Призраки на фото 【Part 1】

      Ночью того же дня Стайлз не мог уснуть от плохого настроения и предугадано услышал скрип кровати Айзека в районе часа ночи. Затем и знакомый шорох. В этот раз Стайлз предпочел узнать, куда Айзек уходит. Интерес мучил Стайлза, вынуждая все время размышлять. Похождения Айзека казались системой, которая существует уже давно.       Стайлз повернулся лицом к Айзеку и на полтона тише, чем бы сделал это днем, спросил:       — Ты каждую ночь с ним сбегаешь?       Айзек не удивился хотя бы для вида. Он поднял исподлобья взгляд, и губы Айзека растянулись в загадочной самодовольной улыбке. И как тут не думать, что он что-то скрывает? Маленький черт.       — Если и каждую, то что? Ревнуешь?       Айзек открыл окно, но прежде чем вылезти, добавил:       — Расслабься. У нас с Дереком чисто деловые отношения. Считай, что он мой Босс, а я его горе-подчиненный. Я ему даже не нравлюсь. Ну, большую часть времени.       Айзек подмигнул и перелез на улицу. Он ловко спрыгнул с крыши второго этажа на землю, и больше его не было слышно или видно. Он растворился в тени, словно его позвали из-под земли идти свершать свои злодеяния с грешниками демоны постарше.       — Босс? — хмыкнул громче запланированного Стайлз.       Он сел, смотря хмуро на полностью открытое окно, через которое залетал теплый тихий ветерок. Дни так и оставались жаркими. На небе даже облачка к вечеру не появилось. А вот в Маунтэн Крейдэл, его родном болоте с пиявками, уже раз десять бы прошел дождь. И из уличного слива вылез бы клоун с красным шариком.       И хотя в Бейкон Хиллс не шло дождей и не было клоунов с красными шарами или носами, одна красная мигающая лампочка здесь точно имелась и мигала из-за обилия если не воды, так вопросов.       — Да ты даже не работаешь, чувак… Что ты мне снова втираешь? — проворчал Стайлз пустоте комнаты. Или не совсем пустоте. В шкафу будто сидел один малюсенький пугливый призрак, который как крысеныш бегал лишь под полами и вылезал подышать, когда никто не видел. Но об этом не сейчас… Сейчас Айзек. Куда он уходит? Что за красавчик приходит за ним по ночам? Что тут вообще происходит? Происходит ли что-то по ночам плохое, о чем надо знать? Может в этом городе вообще живут сектанты, по ночам устраивающие собрания, на которых они режут заблудившегося, как они с отцом, путника. Это бы объясняло изобилие мистических сигналов, которые посылает это место.       В общем, Стайлз послал все к черту уже через минуту. Не вытерпел. Интерес победил. Возможно, интерес всегда побеждает в этой битве, и Стайлз проигрывает из раза в раз. Но это уже другой вопрос. Сейчас вопрос — что скрывает Айзек.       Стайлз встал, быстро оделся и вылетел из комнаты, тормозя у закрытой двери Стейси, а после на самых цыпочках спускаясь по скрипучей лестнице на первый этаж и осторожно проходя мимо спящего на диване Ноа, который громко храпел и, когда Стайлз уже улизнул на улицу, перевернулся на другой бок, невнятно пробормотав: «Ребенок, только не вляпайся в неприятности», переживая об их с Клаудией лучшем совместном проекте даже в бессознательном состоянии.       На улице, где в темноте, конечно же, все казалось страшнее, чем оно было на самом деле, Стайлз ожидаемо никого не нашел. Айзека дух простыл, как и Дерека. Оно и понятно, те его и не ждали бы, уже ушли. Стайлз не знал, в какую сторону они ушли. В ту же, что и вчера? А потом? Куда они могли вообще уйти ночью? В Бейкон Хиллс нет ничего интересного для ночных развлечений. Вдруг Стайлз, уже думая о том, что стоит перестать страдать фигней и следует вернуться обратно в комнату, чтобы хотя бы попробовать уснуть, снова почувствовал.       Колоски заколыхались от невидимого порыва ветра недалеко от Стайлза — и дальше колыхание уплыло в ту сторону, в которую вчера и сегодня ушли двое странных ребят. Ветра, которым бы можно было объяснить явление, не было. И от того сигнал казался громче, чем все предыдущие, он буквально кричал в ночной тишине «сюда!». Игнорировать такой зов Стайлз не смог и завороженно двинулся за зовущими его приключениями по пыльной протоптанной тропе.       Через несколько минут пути колоски перестали колыхаться на правой стороне поля пшеницы, но зашуршала листва на левой стороне, по стороне растущего леса, и Стайлз свернул в этот темный лес, так и двигаясь по хлебным крошкам к домику из своих сказок, и все глубже уходя в чащу.       Но если пряничный домик обычная выдумка, то дом, который в конце концов нашел Стайлз среди сосен и пихт, был самым настоящим: из дерева, кирпичей и цемента. Это был плывущий к своим открытиям лайнер, сбросивший якорь на время в безопасной точке.

***

      Возле того дома-лайнера, до которого Стайлз пока еще не дошел, с раннего вечера собралась группа подростков. Одна часть из них засела внутри, а вторая часть собралась у озера, возле которого дом стоял очень близко, так близко, что при желании с крыши дома можно было бы занырнуть, как с трамплина, прямо в воду. И хотя подобного еще никто не вытворял, и не потому, что мозгов хватало, а потому, что хозяин дома оказался бдительным и строгим, мыслишки о том тайно пробегали в чьих-то мозгах хотя бы однажды точно.       — Вообще, если подумать, это даже хорошо, что старый дом Дерека сгорел, вы об этом не думали? — прозвучал в ночной темноте голос смазливого парня, который сидел на пирсе возле озера.       Лидия, что лежала в объятиях этого парня, вырвалась из объятий и резко села. Она стрельнула в парня суровым пронзительным взглядом, а после с жимом, на который была способна в час пика своих сил, поскольку только после заката ментально просыпалась, ущипнула полураздетого спортивного парня за руку. Сильно.       — Черт, Лидия! Завязывай с этим, — вскрикнул парень и перехватил руки Лидии, прижимая Лидию к себе так же, как буйных пациентов связывают в лечебницах смирительными рубашками. Руки крестом и попробуй выбраться. Задача не из простых.       Рядом с первой парочкой сидели и другие ребята, косо взглянувшие на представление. Но решив, что ничего необычного не происходит, они вернулись к занятиям, которыми были увлечены.       Лидия же, борясь против обездвиживания, попыталась игриво-злостно укусить парня за плечо, но у нее не вышло дотянуться, и она продолжила изгибаться как ехидна в водорослях. Только тогда, когда силы ее совсем иссякли, а дыхание сбилось, Лидия сдалась, и парень отпустил ее мозолистые от работы руки. Работать с утра до полудня тем, что разъезжаешь по жаре на велике и кидаешь газеты людям или письма, тот еще геморрой. Но зато начислят дополнительные баллы в конце года за активизм. И даже немного платят. Так что Лидия терпела — ей не привыкать. Жить с болью и неудобствами, вкалывать ради продвижения прогресса всегда было для нее нормой.       Лидия улеглась на живые сильные мышцы парня обратно и накрылась горячими крепкими руками своего партнера словно покрывалом. Солнце уже совсем село. И хотя было жаркое лето, сидеть вечером у воды все равно было прохладно, свежо и бодряще. По крайне мере так было для тех, у кого в жилах не течет жгучая волчья кровь — волкам уж точно никогда не холодно.       — Не говори так, Джексон, — сказала смущенно Лидия, поглаживая того самого Джексона по руке. — Даже если в шутку.       Джексон фыркнул: — А что такого? Это просто мысли вслух. К тому же, я уверен, что все так думают, просто не говорят об этом. После того пожара многое изменилось для нас и для Дерека в лучшую сторону, это заметит даже слепошарый. Если бы не пожар, этой стаи бы не было. И у нас бы не было такого классного места. Разве не так?       Лидия вздохнула: — Возможно что-то в этом есть. Но если Дерек тебя услышит, он может снова нагрузиться. Кто знает, насколько это затянется на этот раз. В прошлый раз он почти три месяца ходил как мертвец, пока Стейси его не растормошила. Что если он опять потеряется где-то в воспоминаниях? Ты будешь его из них вытаскивать? Или пойдешь жаловаться на Дерека к бабушке Айзека? Я так не думаю.       Джексон закатил глаза: — Дерек не сахарный маленький мальчик, он альфа. Как-нибудь переживет. А если не может и каждый раз скулит, когда кто-то напоминает ему о пожаре, то, может, ему стоит подумать о смене власти еще раз? Я был бы неплохой заменой, а? Сильный, умный, просто непробиваемая мразь. Еще и не знаю, что такое депрессия и всегда готов навалять любому. Такая гениальность и мощь заводит, да, зайчонок?       Лидия чрезмерно сильно закатила глаза и снова ущипнула Джексона, слабее на этот раз, поскольку уже знала, когда Джексон придуривается и иронизирует, а когда серьезен и по-настоящему перегибает палку.       Джексон несерьезно разозлился на щипок Лидии и спихнул Лидию с теплого насеста, то есть с себя, поднявшись на ноги. Джексон потянул Лидию с земли за собой, а потом подхватил ее на руки так легко, будто она весила как ребенок или котенок. Вместе с девушкой Джексон двинулся в сторону конца пирса, переступая по пути через развалившегося на досках Айзека, который что-то искал или печатал в своем стареньком смартфоне. Растянувшись поперек пирса, с грустными большими глазами и опущенными уголками губ — вообще-то обычным выражением лица Айзека, Айзек выглядел как пес, который не успел до закрытия собачьего Рая и лег ждать открытия Рая утром. Айзеку то ли хотелось кинуть косточку, то ли почесать его за ухом.       — Нет! Даже не думай, Уиттмор, придурок! — закричала Лидия.       Но Джексон только улыбнулся. С Лидией на руках он прыгнул в воду. ПЛЮХ. Спокойная темная гладь воды, на которой бликовала бело-желтая луна и звезды — необычайно яркие сегодня, сделалась взбаламученной. Брызги шумно разлетелись вокруг, словно капельки шампанского, попав на Айзека и двух других подростков, отдыхающих на суше.       — Джексон! — негромко взвизгнула вторая девушка с темными волосами, которые были еще влажными, и которые парень с кривой челюстью пытался заплести в косичку.       Когда девушка с темными волосами обернулась к парню, который грел ее спину, тот выпустил небрежную косичку с петушками из рук и влюбчиво улыбнулся. Девушка же сказала ворчливым приказательным тоном:       — Скотт, угомони его. Я понимаю, что скоро полнолуние, у вас, мальчиков, немного волчье ПМС или что там у вас бывает. Но это невозможно. Уже поздно, солнце село. Лидия только высохла, а он снова ее намочил. Что, если она простынет? Зная Лидию, она будет работать с температурой или насморком до последнего и свалиться в обморок где-нибудь под деревом…       Скотт равнодушно пожал плечами и обнял Эллисон, крепко прижимая ее к себе и скользя рукой по ее плоскому голому животу, который покрылся в ответ мелкими мурашками. Как и Лидия, Эллисон была в белье, так как купалась, когда солнце еще светило, и только недавно накинула на себя воздушную рубашку, которую не потрудилась хотя бы застегнуть, и, может, еще разве что сунула ноги в черные балетки. Не так уж много одежды. Снять все это заняло бы секунды три или четыре.       — В доме есть горячая вода и полотенца, ничего страшного… — размеренно сказал Скотт и уткнулся носом в волосы Эллисон, вдыхая любимый аромат своего любимого женского тела, которого было Скотту все время мало. Влюбленному Скотту хотелось дышать только этим ароматом. Без него легкие Скотта болели, словно обычный воздух был ядом, а Эллисон противоядием.       Эллисон переехала в Бейкон Хиллс с отцом в начале прошедшего учебного года. Но Скотт встречается с Эллисон уже столько же. Они быстро сошлись. Дереку совсем не нравилась Эллисон поначалу, так как ее отец был охотником на оборотней в прошлом, но потом Эллисон доказала, что ей можно верить, когда помогла спровадить из города парочку заглянувших недоброжелательно настроенных охотников. С тех пор Эллисон принятая в стае девушка Скотта. Аплодисменты.       — В доме есть, — повторила Эллисон заплетающимся языком и прикрыла глаза, поднимая руку, чтобы зарыться пальцами в темных волосах своего парня. В последней попытке властвовать Эллисон спросила: — Но и что с того? Тебе разве не хочется уже наконец показать Джексону, где его место?       Скотт нежно поцеловал Эллисон в шею.       — Это не то, чего мне хочется, — прошептал он ей на ухо. — Но я бы показал тебе одно место, где никого нет…       Айзек раздраженно сел. Он поднялся на ноги в тот момент, когда Скотт и Эллисон начали целоваться, и двинулся прямиком в сторону дома, минуя ласкающихся в воде и на причале друзей. Быть участником оргии всего в девятнадцать Айзек как-то не хотел — особенно с озабоченными подростками, которые младше него. Айзеку достаточно Эрики, пускай та и уехала и вернется только через три месяца, и своего богатого воображения, большое спасибо.       — Я пойду посмотрю, не нужна ли Дереку и Бойду помощь на кухне, — проворчал Айзек первую пришедшую на ум отмазку и добавил громче, чтобы Джексон тоже обратил внимание: — Как кончите, присоединяйтесь! Только сперва смойте с себя эту вонь! Не хватало еще и в доме дышать вашими дебильными феромонами… Гадость…       Джексон, который в воде тискался с Лидией, обвившей ногами его торс, повернул голову вбок и громко вызывающе крикнул: — Да подрочи ты уже, бедняжка! Может, поможет!       Айзек проигнорировал свой позыв ответить что-нибудь Джексону и просто скрылся за кустами. Запах одиночества Айзека легко развеялся по воздуху. Но запах озабоченности сгустился взаместо него и развеиваться будет, наверняка, долго.

***

      В стайном доме Дерека на первом этаже почти везде был включен свет: в угловатом коридоре, в котором висело на стене деревянное пано волков, картины и фотографии; на кухне, что была снащена всем необходимым; в гостинной с высоким потолком и панорамным большим окном, украшенным витражными цветными лепестками; и в полупустой комнате слева от гостиной, измененной под небольшую библиотеку — в той комнате еще стоял узкий книжный шкаф, небольшой диван и уютное кресло.       Этот большой дом перешел в собственность Дерека чуть больше, чем два года назад, когда Дерек отошел от трагедии, наметил ориентир в жизни и занялся наследством и выплатами по страховке. К удивлению, после Питера остались внушительные запасы — дядя Дерека только чего не нажил: и денег, и драгоценностей, и крутую технику. Дерек, хотя и считал, что не имеет права прикасаться к деньгам погибшего дяди, считая их чужой собственностью некоторое время после трагедии, со временем остыл и понял, что не пользоваться тем, что по каким-то причинам перешло к нему, глупо. Питеру, в конце концов, те деньги были уже совершенно не нужны. Покойники не дрочат на золотые часы и не пишут мемуары в ноутбуке «Apple». Но стае Дерека, живой и энергоемкой, ресурсы были необходимы, как вода растущему дереву, или как молоко младенцу. И не зря говорят, что чтобы что-то получить, сперва нужно что-то вложить. Семечко в почву, почву полить и удобрить, а затем ждать и верить, что что-то хорошее взойдет. Новая стая Хейлов стала этим чем-то хорошим, этим росточком. Или, вернее, стая Хейла, его одного. Дерек постоянно забывает, что в нынешнее время он последний живой Хейл. Но хотя он единственный выживший, он не одинок в своих странствиях по миру и не единственный, кто пытается понять предлагаемые миром правила. У него есть стая, его следующая семья.       После того, как прошлая стая Хейлов погибла, было вопросом времени, когда соберется другая. Ибо одинокий волк долго одиноким не бывает.       Первым в эту стаю доходяг постучался Скотт, который, как и Дерек, уже родился полукровкой, оборотнем-человеком, и приехал в Бейкон Хиллс еще ребенком. Вскоре после Скотта появился Айзек, который попросил укуса и сказал, что аллергия по весне достала, но Дереку всегда было понятно, что не в аллергии дело. Потом прикатил на «Порше» Джексон, которого укусили в отпуске по его же глупости да так, что Джексон чуть не откис во время перехода и заживления. После пришли Бойд и Эрика, укушенные по разным стечениям обстоятельств уже давно, и оказавшиеся в Бейкон Хиллс по причине побега и укрытия от их прошлой недоброжелательной стаи из Орлеана. Последними к волкам присоединились даже не волки, а банши и дочь в прошлом охотника на оборотней. Хотя обыкновенно волчья стая всегда, как правило, не могла создать достаточно крепкие связи с другими видами, ибо всегда стая была лишь о волках, стая Дерека, как и все его беты, являлась уникальной. Стая Дерека пошла дальше иных стай и присоединила к себе не самые очевидные и закаленные звенья.       Дереку это нововведение, порицаемое сверхъестественной общественностью, даже понравилось. Этот вызов, который он бросил самому себе, нарушал скучные правила и отодвигал узкие границы. Это дерзкое решение позволило Дереку вдохнуть глубже и понять, что все те устои, которые он считал непоколебимыми, на самом деле являются всего лишь размытыми советами или устаревшими традициями, которые современному альфе можно менять так, как ему заблагорассудится. Дерек осознал в тот момент как альфа, что он хотел бы в будущем создать что-то свое, что-то со своими актуальными правилами, которые даже были бы не правилами, а скорее стилем. Уникальным стилем, которому бы завидовали другие стаи, который бы любили другие стаи, и который бы никто не мог повторить. Так, Дерек, раненый и обоженный травмой, замечтал все исправить и не допустить повторения трагедии — а сделать это можно было одним путем: уйти от правил Талии так далеко, как только получится. Какой бы хорошей и сильной Талию Хейл не знали люди, ее политика никогда не была Дереку близка, ее политика никогда не казалась Дереку правильной, и он следовал ей только потому, что боялся. Теперь страха нет. Как и матери.       — Ты серьезно думаешь, что он может быть опасен? — басистый голос Бойда, темнокожего двадцати четырех летнего беты Дерека, не чающего души в машинах и любовных романах, прозвучал на кухне.       Дерек, монотонно нарезающий томаты для пасты болоньезе, пожал плечами.       — Наверное, нет. Я просто все не могу перестать о нем думать…       Дерек высыпал нарезанный томат в сковороду при помощи ножа, накрыл сковороду прозрачной крышкой и обернулся к Бойду, который сидел на барном стуле за высоким столом. Запах готовки расползся по всему первому этажу и даже по второму. После официального собрания, недавно закончившегося, в животе Дерека урчало от голода и, судя по тому, как Бойд таращился на сковороду с голодным взглядом, голод не обошел стороной и его. Один из минусов быть оборотнем. Ешь словно слон, поскольку метаболизм сумасшедший. Почти все время голоден. Много денег уходит только на еду.       — Я не понимаю, зачем ему было выкидывать такие фокусы? — Дерек опустил взгляд на фотоснимок запечатленного старого сгоревшего дома Хейлов, который днем сделал Стайлз, и который вечером на собрание любезно принесла Лидия.       Лидия отдала им снимок этим вечером на встрече и поделилась рассказом о том, как сбила парня на велике. Так как снимок был, по словам Лидии, явным проявлением мистики, а мистику в Бейкон Хиллс они предпочитали не игнорировать, то было решено понять, каким образом таинственный Стайлз заснял дом, которого уже не существовало, и для чего он это вообще сделал. Враждебно настроенных и потенциально гостей Бейкон Хиллс всегда хватало. Нужно быть начеку, особенно важно — знать врага в лицо. А кем был этот гость?       Предположения, кто или что такое Стайлз, какими только не были. И что Стайлз злая ведьма, фокусник, лесной дух, чудаковатый чародей. Вариантов, кем мог оказаться новенький, было уйма, кто кого знал и вспомнил, того и назвал. Но все они были чем-то не тем. Ведьмой, сказал Айзек, Стайлз точно не был, потому что свою коленку к вечеру он так и не залечил, да и Стейси, как целительница-травница и белая лесная ведьма, ничего особенного не заметила. А мог ли Стайлз быть чародеем, просто фокусником? Сложно понять, не взглянув на него поближе.       Бойд тоже посмотрел на портящую настроение фотографию и предположил так, словно знает наверняка, что это правда:       — Он сделал эту фотографию не специально, скорее случайно…       — Думаешь? — мнительно хмыкнул Дерек. Всезнающий тон Бойда временами задевал Дерека за живое. Да, Бойд, конечно, старше и жизненного опыта у него больше, но это не делает его главнее и умнее.       — Или знаю, — продолжил Бойд тем же спокойным военным тоном и принялся пояснять: — В общем, днем, когда я разбирался с джипом, я случайно услышал разговор Стайлза и его отца. Не хотел лезть не в свое дело, ты знаешь, я не любитель. Но так вышло, что руки были заняты, чтобы закрыть уши. Если коротко, то у этой семьи не все так гладко. Как я понял, Стайлз убежден, что он что-то чувствует и видит больше, чем могут остальные. Но его отец не верит в мистику и считает, что Стайлз придумывает про его способности. Эти двое даже поругались из-за этого снимка. Стайлз считал это фото своего рода доказательством, а его отец не поверил ему без фото.       — Доказательством чего? — уточнил Дерек, потирая надбровные дуги от усталости и начавшейся головной боли.       Бойд закатил глаза и ответил: — Мистики, сил, таких вещей. Это фото доказательство отцу Стайлза, что он зря ему не верит.       Дерек оттолкнулся от столешницы у плиты, от которой исходил жар, и прошел мимо Бойда к холодильнику, чтобы взять бутылку охлажденной воды. Летом постоянно хотелось пить так же сильно, как искать авантюры в молодости. Да и от наплыва мыслей и чувств мозг Дерека перегрелся и грозился расплавиться. Раскручивая крышку, Дерек негодующе-возмущенно спросил:       — Как отец Стайлза может ему не верить, если живет с ним всю жизнь? Я не понимаю этого. Как можно сомневаться?       Дерек отпил холодной воды, а Бойд пожал плечами:       — Не все, кто населяют Землю, оборотни или другие существа, как мы, Дерек. И не все люди живут в Бейкон Хиллс, который сам по себе мистика. Отец этого парня просто человек из простого города, где норма другая, и он похоже не понимает, что сталкивается с мистикой каждый день, даже если кажется, что ничего необычного не происходит. Говорю тебе, он точно из тех, кто верит только тогда, когда увидит своими глазами и пощупает своими руками. И доказательство вроде этого фото было бы достаточно убедительным. Его и потрогать можно, и увидеть.       Дерек смял пустую бутылку, почувствовав укол вины. Фото могло бы помочь семье, а они его украли. Но сделанного не вернешь. И столько людей просили его не застревать на плохом, что эта мольба, вроде как, теперь застряла в нем как принцип жизни. Не застревай на плохом, просто отпусти… Пускай иногда это так трудно, просто освободиться от прилипчивой и колючей, как репейник, мысли.       — Но Стайлз его сын, — теперь Дерек разозлился, что ясно читалось по его выражению лица. — Как Ноа, или как его там зовут, может не верить собственному ребенку? Это как если бы Стейси отрицала, что Айзек оборотень, или мать Лидии не верила бы, что Лидия может предсказывать смерти. Они не видели их способности в действии. Но они верят в них уже давно, потому что их дети рассказали им обо всем — и этого достаточно. Может, не в доказательстве дело, а в чем-то еще…       — Может быть, — согласился Бойд и с вниманием посмотрел на показавшиеся когти Дерека. — А злишься ты почему так, словно оскорбили тебя лично?       — Я не злюсь, — отмахнулся Дерек и спрятал руки позади. — Просто вся эта ситуация странная. Меня раздражает, что я не понимаю. Какой-то Стайлз просто появился и сделал фото дома-призрака. Моего дома. И я не знаю зачем. Я чувствую противоречивые эмоции. Смущение… Страх…       Бойд снова опустил взгляд на снимок. Хотя Бойд был оборотнем, который за жизнь много ужасного повидал и за последний только год встретил несколько существ, которые попытались его убить, даже его смутил снимок, который сделал Стайлз. Снимок не пытался никого убить физически, но своей гнетущей аурой он словно нападал, высасывая душу и возвращая в кошмарное прошлое. Бойд мог понять, почему Дерек чувствовал смущение и почему злился — его топили в болоте, из которого он только что выбрался, топили просто так. Но Бойд не до конца понимал, почему он, который даже дома Хейлов до пожара никогда не видел и склонности переживать за других их чувства не имел, ощущал страх, о котором говорил Дерек.       Вероятно, что-то в силе, связанной с энергией мертвых так напрямую, все же есть отталкивающее и пугающее, и при том это настолько сильное и мощное что-то, что любому человеку на бессознательном уровне сложно просто принять это и поверить в это.       Силы Стайлза казались страшнее, чем силы Лидии. Но Бойд не мог объяснить это словами, не знал, что именно его пугало. Иногда Бойду сложно высказать все свои мысли и чувства. Как иногда Дереку сложно понять других. Люди часто не понимают друг друга. Или же не понимают самих себя. И это нормально, пока не перестает в ссору, как у Ноа и Стайлза. Непонимание Дерека толкало его задавать вопросы снова и снова, приближаясь к решению. Непонимание же Ноа от вопросов его резко останавливало, подталкивая к краху.       — Я не могу говорить за других и не знаю достоверно, почему отец Стайлза не верит, — в конце концов Бойд решился подытожить их с Дереком кухонный разговор. — Но мне это и не интересно, если честно, потому что этот конфликт я могу понять. Но как этот снимок был сделан — нет. Мы много вариантов перебрали, и ни один из них не похож на описание этого малого. Я и Лидия видели Стайлза. И, поверь нам, он точно не ведьма, не лесной дух и вряд ли вообще что-то, что можно найти в твоем домашнем бестиарии. Стайлз пахнет и выглядит, как самый обычный человек, но его силы определенно зловещие. Мне кажется, что, возможно, мы встретили какой-то новый экземпляр, который не подходит ни к нашим критериям, ни к человеческим. Что-то между мистическим и нормальным. Может, какая-то аномалия или мутация. А, глядишь, и новое, неизвестное старым друидам, существо. Я не знаю, и я уже устал об этом думать, Дерек. Предлагаю оставить это на потом.       Бойд встал и под наблюдением Дерека спрятал фотографию в ящике. Сразу же густота и тяжесть, которые ощущались на кухне, испарились и стало снова светло и легко. Или даже пустовато как легко. Словно разговор съел больше, чем дал, оставив внутри слишком много свободного пространства, которое ни Дерек, ни Бойд не желали заполнить еще одним утомительным разговором, а потому замолчали.       Через минутку в этой полной тишине послышалось, как в дом вошел Айзек. Узнать того по фирменной тихой поступи и бесшумному дыханию было несложно. Айзек вошел на кухню и становился. Он окинул своим вечно чуть растеряно-раздраженным взглядом волков, понюхал воздух и спросил:       — Все еще обсуждаете этого Паранормана? — Айзек сел на свободный барный стул и уперся острыми локтями в стол. — Вам еще не надоело играть в угадайку? Все равно ведь в ней нет толка, пока не проверишь на деле.       Дерек повернулся к Айзеку и спросил:       — Тебе это не интересно? Он живет с тобой в одной комнате. Ты не боишься, что он может что-то выкинуть, пока ты будешь смотреть в другую сторону?       Айзек весело, но сдержанно усмехнулся.       — Все что он сможет выкинуть, так это себя из окна, если снова будет смотреть, как я убегаю ночью. Стайлз весит как жокей и жутко неуклюжий. Ты же видел его одним глазком, когда заходил за мной? Тогда должен понимать. Я сильно сомневаюсь, что его силы потянут даже спящего оборотня… — Айзек снова понюхал воздух и отвлекся на еду. — Это твоя паста? Приятно пахнет. А грибная пицца еще осталась?       Айзек слез со стула и прошел к холодильнику, который год назад помогал затаскивать в дом. Учитывая, что к дому не ведет ни одной ровной дороги, по которой можно было бы проехать на машине с прицепом, да даже просто на машине, это был тот еще квест с подковыркой.       В целом, в этом доме полно всего, что имеет веселую чуть потную историю, поскольку многое изменялось и появлялось уже после того, как Дерек приобрел дом. В то время часть новой стаи у Дерека уже была, и беты помогали делать ремонт, таскать мебель, убираться и далее по списку. Это казалось честным потому, что стая вообще-то и подтолкнула Дерека к переселению, убедив его, что старый пустой дом на самой окраине не лучшее место для жизни, встреч и вообще — они хотят место для стайных собраний получше. Дерек сомневался тогда, боялся снова жить в большом доме, особенно в лесу, который так легко может загореться. Но беты снова сыграли роль. Время идет, сказал тогда Айзек, вещи меняются, и старые страхи за изменениями не поспевают. Нужно просто идти побыстрее, чтобы оторваться и вырваться вперед. Вечно бояться и буксовать не выход.       Трудно, но выполнимо — так и должно это ощущаться, понял Дерек, когда переехал и снова споткнулся. Сложно, но нужно, повторял он себе. Жизнь это не болото, а река с сильным течением. Пускай и смерть старой стаи стала огромным валуном, который упал в течение реки жизни Дерека, но время прошло. Нужно жить дальше, даже если иногда тяжело и страшно просто думать о том, чтобы жить. Оставаться на месте больнее, чем отдаляться вперед, где все уже иначе и светлее.       — Другие идут? Или ты их утопил, Айзек? — спросил Дерек, решив оставить тему Стайлза и всего, что выводило из привычного равновесия волчьи души его бет и его самого.       Айзек, приватизировав пиццу с грибами себе, лениво пожал плечами.       — Чтобы убить всех разом, мне нужен план получше, — ответил он и уселся на столешницу. — Я сказал этим недальновидным идти в дом, когда они закончат, но я не уверен, что меня услышали. Если хочешь, можешь сходить позвать их сам. Тебя то они мигом послушаются, правда?       Дерек глянул на Айзека, пасмурно насупившись, но Айзек, выдержав грозный взгляд Дерека, ничуть не дрогнул и продолжил светится разбавленным сарказмом через свои большие глаза, скрытые кучерявой челкой. Ладно, в следующий раз, решил Дерек и прошел мимо паршивой овцы по имени Айзек, дав тому мягкий подзатыльник. Эта игра стала уже их домашней привычкой.       — Когда-нибудь ты договоришься, — без жара сказал Дерек вскользь и вышел. Он забрал на буксире своих отпетых друзей и вернулся вместе с ними обратно в дом, где беты, конечно же, мигом растащили самую вкусную еду по углам, точь-в-точь как мыши или муравьи.       Немного погодя Лидия достала настольную спокойную, но довольно интересную игру «Виноделие» и собрала всех присутствующих на ковер сыграть. Кто-то включил музыку на проигрывателе на фон. Кто-то, Бойд, обыкновенно улизнул через полчаса от всех в библиотеку дочитывать свою книгу.       Дерек с Айзеком ушли болтать на кухню примерно в то же время, что улизнул Бойд. Дерек не знал точно почему, но именно с Айзеком, который всех раздражал больше всего, ему было наиболее комфортно и спокойно остаться наедине. Возможно все из-за того, что Айзек похож характером на Кору, сестру Дерека, по которой Дерек временами скучает. Айзек действительно имеет что-то схожее: такой же закрытый, но добрый, как она; иногда саркастичный и невыносимый, а иногда ранимый и тихий, как ребенок. Дерек обыкновенно почти не разговаривал с Корой, когда та была еще жива. В семействе Хейлов все жили врознь, мало обнимались и практически не улыбались друг другу, совсем не дурачились и не делились секретами по вечерам за чашкой чая. Но тогда, когда Коры и других не стало из-за пожара, Дерек словно понял свои старые ошибки и еще сильнее забоялся потерять, не успеть, упустить нечто действительно важное и ценное. Дерек, выжив в том огне и получив второй шанс, ужасно хотел получить от жизни больше, попробовать разное, пока жив, хотел и меньше бояться быть самим собой, наконец, ибо мало приятного в том, чтобы быть только холодным и злым отшельником. Таких никто тепло не любит. Таких мало чего ждет приятного на закате жизни.       И медленно, но верно вещи менялись в настоящем так, как Дерек этого хотел. Он сам менялся и исцелялся. Пожалуй, это можно назвать маленьким достижением или успехом…       На кухне Дерек и Айзек обменивались шуточками и историями. Когда очередь вспоминать неловкие ситуации перешла к Дереку, Айзек вдруг посреди внимательного слушания отвлекся и повернул голову в сторону, словно что-то другое привлекло его там, в стороне.       Айзек нахмурился и спросил: «Ты тоже слышал это?». Дерек перестал улыбаться. Из-за музыки, голосов и толстых стен было плохо слышно шум с улицы. Но окна на первом этаже были приоткрыты, как и входная дверь, так что что-то расслышать, постаравшись, оказалось реально. Источник звука, который заметил внимательный от тревоги Айзек, находился очень даже недалеко. Дерек тоже его услышал, вычленил среди остального шума. Бормотание. Некий гость ходил в лесу рядом с ними и ругался на самого себя, а, может, на кого-то другого.       — Охотник? — настороженно спросил Дерек, сжав крепче в руке стаканчик с колой. Этот лесной охотник, который напихал капканов по всему лесу, вытянул из Дерека уже все жилы. Дерек бы даже не удивился, если бы однажды утром он проснулся с нервным тиком, развившимся из-за стресса и бессонницы, которые подарил ему скрывающийся на территории Бейкон Хиллс безмозглый зверолов-любитель.       — Нет, не он… — покачал головой Айзек и снова прислушался. — Знаешь, я узнаю это нелепое ворчание. Это Стайлз.       — Твой новый сосед? — спросил Дерек для уточнения.       Айзек насмешливо хмыкнул: — Твоя новая головная боль. — Затем Айзек спросил: — Ты спровадишь его? Или мне пойти попугать его? Я давно хочу с кем-нибудь это сделать…       Дерек первым слез со стула.       — Нет. Оставь бедного паренька в покое. Он пока еще не заслужил наказания. — Дерек двинулся к двери, но притормозил, чтобы сказать: — Я схожу узнать, что Стайлз здесь забыл. Будьте внутри дома, просто на всякий случай.       Айзек поднял стакан с колой, как если бы тот был бокалом шампанского, и отсалютовал им Дереку с одним словом: — Удачи.       Айзек не представлял себе Дерека, допрашивающего кого-то серьезно. Дерек, хоть и был вожаком волчьей стаи, и хотя он мог иногда казаться пугающе грозным и сильным полумонстром, внутри являлся совсем другим. Дерек все еще оставался подростком всем любопытствующим. Все еще боялся наделать ошибок, показать клыки, ранить, испортить репутацию и море чего еще. Еще Дерек ни с кем, кроме своего близкого окружения, не общался, из-за чего его коммуникативные навыки оставляли желать лучшего. И, наверное, забавное было бы представление: Дерек, пытающийся завести беседу с кем-то, с кем говорит впервые…       Потягивая напиток, Айзек тайно подумывал отправиться вслед за Дереком и поглазеть на это шоу, но шанс того, что это стало бы последней каплей на сегодня и терпение Дерека лопнуло бы, казался слишком большим, и Айзек плюнул на эту затею. Перегибать палку, в конце концов, был не его конек, а Джексона…       В коридоре Дерек замешкался, неожиданно почувствовав ту композицию чувств, которые думал, что потерял после расставания с Пейдж навсегда. Эти чувства, просочившиеся с улицы через щели дома и притянувшиеся к Дереку, оставшемуся в одиночестве, как змеи, заползли ему в голову и разворошили покой Дерека, как гнездо, оставив после себя плутовство и вредные замыслы.       Дерек не смог справиться с искушением, пахнущем садом после грозы — или он побоялся вновь потерять этот вкус, — и сдался в плен своим порывам. Не думая, он стянул с себя футболку и бросил ее на перила лестницы.       Не обязательно ведь включать плохого полицейского, чтобы узнать то, что тебе нужно, верно? Можно просто выглядеть хорошо, соблазнительно. Дядя Дерека, Питер, всегда пользовался этим. Если он хотел что-то узнать, либо перетянуть кого-то на свою сторону, а, может, запудрить кому-то мозги или соблазнить, то он просто выбирал подходящую одежду, в которой бы выглядел так, как было бы ему нужно для своей цели.       Дерек утешал себя такими мыслями о том, что он не странный, просто его цель — не запугать, а притянуть. Он ведь не злой. Все что он хочет достичь, так это понять причудливого этого паренька Стайлза, который взялся не понятно откуда, и который, казалось, появился не просто так. Дереку казалось важным подружиться с чудиком Стайлзом и, может быть, сделать его своим, пока того не завербовал кто-то другой похуже. Хорошие слитки золота долго без внимания не обходятся. И что-то Дереку подсказывало, что новенький гость не новая проблема стаи, но их новое знакомство, посланное судьбой, а, может, Стайлз даже и есть судьба — его.

***

      Наблюдать исподтишка некрасиво. Но Дерека забавляло смотреть на то, как долговязый подросток ходит между близко стоящими древними деревьями, ворчит на кого-то или на что-то себе под нос и все время оглядывается назад, явно ощущая на затылке чей-то взгляд. С чуйкой у Стайлза было все в порядке. Но вот с остальным спорно — за восемь минут он так и не дошел до дома, все бродил около него и, кажется, заблудился в трех соснах. Трижды чуть не распластался на земле. Разок зацепился за ветку.       — Отлично, — фыркнул Стайлз, остановившись, — теперь точно останусь в этом лесу на всю жизнь. Стану ребенком-маугли. А что? В джунглях живи, листком подтирайся. В детстве хотел, с опозданием и получил. Надо осторожнее загадывать желания, придурок.       После этого Дерек решил завязывать с подглядыванием. Он поднялся с корточек на ноги и пошел к Стайлзу уверенным шагом, намеренно наступив на несколько сухих веточек на земле по пути. Ветки хрустнули как безе, громко в безлюдном лесу.       Стайлз резко обернулся на звук, полагая, что доходился и доигрался, и что какой-то зверь пришел по его душу. И зверь пришел. Просто не тот, которого Стайлз себе представил. У этого волка не имелось шерсти, он был прямоходящим Анубисом в человеческом теле. Тело Дерека не хватало только полить жидким золотом, как маслом, чтобы его рельефные мышцы блистали в темноте наравне с его хищными голубыми глазами.       — Это частная территория, — заявил Дерек. В темноте этот внезапный громкий голос представил Дерека быстрее, чем смогла его внешность.       Стайлз по голосу встречного сразу понял, что наткнулся на грозного хозяина. Только хозяина чего? Леса? Сосен? А, может, людей, которых этот мистер ловит в лесу и держит в подвале своего дома?       — Эй, привет, — голос Стайлз на миг сорвался. Стайлз скользнул по полураздетому спортивному телу Дерека взглядом и перевел смущенный взгляд в сторону. — Эм… Я просто здесь…       Все мысли разбежались от Стайлза как крысы из «Рататуя». Затем в голове Стайлза раздался громкий щелчок. Погодите-ка! Это же… Стайлз снова посмотрел на Дерека, в этот раз узнавая эти соколиные глаза и щетинистое лицо, с которого, в отличие от лица Стайлза, уже сошла молодая умилительная припухлость. Идеальные пропорции очаровали Стайлза, одновременно восхищая его и дискриминируя. Природа явно на ком-то постаралась сделать хороший проект.       — Ты Дерек? Приятель Айзека, да? — прищурился Стайлз. — Класс! Чувак, я тебя нашел.       Дерек хмыкнул: — Да, я Дерек. А ты Стайлз. И это моя территория. Что ты здесь делаешь ночью совсем один? Тебе жить надоело? В лесу есть дикие звери. И капканы, которыми их ловят. Ты не подумал об этом, прежде чем сунулся сюда?       Стайлз усмехнулся: — Говоришь как мой отец. Нет, папочка, я просто… Ладно, сейчас это кажется мне уже более глупым. Но я дважды видел, как Айзек уходил с тобой ночью в лес. И, понимаешь, так как я такой человек, который не уснет, пока не узнает того, что хочет, мне пришлось пойти за Айзеком. Я хотел узнать, чем он занимается по ночам. Странно, наверное, с моей стороны было вообще интересоваться его делами. Мы ведь друг другу никто, если по факту. Я просто приватизировал кровать сестры Айзека потому, что…       Дерек сделал плавный шаг ближе к Стайлзу и обошел его по кругу, рассматривая неприкрыто-оценочно, лаская взглядом до мурашек на коже. Остановившись совсем рядом, Дерек положил руку на плечо Стайлза, останавливая поток его бессвязной речи, похожей на звон тарелок.       Стайлз облизнул губы, во рту пересохло и хотелось пить, своим телом Стайлз ощущал тепло, источаемое телом Дерека. Замерзнув за время прогулки по лесу, Стайлз решил, что должен согреться и дерзко прижался к твердому боку Дерека. Сам подошел. Принимай отдачу.       — Нет ничего странного, — негромкий твердо-бархатный голос Дерека, приятный слуху Стайлза, прозвучал рядом. — Если подумать, все что угодно объясняется. Но если ты так жаждал узнать, что Айзек делает по ночам, почему просто не спросил его? Тебе не кажется, что так было бы проще, чем шпионить за ним. Как ты думаешь, Стайлз? Интересное имя.       — Ага, мама придумала, — рефлекторно ответил Стайлз, повернув голову и почти сталкиваясь носами с Дереком.       Дыхание Стайлза сбилось, холод стремительно отошел на второй план, под кожей стало тепло — или даже очень тепло — от близости, хотя и пальцы рук все прежне были ледяные, будто веточки оледеневшей ивы, а по телу то и дело пробегали приятные мурашки. Заболел? Странные ощущения напомнили Стайлзу времена лихорадки, которой он мучился в детстве. Но нет. Не оно. Это что-то пострашнее лихорадки будет.       — Да, ты прав, проще было бы спросить, — продолжил Стайлз. — Но Айзек бы не ответил честно. Он вообще сказал, что ты его босс. Но бабушка Айзека сказала, что он не работает и просто сидит на ее шее. И кто тогда ты для Айзека?       Дерек загадочно улыбнулся, и Стайлз заметил белые клыкастые зубы Дерека, делающие его похожим на маленького мистера Дракулу. Класс, даже во рту у этого придурка не все, как у людей, все отбелено и словно сделано на заказ. Но, вообще-то, даже не это так важно. Стайлз не смог не заметить загадку, которой Дерек ласкал его как шелковой лентой, заигрывая с ним с помощью этой загадки, дразня его, провоцируя его думать еще и смотреть шире…       Неуверенно Стайлз предположил:       — Ты… типа его парень? — Стайлз проглотил последнее слово.       Дерек весело усмехнулся: — Нет. — И Стайлз выдохнул.       — Кто тогда? — Стайлз решил последовать совету Дерека и спросил его напрямую. Казалось, Дерек, в отличие от Айзека, пытаться увиливать и врать не будет.       — Просто хороший друг.       Дерек прошел недалеко вперед. Остановившись между кронами деревьев, он сказал, обращаясь к Стайлзу:       — Я живу в доме у озера, это совсем рядом. Хорошее место, красивое, полностью в моем распоряжении. Никаких лишних глаз и ушей, родителей, забот…       — Звучит классно, — согласился Стайлз.       — Да, так и есть. У меня постоянно собираются мои люди. Айзек тоже приходит. Он сейчас как раз в доме. Если ты хочешь, то… — Дерек двинул плечом, приглашая пойти с ним к Айзеку и остальным.       Первым позывом Стайлза было отказаться, придумав отмазку, как он делал всегда, когда его куда-то приглашали. Нет, я сегодня ужинаю с отцом. Нет, я не смогу. Не могу, кажется, я немного простудился. Нет, я буду доделывать домашку. И так далее, и так далее. Это происходило миллион миллионов раз, стало отрепетированным ответом, у которого Стайлз был в заложниках.       Но в этот раз отказаться от приглашения у Стайлза не получилось. Невидимая сила удерживала его от побега. И Стайлз согласился пойти, всего пару секунд назад будучи уверенным, что неспособен решиться на это. Ладно, не оставаться же в лесу с капканами. Да и в туалет уже хочется. И посмотреть в глаза вруну Айзеку охота. Все хорошо. Ведь так?       Через пару минут ходьбы по темному лесу что-то желто-коричневое стало пробиваться сквозь деревья. Еще пару шагов спустя Стайлз увидел большой дом. Он словно только что появился в том месте как по волшебству. Вжух. Но так идеально вписался в общую картину, что Стайлз не понял, как он смог такое пропустить. Как мертвые могли водить его вокруг, так долго не способные просто свернуть правее и вывести его, наконец, к дому? Случайно не замечали это кричащее бельмо? Ага, как же. Что бы призраки, да чего-то не заметили — никогда.       — Так вы специально надо мной издевались, крысы? — шепотом пробурчал себе под нос Стайлз и посмотрел хмурым взглядом на колыхнувшийся куст черники, в котором словно вздрогнул хитрожопый енот, нашкодивший и спрятавшийся от кары небесной.       Дерек коротко взглянул на Стайлза через плечо, все прекрасно слыша. Стайлз точно с кем-то был в компании, но в невидимой. Дерек еще не понял, друг Стайлз или враг, что он такое, и потому не горел желанием тащить Стайлза прямиком к стае, не зная наверняка, что Стайлз безобиден и тот, за кого себя выдает, что все это не обман и не ловушка.       — Остальные уже в доме, — Дерек остановился на крыльце дома и преградил Стайлзу дорогу собой. Желтый свет сквозь окна освещал землю, ложился на плечи Дерека и игрался с темными жесткими волосами и пушком на его шее. — Но я думаю, что будет вежливо сначала провести тебе экскурсию. Хочешь посмотреть на озеро? Самое красивое в этом районе. Хотя и не самое большое.       — Твоя территория, — пожал плечами Стайлз на каприз. — Как хочешь, чувак.       Дерек взял Стайлза за руку и потащил за собой налево к лестнице, ведущей к пирсу. Дерек вдруг вспомнил, что на вечернем собрании, часов пять назад, Лидия рассказывала про вид духа, который маскируется под человека и ничем от обычного человека не отличим, запахом ли, внешне, поведением, не важно. Этот дух втирается в доверие, соблазняет, а потом высасывает всю душу через поцелуй, как сок через трубочку. Дерек думал, что не зря вспомнил про этого злобного духа тогда, когда ощутил желание поцеловать Стайлза там, в лесу. Дерек никогда не был типом парней, которые целуют первых попавшихся людей, если находятся в любовном настроении. Но Стайлз был словно дурманящим, запутывающим и активирующим эликсиром: пестрым, дурманящим, кричащим и сильнодействующим. Дерек просто хотел убедиться, что Стайлз человек, а не дух. Как? Лидия сказала, что эти духи теряют свою маску, когда соприкасаются с водой или огнем, они боятся этих стихий, очищающих их как антибактериальное мыло. Но так как огонь был с давних пор в списке исключения Дерека, то оставалась только вода.       Стайлз довольно вздохнул, когда открылся вид с лестницы на озеро. — Здесь правда красиво. Знаешь, твои родители хорошо постарались с выбором места для тебя.       — Место выбирали мои друзья. Дом купил я.       — О, вот как. Круто. Ладно…       Темное овальное озеро, неровное как первый блин, было соблазнительно блестящим и кристально чистым. В нем отражались высокие хвойно-лиственные деревья, большая и почти полная желтая луна, яркие созвездия. И так тихо было в том месте. Тепло и мирно. Словно это был кусочек Рая, который еще не приватизировали себе ангелы. Рай для обычных смертных. Или почти только для обычных смертных. Ибо Стайлз, спустившись по к пирсу и шагая по нему, увидел на воде рябь. Сперва Стайлз подумал, что это насекомое проскочило по воде. Но потом на другом берегу и среди деревьев он заметил бледную невысокую девушку. Всего на пару секунд. Но она там точно была. Стайлз моргнул и перевел взгляд на обнаженную спину Дерека, думая: призраки хотели от него, чтобы он встретился с Дереком? И зачем им было это нужно? Что за странная новая программа «Давай поженимся» появилась у этих мертвых?       — Хочешь искупаться? — спросил Дерек с напором, который легко было перепутать с нетерпением.       Стайлз скрестил руки на груди и неуверенно отказался. Для Стайлза стало неожиданностью, когда Дерек расстегнул шорты и стащил их вниз. Какой этап следующий? Щеголяем под луной в чем мать родила? Пока Стайлз краснел, Дерек без всякой спешки и смущения двинулся к воде.       Зачарованный аккуратным прессом Дерека и его подкаченными сильными ногами, покрытыми маленьким слоем темных волос, Стайлз даже никак не отреагировал, когда Дерек занырнул в воду. Брызги попали на Стайлза, упали на его взъерошенную макушку, замерший нос, потеплевшие щеки, худое тело, на красные кроссовки. Капли расползлись по одежде Стайлза маленьким пятнышками, как слезы растекаются по тетрадному листу с переписанным сочинением. Ноа любил замучивать Стайлза этим в начальной школе. Как же хорошо, что времена меняются, и что ад когда-то заканчивается — главное не останавливаться, пока по аду идешь.       Водная масса утихла, белая пена растворилась. Дерек вынырнул на поверхность у самого пирса, который возвышался над водой сантиметров на двадцать, и положил на доски руки, смотря на Стайлза снизу-вверх внимательным, чего-то ждущим взглядом. Черные мокрые волосы Дерека выглядели влажными еще более горячо. Вода, стекающая по скулам и прямому лбу Дерека, по его открытым губам, заставляла Стайлза таращиться.       Стайлз коротко кашлянул, занервничав. Затем Стайлз опешил, когда Дерек брызнулся в него. Провокатор! Дождется, что Стайлз возьмет и прыгнет в воду, прижавшись, как в лесу, поближе.       — Что ты делаешь? — сбитый с толку, Стайлз сделал шаг назад.       Дерек не ответил на вопрос. Он подтянулся на руках и вылез из воды. Может, подумал Дерек, Стайлз просто человек со своими фокусами. Но, может, несколько капель просто недостаточно — не та дозировка. Вдруг дух должен намокнуть полностью. В этом деле никогда точно не скажешь наверняка, не проверив, ибо все существа могут развиться по-разному, научиться новому. В мире так много всего, что иногда страшно и подумать об обилии лишний раз. А Лидия только нашла пару абзацев про того духа в книге, которой не ясно, сколько уже лет в обед.       Пока Дерек планировал, по воде снова пробежала рябь. В этот раз она не завернула и ушла в самый конец озера. Стайлз поднял взгляд, всмотрелся в сумрак и увидел на дальнем берегу снова настырную мертвую. Вот же заноза упертая. Она была таким ярко-белым пятном по сравнению с темной листвой, что хоть вниз смотри, а все равно видеть будешь краем глаза эту незваную гостью.       Стайлз заметил, как мертвая подняла руку. Она сперва указала на него вытянутым пальцем, а потом перевела палец на Дерека. «Иди к нему», — понял немое послание Стайлз и тягостно вздохнул. Ему ведь даже не платят за то, что он делает. И спасибо не говорят. Мертвые используют его волонтерский дух как захотят. Если бы был медиумный профсоюз, которому он мог бы пожаловаться, он обязательно бы сделал это.       — Так, — протянул Стайлз, присаживаясь возле Дерека там, где было сухо. — Как ты вообще поживаешь?       Дерек приподнял брови, смотря на Стайлза.       — Что? — спросил Стайлз. — Я просто пытаюсь завести разговор, раз уж мы здесь одни.       — Все нормально, — коротко ответил Дерек и двинулся ближе к краю пирса. Дерек опустил ноги в воду, подумывая, как можно утянуть Стайлза за собой более деликатно. Но, кажется, деликатных вариантов не существовало. Оставались только решительные.       Соблазнившись приятными шлепающими звуками воды, Стайлз стянул с себя кроссовки вместе с грязными носками, положил их себе за спину и подсел ближе к Дереку, повторив его движение. К тому же, Стайлз знал, что пока он не поймет, чего мертвая хочет от него, она от него не отстанет. Мертвых можно игнорировать, конечно. Но Стайлзу такое не подходит. Ему больше по душе помогать им. Сейчас мертвая точно чего-то очень от него хотела, ибо снова более настырно махнула рукой в сторону Дерека. «Давай».       Стайлз нахмурился, смотря в ответ и лишь губами спрашивая: «Что давай? Что мне надо сделать? Я не понимаю». Иногда Стайлзу было грустно, что одни мертвые говорили и не замолкали, а другие все время молчали. Но иногда это просто бесило.       — Что ты видишь? — спросил Дерек.       Стайлз по-совиному моргнул: что? Закусив губу по привычке от раздумий, он после, что-то решив, спросил Дерека:       — Это будет странно звучать, но… тебе нужна помощь? Там, что-нибудь сделать? Дать совет? Обнять, может?       Боже, Стайлз чувствовал себя застенчивым идиотом, который не мог найти подходящих слов или смелости отказать мертвой в помощи, если ее запрос был не ясным. Годы идут, а ничего не меняется.       — Нет, — резко ответил Дерек. Что-то сменилось в его настроении. Дерек посмотрел на Стайлза с волчьим прищуром, и Стайлз почувствовал, будто Дерек залез ему в голову. Или будто он пытается сделать это. Это было ново-необычным. Дерек смотрел прямо в душу, светил как луч внутрь Стайлза через свои глазные яблоки. Это обескураживало. Стайлз обычно всегда остается лишь тенью для всех. Никто не смотрит на него так внимательно. Даже его собственный родитель. Всем не интересно, что происходит в его голове, что он видит, зачем спрашивает. Но почему-то не Дереку. Почему-то он не вписывался ни в какие правила, а потому так сильно привлекал.       Прозрачная вода стекала по рельефной руке Дерека, и Стайлз заметил, что их с Дереком руки почти соприкасаются. Не прошло и трех секунд, когда Дерек тоже это заметил. Стайлз облизнул губы от волнения, когда Дерек взял его за руку. Такая тишина воцарилась вокруг. Луна стала еще больше, а озеро чище. И они, две молодые и жаждущие спасения души, сидели плечом к плечу посреди этого райского сада.       Стайлз думал, что сейчас все будет, как в тех видео, что он смотрит вечерами за закрытой дверью. Но вместо того, чтобы потянуть к себе за поцелуем, Дерек потянул его за собой в озеро. Стайлз погрузился воду с головой вместе с Дереком, а потом почувствовал, как этот чертов сумасшедший подталкивает его к поверхности. Прохладная пресная вода забралась Стайлзу под одежду, намочила ткань его бель. Футболка облепила тело Стайлза сетью, а волосы легли на лоб водорослями. Стайлз, плавающий на поверхности как пробка от вина, убрал волосы со лба и впился в Дерека, который будто бы сам от себя не ожидал подобного, пылким взглядом, вскрикивая:       — Чувак! — Стайлз брызнулся водой в Дерека, который, к сожалению, успел отвернуться. — Да что с тобой не так?!       Дерек повернулся обратно и твердо ответил: — А с тобой?       Но Стайлз не смог понять, скрывалось ли за этим вопросом то, о чем он подумал. Он искренне не понял. Дерек же сам лип к нему с этими неоднозначными гейскими флюидами! Еще в лесу! Чего он добивался подобными действиями? Что он думал, он делает? Потому что это выглядело как явное соблазнение.       Стайлз не ответил на вопрос и просто уплыл к пирсу, пытаясь выбраться из воды. Но была уже ночь, Стайлз устал после прогулки по лесу, а еще мокрая одежда стала слишком тяжелой. И, в общем, у Стайлза не получилось чуточек вытащить себя из воды.       Дерек вылез из озера. Он, в своих облегающих плавках, развернулся словно бельевая модель на показе мод или плейбой на фотосессии, на пирсе к Стайлзу и протянул просто человеку руку помощи.       — Прости, — сказал Дерек с сожалением в голосе.       Стайлз схватил Дерека за руку, решив не испытывать судьбу, и вылез с помощью Дерека на сушу, ответив:       — Стоило ожидать, что у Айзека с прибамбасом будут такие же друзья.       Закончив, Стайлз выжал с одежды воду, но та продолжала обильно с него стекать.       — Пошли в дом, — предложил Дерек. — Я найду тебе во что переодеться из своего.       Не дожидаясь ответа, Дерек двинулся вперед. Стайлз закатил глаза и наклонился за своей обувью и носками, который он успел спасти. Подняв сухие вещи, Стайлз хмуро посмотрел на дальний берег, но мертвой там уже не было. Классненько. Эти мертвые точно издеваются над ним, может, потому что на том свете им шибком скучно.

***

      Все когда-то случается впервые. Особенно то, что тайно ждал и искал, рано или поздно правда находится, когда уже было отчаялся найти.       Стайлз был раза три на домашних вечеринках школьных знакомых. Даже раз почти что переспал с одной девушкой из другой школы на такой тусовке. Но все то было не тем, что он хотел получить. И только сейчас, войдя в дом, в котором никогда не был, Стайлз ощутил то самое, обнаружил то, о чем тайно мечтал, шарахаясь по шумным домашним вечеринкам, которые никогда не любил. Наткнулся на тихое приятное чувство, беспокоящее лишь тем, что больно уж оно оказалось приятным, а потому в нем словно должен быть какой-то подвох, и потому лучше сбежать, пока не произошло ничего плохого. Но тревога Стайлза не оправдывалась ни на мизинчик. Никакого подвоха или ловушки внутри не поджидало.       Дом Дерека густо пах древесиной и вкусной едой, а еще чем-то сладким, будто недавно кто-то попшикался бананово-цветочными духами в коридоре.       Стайлз бросил у двери свои кроссовки с носками и окинул коридор взглядом, смотря на всякие вещи: картины и фотографии, пано волков, лестницу с массивными ступеньками, кучу пар обуви, неаккуратно разбросанную у стены, и дверной проем, через который было видно других ребят. Из всех собравшихся на ковре ребят Стайлз узнал только Лидию по ее рыжим волосам. Но не того, кто ее лениво обнимал.       Джексон, сидящий возле Лидии на полу, повернул голову в сторону коридора, посмотрел на Стайлза и что-то сказал. Но не Стайлзу. Слишком тихо для того, чтобы сказанное предназначалось ему. Лидия оторвалась от складывания карточек и тоже вскинула голову. Заметив гостя, она приветливо улыбнулась и помахала Стайлзу рукой. Стайлз неловко ответил. Привет? И шагнул в сторону, скрываясь за стеной поближе к лестнице. Дерек поднялся по этой лестнице на второй этаж. Стайлз хотел пойти следом, но Дерек не сказал «следуй за мной» или «пошли», и Стайлз не знал, будет ли нормально, если он пойдет наверх сам. Одно дело бродить по чужому дому, в котором темно, громко и куча бухих тел, а другое дело бродить по дому, который не казалось, что был открыт гостям. Хотя Стайлза и пригасили — буквально привели за руку, он все же ощущал себя не совсем в своей тарелке и вертелся между вариантами остаться и уйти как мясо на шампуре.       Терзания Стайлза оборвались, когда Дерек появился в поле видимости на втором этаже и спросил: — Чего ты ждешь? Поднимайся. Ванная есть только на втором этаже. Чем быстрее ты переоденешься, тем быстрее согреешься.       Стайлз поднялся на второй этаж. Как-то Стайлз смотрел фильм, где парень спас другого парня из океана, а потом привел того к себе домой помыться и переодеться, и влюбил спасенного в себя, и заездил до эмоционального истощения. Может, тот фильм видело больше людей, чем один? Дерек жутко походил на такого опасного обольстителя. Так бы было это плохо, окажись правдой, что даже хорошо. Или, может, просто пора завязывать смотреть разных выдуманных кем-то историй в таком количестве. Иной раз Стайлз уже начинает представлять себя в роли. А так и до психической нестабильности недалеко. Его дед и так уже в психушке. Гены спорные. Лучше не рисковать.       — Вот одежда, — Дерек впихнул Стайлзу в руки стопку вещей и указал на закрытую дверь. — Ванная здесь. Занято. Но как освободится, пользуйся. Спускайся после вниз. Там есть еда. И мы играем в настолки.       Дерек ушел. Стайлз остался в узком и длинном коридоре один. Воспользовавшись моментом, Стайлз пошел гулять по коридору, оставляя за собой чуть влажные следы. В том фильме* спасенный из океана герой бродил по чужому дому тоже. Правда, с голой задницей, но опустим разветвления. Все же Стайлз был не в фильме. Он должен чаще напоминать себе, что все серьезно, реально — или что есть реальность.       На стенах в коридоре, как и на первом этаже, висели фотографии. Так как Стайлз был к ним слишком падок, то не смог их проигнорировать. Фото это чувства, документация, пророчества. Если хочешь что-то узнать, то фото может сказать многое.       Стайлз рассматривал фотографии, где через раз были изображены какие-то люди, а где-то просто природа, пока не дошел до фотографии, на которой был запечатлен волк. Темно-серый, пушистый с взглядом, очень похожим на взгляд молчаливого Дерека, волк выглядывал из-за больших листьев папоротника, растущего в тени сосны. Что-то было в этом фотоснимке остро-гипнотизирующее…       Волки такие умные, подумал Стайлз. Хотя он вживую никогда не видел. Но этот волк однозначно был умным. А еще спокойным. Тоскливым. Разодранным изнутри. Словно брошенным. Как после предательства. Он был на фото совсем один и смотрел на фотографа со смесью немой мольбы и желанием больно укусить, а, может, и убить человека. Словно борьба добра и зла внутри себя. В звере. Разве не круто? Тот, кто сделал это фото, определенно мастер своего дела.       Стайлз двинулся дальше. Следом висел снимок дома. Но стойте, Стайлз уже видел этот дом. Это же тот дом, что сфотографировал он! Тот же чуть острый, пугающий дом на цветочной поляне. Но только если Стайлз сделал снимок дома в солнечный день, то дом на этом снимке был запечатлен осенним мрачным утром или вечером. Серые тучи скрывали солнце, и ставни дома были не открыты, а наглухо закрыты. Этот дом вызывал такие же чувства, как предыдущее фото зверя. Будто оба этих элемента были как-то тесно связаны.       Собираясь двинуться к следующему снимку, где видел, что была семья, Стайлз остановился, услышав щелчок. Дверь. Стайлз обернулся на звук, снова нервничая…       Ванная освободилась и из нее выполз пошатывающаяся парень, держащий за руку девушку. Пара улыбалась, поцеловалась, и Стайлз догадался, чем занимались эти двое вместе за закрытой дверью. Остается надеяться, что они все после себя смыли.       Эллисон заметила Стайлза, который был тих как мышка, и который так хорошо вписывался в атмосферу, что даже не бросился в глаза, и остановила поцелуй.       — Скотт, — мыкнула Эллисон в губы Скотта и кивнула в сторону головой. — Мы не одни. Тут гости.       Скотт отлип от Эллисон, которую успел прижать к резным тяжелым перилам, и улыбнулся Стайлзу немного наигранно.       — Йо, Стайлз! Привет! Ты чего весь мокрый? На улице разве дождь?       Стайлз пожал плечами, не зная, что сказать. Стоп, что?       — Мы знакомы? Откуда ты знаешь мое имя?       На сей раз Скотт улыбнулся искренней, съехавшей набок улыбкой: — От Айзека. Нет, мы вроде еще не виделись, но будем знакомы. Я Скотт, а это Эллисон. Добро пожаловать.       Скотту, похоже, было не особо интересно знать, что случилось на улице и вообще — ему была интересна исключительно Эллисон и, может, разве что еще еда, которая вкусно пахла на кухне.       — Эли, покормишь меня? — промурлыкал Скотт в волосы Эллисон, и двое спустились вниз. Было слышно, как Эллисон хихикала «перестань» всю дорогу, наталкивая Стайлза на мысль о том, что, быть может, он попал в дом к сексуально озабоченным подросткам, которые сбежали вместе из дурки…       Стайлз зашел в ванную и с облегчением закрылся изнутри. Он скинул мокрые вещи, повесил их сушиться и принял горячий душ, в котором был ужасно слабый напор. В конце Стайлз нацепил на себя любезно предложенные Дереком в знак перемирия вещи: черные спортивные штаны на шнурке и белую футболку с треугольным вырезом.       Вещи были идеально чистыми, но Стайлз знал, что Дерек их носил когда-то на себе. Это не были новые шмотки, точно. И даже не закрывая глаза, Стайлз мог представить себе запах Дерека. Почему-то Стайлзу он фантазировался смесью чистого пота и хвои. Дерек в хорошей форме, и просто пару раз в день отжаться и присесть не достаточно, чтобы накачать такое тело — Стайлз знает, пытался когда-то нарастить массу. Это работа. Дерек точно часто проводит время с весами. Много соблазнительно потеет. Ломает себя, чтобы стать лучше. А еще Дерек живет в хвойном лесу, в одиноком, спокойном лесу, который так контрастирует с необузданной сексуальной силой Дерека, но и который прекрасно эту силу уравнивает и дополняет.       Как в хорошем парфюме, Стайлз чувствовал, что в Дереке все прекрасно. Есть люди, на которых только посмотришь и видишь, на чем человек помешался, и тошно становится от излишка того или иного. Но в Дереке, по крайне мере на первый взгляд, не было излишков или недостатков. Он был из плоти и крови тем образом, на который Стайлз всегда дрочил телесно ли, душевно, не важно. Вот — его идеал. Прямо перед ним.       Стайлз тяжко вздохнул. Стоя перед запотевшим зеркалом, он кое-что понял и другое. У него встал. На образ Дерека. Да так крепко, что терпкое возбуждение завязалось в его животе в тугой узел, а желание не прошло даже после представления себе сморщенной старой женщины. Дерек, вылезающий из воды, просто выкидывал прочих влезающих в воображение людей. Стайлз сдался. Он развязал бантик из шнурка, спихнул на пол мягкие штаны, схватился за край белой раковины и опустил взгляд на кран, чтобы не отвлекаться. Взялся за себя физически, отпустил себя ментально. И дальше по накатанной.       Через несколько минут Стайлз вышел из ванны более ленивым, расслабленным и сосредоточенным. С чистой головой, но все равно с проскальзывающими в ней грязными мыслями, которые на трезвый рассудок пестрили новыми деталями и идеями.       Чертовы парни, которые качаются и наделены хорошими генами. И чертово вечно желающего секса подростковое тело. Стайлз любил свой возраст. Но уже задрочился дрочить, правда. Мало того, что мертвые толкают на откровения, так на языке откровений говорит еще и собственное тело. Ну и дела. Стайлз еще понять не успел, что влюбился впервые в своей жизни по-настоящему, как его кровь уже забурлила, подобно лаве в пробудившемся вулкане. И тут либо пылать, либо бежать. Но убегать из-за страха скучно. Интереснее бояться, но идти навстречу. Как в фильмах, после которых хочется сказать «черт, мне бы такие приключения» и, получив такие приключения, «я в деле».

***

      Обычно Дерек предпочитал наговаривать на свои особенные силы и относился к ним неважно, поскольку обращал внимание больше на то, как, например, обостренный нюх мешает дышать полной грудью, когда кто-то жарит шампиньоны, которые пахнут спермой, или на то, как слышно любой скрип чужой кровати в период бессонницы, буквально каждый мерзкий шепоток за спиной. Быть оборотнем классно. Но изредка. Чаще же всего биопрокачка только мешает. Чем больше открытых путей восприятия, тем чувствительнее все ощущать и болезней переживать. Но, знаете, прямо сейчас Дерек был полностью рад его силам.       Ощущать запах тела понравившегося человека не просто как «ну, пот и гель для душа такой-то», а уметь разложить этот аромат по крупицам, не имеющих даже названий, и ощутить этот запах так глубоко, что почти до мозга достало, было реально здорово.       И даже когда Стайлз закрылся в ванной на втором этаже, а Дерек спустился вниз, он продолжал ощущать запах Стайлза: неопытный, настоящий, молодой, переливающийся, сладко-горький коктейль ароматов, который был только меткой Стайлза и никого больше. Своим слухом Дерек слышал, как бьется сердце Стайлза то быстро, то замедляясь, словно каталось там, за ребрами Стайлза, на коньках и то кружило на льду на одном месте, то наворачивало кругами. В этом было много жизни и… чего-то еще. Но Дерек не мог понять чего. Что такого особенного было во всем этом, из-за чего он все думал об одном и том же парне, как будто разгадать его было вопросом жизни и смерти. Дерек думал о Стайлзе еще с того момента, как встретился с ним взглядом прошлой ночью возле дома Стейси Грувер; как ощутил взгляд Стайлза на себе, а потом через метры расстояния разглядел блистающие в темноте коричневым золотом глаза.       — Итак, — начала Лидия со своего места в гостиной, когда Дерек уселся на кухне, — ты его намочил, но ничего не случилось. Похоже, еще один вариант с тем, чем он может таким быть, отпадает. Но что тогда остается, если не дух, оборотень, ведьма, друид? Есть идеи, люди и волки?       Дерек сказал: — Я уверен, что он кого-то видит, кого другие не могут. Он говорил с кем-то в лесу, не зная, что я слышу, и на кого-то смотрел на озере. Его сердцебиение немного ускорилось в тот момент.       Лидия подперла голову рукой и принялась размышлять вслух:       — А также он заснял дом, которого уже нет. Может, он медиум или вроде того? Его силы могут быть связаны с мертвой энергией, как мои.       Эллисон, которая сидела за кухонным столом, отвлеклась от Скотта, которого игриво кормила с вилки пастой, и сказала группе:       — А что, если он искра?       Лидия нахмурилась: — Почему искра? Разве искры не… А вообще-то, что именно они умеют? Я попыталась вспомнить, но все, что я знаю про искры, очень расплывчато. И мы ни разу не встречали их. Я думала, что искры вымерли. Разве нет?       Эллисон положила вилку и важно ответила:       — Мой папа рассказывал мне про них. Он говорил, что искры правда редкое явление, поскольку в свое время охотники их эксплуатировали в своих нуждах, а другие убивали, опасаясь их сил. Но искры еще есть в мире, просто не в старом количестве. Мой папа знал искру, которая была глухой с рождения, и говорил мне, что искры часто используют свой магический потенциал исходя из своих потребностей. То есть, все искры имеют совсем различные способности. Например, та глухая искра развила телепатию и с ее помощью общалась с людьми. Слушала их голоса не ушами, а прямо внутри своей головы или как-то так… Мне кажется это круто. Может, Стайлз тоже что-то такое умеет помимо того, что общается с загробным миром?       Айзек оторвал от телефона взгляд. Айзек сидел напротив Скотта на кухне, но пока молчал, то вроде бы там не был. У Айзека была удивительная способность становиться невидимым, если он этого хотел. Не как Человек Невидимка, но как тихоня в классе, которого весь день считают заболевшим и отсутствующим и удивляются на последнем уроке, когда видят, как он уходит из класса, в котором все это время, вообще-то, сидел.       — Если бы он умел читать мысли, — начал Айзек, — то не задавал бы столько тупых вопросов… Вообще, мне правда кажется, что он просто пришибленный. Может, его молния в детстве ударила, после чего он стал не совсем как все, типа медиумом?       Дерек засомневался: — Медиумы разве не просто шарлатаны и выдумка? Почему вы считаете, что он именно это?       Лидия ответила:       — А почему нет? — Она начала перечислять, загибая пальцы: — Раз, он видит кого-то, как ты сам сказал, не видят другие. Два, он сделал фотографию дома-призрака, так что мы знаем, что он не просто сумасшедший или шарлатан. И три, все, что он делал необычного, связано с призраками. Да и искра, которая стала медиумом, вообще-то, звучит намного логичнее, чем думать, что он ведьма, дух или что-то другое. Он не похож на что-то злобное, но на светлую магию вполне себе.       Дерек развернулся к Лидии: — Ладно, но как тогда проверить, что он правда искра с экстрасенсорными способностями?       Лидия пожала плечами:       — Может порасспрашивать Стайлза о его жизни, об его прошлом? В ходе разговора все может стать само понятно, кто он и почему он… — Затем Лидия накрутила локон волос на палец и нескромно заметила: — А тебе он запал в душу, да, Дерек?       Дерек откинулся на спинке стула назад и скрестил а груди руки. — Нет. Мне интересно, как и вам. Вот и все.       Джексон, который развалился на диване в позе дохлой ящерицы, резво сел и привычно сварливым тоном придурка, требующего все внимание к себе, сказал:       — Не пизди. Мне вот побоку. Я вообще не понимаю, что вы прицепились к этому фрику… Аргх… Лидия…       Лидия пихнула Джексона под ребра. В ответ Джексон перехватил руки Лидии и наклонился к Лидии, смотря в ее зеленые глаза. Лидия никогда не отводила взгляд — пялилась в ответ в глаза хищника до последнего.       После того, как Джексон покусал ее во время своего первого полнолуния, Лидии уже было не страшно. Все худшее уже случилось. К тому же, Лидия знала, что Джексон набрался опыта и старых ошибок повторять не будет. Она верила в это и в свои силы, которые еще ничего ей не сказали про то, что она умрет. Лидия точно знала, что умрет только седой и страшной — правда, Джексон об этом ничего не знал, но так даже лучше.       — Тихо, — сказала Лидия и дунула Джексону в лицо.       Джексон вздрогнул, как щенок, угодивший под садовый разбрызгиватель или вентилятор, и обратно разлегся на диване. Через минутку Джексон сказал более рассудительно — тоном человека, выбирающего, какая лошадь хороша, чтобы поставить поставить на нее.       — Если Стайлз искра, то было бы классно завербовать его к нам… — Поймав удивленный взгляд стаи, Джексон продолжил: — Ну, а что? Эллисон сама сказала, что искры пиздатые. Если Стайлз присоединится к нашей стае, то рейтинг нашей стаи резко возрастет. Может, нас даже перестанут считать болотным дном. Разве ты не хотел расти дальше, Дерек?       Дерек не ответил, но задумался.       Может, он альфа этой глупой стаи подростков и не лучше своих бет, но Дерек что-то уже понимает и как взрослый. Понимает свою умершую мать Талию, которая была альфой долгие годы и сделала их стае хорошее имя, и понимает, что за подводные камни кроятся в методах Талии. Его мать всегда была строга, имела цель, имела план-шаги по достижению своей цели. Она была жестока и отбирала только то, что знала, хотела заполучить. Но принципы и строгие правила лишь ограничивают в выборе, делают рост более сложным испытанием, а жажда заполучения ради выгоды постепенно перерастает в болезнь или в уродство…       Дерек не хотел быть как его мать. Он понимал, что хотел совсем другого. Дерек никогда не брал в стаю кого-то лишь для числа, для галочки, все его беты сперва стали своими, а потом уже вошли в стаю официально, а не наоборот. Стая Дерека в полной мере могла называться его семьей. Пускай не кровной, но семьей. Если Дерек и возьмет Стайлза в стаю, то точно не только из-за его потенциала и его сил. Как и во всех предыдущих случаях это может быть только судьбой, логичным вытекающим событием после установления незримой тонкой связи, из которых и должна состоять настоящая, самая крепкая стая. Стая это семья. А не просто команда нанятых рабочих, у которых есть по своей должности. Строить стаю это создавать семью, а не просто давать работу лучшим претендентам.       — Эй, ребят, — позвала Лидия через несколько минут. — Может, сыграем в карты? Проверим, как у Стайлза с интуицией, и будут ли призраки подсказывать ему, у кого карты лучше.       Джексон повернулся набок и по-собственнически обнял Лидию: — Может, сыграем на раздевание с тобой?       Поняв, что обсуждение завершилось, Эллисон развернулась к Скотту, который закусывал сначала кусочек макарон, а потом костяшки нежных рук Эллисон. Айзек снова стал переписываться с Эрикой, которая уехала до конца лета к семье, не видящей Эрику с тех пор, как Эрика закончила среднюю школу. Из соседней комнаты послышался шорох переворачивающихся страниц книги, которую читал Бойд, тихо усмехаясь каждые минут двадцать.       Все же Дерек знал, что выбрал правильный путь. Пускай он и не мог отделаться от чувства, что своим выбором предает свою умершую мать.       Иногда приходится чем-то жертвовать, чтобы стать лучше. Дерек пожертвовал образом альфы, в котором была бы рада видеть его Талия. Он отпустил погибшую семью, но не свои цели, а взамен обрел осознание того, кто он такой — или кем он всегда был на самом деле.

***

      Когда Стайлз спустился к остальным, то Лидия позвала его к себе и заявила, что они будут играть в карты. Эллисон и Скотт присоединились ко всем и уселись на полу вокруг кофейного столика в гостиной. Айзек остался на кухне за столом, а Бойд в библиотеке. Стайлз думал, что Дерек тоже останется позади, но усомнился и поверил, что Дерек будет играть с ними, когда он слез с барного стула и двинулся в их сторону.       Стайлз почувствовал горечь разочарования, когда Дерек, не дойдя до ковра, свернул к еще одной лестнице на второй этаж, взял с деревянной подпорки, удерживающей пол второго этажа, откуда можно было посмотреть вниз на первый этаж, альбом для рисования с простым карандашом, закрепленным в синих пружинах альбома. Дерек был все еще без футболки, только в серых шортах до колена, и Стайлз скользнул взглядом по вытянувшемуся плоскому животу Дерека, когда Дерек потянулся за художественными принадлежностями. Затем Дерек прошел мимо, и Стайлз зацепился взглядом за лопатки Дерека, между которыми чернелась татуировка, которую Стайлз не успел рассмотреть получше, он только и заметил, что это что-то круглое, словно черный вихрь или черное солнце.       Когда Дерек упал в кресло, раскрыв альбом и спрятавшись за ним, Стайлз понял, что Дерек не собирается играть или взаимодействовать с ними. Он просто собирается рисовать. В стороне от всех…       И в стороне от всех не только эмоционально, игнорируя разговоры группы, но и физически, поскольку кресло стояло в нескольких метрах от центра гостиной, у высокого окна. Окно на уровне второго этажа было украшено цветными витражами — словно осенние разноцветные листья прилипли к окну поверху еще осенью, так там и оставшись навсегда. Свет от луны из-за витражей окрашивался в желто-оранжевые и малиново-красные, зеленые цвета, бликуя необычным градиентом на деревянном потолке. Походило на северное сияние.       Чем дольше Стайлз был в доме, тем лучше Стайлз понимал, почему Айзек и другие друзья Дерека часто приходят к нему домой. Да просто этот дом действительно уютное подростковое убежище, новомодно-сказочное пристанище, точка раскрепощения и передышки. Здесь тепло, имеется вкусная еда, хорошая компания и свобода. В этом месте хочется быть и говорить искренне.       И, ну, Стайлз говорил. Что было не очень свойственно ему в малознакомых компаниях. Он любит говорить. Но не с теми, кого совсем не знает.       Возможно, сейчас было иначе из-за того, что другие отнеслись к нему так, словно давно его знали, и Стайлз заразился этим чувством. Он слушал других и рассказывал им о себе так, как обычно думал, что сможет рассказать только друзьям, которых бы сам себе придумал. Эти люди слышали его по-настоящему, а он слышал их в ответ. Стайлз болтал как пьяный, без тормозов, и жадничал общением так, словно оно было водой, а он скитающимся по пустыне обезвоженным путником.       — Да черт… — Айзек слез со стула на кухне, когда уже стало медленно светать, и наступил голой пяткой на что-то противно-склизкое, валяющееся на полу. — Эй, почему я наступил на продукты на полу? — Айзек выстрелил сердитым взглядом в Дерека, который даже на Айзека не взглянул, продолжая штриховать.       Скотт с Эллисон тихо переглянулись, вспоминая, как вели себя на кухне и в ванной. В стае издавна появилась договоренность убирать после себя сразу, так как потом, когда происходит «большая стирка», убирать совсем зачуханный дом сущий ад: спина отваливается, с висков течет, все бесит. В общем, масштабная уборка отстой. Лучше уж просто поддерживать все на терпимом уровне, прибирая за собой сразу же. Почти по-взрослому, если не вспоминать, что в итоге дом все равно каждый раз превращают в эпицентр бури к концу месяца и договориться с тем, кто за что отвечает в доме, никак не выходит.       Айзек, зависнув на одной ноге как цапля, явно ждал ответа от Дерека. И хотя вопрос, казалось, ответа не требовал от других, Стайлз не удержался. Сильнее сжав в пальцах карты, Стайлз пошутил в ответ на вопрос Айзека о том, почему он наступил на еду на полу:       — Может, из-за то, что ты не смотришь себе под ноги?       Джексон громко рассмеялся и посмотрел на Айзека. Айзек, смущенный и рассерженный, закатил глаза и наклонился, чтобы вытереть с пятки и пола расплющенный помидор черри.       — Ты знаешь, — начал Айзек, бросив зеленую тряпку в раковину, — Стайлз, что бывает, когда люди задают тупые вопросы?       Стайлз невинно ответил: — Ага. Им отвечают.       Послышались тихие смешки.       Вскоре Айзек уселся на пол возле Стайлза, чтобы посмотреть, как у Стайлза обстоят дела с картами. И, может, правда мертвые подсказывали, но в покер Стайлзу везло. Даже Джексон, который в покер играет постоянно и не просто, а на деньги, несколько удивился…       — Фулл хаус, — усмехнулся Стайлз под конец игры и одним ловким движением руки разложил на столике одну пару и один сет.       Джексон выпрямился и открылся: — Тоже.       Стайлз опустил взгляд и самодовольно улыбнулся.       — Это тебя не спасло, плейбой.       Тогда Джексон понял, что у Стайлза три короля и пара пятерок. У самого Джексона было три дамы и два туза. Большее бьет меньшее, как и везде заведено. Джексон выбыл, так как Стайлз собрал лучшую руку.       — Хорошо, что вы играли не на деньги, — сказала Эллисон. Она сидела рядом просто за компанию, поскольку ничего не понимала в покере, и ела один из батончиков, которые парни ставили и выигрывали-проигрывали вместо налички — ее подросткам всегда и без того мало.       Когда Стайлз наклонился, самодовольно сгребая ближе к себе по столу огромную гору сладкого, то белая футболка — футболка Дерека, но не суть, — съехала с плеч Стайлза вниз и оголила часть его груди. Дерек был крупнее, и его вещи оказались Стайлзу велики. Стайлз, конечно, подтянул футболку так, чтобы она висела на спине, а не на невыигрышно тощих ключицах, но от одного неловкого движения все сдвинулось обратно.       Эллисон, которая сидела напротив Стайлза, скользнула на грудь Стайлза взглядом зоркого охотника. Затем лениво-заинтересованным тоном Эллисон спросила:       — Откуда шрам? — И куснула арахисово-шоколадную массу, которую клялась больше никогда не есть из-за прыщей на лбу.       Стайлз неуверенно ответил, поправляя футболку: — Просто свалился с велика на торчащую из земли арматуру, ничего интересного.       Лидия спросила с дивана шутливо-сочувствующим тоном: — У тебя с велосипедами сложные отношения, да? — По непонимающему взгляду Стайлза Лидия поняла, что нужно пояснить: — Ну, я сбила тебя на велосипеде сегодня, а в прошлом ты с него упал. Кажется, у вас с двухколесными плохая совместимость.       — А, ну да… — промямлил Стайлз.       Оборотни, по крайней мере некоторые из них, заметили ложь Стайлза, но никто не стал давить на Стайлза, а разговор ушел дальше.       Еще через некоторое время все начали хотеть спать и сильно устали, просто сидели в гостиной и лениво болтали под фильм, играющий на телевизоре на фоне.       Тогда Стайлз, который сидел на углу дивана недалеко от Айзека, решился попытаться кое-что узнать. Стайлз прошептал:       — Пс, Айзек… что за фотографии дома и волков висят на втором этаже? — Фотографии не давали Стайлзу покоя.       Ухо Дерека дернулось, когда Стайлз сказал про дом и волка, и Дерек скрытно начал подслушивать.       Айзек понял, что их все слышат, но все равно ответил, хотя и с небольшой заминкой:       — Это старый дом Дерека.       — А волк? — спросил Стайлз. По его позе было понятно, что он ждет продолжения.       Айзек снова ответил не сразу. Сначала он глянул на Дерека, и, не найдя на его лице отпечатков боли или злости, весело ответил: — Знакомый Дерека.       Стайлза дезориентировал ответ Айзека, и минуту Стайлз обдумывал все это, а затем спросил: — Дерек охотник? Я видел старые капли крови в коридоре на полу.       Айзек рассмеялся и резво сел повыше. Сонливость тут ж отступила. Айзек было собирался начать дурить Стайлза, придумав просто великолепную ложь. Но Дерек испортил все веселье своим занудством и правильностью.       — Не пора ли домой? — Вопрос Дерека был риторическим.       Эллисон поднялась первая и потянула Скотта за собой за руку без всяких лишних слов. Скотт буркнул «пока» и «пока, Стайлз» с полузакрытыми глазами.       Все медленно разошлись по своим норам. Бойд утек на второй этаж. Джексон с Лидией ушли через несколько минут после Эллисон и Скотта. В гостиной стало тихо и несколько напряжено. Почему-то Айзек чувствовал себя третьим лишним, сидя со Стайлзом и Дереком.       — Мы идем? — Айзек встал с дивана, не вытерпев неумолимо растущего давления.       — Пешком? — нахмурился Стайлз.       — А ты хочешь личный самолет? Тут недалеко. Минут сорок, если напрямик по лесу, час, если по дороге. Не переломишься.       Стайлз уронил голову на спинку дивана.       — Окей, — сказал Стайлз, оставаясь неподвижным.       Айзек посмотрел на Дерека и закатил глаза. Затем Айзек сказал:       — Стейси просила нарвать сон-траву, когда буду в лесу. Я схожу за этим. У тебя есть несколько минут на то, чтобы доползти до двери, Стайлз…       Айзек ушел на улицу, хлопнув входной дверью.       Без Айзека и остальных ребят стало так тоскливо и тихо, что Стайлзу хотелось врубить громко музыку, завести кота или мигом уснуть. Без оравы галдящих подростков дом Дерека жутко напоминал Стайлзу его собственный пустом дом, похожий на мавзолей в те дни, когда у Ноа рабочая смена.       Стайлз спросил:       — Тебе не грустно, когда все уходят?       Дерек закрыл альбом для рисования, отложив его, и посмотрел на Стайлза. Было странно говорить о том, чего никто ранее никогда не замечал.       — Не знаю… Я сплю днем или тренируюсь. Иногда кто-то остается, как Бойд сейчас. Так что мне или некогда слушать тишину, или она не такая громкая.       Стайлз хмыкнул и заметил прямо за Дереком мертвую. Та была за окном, на улице. Появилась внезапно на террасе дома. И почти была как живая, если не сильно всматриваться — не обращать внимания на полупрозрачность ее тела и на потрепанный внешний вид.       Мертвая девушка с прямыми обоженными волосами и прожженной одеждой тыкнула через стекло указательным пальцем на спину Дерека. По суровым выразительным глазам мертвой Стайлз прочитал послание. «Обними его, пень». Стайлз качнул головой, беззвучно шевельнув губами. «НЕТ».       Тогда бутылка воды, что стояла на столешнице, слетела на пол так резко, будто кто-то подошел и злостно ее ударил. Бутылка шумно врезалась в стену напротив и упала на деревянный светлый пол, прокатилась вперед и остановилась.       Дерек перевел взгляд с бутылки на Стайлза. Ощущения легкого страха и новизны — еще никогда перед ним не взлетала самостоятельно бутылка — разбудили в Дереке интерес. Сделал ли это Стайлз? Или тот, кого только он видит?       Но Стайлз просто хмыкнул: — Ветер.       Дерек сделал вид, что ему все равно. Он молча встал, чтобы поднять бутылку и поставить ее обратно. Когда он отвернулся от Стайлза и отошел, то заметил шорох, уловил движение ползущего по дивану Стайлза, и запах тела Стайлза стал сильнее от рывка его руки. Дерек глянул на Стайлза через плечо, желая видеть то же самое. Но то, что видел Стайлз, казалось достижимым и открытым только одному ему.       — Ты… — начали они со Стайлзом одновременно и замолчали.       — Что ты хотел сказать?       Стайлз замешкался, теперь уже не такой уверенный в том, что он хотел спросить. Но Дерек ждал, и выбора не было. Стайлз спустил босые ноги к полу, положил руки на коленки и… снова засомневался. В последний раз Стайлз перевел взгляда на Дерек и, выдохнув из легких весь кислород, решился спросить. Переместив руку на свою бледную шею и сгорбив спину, Стайлз неуверенно сказал:       — У вас не принято обниматься на прощание? Я привык постоянно так делать со своими друзьями. Так что…       Даже если бы не был оборотнем, Дерек все равно услышал бы ложь и почувствовал бы смущение и стыд Стайлза. Но было в этой неловкости нечто ценное. Не часто видишь, как люди смущаются по-настоящему из-за хороших теплых чувств, а не из-за неприятных конфузов.       — Мне без разницы, — Дерек пожал плечами.       Движимый желанием помочь призраку обрести покой, Стайлз быстро поднялся с дивана и также быстро подошел к Дереку. Стайлз прижался к Дереку, накинув руку на его шею, и ненадолго завис, слыша, как сильно бьется сердце Дерека. Лучше бы это сработало и имело смысл…       Запах Стайлза заполз Дереку в ноздри и лег дымкой на кожу. Один, два, три. И соприкосновение закончилось. Но даже этого было достаточно Дереку для того, чтобы восполнить запасы жизненных сил с нуля до жизнеспособных сорока процентов. Из-за приятного тепла и жжения в груди Дерек не мог стереть глупую улыбку со своего лица.       — Ну, ладненько, пока, Дерек…       Дерек опустил руку, в которой держал бутылку, со поясницы Стайлза вниз и улыбнулся: — Пока, Стайлз.       В дом вошел Айзек с тремя жалкими маленькими фиолетовыми цветочками, крикнув Стайлзу из коридора, и Стайлз вышел в коридор и наклонился у стены к своим кроссовкам. Но затем Стайлз вспомнил про свои вещи, которые он оставил в ванной сохнуть. Что-то подсказывало Стайлзу, что его шмотки все еще мокрые. Возле озера высокая влажность, а в ванной, которой часто пользуются, так тем более. Но делать нечего, не бросать же вещи здесь.       — Подожди, я забыл о своих вещах в ванной.       Айзек вздохнул, собираясь пожаловаться, но Дерек заговорил из дверного проема:       — Оставь. Заберешь в следующий раз. Все равно твоя одежда еще не высохла.       Стайлз неуверенно спросил: — В следующий раз? Ты приглашаешь меня прийти снова?       Дерек недвусмысленно ответил: — Да.       Стайлз снова спросил, сморщив нос: — Почему?       Дерек поднял руки, зацепившись пальцами за притолку двери, и лениво ответил: — Ты свой человек. Так что не вижу никакой проблемы.       Ты свой. Вау. Всего два слова, но зато какой эффект у этих заветных двух слов.       Айзек хмыкнул будто или соглашаясь, или тоже что-то понимая:       — Кто-то с чувством юмора бы не повредил этому дому… — Айзек открыл дверь и в милого Айзека обратно просочилась демоническая сущность. — Но если хочешь прийти вечером снова, то надо сперва уйти! Пошли уже, архимедленная улитка. Стейси не даст тебе или мне спать до вечера. А мне надо минимум восемь часов сна, чтобы нормально функционировать.       Стайлз быстро сунул ноги в кроссовки и присел завязать шнурки. Кивнув на Дерека последний взгляд, Стайлз вышел с Айзеком через дверь на улицу. Толстая дверь разделила момент на разные отрезки. Вот и все. Теперь в доме правда стало тоскливо. Но, все же, не так сильно, как обычно.       Дерек развернулся и вошел обратно в гостиную. Он прошел к своему креслу, взял альбом и перевернул несколько страниц.       Он всегда рисовал просто пейзажи потому, что легче, успокаивает и разгружает мозг, как мытье посуды или чистка овощей. Готовка, к слову, нравилась Дереку по тем же причинам: глушила мысли, разбавляла чувства другими, элементарными и не пугающими.       Но в этот раз Дерек увлекся и после пейзажа на чистом листе стал рисовать что-то для себя новое. Портрет. На белом твердом листе бумаги был портрет Стайлза в три четверти. Реалистичный портрет, на котором Стайлз улыбается и смотрит вниз на выигрышные карты, которые получил благодаря призрачной помощи. Хитрый лис.       Дерек закрыл альбом и убрал его обратно на подпорку. И пусть это будет его новым увлечением, рисовать Стайлза.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…