Amor etiam deos tangit

Альбедо боялся возвращаться домой, однако другого выбора у него не было. Сколько бы он не скрывался, его бы нашли, рано или поздно. Приближаясь к двери, юноша с каждым шагом чувствовал, как сердце все чаще пропускает удар, как тяжелеют ноги, как немеют пальцы рук. Проворачивая ключ, он почти забылся в том, где сейчас находится. Удар. — И где ты был? — голос холодный и безразличный, почти жестокий по отношению к алхимику. Да и ко всему миру в целом. — Я собирал ма... — Я сказал тебе быть дома в 10. Какого черта я снова должен выслушивать эти тупые оправдания?! — хищные глаза сверкнули в красках сумерек, опасно приближаясь, подобно двум фарам железного монстра, который вот-вот перекусит тебя на две части. Альбедо сжался, отшатнувшись в ближайшей стене, позволяя им проплыть рядом и запереть дверь, отрезая любой путь к побегу. *** — Он снова ударил тебя?? — Ну, а чего ты ожидал? Ты сам его выбрал, надо было раньше уходить, чего тупишь? — Ты не думал уйти от него? Если тебе с ним плохо, так беги! — Расстанься с ним, ты постоянно приходишь с синяками, а то и чем похуже! — Подумай о себе, что, если он однажды убьет тебя?! Во время очередного рабочего дня Альбедо слышал это практически каждый час, видел сожалеющие и обеспокоенные глаза коллег. Он действительно думал обо всем этом, но уйти ему не позволял...страх. Из раза в раз юноша чувствовал себя добычей в смертельном удушье хищника, который никогда не позволит сбежать. *** Сяо грубо схватил алхимика за подбородок и вздернул на себя, смотря прямо в душу, кажется, питаясь обезображенными эмоциями. — Голд была бы разочарована. "Венец творения", плачущий и ничтожный. Ты никто и звать тебя никак. Слабое, жалкое месиво. Удар. Альбедо упал на колени, когда кулак адепта коснулся стены рядом с его лицом. Парень слишком долго видел кошмары, чтобы просыпаться. Он не пытался бежать, только сжался в комок и старался не издавать звуков. Сяо медленно опустил глаза. Его это раздражало. Когда алхимик кричал, или когда был безмолвен, это заставляло клыки неприятно скользить друг по другу, а кулаки чесаться. Он безлично присел на корточки, хватая светлую копну волос и дёргая в сторону, заставляя несчастное тело содрогнуться и вскрикнуть от боли. — Ещё раз ты опоздаешь, и я оторву тебе голову. Эта угроза звучала непростительно правдоподобно, от чего сомневаться в ней было действительно трудно, особенно, когда эти кислотные глаза вглядывались в твои. Альбедо почувствовал, как у него немеет тело, а сердце пропускает все больше ударов. Дрожащей рукой он схватился за запястье и что-то забормотал. — Я не слышу тебя, кусок дерьма, говори громче! — тут же взревел Якша. — Х-хватит! Мне больно... Я.. я... Я уйду от тебя!.. оставь меня в покое... — мятные глаза стали совсем мокрыми от слез. От них уже стало сводить лицо и покалывать искусанные губы. Настала гробовая тишина. В ней раздавались лишь редкие всхлипы и почти молчаливое рыдание. Затем разжалась рука, оглушительно прохрустев костями. — Хочешь? Уходи. И чтобы я никогда не видел твоего блядского лица. Иначе... — Сяо оскалился, — Мне придется проломить твой череп, чтобы вбить в него ХОТЬ НЕМНОГО ЕБАНОГО УМА! Алхимик рваными, неуклюжими движениями поднялся, вяло держась за ручку двери, не прекращая рыдания. Удар. Два. Три. Он держал руки на замке, но никак не решался его проворачивать. А куда ему было идти?.. Грузная тень нависла над ним, янтарные глаза метали победоносные молнии, готовые испепелить Альбедо и навсегда утопить в кровавом море. — Чего же ты ждёшь? Альбедо пробило на дрожь, руки и ноги онемели, язык отказывался проворачиваться во рту, слезы замерли совсем ненадолго, чтобы излиться вновь. Парень зажмурился, медленно оборачиваясь и сжимаясь всем телом, готовясь к удару. Адепт сделал шаг навстречу и заставил прижаться к своей груди. — Кажется, принц вернулся, — голос рокотал победоносную песню, а пальцы неторопливо цеплялись за пряди белых волос.