***
«Обед» Тэхена с Чонгуком как-то неожиданно затянулся. Вот уже который час парни блуждают по городу, разговаривая о проблеме младшего. Он не устает усыпать шатена вопросами, а вот второму отвечать на них уже порядком надоедает. Тэхен пытается выкрутиться как-то, отпихнуться от этого внезапного допроса, но Чонгук все не отстает, шагая с ним в ногу и постоянно пытаясь заглянуть в глаза. — А точно сработает? — не унимается младший. — Вдруг не получится? — Блять, да все получится, — начинает злиться шатен. — Мысли позитивно! Из универа так просто тебя не выгонят… Парни сворачивают с шумного проспекта в небольшой переулок. Уже непонятно, кто за кем следует, кто ведет за собой. Они просто бесцельно нарезают кварталы туда и обратно, наслаждаясь приятной вечерней прохладой. Чонгук смотрит на Тэхена во все глаза. Смотрит, даже когда молчит, даже если повода нет рассматривать. Ему просто нравится, как кудри несильные у старшего шевелятся на ветру, как глаза косятся иногда на него в ответ и даже как рот искривляется немного, когда Тэхен осознает, что Чонгуку опять что-то от него нужно. Младший понимает вдруг, что шатен до безумия красивый. Какой-то фарфоровый, что ли? Осознает это только сейчас, когда свет старых тусклых фонарей падает им на лица, плавно перекатываясь по ним, пока парни шагают неспешно куда-то прямо. Бесцельная ходьба сводит Чонгука с ума, он не привык так, не умеет бродить без цели, но сейчас его главная задача — рассмотреть поближе Тэхена, посчитать, сколько родинок он может найти на его лице, вычислить с точностью живописца, какого оттенка у старшего глаза, сосчитать каждую ресничку. Только так он может приблизиться в своем сознании к объекту своего откуда-то взявшегося интереса. Только так способен понять, каким его считает, чего от него ждет. Не выдержав очередного взгляда, Тэхен останавливается резко. Чонгук следует его примеру. Старший оглядывается, замечая неподалеку скромную скамейку и срывается с места, летит туда быстрее пули. Чонгук все так же спешит за ним, плюхаясь рядом. Шатен ногу на ногу закидывает, достает портсигар, но не успевает его даже открыть, как изо рта Чонгука вырывается уже привычное: — Поделишься? — глазки круглые смотрят на Тэхена внимательно и жалостливо. — Да что ж ты себе собственные не купишь?! — старший, конечно, особого удовольствия не испытывает, но все же кидает взгляд внутрь своего «хранилища ценных вещей». — У меня только одна осталась, — говорит честно, демонстрируя Чонгуку единственную сигарету. — На двоих? — предлагает тот, Тэхена сбивая с толку снова своей улыбкой с двумя милыми передними зубками. — На двоих, — выдыхает шатен устало и сигарету прикуривает. Тэхен первым делает затяжку, так сказать, на правах хозяина. Серый дым мягко поднимается вверх, где вечерний ветерок развеивает его по сторонам. Чонгук смотрит опять, завороженно наблюдая за струйкой дыма, путешествующей от кончика вкусной сигареты куда-то до космоса. Младший не говорит ни слова, только возвращает свой взгляд к шатену, готовящемуся сделать второй затяг, и тот, конечно, моментально это замечает. Чонгук уже руку тянет, чтобы сигарету перехватить, но Тэхен не дает ему этого сделать. Поворачивается к парню, приближается вдруг и аккуратно, почти невесомо сигарету из своей же руки младшему к губам прикладывает. Чонгука прошибает сильнейшим дежавю. Сутки назад, почти ровно, разве не так же близко они были друг к другу? Разве не таким же ловким жестом делился с ним сигаретой старший? Но теперь Тэхен ее не отпускает, смотрит парню в глаза, заставляя сохранить зачем-то этот зрительный контакт, пока тот затягивается, затем убирает руку от его лица. Чонгук улавливает, как вкусно пахнут пальцы шатена. Разве могут они так пахнуть после машины, кафе, прогулок по городу и, тем более, сигареты? — Хен, — младший неловко начинает, когда Тэхен возвращает сигарету себе. — А ты можешь, — пальцы себе на руках гнет, не знает, может ли попросить такое, — Сходить в универ со мной? — Чего? Зачем? — шатен дым быстро выпускает, чтобы не закашляться. — Почему сам не можешь? — Я боюсь, — честно отвечает Чонгук, поднимая к небу глаза. — Вдруг, не получится? А ты, все-таки, там учился… — Да не пойду я… — отказывается Тэхен, делая вторую затяжку, нарушая их символическую очередь. — Ну хе-е-е-ен, — почти скулит Чонгук, укладывая руки парню на коленки. — Ну пожалуйста! Шатен смотрит на младшего, думает. Пока в его голове запускается процесс размышления, сигарету, опять же из собственных рук, прикладывает к губам Чонгука. Тот глубоко вдыхает табак, продолжая на старшего смотреть. — Ладно, — соглашается Тэхен наконец, отнимая руку от лица Чонгука. — Но пообещай мне, что мы закончим с этим делом, и ты наконец от меня отстанешь. — Обещаю! — радостно кивает парень, сжимая ладони на коленях шатена крепко. — Уже можно, — спрашивает звонко, пока Тэхен пытается поймать гармонию с этим весенним вечером, — Расцеловать тебя? Гармонии не будет, нечего и мечтать. Шатен медленно переводит взгляд на Чонгука, который выглядит сейчас так, будто на шею ему готов броситься в любой момент. — У тебя губы сладкие, — говорит, осматривая лицо парня. — И у меня тоже, после этого фильтра, — младший улыбается в ответ, двигается немного вперед, сокращая расстояние между ними, но Тэхен находится быстро, ловко прикладывая к его губам ладонь с недокуренной сигаретой. — Слишком приторно будет.***
Такси подъезжает к дому Чимина. Ынхек платит быстро и выскакивает из машины. Блондин выходит самостоятельно, пусть и не очень ловко. За время поездки ему успело полегчать, хотя ноги до сих пор кажутся ватными и слабыми, но шума в голове уже значительно меньше, да и видит он теперь почти полную картинку реальности, а не черные точки перед глазами. — Какой подъезд? — спрашивает Ынхек, пытаясь ухватить Чимина под локоть. — Отвяжись! — блондин из последних сил руку выдергивает. — Отстань от меня, слышишь?! — кричит так громко, насколько позволяют силы, стараясь перекрыть шум отъезжающей машины. — Послушай меня, — парень хватает Чимина за руку, не давая отойти от себя далеко. — Прекрати уже эту истерику, давай спокойно поговорим. Блондину становится страшно. Он еле передвигает ноги, они на улице одни, ни души вокруг. Что ему делать? Как заставить Ынхека отвязаться? Мне нужно лечь… Я могу… Могу потерять сознание прямо здесь, и тогда… Чимину не хочется представлять, что будет происходить, если наступит это «тогда». Он раскрывает глаза так широко, как может. Ртом пытается захватить побольше прохладного воздуха. Старается сфокусировать взгляд на домах, деревьях, машинах… Нам чем угодно, лишь бы заставить свой мозг работать, оставаться в сознании. Блондин пробегается взглядом по улице. Вот черная машина. Белая. Снова белая. Фонарь. Вот еще один. Вот стоит Юнги. Юнги? Это Юнги? — Чимин? — раздается с противоположной стороны улицы. Блондин замечает в ногах у парня светлое пятнышко. Микки резвится в траве, периодически пытаясь на брюнета запрыгнуть. — Эй! — окликает парней Юнги, перебегая дорогу быстро. Собака следует за ним. — Что с тобой? — бросается к Чимину, пытаясь отвести его от незнакомца. — Ты кто? — Забей, парень, — Ынхек смеется Юнги в лицо. — Закинулся он, перебрал, — Чимин поворачивается к брюнету, пытаясь посмотреть на него, — Отойдет сейчас дома. Ынхек блондина за руку дергает, пытаясь увести куда-то за собой, но Юнги перехватывает руку незнакомца, лежащую на ладони Чимина, сверху. — Ты кто такой, я спросил, — говорит медленно, тихо, в глаза странному парню всматриваясь. — Я его друг, а что? — Ынхек продолжает улыбаться, но в глазах сверкает что-то непонятное. — А я его брат, — вдруг выпаливает брюнет, вырывая руку Чимина из хватки парня. — И он идет со мной домой, а ты идешь нахуй отсюда и быстро. — Чимин, ты не говорил, что у тебя есть брат, — Ынхек делает удивленное лицо, тянется руками к блондину, но тот жмется к Юнги ближе. — Столько лет знакомы, а тут вот братец нарисовался?! — Пошли, — блондин смотрит на Юнги, и брюнет поворачивается. Он такого взгляда никогда не видел. Глаза парня почти стеклянные, в них страх смешался с болью, боль смешалась с ненавистью, а она, в свою очередь, граничит с почти хронической усталостью. — Пожалуйста, пойдем домой… — Чимин, ты забыл, — Ынхек сдаваться так просто не планирует, делая шаг навстречу, — Что мы так и не поговорили? Младший глаза прячет, смотреть больше не может на эту физиономию, так нагло скалящуюся. Юнги быстро шарит по карманам блондина, вытаскивая ключи и забирая их себе. Микки в ногах начинает рычать на приблизившегося незнакомца. — А это что за овчарка? — смеется парень, планируя к собаке уже наклониться, но Юнги его одергивает. — Эй! — Ынхек выпрямляется, улыбка с его лица пропадает, глаза злобно смотрят на брюнета. — Если ты не пропадешь из моего поля зрения через минуту, я вызову полицию. Незнакомец стоит еще несколько секунд, буравит Юнги взглядом, брюнет смотрит в ответ, не отступая и чувствуя, как Чимин рядом с ним, прижавшийся к его плечу, обмякает постепенно. Надо поторопиться. — Ладно-ладно, — вдруг снова начинает глупо улыбаться Ынхек. — Ухожу. Юнги смотрит вслед парню, следит за тем, как тот удаляется куда-то за угол, пропадает из виду, и только тогда, когда шаги незнакомца стихают вдали, разворачивается к Чимину резко, подхватывая его под руку. — Все, пошли домой, — говорит тихо, старается, чтобы голос звучал спокойно, но он предательски дрожит. — Все закончилось. Юнги заводит Чимина в его квартиру, по пути уверяя, что Микки, который скачет ловко за парнями по лестнице, очень воспитанный и дальше коридора не пойдет, да и жилище Чимина оставит чистым и невредимым. Блондин отвечает что-то бессвязное, вроде, что он и не переживал по этому поводу, опирается на брюнета, передвигая ноги. Юнги суетится в коридоре, помогает Чимину разуться, пальто с него стягивает быстро, отводит в гостиную, на диване укладывая поудобнее и тут же приносит стакан воды, заставляя парня его выпить. Брюнет оставляет младшего лишь на минуту, возвращается в коридор, разувается, пальто свое снимает и, глянув на Микки, неуютно устроившегося на коврике, подзывает к себе, стелит пальто на пол, пытаясь сделать из него что-то вроде уютного гнездышка. Собака, радостно виляя хвостиком, укладывается там, выставив пятнистые ушки наверх, чтобы быть в курсе всех событий, и повинуется команде Юнги оставаться на месте и никуда не уходить из коридора. Брюнет возвращается в комнату, включает торшер в углу, разворачивает его так, чтобы свет Чимину в глаза не попадал, окно открывает и садится на пол перед лежащим на диване парнем. — Что с тобой? — спрашивает взволнованно немного. — Ты что-то принимал? — Я просто, — нечетко выговаривает младший. — Я просто не ел ничего, а тут еще он… Мне вдруг стало так плохо, но сейчас уже лучше, правда… — Не ел? — Юнги оглядывается на холодильник. — У тебя есть что-то? — встает, тут же сам отправляясь на поиски ответа на свой вопрос. — Я сварю рамен, поешь хотя бы бульон сейчас. — Спасибо, — тихо благодарит блондин, аккуратно поднимаясь на подушке и поворачивая голову в сторону Юнги. — Ты прости пожалуйста, второй вечер подряд возишься со мной… — За что ты постоянно извиняешься? — брюнет крутится у столешницы, стараясь особо не греметь посудой. — Ты понимаешь… Всякое могло произойти с тобой в таком состоянии… Я просто… Брюнету закончить свою речь так и не удается. Он опускает взгляд на свои руки, держащие пачку рамена. Они сильно дрожат. Настолько, что открыть несчастную упаковку у Юнги получается лишь с третьего раза. Он вдыхает глубоко, выдыхает. Пытается успокоить себя тем, что уже все. Все в порядке, и они оба в безопасности. Они все втроем, — брюнет поворачивается в сторону лежащего в коридоре на его пальто Микки, — в полной безопасности. — Мне остаться? — говорит он наконец, оглядываясь на Чимина. Младший смотрит на него уже более осознанным взглядом, даже пытается улыбаться. — Нет, не стоит, — отвечает так же тихо, как и прежде. — Все нормально. — Хорошо, — кивает Юнги, поворачиваясь к плите. — Но позволь остаться, хотя бы, пока ты не поешь и не ляжешь спать? — Конечно, — Чимин улыбается слабо, укутываясь в лежащий на диване плед и глаз от брюнета не отрывает, даже когда тот на него не смотрит, увлеченный готовкой. Уже скоро Юнги наливает в небольшую миску горячий бульон и, не заморачиваясь над приборами, приносит его уже сидящему на диване блондину и осторожно передает тарелку в его руки. Оставив место для Чимина, брюнет усаживается на пол рядом, наблюдая, как парень пробует свой завтрак-обед-ужин. Когда блондин, поблагодарив Юнги еще тысячу раз и высказав весь свой восторг по поводу бульона, кажется старшему уже более расслабленным, он решается наконец задать вопрос, который волнует его все последние сутки: — Ты прости, если я лезу не в свое дело, — начинает он аккуратно, подглядывая на реакцию Чимина и готовясь в любой момент остановиться, — Но почему ты так боишься этого парня? Кто он? Чимин не отрывает глаз от миски, подтягивает ноги вдруг к себе медленно, опять превращаясь в один маленький комочек, накрытый мягким пледом. — Это мой бывший, — отвечает тихо и поднимает глаза на Юнги, брюнет видит в них столько боли, сколько, кажется, не видел ни в одних других за всю свою жизнь. — И я не его боюсь, я боюсь того, что он однажды сделал со мной, во что превратил мою жизнь… — Расскажешь?***
🎶 Harry Styles — Falling 🎶
Чимин заходит в полюбившуюся квартиру. Она просторная, ему здесь тепло. Тем более, он не один — вот уже почти полгода Ынхек живет с ним, они вместе встречают утро и провожают вечер. Все так хорошо… Казалось бы. Чимин уставший очень. Его волосы темные лежат так, как им заблагорассудилось, у него на голове. В универе сплошные проблемы, у него не хватает сил это вывозить, а еще Ынхек… Чимину кажется, что у них что-то не так как будто. Такое ощущение, что Ын избегает его, словно ему больше… Не интересно? Но ведь так не может быть? Я просто себя накручиваю, вот и все. Парень усаживается на кровать, переодевается в уютную домашнюю одежду, выдыхает. Ему бы поспать, отдохнуть как следует, но куда там? Столько долгов накопилось, что он скоро совсем в них погрязнет, если не возьмется за голову. Когда я успел так забить на все? Я, как будто, потерялся? Когда я потерял себя? Чимин не знает. Ему кажется, в его жизни сплошной беспорядок, и когда он начался парень сказать не может с уверенностью. В душе вот уже год такое чувство противное, будто он забыл, кто он такой, что из себя представляет. Как будто он не понимает больше, зачем просыпается по утрам, что любит, чем хочет заниматься. Весь день парень проводит за учебой. На Сеул опускается осенний вечер. Ноябрь выдается довольно теплый, но дождливый ужасно. Вот и сейчас, пока Чимин пытается успеть до очередного дедлайна, дождик барабанит шумно по окнам квартиры. Ынхека все еще нет. Чимин в который раз смотрит на часы. Поздно. Почему он так долго сегодня? На работе задержали? Или что в универе? Парень достает телефон, быстро набирая до ужаса привычное сообщение, которое писал много раз всяким людям. Оно не вызывает у него никаких эмоций. Простое банальное «Ты скоро будешь?», самое искреннее и без подтекста. Ответ приходит моментально. Чимин не успевает даже экран заблокировать. Его привычный вопрос вдруг приобретает новый, не самый приятный смысл. Парень таращится на телефон, ладонь сама поднимается, прикрывая рот, из которого, кажется, вот-вот вырвется что-то болезненное. Ынхек-солнце: 22:13 «Я не приду. Нам надо расстаться, Чимин.» Не может такого быть… Он шутит так?.. Но Чимин знает, где-то подсознательно, глубоко в душе, что все это не шутка. Понимает даже, что он будто бы чувствовал, знал, что так будет. Что это его ждет. Сколько раз просыпался он от кошмаров посреди ночи, в которых Ынхек оставлял его, бросал, отталкивал. И вот теперь этот кошмар воплотился в реальность, и это уже не сон — проснуться не получится. Парень чувствует, как под ним проваливается пол, он падает куда-то, тут же зависая в воздухе, словно утопая в невесомости с телефоном в руках. Смотрит на экран бездумно. Сейчас в его жизни что-то разрушилось, сломалось. Что-то пошло не так, и мозг Чимина кричит ему об этом, паникует. Он не знает, что делать. Чувствует, как глаза вдруг щипать начинает, отступает недолгое оцепенение. Осознание накатывает волной. Чимин не слышит почти своего голоса. Только чувствует, как слезы соленые вытекают из его глаз, струятся по щекам тонкими струйками, падают иногда на телефон. Он не верит. Не может поверить. Ему-то казалось, что все хорошо… Да, трудно. Да, иногда кажется, что все пропало. Но все же хорошо? Разве они не любили друг друга? Как же так?.. Но ведь… Но ведь я его люблю… Чимин дрожащими руками нажимает кнопку вызова. Никогда еще она не вызывала в нем такую тревогу, панику, ступор. Парень не успевает даже успокоиться, унять льющиеся слезы, потому что звонок Ынхек сбрасывает. Сбрасывает и второй. Третий. Ынхек-солнце: 22:17 «Чимин, я не хочу говорить. Пиши здесь, все, что тебе нужно.» — Блять, да почему?! — вырывается вслух у парня. — Почему так?! Почему… Но… Чимин пытается взять себя в руки. Подскакивает, ходит по комнате быстро, круги нарезая. Слезы не останавливаются. Собравшись с мыслями, хотя бы относительно, парень нажимает на нужную кнопку — начинает записывать голосовое. — Ынхек, мне жаль, — пытается звучать спокойным, хочет, чтобы голос хотя бы не дрожал. — Мне правда очень жаль, почему? Почему ты так решил? Я сделал что-то не так? Я обидел тебя, Ынхек? Сообщение улетает адресату. Чимин в панике закрывает себе лицо руками. Он так старался, так хотел, чтобы у них все было хорошо. Так работал над тем, чтобы их отношения были крепкими и здоровыми. И что теперь? Куда испарился целый год вместе? Как же все так разрушилось… Ынхек что-то долго и старательно печатает. Чимин смотрит на экран, не отрываясь. Боится увидеть ответ. Боится его пропустить. Сейчас он боится всего, боится даже вздохнуть. Парень всхлипывает негромко, на кровать присаживается. Ему никогда в его жизни не было, наверное, так страшно. Минуты тянутся очень долго и мучительно. Наконец, перед лицом Чимина появляется сообщение, которое он предпочел бы никогда не видеть в своей жизни. Ынхек-солнце: 22:27 «Я не люблю тебя. Я никогда тебя не любил, если говорить уж совсем откровенно. Я испытывал симпатию, это правда. Ждал, что те самые чувства придут наконец, но нет. Они не пришли. Мне жаль, Чимин. Я не люблю тебя, — в этом истина. Ты правда очень хороший и добрый, и мне не хотелось бы тебя обижать, но я не могу больше. Я устал от нашего общения. Мне надоела твоя забота. Мне надоел этот влюбленный взгляд, которым ты смотришь на меня. Мне надоели твои поцелуи. Давай просто закончим все это, ладно? У меня останутся о тебе самые теплые воспоминания. Надеюсь, у тебя тоже. Извини.» — Нет… — парень уже не замечает, как его руки трясутся, как сердце колотится. Может только смотреть на экран тупым взглядом. — Нет! Да нет же! — из груди Чимина рвется крик, он больше не может сдерживаться. — Не любишь? — записывает голосовое очередное, уже не стесняясь своих эмоций. — Не любил?.. Ын, а что я? А мне что делать теперь со своими чувствами? А что останется мне теперь, я ведь тебя люблю? Все так же, по-прежнему! Ынхек на его сообщение не отвечает. Чимина колотит. Он не может поверить. Не может смириться. Не может отпустить. Не может потерять. Он просто не может, и все тут. — Но ты же говорил… — снова записывает, голос его хрипит болью разбитого сердца. — Говорил же, что любишь меня… Зачем? Чимина ждет только один ответ. Последнее сообщение, которое он увидит на экране от того, кого когда-то имел глупость посчитать своей любовью. Ынхек-солнце: 22:31 «Все разы, когда я говорил это тебе, я был пьян. Вот и все. Я заберу свои вещи, когда тебя не будет дома. Ключи отправлю тебе.» Пьян?.. Это оправдание?.. Блять, нет… Но я же… Как же я мог так ошибиться? Может, я все же обидел его?.. Чимин перечитывает сообщение Ынхека еще раз. Пытается найти между строк ответ на свои вопросы. Хочет понять так сильно, что именно привело к тому, что сейчас он сидит в слезах на своей кровати, которая еще недавно была их кроватью? Почему ему так плохо? Так холодно? Так тяжело дышать… — «Не хотелось бы тебя обижать», — истерично усмехается он, натыкаясь на эту глупую ремарку в сообщении Ынхека. — Кому, блять, важна обида? Какое значение это имеет, когда ты так долго врал мне?! Лучше бы, ты просто меня обидел, солнце…***
— Вот как-то так и получилось, — говорит Чимин, отставив пустую миску на пол рядом с Юнги. — Мне так и не удалось задать все вопросы, которые так меня волновали… Волновали потом еще долгое время, — брюнет смотрит на парня, не отрываясь, в его глазах отражается колючая грусть, и Чимину кажется, что это его собственная. — Почему он так поступил? Как он мог? За что?.. — Посмел, — вставляет вдруг Юнги, и блондин замолкает в недоумении. — Что… — Не «как он мог», — говорит старший спокойно, без тени волнения в голосе, — А «как он посмел» так поступить. Чимин пялится на Юнги, не моргая, а потом, когда смысл этой маленькой поправки до него доходит, улыбка несмелая сама проявляется на лице. — Ты прав… — выдыхает блондин, прикрывая глаза рукой. — Как всегда, ты прав… — Я далеко не всегда прав, я обычный человек, — лицо Юнги остается все таким же серьезным. — Но в этих своих словах я точно уверен. Чимин решает вскоре, что пора ему спать, и брюнет только кивает в ответ, задав предварительно еще пару вопросов о его состоянии. Младший уверяет старательно, что ему намного лучше, и снова жаль, что Юнги он так тревожит своими проблемами, но брюнета, кажется, это не волнует. Он только просит Чимина закрыть дверь обязательно, одевается быстро, подхватывает на руки сонного Микки, пряча его под пальто. — Хосок, наверное, волнуется? — напоследок спрашивает Чимин, указывая на топорщащееся пальто парня. — Ты не писал ему, где вы? — Он наверняка уснул уже, — отвечает Юнги и собаку через плотную ткань одежды аккуратно поглаживает. — Тем более, тут недалеко, — усмехается, тыкая пальцем в направлении своего дома. — Спасибо еще раз, — блондин глаза в пол опускает, тяжело ему, все же, быть такой обузой для брюнета. — Правда, спасибо, хен… — Не за что, — кивает понимающе старший в ответ. — Я бы не смог просто стоять и… Смотреть на это… Чимин просьбу брюнета выполняет, закрывает квартиру на все замки, умывается быстро и укладывается в свою уютную и такую просторную кровать. Он все еще чувствует себя немного слабым физически. Морально его силы тоже истощились достаточно за этот день. Но сейчас, в темноте новой квартиры, парню кажется, что все хорошо. Хочется в это верить. Тем более, вдруг, мысли и правда материальны? Блондин засыпает быстро. Быстрее, чем всегда в последнее время. В эту ночь ему ничего не приснится, или же он ничего не запомнит из своего сна. Настолько крепким и сладким он будет. И конечно Чимину никак не удастся заметить, как Юнги, укрывая от ночного ветра почти спящего Микки под своим пальто, пройдет по всему их небольшому району, заглянет во все укромные места, осмотрит внимательно каждый уголок, чтобы убедиться, что тот, кто однажды сделал младшему так больно, действительно ушел. Небо будет чистым и звездным. Ночь будет тихой. Юнги возвращается в квартиру друга почти бесшумно. Разувается, пальто стягивает с себя осторожно и проходит в спальню, чтобы заметить, что он снова, почему-то, оказался прав. Хосок и правда уснул. Посапывает мирно, уткнувшись носом в подушки и руку одну свесив с кровати. Брюнет подходит аккуратно, Микки рядом с его хозяином укладывает. Светленький комочек тут же забирается под одеяло, поближе к теплу родного для него человека, и Юнги, наблюдая за этим семейным единством, улыбается. Парень обходит кровать, снова на пол присаживается. Ему вдруг хочется побыть немного с Хосоком рядом. Он еще так много хотел ему сегодня сказать… Юнги приближается осторожно, руку друга на кровать обратно укладывая. — Сладких снов, Хоба, — говорит шепотом. Хосок этого, конечно, не заметит и не услышит. Не увидит также, как Юнги, накрыв его ладонь своей сверху, так и останется сидеть около кровати, а потом и вовсе — провалится в сон, положив голову устало рядом с их скрещенными руками.