***
Лекция по философии, которую Итэр с Люмин благополучно проспали четыре года назад, на удивление оказалась интересна, а мнимый и недоверчивый юноша теперь окончательно убеждается в том, что сверхъестественное существует, также как и обособленность души и физического человеческого тела. Плетясь позади толпы его одногруппников, Итэр смотрит в пол, прокручивая ряд событий, произошедших ранее. Как ему стоит вести себя с Сяо? А как с остальными? Вопросы по поводу личности оригинального протагониста гремят как гром среди ясного неба, заставляя Итэра мучаться от противной головной боли. Впрочем, ему должно быть на это все равно, ведь он не главный герой, а попаданец со своими принципами и мировоззрением, но тягучее и нестерпимое желание покопаться в чужих душах и головах насильно вынуждает Итэра продолжать думать об этом. «Мне нужно разбить четвёртую стену, чтобы вернуться к себе в мир, — размышляет в некой прострации юноша, идя по коридорам университета. — Стоит ли мне поговорить с этой семьей? Они единственные, кто совпадают с моей реальностью. Хотя их отношение к этому телу довольно безразличное. Наверное, протагонист не дополучил родительской любви, потому и строил из себя невесть что, чтобы задохнуться в любви любовных интересов.» Из высоких дум его вырывает сдавленный крик слева от себя. Повернувшись, Итэр видит взвинченного одногруппника, поджавшего к себе хвост, который, будто увидев дьявола, прячется за шеренгой студентов. — О нет, нет, нет… — бормочет словно молитву юноша, пригнувшись ещё ниже. Итэр переводит скептический взгляд вдаль, куда до этого смотрел одногруппник, и замечает высокую девушку, у которой, мать твою, тоже есть огромные ушки, но не собачьи, а лисьи. Она медленно крадётся, ловко лавируя между людьми, и, кажется, что-то ищет с озорными огоньками в аметистовых глазах. Сопоставив все факты, Итэр Виниколь с интересом наблюдает за этим спектаклем двух актеров, дуновением ветра сдув прочие мысли, дабы освободить голову от вязкого напряжения в висках. Но, к его сожалению, парень-собака замечает юношу и молящимся тоном просит того спасти его — Итэр вновь становится актером, а не зрителем. — Пожалуйста, — продолжает он шепотом, который Итэр улавливает еле-еле, — я куплю тебе обед за мое спасение! Немного подумав, студент по обмену кивает и встаёт перед одногруппником так, чтобы идущая в их сторону девушка прошла мимо. Периферией зрения Итэр замечает медкабинет, куда резво, но аккуратно тянет парня-собаку, используя толпу студентов в качестве стены и живого щита. Дверь закрывается — юноши, притаившись, смотрят через тоненькую щель на девушку, продолжающую свой путь. Одногруппник облегченно вздыхает, отстраняясь от двери, пока Итэр замечает ехидную ухмылку на красивом лице, точно играющую в низкую для их возраста игру. Подстать озорной лисице, которая ищет повод развеселить себя любимую и искоренить из своей жизни скукоту. «Она нас заметила, но прошла мимо. Что ж, кажись, она играет с ним, будто он пятимесячный щенок. Как занимательно.» Итэр отходит от двери и подворачивается к одногруппнику, который подозрительно затих. Как-то юноша, перед тем как втолкнуть парня-собаку и себя в первый попавший на глаза кабинет, не подумал, что в нем будет какой-либо персонал, потому он досадно разочаровывается в собственной спешке и всеми ему известными плохими словами безмолвно материт смотрящего на них, а в частности на студента по обмену, медбрата, Альбедо, одного из любовных интересов в этой ебучей игре. В сумрачной тьме помещение выглядит довольно зловеще и пугающе. Молодой человек, закинув одну ногу на вторую, опирается локтями об алебастровый стол, заваленный документами, сцепив пальцы в замок и подперев ими щеку, он внимательно и с унцией безучастности наблюдает за ворвавшимся в его священное место дуэтом, состоящим из второкурсника и нового студента по обмену, о котором за неделю до его прибытия ходила молва-распутница. Взгляд светящихся светло-голубых глаз из-под полуопущенных длинных ресниц изучает столь интересную персону, обитель слухов и грязной зависти. — Извините, господин медбрат, — после продолжительной неловкой паузы говорит парень-собака. — Мы уже уходим, — одногруппник Итэра хватает того за руку и уводит к двери, будто безвольную куклу. — Второкурсник Горо, остановитесь. «Только не говорите, что этот щенок — любовный интерес, а я застрял между двумя потенциальными ключами к моему выходу отсюда.» Итэр хочет разрыдаться от такого предсказуемого сюжета, который напролом идет к своей цели — познакомить протагониста со всеми любовными интересами. Несмотря на то что, юноша должен своими действиями в корне разрушать изначальный лор, так как эффект бабочки никто не отменял, события текут мономерной рекой, что беспросветно огорчает Итэра, прочитавшего тонну такого дерьма. Хоть он старается вести себя максимально безобидно и глупо, пользуясь своей миловидной внешностью, чтобы случайно не оказаться в центре насильственных действий в его сторону, которые происходили из-за его неуживчивого характера и быстро воспламеняющегося люминского гнева так часто, что юноша уже давно перестал считать, сколько раз сестра-близнец вызывала полицию и обрабатывала ему раны, Итэр не следует прописанному сценарию из-за многих факторов. Один из них его устоявшийся за двадцать шесть лет принцип — жить своей несгибаемой гордостью. Наверное, это и есть причина, почему его с сестрой невзлюбили на подработке и в университете. Близнецы слишком эгоистичны, горделивы и упрямы, что, безусловно, не нравится людям, потому брат и сестра избрали путь одинокий, где по не истоптанной тропинке имеет право ходить только близнец и он сам. Однако Итэр ненавидит боль, терпеть ее не может. Такие противоречия собственному рассудку заставили юношу играть перед всеми роль невинного и пушистого главного героя, когда по логике переведенного студента никто лично не знает в университете, а слухи не могут достоверно передать истинную сущность обсуждаемого, и это развязывает Итэру руки насчет поведения и дает свободу слова. Но какой принципиальный эгоист будет покорно подчиняться логике, если эта самая логика ему невыгодна? — Какая у вас следущая лекция? — невзначай спрашивает Альбедо, включая свет в медкабинете. — Основы стратегической науки, — отвечает Горо, взволнованно виляя хвостом. — Тогда… — медбрат переводит взгляд на студента по обмену. — Я, Итэр Виниколь, — юноша представляется, смотря непроницательно робким взглядом в аквамариновые глаза напротив. — …Тогда вы, Итэр Виниколь, зайдите ко мне во время обеда, пожалуйста. Нам нужно проверить вашу медицинскую карту, — вежливо просит Альбедо, оставаясь на приличном расстоянии от юношей. — Д-да, конечно, — студент по обмену кивает и выходит следом за Горо. Совсем позабыв о том, почему они вообще зашли туда, юноши в открытую бегут по поредевшим коридорам, чтобы вовремя добраться до аудитории. Эхо от спертого дыхания и тяжелых шагов бега замечает ответственный за дисциплину член студсовета. Почувствовав боль на своём затылке, Итэр оборачивается и встречается с потемневшим взглядом Сяо, который сжимает от негодования и злости кулаки до беления костяшек. Юноша в этот же миг отворачивается от греха подальше и заходит вместе с Горо в помещение, где проводятся лекции по военной этике. «Для моего же блага лучше не злить этого собственника.» Итэра Виниколь пробивает озноб от того горящего искренней чистой темнотой чувства, что выплескивается из друга детства протагониста. Конечно, юноша знает, что Сяо никогда не поднимет руки и не оскорбит главного героя, чтобы он не делал, потому что такие персонажи в основном опираются на какой-то случай из далекого детства, когда протагонист со всем вселенским милосердием и великодушием протягивает руку помощи бедному ребёнку, сродни Матери Терезе, и главный герой невольно вытачивается у них на сердце, заставляя их жить только для того, чтобы быть вместе со своим спасителем. Однако излишняя ревность Сяо сведёт в могилу нервные клетки Итэра, у которого и так из-за всего этого фарса, кажется, случился геноцид нервов. — О! Это тот самый богатенький наследник? — приглушённым шепотом спрашивает студент у рядом сидящего. — Наверное. Говорили же, что у него ахуеть какие длинные волосы и очень дорогостоящая одежда, — таким же шушуканьем отвечает второй. — Ха! Все совпадает. Диалог был настолько тихим, что проходящий мимо них Итэр ни черта не услышал. «Возможно, это к лучшему.» Думает Горо, занимая места около окна. Он, как честолюбивый человек, не поддаётся влиянию слухов и сплетен, судя виновника грязной молвы только при личном знакомстве. Поэтому юноша решил поближе узнать самую обсуждаемую личность университета, которая даже не успела тогда перевестись к ним, и узнать какой он человек на самом деле. Злые языки неполноценных и глупых людей страшны везде: что на войне, что и в мирное время. Горо, мечтающий стать высокопоставленным военным, уверен в этом на все сто процентов, потому набирается опыта уже на учебе, наблюдая за вспыхнувшим огнём слухов, за поведением человека, которого обсасывают в каждом темном углу, а позже за тлеющим пламенем утихших или позабытых сплетен. Итэр Виниколь, по его скромному мнению, никак не может быть тем, кем его считают пустословы. Юноша слишком невинен и умен, чтобы спать с мужчинами за деньги. У него буквально нет для этого причин: его семья баснословно богата. Так где же он найдёт мужчин, которые будут зарабатывать больше, чем ему дают на карманные расходы родители? Вполне возможно, что этот двадцатилетний юноша занимается сексом с мужчинами для души — Горо не вправе его осуждать за его прихоти. Как говорится, у богатых свои причуды. Потому молодой человек решает стать защитой для этого несчастного парня, дабы отгородить его от этой мерзкой грязи. Тем более Итэр ему помог спастись от этой проклятой извращенки, Яэ Мико, которая не может не насытиться его страданиями. Око за око. Зуб за зуб. Услуга за услугу.Продолжение следует…