Паутина лжи

Штормовые тучи роились над Цитаделью, закрывая собой неизменно висящую в небе пентаграмму, лишая громадную крепость какого-либо естественного освещения. Здесь, в Аду, такая погода была редкостью, однако… Нынешняя ситуация была исключением. В небе над королевским дворцом вот-вот должна была разверзнуться настоящая буря, и точно такая же буря бушевала в разумах и душах тех, кто собрался в этот роковой вечер в стенах их последнего бастиона. Почти никто не знал, чего ожидать от этой ночи, но все знали – после этого мир уже никогда не будет прежним. Где-то в глубине крепости, в одной из комнат раздавался шум. Звенели пузырьки с какими-то жидкостями, бряцал металл оружия и брони, а также скрипело перо, судорожно выводя неровные строки на клочке бумаги. Это письмо, сочинённое в спешке и записанное на том, что попалось под руку, в идеале, никто и никогда не должен прочитать. Оно оставлялось здесь лишь на случай, если всё пойдёт по наихудшему сценарию, чего старику очень и очень не хотелось, но… Увы, он понимал, на что идёт, и что такой исход событий был более чем возможным. С тяжёлым вздохом, седовласый поставил подпись, и принялся запечатывать мятый лист бумаги в конверт, наспех скрепляя его восковой печатью – возможно последней, что ему посчастливится поставить. И вот, с этим было покончено. Старый, истрёпанный – единственный конверт, что нашёлся под рукой в столь критический момент – был аккуратно размещён на письменном столе, на случай, если автору уже не удастся вернуться и выбросить его в прожорливое пламя камина в большом зале. Если больше никогда не удастся бросить кости в размещённое рядом с этим камином кресло, и часами наблюдать за пляшущими оранжевыми языками, пожирающими дрова, наслаждаясь моментом спокойствия. Не удастся краем уха улавливать отдалённые разговоры Люцифера с посетителями, с кошкой или девочками, не удастся больше пихать в этот огонь какую-то очередную еду, что дети притащили с собой… Нет. Нельзя сейчас думать об этом. Такие мысли сейчас были непозволительны. Нужно было полностью сосредоточиться на том, что ему вскоре предстояло сделать. С ещё одним тяжёлым вздохом, немолодой лис поднялся на ноги, отходя от стола, и бросая взгляд в высокое, выше него самого, зеркало. Несколько месяцев назад, когда его сюда установили, в нём отражался немолодой, но полный энергии и жажды жизни парень, с горящим изумрудным взглядом, скользящей по устам хитрой улыбкой, и шелковистыми, развевающимися, словно знамя, волосами. Сейчас же… Это был измождённый жизнью старик с потухшим взглядом, волосы его были спутанными и посёкшимися, а вместо прежней зазывающей на умопомрачительные приключения улыбки – вымученная и почти истерическая. Лис медленно окинул взглядом весь свой внешний вид, убеждаясь, что его неизменный кожаный плащ, укреплённый изнутри ради защиты, так же, как и неделю назад, сидел на нём, как мешок на скелете. Казалось, что единственное, что удерживает его на теле – это перекинутый через плечо пояс, что служил опорой одновременно для его любимой сумки, и для достаточно тяжёлых ножен, в которых ныне покоился его полутораручный клинок. Старик машинально положил правую лапу на рукоятку, словно убеждаясь, что всё ещё помнит, как держать оружие. Этот клинок… Сколько историй с ним связано. Выкованный его собственной лапой столетия назад, этот бастард не одну сотню раз вершил правосудие, направляемый своим обладателем. За всё это время, он прервал столько жизней, что уже и не счесть, и получил гордое и внушающее ужас имя – Узурпатор. И сегодня, ему предстояло в очередной раз стать орудием в руках лиса, вершить от его имени судьбы и нести смерть его врагам – быть может, в последний раз. Вздох. Клинок всё ещё был на месте, он никуда не исчез. Лапа исправно нащупала обшитую кожей рукоятку, отгоняя мимолётную, несбыточную надежду на то, что это всё лишь сон. Нет… Всё происходило по-настоящему. Отбросив мрачные мысли в сторону, и вновь концентрируясь на своей задаче, Мерфолк вновь вернулся к стоящей под стеной тумбочке. Когда-то, здесь были размещены всякие украшения, несколько столь полюбившихся старику песочных часов, и другие мелочи. В этот вечер, всё это было убрано, и освободившееся место заняли его «инструменты» – бутыльки с зельями и ядами, метательные ножи, пара кинжалов, колчан с болтами для арбалета, сам складной арбалет, и прочие вещи. Лис понимал, что скорее всего, они ему никак не помогут, но всё же, ему было совсем слегка спокойнее от того, что они будут с ним. Ещё раз едва слышно вздохнув, он принялся собирать всё своё снаряжение, закрепляя каждый элемент в отведённом для него месте на двух поясах – обычном и чересплечном. Однако, через какое-то время, этот процесс был прерван раздавшимися за дверью тихими шагами. Лисофей инстинктивно повернул одно ухо в сторону звука, концентрируясь на нём и пытаясь идентифицировать. И да, эти шаги он знал уже хорошо… Когда дверь его кабинета скрипнула, отворяясь, он выпрямился и повернулся в её сторону, встречая своего гостя. Перед ним стоял облачённый в лёгкую кожаную броню молодой лис с чёрной, как смоль, шерстью. Капюшон был сброшен, и его тёмные, почти в тон меха, волосы едва касались его столь хрупких с виду плеч. – Вы готовы? – подал мягкий голос вошедший. – Все уже собрались… Ждут только Вас. Мерфолк отвернулся в сторону, в последний раз бросая взгляд на тумбочку, где остался лишь пустой кожаный чехол от всех его принадлежностей, и вновь повернул голову к гостю, едва заметно кивнув. – Ну что же… – вновь произнёс чёрный лис, подходя чуть ближе. – Тогда, полагаю, пришло время идти. – Да, пришло, – вновь кивнул старик, делая шаг навстречу собеседнику. – Скоро уже всё это закончится… – Ага… – слегка печально вздохнул темноволосый. – Это точно… Он слегка отвернулся, смотря куда-то в сторону, и явно о чём-то размышляя. Старик дал ему эти несколько мгновений тишины, не прерывая его, а лишь подошёл чуть ближе, поворачиваясь в ту же сторону, не смотря на собеседника, но чувствуя его присутствие всей своей душой. – Ты так и не передумал? – внезапно спросил он, чуть повернув голову к второму лису. – Ты знаешь, я пойму, если ты решишь уйти. Ещё пару секунд чёрный так и смотрел в какую-то несуществующую точку, будто размышляя над ответом, но они оба знали, что решение уже давно принято. Спустя время, он повернулся к собеседнику, а в глазах его читалась холодная решимость. – Нет. – проговорил он тихо. – Я не уйду. Я с Вами до конца. Вы ведь мой господин, как-никак. Впервые за это непростое время, на лице Мерфолка появилась лёгкая, едва заметная, и хоть и ироничная, но всё же искренняя улыбка. – Мы оба знаем, что это уже не так, – напомнил он, повернувшись к чёрному и положив лапу ему на плечо. – Я ведь отпустил тебя. Ты волен выбирать свой собственный путь, и поступать так, как хочешь ты. – Я знаю. – почти что прошептал темноволосый, положив свою лапку поверх лапы седовласки. – Но для меня это ничего не меняет. Всё хорошее, что было у меня в жизни, да чёрт, даже сама жизнь – всё это было подарено Вами. Я с Вами до конца, что бы не произошло. Улыбка на устах старика стала чуть шире и теплее. – Я рад это слышать, – проговорил он. – У меня может не быть другого шанса это сказать, поэтому скажу сейчас – я горжусь тобой, и тем, кем ты стал за это время. Чёрный лис вернул своему бывшему господину эту мягкую, добрую улыбку. – Для меня было честью служить Вам, – ответил он. – И я буду продолжать это делать до самого конца. – Хорошо-хорошо, как скажешь, – с лёгким смешком ответил Мерфолк. – Пойдём, Себа, нас уже заждались. И не говоря больше ни слова, двое лис покинули кабинет, направляясь навстречу своей судьбе.

***

Каждый шаг давался всё сложнее и сложнее. Стук его металлических подошв эхом разносился по пустому коридору Цитадели. Себастьян покинул его, присоединяясь ко всем остальным там, внизу. А этот путь ему предстояло пройти в одиночку. Ещё несколько шагов, и в поле зрения оказывается дверь. За ней – небольшой открытый балкон, выходящий на внутреннюю площадь крепости, с которой доносился шум множества голосов. Ещё пара шагов, деревянная со стеклянными вставками дверь со скрипом открывается, и вокруг воцаряется почти что мёртвая тишина. Седовласый подходит к краю балкона, и обращает свой взор вниз, на собравшуюся в стенах замка толпу, ожидавшую лишь его. Даже с его опытом, ему крайне редко приходилось видеть столь разношёрстную публику. Его взгляд скользил по находившимся внизу фигурам, многие из которых он узнавал даже с такого расстояния. Больше всего в глаза бросался Люцифер, распахнувший все три пары крыльев, опирающийся на свой клинок, и смотрящий ввысь, на балкон, взглядом, будто говорившим: «Ты знаешь, что мы все здесь ради тебя». Рядом с ним стояла невысокая, одетая в чёрный деловой костюм и крепко сжимающая два крупнокалиберных пистолета рысь со слегка седеющими волосами. Чуть дальше стояли Энджел и Черри, обратившие на представшего их взору почти что благоговейные взгляды и вооружённые каждый своим излюбленным оружием. Чуть в стороне от них стоял Аластор, явно некомфортно чувствующий себя в таком сборище народу, и изредка бросающий косые взгляды на тройку хорошо знакомых всему Аду Оверлордов, чьи имена удивительным образом начинались на одну букву. Ещё дальше от них, во главе своих ведомств, стояли Вальхалла и Джейсон, до этого, судя по всему, отдававшие последние распоряжения своим помощникам и подчинённым. Во всей этой толпе выделялся явно слегка брезгующий такой компанией старомодный аристократичный змей, явно ждущий возможности вернуться на борт своего дирижабля. На противоположной стороне площади собралась иная компания. Среди них старик легко выцепил взглядом группу из трёх вооружённых до зубов импов, и явно слегка скучающую в ожидании пиздеца адскую гончую. Чуть в стороне от них, даже не смотря на балкон, а лишь в очередной раз проверяя что-то в одной из многочисленных принесённых с собой книг, возвышался хорошо всем известный принц Гоэтии. Но самыми необычными среди них всех были ангелы. Они держались поодаль от толпы демонов, и прочих тварей, но явно были решительно настроены остаться до конца. Несколько высокопоставленных архангелов выбивались из толпы Истребителей, вооружённых копьями и мечами. Присмотревшись повнимательнее, лис понял, что одну из них, опирающуюся на с виду столь обычное копьё, он хорошо знал. Все они… Все, кто стоял здесь и сейчас, включая тех, кого седовласый так и не смог разглядеть, но знал, что они тут, все они собрались здесь из-за него. Они знали, на что шли, но всё же… Они здесь. В последний раз тяжело вздохнув, и собравшись с силами, Мерфолк шагнул вперёд, слегка разводя лапы в стороны, привлекая к себе внимание. Сейчас, или никогда. Они ждут от него речи… Что ж, они её получат. – Дамы и господа! – огласил площадь его громогласный голос. – Мы все собрались здесь сегодня, чтобы дать бой противнику, подобного которому вы ещё не встречали! Все из вас знают, чем может закончиться эта ночь, и всё же, вы все собрались здесь, чтобы под единым знаменем, единым фронтом выступить против этого врага! Толпа взорвалась выкриками и возгласами, подтверждая слова лиса, и совсем слегка возвращая ему уверенность. Спустя время, когда крики утихли, он продолжил. – К сожалению, я не могу обещать вам, что все из вас вернутся домой целыми и невредимыми, даже хотя бы живыми! Но что я могу вам обещать, так это то, что прежде, чем всё закончится, наша судьба будет решена! Толпа вновь поддержала его возгласами, и на морде старика появилась лёгкая улыбка. Что ж, по крайней мере, он идёт на это не в одиночестве. – С таким врагом мы ещё не сталкивались. – продолжил он. – Но я верю, что если мы все выступим единым фронтом, у нас есть шанс на победу! Все вы… – он вновь окинул взглядом площадь. – Моя семья и мои близкие… Старые друзья, и неожиданные союзники… Ангелы, демоны, смертные и не очень… Все мы собрались здесь, чтобы дать последний бой! Окружающее пространство задрожало от сорвавшихся в небо выкриков, сотрясавших собой саму ткань мироздания. – В любой другой ситуации, – продолжил Мерфолк. – Я бы не позволил никому из вас рисковать жизнями в столь неравном бою. Но сейчас… – он чуть осмотрелся по сторонам. – Как говорится, «За спиной Цитадель – отступать уже некуда!» Время вокруг будто бы замедлилось. Где-то глубоко внутри, он слышал биение своего собственного сердца, сливающееся в единую мелодию с биением всех собравшихся здесь сердец. Он медленно поднял лапу и положил её на рукоятку своего клинка. – Никогда не думал, что мне придётся сказать эти слова, но… Он резко выхватил клинок, направляя его остриё далеко вперёд, на горизонт, где уже начинала собираться тьма. – Стоять насмерть!..