На краю света

      Какаши Хатаке прежде не задумывался о том, что ощущает выброшенная на сушу рыба. Ей страшно? Больно? Испытывает ли она панику, отчаяние, приближение неотвратимого? А впрочем, это просто рыба. Никаких чувств — одни рефлексы.       Однако сейчас, лежа на этой узкой скрипучей койке, Какаши чувствовал себя той самой погибающей рыбой: всем телом дергался, как от неконтролируемых судорог, пучил глаза и жадно хватал ртом воздух. Он по-настоящему задыхался. Здесь, в этом совершенно чужом для него месте, ему было нечем дышать.       — Наруто! — казалось, глаза Хатаке вот-вот вылетят из орбит: приподнявшись на влажной от пота подушке, он вылупился на одного из вошедших в палату молодых мужчин. — Наруто, ты здесь!       — Конечно здесь, куда я денусь? — прыснул он и, кивнув следующему за ним приятелю, расплылся в широкой улыбке. — Ну, как вы, Какаши? Хорошо спалось?       Хатаке лихорадочно затряс головой, сглатывая дикую сухость в горле, и невольно дернулся к изголовью кровати.       — Я не спал, — он демонстративно проморгался, запуская руку в торчащие во все стороны пепельные волосы не первой свежести. — Не спал, я не спал…       — Конечно, Какаши, вы не спали, — беззлобно усмехнулся второй мужчина, осторожно приближаясь к его койке. — Снова мир спасали? Похвально-похвально. Ручку вытягивайте.       — Майор, — Хатаке впился в него глазами и, в попытке отстраниться от шприца, куда санитар заранее набрал лекарства, ударился затылком об изголовье. — Ты не можешь так поступать со мной…       — Майор, — Наруто Узумаки не сдержал вырвавшегося смешка, тут же прикрывая рот ладонью, и едва слышно буркнул: — каждый раз ору, как в первый.       Киба Инузука картинно насупился, придавая выражению своего лица серьезности, и приложил к виску ребро ладони.       — Честь имею!       На сей раз Наруто натуральным образом расхохотался, сгибаясь пополам, а Киба продолжал изображать упомянутого Какаши майора, при этом ничуть не походя на военного.       — Нет… — Хатаке неразличимо всхлипнул, заключая голову в тиски из собственных рук. Попытался сесть, опасно накренился в сторону. — Нет, майор…       — Ну какой из меня майор, а, дружище? — Киба аккуратно уложил Какаши обратно на подушку и оголил его руку до самого плеча, подкатывая рукава больничной рубашки. — Хоть бы чего поправдоподобнее придумали, профессор.       — Раз уж на то пошло, я на избранного тоже мало похож, — снова отпустил усмешку стоящий в сторонке Наруто. — Как и мужичок этажом ниже, возомнивший себя Наполеоном. Тоже мне, фантазер: спе…спессар… — он раздраженно отмахнулся от самого себя и схватился за стойку с капельницей. — Ну его нафиг! Язык сломаешь!       — Как тут у нас дела?       Наруто с Кибой синхронно обернулись, завидев в дверях палаты лечащего врача Какаши. Вторив жестам друг друга, они дали понять, что дела… ну, так себе. Мягко говоря.       — Снова бредит… — Сакура Харуно сунула медицинскую карточку Хатаке подмышку и зашагала к его койке. — Пока ничего не ставьте, — она дала отмашку санитарам, один из которых уступил ей место подле Какаши.       — Сакура! — Хатаке резко сел в постели, и на этот раз его глаза не просто выкатывались наружу, а в довесок покраснели и заслезились. Доктор Харуно поморщилась, сочувствующе поджимая губы, и присела на край его больничной кровати.       — Господин Хатаке, как вы себя чувствуете? Головокружение, тошнота, жар?       — Сакура! Прошу тебя, поверь мне! Это просто ловушка, нас пытаются остановить! Если мы не выберемся отсюда, то…       — То апокалипсис уничтожит человечество, — Харуно приложила тыльную сторону ладони ко лбу пациента и ласково ему улыбнулась. — Да, я знаю, господин Хатаке. И я обязательно вам помогу, — она решительно встала с койки и поудобнее устроила его карточку у себя подмышкой. — Ребята, приведите его в процедурную. Придется снова воспользоваться тяжелой артиллерией.       — Бедолага… — тяжко выдохнул Наруто, следом натягивая дежурную улыбку довольного жизнью санитара. Откатив поближе к двери стойку с капельницей, он щелкнул костяшками пальцев и подошел к Какаши.       — Сакура, не уходи! Постой, Сакура!       Узумаки едва успел поймать Хатаке за секунду до того, как тот свалился бы на пол из-за резкости в плохо контролируемых движениях. Он обхватил его за плечи, выругавшись одними губами, и подозвал к себе Кибу.       — Майор, — Какаши снова отчаянно покачал головой из стороны в сторону, — не надо, прошу… Нам нужно выбираться… Мы должны остановить апокалипсис… Мы должны…       Инузука сдержанно улыбнулся на очередной поток бессвязного бреда Хатаке и подхватил его подмышки.       — Давайте-ка на процедуры, дедуля.       — Скоро все пройдет, — миролюбиво произнес Наруто, помогая Кибе вывести Какаши из палаты. — Доктор Харуно вам поможет, — он похлопал последнего по плечу, заметив, как тот подобмяк, и шепнул Инузуке: — Ты иди пока постель ему смени, я сам его доведу.       Киба кивнул и, сунув руки в карманы свободных хлопковых брюк от рабочей формы, развернулся обратно к палате Хатаке. Однако он и шага ступить не успел, как кто-то цепко впился пальцами в его запястье.       — Ты все еще не веришь в пророчество…       Киба обернулся через плечо на тихий знакомый голос, и при виде обладательницы оного его брови неудержимо поползли вверх.       — Ты опять за свое, красавица? — он мягко взялся за плечи пациентки из соседней палаты и нагнулся, чтобы посмотреть в ее глаза, что по обыкновению были навылупку, а взгляд либо замирал в одной точке, либо испуганно метался вокруг. Киба поежился: каждый раз она так на него смотрела… до мурашек просто. Стоит заметить, выглядела девушка соответствующе: бледная, точно полотно, пугающе тихая, порой даже бесшумная, на вид совсем тщедушная, а по факту так отбивается, что Инузука боялся однажды не справиться с ней в одиночку.       Хината Хьюга медленно подняла руку, выглядывающую из свободного рукава широкой больничной рубашки того же материала, что у Какаши, и протянула ладонь к лицу санитара.       — Однажды ты поверишь в пророчество… Мой милый майор, — прошептала она, нежно огладив его щеку. Киба же замер в недоумении, все еще сгорбившись перед ней, а когда Хината неожиданно обнажила зубы в улыбке, больше похожей на оскал, ему стало совсем не по себе.       Инузука отстранился, осторожно отнимая ледяную ладонь пациентки от своего лица, и взял ее под руку.       — Да-да, милая, как скажешь, — он обезоруживающе улыбнулся ей и повел в сторону палаты. — Ты вот что скажи: сколько раз тебя просили не разгуливать тут одной? Это опасно. Хочешь на прогулку? Так попроси, и с разрешения доктора мы с тобой погуляем на свежем воздухе. Тебе будет полезно.       Хината недоверчиво нахмурилась, резко затормозив на одном месте.       — Правда?       — Конечно, — Киба насилу повел ее дальше, а когда они остановились у палаты, открыл для нее дверь и пропустил вперед. — Давай, ложись в кроватку. В туалет не хочешь?       Хьюга покачала головой и медленно осела на свою койку, устремив взор в стену напротив. Киба какое-то время постоял рядом, давая ей возможность что-то осмыслить, а потом уложил на подушку. Взгляд Хинаты уже не казался ему столь же безумным: скорее, был растерянным, а может, просто отстраненным.       — Отдохни, красавица, — Инузука натянул на Хинату одеяло и мысленно прикинул, успеет ли сходить ей за уколом, чтобы она снова не стала шататься по коридорам, как привидение, что порой пугало других особо впечатлительных пациентов. — Поспи немного, а потом погуляем.       Она снова широко улыбнулась своей болезненной, тусклой улыбкой, отчего на ее потрескавшихся сухих губах выступила капелька крови.       — Обещаешь?       — Обещаю, — уверенно отозвался Киба, сгребая с прикроватной тумбочки Хинаты пустые одноразовые стаканчики. — Но только если как следует отдохнешь.       Она тут же послушно закрыла глаза и добела вцепилась пальцами в краешек одеяла, которым ее заботливо укрыл Киба. Он снова задумался: успеет — не успеет? В любом случае, стоит поторопиться.       — Сакура, — Инузука привалился к плечу Наруто и широко зевнул. — Ой, блин… Хьюге укольчик бы поставить.       Харуно отняла глаза от монитора компьютера и покосилась на Кибу.       — Опять разгуливает по клинике?       — Далеко убежать не успела, — успокоил Сакуру он. — Я ее в коридоре поймал. Точнее, это она меня поймала.       — Опять втирает эту дичь про египетское пророчество? — поморщился Наруто.       — Ага. И тоже зовет меня майором. А я даже в армии не служил! — Кибу передернуло. — Ну его в жопу…       — Не пойму, в чем дело, — подперев подбородок кулаком, пролепетала Сакура. — Они с Хатаке давно не пересекаются, — она красноречиво вздернула бровь. — Надеюсь, вы не допускаете этого?       — Нет, конечно! — с жаром воскликнул Наруто. — Их если рядом поставить — жуть берет. Такое ощущение, что они оба из другого времени. Пророчество, апокалипсис, спес… спесса… Ай, в топку!       Киба посмурнел, с трудом подавляя очередной зевок.       — Это даже и не смешно уже.       — Разве что, когда тебя майором величают, — хихикнул Узумаки. — Тогда да. Уссаться можно.       — Не, ну это вообще абзац, — поддержал его настрой Инузука, и они в унисон загоготали.       — Ладно, шутники, — Сакура развернулась обратно к компьютеру, — идите работать, а то Цунаде нам всем устроит настоящий апокалипсис.       — Есть! — не удержался майор, становясь по стойке смирно.       Харуно еле слышно захихикала, нехотя отмахиваясь от санитаров.       — Все, скройтесь уже.       — Отвечаю, — выходя из ординаторской вслед за Кибой, разбухтелся Наруто, — я уволюсь из этой психушки. Реально, достало!       Сакура усмехнулась на упадническое настроение коллег и поймала себя на мысли, что и сама бы с этой работой покончила раз и навсегда. Но эта мысль была слишком мимолетной, чтобы задержаться надолго, посему Харуно тут же ее отбросила и вернулась к своему нелегкому делу.       Казалось, в частной психиатрической лечебнице «Омникус» для ее работников время пролетало незаметно: с самого утра и до позднего вечера врачи и санитары занимались пациентами, а это и процедуры, и кормежка (кого-то нужно было кормить буквально с ложечки), и организация досуга. В общем, скучать не приходилось. Однако на закате дня, когда всюду гасили свет, и наступал период покоя, работенка тоже находилась: ночные дежурства никто не отменял.       Киба Инузука сладко спал посреди коридора на твердой деревянной скамье, откинувшись на ее не менее жесткую спинку, а затылком упираясь в стену. Он сцепил руки на животе и, расставив ноги в стороны, мерно посапывал. Сны Кибе снились редко: как правило, он засыпал мертвым сном и просыпался в той же позе, в которой проваливался в забытье. Но сегодня что-то переменилось, и сон его был беспокойным не только оттого, что спать приходилось урывками, а по несколько иной причине.       Хината Хьюга касалась его щеки ладонью, и она не казалась столь же холодной как в реальности. Было в ее прикосновении что-то… знакомое. Что-то такое, что Киба прежде уже испытывал.       — Кто позволил тебе вернуться?! Как можно было это допустить?! — физически ощущая стискивающий все внутренности страх, не своим голосом кричал он.       — Ты что же, думаешь, я оставила бы тебя здесь? — Хьюга так же мало походила на ту самую пациентку из палаты напротив скамьи, где Инузука видел это сновидение. — Как только я смогла понять, что происходит, ничего нельзя было вернуть назад. Мое место рядом с тобой, и ты это знаешь.       — Ты не можешь так со мной поступить! Если ты хоть что-то ко мне испытываешь, если у тебя есть хоть какие-то чувства, то ты сейчас же развернешься и уйдешь отсюда. Умоляю, Хината. Сделай это, пока не поздно.       — Не проси меня об этом. Я останусь с тобой, потому что…       — Нет, ничего не говори. Я хочу чтобы ты ушла и…       — Майор!       Инузука крупно вздрогнул всем телом и, хватаясь руками за края скамьи по обе стороны от себя, уставился на дверь палаты, где под препаратами спала Хината. Он тяжело, сдавленно дышал и, сгорбившись, пытался впустить в легкие побольше воздуха. Отняв руки от скамьи, санитар выставил перед собой ладони и широко распахнутыми глазами уставился на собственные дрожащие скрюченные пальцы.       — Что за черт…       Решительно поднявшись на ноги, Киба сжал руки в кулаки и несмело шагнул вперед, к палате Хинаты. Коротко отерев запястьем испарину, покрывшую его лоб, он схватился за ручку двери и осторожно распахнул ее.       Хината лежала в кровати с закрытыми глазами. Как всегда в это время суток. Как и должно быть. Убедившись, что все в порядке, Инузука попятился и, прикрывая за собой дверь, подскочил на месте.       — Ты че дергаешься? — громким шепотом вопрошал Наруто, что остановился за спиной своего товарища.       — А какого хрена ты подкрадываешься? — развернувшись к нему всем телом, зашипел Киба. — Напугал меня!       — Ты че тут вообще делаешь? — задал очередной вопрос Узумаки.       Инузука нахмурился.       — Свою работу. Что еще? Хьюгу проверял.       Наруто осклабился, скрестив руки на груди и тихонько постукивая по полу носком ослепительно белых рабочих тапочек.       — Я так и знал, что ты втюрился в эту блаженную.       — Ага, обязательно, — Киба звучно усмехнулся, тут же притянув пальцы к губам, дабы заглушить смешок. — Мне просто сон приснился. Странный. Я бы даже сказал, о-о-очень странный.       Узумаки заинтересованно вздернул брови, плюхаясь на скамью и едва не отбивая себе этим задницу.       — Какой еще сон?       — Даже не знаю, как сказать… — Киба взъерошил свою макушку, превращая прическу в еще более непонятное нечто, и густо нахмурился. — Сон был такой реалистичный… Будто такое со мной уже было. Там мы с Хьюгой… — он тряхнул волосами, следом отводя от лица челку. — Не важно. Бред какой-то. Сон да сон. Или, скорее, кошмар.       — Почему кошмар? — недоумевал Наруто, вдумываясь в слова Инузуки. — Эта ненормальная хотела тебя прибить?       — Нет, — возразил Киба. — Даже наоборот. Просто… мне было так… страшно? Прям до сих пор сердце колотится, как бешеное.       Узумаки медленно закивал, уперев локоть в колено, и в задумчивости почесывал подбородок.       — Мне, если честно, тоже приснилось кое-что.       — Что? — Киба заметно оживился, спешно усаживаясь рядом с Наруто.       — Да там хрен разбери, че вообще случилось, — принимаясь нервно обкусывать кожу вокруг ногтя, пробормотал он. — Будто Какаши Хатаке нашего из триста второй ножом пырнули, а я возле его кровати сидел вместе с Сакурой, которая лечила его руками. Во, прикинь?       Инузука отупело моргнул, приблизившись к Узумаки вплотную.       — Лечила… руками? Это как?       — Да я-то откуда знаю как! — возмутился Наруто, выпалив это чересчур громко. Следом сбавив обороты, он вновь перешел на шепот. — Как в каком-нибудь всратом сёнене, наверное.       — Ди-и-ичь… — облокачиваясь на спинку скамьи и глядя прямо перед собой, протянул Киба. — Брать второе дежурство подряд было плохой идеей.       — Точняк, — поддакнул Узумаки. — Больше на это не подпишусь, — он толкнул приятеля в плечо, дернув подбородком в сторону ординаторской. — Ты иди прикорни пока немного, а я пойду Какаши проверю.       Киба широко зевнул и, поежившись от призрачного холода, поднялся.       — Ага. Спасибо, друг.       — Только поменьше там о Хьюге думай, — поддразнил его Наруто и зашаркал к палате Хатаке.       — Пошел ты, — пробубнил себе Инузука и развернулся в противоположную сторону.       Узумаки хохотнул в кулак, оглянувшись приятелю вслед. Добравшись до нужной палаты с табличкой «302», он вошел внутрь и тут же бросил взгляд на койку Какаши. Спит. Вроде, даже спокойно. Подобравшись к пациенту, Наруто замер у него над душой и, обуреваемый противоречиями, пытался решиться на то, что задумал.       «Это просто сон», — мысленно рассуждал он, рассматривая умиротворенное лицо Какаши Хатаке. Наруто был уверен, что подсознание просто подкинуло ему занятную картинку, в которой участвовали все те, с кем он имел тесный контакт весь минувший день и о ком были его мысли на тот момент, и не более того. Однако что-то заставило его проверить, насколько этот сон отличается от реальности. И отличается ли вообще.       Откинув в сторону одеяло, Узумаки склонился над Какаши и взялся за ворот его больничного одеяния. Хатаке из его сна ранили куда-то в область груди, это Наруто хорошо запомнил. Зажмурившись от осознания собственного безумства, он свободной рукой включил на своем смартфоне фонарик, чтобы заглянуть под рубашку пациента. Опасливо распахнул глаза.       — Какого…       Узумаки несмело протянул руку к грудине Хатаке и невесомо дотронулся до оставленного кем-то увечья. Порез на груди Какаши казался меньше, чем виделся около часа назад, когда Наруто решил наскоро вздремнуть во время дежурства, и уже давным-давно не кровоточил. Но это определено был тот самый порез. Теперь уже — застарелый, затянувшийся шрам.       — Ну нахер, — выставив перед собой вскинутые ладони, судорожно выдохнул Наруто и попятился к выходу из палаты. — С меня хватит. Завтра же пишу заявление и увольняюсь к чертям собачьим из этого дурдома.       Выскочив в коридор, Узумаки прижался спиной к двери. Он тщетно пытался восстановить сбившееся дыхание и, запрокинув голову к потолку, крепко зажмурился. Вот только тот самый шрам на груди Какаши Хатаке так и стоял у него перед глазами, словно уже навсегда отпечатался под веками. А для полноты картины не хватало лишь того самого зеленоватого свечения, исходящего из-под ладоней доктора Харуно.       — Просто сон. Просто совпадение. Просто очередной псих, — уверял себя Наруто, следуя по опостылевшим ему темным коридорам психиатрической лечебницы «Омникус», что еще не раз заставит его усомниться в реальности происходящего.       И все же, ему стоило бы уволиться. Профдеформация, чтоб ее…