Когда ты станешь нашим

      Капли дождя барабанили по крыше автобусной остановки, на которой находился Ханагаки в ожидании соулмейта. Брюнет был рад провести время с Чифую наедине, хоть и недолго. Было печально от того, что тот не помнит ничего из прошлых временных линий, а с другой стороны, хорошо, что он не знает, какой ужас в них происходил и кто в этом был виновен.       Лицо брюнета было необычайно красное с утра. Если бы его сейчас спросили — «почему?», то он ни за что не признался бы. Похоже, начался тот период, который Такемичи всегда пропускал. Сначала из-за того, что не знал соулмейтов, а потом из-за прыжков во времени. Точнее, они были, наверное, но он их не помнит. Голубоглазый проснулся сегодня с мокрым пятном на пижамных штанах и с импульсами от четырёх меток. Эти ощущения от связи заставляли мелко дрожать и прикусывать губу почти до крови.       «Не думай об этом сейчас! Надо успокоиться и подумать о чём-то другом», — с осознанием, что ждать придётся ещё как минимум минут пять, Мичи присел на лавочку, не обращая внимания на ворчание мужчины, ожидавшего свой автобус.       — Мичи! — к остановке бежал уже порядком запыхавшийся Мацуно. Парень очень мило смотрелся в свитере крупной вязки.       — У тебя волосы промокли, — чужая ладонь убрала прилипшие ко лбу пряди, заставляя зеленоглазого смущенно улыбнуться.       — Так уж вышло. Пошли быстрее в магазин. Мне кажется, дождь усиливается, и не хотелось бы промокнуть ещё сильнее.       Прижимаясь друг к другу, чтобы поместиться под зонтиком, мальчики, хлюпая промокшими кроссовками, быстро шли ко входу в торговый центр.       Мокрые носки неприятно холодили кожу на ногах, но это был лишь мелкий раздражитель. На полу оставались следы двух пар обуви, идущих довольно близко друг к другу.       — Надеюсь, простуда обойдёт нас стороной. Я не хочу лежать с температурой без дела! — в голосе промелькнули нотки раздражения. Юноша потёр покрасневший нос рукавом бежевого свитера. Эта часть одежды была особо дорога Чифую.       Пять лет назад Мацуно впервые увидел, как его бабушка вяжет. Для него это выглядело как колдовство, ведь, вот только что была нить, а уже целый ряд вязанных петелек, которые в будущем станут шарфом или чем-то ещё.       Руки пожилой женщины ловко снимали с помощью спицы петельку и одевали на другую. Через час из-под этих трудолюбивых рук, появится рукав для будущего свитера. Тогда Асэми в шутку спросила у свекрови, а не слишком ли большой свитер, но пожилая дама лишь улыбнулась.       Через несколько месяцев состоялись её похороны, и Чифую получил завещанные ему принадлежности для вязания и тот самый бежевый свитер. И вот уже несколько лет юноша носит его, боясь того момента, когда вещь станет мала.       Только в этом году свитер стал почти подходить по размеру, до сих пор согревая Мацуно. И иногда парню кажется, что бабушка что-то знала. Ведь он до сих пор вяжет шарфы, шапки и свитера. И сейчас на тумбочке в его комнате лежит ещё незаконченный свитер глубокого синего цвета со звездой на груди.       — Фую... Фую! — голубоглазый встал перед другом, который бездумно шёл куда-то уже на протяжении пары минут.       — Да?       — Книжный на втором этаже. Мы идём... немного не в том направлении, — Такемичи смущенно почесал затылок, наблюдая за соулмейтом.       Не обращая внимания на тихий смех, Мацуно, взяв брюнета за руку, повёл его к магазину. Этот смех заставил щёки покраснеть, а в груди появилось тёплое чувство.       — Такемичи, я не спрашивал, но почему твой брат в Америке? Ты не распространялся об этом. Я... я не настаиваю! Просто стало немного интересно.       — Он там с мамой. Родители развелись и разъехались. Ну, как-то так, — Ханагаки было неловко говорить об этой ситуации.       В груди до сих пор болело от разрыва семьи. Сколько бы он не прыгал во времени, сколько бы горя не перенёс, он всё равно остаётся брошенным ребёнком, который не получил столько внимания, сколько хотелось бы.       Сейчас ситуация значительно лучше не только из-за понимания со стороны отца, но и потому что младший Ханагаки откинул свои обиды и стал ближе к родителю. Раны это не залечило, но в скором времени поможет им затянуться.       — Ох... я давно тут не был. Так много новых книг, — Мичи пытался глазами найти отдел с обучающими книгами или хотя бы словарями.       Нежные руки соулмейта аккуратно повернули голову брюнета в нужную сторону.       На полках катастрофически мало материала для обучения. Были учебники для младших классов по английскому и парочка по диалектам.       — Хей, смотри, последние остались. Как думаешь, подойдут? — перед голубыми глазами показались два тоненьких словарика по японскому языку для детей.       — Этот, думаю, подойдёт. Конечно, тут нет объяснений по поводу правил и произношения, но если что — у него есть интернет, — хлюпая кроссовками, направился к кассе брюнет.       — А ты не можешь его научить? — Мацуно забрал пакет с покупкой.       — Я не всегда могу быть на связи. И звонки в Америку довольно дорогие. Сходим в продуктовый? Хочу порадовать Джорджи сладостями.       Чифую на все предложения лишь кивал, просто наслаждаясь голосом соулмейта. Хотелось положить голову на плечо брюнета, чтобы ушки были поближе и лучше слышали все слова, которые произносит Таке.       В продуктовом было небольшое столпотворение, но и этого хватило, чтобы разделить двух ребят. Какой-то мужчина не рассчитал силу и больно толкнул Ханагаки в бок, отчего он чуть не поцеловался с полом.       Но трагедии не произошло, так как чья-то крепкая рука приподняла голубоглазого, как котёнка за шкирку.       — Мелкий такой. Ещё затопчут, — над ухом, как гром, прозвучал чей-то бас.       Такемичи повернули лицом к четвёрке основателей «Чёрного Дракона». В лицо сразу выдохнули облачко табачного дыма, от которого начали слезиться глаза.       — Такеоми, харе, блять, дымить! Мы в помещении, и ты не имеешь права тут курить, — чёрные глаза недовольно сузились.       — А можно меня опустить на землю? — четыре пары глаз смотрели на, по их мнению, совсем юного мальчишку.       Через пару мгновений Ханагаки почувствовал твёрдую поверхность под ногами и оглянулся в поисках Мацуно. Он пока что не собирался отходить от взрослых мужчин, опасаясь опять попасть в давку.       Голубые глаза в упор посмотрели на Сано, словно пытаясь что-то вспомнить. Этот взгляд немного раздражал курильщика, который стоял рядом с Шиничиро и поневоле попадал под действие этих глаз.       — Вы, Шиничиро Сано?       «Правильно делаешь, Таке. Сыграй глупенького!»       — Хм? Да. Мы с тобой точно не знакомы. Ты что, сталкер? — старший, похоже, не умеет думать и говорить, и именно поэтому ляпнул первое, что пришло на ум.       — Нет. Я дружу с Манджиро Сано, вашим братом. И с Эммой-чан знаком, — троица юношей с любопытством наблюдала за разговором двоих брюнетов.       — Я знаю, что у вас проживает Тора-кун.       — Чё? Шин, у вас, чё, ещё один ребёнок появился? — Имауши скосил глаза в сторону товарища.       — К примеру, да. Ты не выглядишь как его родственник. Так что тебе даёт эта информация? — проигнорировав вопрос, скрестил руки на груди Шин.       — Спасибо вам за то, что заботитесь о моем «сердце». Я очень ценю то, что вы делаете для него, — от поклона и такого заявления квартет впал в осадок, не зная, как реагировать.       — Твоё сердце? Ты... обдолбанный? — понятно, что старший Акаши тактом тоже не отличался.       — Тора-кун мой соулмейт, и я очень переживаю за него. К сожалению, у меня не было возможности оставить его у себя дома. А также ему нужна поддержка не только сверстников, но и кого-то взрослого. И я рад, что это именно вы, Шиничиро-сан! — от этого монолога у Сано стали скрипеть шестерёнки в мозгу, обрабатывая информацию.       Но он не успел ничего ответить младшему юноше, так как тот, наконец-то увидев своего друга, ушёл, напоследок быстро поклонившись.