Matias Puumala — United We Standа
Майор категорично тряс головой и оторопело смотрел на профессора Хатаке, что, напротив, оставался все таким же невозмутимым. Это по-настоящему выводило Кибу из себя. О чем он вообще думал, решив выдать такое? — Вы что, из ума выжили?! — едва не срываясь на крик, прошипел Инузука, когда они отошли в сторонку, чтобы обсудить адресованное незваным гостям предложение профессора. — Послушай, Киба, — выставив перед ним ладони, сдержанно заговорил он, — ни у нас, ни у них выбора нет, поэтому… — Они представляют для нас прямую угрозу, Какаши! Неужели вы считаете, что у нас нет другого выбора, кроме как объединиться с людьми, которые оккупировали нашу гостиную? Это самые настоящие преступники. Им нельзя доверять! — И именно поэтому я не могу выдать им местонахождение пирамиды, майор, — с завидным спокойствием отпирался Какаши. — Пойми, это чревато страшными последствиями. Да, вероятно, они опасны, однако не зря Макиавелли сказал: «Держи друзей близко, а врагов — еще ближе». Если они будут под нашим контролем, ничего не случится. Но если они выбьют из меня информацию о затерянной пирамиде и доберутся туда раньше нас, что так и будет, ведь без книги и ключей нам там делать нечего, то даже со всеми знаниями мы не сможем остановить апокалипсис. Сила энергии спессартина затронет каждого, кто приблизится к пирамиде, а значит, конец света произойдет раньше, чем предрекалось. — Какой, к чертям, конец света?! — сквозь зубы процедил Киба, приблизившись к Хатаке вплотную. — Перед нами реальная угроза, профессор! Эти люди. С оружием. В нашей. Гостиной. Придите в себя, прошу вас по-хорошему. Какаши сильно зажмурился, поджав губы. — Спокойно. Я понимаю, ты со своей стороны должен думать о безопасности группы, но не забывай, кто здесь главный. При всем уважении, майор, решение останется за мной. — Не торопитесь с решением, — заглядывая профессору в глаза, с нажимом проговорил Инузука, — там, в спальне, у меня есть оружие. Если мы сейчас включим голову, то сможем дать отпор… — Что ты такое говоришь?! — не выдержал Хатаке, чуть ли не сталкиваясь с Кибой лбами в этом словесном противостоянии. — Предлагаешь устроить перестрелку? Снабдить оружием женщин? Кто здесь, кроме тебя, хоть как-то к такому подготовлен? Никто, Киба. Они нас убьют, если мы попытаемся дать им отпор. — Они в любом случае нас убьют, — снова затряс головой майор. — Не сейчас, так потом. Ночью, пока будете спать, перережут вам глотку и заберут все до последнего гроша. Таким людям плевать на все, кроме собственной выгоды. — Но пока я единственный, кому известен путь до пирамиды, они ничего нам не сделают. Кто платит, тот и заказывает музыку. Не забывай об этом. Киба резко опустил голову, сжимая руки в кулаки. Будь его воля, он бы этих прохиндеев… Нет, майор не мог ответить пониманием на все доводы Какаши. Ему осточертела тема апокалипсиса и эта слепая вера профессора в проклятое пророчество. Неужели он до конца останется непоколебим? С другой же стороны, один ключ они уже нашли, а значит, вероятность существования Спессартиновой книги увеличивалась на глазах, однако мышление майора это все равно не меняло. Само понятие «конец света» оставалось для него чем-то абстрактным. А вот те люди, что топтали ковры этого дома, были реальными здесь и сейчас. — Я против, — напоследок бросил Инузука, глядя на Хатаке из-под сдвинутых бровей. — Имейте это в виду, профессор. Какаши отрывисто кивнул. Он явственно понимал, что, возможно, совершает ошибку, предлагая группе черных копателей свою компанию для дальнейшего путешествия на край света. Да участники его собственной группы-то порой не могут друг с другом сладить, что уж говорить о кучке совершенно неизвестных людей, живущих за счет преступной деятельности! Но Хатаке верно подметил: врагов нужно держать на коротком поводке. Один неверный шаг в сторону пирамиды со всемогущим спессартином — и делу конец. Конец всему. И почему то, что так очевидно одним, совершенно неясно другим? Какаши коробил тот факт, что слухи о пророчестве и скором апокалипсисе просочились среди других археологов, не имеющих ничего общего с делами «Омникуса». К тому же, информация распространялась и в кругах таких персонажей, как черные копатели, которым уж подавно веры нет. Профессор не знал этих людей, это факт, но именно поэтому он хотел, чтобы предложенная им сделка состоялась. Они вооружены и действительно несут собой угрозу, но пока Какаши держит при себе ценные сведения о затерянной пирамиде, их новоиспеченные неприятели не нанесут вреда никому из его группы. Пока их будет связывать одна цель, они и действовать будут сообща. А учитывая, каким тяжелым и опасным становится путешествие, это могло быть полезным и для Какаши, и для всей его группы. Все же, оружия и профессиональной подготовки майора может быть недостаточно. Профессору все чаще казалось, что их ожидает куда больше трудностей, чем он мог предполагать. Ведь чем дальше в лес, тем злее волки. Яхико в легкой задумчивости смотрел на Хатаке, но его то и дело сбивал с мысли стоящий рядом с профессором майор. Киба был напряжен, как перед атакой, хотя нападать на кого-то сейчас было бы очень опрометчиво с его стороны, однако такая мрачная обстановка все равно мешала Яхико здраво оценить предложение Какаши. Тогда ему на выручку с готовностью пришла Конан. Она оказалась смышленее. И недолго думая выдала: — Хорошо. Мы согласны. Яхико вздернул бровь от ее несколько неожиданного ответа, но даже не повернулся в ее сторону, чтобы что-то возразить или, напротив, поддержать сказанное ею. Конан знала: он поддержит любую ее точку зрения. И не только потому, что любит до смерти. Просто она всегда и во всем оказывалась права до этих пор. И это знали все их компаньоны. К слову, именно Конан подбила Яхико на путешествие до затерянной пирамиды. Она же поведала ему о несметных богатствах, что таились в никем нетронутых сокровищницах, и подкрепила его уверенность в том, что кубок с бесконечным золотом действительно существует, а не является чьими-то пустыми выдумками. И он безотчетно верил ей. Конан подходила к любому вопросу с холодной головой, в отличие от Яхико, которого иногда накрывали эмоции, и, невзирая на то, что он являлся лидером команды черных копателей, последнее слово всегда оставалось за ней. Может, и не во всеуслышание Конан имела власть над своим возлюбленным, но, так или иначе, каждый из группы понимал, кто голова, а кто шея. Яхико такой расклад ничуть не смущал: позволять этой женщине управлять собой не казалось ему зазорным, покуда это оборачивалось благом для них обоих. Конан действительно оказывала большое влияние на любую деятельность Яхико. Ее рассудительность, мудрость и женская хитрость образовывали налаженный механизм, приводящий в действие работу группы на пути к своей цели. Помимо этих ярко выраженных черт Конан обладала терпимостью и нежностью, что раскрывалось только рядом с Яхико. В моменты их близости, когда он безудержно целовал ее — обнаженную и сгорающую от желания в его руках, она беспрестанно говорила ему, что впереди их ждет ничем не обремененная жизнь, отличная от той, которую они проживали в детстве. Сполна нахлебавшиеся горя, ощутившие на себе людское безразличие, скитающиеся по подворотням и едва не погибающие от голода — Конан с Яхико стремились только к одному: безбедному существованию. И ради их совместного счастья он был готов на все. С ней Яхико мог отправиться даже на край света— стоило ей только захотеть. — Какого хрена, Яхико? — возмутился Хидан, раскинув руки в стороны и в непонимании хлопая глазами. — Выползи из-под каблука своей бабы и для начала спроси, что об этом думают твои люди! Яхико шагнул вправо, развернулся к Хидану всем телом и, заслонив их собой от чужих глаз, приставил к шее компаньона острие складного ножа, блеснувшего в его руке под светом низко висящих люстр. Хидан тяжело сглотнул, из-под опущенных ресниц поглядывая на металлическое лезвие, прижатое к своему горлу. — Еще слово — и я тебя убью. Ты слишком много себе позволяешь, Хидан. Мое терпение небезгранично. Лицо Хидана исказила безобразная усмешка. — Тебе смелости не хватит убить меня, мудила. — Я тебя предупредил, — через губу процедил Яхико и спрятал нож в рукаве куртки, надетой поверх видавшей виды белой футболки. — Когда вы отправляетесь в путь? — развернувшись обратно к группе Хатаке, уже иным тоном спросил он. Сакура переглянулась с Шикамару, что стоял, как вкопанный, а потом поймала на себе взгляд Ино. Никто из них не понимал, что происходит, и о чем думает Какаши, решив пойти на такой отчаянный шаг. Хината посматривала на трясущегося от ярости майора, опасаясь, что он вот-вот выкинет что-нибудь непредсказуемое, а Наруто так и глазел на всех с откровенной неприязнью, смешанной со страхом. — Недели через две, не меньше, — хладнокровно отозвался Хатаке. — Нам нужно закончить свои дела здесь, прежде чем двинуться дальше. — Даю вам две недели, — отчеканил Яхико. Губы Какаши затронула ухмылка: он внимательно наблюдал за этим парнем и чем дольше смотрел на него, тем больше понимал, что его поведение — не более чем напускная бравада. Задержись профессор в Асуане хоть на месяц, Яхико бы ничего не смог предпринять в его отношении. И это придавало Хатаке уверенности в своем решении, которое, судя по всему, не все из его группы будут готовы поддержать. К облегчению Какаши черные копатели стали расходиться. Никто больше не издал ни звука — негоже перечить слову своего лидера. Яхико пропустил вперед себя Конан, и как только она вышла, остановился и через плечо обернулся на Хатаке. — Две недели, — повторился он, выставив перед ним указательный и средний пальцы. Профессор никак не отреагировал на последнее слово Яхико. Только проводил его чуть сощуренным взглядом, пока за ним не захлопнулась дверь. И уж тогда Какаши приготовился выслушивать все, что собирались обрушить на его голову перепуганные члены экспедиционной группы. — Не смотрите на меня так, друзья, — провернув защелку замка несколько раз, покачал головой профессор. — А как предлагаете на вас смотреть? — вскинулась Ино, обхватив свою талию руками. — Объясните, что такого вы задумали, профессор, иначе я дождусь ближайшего судна и незамедлительно отправлюсь домой. — Не рубите с плеча, Ино, — успокаивающим тоном произнес Какаши, да еще и улыбнулся для пущей убедительности. — Простите?! — раскрыв рот, выдохнула она. — Вы издеваетесь надо мной?! — Сядьте, — после недолгой паузы непривычно строго скомандовал профессор, вскинув руку в сторону диванов. — Все. — Я постою, — грубо бросил Киба. — Прошу, майор, — стоял на своем Какаши, наградив его тяжелым непроницаемым взглядом. — Не вынуждай меня повышать голос. Я бы очень этого не хотел. Инузука плавно опустил веки и шумно выдохнул носом. Он изо всех сил старался обуздать свой клокочущий гнев, но все попытки пока оказывались безуспешными. Нервы-то уже ни к черту. — Я понимаю ваше замешательство, — Какаши остановился посреди комнаты, когда все устроились на диванах, и заговорил с предельной ясностью. — Но и вы поймите мои намерения. — Что тут понимать? — взбрыкнул Шикамару под одобрительные кивки растрепанной Ино. — Вы безрассудны, профессор. — И мое безрассудство имеет под собой основания, — уточнил Хатаке. — Эти люди бы не ушли без нужной информации, вы должны это осознавать. А давать им необходимую информацию я бы не стал даже под страхом смерти. Что нам остается? Занять лидирующую позицию и вести за собой вооруженную группу людей, что из собственной выгоды обратит свое оружие не против нас, а нам во благо. Оттуда мы извлечем выгоду уже для себя. С уст майора сорвался презрительный смешок. — Вы всерьез считаете, что они станут нам в чем-то помогать? — Я в этом не уверен. Однако то, что они не будут больше без надобности наставлять на нас оружие, мне предельно ясно. Киба уронил голову в ладони, агрессивно растирая ими лицо. — Вы свихнулись на почве своего пророчества… — Не надо так, майор, — осторожно возразила Хината, перегнувшись через Сакуру, что была зажата между ней и Кибой. — Вы даже не представляете, как опасна сила спессартина! Если кто-то потревожит его покой, то случится необратимое… — Я уже тысячу раз слышал об этом, Хина! — не сдержавшись, прокричал Инузука. — Это ты не представляешь, как опасны эти люди! Ты ведь была здесь только что, разве нет?! Их мы видели воочию, а твой гребаный спессартин опасен только на словах! Хьюга хмуро сдвинула брови, невольно втянув голову в плечи. Она обиженно надула губы, сощурившись на майора. — Почему вы кричите на меня? Майор осекся, отводя взгляд, но тот успел наткнуться на Сакуру, что смотрела на него с видимым упреком, мол, чего замолчал? Объясняйся! — Я пытаюсь донести до тебя очевидные вещи, — многим мягче, но так же строго проговорил Инузука. — Криком? — Хватит ругаться, — вмешался прежде помалкивающий Наруто. — Не хватало еще в такой ситуации вгрызться друг другу в глотки, Киба. — А ты-то сам что думаешь, м? — рывком поднимаясь на ноги, майор остановился напротив Узумаки, скрестив руки на груди. — Небось, уже намерен сдружиться с этими славными ребятами? — Ахинею не собирай, майор, — тоже поднявшись со своего места, насупился Наруто, что завелся не меньше Кибы. — И не важничай. Тошнит уже от твоего негатива. — Раз ты такой позитивный, давай, обозначь свою позицию, — приближаясь к Узумаки, Киба дернул подбородком. — Не отмалчивайся, как будто тебя это не касается. — Я не собирался отмалчиваться. Погоди, выведешь меня — и я выскажу все, что о тебе думаю. — Вы еще здесь подеритесь! — возмутился Шикамару, в два счета оказавшись между Кибой и Наруто. — До чего же проблемный народ… — А ты если не собираешься говорить по существу — лучше молчи, — не остался в долгу Наруто. Нара со вздохом возвел глаза к потолку. — Меня такое положение дел тоже не устраивает, если хочешь знать. Но профессор прав: у нас нет иного выхода. — Мы даже не успели ничего обсудить, — справедливо вставил Киба. — Хватит вам, майор! — порывисто вскакивая со своего места, в сердцах воскликнула Хината. — Ну, в самом деле, перестаньте! Он метнул на нее строгий взгляд, но в момент отвел глаза и виновато понурил голову. Возможно, майор сейчас действительно перегибал палку, и ему стоило бы остановиться, пока не сказал чего похуже. — Не злись. Мы просто разговариваем. — Это вы здесь злитесь. Хлопнув себя по коленям, Ино поднялась с дивана подобно почти всем остальным. Она приосанилась, становясь рядом с Инузукой, и уверенно сказала: — Я остаюсь на стороне майора. Хината бросила на Яманака недовольный взгляд, едва не выдирая с корнем завязки на своей ночнушке. Неужели Ино соглашалась с Кибой ей назло? Или Хьюга просто уже во всем, что имело отношение к майору, видела какую-то подоплеку со стороны археолога? — Прекрасно. Теперь давайте разобьемся на группы согласных и несогласных, — язвительно отпустил Шикамару. — И будем держаться друг от друга подальше. — Не бросайтесь в крайности, Нара! — на повышенных тонах возразила Ино. Он насупился и, вскинув указательный палец, яростно потряс им перед ее лицом. — Хватит уже фамильярничать со мной, женщина! — Успокойтесь! — прогремел Какаши, и группа разом стихла, удивленно воззрившись на чересчур посуровевшего профессора. — Мы все сейчас на взводе. Все обескуражены и напуганы. Но будьте благоразумны! Мы должны держаться вместе. О чем я вам твержу столько времени?! — Оставьте это, профессор. Поговорим об этом завтра, — поднявшись на ноги последней, заявила Сакура. Ее тон был обжигающе холодным и смог произвести впечатление на каждого здесь. — Сейчас мы все ляжем спать. Нужно немного отдохнуть, иначе завтрашний день пройдет зря. Хатаке одобрительно кивнул на эту реплику, задержавшись глазами на лице Сакуры, застывшем безэмоциональной маской. Харуно выглядела уставшей, хоть и не выдавала этого, и профессору стало совестно. — Верно, Сакура. Нужно отдохнуть. Расходимся по комнатам, господа. И они разошлись. Шикамару шмыгнул в коридор одним из первых, а вслед за ним ринулись Сакура и Ино. Какаши пытался углядеть что-то во все еще злобном взгляде Кибы, который оставил попытки вразумить профессора, а Наруто с Хинатой отчего-то не торопились покидать гостиную. На них в равной мере это подобие разговора повлияло чуть ли не сильнее неожиданного визита черных копателей. Оба были глубоко расстроены и озабочены неблагоприятной погодой в доме. Однако оставшись наедине с Узумаки и Инузукой, Хьюга все же опомнилась и прошаркала в свою комнату, ни слова больше не проронив. Киба искоса смотрел на Хинату до тех пор, пока она не исчезла из виду. Наруто заметил, как у него каждый нерв на лице подергивался от разочарования, усмехнулся на это и толкнул его плечом. — Ну и напороли мы горячки. Пошли спать? Уснуть сегодня смогли не все. Шикамару то проваливался в сон, то выныривал оттуда с гулко бьющимся сердцем и тяжелым дыханием — ощущение чего-то нехорошего давило на него неподъемной ношей. Какаши и вовсе пялился в потолок, бесконечное количество раз прокручивая в голове разговор с Яхико. Киба перекладывался с боку на бок на своей скрипучей кровати, переполненный раздражением, а Хината еще долго слушала недовольный бубнеж Ино. Один только Наруто каким-то волшебным образом отпустил ситуацию и прохрапел до самого рассвета. Поразительная способность! Солнце уже вовсю врывалось в окна, даже сквозь шторы прогревая дом до такой степени, что и при желании оставаться в постели было невыносимо. Что ж тогда творилось снаружи? Страшно представить. А чего ждать к обеду… Наруто туда-сюда расхаживал около ванной комнаты, останавливаясь только для того, чтобы нервно постучать ногой по полу. Он не мог дождаться своей очереди в уборную уже невесть сколько, и естественный зов природы становился нестерпимым. Да, ему стоило встать пораньше, чтобы попасть в туалет и ополоснуться в душе, но Узумаки предпочел потратить это время на лежку в теплой кровати. А теперь вот караулил, когда майор, наконец, удосужится освободить эту чертову комнату. — Ну что ты столько времени там намываешь?! — изо всех сил забарабанив кулаком по двери, возмущался Наруто. — Выходи оттуда, единоличник! Неожиданно дверь приоткрылась, и он нахмурился. Взялся за ручку, просунул голову в ванную. — Заходи! — подал голос майор, перекрикивая шум воды. — Ты все еще здесь! — раздраженно выпалил Узумаки, но все-таки вошел, отмахиваясь от непроглядных клубов пара. — Ты что, предлагаешь мне сидеть на унитазе в твоем присутствии? Киба рывком отодвинул шторку и с зубной щеткой во рту тряхнул намыленной головой. — Мне все равно. — А мне нет! — брезгливо задергивая шторку обратно, подбоченился Наруто. — Имей совесть, я уже битый час терплю! Шум воды стих, и Узумаки удивленно приподнял бровь. Неужели он достучался до этого несносного человека, и он оставит его в покое? Хотелось бы верить! — Хочешь в туалет — вперед, — раскинув руки в стороны, усмехнулся Киба. — Я закончу через минуту. — Боже, прикройся, ирод! — швыряя в майора полотенце, поморщился Наруто и отвернулся, упершись руками в края раковины. Он закатил глаза, когда в зеркале над умывальником Инузука беззаботно рассмеялся, оборачивая полотенце вокруг бедер и заодно встряхивая мокрыми кудрями. — Ты бросай свои армейские замашки, Киба, — с облегчением наблюдая за тем, как Киба собирает свои вещи, чтобы уйти, пробормотал Узумаки. — Мы ведь цивилизованные люди и можем позволить себе уединение. — Ты что, стесняешься своего друга? — ухмыльнулся майор, взявшись за ручку двери, но намеренно помедлив с тем, чтобы оставить Наруто наедине с собой. — Ты ж говорил, я тебе не друг? — припоминая Кибе его же слова, фыркнул Узумаки. — Вот и давай, двигай отсюда! Майор едва успел отскочить от двери, что захлопнулась перед самым его носом, и крепко врезался в кого-то спиной, чудом сохранив равновесие. Он круто развернулся и в упор столкнулся с Хинатой, которая бормотала что-то себе под нос и потирала ладошкой ушибленный лоб. — О, Хина, прости, тебе больно? — наклоняясь к Хьюге, взволнованно поинтересовался Киба. Она вскинула голову и тут же уперлась глазами в майора, на котором из одежды было только полотенце, что и одеждой-то не назовешь. Не ведая, куда девать разбежавшиеся глаза, Хината зарделась. — Нет, все нормально. А ты, — она заинтересованно сощурилась, — куда ты так спешил? — Наруто вытолкал меня за дверь, — коротко обернувшись на ванную комнату, с полуулыбкой объяснился Инузука. — Ну и… слегка не рассчитал силу. — А-а-а, понятно, — взгляд Хинаты снова заблуждал по обнаженному торсу майора, и она попросту не могла это контролировать. — Слушай, Хина, я… хотел извиниться за вчерашнее, — приблизившись к Хинате вплотную, виновато проговорил Инузука, отчего она встрепенулась и насилу подняла на него свой взгляд. — То есть… уже сегодняшнее. Мне жаль, что я накричал на тебя. — Я тоже повысила на тебя голос, и это меня расстроило, — залепетала она, невольно выставив вперед ладони и упираясь ими в грудь майора. — Каждый из нас в чем-то был неправ, — взяв Хинату за руку и переплетаясь с ней пальцами, заметил Киба. — И я имею в виду нас всех. — Обстановка накалилась до предела, и все перепугались, — теперь глядя на то, как он поглаживает большим пальцем ее ладонь, Хьюга поморщилась от свежих воспоминаний. — Нужно впредь держаться вместе. В этом профессор точно не ошибается. — Да, — голос майора опустился до шепота, — я понимаю. Хината позволила себе улыбнуться, встретившись с ним взглядами. Он смотрел на нее так внимательно, словно хотел увидеть ее насквозь, и это почему-то немного смутило Хьюгу. А может, ее смутило вовсе не это, а то, что майор был к ней сейчас так близко, всколыхнув волнующие воспоминания их близости. — Я пойду собираться, — отступив назад, пробормотала Хината. — Там, кстати, на плите осталось немного кофе в турке. — Не хочу кофе, — притягивая ее обратно к себе за талию, Киба покачал головой. Он легонько провел ладонью по волосам Хинаты, и она зажмурилась от этого невесомого прикосновения. — А чего хочешь? — не открывая глаз, прошептала она. Инузука дотронулся губами до ее щеки, и она резко распахнула глаза, взирая на него с удивлением. Сделав над собой усилие, Хината мотнула головой и отступила на более безопасное расстояние, коротко обернувшись в сторону коридора. — Давай не здесь… Он улыбнулся, переложив скомканную кучу своих вещей в другую руку и поправил на себе полотенце. Все же, лучше выпить кофе, решил он. И как можно скорее. — Хина, погоди! Она обернулась на полпути к своей комнате, заметив, что выражение лица майора полностью переменилось. — Что такое? — Где «Вальтер»? — требовательно спросил Киба. Хината в задумчивости закусила губу. — Э-эм… В моем чемодане. А что? — Он не должен быть в чемодане, — упрекнул ее Инузука. — Тебе нужно держать его при себе. — Ладно, — передернула плечами Хьюга. — Я переложу его в сумку, которую возьму с собой. — Нет-нет, — майор категорично замотал головой и вновь подошел к Хинате поближе. — Спрячь его куда-нибудь в другое место. В карман или… — он забегал глазами по ее телу, отчего она несколько стушевалась. — Может, под пояс чулок? Она вздернула правую бровь, растерянно хлопнув себя по бедрам. — Ты это серьезно? — Вполне, — безапелляционно выдал Киба. — Усилиями профессора в нашем полку прибыло, так что и мы должны быть во всеоружии. Хината, я прошу, будь бдительна. Наши новые компаньоны — целый табун темных лошадок, и никто из нас не знает, что они могут выкинуть. — Хорошо, — без лишних споров согласилась она. — Я сделаю так, как ты сказал. Только не волнуйся. — Умница. Инузука наградил Хинату широкой мальчишеской улыбкой, снимая то напряжение, что ненадолго нависло над ними из-за поднятой темы. Она понимала, что майор не встанет на сторону Какаши, по крайней мере, так скоро. И также ей было четко ясно, что он без промедления решит пресечь даже малейшее поползновение черных копателей навредить группе, и чем это обернется, можно было лишь предполагать. Хината переживала, что Киба может повести себя безрассудно и пострадать от этого. Однако она не раскрыла ему своих мыслей и ответила на его улыбку тем же, собираясь, наконец, вернуться в комнату. Но улыбка майора была столь очаровательной, что Хината не сдержалась и, ухватившись за плечо Кибы, звонко чмокнула его в щеку.☀️☀️☀️
Смуглый улыбчивый рабочий увлеченно беседовал с профессором Хатаке, пока его напарник стоял рядом и внимал его словам с той же необъяснимой радостью на лице. Какаши отвечал мужчине на его языке, то посмеиваясь, то просто улыбаясь как будто из вежливости. Рабочие утверждали, что в храме Жрецов можно найти много занятных вещичек, так как сюда давненько не ступала нога археологов, и его привилегированной группе несказанно повезло стряхнуть пыль веков с обиталища жрецов Древних богов. Эти разговоры немного сменили направление мыслей Какаши, что так и застрял в событиях минувшей ночи, внесших раздор между членами его группы, а заодно и грозивших спутать все его планы. Ино беспрестанно зевала в ладошку, меланхолично глядя на то, как колышется тень от пламени факела на каменной стене храма, и уговаривала себя не заснуть здесь от полнейшей скуки. Жара разморила ее еще в автомобиле, на котором они с группой добирались от дома до храма где-то полтора часа, а уже внутри величественной постройки ее пробрал холодок, из-за чего Яманака так же поклонило в сон. Хорошо, конечно, что в храме было прохладно, потому что под палящим солнцем находиться становилось невыносимо и даже в какой-то степени опасно. Время близилось к обеденному, что как раз и предполагало самое пекло, а группа профессора все еще толком не продвинулась на пути к исследованию храма. Шикамару искоса посматривал на Ино, пока изучал карту профессора Хатаке, подпирая собой одну из каменных колонн, что в некоторых местах потрескались от времени, а где-то и вовсе были разрушены. Несвежая голова плоховато соображала, и Нара со вздохом сложил карту на четыре части и спрятал ее в нагрудном кармане рубашки цвета хаки на пуговицах-кнопках. Разглядывая госпожу Яманака все внимательнее, ни на что более не отвлекаясь, он озадаченно нахмурил брови: казалось, Ино вот-вот отключится прямо сидя на земле, потому что и цвет лица у нее был бледнее обычного, и уже долгое непривычное безмолвие вынуждало озаботиться ее самочувствием. Шикамару оттолкнулся от колонны и подошел к археологу, опустившись рядом с ней на корточки. Она лениво повернула голову в его сторону и вздохнула устало. — Чего вам, Нара? — Неважно себя чувствуете? Яманака поневоле округлила глаза, расслышав в голосе Шикамару явную обеспокоенность, и чуть выпрямилась, все еще опираясь спиной о стену. — Почему вы так решили? — Выглядите болезненно. — Не вздумайте никогда говорить такого женщине, Нара. Это дурной тон, — на удивление без какой-либо агрессии выдала Ино, заставляя Шикамару хохотнуть несдержанно. — Спасибо за совет. — Неудивительно, что вы до сих пор не женаты, — Ино прыснула, растягивая бледные губы в улыбке. На самом деле, ей действительно немного нездоровилось, но тому виной были всего-навсего жара, недосып и скука, а это вполне поправимо. Нара уселся по-турецки и потянулся к пачке сигарет в кармане брюк. — С чего вы взяли, что я не женат? — с ухмылкой поинтересовался он. Ино переменилась в лице, наблюдая за знакомыми нехитрыми действиями криптолога. — Вы никогда не упоминали об этом. К тому же, — она задержала взгляд на его левой руке, а в частности на пальцах, сжимающих зажигалку, — на вас нет обручального кольца. — Не все женатые носят обручальное кольцо, Ино, — продолжал юлить Шикамару. Он подкурил сигарету, спрятал пачку вместе с зажигалкой обратно в карман и сильно отклонился в сторону, чтобы не дымить в направление Яманака. Однако она все равно поморщилась, хоть и никак не отреагировала словесно на то, что он закурил рядом с нею. Привыкла уже. Он так часто курил, что Ино казалось, легкие Шикамару можно было выставлять на всеобщее обозрение в качестве агитации против курения. — Это ничего? — запоздало уточнил он, демонстрируя ей сигарету, зажатую в пальцах. — Вовремя вы этим озаботились, — усмехнулась Ино и качнула головой. — Уже все равно. Так что там насчет вашего семейного положения? — Почему вас волнует мое семейное положение? Разве это не дурной тон — интересоваться таким у мужчины? Я ненароком могу неверно истолковать ваш вопрос. Ино расхохоталась, притягивая согнутые колени к груди и упираясь в них лбом. — Не смешите меня, — она подняла на Шикамару глаза. — Это просто праздный интерес. Он улыбнулся уголком губ, с трудом удержавшись от того, чтобы самому не рассмеяться из-за ее заразительного хохота. — Вы оказались правы: я не женат. — Прямо от сердца отлегло, — съязвила Ино с широкой улыбкой на лице, что мгновенно угасла, едва она успела понять, как двусмысленно прозвучали ее слова. — За вашу гипотетическую пассию, я имела в виду, — поправилась Яманака. — Да, — глубоко затянувшись сигаретой, бросил Шикамару, — моей бывшей невесте повезло. Ино снова выпрямилась, и выражение ее лица преисполнилось серьезностью. — Невесте? — Ага, — простодушно буркнул Нара. — Сейчас я не женат, но был в шаге от этого. Яманака удивленно захлопала ресницами, заинтересованно подавшись вперед. — Да ладно?! И что же вам помешало связать себя узами брака? Неужто поленились дойти до алтаря? Шикамару все-таки рассмеялся. Ему даже не было обидно: такое замечание скорее забавило. — Не все так плохо, — возразил он деловито. — Просто… это был не мой человек. Вот так. — Что ж… — поджав губы, выдохнула Ино, — сожалею. — Не стоит. Это было к лучшему. Она кивнула, пытливо вглядываясь в лицо Шикамару. Он ничуть не помрачнел, когда говорил о своей несостоявшейся женитьбе, и Яманака предположила, что это действительно оказалось к лучшему для него. Невольно улыбнувшись, когда Нара отвернулся, чтобы выпустить изо рта очередную струйку дымка, Ино устроила подбородок у себя на коленях и чуть сощурилась. — Вы сказали, это был не ваш человек. Почему же? Шикамару многозначительно вздернул брови: вопросы такого характера Ино раньше не задавала, и сейчас он был немного этим смущен. Впрочем, скрывать тут было нечего, и Нара охотно поделился переживаниями прошлого. — Между нами не было искры, — заставив Яманака свести брови к переносице и с интересом приоткрыть рот, как есть выложил он. — Знаете, бывает, видишь человека — и в тебе эмоции бурлят? Вот у меня с ней такого не произошло. Я в принципе человек не особо эмоциональный, так что в отношениях с женщинами предпочитаю испытывать хоть что-то. — Но ведь… у вас были отношения, раз чуть до свадьбы не дошло? — Были. Я думал, того, что она мне нравится, будет достаточно, но нет. Все, о чем я сейчас сказал, мне стало понятно намного позже, чем следовало бы. В общем, это у нас оказалось взаимно. Ино мотнула головой в попытке понять ход мыслей Шикамару. В его словах не было неопределенности, каких-то пустых рассуждений — все четко по факту. Как Яманака виделось, Нара не привык говорить загадками, и поэтому ей порой нравилось беседовать с ним: не нужно было искать доподлинного смысла среди кучи красноречиво изложенной информации. Шикамару был открытым, раз уж решил впустить Ино к себе в душу, пусть и очень редко позволял себе это. — И вы действительно не жалеете, что свернули с намеченного пути? — осмелилась спросить она столь прямо. — Не жалею, — твердо произнес он. — Я вообще стараюсь ни о чем не жалеть в своей жизни. Ведь это значит впустую растратить время и энергию. Такое не для меня. — О, тратить энергию впустую — точно не для вас. Шикамару вновь рассмеялся, а Ино подхватила, спрятав нос в складках юбки все там же на коленях. — А почему вы до сих пор не замужем? — смахнув со лба выступившую испарину рукавом рубашки, без обиняков вопрошал Нара. — В вашем-то возрасте давно пора. Яманака скривилась, и он растянул губы в самодовольной улыбке: уже и заскучать успел по тому, как она горделиво вздергивала нос, и по ноткам раздражения в ее ангельском голосе. — Простите, вы сказали: «в моем возрасте»? Шикамару передернул плечами. — Да, я так сказал. — Слушайте совет номер два: никогда не упоминайте возраст в разговоре с дамой. Нара, мне что, учить вас вести беседы с женщинами? — Буду очень признателен. Так что? — говоря словами Ино, он испытующе уставился на нее. — Ну… — она помедлила, опустив взгляд на свои пальцы: рассматривала ногти и линии жизни на ладонях. — Мне никогда не хотелось замуж. Я для другого создана. — И для чего же вы созданы? — сдерживая стремительно наползающую улыбку, вполне серьезно поинтересовался Шикамару. — Я живу археологией. Люблю путешествовать. Сидеть на одном месте и рожать детей тому, кто этого не оценит — табу для меня. Отец не один раз пытался устроить мне смотрины, но я была непреклонна. Никому не позволено решать мою судьбу, кроме меня самой. Нара одобрительно покачал головой, все же позволив улыбке тронуть его губы. — Это похвально. — Что, даже не скажете, какая я избалованная и эгоистичная особа? — поддела его Яманака. — Думаете, мне так хочется вас обидеть? — предположил Шикамару, и его брови встретились у переносицы. — Вот теперь и не знаю даже, — смешавшись под его пристальным взглядом, пробурчала Ино. Невзирая на то, что их знакомство с порога не задалось, Шикамару не стремился насолить этой женщине ни словом, ни делом. Да, часто бывало, она казалась просто невыносимой, и тогда ему приходилось отвечать, но не сейчас, когда Ино без лишней язвительности говорила с ним о личном. Напротив, сейчас Нара не находил в ней ни эгоистки, ни избалованной дочки любящего отца, ни раздражительной языкастой девчонки. Только потрясающе красивую женщину, что имела смелость отстаивать свои интересы, и была достаточно самоуверенной для того, чтобы открыто заявлять о своих правах и перед собственными родителями, и перед тем, кто играл лишь эпизодическую роль в ее жизни. Если призадуматься, Шикамару это восхищало. Во времена, когда женщинам многое недозволенно, занимать четкую позицию относительно своего положения в обществе — не просто похвально. Нара смотрел на Ино и понимал: она уникальна. А уж то, что с ее строптивым нравом окружающим непросто совладать — явно не ее проблема. — Чего вы так уставились на меня, Нара? — беспощадно вырывая Шикамару из раздумий, фыркнула Ино. Он криво усмехнулся. — Странный вопрос. — Это вы странный. Шикамару встал на ноги и с улыбкой протянул Ино руку. — Не возьмусь возражать. Держитесь. Яманака схватилась за его ладонь и поднялась на ноги, принимаясь отряхивать юбку от пыли и песка. — Спасибо. — Угу, — Нара приложил два пальца к виску и отсалютовал Ино, разворачиваясь ко входу в храм, что с обеих сторон плотно обступили колонны. Она смотрела ему вслед, аккуратно укладывая волны волос на плечах, и ухмыльнулась. Значит, едва не женился… Интересно. Что еще таит за душой этот с виду ничем незаинтересованный мужчина? Ино подумала, что обязательно выяснит это как-нибудь на досуге. Наруто клевал носом, периодически размахивая фонарем из стороны в сторону, и Шикамару рассмеялся, опустив ладонь на его плечо. Узумаки встрепенулся, чуть не выронив осветительный прибор из рук, и ощерился на своего приятеля. — Проснись и пой, Наруто, — сжимая его плечо, Нара всем весом навалился на Узумаки. — Одна Хината здесь работает, — мотнув головой в направлении стены, к которой прилипла Хьюга, заметил он. — Так присоединился бы, разгильдяй, — сбросив с себя руку криптолога, огрызнулся Наруто. — Где там профессор околачивается? Нам не пора возвращаться? — Он с рабочими все болтает, — ответил Киба, разминая шею и при этом поморщившись от ее безобидного хруста. Шикамару обернулся на майора. — Ты, я погляжу, сегодня притих подозрительно. — Так он ночью наорался на вечность вперед, — издал смешок Наруто и съежился под сердитым взглядом Кибы. — Что? Я не прав? — А что толку мусолить одно и то же? — рывками затягивая на себе ремни кобуры потуже, буркнул Инузука. — Решение профессора мне не изменить. — И никому из нас, — безоговорочно согласился Нара. — Разве что… Сакуре можно попробовать. Какаши, вроде, прислушивается к ней. Вы знаете, что она об этом вообще думает? Наруто бросил взгляд на Сакуру, что тихо переговаривалась с Хинатой, пока та изучала изображения на стенах храма, ловко орудуя своими кисточками, которые по привычке сунула в высокую прическу. Узумаки догадывался, отчего Какаши прислушивался к Сакуре, и улыбнулся своим мыслям. Он пристально следил за их взаимоотношениями и со временем все больше укреплялся в своем предположении об их взаимной симпатии. Впрочем, с Сакурой все было понятно: как только она приоткрыла Наруто завесу тайны их с профессором прошлого, сомнений в ее к нему интересе у него уже не оставалось. А вот что сам Хатаке себе думал — пока не было столь же очевидным. Однако по наблюдениям Узумаки профессор непреднамеренно оказывал Сакуре знаки внимания, что даже с натяжкой трудно было отнести к дружеским, так что вывод напрашивался сам собой. Киба с хитрой улыбкой воззрился на Наруто, отчего тот состроил мину и отмахнулся от него чуть заметно. Майор еще помнил, как он проболтался о том, что у Сакуры с профессором «что-то есть». В общем-то, Инузука не шибко любил собирать сплетни, но невольно стал поглядывать на этих двоих: как-никак, его интересовало все, что происходит внутри группы, даже если это никак к нему не относится. — А вот ты у нее и спроси, — предложил Наруто и громко окликнул Харуно, направившись к ним с Хинатой. — Вы чего? — приняв из рук Хьюги тоненькую археологическую кисточку и протягивая ей другую — плоскую и более жесткую, поинтересовалась Сакура, когда троица остановилась рядом. — Да мы тут узнать хотели, — Киба сунул руки в карманы брюк, с подозрением воззрившись на медика, — как ты относишься к тому, что в нашей семейке ожидается прибавление? Хината подбоченилась, средним пальцем поправив очки на переносице. Ну вот, опять он за свое! — Майор, — она многозначительно покачала головой. — Хина, — Киба широко улыбнулся, — я задал безобидный вопрос. — К тому же, это Шикамару интересовался, — встал на его защиту Узумаки. — Э-эм-м… да-а-а, — Нара в неловкости почесал затылок, столкнувшись глазами с Сакурой. — Не подумай, что я хочу натравить тебя на Какаши, но ты единственная из нас никак не высказалась по этому поводу. — Я не в восторге от этой затеи, — лаконично отозвалась Харуно и вонзила рукоять кисточки в прическу Хинаты. — Но оттого, что я буду терроризировать этим профессора, легче мне не станет. — Ребята, — вкрадчиво произнес Киба, поглядывая на каждого из приятелей, — мы должны держаться вместе, потому что те, с кем нам придется в дальнейшем преодолевать долгий путь — шайка отпетых разбойников, у которых с собой куча оружия и полное отсутствие совести. — Вот ты и заговорил словами профессора, — прыснул Наруто, переступив с ноги на ногу. — У нас тоже есть оружие, — скрестив руки на груди и окинув майора придирчивым взглядом, заметила Сакура. — По крайней мере, у вас с Хинатой. Хьюга покраснела. Тронула свое бедро, где под чулком теплом ее кожи согревался дамский пистолет, к которому она решила привыкать уже сейчас, и отвела глаза в сторону. Однако Инузука ловко перехватил ее взгляд, заинтересованно выгнув одну бровь, и она в свое оправдание пробормотала: — Мы ведь живем вместе. Так что Сакура увидела мой «Вальтер». — Ага, — поддакнула Харуно, вновь покосившись на майора. — Миленький такой аксессуар для леди. Он миролюбиво вскинул ладони. — Ладно, это ничего. Но ты ведь не думаешь, Сакура, что этого достаточно? — Я думаю, если Хината научилась стрелять, то наши мужчины и подавно с этим справятся, — Харуно с намеком зыркнула на Шикамару и Наруто. — Я не подписывался проходить курс молодого бойца, — пошел на попятную Узумаки. — Без обид, Киба. — Думаешь, мне оно надо? — безрадостно усмехнулся он. — Предлагаю оставить все как есть, — рассудил Шикамару, нервно перебирая пальцами недавний бычок от сигареты в кармане брюк. — И раз уж никто из нас не поддерживает профессора, то… — Я все еще здесь, — перебив криптолога, подала голос Хината. — И я поддерживаю профессора целиком и полностью. — Извини, да, конечно, — Нара почесал бровь, виновато поджав губы. — Но большинство все равно против. Поэтому нам нужно наступить себе на глотку и хотя бы создать видимость того, что мы на стороне Какаши. По крайней мере, для группы черных копателей. Им точно не нужно знать о наших разногласиях. Это сработает против нас. — Согласен, — энергично закивал Киба. — Я хоть и не считаю идею профессора удачной, но все равно остаюсь на его стороне, — укоризненно произнес Наруто. — Так что видимость создавайте сами. — А вот и профессор, — смерив друзей строгим взглядом, нарочито громко объявила Хината. — Какаши, мы можем продолжить исследовать храм? Хатаке с Яманака и рабочими подошли к группе, и он одобрительно кивнул. — У нас осталось не так много времени на сегодня, но мы еще успеем здесь осмотреться. Предлагаю разделиться, — Какаши присел на одно колено, стащив с себя вечно набитый до отказа рюкзак. — Ино, вы пойдете со мной, — он достал два фонаря и протянул их Кибе с Шикамару. — Майор, вы с Наруто и Сакурой двинетесь в общую залу, а Шикамару с Хинатой проследуют в библиотеку. — Есть, — отозвался Киба и, пропуская Сакуру вперед, потащил за собой Наруто, не особо рвущегося приступить к делу. — Ино, — Хатаке поднялся на ноги, водрузив себе на плечи рюкзак, — с нами отправится один из рабочих с инструментами, а другой останется снаружи. — Хорошо, профессор. — К двум часам встретимся на этом же месте, — Какаши ободряюще улыбнулся группе. — Будьте внимательны. Удачи, господа. — Это нам не помешает, — обернувшись через плечо, коротко рассмеялся Наруто и вклинился между Кибой и Сакурой. Разбиться на подгруппы было разумно: так возрастала вероятность исследовать больше. Если честно, Какаши не возлагал особых надежд на храм Жрецов, но небольшой процент того, что один из ключей может оказаться здесь, все-таки был. А профессор считал, нужно хвататься за любую возможность найти ключи, даже если такие попытки грозили успехом не увенчаться. Ступая по каменному полу храма, Сакура озиралась по сторонам и задерживалась глазами на особенно богато расписанных стенах и каменных изваяниях верховных жрецов прошлых веков. Колонны в три ряда стремились ввысь, и их размеры во все времена поражали и археологов, и простых обывателей. Наруто с открытым ртом смотрел в потолок, оккупированный летучими мышами, что было не редкостью для древнеегипетских построек таких масштабов, и, казалось, даже не дышал. Киба же настороженно осматривался вокруг, медленно водя ровной дорожкой фонарного света везде и всюду, и восторгов друга не разделял. Все-таки, его голова была забита главной проблемой, свалившейся на их группу — и это уж точно не апокалипсис. — Это ж какой чести удостоились жрецы, что для них такой храм отгрохали, — не уставал поражаться Наруто и поежился, когда одна из летучих мышек сорвалась с потолка, громко замолотив перепончатыми крыльями. — Разумеется, основной заботой жрецов была служба в храмах: они проводили обряды, читали священные тексты и все в таком духе. Но помимо этого у них имелись и другие обязанности: ведение храмового хозяйства, содержание библиотеки, врачевание и подготовка умерших к погребению. — И жрец, и жнец, и на дуде игрец, — хохотнул Узумаки, чем схлопотал от Сакуры укоризненный тычок в бок. — Древние египтяне считали, что жрецы обладают божественной силой, которая может оказывать воздействие на людей, их здоровье и потомство. Известно, что тогда верили в связи живых и мертвых, а проводниками из одного мира в другой являлись именно жрецы. Они и занимались мумификацией покойных и их погребением. Правильная подготовка обеспечивала достойное продолжение жизни после смерти, так что этим могли заниматься только просвещенные. — Откуда ты об этом знаешь? — удивленно спросил Наруто, коротко отряхнув свое похолодевшее плечо: мумификация, погребение — все это нагоняло на него жути. — Хината рассказала, конечно. Она без устали трудится над нашим образованием, — со смешком ответила Сакура и сорвалась вперед, опережая своих спутников. — А-а-а, ну Хината это умеет, — в попытке поравняться с Харуно, Узумаки зашагал быстрее. — Один ее рассказ о скарабеях чего стоит! Киба тепло улыбнулся. Как же он любил ее бесконечные истории! Наверняка она сейчас много чего занятного могла бы им рассказать. Хотя и Сакура неожиданно оказалась отличным рассказчиком. — В поздние периоды развития Древнего Египта жрецы стали заниматься астрологией. Наблюдая за небесными телами, они приписывали им сверхъестественные свойства, а попутно получали и астрономические знания, сохраняли их в своих текстах и передавали последующим поколениям. Так собиралась ценнейшая информация, используя которую жрецы могли рассчитать время разлива Нила и распланировать сельскохозяйственные работы, — Харуно лукаво улыбнулась Кибе. — Кажется, ты увлекаешься астрономией, майор? — Так и есть, — кивнул он. — Из тебя бы вышел отличный жрец, — с издевкой выпалил Узумаки, и Инузука притворно рассмеялся, следом скривившись и направив свет фонаря на друга, обличая его хитрую лисью морду. — Что вы там плететесь? — обернувшись, нахмурилась Сакура, что снова оказалась впереди мужчин. — Поживее, ребята, нам скоро возвращаться, а пока я хочу кое-что найти. Где-то здесь есть лекарское помещение. Точнее, там хранились лекарства, приготовленные жрецами-врачевателями, и профессор говорил, что прямо у входа в помещение на стенах расписаны рецепты различных мазей и снадобий. — Без Хинаты для нас это все — не более чем просто рисунки без смысла, — проворчал Наруто. — Если мы найдем лекарскую комнату, то я схожу за Хинатой, — устало пояснила Харуно и усмехнулась следом, — не переживай, стоять и смотреть в стену как бараны на новые ворота мы точно не станем. Наруто послушно кивнул. Пререкаться с этой женщиной он точно не желал. Уже на собственной шкуре проверил, какой Сакура может быть беспощадной в споре, и как четко у нее поставлен удар. Харуно слов на ветер не бросала, и когда они с Наруто и Кибой отыскали комнату для лекарей, что оказалось плевой задачкой, поспешила найти Хинату. Может, эта находка — совсем не то, что было нужно профессору Хатаке, однако пройти мимо кладези знаний ученых мужей из прошлого Сакуре виделось непростительной ошибкой. Она одолжила у майора фонарь и стала возвращаться к условленному месту встречи группы, решив уже оттуда пойти на поиски Хинаты в компании Шикамару. Разумеется, в точке разгруппирования никого не было, и Сакура замешкалась в непонимании, в какую сторону вообще податься. Блуждать одной по храму ей было не по себе, но в итоге Харуно пошла по наитию — все равно на кого-нибудь да наткнется по дороге. Какаши с Ино и болтливым рабочим уже неплохо ориентировались в стенах храма, но ничего интересного пока не увидели. Яманака без конца обмахивалась своим платком с кружевной вышивкой, и им же промокала лоб и шею: ее то в жар, то в холод бросало, и недомогание становилось более ощутимым. Хатаке быстро заметил, что Ино нездоровится, и предложил ей вернуться и отдохнуть, а после обязательно показаться Сакуре, однако археолог ни в какую не соглашалась. Решила, закончить работу ей по силам. Правда, только до тех пор, пока едва могла на ногах стоять из-за нешуточного головокружения. Несмотря на то, что Какаши пытался-таки настоять на своем, вразумить Ино смог только их спутник — рабочий по имени Рашид. Он очень эмоционально высказывался на этот счет, и Ино побледнела еще сильнее, когда профессор перевел сказанное мужчиной. Он твердил, что если она продолжит блуждать здесь в таком состоянии, то уж точно заболеет, и до добра это не доведет, потому что до больницы добираться несколько часов, а в машине, да в такое пекло, был риск слечь окончательно. Яманака нехотя сдалась, также понимая, что с каждой минутой ей становится все хуже, и согласилась на предложение Рашида проводить ее до выхода из храма, где она дождется Сакуру. Хатаке остался один и настроился выложиться по максимуму, пока время еще позволяло. Оставив инструменты Рашида там, где они разошлись по разным сторонам, он отправился исследовать комнаты в узеньком темном коридоре, куда с трудом протискивались его плечи, из-за чего приходилось пробираться боком или шаркаться о стены до мелких царапин под рубашкой. Хатаке уже знал, что самые необычные вещи не лежат на поверхности, а порой скрываются в неказистых, маленьких помещеньицах: комнатах слуг всякой знати, подсобках, ничем не примечательных закоулках, куда даже в голову не приходит заглянуть. Но также профессор понимал, что с первого раза обойти здесь все попросту невозможно, и по ходу подмечал, куда следует вернуться завтра, чтобы тщательнее осмотреться. Одно из крохотных помещений, похожих на кладовую, Какаши задумал обыскать сейчас. Коридор, кажущийся бесконечным, то расширялся, то снова сужался, и когда происходило первое, профессор мог чуть выдохнуть от облегчения. Войдя в комнатку без двери и металлической решетки, которые заслоняли проход многих подобных помещений, он скинул на пол рюкзак, чьи лямки постоянно натирали плечи, и уже налегке взялся исследовать тесное пространство. Какаши не знал, сколько уже там проторчал, в какой-то момент совершенно позабыв о времени, и опомнился только когда заслышал приближающиеся шаги. — Вы уже вернулись? — выкрикнул он из комнаты, закрутив крышечку на фляге с водой. — Как там Ино? Рашид остановился в открытом проходе, и на его лице уже не было прежней улыбки, которая не слетала с его губ с самой их встречи несколькими часами ранее. Какаши насторожился, взволновавшись за Яманака, и приблизился к рабочему, отряхнув пыльные ладони. — Что-то не так, Рашид? Мужчина помедлил, прежде чем ответить, но все-таки произнес несколько слов, значение которых профессор неожиданно не смог разобрать. Хатаке озадаченно нахмурился, тряхнув головой, и вознамерился повторить свой вопрос. Но профессор и слова произнести не успел, ошарашено воззрившись на правую руку Рашида, в которой он сжимал крупный охотничий нож, чье острое лезвие поблескивало в свете фонаря на полу. Какаши ничего не понимал — да и не сумел бы за то кратчайшее мгновение, когда холодное оружие в руке Рашида взметнулось вверх и со свитом прорезало воздух. Профессор инстинктивно отскочил назад, споткнулся о свой рюкзак и врезался спиной в стену, выронив из рук флягу с водой и судорожно промаргиваясь. Рабочий издал победный клич, полный необъяснимой решимости, и снова замахнулся ножом в один широкий шаг. Хатаке чудом успел увернуться, перекатившись вбок, и даже сам не понял, каким образом это у него вышло. Сердце колотилось в сумасшедшем темпе, и он так явственно ощущал его гулкое биение в своей груди, что даже сглотнуть толком не мог. Отступая назад и минуя проход, Какаши в ужасе смотрел, как Рашид оскалился подобно кровожадной гиене и стал вновь настигать его, крепче стискивая оплетенную коричневой кожей рукоять ножа. Хатаке лихорадочно пытался соображать, но мысли превращались в клейстер, и страх стиснул пересохшую глотку до саднящей боли. Оценить ситуацию в таком состоянии было за гранью фантастики, и Какаши пришло в голову лишь одно: нужно бежать. Он ринулся в сторону коридора и едва не врезался в стену, теряя ориентир и элементарную способность видеть то, что впереди. Какаши все моргал до головокружения, восстанавливая ясность зрения, и у него волосы на голове вставали дыбом от ощущения чужого преследования у себя за спиной. Вмиг решив, что находиться спиной к противнику едва ли не опаснее, чем лицом к лицу, профессор резко затормозил и обернулся. Воспользовавшись оказанным эффектом неожиданности, он с воинственным возгласом пнул Рашида ногой в живот, и тот подавился воздухом, теряя равновесие. Какаши собирался выбить оружие из рук рабочего, пока тот приходит в себя, однако Рашид оказался проворнее: выпрямился, точно не схлопотал крепкого удара в живот, и с ревом одичалого вновь набросился на профессора, размахивая ножом энергично, но донельзя неумело и как будто бесцельно. Хатаке уже не стал пускаться в бегство: только и мог, что неуклюже уворачиваться от хаотичных взмахов ножа, внимательно отслеживая каждое движение Рашида. И будь тот профессиональным убийцей, Какаши бы уже оказался мертв. Тем временем Сакура блуждала по храму навскидку минут пятнадцать-двадцать, но так никого и не встретила. Она даже решила оставить идею с изучением рецептов тогдашних лекарственных средств на потом и развернулась в обратном направлении, когда краем уха заслышала подозрительный шум неподалеку. Ее охватило неясное волнение, и, нервно заозиравшись, Харуно быстрым шагом двинулась на неразборчивые звуки, что становились громче и четче с ее приближением. Мужские голоса и глухой грохот по-прежнему нельзя было разобрать: их отзвуки разлетались как будто со всех сторон, смешивались воедино и превращались в эхо, по-настоящему пугая Сакуру. Переходя на легкий бег в такт своему учащенному дыханию, она выкрикивала имена профессора, Шикамару, Ино и Хинаты, но никто не отзывался — слышалось все то же непонятное слияние звуков и только. Завернув за угол, Сакура оказалась в темном узком коридоре и остановилась. Где-то вдали замаячил тусклый лучик фонаря и, переведя дыхание, она снова побежала, стремительно выбираясь из тьмы прямиком к свету. Отнятый у Кибы фонарик едва не выскальзывал из запотевшей руки Харуно, и она сжала его металлическое основание крепче, пытаясь светить прямо перед собой, что не очень-то у нее получалось: свет перемещался туда-сюда, то прыгая у нее под ногами, то отскакивая к стенам, что зажимали Сакуру со всех сторон. В ушах уже звенело от пугающих низких вскриков, непохожих на человеческие, и Харуно напредставляла себе всякой безумной жути, отчего у нее голова вскружилась, и по спине проскользнул холодок. Но то, что ей пришлось увидеть за очередным поворотом, было непохожим ни на одну картинку из ее взбудораженного воображения. Она истошно завопила, выронив фонарь на пол и обхватывая голову руками. Непередаваемый ужас прошил ее тело настолько, что Сакура с трудом устояла на одеревеневших ногах. Не в силах пошевелиться, Харуно широко распахнутыми глазами смотрела, как некогда доброжелательный рабочий размахивал здоровенным ножом в опасной близости от профессора Хатаке, и сжимала свою голову в тисках рук до потемнения перед глазами, где уже застыли слезы животного страха и отчаяния. Сакура не слышала себя. Не осознавала, что продолжает пронзительно кричать. Не ощущала, как слезы обожгли щеки и наперегонки скатывались к дрожащему подбородку. Она не чувствовала хода времени, которое сейчас имело счет в секундах. Единственное, что Харуно смогла разобрать в этом безумном хаосе — это то, что все прекратилось. В один момент, даже меньше, чем в секунду, все вокруг стихло, даже замерло. Только кровавое пятно на рубашке Какаши Хатаке расползалось и увеличивалось в размерах с невероятной быстротой. — П-профес-сор… — заикаясь, выдохнула Сакура и судорожно зажала себе рот обеими руками. Он пошатнулся, раскрытыми до предела глазами взирая на оцепеневшего Рашида с ножом в руке, шлепнул измазанной в собственной крови ладонью по стене в попытке опереться на нее и не упасть, а потом сполз по той же стенке на пол, заваливаясь на бок набитым мешком. Его веки дрогнули несколько раз, а потом закрылись. Сакура перевела немигающий взгляд на убийцу под маской рабочего, быстро-быстро качая головой из стороны в сторону и по-прежнему прижимая трясущиеся ладони ко рту. А потом она зажмурилась изо всех сил и сдавленно пискнула, падая на колени. Рашид пробурчал что-то невнятное, стиснул мертвой хваткой рукоять ножа, скользящую в ладони из-за стекшей крови, и стал медленно пятиться назад, словно и сам не понял, что сейчас сотворил. Вот только отступить он не смог: его лоб и глаза уверенно накрыла чужая ладонь, собственная рука резко повисла вдоль тела, лишившись былой тяжести, и что-то короткой вспышкой обожгло его горло. Тело Рашида рухнуло наземь с оглушающим грохотом, и Сакура тут же распахнула глаза. Он непроизвольно дергался, как рыба, выброшенная на сушу, притягивал руки к своему горлу и издавал отвратительные хрипы. Кровь хлестала из его глотки каким-то невообразимым потоком, и даже Харуно, что многое видала за годы учебы и работы на медицинском поприще, испытывала парализующий шок. Она с трудом смогла оторвать взгляд от умирающего в муках рабочего и крупно вздрогнула от звона металла, ударившегося о пол. Подняв глаза, Сакура увидела, как майор Инузука безмолвно возвышался над телом Рашида, и на его лице не проскочило ни единой эмоции — только привычное хмурое выражение и плотно сжатые губы. — К-киба? — Сакура слышала свой голос как будто со стороны, сгребая ткань юбки на коленях не слушающимися пальцами. Он не ответил. Так же молча сорвался с места и одним движением опустился подле профессора. — Ты… перерезал ему… горло… — Харуно будто позабыла о главном потрясении, вновь обратив взор на Рашида. Вероятно, так хотела избежать страшного осознания, центрируя внимание на другом. Но все же ей пришлось осознать. Киба громко окликнул Сакуру, и его голос показался ей совершенно неузнаваемым, как и свой собственный. Она продолжала смотреть на багровые реки, заливающие тело рабочего, и мелко дрожала всем телом. — Сакура! Немедленно приди в себя! Профессору нужна твоя помощь! Внутри словно что-то щелкнуло, и голос Инузуки долбанул как обухом по голове. Харуно встряхнулась, повернула голову и обомлела. Рубашка Какаши вся насквозь пропиталась кровью, а его лицо выглядело бледным точно полотно. Она попыталась подняться, но тело не слушалось. Тогда Сакура немедля стала на четвереньки и подползла к Кибе с Какаши, пробегаясь взглядом по кровавому пятну на его одежде. — Господи, профессор… — всхлипнула она, глядя в упор на ножевое ранение Какаши. — Он потерял очень много крови, — сосредоточенно произнес Киба, прикладывая пальцы к сонной артерии Хатаке, но вдруг оторопело моргнул, обернувшись на Харуно. — Сакура, он не дышит. — Чт-то? — еле-еле размыкая бледные губы, промямлила она. Ее рука повисла в воздухе, прежде чем приблизиться к профессору и подобно Кибе нащупать его пульс. Пульс, которого не было. — Сакура, что нам делать? — обернувшись на медика, взволнованно выпалил Инузука. Харуно раздраженно поморщилась, снова прощупывая пульс профессора, и выдохнула едва различимо после недолгих манипуляций: все же, она ощутила слабые колебания, хоть те и были крайне неравномерными. Сакура стремительно отклонилась назад, взявшись за свою блузку двумя руками, и с силой рванула ее в обе стороны, отчего послышался треск ткани и звон пуговиц, сопровождающийся резкими движениями Харуно. Стащив с себя одежду, она свернула ее в несколько раз и приложила к грудной клетке Какаши. — Держи его так, чтобы он не перекатился на спину, — решительно скомандовала Харуно, — согни его ноги в коленях и запрокинь голову немного назад. — Понял, — кивнул майор, выполняя сказанное Сакурой быстро, но с предельной осторожностью. — Мой чемодан, — прижимая к ране Какаши то, что осталось от блузки, пробормотала Харуно, — он остался в автомобиле. Мне нужен мой чемодан со всем, что необходимо для оказания первой помощи, Киба. Мне… мне нужно остановить кровотечение. У меня ничего нет, и я… я не смогу… — Успокойся, — с нажимом проговорил Инузука, — все будет хорошо, я сейчас его принесу, ладно? — Боже мой… Майор судорожно сглотнул, заметив, как блузка Сакуры пропиталась кровью буквально в считанные минуты. — Возьми себя в руки, Сакура. — Все нормально, — глубоко дыша ртом, заверила Харуно. — Нормально, я в порядке. Сейчас все сделаю, только… только принеси чемодан, майор, скорее, прошу тебя. — Да-да, сейчас, — Киба рывком поднялся на ноги, лишь мельком обратив внимание на мертвое тело Рашида. Сакура прижимала окровавленную блузку к ране Какаши, придерживая его тело в нужном положении, и беспрестанно смаргивала крупные слезы. Она презирала себя за то, что не могла должным образом собраться. А все потому, что перед ней лежал не просто пациент, в работе с которым Сакура могла проявить профессионализм и отбросить ненужные эмоции. Это был Какаши. Придавив своим коленом его согнутые ноги, она едва не забралась на него сверху, чтобы контролировать положение тела, головы и, конечно, следить за пульсом. По-прежнему прижимая блузку к кровоточащей области на грудине профессора всей ладонью, Харуно громко всхлипывала, но не рыдала в голос, превозмогая такие позывы. Ненадолго отняв руку от тела Какаши, она утерла щекочущие слезы, размазывая кровь по своему мокрому лицу, и вновь потянулась ладонью к ране. Однако Сакура так и не притронулась к профессору снова. Дернувшись от резкой боли во внутренней стороне ладони, как при ударе током, она непонимающе моргнула и шокировано уставилась на собственные руки. — Киба? Не успев достаточно отдалиться, майор выглянул из-за угла. — В чем дело?! — он поспешил вернуться к Харуно и, медленно опускаясь на корточки рядом с ней и Какаши, звучно охнул. — Что это, мать твою, за чертовщина… Скованная Сакура покачала головой с застывшими над раной Какаши ладонями. Она столь же пораженно смотрела, как из-под ее рук исходит тусклое зеленоватое свечение. Киба нерешительно потянулся к груди профессора и отбросил блузку Сакуры в сторону. Пробормотав ругательства, он спешно проморгался, но необъяснимое явление от этого никуда не делось. И пока в темных глазах майора отражался магический свет, рана Какаши затягивалась.