, что люблю тебя и только тебя...— Тэхен запинается и вновь роняет слезы на подол своего пальто. — Успокойся, медвежонок, я рядом,— Намджун прижимает его к себе и  гладит по мягким волосам. Тэхен льнет к нему и зарывается носом в шею. Природный запах альфы усмиряет тревогу. — В тот день, когда ты мне сделал предложение, Чонгук насильно меня пометил и пригрозил, что если я попытаюсь сбежать, то он отправит  папу работать в бордель, а тебя убьет. Прости меня за все те гадкие слова. Я думал, что ты поверишь в них и я стану тебе противен. Это был единственный способ защитить тебя, понимаешь? — Тэ поднимает на него покрасневшие глаза и ждет, как альфа на это все отреагирует. Намджун несколько минут молчит, переваривает информацию и говорит: — Я не виню тебя, Тэхен-и, ты поступил правильно. Я обязательно найду способ чтобы спасти тебя, обещаю. Тебе нужно лишь немного продержаться, хорошо? Обещай мне, что будешь сильным. В Тэхене вспыхивает надежда от этих слов и он кивает. На прощание чмокнув Намджуна в губы, он спешит к личному водителю, от которого уже несколько сообщений пришло. Сидя на пассажирском сиденье, омега еще не догадывается,  что подписал себе смертный приговор. В это время Чонгук решает проблемы с утечкой личных данных его компании, как вдруг все меркнет и отходит на второй план, когда ему на телефон приходят снимки Тэхена и Намджуна из сквера. Он приставил своего человека, чтобы тот докладывал ему обо всех действиях омеги. Чон достаточно увидел, чтобы бросить все и поехать в особняк. Альфа мчался на максимальной скорости, на которую только способен движок его мерседеса, и ему удалось приехать раньше, чем Тэ, к счастью для второго. Первым делом Чонгук наливает себе стакан самого крепкого виски и залпом его выпивает. Этого не хватило, чтобы унять разгорающийся пожар внутри, способный превратить окружающих в пепел. Вторая порция алкоголя смогла смыть красную пелену перед глазами. Там теперь только всепоглощающая тьма, пробудившая демона, жаждущего свежей плоти и крови. Сделав еще один глоток виски и откинувшись на спинку дивана, Чонгук видит, как прислуга открывает входную дверь и входит его согрешивший ангел. За грехом следует наказание, а Чон любит наказывать. Есть ли у него на это право? Конечно же есть, ведь сама судьба вручила ему в когтистые лапы  это невинное создание. Чонгук лижет губы и пристально наблюдает, как охотник нашедший добычу, за приближающимся Тэхеном. Ангелочка бы головой о стену несколько раз приложить, но миловидный нежный лик испортится быстро и окрасится кровью. У мужчины есть другой способ спустить с небес на самое дно. — Чонгук, ты разве не на работе сейчас должен быть? — Тэхен неприятно удивлен его появлением. — Иди ко мне, — Чонгук смотрит на него с фальшивой улыбкой и подзывает к себе, хлопая по колену. Тэ бы возмутился, но в его сердце теплится надежда на спасение и он беспрекословно подчиняется, садясь на его крепкие бедра. — Как день прошел? Что-то интересное произошло? — шепчет альфа на ухо, обжигая жарким дыханием затылок. — Обычный учебный день, ничего особенного. У тебя как день прошел? — стремительно переводит тему Тэхен, стараясь не выдать нервозность. Чонгук ведет носом по его шее и сразу улавливает запах Намджуна, который все еще держится на омеге. Альфа сильнее стискивает тэхенову талию, подавляя внутреннего беснующегося зверя, рвущегося разорвать того, кто посягнул на его омегу. — Мой день выдался интересным. Я был искренне удивлен, когда увидел это, — леденеет голос Чона в мгновение. Альфа протягивает свой телефон с теми фотографиями. Тэхен с опаской смотрит на экран и вскрикивает, выронив его на пол.Все внутренности сжимаются от страха. — Я дам тебе шанс объясниться. У нас мало времени, так что начинай прямо сейчас. Тэхен нутром чувствует опасность, исходящую от Чонгука. Темный блеск в глазах, напряженные скулы и резкие нотки феромона говорят о том, что от альфы можно ожидать чего угодно. Но на себя Тэхену плевать. Единственный человек, за жизнь которого он сейчас переживает это Намджун. — Послушай меня, Чонгук,— омега берет его большую ладонь в свои маленькие. — Твои ручки так дрожат, боишься?— режущим тоном спрашивает. — Все не так, как ты думаешь, — испуг в голосе очевиден. — Я всего лишь хотел ему объяснить, что мы больше не вместе и все нужно оставить в прошлом. — Тогда каким образом ваш разговор перешел в это? — Чонгук хватает его за за щеки и тычет в лицо телефон с фотографиями, где омега обнимал Намджуна и поцеловал его. — Я сам не знаю, но это был наш последний разговор. Я сказал, что скоро выйду за тебя замуж и он все понял. Чонгук начинает смеяться, чем вызывает у Тэ непонимание и новую волну тревоги. Альфа резко хватает его за запястье и тащит по лестнице на второй этаж. — Я думал, что достаточно хорошо объяснил тебе, что ты должен оборвать все связи с тем ублюдком, но, видимо, до тебя плохо доходит. — Чонгук! — омега пытается вырваться, но мужчина еще сильнее стискивает его тонкое запястье. — Я совершил ошибку, признаю, пожалуйста, отпусти. Этого больше не повторится, я клянусь,— уже рыдает в голос Тэхен, боясь, что альфа сейчас свернет ему шею, а после такая же участь настигнет и Намджуна. — Давно надо было заняться твоим воспитанием. Ты слишком строптивый у меня, тигренок,— грубо чеканит Чон и заталкивает его в спальню.— Раздевайся. У Тэ стоит гул в ушах и сердце начинает биться где-то в горле. Он неотрывно глядит альфе в глаза, пока тот в упор подходит к нему и начинает расстегивать пуговицы на кремовой блузке. — Не надо, — омега отшатывается назад, стирая тыльной стороной ладони жгучие слезы. — Снимай эти чертовы тряпки, пока я не разорвал их на тебе, — от его голоса веет могильным холодом. Тэхен громко сглатывает и начинает расстегивать оставшиеся пуговки, мысленно говоря себе, что так нужно. Чон довольно хмыкает и уходит в смежную комнату, чтобы набрать теплую ванную. Он изначально думал включить только холодную воду, но недавняя простуда Тэхена его заставила передумать. В это время Ким снимает с себя блузку и джинсы, прислушиваясь к шуму воды. Он понятия не имеет, что его ждет. Чонгук появляется так же резко, как и ушел. — Белье тоже снимай, — вбивает последний гвоздь в крышку тэхенового гроба. Омегу начинает бить крупная дрожь, но он затыкает гордость вместе с чувством собственного достоинства и стягивает единственный  элемент одежды со своего тела. Оставшись полностью нагим, он прикрывает пах руками и смотрит в пол, сгорая от чувства унижения и стыда. — Заведи руки за спину, — приказным тоном говорит Чон и стягивает с себя галстук. Стиснув зубы, Тэхен делает, как ему велено и надеется,  что Чонгук будет сгонять свою злость на нем, но не тронет Намджуна. Чон подходит к нему сзади намертво связывает запястья, после чего хватает за волосы и тащит в ванную. Сильно надавив на плечи, он ставит Тэхена на колени, а сам усаживается на бортик, закатывая рукава черной рубашки. — Урок не может быть усвоен, если он прошел безболезненно. Не вини меня за то, что я сейчас сделаю, малыш, — обманчиво ласковым тоном говорит альфа и гладит его по мягким кудрям. — Я заслужил, — соглашается омега, пытаясь задобрить его. Чон ухмыляется и окунает его в воду, надавливая на шею.Тэхен не успевает ничего понять, как вода начинает затекать в нос, рот, уши. Он инстинктивно пытается поднять голову, дергает руками в попытке освободиться, но из-за оков ничего не получается. Чонгук наблюдает за пузырьками воздуха в воде и крепче удерживает Тэхена за затылок. Отсчитав двадцать секунд, он  перестает держать его и отпускает. Омега выплевывает воду изо рта и пытается отдышаться, но не успевает вдохнуть спасительный кислород, как вновь Чонгук опускает его голову под воду. Так мужчина проделывает ровно пять раз, после чего говорит: — Пусть это послужит тебе напоминанием о том, кому ты принадлежишь. А теперь залезай, нужно смыть с тебя эту вонь, — намекает на феромоны Намджуна. Тэхен слышит его на периферии сознания, но не реагирует. Тело парализовал животный ужас перед дьяволом, что чуть его не утопил. Чонгук смотрит на часто вздымающуюся грудь омеги и понимает , что без помощи тот не сможет встать. Подняв хрупкое тело с пола, он опускает его в ванну. — Держи руки над головой и прогнись в спине, я должен убедиться, что ты не перешел черту. Тэхен со второго раза поднимается на ноги и встает в унизительную позу. Чонгук знает, как это бьет по его гордости, но не перестает разводить ягодицы в сторону. — Между нами ничего не было, — заикаясь, шепчет омега и стискивает свои маленькие кулачки от обиды. — Вижу, — говорит Чонгук и убирает руки. Тэхен не сопротивляется, когда альфа его намыливает во всевозможных местах и купает — на это элементарно нет сил. Закончив с водными процедурами, Чонгук заворачивает его в полотенце и несет на кровать, словно маленького ребенка. — Ты ведь ничего ему не сделаешь, правда? — с надеждой в хриплом голосе спрашивает Тэхен. —  Зависит от того, что ты мне можешь предложить в обмен на его жизнь, — непринужденно отвечает Чонгук, выбирая пижаму в шкафу. Омега поднимается с кровати и опускается на колени. — Я сделаю все, что ты пожелаешь. Чонгук смотрит на него сверху вниз и усмехается, опуская его на самое дно. Он прекрасно знает, что омеге нечего предложить, кроме своего девственного тела, и он непременно воспользуется этим шансом. — Мне нравится, как ты выглядишь, стоя на коленях у моих ног. Я хочу увидеть эту картину сегодня вечером,— заключает Чон и усаживает его обратно на постель. — Как пожелаешь, но пообещай, что сдержишь свое слово, — Тэхен заглядывает в чужие черные омуты в надежде увидеть там намек на честность. — Обещаю, что он будет жить. Но если ты еще раз сотворишь такую хуйню, то я заставлю тебя пройти через все круги Ада, — шипит, словной змей Чонгук и натягивает на тэхеновы худенькие ноги пижамные штаны. — Я никогда больше не посмею ослушаться тебя. — Это в твоих же интересах, тигренок,— уже более спокойно договаривает мужчина и заканчивает его одевать. — У тебя есть несколько часов, чтобы отдохнуть. Лучше поспи, пока я не приеду обратно. Тебе понадобится много сил сегодня вечером, — толкает язык за щеку альфа и уходит. Тэхен забирается под одеяло и беззвучно плачет, дает боли выйти наружу и не поглотить его заживо.                         *** Чонгук садится в свой черный мерседес и едет в казино, в котором у него запланирована встреча с партнерами его покойного отца. Игральный бизнес официально запрещен в Корее, но у Чона свои способы обогатиться на нем.В каждом отеле, который ему принадлежит, находится по два игровых зала на нижних этажах здания. Криминальная элита Сеула оставляет там миллиарды вон чтобы просто развлечься и  приятно скоротать свободное время в окружении омег и алкоголя. В одном из таких залов уже расположились Хван Чонсок, Ли Джунхо и Пак Ханыль. Они длительное время помогали Чон Джихвану, отцу Чонгука, гладко проворачивать дела связанные с наркотрафиком. Но когда Чон старший скончался, якобы от сердечного приступа, и его сын взял власть в свои руки, троице это не понравилось. Они знали, что день, когда в их полномочиях больше не будут нуждаться, настанет совсем скоро. — Мы все пойдем ко дну из-за этого сопляка. Будь его отец жив, то не допустил бы такого вероломства, — раздраженно говорит Хван Чонсок, отпивая немного коньяка и поглаживая по бедру омегу, сидящего у него на коленях. — У меня все еще есть сомнения насчет обстоятельств смерти Джихвана. Какой альфа в самом расцвете своих сил может умереть из-за чертового сердечного приступа? Очевидно, что Чонгук приложил к этому руку, — хмуро выдает Пак Ханыль. — Ты ведь понимаешь, что мы не можем так просто взять и предъявить ему подобные обвинения ? Он нас даже дослушивать не станет, а просто своим бешеным псам отдаст на закуску, — отвечает ему Ли Джунхо. — Ты прав, нам выгоднее породниться с Чоном, нежели становиться его врагами. У меня как раз сын-омега вернулся из Америки. Думаю, Чонгуку он придется по вкусу, — заговорчески говорит Хван. — Не жалко родного сына под него подкладывать? Чон очень жесток с омегами, ты ведь не раз становился свидетелем его игрищ, — интересуется Пак. — Мой Джухва рано или поздно выйдет замуж и лучше продать его альфе побогаче. Чон Чонгук самый влиятельный человек в этой стране, так что выбор очевиден. Альфы еще несколько минут переговариваются о каких-то несущественных вещах и резко замолкают, когда видят Чонгука и его правую руку Кан Джисона, направляющихся к ним уверенной походкой. В помещении моментально опускается температура на несколько градусов и слышится вой загубленных этим дьяволом душ. — Добрый вечер, господа,— приветствует их Чонгук и жестом подзывает к ним за столик официанта с алкоголем. — Господин Чон, мы как раз говорили о Вас,— с очевидным лицемерием начинает разговор Хван. — Не поделитесь деталями разговора? — спрашивает Чон, проверяя пистолет за поясом брюк. Он ему сегодня однозначно пригодится. — Мой сын Джухва недавно вернулся в Корею, и Вы сразу же привлекли его внимание. Не хотите узнать друг друга поближе? — спрашивает мужчина и протягивает телефон, на котором изображен молодой омега с ослепительной улыбкой. Чонгук из любопытства смотрит на фотки и выдает: — У меня никогда не встанет на него. Вам стоило узнать о моих вкусах получше, прежде чем пытаться подсунуть какую-то низкопробную шлюху. К тому же я уже встретил того омегу, который покорил меня и у нас скоро свадьба. Хван моментально краснеет от злости и публичного унижения перед бизнес партнерами, чем веселит Чонгука. Мечты этого меркантильного альфы о влиятельном зяте осыпались пылью. Все присутствующие и даже Джисон, которому не свойственна улыбка, тихо рассмеялись. — И кто же тот счастливец, — Ли хочет сказать жертва, но вовремя успевает исправиться, — который Вас скоро повяжет узами брака? — Вы все узнате в день церемонии,— расплывчато отвечает Чон. — Теперь позвольте мне задать вопрос, почему вы трое так настояли на этой встрече? — Прибыль от последних поставок оставляет желать лучшего. При вашем отце мы купались в золоте, но теперь мы едва ли можем себе позволить менять машины каждые полгода, — сетует Ли. — Забудьте о тех временах, когда мой отец занимал трон. Его методы ведения бизнеса устарели. Теперь, когда у меня достаточно полномочий,  я буду делать все правильно. — Будь Джихван жив, ты бы не был таким самоуверенным, — ядовито отвечает Хван, чье хрупкое эго было уязвлено Чонгуком. — Отец вот уже как два года червей в могиле кормит. Какой смысл говорить о покойнике? — безэмоционально парирует Чон. — Не хочешь нам рассказать, как именно он оказался в могиле? — все не унимается раздраженный альфа. Чонгук достает из-за пояса глок и начинает водить по его матовому корпусу пальцами. Все, кроме Джисона резко напрягаются и мысленно жалеют о том, что пришли сюда без личной охраны. Она бы их в любом случае не спасла. — Я вышиб старику мозги прямо из этой детки, — с дико горящим взглядом произносит Чон и демонстративно проверяет обойму. Никто из троицы не оказывается удивлен, уж слишком много несостыковок было в этом деле. — Ты следующий, кто сдохнет от моей руки, господин Чонсок. — О чем ты?— спрашивает побледневший мужчина. — Мои люди раскопали много интересного о фонде, который основал мой отец и чьим учредителем ты, Хван, являешься. Пожилой альфа напрягается от произнесенного, ведь ему есть что скрывать. — После смерти отца ты собирался обманным путем присвоить себе все активы и сбежать в Мексику, но вот незадача. Мне доложили об этом раньше, чем ты успел прибрать к своим рукам мои деньги. — Это какая-то ошибка. Тебя обманули. — Ошибки быть не может, я все перепроверил, — стальным голос говорит Чонгук и подходит к трясущемуся от напряжения мужчине. — Позволь мне все объяснить, — начинает молить его Хван, но тот остаётся непоколебим. — Чтобы тебе не было скучно одному в аду, я сделаю так, чтобы твоя семья последовала за тобой. Последнее слово? — Не трогай... Чонгук не дает ему закончить и выпускает всю обойму в голову, превращая ее в кровавое месиво. Кровь моментально попадает на лицо и рубашку, преобразуясь в странные узоры. Чон с довольным выражением лица наблюдает за растекающимися чужими мозгами и ловит себя на мысли, что было бы хорошо, если бы  рядом с Хваном лежал и Намджун. Но раз он пообещал тигренку сохранить ему жизнь, то так и сделает. Повод убрать эту назойливую тварь он еще найдет, а сегодня ночью он сполна насладится телом, о котором грезит каждую ночь. — Господа, — обращается Чонгук к присутствующим, переступая через свежий труп. — Наш с вами договор только что был расторгнут, надеюсь, вам хватит мозгов не попадаться мне на глаза. Иначе... Чонгуку не нужно договаривать, чтобы его поняли.                                     *** Тэхен просыпается от того, что кто-то прикасается к его лицу. Резко подскочив, он раскрывает сонные глаза и смотрит на человека перед собой. Чонгук, вернувшись из казино, успел принять душ, чтобы Тэ не мутило от запаха крови и сейчас смотрит на него требовательным взглядом. — Вставай, Тэхен-и, я пришел получить свое, — не повышая голоса, говорит мужчина. Тэхен прекрасно знает, чего хочет от него Чон и как бы его не выворачивало на изнанку от одной только мысли о близости с этим человеком, у него нет выбора. — Мы можем сделать это у тебя?— робко, скрывая панику, спрашивает омега. Чонгук кивает и взяв его за руку, ведет в свою спальню.Пока они шли в полной тишине, альфа чувствует, как природный  тэхенов запах начал отдавать горечью. Вывод очевиден: омега до смерти напуган. Чонгук даже может распознать, как громко стучит маленькое омежье сердце, но это для мужчины сущий пустяк. Он его хочет до боли в паху. Когда Тэхен оказался в его комнате, то совершенно не был удивлен тому, что там увидел. Интерьер в минималистичном стиле и тёмные тона полностью отображали натуру Чона. — Становись на колени, — командует Чонгук, устраиваясь в кресле возле кровати. Тэхен опускается на коленки меж разведенных ног мужчины и не знает, чего от него хотят. — У тебя красивые губы, — шепчет альфа, оттягивая нижнюю. — Хочу видеть, как они обхватывают мой член. — Я не умею делать такие вещи, — честно признается Тэхен, опустив взгляд в пол, когда альфа начинает растегивать брюки. Чонгука начинает раздражать его безучастность, и схватив Тэ за подбородок он заставляет поднять на него глаза. Омега смотрит на его вставший член и пугается, ведь раньше он никогда не видел подобного. Чон берет пульсирующий орган в руку и трется им об нежную тэхенову щеку. Глаза цвета поздней осени расширяются от страха и наполняются влагой. Омега замирает на месте и не шевелится. — Открывай рот, пока я силой тебя не заставил. Выйдя из прострации, Тэхен с опаской прикасается к его члену дрожащими пальчиками и направляет в рот. Терпкий вкус моментально оседает на языке, скручивая внутренности в тугой узел. Его начинает тошнить. — Соси, как конфетку, — рычит Чонгук, сжимая чужие мягкие волосы в кулаке и толкается во влажный рот. Тэхен кое-как переборов желание вонзить зубы в плоть и сбежать из этой комнаты, начинает несмело вылизывать горячий орган. Чонгук откидывается на спинку кресла, шире расставив ноги по обе стороны от омеги и поражается тому, как минет от девственника его так сильно заводит. Хоть Ким и неопытен, теснота его рта и мягкий язычок делают свое дело. Тэхен с его членом во рту и слюной вперемешку со слезами стекающими по подбородку — картина на миллион. Его невинность до безумия прекрасна. Альфа гортанно стонет и сильнее вжимает его в свой пах.  Тэхен резко отстраняется, когда головка упирается в самое горло. — Меня тошнит, — судорожно откашливается омега. — Достаточно для первого раза. Но ты ведь понимаешь, что мне нужно кончить? — Мне нужно еще что-то сделать? — с опаской спрашивает Ким, надеясь получить отрицательный ответ. Чонгук мог бы и рукой себе помочь, чтобы не усугублять ситуацию, но тэхенов страх и слезы разжигают в нем самые темные и неизменные желания. — Раздевайся, — звучит, как приговор. Вздрогнув от услышанного, Тэхен все же садится на кровать и стаскивает с себя пижамные штаны, оставаясь в одной кофте. — Ты так и не надел белье, малыш? — замечает Чонгук, снимая с себя футболку. — Я уснул в том, что ты для меня выбрал, — тихо отвечает омега, стирая слезы, которые катятся без остановки. — Ложись на постель и раздвигай ноги. Тэ ложится на спину и разводит подрагивающие колени в стороны. Все его тело бьет крупная дрожь , а бедное сердце грозится разорваться на мелкие ошметки. Чонгука его покорность, хоть и вынужденная, возбуждает сильнее. Альфа полностью раздевается и садится возле него. — Я бы мог взять тебя насухую, не дожидаясь течки. В таком случае тебе было бы очень больно, а этого я не хочу, — возбужденно шепчет Чонгук, водя пальцами по гладкому лобку и внутренней стороне бедра Тэхена. — Я могу потерпеть, — заикаясь, выпаливает омега. — Как ты собрался ложиться под меня, если тебя всего трясет от ужаса и отвращения? — Чон демонстративно касается подушечками пальцев его промежности. Тэхен инстинктивно сводит ноги, пытаясь казаться менее уязвимым и закрыться от чужого липкого взгляда.Чонгуку стоит огромных усилий, чтобы не накинуться на него и не порвать. — Реакция твоего тела честнее тебя самого, малыш. Я еще успею тобой насытиться, а сейчас согни ноги в коленях и крепко сожми бедра, — просит альфа и полностью нависает над ним. Тэхен беспрекословно подчиняется и выполняет все то, что ему было велено. Он крепко зажмуривается и отворачивается, пытаясь не думать о том, что сейчас будет делать с ним Чон. Чонгук в это время приподнимает его бедра, размазывает по члену смазку для лучшего скольжения и резко толкается между ними. Комната наполняется громким вскриком. Как бы Тэхен не пытался убедить себя в том, что так нужно и он обязан все вытерпеть с достоинством ради Намджуна, от омерзения и тошноты его ничто не может спасти. Мутит так, что хочет выблевать все внутренности. — Тебе ведь не больно, почему ты так отчаянно кричишь, тигренок? — удивленно спрашивает альфа. — Мне страшно, — в истерической агонии выпаливает Тэхен и пытается выбраться из-под тяжелого тела. — Твоя дырка осталась целой, не вижу причин так истошно вопить, — рычит Чонгук и разворачивает его к себе лицом, чтобы поцеловать. Мужчина не брезгует собственным терпким вкусом и углубляет поцелуй, не взирая на ногти, которыми Тэхен его царапает за плечи. — Маленький, не умеющий прятать коготки, но очень смелый тигренок, — восхищается им альфа и быстрее толкается между его крепко стиснутых бедер. Тэхен под ним такой хрупкий, нежный — Чонгук уверен, что он действительно ангел, чью непорочность так жестоко оскверняют, превращают в живую куклу для утех. Тэхен до боли жмурит глаза и мечтает рассыпаться на атомы, лишь бы не чувствовать чужого хриплого дыхания, опаляющего ухо и горячей плоти между ног. Каждый такой толчок сопровождается надрывным плачем и истошными воплями омеги. Чон не реагирует на чужую истерику и сильнее впивается пальцами в мягкую кожу, приближаясь к разрядке. Сделав еще несколько фрикций, он изливается прямо на страдальческое тело. Тэхен, кажется, перестал воспринимать реальность происходящего и раскрасневшимися глазами со слипшимися ресницами смотрит сквозь Чонгука. Мужчина встает с него и закуривает, довольно наблюдая за тем, как сперма растекается по худым, с красными отметинами от его рук бедрам. Тэхен игнорирует омерзительную липкость и сворачивается в маленький комок, позволяя слезам падать на простыню. — Перестань плакать, ничего страшного не случилось, — заявляет Чонгук и гладит его по содрогающимся в рыданиях плечикам. — Это было отвратительно, — севшим от криков голосом признается Тэ. — Отвратительно? Я мог бы сделать с тобой куда более грязные и болезненные вещи. — Почему не сделал? У тебя была такая возможность, — резко развернувшись, спрашивает Тэхен, уставившись на него глазами полными ненависти. — Все просто: я люблю тебя. — У тебя извращенное понимание любви, — язвит. — Ты единственный, с кем я по-настоящему нежен,— Чонгук целует его в висок, зарываясь носом в ароматные, влажные от слез волосы. — Если это была нежность, то я никогда больше не хочу ее испытывать. — Тэхен, ты уже не ребенок и долго бегать от меня не сможешь. Когда наступит твоя первая течка, мы будем заниматься настоящим сексом. Нравится тебе это или нет, меня не волнует. Единственное, о чем я тебя прошу — повзрослей наконец и смирись со своим положением. — А если я покончу с собой? — Я последую за тобой в Ад и верну обратно, — совершенно уверенно говорит Чон и целует метку на омежьей шее, намекая на их неразрывную, как при жизни, так и после смерти связь. — Ты прав, от тебя даже там не спрятаться, — горько улыбается Тэхен. — Я рад, что ты это усвоил, а теперь пошли, нужно тебя привести в порядок. Чонгук купает притихшего омегу в просторной ванной с пеной и относит в его спальню. Тэ категорически был против провести ночь у альфы в комнате, а Чон не стал давить и настаивать. Обещание свое о том, что у Тэхена есть право спать в отдельной комнате до свадьбы, он прекрасно помнит. Чонгук нежен только с Тэхеном, но и вся жестокость, на которую способен этот падший человек, достается прекрасному ангелу, чьи крылья уже покрыты кровавыми разводами. Таковы правила игры, в которую сама судьба вовлекла этих двоих.